Текст книги "Теневой клуб (ЛП)"

Автор книги: Нил Шустерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Тайсон Макгоу

– Убери от меня свои лапы, козёл! – вопил Тайсон.

– Ох ёлки-палки, это же отрыжка! – сказал Даррен. – Ну всё, нам хана!

– Ты что здесь делаешь? – заорал я на Тайсона, налегая на него всем весом и пригвоздив его плечи к земле.

– Слезь с меня, задница, мне больно!

– Я задал тебе вопрос!

– Ты делаешь мне больно!

– Вот и прекрасно! – сказала Эбби. – Он сделает тебе ещё больнее, если не ответишь!

Тайсон как в рот воды набрал.

– Берегись, Тайсон, уж мы-то придумаем, как тебя разговорить, и вряд ли тебе это понравится!

– Я ничего не видел.

– Врёт! – ощерился Рэндал.

– Тащите его обратно, в Стоунхендж! – сказала О_о.

– В Стоунхендж! – откликнулись остальные. – Да, тащите его в Стоунхендж!

Мы так и поступили. Я заломил Тайсону руки за спину. Он задрыгался, но Даррен схватил его за ноги, и мы понесли лазутчика через лес к месту наших заседаний.

Костёр всё ещё ярко пылал, когда мы стащили Тайсона вниз, в котлован. Шпион прекратил сопротивление где-то по дороге к Стоунхенджу, и теперь, когда мы отпустили его, стоял, прислонившись спиной к стенке, а мы все семеро встали напротив.

– Что у вас тут за шайка? – спросил Тайсон.

Меня это определение слегка задело, но я выпустил его из другого уха.

– Нас семеро, Тайсон, – сказал я, – а ты один. Лучше давай выкладывай, что видел, что слышал.

– Фиг я тебе что-нибудь скажу!

– А набить ему морду! – заорал стоявший сзади Джейсон и впечатал кулак в раскрытую ладонь другой руки. – Он у нас заговорит как миленький!

– Да! – подхватила О_о.

– Нет! – возразил я. Мне стало понятно, что если наседать на Тайсона, он вообще захлопнет варежку. Нужен был иной подход.

– Слушай, Тайсон, – сказал я. – Мы не станем тебя бить, не бойся. Мы здесь все друзья, так?

– Не так, – сказала Эбби.

– Я сказал – мы тут все друзья. Так?

Все нехотя согласились.

– Вот видишь. А теперь почему бы тебе не рассказать своим друзьям, что ты видел?

Я сделал шаг назад, давая Тайсону немного личного пространства. Он обвёл нас взглядом – уже не таким свирепым, как раньше, хотя и всё с той же обычной сумасшедшинкой. Он долго всматривался в нас, а потом проговорил:

– Я видел только, как вы смеялись. Это всё. Вы ржали и ржали. Это всё.

– Так мы тебе и поверили! – съязвила Шерил.

– Это правда!

– Тогда почему ты удрал? – задал вопрос Даррен.

– Не знаю. Потому что вы за мной погнались. Вот почему.

– Мы погнались за тобой, потому что ты шпионил! – сказал я.

– Да я просто хотел узнать, с чего вы так ржёте, понял? Вот и всё. – Тайсон вылупил на нас свои злые, тёмные глаза, а потом понурился. – Я думал, может, вы разговаривали про меня и смеялись надо мной...

– С какой нам радости говорить о тебе? – фыркнула Шерил.

– С такой, что про меня вечно все чешут языки. Я же слышу! Они думают, что я не слышу, а я слышу. И все всегда надо мной смеются и называют отрыжкой. Ну да ладно, я видел только, как вы смеялись, больше ничего.

– Ой что-то я тебе не верю, – сказала Шерил.

Я, можно сказать, наполовину ему поверил. Наполовину.

– А чего ты вообще ошиваешься здесь так поздно? – спросил я.

– Да я тут живу... там, дальше по дороге. – Он ткнул пальцем.

– Врёшь ты всё, – сказал Рэндал. – Здесь нет никаких домов.

– Один есть, – возразил Тайсон. – На скале, у океана.

– Это маяк, что ли? – спросил Джейсон.

– Он давно уже не маяк. Я там живу.

Все на мгновение замолчали. Никто не знал, что ещё сказать. Если Тайсон врёт, мы всё равно ничего не можем с этим поделать. Что бы мы над ним ни учинили, правды от него вряд ли дождёшься.

