Текст книги "Командир легендарного крейсера"

Автор книги: Николай Руднев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Находясь в море, судно попало в жестокий тайфун. При невероятной силе ветра море буквально кипело, корабль валило с борта на борт. Среди пассажиров началась паника.

Капитан лайнера, зная, что среди пассажиров на-

холится русский моряк, попросил Руднева на мостик в качестве консультанта. Руднев помог капитану вывести судно из гибельного положения. Когда острая опасность миновала, капитан с благодарностью пожал руку Руднева, а затем вынул из кармана портсигар и попросил принять его на память о пережитых тяжелых минутах.

Пассажиры еще не успокоились. Многие плакали, женщины-матери в страхе прижимали к себе обезумевших от ужаса детей. Спустившись в салон и увидев эту картину, Руднев громко объявил, что опасность миновала, но лишь немногие обратили внимание на его слова. Тогда Руднев заставил музыкантов судового оркестра взять инструменты, сам занял место дирижера и приказал играть веселый марш. Паника быстро улеглась.

При входе в порт Йокогама пассажиры при появлении Руднева на палубе устроили ему овацию.

В наше время техника кораблестроения и кораблевождения неизмеримо выросла, что значительно облегчает управление кораблем. Однако сам его корпус изменился мало, поэтому тайфун опасен и для современных судов. Вот почему и теперь морская служба неизбежно связана с тяжелой борьбой со стихией.

2

Плавая на «Петропавловске», Руднев столкнулся с множеством сугубо специальных вопросов. Много нового давало ему это плавание, хотя, будучи в училище_г он уже два раза побывал в морс.

Первые дни в Балтийском море ничем не напоминали о том, что «Петропавловск» идет за границу. Курс корабля был известен только офицерам ходовой рубки. Кругом, куда ни глянь, до самого горизонта простиралось бескрайное холодное море с однообразными волнами, вызывающими неприятную килевую качку. Изредка встречались рыболовные суда. Рыбаки приветливо махали шапками, провожая «Петропавловск».

Вот и узкий пролив, отделяющий Швецию от Дании. Берега то появлялись, то исчезали в туманной да-

ли. Иногда фрегат подходил к ним особенно близко,-и тогда моряки могли рассмотреть, какую смертельную опасность таят эти бесформенные нагромождение камней, доставляющие удовольствие только крикли-вым чайкам. Встречались и огромные скалы, обры-вающиеся в море, разделенные гигантскими трещинами, глубоко входившими в материк. Это были фиорды, которыми так богаты берега Скандинавского полуострова.

Вскоре берега исчезли. Снова безбрежное море. Только и слышишь равномерно повторяющиеся эву-ки, давно знакомые, как биение собственного сердца: окрики команды, перезвон склянок...

Однако все выглядит спокойно только внешне. В действительности на корабле идет напряженная жизнь. Машины, механизмы, снасти таят для пытливого наблюдателя много интересного, важного, неизведанного. Нужно только уметь понимать и наблюдать. Поэтом/ тетради гардемаринов с каждым днем заполняются все новыми и новыми записями, схемами, расчетами.

Недаром Руднев впоследствии в своем дневннке^г многозначительно писал: «В море я вижу и ощущаю море жизни, а вот на берегу, в городе, где, по-моему, действительно море жизни, я почему-то скучаю».

«Петропавловск» заходил в порты Англии, Фран-ции. Италии и Греции. Встречалось много интересного. Но часто Руднев предпочитал посидеть за вахтенным журналом, кропотливо записывая все, что ему казалось наиболее важным. Как много нужно было знать о сложных маневрах парусами, о том, как безошибочно определить, что предвещает появившееся на горизонте едва заметное облачко.

Повседневная работа, учебные тревоги, вахтенная служба помогали молодым гардемаринам быстро коротать время.

