Текст книги "Теневой клуб (ЛП)"

Автор книги: Нил Шустерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Ух ты, Остин прям как пуля!

Ух ты то и ух ты это. Остин-Спесь наслаждался каждой секундой своего триумфа. Ребятишки сгрудились вокруг него, а мне оставалось лишь изучать свои окровавленные локти.

– Слышь, парень, – сказал какой-то семиклашка, – ты бы не совался бегать с Остином, а? Он бьёт любого.

Остин посмотрел на меня сверху вниз. Он даже толком не запыхался.

– А ты хорошо бежал... для гофера!

Все заржали.

– Гофер! – полетело по толпе. – Гофер, гофер, гофер!

Остин поднял руки, как будто дирижируя, и все принялись скандировать в унисон:

– Гофер! Гофер! Гофер!

Казалось, этому не будет конца.

Сейчас я с радостью убил бы его. Кинуться бы и поотрывать ему руки и ноги! Но я вовремя вспомнил о Тайсоне Макгоу. Нет. Я не Тайсон. Я цивилизованный человек, я не стану нападать на Остина. Вместо этого я встал, отряхнулся, подождал, пока не стихнут крики «Гофер!», а потом взглянул Остину прямо в лицо и протянул руку.

– Отличная работа, Остин.

Я пожал ему руку. Надо сказать, для этого мне тоже понадобилась вся сила воли, как для бега.

– Да, – согласился Остин. – Ну, увидимся, Гофер.

Я повернулся и пошёл прочь, а поклонники опять принялись восхвалять Остина. Мои локти начали болезненно зудеть.

Шерил ждала меня. Чего у неё не отнять – она всегда была на моей стороне и никогда не смеялась надо мной.

– Ты как, в порядке? – осведомилась она.

Я бросил взгляд за спину, на Остина, потом повернулся к Шерил и спросил:

– Так как мы назовём наш клуб?

Стоунхенджская Хартия

Вряд ли кто-нибудь знал, для чего это место использовалось прежде, но чем бы оно ни было, от него остался только каменный фундамент на полянке в лесу. Лишь камни – истёртые и покрытые мхом. Внутри квадратного каменного основания зияла яма – котлован футов шесть глубиной и футов двадцать шириной, весь заросший кустарником и деревьями. Очень возможно, что это место пребывало с таком состоянии лет сто – точно никто этого не знал.

Шерил, Рэндал и я нашли и облазили его много лет назад, когда были ещё мелюзгой, но оно показалось нам слишком жутким для игр; поэтому мы сюда не ходили, сохранив сведения об этом месте в подвалах памяти – вдруг пригодится в будущем. Старый фундамент затаился в густом лесу между домом Шерил и побережьем и ждал. Мне всегда казалось, что он ждёт: либо когда его снова начнут использовать, либо когда он растворится в небытии, как то здание, которое поддерживал когда-то.

Да, фундамент ждал; и во вторую пятницу девятого учебного года у меня появилась чёткая уверенность – он ждал нас.

Мы с Шерил стояли на краю каменного квадрата, всматриваясь в котлован, и Шерил воскликнула:

– То, что надо! Лучше для нашего клуба не найдёшь!

Я обошёл вдоль края и нашёл место, где фундамент осыпался и в котлован можно было спуститься по наклонному земляному скату. Я слез первым, Шерил – за мной.

– Прямо какое-то колдовское местечко, – промолвила она.

– Кто знает, может, тут и правда живут злые духи.

– Ладно, давай не преувеличивать, ничего такого потустороннего здесь нет, – возразила Шерил.

И всё же невольно становилось жутковато – как бывает в музее в отделе мумий или в покинутом жителями городе. Было что-то в этом месте такое, что придавало важность любым затеянным здесь делам. А значит, и заседания нашего клуба приобретут некую таинственность и значительность.

– Который час? – спросил я.

– Четыре пятнадцать. Они будут здесь через четверть часа.

