Текст книги "История происхождения русов и славян"

Автор книги: Николай Савин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Два племени, основавшие общую крепость, – по всей вероятности будины и переселенцы с Правобережья («скифы-пахари», «борисфениты», русы); третьим племенем были кочевники гелоны, к V в. осевшие на землю.

Таким образом, город Гелон был пограничной точкой между землями чернолессцев (они же русы, они же скифы-пахари, они же борисфениты) на западе и будинов на востоке, да еще гелонов на юге.

Время слияния крепостей тоже говорит о многом. Первое слияние середины VI в. до н. э. можно объяснить возникшей угрозой от царских скифов, вернувшихся из Закавказья. Первоначально крепостная стена была высотой около двух метров. Но в конце VI в. до н. э. ее сожгли войска Дария, которым население не оказало сопротивления. При восстановлении стены были подняты в два раза – до 4-х метров.

Перед стеной был ров шириной до 5.4 м, глубиной от подошвы вала 5.6 м. Дно рва было плоское, шириной 1.1 м. Такое дно позволяло осажденным незаметно для врага передвигаться во время вылазок. Верхняя часть внешней стороны стены была покрыта глиной и побелена. Вход в город был узким в начальной части и расширялся в сторону внутренней части города. Внутри города у стены был вал шириной до 7.2 м, на который стена и опиралась.

Гелоны пришли сюда после войны с персами. Их культура по своему происхождению связана с Правобережными памятниками жаботинского типа, то есть с русами-чернолессцами (скифами-пахарями). Геродот писал, что гелоны занимаются земледелием, садоводством, употребляют в пищу хлеб. По внешнему виду и цвету кожи они вовсе не похожи на будинов. Из этого следует, что гелоны были очередной волной ославяненных скифов, перешедших к оседлому образу жизни. Они были более смуглыми, чем европейские будины, например, и, возможно, уже приобрели какие-то монголоидные черты. Видимо, они не ужились с паралатами и были вынуждены уйти на север. Этот процесс начался еще до войны с Дарием, но после нее ускорился и гелоны полностью включились в круг земледельческих народов (скифов-пахарей).

Еще о будинах. По Геродоту «Будины – коренные жители этой страны, они ведут кочевой образ жизни. Это единственный народ в этой стране, который питается сосновыми шишками (?).

Вся земля их покрыта густым лесом разных пород. В обширнейшем из лесов находится большое озеро, окруженное болотами и зарослями тростника. В этом озере ловят выдр, бобров и других животных с четырехугольной мордой» (§ 109).

Кочевой образ жизни будинов, конечно, совершенно несовместим с тем, что «вся земля их покрыта разнородным лесом». Очевидно, лесные будины занимались примитивным подсечным земледелием, требовавшим постоянных перемещений.

Будины – это носители Бондарихинской культуры, которую мы уже описали выше. Они также несомненные праславяне, но, как и скифы-пахари, не чистые, а смешанные, в данном случае со степняками ариями. Именно поэтому их язык и отличался слегка от скифского. Видимо, язык будинов был архаичнее скифского.

На этом праславяне Русской равнины не заканчиваются. Дальше Геродот пишет, что километрах в 300 к северо-востоку от земли будинов, на Оке, находится земля многочисленного народа тиссагетов, а еще севернее живут иирки.

Кто такие тиссагеты и иирки? Археологи определенно отвечают, что этим народам соответствуют носители Городецкой и Дьяковской культур.

Обе эти культуры сложились в VIII в. до н. э. на территории восточной части культуры сетчатой керамики. Мы уже указывали, что культура сетчатой керамики была культурой отступающих на запад и северо-запад русов балановцев и фатьяновцев. Большая часть русов-праславян ушла тогда в Прибалтику, а те, кто остался, были завоеваны абашевцами и срубниками. Видимо, новые пришельцы были также немногочисленными, они смешались с местными праславянами (в том числе вернувшимися с севера волосовцами) в новые племена, спокойно прожили несколько сотен лет, но потом не смогли отстоять свои поволжские и поокские земли от новых захватчиков.

Начнем с дьяковцев. Возможно, это были финно-угорские предки мери и веси (иирки Геродота). В VIII в. до н. э. они создали какой-то союз племен и двинулись из района Перми по Каме и Волге на запад. Двигаясь на запад, дьяковцы сменили абашевскую и остатки фатьяновской культуры, причем археологические источники свидетельствуют об ожесточенной борьбе между дьяковцами и последними фатьяновцами. Вновь вспомним глухие упоминания русских летописей о нашествии угров.