Вот и Гибралтарский пролив – ворота в Средиземное море, охраняемые могущественной английской крепостью, созданной в 1704 году в 14-километровом месте пролива. В скале была установлена могучая артиллерия, а в недрах ее подземелья жил гарнизон. Эт* крепость по тем временам считалась неприступной.

Наконец, продолжительный отдых. «Петропавловск» отдал якорь на рейде крупнейшего пор га на Средиземном море – в Марселе, одном из красивейших городов Франции. Сюда стекаются моряки со всех концов земного шара, звучит самая разнообразная речь. Набережные и склады завалены тюками с корицей, ванилью и прочими пряностями, завезенными сюда из тропических стран, горами бананов, ананасов, апельсинов. Но стоит только удалиться от порта и услышать певучий провансальский говор, сразу чувствуешь, кто настоящий хозяин города.

Русские моряки подробно знакомились с достопримечательностями Марселя. Они побывали на расположенном при входе на рейд островке Иф с его мрачными казематами, куда французские короли пожизненно заточали своих политических противников.

Покинув Марсель. «Петропавловск» взял курс к берегам Италии, в Геную—второй по величине порт на Средиземном море.

Благодатный климат, трудолюбивый итальянский народ, памятники старины произвели чарующее впечатление на русских моряков.

Обогнув острова, похожие на огромные ярко-зеленые кусты, поднимающиеся из моря, «Петропавловск» подошел к живописному городу Неаполю, лежащему в глубине залива у подножия вулкана Везувий, возвышающегося на 1186 метров над уровнем моря.

Большое впечатление произвел на молодых моряков и Константинополь – конечный пункт заграничного плавания «Петропавловска». Моряки подробно ознакомились с огромным турецким городом в продолжение длительной стоянки корабля.

3

На фрегате Руднева горячо полюбили матросы за простой, открытый характер, за то, что он подолгу засиживался с ними, сообщая много интересного. Он часто обращался к матросам с просьбой научить его различным работам, вплоть до разделки концов троса. Этим уж никак не отличались другие господа гардемарины!

Офицеры и товарищи любили Руднева за общительность и прямой, открытый характер. Любили и за его музыкальные способности. Часто в свободное время он радовал слушателей кают-компании мастерской игрой на рояле. Руднев серьезно увлекался музыкой. Высоко ценя русскую песню, он на большинстве кораблей, где служил, организовывал хоры, оркестры. Дома, когда собирались товарищи-моряки, все обычно пели. В репертуар обязательно входила известная песня: «Нелюдимо наше море», запрещенная в те времена на флоте. Из композиторов особенно любил Руднев П. И. Чайковского, Ф. Шопена и Н. А. Римского-Корсакова. Последнего он знал лично, как бывшего моряка, и глубоко уважал за независимость в суждениях н прямоту.

На «Петропавловске», далеко от родных берегов, Руднев был произведен 30 августа 1877 года в первый офицерский чин – мичмана. Здесь же он получил от командира корабля, ревниво оберегавшего дворянскую честь, первое в жизни предупреждение, тогда еще непонятное ему.

Дело в том, что, став офицером, Руднев изменил только форму мундира, во всем же остальном остался прежним, не изменилось и его отношение к матросам.

Вызвав Руднева к себе в каюту и плотно закрыв дверь, командир повел такой разговор:

– Вы, господин Руднев, офицер и ваши столь явно выражаемые дружеские отношения с командой не приличны вашему званию. Отечески предупреждаю, что в дальнейшем это может отрицательно сказаться на вашей служебной карьере...

Беседа длилась недолго. Старик заявил, что это не замечание и тем более не выговор, а просто дружеское предупреждение. Поблагодарив командира за совет и выйдя из каюты, Руднев вынес тяжелый осадок, который первым камнем лег на сердце молодого человека, честного и прямого. Он был безгранично убежден в том, что главная цель морского офицера – все делать на пользу флота, Родины и что это достигается только при слаженности всего экипажа, как учил его отец. И вдруг такое предупреждение...

