Текст книги "сердце на двоих"
Автор книги: Nikto Neko
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Он протянул руку, накрыл ладонь Шерлока своей, и тот, помедлив, поднял веки. Покачал головой. Ничего.
– Каждое утро ты думаешь, что зрение вернулось, – медленно осознавая, произнес Джон. – Каждое утро ты надеешься, что откроешь глаза и увидишь.
Ему хотелось как следует стукнуть себя по глупой голове. Значит, дело было в надежде – коварной, опасной надежде, той самой, с которой боролся он сам, когда Шерлок начал выходить из комы. Надежде, таившейся в Шерлоке под его показным равнодушием.
У Джона были пациентки, которым не удавалось забеременеть, и он помнил, через какой ад они проходили каждый месяц, копаясь в своих ощущениях, пытаясь убедить себя, что их мутит, что на этот раз все получится, в этом месяце уж точно...
Шерлок переживал эту пытку каждое утро в одиночестве.
– Прости меня, – сказал Джон. – Я должен был понять сразу, – и снова никто кроме него не смог бы разглядеть почти неуловимую дрожь в уголке губ Шерлока. Джон разглядел и, помедлив, спросил: – Это еще не все?
Молчание.
– Есть что-то еще, – настаивал он. – Что? Скажи мне.
Шерлок покачал головой, видимо, считая, что и так признался в чересчур большом количестве слабостей, но заставить Джона отступиться было не проще, чем отобрать у терьера крысу. Он напряженно размышлял. Каких проблем не было у Шерлока раньше, а теперь есть? Очевидно, только слепота. Забывание слов раздражало, но не пугало его и уж точно не зависело от времени суток.
Значит, есть еще что-то, что может произойти утром. Или при пробуждении?
– Шерлок, нет никаких причин бояться, что афазия вернется, – выстрелил он наугад.
– Я знаю, – огрызнулся тот.
– Тогда почему сегодня ты попросил меня сказать что-нибудь, когда проснулся? Сейчас я вспоминаю, ты действительно каждое утро немного нервничаешь, пока я не заговорю с тобой.
У Шерлока был вид человека, отчаянно желающего сбежать, но Джон по-прежнему крепко держал его руку и выпускать не собирался. После некоторой внутренней борьбы он смирился с неизбежным и откинул голову на спинку дивана.
– Когда я пришел в себя в больнице, то подумал, что Майкрофт меня разыгрывает, – признался он. – Я узнал его голос, но не понял ни слова. Они звучали даже не как чужой язык, а просто как полная бессмыслица, – Шерлок судорожно вздохнул. – Сначала мне было даже смешно. Я всегда говорил ему, что он несет чушь.
Он перевернул руку ладонью вверх и сжал пальцы Джона.
– Но потом вошел ты и начал говорить такую же чепуху. Это точно был ты – твои шаги, твой голос, твоя рука, – но слова звучали полным бредом. И тогда я понял, что дело во мне.
Джон поднялся с пола, сел на диван, подвернув под себя одну ногу, и осторожно погладил Шерлока по голове. Тот слабо улыбнулся.
– Вокруг была темнота и я ничего не понимал. Я не знал, что происходит, не знал, что случилось со мной и сколько это будет продолжаться, – Шерлок с трудом сглотнул и опустил голову. Рука Джона соскользнула ему на шею. – Я был... – он замялся, не находя слов, и попробовал снова: – Это было...
– Плохо, – тактично подсказал Джон.
Шерлок усмехнулся и кивнул.
– Да, плохо.
Он не стал сопротивляться, когда Джон притянул его к себе, и опустил тяжелую голову ему на плечо. Несколько минут они сидели рядом в молчании, держась за руки
– Знаешь, – наконец нарушил тишину Джон, – если бы ты хотя бы распаковал те говорящие часы, что принес Майкрофт, ты мог бы в любое время проверять по ним, понимаешь ли ты речь.
В ответ Шерлок лишь недовольно буркнул что-то нечленораздельное, как всегда при упоминании часов, любых других приспособлений для слепых или же его брата. Джон обнял его крепче и, поддавшись минутному порыву, поцеловал в макушку.