В общем, арийское русское население среднего и верхнего Поволжья было завоевано и частично ассимилировано уграми.

С другой стороны, все может быть и сложнее. Костные остатки дьяковцев неизвестны, поэтому нельзя исключать вероятности кремации тел. Однако, кремация тогда была прямым признаком ариев, но никак не финно-угров, которые считали, что сожжение тела сжигает и душу умершего. Финно-угорские трупоположения в этих местах и этого времени известны. Получается, что финно-угры не смогли полностью завоевать праславян Верхнего и Среднего Поволжья и проникли в эти земли только «языками» или вкраплениями своих поселений. Это объяснимо как недостаточной численностью финно-угров, так и отсутствием у них серьезной государственной организации. В этом случае дьяковцы могут быть потомками фатьяновцев, волосовцев, балановцев, абашевцев, срубников, то есть праславянами, слегка разбавленными финно-уграми.

Городецкая культура также сложна для оценки. Памятники ее находят на территории Рязанской, Тамбовской, Липецкой, Пензенской, Нижегородской, Самарской и Саратовской областей, а также Марий Эл, Мордовии и Чувашии.

Городецкая культура возникла на основе культуры текстильной керамики и бондарихинской культуры (будинов) на территории широколиственных лесов и лесостепной зоны. Есть основание полагать, что древнейшие памятники Городецкой культуры располагались в бассейне р. Дон, где известно более сотни неукрепленных городецких селищ и 14 городищ. Городища (укрепленные поселения) появляются несколько позже и их появление некоторые исследователи связывают с периодом «военной демократии», который наступает на территории лесной зоны в раннем железном веке. Строительство городищ объясняется тем, что возникает необходимость в защите стад домашнего скота, на который зарились завистливые соседи. Другим каким-то богатством тиссагеты не располагали.

Они предпочитали устраивать свои городища на мысах, образованных слиянием двух оврагов, то есть в местах, укрепленных самой природой. С третьей же, напольной, стороны вырывался ров и насыпался один или несколько валов. По валу устанавливался частокол, а по краю городища ставились дома, которые одновременно играли роль и жилищ, и укреплений; пространство между домами также укреплялось частоколом. В центре городища располагались загоны для скота, на конце городища (в нагорной части) размещались святилища.

На городищах практически не находят кладов, на ранних городецких памятниках находок металлических изделий очень мало, преобладают орудия из кости.

Вполне очевидно, что эта часть городецкой культуры была создана смешанным праславяно-срубным населением с преобладанием последнего. От праславян-фатьяновцев срубники приняли оседлый образ жизни и начатки земледелия, но, в целом, уровень культуры был низким, сильно упростился по сравнению с фатьяновским периодом.

Очень большую роль у тиссагетов играли охота и рыбная ловля. А ведь именно так тиссагетов и описывал Геродот. 70 % добычи животных составляли пушные зверьки и очевидно, что пушнина была главным экспортным товаром тиссагетов. В обмен тиссагеты получали металлы в виде слитков или монет.

Домашний скот и птица были представлены уже всеми известными позже славянам видами, включая кур и уток, появившихся в I в. до н. э., а также собаками и кошками. Около половины поголовья составляли свиньи, что говорит об оседлом образе жизни людей. Кроме мяса, животные давали молоко, из которого получали масло и творог. Коровье масло сбивали такими же мутовками из верхушки елки, какие были входу в 50-60-х годах ХХ-го века. Творог откидывали на деревянном дуршлаге.

Городецкие племена выращивали рожь (!) и пшеницу, лен и коноплю. Из последних изготовляли ткань.

Занимались тиссагеты и бортничеством, подсобным мотыжным земледелием, поддерживали связи со скифами, племенами дьяковской культуры, с Прикамьем.

Жизнь их не была легкой. В VI–V вв. до н. э. городецкие племена были вытеснены савроматами с большей части территории Подонья. Часть их перешла на Оку, другая – на территорию Саратовского Поволжья, откуда их впоследствии также вытеснили сарматы. Между землями тиссагетов и степняков образовалось необитаемое предполье в точности напоминающее средневековое «Дикое поле» к югу от Рязани.