– Ну хорошо, – сказал я. – Мне плевать, что ты видел или что слышал, но я тебе так скажу. Если ты хоть кому-нибудь, хоть одной живой душе проболтаешься, что видел нас здесь, тебе не поздоровится. Клянёшься никому не говорить?

Тайсон опустил взгляд.

– Может быть.

– Никаких «может быть»!

– Ну хорошо, поклянусь, но при одном условии.

– При каком?

Тайсон посмотрел на меня, и на один краткий миг я увидел в его глазах кое-что помимо их обычного тупо-психованного выражения. Я не смог бы точно определить, что же это было, но такое можно увидеть в глазах маленького ребёнка.

Тайсон проговорил:

– Клянусь, ни одной живой душе не говорить... если вы примете меня в свою банду.

– Что?!

– Пожалуйста! Я никогда не был ни в чьей банде. Я вам пригожусь, честное слово, только возьмите меня к себе!

– У нас не банда! – заорал я ему в морду и затряс его, как мешок с картошкой. – Ни фига ты не соображаешь!

Взгляд Тайсона снова изменился. Сумасшедшинка вернулась.

– Ну и пошли к чёрту! – выплюнул он. – Все вы! Сдалась мне ваша банда! Шпана вы и больше никто!

– Я не шпана! – завопил я и изо всей силы толкнул его на стенку. У меня множество всяких недостатков, но это определение ко мне точно неприменимо. Я не шпана! Я схватил Тайсона за плечи и снова долбанул его об стенку, чтобы он уяснил себе, какой я миролюбивый, добропорядочный человек.

Мне на подмогу пришёл Рэндал. Он был на год младше и на четыре дюйма ниже Тайсона, но это не имело значения. Рэндал накинулся на него, сграбастал за грудки и зарычал ему в лицо – я даже не подозревал, что Рэндал способен так рычать:

– Прощайся с жизнью, сволочь, если проронишь хоть слово, ты, отрыжка вонючая! – Последовало мгновение тишины, когда мы все ждали, что же будет дальше, и вот тогда Рэндал ни с того ни с сего плюнул Тайсону в лицо. – Вот тебе за то, что ты за нами шпионил, падло!

Боевой дух покинул Тайсона. Он потупился, утёрся и пробубнил:

– Зачем ты так...

Рэндал отпустил его. Мы с Шерил во все глаза смотрели на её брата. Тот взглянул на нас и пожал плечами. Я постарался отогнать от себя мысли о поступке Рэндала.

– А можно я тоже плюну? – спросил Джейсон. Никто ему не ответил.

– Шёл бы ты домой, Тайсон, – сказал я. – И забудь, что видел нас. Ради собственного же блага.

Тайсон повернулся, пробурчал под нос какую-то гадость и ушёл.

* * *

В костёр не помешало бы подбросить дров, но ни у кого не было желания это делать. Уже совсем стемнело, наверняка наши родители беспокоятся, куда мы запропастились. После ухода Тайсона беседа не клеилась, поэтому через несколько минут мы закрыли заседание. Шерил с Рэндалом подождали, пока я залью костёр.

– Итак, чем же мы теперь будем заниматься в нашем клубе? – спросила Шерил. Я выбрался на кромку фундамента наверху и протянул ей руку помощи. Её ладонь так и осталась в моей, и, странное дело, меня это не смущало. Меня даже не волновало, заметил ли Рэндал, что мы держимся за руки. Он, кстати, не заметил. Хотя ночь становилась прохладной, ладонь Шерил была мягкой и тёплой, и держать её было приятно.

– Чем теперь... – протянул я. – Не знаю... Может, устроим ещё какие-нибудь подколки?

– Почему бы и нет.

– Да ну, ребята, – сказал Рэндал. – Разве мы сможем придумать что-нибудь лучше того, что уже откололи?

– Не знаю, – повторил я. – Наверно, надо как следует подумать, потом обсудить на следующем заседании.

– А не боишься, что Тайсон настучит? – осведомилась Шерил.

– А ты?

– Боюсь.

– Если он наябедничает, что мы с ним сделаем? – поинтересовался Рэндал.

И опять я сказал:

– Не знаю.

Мы шли по лесу, и я радовался, что руки у Шерил тёплые. Потому что мои собственные становились всё холоднее и холоднее.