– Чертов ты упрямец, – с нежностью сказал он. – Пошли, нам надо привести себя в порядок.
Он начал подниматься, но Шерлок не выпустил его руки.
– Джон, – требовательно сказал он.
Тот вздохнул и сел снова.
– Я не обещаю, что буду спать с тобой, – предупредил он. – Но я что-нибудь придумаю.
Шерлока эти слова совершенно не воодушевили.
– Да, и вот еще что, – Джон высвободил руку и взял лицо Шерлока в ладони, поворачивая его к себе. – Если я твой врач, то ты должен рассказывать мне обо всех своих ощущениях и опасениях, ясно? – не дожидаясь ответа, он продолжил: – Даже если это всего лишь беспричинный страх, ты расскажешь мне о нем, или я немедленно найду тебе другого врача. Ты меня понял?
– Да, Джон, – у Шерлока был вид человека, добившегося своего. Его попытка скрыть притаившуюся в уголках рта довольную усмешку, по мнению Джона, выглядела просто смехотворной.
– И все-таки нам пора одеваться, – сказал Джон, вставая. – Скоро приедет Майкрофт рассказать, как идет расследование.
– Вот радость-то, – буркнул Шерлок.
* * *
– Ничего не понимаю, – заявил Джон несколько часов спустя.
Вся квартира провоняла ментоловыми сигаретами, запах которых исходил от пальто, принесенного Майкрофтом в запечатанном пакете для вещественных доказательств. Само пальто было расстелено на кухонном столе, и Шерлок, согнувшись пополам, водил по нему носом и пальцами. Джон уже успел описать ему вещь до последней пуговицы и стежка.
Шерлок ушел в изучение улики с головой, так что за него ответил Майкрофт.
– Мориарти использовал пальто, чтобы Шерлок не узнал его собственный запах, – объяснил он. – Возможно, это было чересчур, но он всегда отличался дотошностью.
– Ну да, это элементарно, – отмахнулся Джон. Сомнительный титул самого недалекого человека в комнате его совершенно не радовал. – Я не понимаю, что Мориарти делал в парке. Как он мог знать заранее, что мы отправимся туда, и приготовить пальто? А еще Шерлок сказал, что от него пахло дешевым мылом. Не думаю, что этот пижон обычно им пользуется.
Он помедлил, собираясь с мыслями.
– И как он узнал, что я оставлю Шерлока одного? – «Эта вина навсегда останется со мной». – Зачем ему вообще было затевать все это, рисковать? В чем смысл?
Шерлок сунул нос во внутренний карман пальто и засопел, поэтому отвечать пришлось снова Майкрофту.
– Джон, ваша любовь к прогулкам ни для кого не секрет. Мой брат никогда в жизни столько не ходил пешком, – улыбнулся он. – Вчера была удивительно хорошая погода, логично было бы предположить, что вы выйдете прогуляться.
Поморщившись от ментолового запаха, он вышел в гостиную и уселся в кресло Шерлока.
– Вероятно, за вашим домом наблюдают, и как только вы вышли, ему сообщили об этом. Чаще всего вы ходите в ближайший парк, но он, безусловно, был готов и к другим вариантам.
Джон встал в дверном проеме, чтобы видеть обоих братьев сразу, и попытался разобраться в сказанном.
– Значит, все эти уловки с пальто и мылом были нужны для того, чтобы подобраться к Шерлоку незамеченным, – сказал он, стараясь, чтобы в его голосе было не слишком много вопросительных интонаций. – Получается, он просто хотел убедиться, что Шерлок его не видит? Но зачем?
Шерлок выпрямился.
– Я уверен, что человек с возможностями Мориарти давно добрался до моей медицинской карты, – сказал он. – Думаю, он хотел показать мне, что может подойти и сесть со мной рядом, а я не буду знать об этом. Он хотел доказать, что я больше не представляю для него опасности. Что он победил.
Интересно, подумал Джон. Нет, скорее... пугающе: когда Шерлок сказал, что Мориарти победил, он вовсе не выглядел разочарованным. Наоборот, в его голосе звучала какая-то странная нотка, значения которой Джон понять не мог, и это беспокоило его.