Еще раньше, в VIII в до н. э. с севера и северо-востока на земли Городецких тиссагетов вторглись финно-угорские предки мордвы, муромы и марийцев (мери), то есть иирки или угорская часть иирков. Они захватили часть территории тиссагетов, но не всю.

В. И. Ледяйкин доказал, что мордовские могильники не имеют отношения к городецкой культуре. В древнемордовских могильниках до сих пор не найдено ни одного городецкого сосуда с текстильным орнаментом, а среди Городецких памятников неизвестно вообще ни одного могильника. Обряд погребения в землю городецкие племена не практиковали. Видимо, покойников кремировали, что является признаком арийского происхождения культуры.

Это значит, что угры-иирки жили отдельно от тиссагетов, не смешиваясь. Этому способствовала малонаселенность этих обширных районов. Там люди разных народов и культур могли спокойно жить, не мешая друг другу. Так они и жили и живут по сей день, почти не смешиваясь и сохраняя свою этническую идентичность.

Еще интересно название тиссагетов. Оно явно тохарское, поскольку подобно названию массагетов.

Городецкая культура тиссагетов существовала до начала Великого переселения народов в середине II века. В это время она подверглась новому натиску древнемордовских племен и снова удержалась. А в III веке сюда вернулись славяне, создавшие Именьковскую культуру, о которой мы расскажем ниже, и больше уже не уходили.

Итак, мы описали народы Причерноморья в киммерийско-скифское время и практически все они оказались праславянскими.

Севернее же всех этих невров, меланхленов и будинов, по Геродоту, жили гипербореи – самые счастливые люди, по мнению греков. У них в стране возле Полярного океана, теплый климат, мир, справедливость. Гипербореи не едят мяса и живут почти тысячу лет. По всему выходит, что гипербореи – это Прибалтийские русы. Вряд ли жизнь финно-угорских народов, населявших тогда северные приполярные земли, показалась бы грекам такой необыкновенно счастливой.

Почему Геродот так восторженно относился к жизни гипербореев, мы не знаем. Может быть, их жизнь действительно отличалась в лучшую сторону от греческой и других, известных грекам.

Если же обратить внимание на скифский юг, то в восточном Приазовье и на Северном Кавказе в целом, жили оседлые меотские и синдские племена, которые были подчинены скифам и делали для них орудия труда, оружие и украшения из металлов. Меоты и синды были остатком индоариев, не ушедших в Индию и постепенно растворявшихся в новых народах Северного Кавказа. Их высшим достижением было создание Боспорского царства на Тамани в симбиозе с греками. Без сомнения, меото-синдский язык и обычаи также были очень близки праславянскому, киммерийскому, скифскому и сарматскому, хотя и сохраняли многое из старого арийского.

В середине I века Плиний Старший (в некоторых списках) среди северо-кавказских народов, живших в Киммерии у восточного берега Азовского моря, называет сербов. Сегодня мы знаем сербов как южнославянский народ, очень близкий по духу русскому народу. Кем же были Плиниевы сербы? Жили они рядом с меотами, так что можно было бы считать их меотским или синдским народом. Племенное название сербов считается иранским. Так может, они были скифским народом? С нашей точки зрения, скифский или меотский, какая разница! То, что к V веку сербы стали славянами, говорит лишь о том, что они всегда и были славянами, пусть даже праславянами, говорившими на древнем языке, не очень похожем на славянский. Вспомним, что греки считали приазовских синдов родственниками индов в Индии. Так оно и было. Приазовские синды и меоты были частью древних ариев, близкородственных индам и оставшихся жить в Европе. Ну, так ведь арии и были прямыми предками славян. Как и скифы. Как и лесные и лесостепные балановцы и фатьяновцы. Слияние всех этих народов и дало современных славян.

В тех же списках Плиния радом с сербами названы «вали», то есть, волыняне, «аррехи» с корнями «ар» и «рех», то есть «рух» или «рус», и некие «рсесы», те же русы. Упоминает он и антов, и хроасов (хорватов). Имя «Ант» зафиксировано на Боспоре в III веке. А еще там жили «аорсы», по смыслу, те же русы. Да и роксоланы вышли также из Приазовья, скорее всего из тех же меотов и сираков. Совершенно очевидно, что восточное Приазовье было одним из мест сосредоточения предков южных и восточных славян. А ведь все они сейчас считаются кем угодно, только не славянами. Повторяется ситуация с Балтийскими поморскими племенами. Там 15, якобы германских племен, вдруг стали славянами. И здесь с десяток, якобы иранских и меотских племен, тоже вдруг становятся славянами.