Закрывшись в каюте, Руднев не ложился до своей

вахты, невзирая на поздний чае. Он видел, чего от него хотят, но не понимал, зачем это нужно, а расспросить командира не считал удобным. Почему он должен чуждаться матросов, как и он сам готовых па самопожертвование? На каком основании он должен держать себя высокомерно, чванливо, может быть даже заниматься рукоприкладством? «Нет, нет.– вырвалось у него,– уж этого-то не будет!»

Возникшие в тот раз мысли постепенно оформились в глухой внутренний протест. Руднев до конца жизни помнил беседу на «Петропавловске» и нередко-говорил о ней впоследствии в кругу своей семьи.

Старый командир оказался по-своему прав. Оставшись верным своим принципам, Руднев в дальнейшем поплатился карьерой, но никогда не жалел об этом.

Командир «Петропавловска» ценил молодого моряка за его выдающиеся способности, поэтому дал ему отличную аттестацию. После плавания, в сентябре 1877 года, она явилась поводом для назначения Руднева на годичные курсы во флотскую стрелковую роту, что расценивалось как поощрение подающих надежды молодых офицеров.

Находясь в заграничном плавании на «Петропавловске», Руднев считал своей обязанностью аккуратно писать матери. Его письма отличались содержательностью и были проникнуты безграничной любовью.

С сожалением он видел, как некоторые молодые офицеры недостаточно сознавали необходимость давать о себе знать родителям, находясь вдали от них, забывали, что где-то далеко существует старушка-мать,, всю жизнь отдавшая сыну и теперь ежечасно ожидающая от него известий. Руднев во многих случаях уговаривал таких нерадивых сыновей браться за перо. Он прямо говорил им:

– Забывать стариков-родителей недостойно русского моряка.

Он часто писал письма за неграмотных матросов.

Большим ударом для Руднева явилась смерть матери, последовавшая в 1877 году. Он долгое время оставался неутешным и до последних дней своей жизни говорил о матери с чувством горячей любви.

Приказом главного командира Кронштадтского лорта от 16 апреля 1880 года Руднев был назначен в новое заграничное плавание на крейсер «Африка», спущенный на воду в 1877 году. Крейсер был построен заводом Честер в США. имел 2590 тонн водоизмещения, паровую машину двойного расширения, работавшую на один гребной винт, дававший ход в 12 узлов.

Отправляясь в плавание под командованием капитана второго ранга Алексеева. Руднев не утратил юношеской пытливости и любознательности. Крейсеру предстояло идти на Дальний Восток по маршруту: Кронштадт; Портсмут (Англия); Шербур (Франция); Гибралтарский пролив; Марсель (Франция); Генуя и Неаполь (Италия); Пирей. Афины (Греция); Смирна (Турция); Суэцкий канал; Красное море; Аден, Коломбо (остров Цейлон); Сингапур. Затем фрегат присоединился к эскадре Тихого акеана, которой командовал вице-адмирал С. С. Лисовский, державший свой флаг на крейсере «Европа». Встреча произошла в районе Гонконга. Пребывание там русской эскадры было вызвано натянутыми дипломатическими отношениями между Россией и Англией по дальневосточным проблемам, поэтому не исключалась возможность войны.

Кроме крейсера «Европа», эскадра состояла из двух отрядов. В 1-й отряд входили: флагманский крейсер «Африка», фрегат «Минин», клнпперы «Джигит», «Стрелок», «Наездник», «Пластун», во 2-й отряд: флагманский крейсер «Азия», фрегат «Князь Пожарский», клнпперы «Крейсер», «Разбойник». «Абрек», «Забияка». Крейсеры «Европа», «Азия» и «Африка» пользовались парусами только при попутном ветре, остальные же суда, хотя и имели маломощные паровые машины, но были полностью оснащены парусами, которые составляли их главный двигатель.

Несмотря на сравнительно слабую артиллерию, эскадра представляла по тем временам внушительную военную силу.