– Вот почему именно ты должен был быть рядом, – продолжал Шерлок. – Ты видел его раньше, ты сразу же узнал бы его и сказал об этом мне. Если бы я не понял, что проиграл, его победа была бы не полной. Ты был нужен ему как свидетель.
Джон набрал было воздуха, чтобы повторить свой вопрос, но Майкрофт перебил его.
– Как вы совершенно правильно заметили, мой дорогой Джон, – сказал он с улыбкой, – Мориарти не мог рассчитывать на то, что вы окажетесь поодиночке, особенно учитывая, как редко вы отходите от моего брата, – он улыбнулся еще шире, и Джону стало неуютно. – Вероятно, у него был план, как разлучить вас, но он не пригодился.
Они помолчали, обдумывая это предположение. Внезапно Шерлок с радостным восклицанием обернулся к пальто, схватил его за левый рукав и глубоко вдохнул.
– Опиум! – торжествующе объявил он.
Джон и Майкрофт переглянулись. С некоторым удовлетворением Джон увидел, что Холмс-старший ошарашен не меньше него.
– Я не сразу понял, что это, запах очень слабый... Но это точно опиум!
Отсутствие реакции на его слова вывело Шерлока из себя.
– Ну же, Джон! Женщина на моей скамейке, ты ее видел? Она пользовалась духами «Опиум»! – ответа он снова не дождался и в отчаянии добавил: – Арахис!
Джон начал было по возможности незаметно отодвигаться к своему стулу, но Шерлок требовательно протянул руку, и тот нехотя взял ее. Шерлок резко дернул его к себе и схватил за плечи.
– Джон, чем проще всего отвлечь врача?
– Э-э-э... – отчаявшись понять, что происходит, Джон решил сосредоточиться на сути вопроса. – Неотложным случаем?
– Именно! – воскликнул Шерлок. – Что бы ты сделал, если бы рядом с тобой женщина подавилась арахисом? Если бы ты услышал крик «Есть ли поблизости врач?»?
– Думаю, я бы пришел на помощь, – признал Джон.
– Конечно, пришел бы, это очевидно! И оставил бы меня одного, – Шерлок улыбнулся. – Тогда Мориарти делает свой ход, и когда ты отворачиваешься от чудесным образом исцелившейся женщины, то видишь его рядом со мной. Готово, цель достигнута! Правда, – добавил он, – этот план не понадобился, мы сами облегчили ему задачу.
– Подожди, но как ты узнал про арахис? – Джон по-прежнему был сбит с толку.
– Да женщина же, Джон! – с раздражением воскликнул Шерлок. – Женщина, духами которой пахнет от рукава Мориарти. Она сидела на моей скамейке и громко грызла арахис. Это было отвратительно. Когда я притворился, что разглядываю ее, она ушла, и после этого появился Мориарти. Понимаешь?
Джон только хлопал глазами, но Майкрофт одобрительно закивал.
– Из-за женщины ты обратил меньше внимания на мужчину, – сказал он. – Если бы он появился первым, ты заинтересовался бы им, а так ты просто решил, что сегодня в парке особенно людно.
– Я прозевал его, – согласился Шерлок, и в его голосе зазвучала злость на самого себя. – Мне надоело, что на скамейку все время кто-то присаживается, и я решил не обращать на него внимания. Он знал, что я так и сделаю, – он нехотя улыбнулся и добавил: – Он очень хорош.
Джон поймал себя на том, что совершенно не одобряет последний вывод детектива. Он высвободился, отошел и уселся в кресло.
– И все равно я не понимаю, зачем ему было так рисковать, – сварливо сказал он. – Даже если он устроил бы этот трюк с арахисом, я был бы поблизости и мог поймать его. Я бы так и сделал!
Майкрофт наклонился в его сторону.
– Джон, простите, знает ли Мориарти о ваших чувствах?
– По отношению к нему? Да они чертовски очевидны! Я чувствую, что этому ублюдку очень пойдет на пользу пуля в голове.
Майкрофт мягко покачал головой.
– Нет, Джон, простите еще раз. Знает ли он о ваших чувствах к моему брату?
Из кухни донеслось недовольное сопение и приглушенное ворчание: «Что, все знали, кроме меня? Я один ничего не замечал?»