Наш ответ на все эти домыслы, думается, уже понятен.

За Доном в скифское время жили савроматы. При этом, савроматы были ближайшими родственниками скифов и одним из смешанных с иранцами скифских народов. С ними мы еще встретимся.

В 512 г. до н. э. Причерноморье пережило нашествие огромной армии персидского царя Дария I. Узнав о вторжении Дария, царь скифов-паралатов Идантирс собрал совет из представителей всех местных народов и попросил о союзе и помощи. Все народы согласились, за исключением невров, агафирсов, андрофагов, меланхленов и тавров.

И мы видим, что отказались от союза те народы, с которыми скифы наиболее ожесточенно воевали за несколько десятилетий до того.

Скифы, конечно, решили отомстить соседям. Когда персидское нашествие провалилось и Дарий от Дона повернул обратно, скифы повели его войска за собой по землям меланхленов (северян) и невров. Однако, эти народы просто ушли на север в леса и отсиделись там, а агафирсы даже жестко предупредили скифов, что будут воевать с ними, если те вступят на их землю. Скифам только этой войны тогда не хватало, поэтому Идантирс свернул на юг в степи и обошел землю агафирсов.

Однако, от мести скифы не отказались. После ухода персов, в период с 511 по 496 гг. до н. э. паралаты осуществили серию опустошительных набегов на праславянские земли. Первым делом были разбиты и покорены русы Поворсклья и Поросья. Археологи нашли там несколько сожженных крепостей того времени.

Затем паралаты опустошили верховья Буга и Днестра, разгромив агафирсов и других скифов-пахарей. Может быть, только тогда было разгромлено Немировское городище.

Наконец, паралаты и сигинны обрушились на племена Лужицкой культуры к северу от Карпат, называвшихся тогда венедами. Мы знаем, что это были праславяне западного корня. Лужицкие венеды были сильно раздроблены, а точнее, многие еще находились в состоянии родового строя и не могли всерьез противостоять скифам. Те же резали и стреляли всех без разбора, стремясь ослабить венедов, возможно, из опасения притока их в Причерноморье. Следы скифских набегов доходят до среднего течения Вислы, а набеги сигиннов достигали среднего течения Одры. Лужицкой культуре, в результате, был нанесен смертельный удар, от которого она уже не смогла оправиться. Основные ремесленные центры венедов были разорены или заброшены, население погибли или ушло на север. Взятие скифами венетских градов привело к гибели князей и разрушению управленческих структур. Наверняка был прерван Янтарный торговый путь. Даже там, куда набеги не достигали, наблюдается упадок хозяйства и культуры. Лужицким венедам пришлось менять пасторальный образ жизни, переходя к государственному строительству.

Интересно, что скифские удары достигли лишь среднего течения Одры и Вислы. Кто мог помешать скифам пройти дальше на север? Конечно, это были поморские русы, тогда уже давно имевшие свое государство и выдержавшие множество вражеских нашествий.

Выше мы уже писали, что русы сами пошли на юг навстречу скифам и остановили их продвижение. Родственное венедское население, очевидно, охотно включалось в состав государства русов, усиливая его численно. К сожалению, детали русско-скифской войны остаются неизвестны. Геродот ничего о них не знал, а русские летописи до нас не дошли или совсем не писались.

Некоторые лингвисты говорят, что именно тогда в русский язык вошли несколько скифских слов: «гуня» – одежда из овчины; «пан» – скотовладелец, богач; «хорна» – корм; «кот» – закут для скота; «бачить» – следить; «рай» – благо, богатство; «хмель» и «конопля».

Еще скифскими словами считают «Сварог», «Хоре», «Вий», «Рарог», «Семаргл», «Бог», «Див», «Ящер», «вера», «небо», «святой», «ватра» (огонь), «вопить», «ворожить», «гадать», «жертва», «могила», «писать», «слово», «чара», «чаша», «благо», «зло», «мудрый», «сором», «честь», «совет», «вещать», «вина», «гой (здоровый)», «хворый», «мир», «ярмо», «борона», «колесо», «серп», «овес», «урожай», «ступа» и другие.

Мы позволим себе усомниться в этом. Все эти слова имеют невоенное значение, а ведь русы воевали со скифами. Более того. Большинство слов имеют религиозное, хозяйственное или моральное значение. Как в ходе истребительной войны праславяне ухитрились нахвататься у скифов таких слов и зачем?