Вскоре напряженные отношения между двумя странами разрядились и русская эскадра получила приказ

возвратиться в Кронштадт. «Африке* же было предложено идти в кругосветное плавание _ по маршруту: Шанхай (Китаи); Нагасаки. Кобе. Йокогама (Япония); остров Сахалин; Курильские острова; Камчатка: остров Ванкувер (Канада); Сан-Франциско (США); Гаванский архипелаг; Маркизские острова; Фиджи; Мельбурн и Сиднеи (Австралия); Манила (Филиппинские острова); мыс Доброй Надежды; остров св. Елены; Азорские острова; Брест (Франция); Кронштадт. Таков неполный список портов и стран, посещенных крейсером. Мичман Руднев исполнял должность командира одной из рот экипажа корабля. Эта должность сохранялась за ним на протяжении почти всего плавания. Незадолго до конца похода его назначили старшим артиллерийским офицером.

5

Итак, плавание началось. «Африка», густо дымя высокой трубой, мерно покачиваясь на волнах, шла по намеченному курсу. Начались обычные походные будни. По мостику молчаливо ходили вахтенные, изредка выкрикивая приказания. Боцман суетился, отдавая распоряжения команде. Но самая ответственная и кропотливая работа велась на капитанском мостике и в штурманской рубке, являющихся центрами управления кораблем в походе.

В море «Африке» встречались различные корабли, а в прибрежных районах мелкие каботажные суда. Плавание совершалось в любую погоду. Необходимо было спешить на соединение с эскадрой. Заходили только на короткое время в иностранные порты для пополнения запасов продовольствия и топлива и обмена почтой. Большая часть пути была знакома Рудневу еще по плаванию на «Петропавловске».

Пройдя Средиземное море, «Африка* взяла курс на Порт-Саид, получив разрешение англичан пройти Суэцкий канал, соединяющий это море с Красным. Канал был создан тяжелым трудом египтян и открыт в 1869 году. По тому времени он представлял собой замечательное гидротехническое сооружение протяжени-

см в 162 километра и шириной в 68—100 метров при глубине 8.5 метра.

Пройдя канал, «Африка» оказалась в атмосфере изнурительной тропической жары. Отсутствие машинной вентиляции делало жизнь на корабле исключительно тяжелой. Нельзя было даже писать из-за капающего с лица пота. Приходилось переодеваться два– три раза в день, но и это не помогало. Палуба «Африки» походила на раскаленную плиту. Люди, теряя силы от зноя, работали с трудом. Ложась после вахты, они не могли заснуть, метались на койках, не получая отдыха. Жара доставляла большие заботы Рудневу, который всегда стремился красиво и опрятно одеваться. Он внимательно следил за своим костюмом и не брезгал, когда требовалось, взять иглу в руки. Впоследствии он говорил детям:

– Человек небрежный, неряшливый в одежде небрежен и в своих делах.

Пройдя Баб-эль-Мандебский пролив и постояв недолго в Адене, где моряки успели осмотреть кофейные плантации, а также огромные каменные водоемы для собирания дождевой воды в период тропических ливней, «Африка» вышла на широкие просторы Индийского океана и взяла курс на порт Коломбо (остров Цейлон), являющийся перекрестком на путях почти во все части света.

Местное население приветливо встречало русских моряков. Оно состояло главным образом из сингале-зов – мирного трудолюбивого народа, находившегося под колониальным гнетом Англии.

В Коломбо моряки познакомились с ловлей жемчужных раковин, представлявшей собой поистине варварский способ. Владелец баркаса нанимал ныряльщиков, которых опускали на веревке на дно залива. Там они. затаив дыхание, рискуя попасть в зубы акулы, собирали раковины. Через три – четыре минуты, по сигналу, сборщиков подымали наверх. Против акул они были вооружены коротким кинжалом, на шее висел мешок, куда складывались раковины. Перед погружением ловцы жемчуга закладывали уши особой мастикой, а нос зажимали прищепками, вроде тех, которые употребляются при сушке белья. Ловцы быстро утрачивали здоровье и умирали в возрасте 30—35 лет, преимущественно от туберкулеза. Они приносили хозяевам огромные прибыли, а сами получали гроши.