Оглядываясь по сторонам, я заметил кое-что, чего нельзя было увидеть сверху, с каменного края. Здесь валялись старые зелёные бутылки из-под кока-колы, алюминиевые банки со старомодными колечками, за которые надо тянуть, чтобы открыть крышку – такие перестали выпускать много лет назад. На некоторых были товарные знаки, которых я даже и узнать-то не мог. Возможно, они валяются здесь с того момента, когда строение прекратило своё существование. В течение многих десятилетий ничья рука не касалась этих осколков прошлого. Это действительно было волшебно – как мистические камни английского Стоунхенджа с их потаённой историей.

– Давай будем называть это место Стоунхендж, – предложил я Шерил.

– Здорово! – отозвалась она. – Мне нравится.

Она выбралась наверх и присела на один из покрытых мхом шлакоблоков на краю котлована. На краю Стоунхенджа.

– У меня такое чувство, будто я ведьма, – призналась она.

– А ты и на вид сущая ведьма! – сказал я.

Мимо подобного комплимента Шерил пройти не могла:

– Заткнись! Отлично знаешь, что я имею в виду. Так и кажется, будто мы можем заклинать здесь духов!

– Который час? – спросил я.

– Четыре двадцать.

Первое время, разговаривая с людьми насчёт нового клуба, я чувствовал себя немного неловко: боялся, что меня поднимут на смех. Однако никто этого не сделал. Подбирать членов для нашего клуба оказалось чем-то вроде увлекательной игры. Мы с Шерил держали ушки на макушке и глаза открытыми в поисках ребят, находящихся в той же ситуации, что и мы; ребят, которые были лишь вторыми, которые страдали из-за того, что приходилось жить в тени какой-нибудь «непобиваемой» личности, тыкавшей их мордой в грязь при каждом удобном и неудобном случае.

Некоторых мы сразу отвергли, на других пришлось потратить чуть больше времени, но наконец мы составили список ребят, которые идеально подходили для нашего клуба. Нам не нужна была слишком большая группа – семи человек, включая и нас с Шерил, достаточно. Либо я, либо Шерил разговаривали с ними один на один, когда рядом никого больше не было. И знаете что? Все до единого захотели вступить в Теневой клуб – такое название придумали мы с Шерил. И сегодня должно было состояться первое заседание. Мы пометили деревья в лесу, чтобы каждый без проблем нашёл дорогу к нашему тайному месту. С минуты на минуту народ мог появиться на краю старого фундамента, тем самым положив начало Теневому клубу.

– Который час? – спросил я.

Шерил взглянула на меня, словно говоря: «Оставь меня в покое!», а вслух сказала:

– Кончай дурака валять!

Больше я её не спрашивал. Слез вниз, в Стоунхендж, и принялся разводить костёр.

* * *

Солнце висело почти на горизонте и тени сгустились и удлинились, когда наконец, собрались все члены клуба. К этому времени костерок, который я развёл в центре большого квадратного котлована, разгорелся вовсю. Темно не было, холодно тоже, маршмеллоу, чтобы поджарить на огне, никто с собой не захватил, так что огонь, казалось, был ни к чему, однако у нас с Шерил имелась веская причина, о которой знали только мы.

– Думаю, надо начать с официальной церемонии знакомства, – заявил я.

– Это ещё зачем? – вскинулся Рэндал. – Мы все здесь друг друга знаем.

– Заткнись, – отрезала Шерил. – Так надо.

– Начнём с меня, – сказал я и прочистил горло. Я несколько часов репетировал свою речь дома, так что не смущался, начиная первым. – Меня зовут Джаред Мерсер. Я лучший по результатам бегун в школе после Остина Пэйса, самого дрянного, паршивого... э, здесь случайно нет друзей Остина?

Ни одна рука не поднялась, так что я продолжил:

– ...дрянного, паршивого, просто заноза-в-одном-месте человечишки, которого только можно найти в любой команде бегунов. Он не упускает шанса опустить меня ниже плинтуса, а всё только потому, что я не такой быстрый, как он. – Я выдержал эффектную паузу. – Я ненавижу Остина Пэйса.