Есть и еще одно соображение. Все, якобы, скифские слова были приняты и использовались всеми славянскими народами без исключения. Но как это возможно, если скифы контактировали только с несколькими праславянскими племенами? Опять получается, что это не скифские, а индоарийские слова, а скифы говорили на общем языке с праславянами. Вот это и есть та правда, которую никак не хотят принять современные ученые. Скифский язык, как мы уже указывали неоднократно – праславянский язык или крайне близкий к нему, уж очень много схожего между славянами и скифами. Большинство псевдоиранских имен скифов на самом деле у иранцев не встречаются и вполне могут быть не иранскими, а теми же древнеарийскими.

Зато, как мы знаем, скифы говорили на разных языках с мидянами, персами, согдами, парфянами. Геродот пишет, что скифским купцам надо было брать с собой за Волгу семь переводчиков с семи тамошних языков.

Скифские боги не имеют аналогов в иранском мире, но как это возможно, если скифы были иранцами? Большинство из перечисленных выше «скифских» слов также не имеют аналогов в Иране. Напомним, что об этом говорил ведущий специалист по древним иранцам Абаев. Вот те раз! Так какие же это иранцы, если в них нет ничего иранского?

Еще, славяне имели многие элементы одежды и даже, может быть, прически, такие же, как у скифов. Судя по скифским изображениям, в VII–VI вв. до н. э. они носили длинные висячие усы и одну серьгу в ухе. Но точно такие же усы и серьги носили потом варяги и русы вплоть до Крещения, а запорожские казаки до XVIII века. А скифские женщины с V в. до н. э. носили височные кольца, видимо, подсмотренные у праславянок.

Еще скифы любили редьку, в том числе с медом и пили пиво, правда потом пристрастились к греческому вину.

Широко известно и многократно подтверждено археологами, что скифские и сарматские женщины часто выступали в качестве воинов. Но то же можно сказать и о славянках, участие которых в боях и походах не раз описывалось византийскими и арабскими авторами.

Вышеизложенное приведено с целью продемонстрировать некоторые спорные или характерные вопросы, показывающие теснейшую связь скифов и славян, при этом надо учесть, что это общее между ними постоянно накапливалось в течение нескольких веков.

Вернемся к истории. Оценив бесперспективность дальнейшей войны на севере, с 495 г. до н. э. скифы переключаются на южное направление. Они разгромили персидскую 80-тысячную армию во Фракии и занялись покорением фракийцев на Балканах.

Поморские же русы только окрепли и расширили свое государство и влияние.

В восточной части Скифии тогда гелоны окончательно порвали со скифами и ушли на север в земли будинов.

А скифы-паралаты чрезвычайно возгордились своими победами, и все греческие авторы отмечают их крайнюю заносчивость в V–IV вв. до н. э. Тогда в их общество проникла роскошь, безделье, жестокость. Рабство у скифов стало одним из самых тяжелых в Европе, хотя и мало распространенным. Больше всего скифы использовали пленных девушек в качестве рабынь и наложниц.

Но могущество скифов начало клониться к упадку уже в середине V в. до н. э. Тогда сигинны на Тисе начали переходить к оседлому образу жизни и растворяться в местных иллиро-фракийцах. Царь агафирсов Спаргапит убил скифского царя Ариапита и освободился от скифской зависимости. Агафирсы тоже начали активно смешиваться с даками и гетами.

Новым царем скифов стал Скил – крайний эллинофил, месяцами живший в Ольвии или Борисфене. Он скрывал от народа свое эллинофильство, но однажды один из греков тайком показал скифским старейшинам их царя, беснующегося в греческой одежде во время Дионисий. Скифы немедленно восстали и передали власть младшему брату царя Октамасаду, который отрубил незадачливому брату голову.

В эти годы скифы потеряли Боспор, где образовалось независимое царство, возглавляемое царями фракийской династии. Население же царства было смешанным, но, в основном, праславянским и прагерманским. Хотя сами боспорцы были, как бы сейчас сказали, западниками. Они были в восторге от греческой культуры и цивилизации и стремились во всем подражать грекам. На Боспоре был принят греческий язык, распространены греческие имена и обычаи. Но ведь и царские скифы страдали тем же.