* * *

Двумя часами позже, в восемь вечера, я опять вышел из дому, сказав родителям, что иду к Шерил готовить совместный проект по естествознанию. Поскольку я никогда не врал им и всегда был ответственным и достойным доверия, они отпустили. Нечего и говорить, что никакого такого проекта не существовало в природе и отправился я вовсе не к Шерил. Я бы с удовольствием пошёл к ней, но передо мной стояла важная задача, которую надо было разрешить немедленно.

Я размеренно пробежал мимо дома Шерил, мимо всех остальных домов на нашей улице. Достигнув границы жилого района, я направился по дороге, ведущей к Стоунхенджу. Можно было сократить путь через лес, но сегодня мне этого почему-то не хотелось.

Я пробежал с милю – пустяки для меня – а затем увидел цель своего путешествия. На краю леса, на обширном поросшем травой бугре стоял старый маяк. Деревянная жилая пристройка кольцом охватывала низ каменной башни, на вершине которой уже лет сто ничего не горело. Мне показалось символичным, что Тайсон живёт на маяке, который ничего не освещает.

До меня доходило множество слухов о Тайсоне и его семье – с её прошлым была связана какая-то тайна. Хотел бы я знать, какая именно. Однако пришёл я к его дому не ради удовлетворения своего любопытства; у меня имелась веская причина: если бы удалось выведать какой-нибудь секрет Тайсона – всё равно какой, лишь бы поинтереснее – вот тогда я мог бы с ним поторговаться. Его тайна против тайны Клуба. План проще некуда, но как его осуществить? Вот в чём загвоздка.

Я блондин и меня легко заметить в темноте, поэтому, подобравшись поближе, я натянул на голову капюшон своей спортивной куртки.

Подходя к дому Тайсона, я начал испытывать лёгкий страх: уж больно много всего странного слышал я об этом парне в течение тех трёх лет, что он провёл в нашем городке. Кое-кто утверждал, что Тайсон живёт с тётей и дядей – он и сам так говорил – но другие в этом не были уверены. Кое-кто слышал, что на самом деле «тётя и дядя» – его приёмные родители. Во всяком случае, одно было ясно: Тайсон жил не со своими настоящими родителями, и никто не знал почему. Слухов на этот счёт ходило множество: что предки бросили Тайсона на углу улицы, что они умерли, а кое-кто полагал, что они избивали сына, а сейчас сидят в тюрьме. Ральфи Шерман клялся, что вся эта семейка – разбойники с большой дороги и где-то в чащобе у них схрон; правда, тот же Ральфи рассказывал, что каждое воскресенье прыгает с парашютом, так что никто его байкам про разбойников не верил, но опять-таки – точно никто ничего не знал.

Такие мысли вертелись в моём мозгу, пока я подкрадывался к дому Тайсона.

Впрочем, дом – слишком сильно сказано. Скорее его можно было назвать хижиной. Выстроенная вокруг маяка на самом краю утёса, она была маленькой, но заботливо ухоженной.

Пригнувшись как можно ниже, я подобрался к дому и заглянул в окно. Двое немолодых людей сидели на диване и смотрели телевизор. Я простоял у окна несколько минут. Тайсона в гостиной не было, а эти люди на диване – возможно, «дядя и тётя» или кто они там – сидели совершенно неподвижно.

«Мёртвые! – вякнуло в моей голове голосом Ральфи Шермана. – Их укокошили и набили чучела!»

Но тут чучело женщины проворчало что-то типа: «Как они надоели со своей рекламой!» Тьфу ты, что это за ерунда с чучелами мне померещилась...

Я опять пригнулся, прокрался вдоль круглой стены и вышел к краю утёса. Снова заглянул в окно. Комната Тайсона. Крохотная, места достаточно только для кровати и письменного стола, за которым в этот момент сидел сам хозяин и что-то мастерил. Не могу сказать почему, но я ожидал, что его комната окажется именно такой. В ней было второе окно, выходящее на океан, а на почти голой дальней стенке висела одна-единственная фотография – точно посередине. Со снимка, вставленного в рамку, на мир смотрел мальчик, до ужаса похожий на Тайсона, только младше, а рядом с ним стояли мужчина и женщина; последние никак не походили на тех, что сидели сейчас в гостиной. Должно быть, это и есть его настоящие родители.