После чего повернулся к Шерил, и она заговорила:

– Меня зовут Шерил Гэннет. Я всегда была второй среди нашей родни по части пения, танцев и актёрских способностей. Даже моя собственная мать иногда забывает, что у меня есть голос. А теперь то же самое происходит и в школе. Моя кузина Ребекка, которая считает себя не иначе как даром Божьим для вселенной, захапала себе всё внимание. Я ненавижу Ребекку.

– А, понял! – воскликнул Рэндал. – Окей, моя очередь. Меня зовут Рэндал Гэннет, и я лучший пловец восьмого класса.

– Рэндал... – нетерпеливо одёрнула Шерил.

– Ш-ш! – шикнул Рэндал. – Как я сказал, я – лучший пловец, но Дрю Лэндерс думает, что лучший – он. А он не лучший.

– Рэндал, это не по правилам, – сказала Шерил.

– Ну и что, что не по правилам? Это правда!

– Ты должен признать, – проговорил я. – Ты должен признать, что ты – второй, иначе ты не можешь быть членом клуба.

– Но он вовсе не лучше меня!

– Ах не лучше? – съехидничала Шерил. – Ты хоть раз победил его на дистанции?

У Рэндала был вид загнанного в угол зверя.

– Почти...

– Значит, он быстрее тебя.

– Он мухлюет! – заявил Рэндал.

– И как же это можно смухлевать в плавании?

– А так, что он ростом выше меня! Если бы я был выше, выигрывал бы я.

Высказавшись, Рэндал заткнулся и обвёл присутствующих смущённым взглядом.

– Может быть, мы пойдём дальше, а к тебе вернёмся попозже? – предложила Шерил.

– Не, я смогу, – сказал Рэндал, сдаваясь. Он опустил глаза, поковырял землю прутиком. – Я второй пловец после Дрю, окей? Дрю Лэндерс лучше меня, он всегда опережает меня на десятые доли секунды и вечно издевается. Он ржёт надо мной даже во время командных соревнований, когда все должны поддерживать и болеть друг за друга. – Рэндал на мгновение поднял голову, потом опять опустил взгляд на свой прутик. На лице его появилось печальное и одновременно злое выражение. – И хотя я всегда занимаю второе место, он всё время дразнит меня. И называет гусем лапчатым, потому что у меня немного большие ступни. А в следующем году, когда все девятиклассники уйдут, он станет лучшим в команде, наверно, его изберут капитаном, и опять он будет измываться надо мной каждый день. Я ненавижу Дрю Лэндерса. – Рэндал взглянул на Шерил: – Ну что, теперь довольна?

– Сойдёт, – смилостивилась та.

Теперь слово взял Джейсон. Он прочистил глотку, желая привлечь всеобщее внимание – ему не терпелось излить свои жалобы.

– Меня зовут Джейсон Перес. – Он снял очки, должно быть, стесняясь их. Он также стеснялся того, что слишком толст, хотя толстым больше не был – он вытянулся, и его вес стал соответствовать росту. – Я играю на трубе. Уже четыре года. И теперь играю так хорошо, что мог бы стать первой трубой в бэнде. И ещё я беру дополнительные уроки. Но в последний год Дэвиду Бергеру вступило в башку, и он решил научиться играть на трубе, и всего за какие-то три месяца стал лучше всех, и теперь ему поручают все соло, его превозносят, хвалят, а я в полном загоне, сколько бы ни занимался, и я ненавижу Дэвида Бергера!

Джейсон на секунду приостановился, мы было подумали, что он закончил речь, но, оказывается, это было ещё не всё.

– Летом, в июне, когда подбирали ребят для Общества юных музыкантов, кого они выбрали? Думаете, меня? Как бы не так! Дэвид Бергер, Дэвид Бергер, кругом один Дэвид Бергер! Терпеть его не могу, а сейчас его взяли играть в бэнд в старшую школу – можете себе представить? И потом...