Восстановить скифское могущество пытался царь Атей, пришедший к власти около 400 г. до н. э. Он был сильно эллинизирован, но оставался патриотом Скифии. Он знал, что покоренные народы уже превзошли настоящих скифов в числе, об это писал еще Геродот, и решил объединить настоящих скифов. Атей основал первую скифскую столицу в районе Запорожья – Каменское городище археологов. Общая площадь городища составляет 1200 га. У города были мощные укрепления, очевидно, нужные Атею в борьбе за власть над степью. Город был обнесен огромным земляным валом и глубоким рвом. По гребню вала в древности тянулась стена из сырцового кирпича. В южной части города было еще дополнительное укрепление – своего рода кремль, также обнесенный валами и рвами. Это было последнее убежище на случай, если бы врагам удалось овладеть остальной частью города.

Все чисто скифские племена стали подчиняться Атею. Скифы начали массово переходить к оседлости. Вскоре были построены города в низовьях Днепра и Днестра. Они были меньше Каменского, но достаточно крупные по тем временам. Вокруг городов было множество деревень, жители которых занимались либо земледелием, либо скотоводством. Особенно много земледельцев было в степном Крыму.

Далеко на востоке, на нижнем Дону Атей построил еще один город, сейчас известный как Елизаветовское городище (55 га). Вокруг него тоже была масса деревень.

Население степи при Атее выросло, но выросла и социальная дифференциация. Рядовые скифы стали намного беднее. То же самое происходило в лесостепи с праславянскими племенами. Видимо, именно тогда резко усилился процесс смешения славянского и скифского населения, ведь образ жизни их сблизился.

В то же время из-за Волги на запад начали просачиваться все больше исседонов, аорсов, дахов, саков и массагетов, выдавливаемых из среднеазиатских степей восточными народами. Греки и скифы называли их сирматами или сарматами. Они были близкородственны савроматам, изначально представлявшим из себя смесь скифов и иранцев, поэтому легко вливались в савроматское общество. Скоро савроматов стали называть сарматами. Видимо, это говорит о преобладании в их составе пришельцев из-за Волги.

Профессор Клесов считает, что сарматы были представителями гаплогруппы R1b, исходя из того, что у них присутствовала традиция похорон на спине и обычай трупоположения. Однако, погребальные обряды у сарматов были самыми разными, что говорит о смешанном характере сарматских племен. Вполне возможно, что среди них были и племена гаплогруппы R1b, например, потомки полтавкинцев или ямников. Видимо, отсюда широкое распространение этой гаплогруппы у современных башкир (47 %). Однако сарматы были многочисленными племенами, заселявшими огромные территории и вряд ли это были исключительно R1b. За это говорит и крайне малое присутствие гаплогруппы R1b у русских, которые много столетий тесно соседствовали с сарматами и сами частично происходят от них. Повторим, что сарматские обычаи выглядят весьма разнообразными и это свидетельствует о племенном, а, вероятнее всего, и генетическом разнообразии этих племен. К сожалению, пока мы не имеем ни одного образца ДНК Y-хромосомы сарматов.

В середине IV в. до н. э. сарматы впервые массово переходят Дон и заселяют междуречье Дона и Донца. Атей сделал вид, что все нормально. Его тогда интересовала Мезия.

Тем не менее, скифы перевооружаются, у них появляются шлемы и доспехи, дротики, длинные пики и мечи, почти треть женщин становится в строй.

Однако, это им не помогает. Времена могущества скифов прошли. Уже в годы правления Атея геты перешли Дунай и вытеснили скифов из степей вплоть до Днестра, ассимилировав при этом агафирсов.

Невры тоже двинулись на юг на Волынь, пополняя родственное праславянское население скифов-пахарей.

И северяне-меланхлены тоже двинулись на юг в степи, теснимые с севера андрофагами балтами, столь любимыми археологами. Однако Атей разбил меланхленов и принудил к подчинению.

На реке Тясмин он построил еще одну крепость, которая должна была защищать северную часть степи от невров и скифов-пахарей, а на Буге две крепости для защиты от гетов.

На Тясмине были поселены настоящие скифы для контроля над этнической ситуацией.

После этого Атей начал войны на Дунае. Зимой 343 г. до н. э. он провел трудную, но успешную войну против фракийского племени трибаллов. Скифы вторглись в Добруджу и прочно захватили эту болотистую землю, названную с тех пор Малой Скифией.

Атей переселил туда множество скифов из Крыма и Нижнего Поднепровья. Большинство из них, несомненно, была праславянами.