Джон припомнил реплику Мориарти в бассейне: «Вы раскрыли свои карты, доктор Ватсон».
– Да, – медленно ответил он. – Да, думаю, он знает.
Майкрофт развел руками.
– Вот и все. Больше ему ничего и не нужно. Если бы у него был нож или пистолет, если бы он угрожал Шерлоку – вы схватили бы его или все-таки позволили бы ему ускользнуть?
Вместо ответа Джон лишь вздохнул и опустил голову. Майкрофт утешающе похлопал его по колену.
– Кстати, – он повысил голос, чтобы было слышно в кухне. – Шерлок, как по-твоему ему удалось скрыться? – Джон был совершенно уверен, что братья Холмсы уже давно знают ответ, но был благодарен за попытку перевести разговор в другое русло.
Шерлок вошел в гостиную и остановился за креслом Джона, положив руку ему на плечо. Майкрофт поднял брови, и Джон почувствовал, что краснеет. И ведь хоть было бы из-за чего краснеть, недовольно подумал он, а не из-за пары минут совершенно невинного тискания на диване... Но руку Шерлока он все-таки не стряхнул.
– На нем были новые скрипучие кроссовки, – сказал Шерлок. – В парке полно бегунов. Пальто он скинул, как только вышел из поля зрения Джона. Под ним наверняка был тренировочный костюм, а в кармане – спортивная шапочка. Нет ничего проще, чем выбежать из парка трусцой в общей толпе.
Майкрофт кивнул и встал.
– Что ж, пожалуй, я поеду.
– Срочно надо свергнуть еще парочку правительств? – осведомился Шерлок с излишним, на взгляд Джона, сарказмом.
Врач тоже встал, по пути толкнув друга локтем так, что тот едва не потерял равновесия. Майкрофт смотрел на них с лучезарной улыбкой. Очевидно, вчерашняя ругань Джона в его адрес ничуть его не огорчила.
– Наблюдение, конечно, будет продолжаться, – сказал он. – Хотя, полагаю, теперь угроза уменьшилась.
– Я того же мнения, – ответил довольный Шерлок.
Проводив Майкрофта, Джон вернулся в гостиную и застал Шерлока стоящим у окна.
– Чему ты так радуешься? – спросил он. – Я думал, после вчерашнего ты чувствуешь себя проигравшим.
Шерлок обернулся к нему и широко, открыто улыбнулся. Последний раз Джон видел такую улыбку на его лице еще до больницы; у него слегка закружилась голова.
– Мориарти расценивает нашу связь как слабость, – сказал Шерлок. – На этот раз он использовал ее против нас и победил. Но помнишь, что ты ответил мне вчера, когда я сказал, что слеп?
– Я сказал «А я нет», – припомнил Джон, полагая, что оставшаяся часть фразы не имеет отношения к теме разговора.
– Именно! – в восторге воскликнул Шерлок. – Неужели ты не понимаешь? После того, что случилось вчера, он не видит во мне опасности, считает меня беспомощным. Мы опережаем его на один ход!
– Не понимаю, – растерянно признался Джон.
– Ну же, Джон! – это снова был прежний Шерлок, и видеть его таким было невероятно радостно, хотя Джон по-прежнему понятия не имел, что происходит. Впрочем, подумал он, без его непонимания общая картина была бы недостаточно убедительной.
Шерлок схватил его за плечи и крепко сжал.
– Пусть я ничего не вижу, но у меня есть ты. Верно?
Джон сглотнул.
– У тебя есть я, – подтвердил он.
Шерлок счастливо улыбнулся.
– Я научу тебя наблюдать, – сказал он.
Глава 7. Неужели всем так трудно?
Лежа в постели, Шерлок мрачно раздумывал о полном провале своего плана.
Кто бы мог подумать, что Джон окажется таким упрямым идиотом?
Джон, готовый приехать с другого конца Лондона, чтобы отправить СМС, отказавшийся от работы и девушки, чтобы хватало времени заботиться о нем, не раз рисковавший жизнью ради него... Да черт возьми, убивший человека, чтобы спасти Шерлоку жизнь.
Джон, который желал, а возможно, и любил его. Тот самый Джон, что наотрез отказывался злоупотреблять его доверием...