– Джейсон, – перебил я его, – и как у тебя получается столько выпалить на одном дыхании?

В кругу захихикали.

– Прошу прощения, – сказал Джейсон. – Я думал, вы хотите знать.

– Мы тебя обязательно выслушаем – после того, как все получат возможность высказаться, – заверила Шерил.

Все уставились на Эбби, которая уложила свои золотисто-рыжие волосы (обладательниц подобных волос обычно называют «земляничными блондинками») в такую сумасшедшую причёску, что не таращить на неё глаза было невозможно.

– Как вы все знаете, меня зовут Эбби Сингер, и я не имею ни малейшего понятия, почему нахожусь здесь.

Произнеся это, она замолчала.

– Да ладно тебе, Эбби, прекрасно знаешь, почему, – возразила Шерил.

– Нет, я и правда не знаю. Я ни в чём не вторая. Думаю, даже и не третья. Я ненавижу Веру Дональдсон – как ты и сказала, Шерил, когда заговорила со мной о клубе, но она вовсе не лучше меня ни в чём. Ни в чём!

Я повернулся к Шерил, но та промолчала. Тогда вмешался Джейсон.

– Я знаю, почему ты здесь, – тихо сказал он, не отрывая глаз от очков, которые держал в руках. – Ты здесь потому, что ты вторая по красоте девочка в школе.

Эбби немного подумала над его словами.

– Это так, Шерил?

– Ну, я бы сказала, что ты вторая по популярности девочка в школе.

Эбби заулыбалась.

– Да, точно! Правда же, это так?

– Вера Дональдсон – хамка, – сказал Джейсон. Я подумал, что он ещё мягко выразился.

– Ну, не все так думают, – произнесла Эбби. – Она самая популярная в школе и ненавидит меня до колик. Не знаю почему, но каждый раз, когда я понравлюсь какому-нибудь парню, она тут как тут и уводит его – просто так, для развлечения, или говорит ему обо мне всякие гадости. Знаете, каково это – слышать такое про себя? И ведь всё враки! Ни слова правды! – Эбби стиснула зубы и сжала кулаки. – Только подумаю о ней – и сердце заходится!

– Так скажи это! – потребовала Шерил.

– Я ненавижу Веру Дональдсон!

Девочка по прозвищу «О_о», чья очередь наступала следующей, оглянулась вокруг несколько нервозно. Всё это время она сидела тише воды и отлично знала, почему она здесь. О_о, думаю, была кореянкой, но говорила без малейшего акцента.

– Меня зовут Карин Хан... и... как сказать, не знаю... ну, я толковая. Я вторая по математике и чтению в девятом классе. Собственно, я почти по всем предметам вторая, а Томми Николс – всегда первый.

– Уф-ф! – фыркнула Эбби. – Томми Николс такой придурок!

– Если я получаю девяносто восемь очков в каком-нибудь тесте, – продолжала О_о, – он получает девяносто девять. Каждый раз! Поэтому он в прошлом году начал обзывать меня «О_о», то есть «Одно очко», и теперь все за ним повторяют.

Рэндал хихикнул, и Шерил ткнула его локтем в ребро.

– Да, всем смешно. Мне, вообще-то, без разницы, но я ненавижу, когда Томми называет меня так. Я ненавижу Томми Николса!

Последним в кругу был Даррен Коллинз, у которого ноги, кажется, были длинней, чем у любого из нас всё тело. Ему всего четырнадцать, но он уже дорос почти до шести футов. Догадайтесь, в чём была область приложений его талантов.

