Текст книги "Серый мир"

Автор книги: Николай Марчук

Глава 3

 
Ты вернулся в жизнь, в наш непрочный дом,
Полный странных лиц и чужих имён,
Как в измерении другом,
Тебе дышалось нелегко.
 
 
Нежеланный гость – человек войны,
Словно ржавый гвоздь, в сердце чувство вины,
Но ты сдаваться не привык
И не требовал любви.
 

«Твой день», группа «Ария»

Солнце опускалось все ниже и ниже, еще пару минут, и оно скроется за линией далекого горизонта. Последние солнечные лучи пробивались сквозь темные серые тучи и окрашивали их в багряные цвета. Казалось, что, когда солнце скроется из виду, этот мир поглотит непроглядная мгла.

Закат в этом мире был необычный и прекрасный: заходящее солнце было темно-бордового цвета, а иногда даже с фиолетовым отливом. Закат – это удивительные яркие краски постепенно темнеющего неба, этот процесс захватил наблюдающего за ним целиком и без остатка. Именно не игра контрастов, а плавный полет мягких и ярких одновременно красок. Это своеобразное торжество жизни во всех проявлениях – не только раннего утра, полного энергии, но и благородной старости… И напутствие каждому – не держаться за земные ценности. Каждый вечер, если только небо не накрыли тучи, наступает время заката – самого красивого времени суток. Торжества всего высшего над приземленным.

Свет играет с нами, вовлекая в свою неповторимую симфонию. Красота заката плавно, но неумолимо меняется. Вот еще только что вид был тем же, что и полчаса назад. А уже секунду спустя становится совершенно другим. Эти немыслимые, метафоричные, многозначные перемены – то медленные, то мгновенные. Поистине закат – самое красивое время в течение всех суток, и стоит уделить ему немножко внимания.

Человек сидел в большом кожаном кресле, смотрел на заходящее солнце и пил кофе. На вид ему было около пятидесяти лет. Тот самый возраст, когда старость еще не началась, а молодость уже давно закончилась. Кофейник и сахарница стояли рядом, на небольшом деревянном столике ручной работы. Выглядела эта картина нелепо и дико, как в фантасмагории. Кресло стояло на каменной террасе, которая выдавалась вперед, подобно балкону, из высокой скалы. Вокруг ни одного признака цивилизованного мира, только кресло, низкий стеклянный кофейный столик и человек, пьющий кофе.

Мужчина, пьющий кофе, выглядел более чем экзотично, и кофейный столик и кресло выдавали достаток их хозяина. Кресло было очень большим, с подлокотниками из черного резного дерева, что в сочетании с белой кожей, которой было оно обтянуто, говорило о наличии хорошего вкуса у владельца. Столик был низкий, на деревянных резных ножках, сама столешница была выполнена из толстого стекла молочного цвета. На поверхности столика стоял небольшой круглый поднос, на котором располагались кофейник, сахарница и маленькая чашка с блюдечком. Все кофейные приборы были выполнены из тончайшего молочно-белого фарфора. Сам же человек, сидящий в кресле, своим внешним видом показывал полное пренебрежение к вкусу и моде. Для такого кресла и кофейного столика больше бы подошел английский денди в смокинге и бабочке ну или седовласый лорд с тростью. Но тот, кто сидел в кресле, ни на денди, ни на лорда похож не был. Он был похож на чуть подвыпившего тракториста захудалого совхоза. Сидящий в кресле был одет в толстую, теплую куртку, ватные штаны и сапоги. Сапоги были очень грязные, с прилипшими к подошве комьями земли. На голове у пьющего кофе была шапка-ушанка. В общем, можно сказать, что кресло и человек подходили друг другу, как корова и седло.

Позади кресла стоял высокий молодой парень. Он был одет в камуфлированный костюм – теплая куртка с меховым воротником, пятнистые штаны с многочисленными карманами и ремешками. На ногах были высокие кожаные ботики ярко-песчаного цвета, на голове вязаная шерстяная шапочка черного цвета, в народе именуемая «питеркой». В руках у молодого человека была кожаная черная папка.