Но то, что открылось моему взору на другой стене, не лезло ни в какие ворота. Всё пространство на ней занимали висящие на крючках куклы. Нет, не куклы – марионетки, маленькие такие, с вырезанными из дерева ручками-ножками и разрисованными личиками, болтающиеся на десятках ниточек. Мне доподлинно известно – такие штучки стоят бешеных денег, и всё же у Тайсона была их целая коллекция. И тут я увидел ещё одну марионетку – она лежала у него на столе среди разбросанных в беспорядке деревяшек, кусков пластика, лоскутков ткани и ножей; вот со всем этим и возился Тайсон. Только тут до меня дошло, что он сам сделал всех этих кукол! Я вновь перевёл взгляд на марионеток на стене. Каждая была уникальна, не похожа на других. У одной волосы были взбиты в сумасшедшую причёску, а из под кричащей одежды выпирали объёмистые буфера – ни дать ни взять Эбби! Другая – с рыжими патлами и в белоснежных кроссовках сильно смахивала на Остина, а ещё одна, светловолосая – ну, эта была почти точно я. То есть, я, конечно, понимал, что это всего лишь случайное сходство. Ведь правда же случайное? И всё равно – меня пробрал озноб.

Значит, Тайсон мастерил кукол. Это большой секрет или так, не очень? Не-е, думал я, не тянет. Нужно что-то посмачней. Такое, что заткнуло бы Тайсону рот, словно кляп. Я шастал вдоль дома Тайсона, заглядывал то в его комнату, то в гостиную, то в кухню – ждал, когда же подвернётся что-нибудь. Знаю, шпионить – это подло, но благо Клуба превыше всего. Я постарался думать о себе как об Агенте 007, а не как о маньяке, подглядывающем в чужие окна.

Прошло минут двадцать, и я уже забеспокоился, что у меня ничего не выйдет. Скорее всего, Тайсон так хорошо спрятал свои секреты, что я никогда ничего не выведаю.

И тут «тётя» произнесла:

– Тай, ты утром перестелил бельё?

– Чистых простыней не было! – ответил Тайсон из своей комнаты.

– Сейчас есть. Перестели.

Вам это покажется странным, но у меня возникло предчувствие, причём очень мощное: вот оно! Я быстренько шмыгнул к окну комнаты Тайсона. Она была пуста, но через мгновение хозяин вернулся с простынёй в руках. Он положил её на стул и стащил с постели старую простыню.

В тот же миг мне открылось всё, что требовалось знать о Тайсоне Макгоу.

* * *

– Как дела, Гофер? – спросил Остин в понедельник утром, когда я пересекал поле по дороге в школу.

Он как раз покончил со своими утренними кругами и приготовился к травяному спринту. Чёртов «Гофер»! Вслед за командой бегунов так меня начала называть вся школа. Хуже того: некоторые ребята вообще не знали моего настоящего имени, для них я был просто Гофер. Я даже подумывал бросить команду, но ведь именно этого Остин и добивался. Не выйдет! Не позволю себя растоптать!

– Ты чего лыбишься? – спросил Остин. – Стал быстрее за уикэнд?

– Может быть. – Я продолжал улыбаться.

– Не опаздывай вечером на тренировку, – сказал он, – а то заставлю бегать дополнительные круги.

– Ты, никак, тренером заделался? – спросил я всё с той же с улыбкой.

– Тренер, капитан – какая разница? Главное – ты должен слушать и делать, что говорю, правильно?

Улыбка сползла с моего лица.

– Пока, Гофер! – Он понёсся босиком по траве, двигаясь быстрее, чем любой другой девятиклассник в мире. Как было бы хорошо, если бы я мог прибавить «кроме меня»...

– Смотри только не раздави по дороге каких-нибудь добрых пауков, Остин! – крикнул я ему вслед. Он чуть запнулся, но продолжал бег.

Покидая поле, я прошёл мимо его дурацких «аэропед», красующихся на траве. Миновал уже целый месяц с начала учебного года, а эти мерзавки всё такие же белоснежные. Проклятые «аэропеды»! А вообще-то, пошёл он, этот Остин куда подальше. Мне сейчас предстоит решить задачу особой важности, и я не позволю этому тарантулоголовому помешать мне!

Я прошагал в школу и, остановившись у своего шкафчика, принялся высматривать Тайсона Макгоу.

* * *

– Пошёл вон! – сказал Тайсон и открыл свой шкафчик. Я стоял рядом, и как только дверца распахнулась, тут же захлопнул её обратно.

– Так нормальные люди не разговаривают, Тайсон!

– Хорошо, – согласился тот. – Пошёл с глаз, козёл!