Шерлок перекатился на бок и со злостью врезал кулаком по подушке. С другой стороны постели донесся тихий смешок. Если точнее – с другой стороны Великой подушечной стены.
Хотя ему и не хватало личного опыта, Шерлок не предполагал, что соблазнить того, кто, по его собственным словам, безумно хочет тебя, окажется настолько сложной задачей.
Хуже всего было то, что ему некого было винить, кроме себя. Себя и своей чертовой гордыни, которая мешала признать, что ему лестно внимание Джона и что некоторые вещи, раньше не интересовавшие его, сейчас представляются если не привлекательными – поскольку сравнивать ему было не с чем, – то по крайней мере заслуживающими дальнейшего изучения.
А еще он должен был признаться себе, что невозможность получить желаемое заставляла его хотеть этого еще сильнее. Для Шерлока это была чересчур человеческая и потому раздражающая реакция.
Он снова ткнул несчастную подушку. Все началось с той проклятой ночи на диване неделю назад. До того он думал, что физическая близость с Джоном может оказаться терпимой, и был готов попробовать, если таково желание его друга. В конце концов, тогда-то Джон уж точно будет спать с ним в одной постели и выкинет из головы всю эту чушь про нового врача.
Но кое-какие воспоминания о той ночи, особенно об одной ее части, возвращались к нему снова и снова, заставляя задумываться о вещах, на которые он раньше не тратил времени, о пробелах в собственных знаниях и о том, не настало ли время их заполнить...
* * *
Разумеется, той ночью Шерлок и не собирался отправляться спать в свою комнату. Он сидел перед телевизором и ждал, пока Джон заснет. После такого напряженного дня это произошло очень быстро.
Шерлок выключил телевизор и безошибочно нашел дорогу к дивану. Джон педантично следил за тем, чтобы вся мебель стояла на своих местах, и в последнее время в квартире волей-неволей стало гораздо чище, хотя Шерлок и говорил, что с тем же успехом мог бы ориентироваться в прежнем беспорядке – главное, чтобы он не менялся.
Он присел на край дивана и осторожно дотронулся до Джона, чтобы понять, в какой позе он спит. Тот лежал на спине во весь рост, вытянув одну руку вдоль тела и подложив другую под голову.
Конечно же, в теории Шерлок знал, какую подготовку прошел Джон и какими умениями он обладал, но лишь став беспомощным и почувствовав на себе его заботу, он в полной мере понял, насколько знающим и надежным был этот человек.
Кончиками пальцев он прикоснулся к лицу Джона, пытаясь определить, расслабился он или все еще напряжен. Возможно, он переживает во сне случившееся сегодня. Шерлок знал, что Джону все еще снятся кошмары, хотя вслух они об этом никогда не говорили. За открытыми и дружелюбными манерами военного врача скрывался достаточно замкнутый характер. Это была ни в коем случае не гордыня – скорее немногословие и сдержанность. Даже сейчас, когда его тайна раскрылась, эмоции не хлестали из него, как вода из прохудившейся трубы. Шерлоку это нравилось. Очень нравилось.
Похоже, Джон мирно спал, и Шерлок тоже начал готовиться к отходу ко сну. Он привык ориентироваться в темноте, все нужные вещи оказывались именно там, где он помнил, и в этом снова была заслуга Джона.
Вернувшись к дивану, он обнаружил, что Джон перекатился на бок: это было очень кстати. Шерлок осторожно пролез в узкое пространство у спинки дивана. Было тесно, но он поерзал, и Джон послушно подвинулся, не просыпаясь. Очевидно, делить постель с другим человеком ему было не в новинку.
Шерлок вытянулся во весь рост, но оставался вопрос, куда девать руки. Со свободной правой проблем не было, но левой, на которой он лежал, было неудобно. Приподнявшись на локте, Шерлок подпер подбородок кулаком и задумался.
Ему пришло в голову, что он еще никогда не оказывался так близко от другого человека – если, конечно, не считать детства. Он чувствовал каждый дюйм прижатого к нему тела; вот Джон пошевелил пальцами ног, приноравливаясь к новой позе. Шерлок стянул со спинки дивана покрывало и накрыл их ноги. Он не хотел, чтобы холод заставил Джона проснуться раньше времени.