Наловленные раковины здесь же, на баркасе, сортировались хозяином. Не вскрывая, их продавали на берегу иностранцам. Это напоминало лотерею, так как далеко не каждая раковина содержала жемчужину. Офицеры крейсера тоже попробовали попытать счастье и купили сотню раковин. Лишь в одной из них оказалась более или менее крупная жемчужина.

Кипучая любознательность Руднева, горячий интерес ко всему, что его окружало, и организаторские способности всегда вызывали к нему симпатию и уважение окружающих. Вот почему командование часто поручало ему в заграничных плаваниях организацию экскурсий и приемов гостей на корабле. Кроме большой начитанности и знания языков, позволявших ему свободно ориентироваться в чужих странах, Руднев имел привычку расспрашивать местных жителей об особенностях, достопримечательностях порта, города, страны. При этом его интересовали не только памятники культуры, но и экономика, хозяйство. Когда корабль входил в порт, Руднев узнавал о его грузообороте, технической оснащенности и т. д. Не меньше интересовали его жизнь и труд местных жителей. Ему ничего не стоило в белом кителе прыгнуть в какую-нибудь стоявшую у пристани лодку, пахнувшую смолой и рыбой, и по душам побеседовать с оборванным рыбаком о его житье-бытье.

В домашних рассказах Руднева именно такие люди составляли главную тему, причем он рассказывал о них с неизменным горячим сочувствием.

Несмотря на краткость стоянки в Коломбо, командование корабля по предложению Руднева организовало экскурсию внутрь острова. Было решено посетить Канди – городок, расположенный в горах, километрах в 150-ти от Коломбо. Ехать надо было верхом или в экипаже. В Канди находился храм, где сохранялся яко-.бы зуб Будды.

Дорога пролегала через заросли тропического леса

и открывала много интересного. Упитанные жрецы, встретившие русских моряков, прекрасно владели английским языком. Они подробно рассказали не только историю храма, но и происхождение «зуба Будды». По их словам, подлинный зуб погиб при пожаре храма, поэтому пришлось сделать новый. «Но и этот зуб священный, ведь он сделан из настоящей слоновой кости!» – утверждали жрецы.

На обратном пути в лесной чаще проводники вдруг остановились и знаками попросили спутников сохранять полную тишину. Причиной явился треск высохших лиан под тяжелой поступью какого-то животного. Когда шум затих, проводники объяснили, что это проходил дикий слон, отбившийся от стада. Такие слоны-отшельники очень опасны.

В лесу около Коломбо часто встречались женщины и дети. Проводник пояснил, что это семьи, которые не могут прокормиться на скудный заработок мужчин. Мужья работают в городе, а их жены и дети живут в это время в лесу, питаясь плодами богатой тропической флоры. Это длится до наступления периода дождей.

Руднев неприязненно относился к католическим миссионерам, прокладывавшим путь для колониальных захватчиков. Впоследствии в одной из своих статей он писал, что англичане в Индии безжалостно эксплуатируют слаборазвитые народы, прибегая к помощи духовенства, раздувают национальную вражду среди народов, держат в подчинении многомиллионное население, наживая при этом огромные капиталы. Веками изнывавшие под игом колонизаторов народы Индии только в наше время добились освобождения своей страны.

Моряки совершили также поездку на пик Адама высотой 2250 метров, расположенный недалеко от Коломбо. Сюда стекались многочисленные паломники для поклонения отпечатку ступни Будды, который он, будто бы, оставил на вершине горы, покидая землю. Моряки действительно увидели грубый отпечаток огромной ступни, и Руднев снова подумал о беззастенчивой «изобретательности» жрецов и монахов.