– Да, я тоже второй, – признал Даррен. – Я никогда не получал «лучшего игрока», всегда оказываюсь вторым в очереди – постоянно находится кто-нибудь, кто меня опережает. Вообще-то, меня это особенно и не колышет, если бы не Эрик Килфойл. Последние два года он делает из меня на площадке дурака. Выставляет меня чем-то вроде клоуна, талисмана команды. И теперь все считают меня просто тупым качком, но я не тупой, у меня хорошие оценки! А ещё у него есть коронный трюк: бросает мяч, тот отскакивает от моей головы и летит в корзину. Все хохочут. Однажды так достал, что я врезал ему по шее, и меня удалили до конца игры. Я ненавижу Эрика Килфойла.

Круг завершился. К этому времени тени выросли ещё длиннее; небо начало менять окраску. Лёгкий ветерок задувал вниз, в Стоунхендж; потрескивал костёр. Первая часть собрания подошла к концу. Предстояла вторая часть.

– Шерил? – обратился я к ней.

– О, забыла.

Шерил открыла папку и вытащила оттуда Хартию клуба, написанную на поддельном пергаменте.

– Каждый должен подписать вот это, – сказала она и начала читать:

Хартия Теневого клуба

Мы, нижеподписавшиеся, настоящим образуем Теневой клуб – организацию людей, испытывающих правомерное негодование против всех тех несносных «непобиваемых», которые портят нам жизнь. Больше мы не станем терпеть такого издевательского отношения к себе. Мы гордимся тем, кто мы есть, и не позволим себя унижать.

Мы присягаем на верность Теневому клубу, обещаем свято хранить его тайну, а также клянёмся соблюдать интересы членов Клуба до тех пор, пока действует настоящая Хартия.

Я не удержался от улыбки. Чувствовалось, что мама Шерил – адвокат. Только дочь законника могла бы составить такой юридически правильно звучащий документ.

– А что такое «правомерное негодование»? – спросил Джейсон.

– Это значит, что мы имеем все основания на то, чтобы послать всех этих гадов в одно нехорошее место, – пояснила О_о.

Мы с Шерил уже подписали Хартию, поэтому она передала документ Рэндалу вместе с ручкой.

– А разве такие вещи не кровью подписываются? – спросил тот.

– Ещё чего не хватало! – донёсся голос Эбби с той стороны костра. – Я отказываюсь проливать свою кровь!

– Ладно-ладно, я просто так спросил. Думал, так будет более торжественно.

Рэндал подписался и передал бумагу Джейсону. Хартия обошла вокруг костра и вернулась к Шерил, которая положила её обратно в папку.

– Это всё? – спросил Даррен.

– Нет, ещё кое-что, – сказал я. – Фотографии.

– Да, точно, – вспомнил Даррен.

Каждый полез в карман. Я не верил своим глазам: фотографии удалось раздобыть всем.

– Надеюсь, вы соображаете, на какие ухищрения я пошёл, чтобы раздобыть это, – проговорил Рэндал. – Пришлось залезть к Дрю Лэндерсу в шкафчик в раздевалке. Изъял из его бумажника.

– А мне оставалось только пойти и щёлкнуть Дэвида Бергера, – поведал Джейсон. – Он так и не понял, зачем я это сделал.

– Хорошо, – сказал я. – Никому не говорите. Помните: никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать о том, что происходит в Клубе. Таковы правила.

– А зачем они, эти фотки? – спросила О_о.

– Символический жест, – ответила Шерил.

Каждый держал снимок своего смертельного врага в руке. Я держал фото Остина. Собственно, мы были сняты вдвоём, но я разрезал снимок пополам. Остин улыбался, и эта улыбка словно говорила: «Тебе никогда меня не обойти!»

– А это мы ещё посмотрим, – пробормотал я Остину на снимке, а потом, удостоверившись, что все это видят, бросил фотографию в огонь. Её края занялись, цвета поблекли, рыжие волосы Остина побурели, затем почернели, а его глаза умерли, превратившись в пепел. «Ещё посмотрим», – повторил я про себя.

Шерил последовала моему примеру, а за ней и остальные, пока все фотографии не стали добычей пламени.