– Я вообще-то не на твоих глазах стою, а на полу. Или ты не видишь разницы?

– Оставь меня в покое. – Тайсон открыл шкафчик и положил в него книги.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, Тайсон.

– Да ну?

– Мне понравились куколки на твоей стенке.

Тайсон резко развернулся ко мне. Сумасшедшинка в глазах стала заметнее.

– Откуда ты знаешь?..

– Я их видел. Как-то вечером стал у тебя под окошком и увидел.

– Врёшь!

– С чего бы мне врать, Тайсон? К тому же – как иначе я мог бы о них узнать?

Тайсон лишь молча сверлил меня взглядом.

– Вот, значит, чем ты занимаешься всё время – делаешь куколок? – спросил я.

– А ты чем занимаешься – подглядываешь за людьми? – парировал он. – И вообще – это не твоё собачье дело! Не смей пялиться в мои окна!

– Почему, Тайсон? Тебе есть что скрывать?

– Просто держись от моих окон подальше и всё!

– Ты же шпионил за нами, вот и я решил пошпионить за тобой. И потом, я знаю о тебе ещё кое-что интересное, Тайсон.

– Что?

И глядя ему прямо в глаза, я сказал:

– Я знаю, что ты писаешься в постель.

В ту же секунду безумное выражение в его глазах сменилось чем-то таким страшным, чего я даже представить себе не мог. Словно зрачки Тайсона стали окнами в какое-то мрачное, населённое ужасами место, о существовании которого знал только он. Таким взглядом можно превратить своего противника в камень.

– Ты врёшь! – прорычал он, словно загнанный в угол зверь.

– Я видел, Тайсон. Я видел, как ты менял простыни. Видел пятна на них. Видел клеёнку. Я знаю о тебе всё, Тайсон.

– Это неправда! – взревел он.

Я молча смотрел на него.

– Ненавижу тебя! – заорал он. А потом добавил потише: – Не вздумай никому разболтать, потому что если ты...

– Тихо! – оборвал я его. – Значит так. Если ты никому не проронишь ни слова о Теневом клубе, я никому не скажу про твою клеёнку. Договорились? Ну?

Тайсон таращился на меня, не в силах произнести ни слова. Его кошмарные пустые глаза стали глубокими, словно колодцы, а потом в одно мгновение случилось страшное: как будто где-то в подвалах мозга Тайсона открылись все шлюзы. Он оскалил зубы, зарычал и бросился на меня, вцепившись мне в волосы и в горло, дерясь так, как нормальные мальчишки не дерутся. Вокруг нас тотчас же собралась толпа зрителей; по большей части они, как всегда, потешались над моим противником.

– Я убью тебя, если ты разболтаешь! – вопил Тайсон. – Убью-убью-убью-убью!

Я отшвырнул его от себя, но он тут же кинулся снова. Наверно, стоило бы врезать ему как следует, не знаю. Мне почему-то казалось неправильным бить Тайсона, и я всего лишь отталкивал его, а он всё бросался и бросался на меня, и в его волчьих глазах стояли слёзы.

Наконец, прибежал заместитель директора Грин и, схватив моего противника, встряхнул и прикрикнул: «Тайсон!» – как будто хотел пробудить того от дурного сна. В конце концов Тайсон успокоился, безумие оставило его.

– Что тут произошло? – спросил меня мистер Грин. Я пожал плечами.

– Ничего. Он просто накинулся на меня. Наверно, я нечаянно задел его шкафчик.

Мистер Грин поверил мне, потому что я всегда был хорошим мальчиком, никогда никаких проблем... У меня мелькнула страшная мысль: я мог бы сотворить любое безобразие, и оно сошло бы мне с рук. Меня испугало и встревожило то, как я манипулировал бедным Тайсоном. Я постарался отогнать эти мысли подальше.

– Хорошо, Тайсон, может, расскажешь мне, почему ты накинулся на Джареда?

Тайсон открыл было рот, как будто собрался выпалить всю историю, посмотрел на Грина, потом на меня, а затем уставил глаза в пол и буркнул:

– Он задел дверь моего шкафчика.

– Понятно. Пойдём-ка в мой кабинет, Тайсон, поговорим, – сказал мистер Грин и окинул взглядом собравшуюся толпу. – Кажется, я только что слышал звонок на классный час? Все марш, да поживей!