В результате заграничных и кругосветных плаваний и всестороннего ознакомления с жизнью и бытом колониальных народов Руднев понял многое. Нищета и угнетение люден вызывали у него глубокое возмущение, которое нашло отражение в книге «Кругосветное плавание на крейсере «Африка». Автор привел многочисленные факты эксплуатации народов.

6

Погрузив уголь н продовольствие, произведя тщательную проверку машины, «Африка» в одну из теплых тропических ночей снялась с якоря, покинув гостеприимный остров Цейлон, и взяла курс на Сингапур. Гонконг и Шанхай, эти могучие в то время военно-морские базы Англии на Дальнем Востоке.

Когда «Африка» вышла в Тихий океан, за ее кормой появились два английских военных корабля и стали неотступно следовать за крейсером. Цель их при натянутых дипломатических отношениях была очевидна: в случае войны напасть на «Африку». Крейсер пытался уйти от назойливых конвоиров, но англичане не отставали. Тогда «Африка» зашла в ближайший порт и стала на внешнем рейде, чтобы окончательно выяснить намерения англичан и попытаться незаметно ускользнуть от них. Английские корабли отдали якоря вблизи «Африки». Группа русских офицеров отправилась на берег. То же сделали англичане, не терявшие и в городе русских из виду. Вечером Руднев с товарищами взял две ложи в театре, англичане расположились в ложах напротив. В антракте Руднев предложил офицерам оставить свои фуражки на барьере лож, выйти в фойе и сделать вид, что они пьют виски. Когда началось представление и англичане ушли в свои ложи, русские моряки незаметно покинули театр и поспешили на пристань. Там они сели в ожидавшие их шлюпки и – полным ходом на крейсер! «Африка», заранее подготовленная к походу, тотчас же снялась с якоря и с потушенными огнями, развивая максимальную скорость, ушла в широкий простор океана. Англичане спохватились. да поздно! Так и не нашли они русского корабля в ночном океане. Когда «Африка» пришла к месту

встречи с русской тихоокеанском эскадрой, випе-адмн-рал Лисовский выразил Рудневу благодарность за на* ходчипость.

После получения приказа о кругосветном плавании «Африка» обогнула с востока Японию. Моряки посети* ли Нагасаки. Кобе. Йокогаму. Оттуда они предпринимали экскурсии в глубь страны, побывав в Токио – столице Японии. Киото. Никко – летней резиденции микадо, расположенной в горах. Здесь в великолепном парке дворца они издали любовались мостиками, покрытыми драгоценным красным лаком, по которым имел право ходить только император. Моряки познакомились с японской железной дорогой, узкоколейной, с миниатюрными вагончиками, где пассажиры сидели на скамейках, расположенных вдоль стен, а посередине вагона находился небольшой очаг – хнбачп. на котором можно было согреть воду для чая. а в зимнее время погреть руки. Моряки ездили также в Камакуру, чтобы осмотреть исполинскую статую Будды, в голове которой находилась часовня. В нее попадали по винтовой лестнице, устроенной внутри статуи.

Но русским морякам пришлось увидеть и другие «достопримечательности». Руднев в своей книге рассказывает. например, о том. что против храма Раезан около Киото находится курган с каменным столбом. .Под этим курганом зарыты отрезанные уши корейцев, взятых в плен в одну из войн в XIII столетии. Бонзы– буддийские священники – показывали курган за деньги.

«Африка» подошла к Камчатке и отдала якорь я порту Петропавловск. Плывя вдоль берегов полуострова. экипаж открыл неизвестный мыс. названный контр-адмиралом Асламбеговым мысом «Африки». Название это сохранилось до наших дней.

Старый моряк Асламбегов, угрюмый и молчаливый, был отличным мореплавателем. Свой богатый опыт ои охотно передавал молодым офицерам. Руднев особенно внимательно слушал Асламбегова, многое записывал. Этого малоразговорчивого адмирала все уважали.

Получив приказание идти в кругосветное плавание, Асламбегов сказал офицерам: «Я поведу вас непрото-

ранными дорогами, чтобы больше вам науки было». И действительно, «Африка», за малым исключением, шла <ю неизведанным морским путям.