– Ну что ж, Сережа, докладывайте, как там идут наши дела? – произнес сидящий в кресле мужчина.

Молодой парень обошел кресло и стал так, чтобы пьющий кофе мужчина мог смотреть прямо на него.

– Виктор Павлович, наши дела идут хорошо. Можно сказать, что мы даже немного опережаем график, – открыв папку и периодически заглядывая в неё, начал докладывать молодой человек. – Ожидаем в ближайшее время новую партию каторжан. Как вы и распорядились, эту партию пустим целиком на «мясо». С главами трех кланов торгашей удалось наладить взаимовыгодные отношения, когда перейдем к фазе активных действий, то они нас открыто поддержат. В среде казачества тоже есть люди, готовые открыто нас поддержать. Конечно, этих людей мало, так как среди казаков наиболее подготовленные части находятся в подчинении так называемых «родовых» командиров. Но даже те, кто готов пойти за нами, смогут некоторое время вносить сумятицу и сдерживать силы «родовых». По нашим данным, достаточно двух-трех дней, чтобы полностью взять ситуацию под контроль. Пока казачьи подразделения будут сдерживать натиск терронов, наши мобильные группы возьмут под контроль все наиболее важные объекты по ту сторону Драконьих гор. По нашим данным, мы можем рассчитывать на следующую численность войск: торговые кланы готовы выставить тысячу бойцов, из них примерно пятьсот непосредственно в подчинении кланов, остальные – наемники, среди казаков нас готовы активно поддержать примерно три – три с половиной тысячи человек. И это все боевые части союзников, непосредственно наши войска насчитывают две тысячи хорошо подготовленных солдат и армию терронов в количестве не менее шести тысяч.

– Сережа, это все хорошо. Но теперь давай о плохом, какие у нас отрицательные моменты?

– Виктор Павлович, в целом все идет неплохо. Есть некоторые рабочие моменты, последствия которых мы устраним в ближайшее время, – осторожно продолжил свой доклад секретарь.

– Значит, все-таки проблемы есть? – усмехнулся довольный собой Виктор Павлович.

– Ну я бы не назвал это проблемами, скорее всего, речь идет о трагическом стечении обстоятельств. – Молодой парень начал нервничать. – Группа полковника Слепцова погибла. До сих пор непонятно, что произошло на самом деле. Известно, что они благополучно прибыли к Михаилу Щукову, это один из наших людей на территории Торговых кланов. Группа Слепцова должна была произвести захват одного из наиболее влиятельных магов Торговых земель, если бы не получилось произвести захват, то должны были уничтожить на месте и унести тело с собой. Что произошло на самом деле, до сих пор неизвестно. Группа проникла на территорию усадьбы мага. Начался штурм, потом произошел большой выброс темной магической энергии. Одновременно с этим в доме, где находился Михаил Щуков, произошел сильный взрыв. Погиб сам Щуков и наиболее активные члены его группировки. Но нами уже предприняты некоторые шаги для прямого подчинения обезглавленной группировки Щукова. Так что в этом можно видеть и положительные моменты – мы полностью взяли под свое командование более сотни хорошо вооруженных бойцов, которые отлично чувствуют себя в местных реалиях.

– Мага взяли или нет? – жестко спросил Виктор Павлович.

– Точно не могу сказать: после выброса тьмы в усадьбу слетелось столько ликвидаторов из инквизиции Круга Сильных, что нашим наблюдателям пришлось скрыться, дабы не попасть в облаву, которую организовали прибывшие, – быстро затараторил секретарь. – После зачистки усадьбу мага взорвали, а на земле, где стояли постройки, несколько раз проводили очистительные ритуалы. Могу предположить, что маг погиб во время выброса темной энергии.

– В группе Слепцова все погибли? – поинтересовался Виктор Павлович. – Трупы опознавали?

– Трудно сказать, ликвидаторы буквально затопили усадьбу очистительной волшбой, выжгли все начисто.

– Понятно. А что со взрывом в доме Щуки? Не подумают, что это мы причастны к взрыву, ну для того, чтобы захватить власть в щукинской группировке?