Настаивая на том, чтобы они спали вместе, Шерлок в то же время беспокоился, не вызовет ли у него клаустрофобии эта чрезмерная близость, вторжение в личное пространство, которое он неукоснительно защищал. Ему было приятно обнаружить, что рядом с Джоном он не испытывает неудобства или страха.
На самом деле лежать прижавшись к нему было на удивление комфортно: он определенно был не таким, как другие люди. Шерлок чувствовал, что что-то в их отношениях изменилось после того, как он вышел из комы, и дело было не просто в зависимости, вызванной слепотой. Какая-то связь между ними существовала и раньше, Джон почти с самого начала перестал быть одним из толпы, но сейчас это ощущение усилилось во много раз, словно они уже не были двумя совершенно отдельными людьми... Должно быть, все эти фантазии – последствия черепно-мозговой травмы, подумал Шерлок и переключился на решение более насущных проблем.
Он устал, согнутая в локте рука затекла. Между тем между шеей и плечом Джона для нее вроде бы могло найтись подходящее место; приподнявшись и ухватившись для устойчивости правой рукой за спинку дивана, Шерлок начал медленно просовывать левую вперед.
Когда рука продвинулась уже почти до локтя, Джон внезапно заворочался. Шерлок замер. Если он сейчас проснется, то точно не обрадуется. Джон слегка повернулся – теперь он не просто лежал рядом с Шерлоком, а прижимал его к спинке дивана, – и снова затих.
Выждав минуту, Шерлок возобновил свои манипуляции. Еще несколько дюймов – и он сможет лечь. Почти готово... Джон снова пошевельнулся, но Шерлок не остановился: было уже слишком поздно. В это мгновение крепкая рука легла ему на шею, с безошибочной точностью, уверенно, без тени застенчивости пригибая его голову вниз. Этого Шерлок не ожидал никак.
Не просыпаясь, Джон целовал его. Его губы были чуть раскрыты, и Шерлок чувствовал легкий запах зубной пасты – не той марки, что использовал он сам, – и еще что-то трудноуловимое, что он мог определить только как «запах Джона». Шерлок не знал, что ему делать. Инстинкт подсказывал перестать держаться за диван и лечь на Джона сверху, но эта мысль показалась ему слишком странной и даже опасной, так что он отверг ее.
Тело Джона было расслабленным, правая рука спокойно лежала вдоль тела – вне всякого сомнения, он спал. И при этом целовал Шерлока, легко касаясь его губ своими и кончиком языка. Несмело Шерлок прижался к его губам чуть сильнее, приоткрыл рот... О. Это было очень... интересно.
Захват Джона слабел, он погружался все глубже в сон. Когда их губы разомкнулись, Шерлок внезапно ощутил пустоту и наклонил голову. Он успел еще дважды поцеловать Джона, прежде чем тот вздохнул, пробормотал: «Шерлок» и повернулся на бок.
Шерлок медленно лег, прижал левую ладонь к груди Джона и заснул, убаюканный ровным стуком самого надежного сердца на свете.
* * *
И вот теперь, неделю спустя, Шерлок в раздражении который раз поймал себя на том, что тратит драгоценное время, не в силах решить, рассказывать ли Джону об этом поцелуе.
С одной стороны, если бы он признался, что ему понравилось и он не против дальнейших экспериментов в этой области, Джон, возможно, отказался бы от своих идиотских предрассудков относительно жалости и чувства благодарности.
С другой, Шерлок опасался, что для Джона это далеко не пустяк. Если он узнает, что похитил первый поцелуй Шерлока и даже не запомнил этого, то может расстроиться. Шерлок не знал в точности, важны такие вещи или нет. Люди всегда беспокоятся о ерунде... Но что-то подсказывало ему, что вопрос важный и лучше не рисковать.
Это было новое, непривычное ощущение. Конечно, некоторые люди были ему небезразличны, все-таки он не был роботом. Его брат, миссис Хадсон, даже мама, хотя она уже давно его не узнавала... Но ни для одного человека в жизни он раньше не обдумывал допустимость своих поступков.