Не надо думать, что для моряков «Африки» кругосветное плавание являлось какой-то увеселительной прогулкой. Командир крейсера и адмирал на протяжении всего плавания поддерживали строгий распорядок теоретической и практической учебы команды и молодых офицеров. В любую погоду, в любой час дня и ночи, на корабле проводились различные тревоги. Это заставляло постоянно быть начеку. Особенно любил адмирал устраивать тревоги в непогоду. Он, например. долго держал «Африку» в Охотском море, отличавшемся частыми штормами, так как считал плавание «на сильной волне» лучшей закалкой для молодых людей.

Рассказывая о посещении Командорских островов, Руднев в своей книге отмечает отсутствие у местных властей знаний и инициативы. Он пишет: «На острове Топорков группы Командорских островов находились лежбища котика, морского животного с ценным мехом.

В 1868 году русская торговая компания добывала 16 тысяч шкурок. В 1868—1871 гг. правительство передало добывание шкурок петропавловскому исправнику, и добыча еще понизилась из-за полной бесхозяйственности. Тогда решили продать все дело американской компании Гучкинсон. В первый же год эксплуатации янки добыли 42 тысячи шкурок, получив большие прибыли». Так иностранцы наживались, пользуясь ♦«предприимчивостью русских чиновников.

Пройдя Курильскую гряду и вдоль Аляски и сделав небольшую остановку на острове Ванкувер, «Африка» вошла в один из крупнейших портов земного шара – Сан-Франциско, но здесь стоянка крейсера оказалась недолговременной.

Вспоминая о своем пребывании в Соединенных Штатах Америки, Руднев указывал на тяжелую участь коренного индейского населения. Его насильно обращали в христианство, а если индейцы недостаточно часто посещали церковь, их наказывали кнутом и даже сажали в тюрьму.

Надолго задержалась «Африка* в порту Гонолулу (Гаванские острова). Здесь Руднев с группой офицеров совершил смелое восхождение на вулкан Мауна-Лоа (4170 метров высоты). Его кратер считается самым большим в мире (9 миль в окружности). Половина пути к вершине проходила через девственный лес. а затем среди хаотически разбросанных скал, по еле заметным тропинкам над бездонными пропастями. Иногда проводник останавливался, прислушиваясь к глухому рокоту, доносившемуся со стороны кратера.

Восхождение совершалось на маленьких горных лошадках. которыми не надо было управлять, следовало лишь крепко держаться в седле. Умные животные сами выбирали путь. К удивлению гавайцев Руднев и его товарищи прекрасно справились с этим испытанием.

Идя от Сандвичевых островов к Маркизским. «Африка» пересекла экватор. По этому случаю на крейсере состоялся традиционный праздник: маскарад, танцы.

Центром праздника было морское «крещение» членов экипажа, впервые пересекавших экватор.

Праздник начался с появления морского бога Нептуна с трезубцем в руке и короной на голове. Он восседал на колеснице, окруженный свитой из разных обитателей океана. При создании костюмов матросы проявили большую изобретательность. Нептун, сделав тр» круга по палубе, под звуки марша подъехал к командиру крейсера. Между ними завязался традиционный разговор:

Нептун: Кто вы такие?

Команд и р: Мы моряки русского флота.

Нептун: Куда следуете?

Командир: Держим курс на Маркизские острова.

Нептун: А знаете ли. что я могу взять вас в плен?

Командир: Мы готовы откупиться бочкой рома

и угощением.

Нептун: Да будет так. Проходите экватор. А новичков приказываю «окрестить».

Под общий смех в брезентовом бассейне пронсхо-

днло купание молодых матросов и поливание их ил брандспойтов. Офицеры откупались от этой процедуры чарками рома. Затем началось музыкальное отделение и пляска.