Толпа начала рассасываться, а Грин с Тайсоном зашагали по коридору. Тайсон оглянулся на меня: мы оба знали, что он у меня на мушке и ему с этим ничего не поделать. Я подмигнул противнику, а он бросил на меня тот самый взгляд, от которого можно обратиться в камень.

Думаю, в некотором смысле я и правда окаменел, только сделал это со мной не Тайсон, а Теневой клуб.

Лучшие друзья

В ту неделю, впрочем, как и всегда, большинство из нас прикидывалось, что не знает друг друга. Конечно, мы с Шерил всюду были вместе, но что касается остальных членов Клуба, то они лишь перемигивались, встречаясь в коридорах. Наша тайная дружба придавала сходкам в Стоунхендже особую атмосферу.

Однако к очередному собранию в пятницу во мне стало нарастать какое-то непонятное смятение. Тайсон, насколько мне это было известно, никому не проговорился о Клубе, никто из нас не был разоблачён, и всё же я подспудно ощущал – происходит что-то не то. Может быть, это чувство зародилось тогда, когда я сообщил Тайсону, что знаю о его ночных проблемах. А может, толчком послужил тот факт, что я подглядывал за Тайсоном, как какой-нибудь извращенец. А может, это случилось в тот момент, когда Тайсон назвал нас бандой. Как бы то ни было, я всё не мог избавиться от тягостного чувства, и в ту пятницу понёс его с собой в Стоунхендж. Казалось, за последние несколько заседаний руки мои совсем превратились в ледышки и ничто не могло их согреть.

– Знаете, – проговорил Даррен, – я никогда бы не подумал, что у нас так всё здорово получится. То есть, мне вообще даже и в голову не приходило, что мы... как бы это... ну, понравимся друг другу, что ли...

– Да уж, – согласилась Эбби. – Вы только гляньте на это кодло: качок, заучка, чудила, фифа, сопляк, законник и даже Гофер! Кто бы мог вообразить, что мы так хорошо сработаемся!

Я изобразил улыбку, а в душе содрогнулся. Члены Клуба оставались единственными ребятами в школе, неназывавшими меня Гофером.

– Я не качок! – возмутился Даррен.

– А я не чудила! – обиделся Джейсон.

– Да ладно, вы же понимаете, что я имею в виду, – отмахнулась Эбби.

Я понимал, что она имеет в виду. Если не считать Рэндала, Шерил и меня, до учреждения Клуба никто из нас толком не был знаком друг с другом.

– Наверно, когда людей связывает что-то общее, – проговорила О_о, – стать друзьями гораздо легче.

О да, это точно – у нас и в самом деле много чего общего, подумал я, а вслух сказал:

– Нас связывает ненависть.

О_о повернулась ко мне:

– Что?

– Мы все кого-нибудь ненавидим. Вот что у нас общее. Что-то в этом есть ненормальное, вам не кажется?

– Не-а, – отозвался Даррен. – На войне как на войне. Враг моего врага – мой друг, так ведь говорится?

– Но мы же не на войне, – возразил я.

– А по-моему, на войне, – сказал Джейсон. – Мы воюем за свои права против унижений, которым нас подвергают эти задаваки!

– Зададим задавакам! – поддержал Рэндал. – Разотрём их в порошок!

– А я говорю – это ненормально! – взревел я.

Я давно уже начал спрашивать себя, что хуже: хотеть растереть кого-то в порошок или жалеть, что этот человек вообще родился. Нас здесь семеро – и все мы желаем, чтобы другие семеро никогда не появлялись на свет. Именно о такой ненависти пишется в военных мемуарах, именно такая ненависть уничтожает миллионы людей.

Все сидящие в кругу уставились на меня, будто я обругал Рэндала грязными словами.

– Мне кажется, ты принимаешь всё слишком близко к сердцу, Джаред, – промолвила Шерил. – Мы же всего лишь слегка повеселились!

– Мне кажется, он чувствует себя виноватым! – высказала догадку Эбби.

– В чём? – удивился Даррен. – Ведь мы просто прикалывались, никому не причинили вреда. Ну, то есть, паук, конечно, пострадал насмерть, но я, например, убиваю пауков чуть ли не каждый день. И что теперь – плакать над ними, что ли?

Где-то в чём-то он был прав, но от этого мне легче не становилось. Я убрал ладони от огня, и они почти сразу заледенели. Но тут Шерил схватила мою кисть и мягко сжала её в своих пальцах – так, что никто не заметил. Мне чуть-чуть полегчало.