– Тем самым я объявляю об учреждении нового клуба – Теневого клуба!

Ветер задул чуть сильнее, из костра посыпались искры. Мы сидели, смотрели, как улетает пепел, в который превратились снимки. Затем все подняли глаза, посмотрели друг на друга и обратили взгляды на нас с Шерил.

– Ну и? – спросил Даррен.

– Что «ну и»? – спросил я.

– И что дальше?

Владевшее мною ощущение силы и власти враз испарилось. Вот об этом мы как-то не подумали. Наши планы дальше сожжения фоток не простирались. Что делать теперь? Я не знал.

– И чем мы будем заниматься в нашем клубе? – спросила Эбби.

Я взглянул на Шерил – у неё ведь всегда были ответы на все вопросы, но та лишь смотрела на меня с тем же выражением, что я на неё.

– Ну... мы будем делать... всякое, – промямлил я.

– А что – всякое? – допытывался Джейсон.

– Ну... я не знаю... пойдём в кино?

– Или на боулинг, – предложила Шерил.

– В игры поиграем, – сказал я.

– У меня с собой мини-шахматы, – произнесла О_о. – Кто играет?

– Только не я, – сказал Даррен.

– Думаю, мы просто могли бы потусить вместе, пообщаться... – сказал Рэндал.

– Нудятина! – заявил Даррен.

– Он прав, – подтвердила Эбби. – Нудятина.

– Может, пойдём на мини-гольф? – Это Шерил.

– Нудя-а-а-атина! – в один голос протянули Джейсон и Даррен.

– Тогда... Мы могли бы устроить распродажу! – сказала Шерил.

– Зачем?

– На вырученные деньги можн... можно... наделать футболок с символикой Клуба! – предложила Шерил.

– Нудя-а-а-а-а-а-а-а-атина! – взвыли все.

– Слушайте, ребята, – сказала Эбби, понимаясь на ноги, – вы мне, конечно, нравитесь и всё такое, но если мне захочется просто с кем-то потусоваться, то у меня для этого есть свои друзья.

– И у меня! – подхватил Джейсон.

Даррен тоже встал.

– Знаешь что, Джаред? – Даррен подождал, пока всеобщее внимание не перекинулось на него. – Я думаю, что это была реально глупая затея.

– А вот и нет! – Я тоже поднялся. Я был на голову ниже него, а в этот момент чувствовал себя вообще пигмеем. Кажется, все готовы были согласиться, что идея клуба – чушь собачья. А ведь всё шло так хорошо!

– Да ну? И что в ней такого полезного? – настаивал Даррен. – Вы притащили нас сюда, мы сожгли фотки, подписали какую-то бумажку. Подумаешь. В пятницу вечером у меня найдутся дела поинтереснее. С какой стати я должен таскаться на эти идиотские заседания?

– Потому что... – Я пытался что-нибудь срочно придумать. – Потому что... нам нужно кое-что сделать!

– И что же нам нужно сделать? – спросил Рэндал. Предатель! На одно мгновение у меня появилось чувство, что всё пропало. Мы с Шерил потеряли контроль. Но тут я закрыл глаза, пару секунд помолчал, подождал, пока спокойствие вернётся в мой голос, и... У меня возникла идея – невероятная, фантастическая идея, которая могла спасти клуб!

– Так что делать-то? – не отставал Рэндал.

– Кое-какие тайные дела.

– Да какие? – настаивал Рэндал, которого, мои уклончивые ответы, похоже, уже начали раздражать.

Я улыбнулся.

– Как сказано в нашей Хартии, Клуб посвящён борьбе против «непобиваемых». Вот этим мы и займёмся. Объявим им тайную войну! Будем устраивать розыгрыши, всякие весёлые козни – чтобы поднять их на смех, унизить, как они унижают нас!

Им понадобилось несколько секунд на осмысление. Джейсон заулыбался первым, затем О_о, а за ней Рэндал.

– Шикарно! – сказала Эбби.