7

Пройдя Маркизские острова, «Африка» вышла в океан. Однажды, когда Руднев находился на палубе, один из матросов, крепивший парус, сорвался с реи и на полном ходу крейсера упал в воду. Мгновенно Руднев бросился за ним. Будучи отличным пловцом, он схватил утопающего матроса, уже скрывшегося под водой. С мостика раздался крик: «Два человека за бортом!» Машину застопорили. Пока подошла шлюпка, .пришлось подвергаться смертельной опасности нападения акул, которыми кишели эти воды.

Так Руднев спас жизнь матроса, еще больше укрепив любовь к себе экипажа.

Борясь с частыми штормами, «Африка» шла в Австралию. Когда налетал особенно сильный шторм, паруса быстро убирались, люки задраивались, обычная жизнь на палубе замирала. Маломощная паровая машина в 1417 лошадиных сил могла дать на тихой волне всего 12 узлов, а при сильном ветре и того меньше.

Пройдя остров Туамоту и обогнув Новую Зеландию с севера. «Африка» стала на якорь в разноязычном порту Австралии – Мельбурне. Офицеры начали съезжать на берег. Многие из них познакомились с местными жителями-колонистами. Моряки были приглашены ими принять участие в трудной охоте на кенгуру. Дело в том, что эти животные необычайно быстры и догнать их можно только на отличных лошадях. Умели хорошо ездить верхом лишь немногие офицеры, среди которых был и Руднев.

В ходе охоты, один за другим, моряки выбывали из строя, не выдерживая бешеной скачки. Англичане, вероятно, злорадствовали в душе, но Руднев блестяще доказал умение владеть лошадью и завоевал приз.

В крупном порту и городе Сиднее представители местного общества пригласили русских моряков на парадный обед. На нем присутствовали английские депушки, которые с особенным любопытством рассматривали русских, так как имели о них самое превратное представление. Одна мисс, за которой по долгу вежливости ухаживал Руднев, задала ему вопрос: «Правда ли, что русские едят сальные свечи?» Руднев совершенно серьезно подтвердил это, сказав, что свечи составляют для русских, особенно моряков, лакомое блюдо, и обещал угостить мисс такими свечами, когда она в числе других приедет с ответным визитом на крейсер.

Когда во время обеда на «Африке» подали десерт, в числе его оказались и свечи, но нс сальные, а сделанные поваром из марципана (миндального теста). Руднев усердно угощал ими любопытную мисс, понявшую данный ей урок и сильно сконфуженную своим невежеством...

В одну из тихих ночей «Африка» покинула Сидней, взяв курс на север, к Филиппинам.

Любопытны заметки в книге Руднева о нравах, паривших в Австралии: «...Нам рассказывали, что цивилизованные завоеватели Австралии, в случае надобности расширить свои .владения, отправляются партиями со своими слугами в ближайшие деревни отчуждать земли по установленному обычаю, заключавшемуся в следующем: участники нападают на деревню, сжигают ее, а жителей от мала до велика перестреливают без пропуска! Соединение приятного с полезным: пикник

и отчуждение земли у туземцев!»

В своих письмах Руднев также отмечал, что европейцы относятся к туземцам свысока, всячески третируя их, не признавая за людей. И здесь вспоминаются слова знаменитого русского путешественника н исследователя В. М. Головнина: «...обширный ум и необыкновенные дарования достаются в удел всем смертным, где бы они ни родились, и если бы возможно было несколько сот детей из разных частей земного шара собрать вместе и воспитывать по нашим правилам, то, может быть, из числа их с курчавыми волосами и чер-нмми лицами более вышло бы великих людей, чем ил родившихся от европейцев...» ²

Посетив порт Манилу, обогнув остров Борнео и пройдя через Зондский пролив, отделяющий Яву от Суматры, крейсер направился к южной оконечности африканского материка и, обогнув мыс Доброй Надежды, отдал якорь в порту Кептаун. Моряки возобновили запас продовольствия, а затем взяли курс на остров св. Елены.