Шерлок сердито перевернулся на спину и заставил себя переключиться на решение более важных вопросов – по крайней мере, пока не проснется Джон.
* * *
Даже не открывая глаз, Джон мог определить, что Шерлок уже не спит. По ту сторону баррикады строились коварные планы и сочинялись заговоры, и в воздухе висело почти осязаемое напряжение.
– Доброе утро, Шерлок, – как всегда, первым делом сказал он, и детектив немедленно принялся расшвыривать подушки во все стороны. Сегодня он целился особенно высоко, видимо, рассчитывая, что если забросит несколько штук на шкаф, Джон не сможет до них добраться.
Когда с подушками было покончено, они повернулись друг к другу. Джон ободряюще коснулся щеки друга, тот глубоко вздохнул и открыл глаза. Покачал головой. Ничего.
Некоторое время они лежали молча – Шерлок привыкал к мысли о еще одном дне в темноте, а Джон просто любовался игрой света на его лице. Потом Шерлок перекатился на спину, а Джон сел, спустив ноги с постели, и потянулся.
– Какой план занятий на сегодня, учитель? – смиренно спросил он.
Из-за его спины послышалось хихиканье Шерлока.
– Доставайте тетради и ручки, дети!
* * *
Поначалу Джон отнесся к предложению научить его наблюдать с тревогой и недоверием. Он припомнил Шерлоку несколько весьма саркастических отзывов о его умственных способностях, но тот лишь рассмеялся в ответ.
– Да нет, Джон, ты неправильно меня понял! Я вовсе не жду, что ты овладеешь моими умениями. Уж твоей-то дедукции Мориарти опасаться нечего, – последняя фраза прозвучала несколько оскорбительно, но Джон к своему удивлению обнаружил, что ему даже легче, когда от него не требуют слишком многого.
– Ты видишь, и в этом твое преимущество, – развивал свою мысль Шерлок. – Если ты научишься внимательно наблюдать и точно передавать результаты наблюдений мне, я смогу делать выводы.
И все-таки у Джона хватало возражений. Он сомневался, что окажется достаточно наблюдательным, и ему было не по себе от мысли, что они выступят вдвоем против всех сил Мориарти, не имея другой опоры кроме его зрения. Он без стеснения брал на себя руководящую роль в тех областях, где был профессионалом, но подходящим поставщиком материала для дедукции Шерлока он себя вовсе не чувствовал.
Но Джону было слишком приятно снова видеть Шерлока таким активным, готовым действовать, похожим на себя прежнего, чтобы у него хватило духу возражать. Его начинала серьезно беспокоить апатия друга, его нежелание учиться жить в новых обстоятельствах. Если Мориарти удалось вывести его из транса, возможно, его появление в чем-то было благом. По крайней мере, до тех пор, пока они не встретят этого чертова психопата в следующий раз. Джон очень надеялся, что в этот момент у него в руке будет пистолет, и наблюдать ему придется лишь за точностью прицела.
Но у плана Шерлока были и свои побочные эффекты. В первую очередь, пришлось окончательно решить вопрос сна в одной постели. Когда Джон пообещал Шерлоку что-нибудь придумать, у него в голове еще не было ни одной внятной идеи. Может быть, смутно предполагал он, ставить будильник пораньше...
Но как только стало ясно, что Шерлок намерен вновь вступить в противостояние с Мориарти, Джон понял, что просто не может позволить себе оставить его без присмотра даже на минуту. Дистанция между диваном в гостиной и комнатой Шерлока внезапно показалась ему недопустимо большой, и в ту самую ночь он без слова протеста отправился спать к нему.
Но Джон шел не с пустыми руками. Конечно, одна ночь на диване – еще не доказательство того, что Шерлок любитель спать в обнимку, но просыпаться второй раз в таком положении Джон не желал ни под каким видом.
В первую ночь они лежали на спине, каждый на своей половине постели, и Шерлок с изумленным видом ощупывал бруствер из подушек, перегородивший кровать ровно посередине. Джон собрал их со всей квартиры, а когда не хватило, опустошил все кладовки миссис Хадсон.
– Джон, – Шерлок повернул к нему голову.
– Что?