– Потрясающе! – сказала О_о.

– Классика! – сказал Джейсон.

Шерил, немного встревоженная, обернулась ко мне:

– Н-не знаю, Джаред... Мы об этом не говорили...

– Не говорили. Я придумал это только что.

– Тормози-ка, – сказал Даррен. – Ты имеешь в виду – мы все станем работать вместе, доставать «непобиваемых», а поскольку про Клуб никто не знает, то никто не сможет нас вычислить?

– Шикарно! – повторила Эбби.

– Классика!

– Потрясающе!

– Джаред, а нам за такие дела не влетит? – засомневалась Шерил.

– Не-ет, – протянул я. – Это же всё понарошку. Мы никого и пальцем не тронем, просто проучим их как следует и всё!

Теперь все принялись бродить по котловану, обдумывая моё предложение.

– Я-то думал, ты обрадуешься, – прошептал я Шерил. – Я же только что спас твой клуб!

Она не нашлась с ответом, потому что знала – это правда.

Даррен смотрел на меня с восхищением.

– Заманчивое предложение, – проговорил он. – Похоже, этот клуб всё-таки очень даже хорошая затея!

Если до этого момента Шерил ещё сомневалась, то слова Даррена убедили её.

– Конечно это отличная затея! – сказала она.

– Погодите-ка, – произнесла Эбби. – Значит, будем их разыгрывать? А как?

– Вот над этим, – сказал я, – мы сейчас и подумаем.

* * *

Мы устроили мозговой штурм, в течение всего следующего часа разрабатывая идеи для шуток и розыгрышей. Чего мы только ни напридумали! Мы сами чуть животы не надорвали от смеха. Просто невероятно! Все семеро членов Клуба слаженно сотрудничали во имя достижения единой цели. Одно слово – клуб.

Напоследок мы обменялись телефонными номерами; потом все поднялись, вылезли из Стоунхенджа и отправились восвояси – то есть все, кроме нас с Шерил. Я достал заранее припасённое ведро с водой.

– А им понравилось! – сказала Шерил. – Да! Клуб у нас получился вроде как настоящий.

– Он и есть настоящий. Скорее бы понедельник! Ну, держись, крошка Бекки!

– И Остин тоже!

При одной только мысли о предстоящем розыгрыше я покрылся гусиной кожей. Это было до того здорово, что я готов был подскочить к Шерил и заключить её в объятия – ведь клуб был её идеей. То есть, хотел, но не посмел. Как я уже говорил, у нас с Шерил чисто дружеские отношения.

Я залил костёр водой. Угли пошипели, поднялось облако пара и дыма, и огонь угас. Только сейчас я понял, как темно стало вокруг. Даже стены Стоунхенджа растворились во мраке.

– Ох, чувствую – повеселимся от души! Иногда тебе в голову приходят очень неплохие идеи, Шерил.

– Тебе тоже!

И тут она подошла ко мне и обняла. Я никак не мог этому поверить, но обрадовался и тоже обнял её. В это мгновение мне казалось, что мир прекрасен и здесь, в Стоунхендже – его центр.

Потом это чувство прошло, Шерил отпустила меня и потупилась. Я не знал, куда девать свои руки, и потому засунул их в карманы. Так мы и стояли оба, ощущая себя совсем по-дурацки, и прислушивались к шипению умирающего огня.

– Эй! – прокричал Рэндал сверху, с края Стоунхенджа. – Шерил, ты идёшь или как? Чего вы там застряли – обжимаетесь, что ли?

– Умри, негодный! – отозвалась Шерил.

– Когда-нибудь так и будет, – согласился её брат. – Ладно, кончайте ваши дела, пошли, а то на ужин опоздаем!

– Иду-иду.

Шерил выбралась из котлована, я за ней. Но прежде чем уйти, я обернулся. От костра поднялось последнее лёгкое облачко пара. Я заулыбался. Понедельник положит начало фантастической неделе!