– Думаю, я знаю, о чём беспокоится Джаред, – сказала О_о. – Он боится, как бы Тайсон не наябедничал.

– Нет! Вовсе нет. – Я набрал в грудь побольше воздуха.

– Так ты что – хочешь выйти из Клуба? – спросил Даррен.

– Нет, конечно нет. Мне нравится наш Клуб... я люблю Клуб... но...

– Что «но»? – не отступал Даррен. – Кончай мямлить!

– Может быть, нам пора завязывать с трюками?

Шерил развернулась ко мне.

– Джаред, наша хартия основана на идее мести.

– Ага, – кивнул Рэндал. – Розыгрыши – это же твоя идея. А ты, значит, теперь хочешь слинять, Джаред?

– Да, Джаред, в кусты, значит? – подхватил Джейсон.

– Разве нам не было весело? – осведомилась Эбби.

Пожалуй, она права, нам быловесело.

– И разве все они не получили по заслугам? – спросила О_о.

Она тоже права. Они получили то, чего заслуживали.

– И разве тебе не нравится быть президентом клуба? – спросила Шерил.

Тут она попала в точку, и всё, что накопилось во мне: сомнения, раскаяние и чувство вины – разлетелось в пыль. До этого момента я никогда не думал о себе как о президенте Клуба, но, всмотревшись в лица сидевших вокруг костра, обнаружил, что все взгляды обращены ко мне. В глазах этих ребят я не был ничем не выделяющимся из толпы мальчиком по имени Как-его-там, которого никто не помнит в лицо. Они смотрели на меня как на своего предводителя.

Какой же я дурак! Я, лидер нашего Клуба, чуть было не выбросил всё это на помойку. К счастью, вовремя опомнился.

– Может быть, нам нужно кое-что изменить в политике нашего клуба... – проговорила Шерил.

Я сразу понял, что она хотела этим сказать. Так, подпустить в голос стальных ноток, больше никакого нытья. Если я и вправду президент, то им придётся принять новую политику нашего клуба – и точка.

– Хорошо, – сказал я своим новообретённым авторитетным голосом, – если мы не хотим, чтобы Клуб распался или ещё того хуже – чтобы нас вычислили, мы должны временно приостановить наши развлечения. Никаких розыгрышей. Пока.

Рэндал и несколько других заскулили.

– Тихо! – прикрикнул я. – Я ещё не закончил.

Вы не поверите, как быстро они прекратили скулёж. Я еле сдержал улыбку. Мы оба, Шерил и я, обладали всей полнотой власти, и пока я произносил речь, мой голос не дрогнул ни разу:

– Итак, мы будем совершать наши акции только время от времени, когда кто-то совсем уж нас достанет. Таким образом им будет воздаваться по заслугам именно тогда, когда они действительно это заслужат; и нас никто никогда не поймает! Такова наша новая политика, верно, Шерил?

– Верно! – Шерил улыбнулась и крепче сжала мою ладонь.

Некоторое время все переглядывались, затем Эбби произнесла:

– По мне, так это очень даже разумная идея.

И все с ней согласились, даже Даррен.

– А чем мы будем заниматься между акциями? – поинтересовался он.

– Обжираться маршмеллоу. – Шерил бросила ему упаковку.

– Окей, – сказал Даррен и принялся уписывать лакомство.

* * *

После этого всё пошло значительно легче. Мы с Шерил главные, все остальные это поняли и признали нашу власть.

Остаток дня мы болтали обо всём на свете: от пожаров в школе до Ральфи Шермана – каждому было интересно, сказал ли он за свою жизнь хоть словечко правды. И это было прекрасно, потому что, как заметила Шерил, мы были группой людей (а вовсе не бандой!), вполне способной весело провести время, не учиняя никаких шалости «на грани» (по крайней мере, в тот моментмы ничего такого не вытворяли). Отличные ребята, с хорошими оценками, из приличных семей. Одним словом – всё зашибись, и совесть наша чиста. Совершенно чиста!

Ведь правда?..

Когда собрание закончилось, я, как всегда затушил костёр. Странно, но этот ритуал – заливание костра и уход из Стоунхенджа – стал для меня самой любимой частью наших встреч. Я не знал почему. Хотя нет – некоторым образом, можно сказать, догадывался.

Сегодня Рэндал ушёл с ребятами, оставив нас с Шерил одних. Шерил всегда ждала меня. Мне это нравилось.