– Почему моя кровать превратилась в витрину магазина «Все для дома»?
– Ты же хочешь, чтобы я был здесь? – Джон по-прежнему смотрел в потолок, хотя в комнате было совершенно темно.
– Абсолютно верно, – последовал немедленный ответ.
– Тогда подушки останутся на своих местах. Пока я сплю или пытаюсь уснуть в этой постели рядом с тобой, ты их не убираешь, не двигаешь и вообще не трогаешь. Понятно?
– Джон, но почему?
– Почему, спрашиваешь? – Джон был по горло сыт эмоциональной глухотой Шерлока . – Мне казалось, ты был здесь, когда мы говорили о моих чувствах. Что если я начну к тебе приставать во сне?
Шерлок издал странный звук. Не видя лица детектива, Джон смог принять его лишь за смешок.
– Смейся, смейся, – проворчал он. – Тебе будет не так смешно, когда ты проснешься посреди ночи от того, что я начну тереться о твою ляжку.
Шерлок судорожно втянул в себя воздух, и Джон счел это добрым знаком. Теперь-то он точно заткнется.
– Джон?
Да уж, не стоило и надеяться. Пока у Шерлока остаются вопросы, заткнуть его не сможет ничто.
– Ну что еще?
– А если бы я не возражал?
Джон вздохнул. Честное слово, иногда иметь дело с Шерлоком сложнее, чем с ребенком, – он не понимает простейших вещей.
– Не в этом дело, – ответил он, чувствуя, что с тем же успехом мог бы говорить со стеной. – Прошу тебя, спи. Я здесь. Я буду здесь утром. Пожалуйста, не усложняй все еще больше.
Молчание тянулось долго; Джон начал надеяться, что на этот раз Шерлок прислушался к его словам.
– А если на самом деле все не так сложно?
Джон поймал себя на том, что в темноте ему легче говорить откровенно.
– Все сложно, – ответил он. – Потому что я хочу тебя, а ты меня нет – по крайней мере, не в том же смысле. Я знаю, что дело не в наших личных отношениях, что тебе вообще никто не нужен, но мне на самом деле тяжело. Так что больше не расхаживай по квартире в одном полотенце. Это не смешно, это просто жестоко.
Через пару минут Шерлок тихо спросил:
– А если бы я хотел тебя?
– Боюсь, поезд ушел, – печально ответил Джон. – Шерлок, прошу тебя... Я делаю все что в моих силах. Я не могу... – его голос прервался. – Я здесь. Я останусь с тобой, потому что нужен тебе и потому что нигде не хочу быть больше, чем здесь. Но если я тебе хоть немного небезразличен... пожалуйста, просто спи.
Джон повернулся спиной и накрылся одеялом с головой. Разговор окончен.
* * *
С тех пор Шерлок еще несколько раз пытался дать понять, что не против более близких отношений, но Джон не покупался на его намеки. Для него все было совершенно ясно, и какой бы признательностью или чувством зависимости не руководствовался Шерлок, он ни в коем случае не собирался воспользоваться положением.
К счастью, он мог отвлечься на свое обучение.
Они начали с упражнений на развитие памяти: Шерлок объяснил, что хотя чаще всего он делает выводы сразу же, Джону может понадобиться надолго удерживать в памяти увиденное, чтобы выдавать информацию в нужный момент. Это напомнило Джону о телевизионной игре «Поколения»[6], которую он смотрел в детстве с мамой: он был готов побиться об заклад, что после нескольких уроков Шерлока смог бы выиграть в ней кое-что получше плюшевой игрушки.
Потом они раскопали в архивах несколько старых дел Шерлока, и Джон учился описывать фотографии места преступления достаточно подробно, чтобы Шерлок мог угадать, о каком случае идет речь. В усложненном варианте Джону приходилось отыскивать на фото ключевые улики. Этот способ с успехом подходил для интересных расследований, которые Шерлок помнил с поразительной отчетливостью, но оказывался бесполезным для скучных дел, безвозвратно стертых детективом со своего «жесткого диска».
Сегодня их ожидала полевая практика – наблюдения на улицах Лондона. Джон был доволен, ему надоело сидеть в четырех стенах.