Атей не собирался останавливаться на достигнутом. Его планы простирались до самого Византия, которому он отправил письмо следующего содержания: «Царь скифов Атей демосу византийцев. Не вредите моим доходам, чтобы мои кобылицы не пили вашей воды».

Однако, здесь интересы Атея столкнулись с интересами македонского царя Филиппа II. Ранее они были союзниками, но теперь все изменилось.

В 339 г. до н. э. в Добрудже состоялась решающая битва, закончившаяся полным разгромом скифов и гибелью 90-летнего Атея. Македоняне захватили 20000 скифских женщин и детей, множество скота и 20000 коней, которых Филипп отправил в Македонию.

Скифские претензии на Балканах были забыты. Скифы сохранили свои земли, но выступать из них больше не пытались.

Зато они сами теперь подверглись нападению тех же македонян. В 331 г. до н. э. наместник Фракии Зопирион с 30-тысячной армией решил пройти всю Скифию северным маршрутом и встретиться с Александром на Оксе. Зопирион считал, что Оке находится где-то недалеко, на Кавказе. Плохое знание географии подвело македонянина.

Хотя задумано все было грамотно. Зопирион перевозил свою армию на кораблях по морю, чтобы не утомлять и не подвергать опасностям в степи. Он осадил Ольвию, всегда союзничавшую со скифами. При раскопках Ольвии у западных ворот археологами была найдена братская могила примерно 50 человек разного пола и возраста, некоторые из которых были в цепях. Люди были убиты камнями и стрелами. Похоже, Зопирион захватил в посаде заложников и выставил их перед воротами акрополя, угрожая перебить, если крепость не сдастся.

Или македоняне атаковали, прикрываясь заложниками. Горожане, защищаясь, перебили соотечественников.

Ольвиополиты упрямо защищались. Оборону возглавил простой горожанин Каллиник, который заключил союз со скифами и те двинули на помощь городу свою армию. Узнав об этом, Зопирион решил снять осаду и вернуться на Родину. По пути домой его корабли попали в зимний шторм, многие из них затонули, а часть выбросило на берег. Там македонял добили подоспевшие скифы. Погиб и Зопирион.

Но, по большому счету, скифы сами испугались своей победы. Зная мстительный характер Александра Великого и слыша о его оглушительных победах надо всеми противниками, скифы решили извиниться перед македонским царем и отправили к нему три посольства подряд.

Александр все три раза отказал скифам в союзе, хотя и уверил послов в искренней дружбе. Видимо, он все-таки планировал войну со скифами.

Царь азиатских массагетов Фратаферн предложил Александру напасть на скифов с востока. Александр приказал массагетам ждать нужного времени. Когда оно должно было наступить, мы не знаем. В 324 г. до н. э. Александр из Вавилона отправил морскую разведку на Каспий для снятия карты этого моря. А ведь он, узнав детали, вполне мог перебросить армию морем к району современного Волгограда, где ее встретили бы массагеты Фратаферна и вместе ударить по скифам с востока. Сарматы и боспорцы стали бы союзниками Александра.

Скифам повезло, что сам Александр тогда собирался в поход на Карфаген, а потом и вовсе умер.

Его смерть подарила Скифскому царству несколько десятков лет.

Массагетов как Александр, так и эллинистические историки, считали и называли скифами, хотя это было не совсем так. Массагеты являлись сарматами, но общее мнение греков доказывает поразительную близость их к скифам. Массагеты были сильным народом. Мы помним, что именно они вытеснили настоящих скифов из Азии. Другим славным деянием массагетов была победоносная война против персидского царя Кира, в которой массагеты под руководством царицы Томирис в 530 г. до н. э. разгромили огромную персидскую армию и убили самого Кира. В 329 г. до н. э. массагеты отбили нападение самого Александра Македонского.

К началу III в. до н. э. массагеты и жившие на Южном Урале исседоны настолько часто стали переходить Волгу и вливаться в состав местных сарматов, что число последних начало превышать число скифов. В верховьях Дона и Донца сарматы встретились с русами и там впервые начался процесс их смешения. Конечно, азиатские сарматы уже сильно отличались от европейцев культурно, да и лингвистически, но они вливались в европейскую савроматскую среду постепенно, небольшими порциями, которые успевали раствориться в савроматской массе. Поэтому при встрече с праславянами сарматы уже могли без особых проблем взаимодействовать и в свою очередь смешиваться с близкородственным народом.