– Ты меня немножко напугал, – призналась она, пока я тушил костёр. – Я боялась, что вот сейчас ты как скажешь что-нибудь эдакое – и весь наш клуб развалится.

– Да никогда в жизни! – улыбнулся я. – Ведь Клуб – это же так здорово!

– Ещё бы! – кивнула Шерил. Я взял её за руку, и мы покинули Стоунхендж. – Так с чего ты раньше-то дёргался?

– Ну... совесть взыграла что ли...

– Никогда не жалей врага! – отчеканила Шерил. – Думаешь, Остин угрызается совестью, когда дразнит тебя Гофером?

– Нет, конечно, но Остин тут ни при чём. Мне жалко Тайсона.

– Эту отрыжку? С чего бы? Он же только и умеет, что говорить всякие гадости и затевать мордобои! Мне его ничуть не жаль. И я ему не доверяю. Если этот гад на нас не донесёт, считай, нам повезло.

– Не донесёт.

– Почему ты так уверен?

– Просто знаю и всё.

И тут Шерил замерла на месте, и её губы раздвинулись в улыбке.

– Ты как-то это устроил, да? Нашёл способ заткнуть ему рот?

– Можно сказать и так.

– Как тебе это удалось?

– Узнал одну его тайну, вот и всё.

Уши Шерил, казалось, встали торчком, как у кролика.

– Тайну! Ты знаешь какой-то секрет Тайсона Макгоу! Расскажи, расскажи, я тоже хочу!

– Нет. Не могу.

– Почему? Я же никому не скажу.

– Такой у меня договор с Тайсоном. Я никому ничего не скажу, если он будет держать рот на замке.

– Я не в счёт! – умоляла Шерил.

– Уговор дороже денег.

– Но никто же не узнает!

– Я буду знать.

– Значит, теперь не я твой лучший друг, а Тайсон?

– Нет. Забудь всё, что я сказал. Не хочу больше говорить о Тайсоне.

Шерил поняла, что уговоры бесполезны, и вздохнула:

– Ну и ладно. Подумаешь. Пойдём-ка лучше домой.

Но мне пока не хотелось домой. Погода стояла тёплая для октября, и сейчас как раз наступало моё любимое время суток.

– Погоди, дорога ведь там! – Шерил указала в другую сторону.

– Вовсе нет, – лукаво сказал я. – Дорога там!

И намеренно направился совсем не туда, куда надо было. Мне хотелось видеть, последует Шерил за мной или нет. Она пошла за мной. Я припустил бегом.

– Джаред, там обрыв, осторожней!

– Да ладно тебе! – отозвался я.

Я замедлил ход, услышав грохот волн, разбивающихся о берег где-то внизу. Сквозь деревья завиднелся горизонт, и вскоре я выбежал на травянистый бугор, нависший над океаном. Шерил присоединилась ко мне мгновением позже.

– Видишь, дурачок, я была права! – воскликнула она. – У меня хорошее чувство направления. Ты бы лучше прислушивался к тому, что я говорю!

– Знаю, – сказал я с блаженной улыбкой на лице.

– Джаред, пошли, уже поздно!

– Знаю, – повторил я всё с той же улыбкой.

Она взглянула на меня, не совсем уверенная, что, собственно происходит.

– Знаешь, а ты, кажется, вообще очумел.

– Знаю, – снова сказал я, и она закатилась смехом. Хотя я пришёл на заседание в Стоунхендж в полном расстройстве, сейчас мой внутренний барометр подскочил вверх, и мне очень хотелось, чтобы такое приподнятое настроение продлилось подольше. Мой лучший друг рядом, и жизнь прекрасна!

– Если предки разорутся, что я пропустила ужин, свалю всё на тебя, – уведомила Шерил.

Я усмехнулся, она усмехнулась в ответ. Мы присели у обрыва, однако достаточно далеко от края, чтобы не свалиться вниз.

– Надо же – мы вышли в президенты... – проговорил я.

– Да.

– Знаешь, в этом столько силы, власти – стоять во главе клуба... ну, то есть... пятеро других предоставляют нам решать за них...

– Правда, классно? – Шерил крепко сжала мою ладонь.

– По-моему, это самое лучшее, что есть в этом клубе. Даже тогда, когда мы утёрли нос Остину, я не чувствовал такого удовлетворения. Я люблю это ощущение власти. Всё равно что... быть королём крошечной страны. Выдвину-ка я свою кандидатуру в президенты ученического совета девятого класса на этот год.