– Думаю, что нет. – Секретарь мельком заглянул в свою папку. – Как показывает анализ данных, в том регионе у «щукинских» не было организованных конкурентов, так что если среди самих членов группировки не поднимется бунт, то все будет спокойно.

– Как у нас дела обстоят с расстановкой сил в мире? – продолжил расспрашивать Виктор Павлович. – Какие прогнозы на момент начала операции?

– Коалиция Торговых кланов нас поддержит. – По довольному тону секретаря было понятно, что именно этого вопроса он и ожидал. – У них просто другого выхода нет. В первый день операции мы уничтожим все известные нам точки перехода во внешний мир. Это поставит их в полную зависимость от наших поставок. Фактически Торговые кланы представляют собой силу, только благодаря контролю над поставками из внешнего мира. Отрезать их от кормушки, и они лопнут, как воздушный шарик. «Горцы» сейчас заняты только одним – поиском террористов, устроивших взрыв на футбольном стадионе. Наиболее подготовленные их вооруженные силы в данный момент обескровлены. Практически все высшее командование и силы спецназа погибли во время взрыва. Так что подопечных Горной Княжны можно смело сбросить со счетов.

В среде казачества, как я уже говорил ранее, нет общего единства, «родовые» постоянно враждуют с «пришлыми». Эти противоречия не позволят казакам воевать на два фронта: и против вторжения терронов, и против наших действий. Тем более что в этом мире никто еще ни разу не встречался с таким событием, как планомерный захват власти. Все их меры и способы противодействия носят локальный характер и просто не смогут противостоять нашим массированным ударам.

– Значит, говоришь, никогда не сталкивались с подобным явлением? Хорошо, – задумчиво произнес Виктор Павлович. – А что у нас с подготовкой терронов? Насколько готовы их отряды?

– В целом армия терронов готова к вторжению. Есть несколько проблем, – осторожно произнес секретарь. – Во-первых, терроны очень трудно проходят обучение владению огнестрельным оружием. Во-вторых, среди терронов может образоваться раскол. Некоторые шаманы выступают против применения огнестрельного оружия, а, как вы знаете, шаманы имеют большое влияние среди воинов. Сегодня утром сообщили, что один из шаманов увел крупный отряд воинов. Вождь Байрак ничего не сделал. Сволочь!

– Интересно. Сереженька, а какого хрена ты мне об этом сразу не сказал? – возмущенно произнес Виктор Павлович. – За неделю до начала вторжения у нас наметился раскол среди терронов, а ты молчишь, как рыба об лед. Совсем нюх потерял?!

– Виктор Павлович, я хотел последовательно сделать доклад, – начал оправдываться секретарь. – Тем более что эту ситуацию можно использовать нам во благо. Собственно говоря, приблизительный план действий готов. Хотел вам его изложить в конце доклада.

– Хотел он, – проворчал Виктор Павлович. – Хотелка еще не выросла. Давай, выкладывай свой план.

– Терроны, как вы знаете, очень воинственный народ. Они приходят в этот мир только для одного – для войны. Они жестоки и коварны. Они умеют только одно – убивать. Но, несмотря на все это, есть у терронов одна непонятная нам особенность: они не враждуют друг с другом. У них даже нет принятых в подобных обществах обычаев. Ни дуэлей, ни кровной мести, ни поединков за власть. Именно поэтому то разобщение, которое мы сейчас наблюдаем в войске терронов, может быть крайне опасно. Шаманы активно выступают против союза с людьми. Они боятся конкуренции с нашей стороны. И то, что часть терронов ушла вместе с шаманами, нам как раз на руку. – Секретарь на секунду замолчал, перевел дух и продолжил: – Для нас сложилась очень удачная обстановка: в одном месте собрались все наиболее радикально настроенные терроны. Если сейчас отряд казаков или любой другой с той стороны гор ударит по Улью и уничтожит засевших там терронов, то, во-первых, мы устраним брожения в среде терронов и сплотим их, а во-вторых, терроны получат мощный заряд мотивации. Для них вторжение станет делом чести.

– Ну и на хрен ты мне сказки всякие рассказываешь? – раздраженно перебил своего секретаря Виктор Павлович. – Какой отряд казаков? Ты что предлагаешь слить информацию о местонахождении терронов? Так это бред, никто не пойдет на эту сторону гор ради сотни терронов. Казакам хватает стрельбы и на перевалах. Они с терронами не воюют, они их сдерживают. А между этими понятиями очень большая разница. Поверь мне.

– А кто говорит о казаках? Пускай очередная партия каторжан захватит Улей, уничтожив при этом шаманов и всех, кто ушел с ними, – выдал самое главное секретарь. – Шаманы, конечно, опасные враги, но их магия очень медленная и практически не способна на мгновенное противодействие.

– А дальше что? Как ты объяснишь Байраку, что наши люди напали и убили их шаманов? – раздраженно произнес сидящий в кресле седовласый мужчина. – Байрак хоть и отморозок редкостный, да и шаманов не любит, но стерпеть убийства соплеменников не сможет.

– А никто не будет знать о том, что это наши люди. Всю партию каторжан мы сразу переправим в тренировочный лагерь, дадим им три дня на подготовку – и сразу на штурм Улья. Дальше, я думаю, события будут развиваться быстро и предсказуемо: вождь Байрак решит отомстить за соплеменников и пойдет на штурм, ну а поскольку Улей – это очень хорошая позиция для обороны, то терронам не удастся взять их с наскока. Ну и тут в дело вступят наши солдаты, которые малыми силами возьмут Улей и заодно зачистят все следы.

– А с чего ты решил, что нашим бойцам удастся то, что не удалось терронам, – взять Улей без потерь? Ты же сам сказал, что обороняющиеся будут хорошо защищены в пещерном городе?

– Поскольку все люди в Улье будут из последней партии каторжан, то у них всех будут выжжены клейма, с помощью которых в нужный нам момент мы всех и обездвижим.

– Ну, если так, тогда ладно. Накидаешь подробный план – и мне на подпись. Не затягивай, завтра утром он должен быть у меня. У тебя еще что-то?

– Да. Получили ответ от группы Угла. – Секретарь выбрал нужный листик в папке и, быстро пробежав глазами по нему, продолжил: – Нужный вам специалист захвачен и с очередной партией каторжан будет доставлен к нам. Угол его лично сопровождает.

– А что этому старому уркагану здесь нужно?

– Я думаю, что он хочет осесть в наших краях. – Секретарь снова заглянул в папку. – По непроверенным данным, у него возникли трения с одним из кланов торговли, а конкретно – с кланом Али Беноева. Этот клан контролирует производство и продажу наркотиков.

– Так? Значит, Угол решил отсидеться у нас на базе? – Сировский поставил на столик кофейную чашку и задумался на несколько секунд. – Как только наш конвой прибудет в «копилку» и ученый окажется у них, Угла со всеми его подчиненными убить. Понял? Только пускай сделают все тихо, к примеру, во время телепортации. Ну не мне тебе объяснять! Еще что-то сеть?

– Нет, это все.

– Свободен.

Секретарь подхватил папку под мышку и, кивнув головой в знак прощания, скрылся в глубине террасы.

Виктор Павлович еще долго сидел в кресле, он думал, много думал. Именно сейчас он приблизился к финальной стадии своего плана, судьба всего проекта должна была решиться в ближайшие недели. Как говорят: «Или грудь в крестах, или голова в кустах».

Два года прошло с того времени, как в главном офисе концерна «СибТрансМеталл» прогремел мощный взрыв, который унес жизни сорока семи гражданских лиц и восемнадцати сотрудников спецназа МВД России. Эксперты-криминалисты обнаружили среди погибших и главу концерна, олигарха Сировского Виктора Павловича. Причина взрыва – утечка газа.

Сировский понимал, что спецслужбы не поверили в его смерть, ведь на месте трагедии не было обнаружено тело помощника олигарха – Алексея Викторовича Плаховского, для своих – Плахи. Надо было тогда Плаховского убить и тело оставить в офисе. Но олигарх никогда никого не убивал своими руками, приказы на ликвидацию отдавал, и нередко, а вот лично, своими руками оборвать чью-то жизнь он не смог. Но это было тогда. Сейчас же, по истечении двух лет, бывший олигарх мог похвастаться не менее чем дюжиной трупов убитых им лично людей. Да, все-таки этот новый мир имеет свои плюсы. Свобода! Безграничная возможность делать что хочешь. Хочешь убить кого-то – убей. Хочешь захватить деревню и обложить её жителей налогом, в том числе и налогом в виде права первой брачной ночи, – пожалуйста, лишь бы тебе позволяли твои возможности. А уж силы и возможности у Сировского были безграничны. Сейчас за ним стояло больше десяти тысяч стволов, а это огромная сила по меркам этого мира.

За два года Сировский смог не только найти проход в этот мир, но и наладить плодотворную и взаимовыгодную торговлю с тем, старым миром. Здесь, на рудниках и копях, добывали золото, платину, редкоземельные металлы и драгоценные камни. Из старого мира шли оружие, боеприпасы, военная техника, продовольствие, одежда, медикаменты и еще много чего полезного. Оружие, боеприпасы и военная техника приходили из тех, что сняты с производства.

Нынешняя Россия проводила огромную работу по перевооружению и переоснащению своей армии. Один из партнеров Сировского организовал фирму, которая занималась утилизацией оружия и военной техники. Вместо того чтобы переплавлять БТР и автоматы Калашникова в мирный утиль, компаньоны Виктора Павловича пересылали технику и вооружение ему. Государство платило за утилизацию техники огромные деньги, которые партнеры олигарха забирали себе. Так что данная схема работала просто идеально, одни получали деньги, другие – оружие. Изъянов в работе быть не могло, так как в старом мире ни один из стволов не всплывал, а значит, узнать о том, что их не уничтожали, никто не мог.

Выручка от продажи драгоценных камней и металлов шла на закупку более мирных товаров. Еще одним из видов дохода Сировского были люди. Виктор Павлович никак не мог понять, почему такой прибыльный вид бизнеса никто не организовал до него. Идея лежала на поверхности, оставалось только поднять её и развить. Оказалось, что онкологически больные люди при переходе через портал в этот мир оказываются совершенно здоровыми. Раковые опухоли исчезают бесследно. Раз и навсегда. То же самое происходило и с ВИЧ-инфицированными. Почему – никто не знал, но факт остается фактом: в этом мире рака и СПИДа не было. А на что готовы пойти люди, которые больны неизлечимыми болезнями? А на все! На все что угодно! Вот этим и воспользовался Сировский: он организовал канал поставки неизлечимо больных людей в этот мир. За переход люди платили деньги. Они продавали квартиры, дома, все имущество, брали кредиты в банках… и навсегда исчезали из старого мира. И снова идеальная схема получения прибыли: одни получают исцеление, а Сировский получал деньги и, самое главное, преданных ему людей. За два года Виктор Павлович создал свое собственное микрогосударство, и теперь он готовился захватить власть во всех известных в этом мире землях.

Глава 4

 
Солнце мое – взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох – дай огня.
Вот так…
 
 
Кто пойдет по следу одинокому?
Сильные да смелые
Головы сложили в поле, в бою.
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твердой рукой в строю,
В строю.
 

«Кукушка», группа «Кино»

Очнулся я от боли в руке. Приподняв голову, оглянулся: вокруг заснеженное поле. Рядом валяется Грива. Хорошо, что первый в чувства пришел я. Сейчас я этому психопату покажу, кто в доме главный. Нащупав в ножнах на ботинке сапожный нож, я подполз к наемнику, который, судя по шевелению рук, начал приходить в себя. Широко размахнувшись, я вонзил нож в глазницу наемнику. Мне показалось, что в последний момент он открыл глаза, но ничего не сделал, даже не попытался увернуться, то ли не успел, то ли не захотел. Встав на колени, я принялся быстро обыскивать убитого, снял с него разгрузку, автомат, аптечку, вытащил из карманов всю мелочь. Итак, что мне удалось снять с трупа: еще один автомат, нож, шесть полных автоматных магазинов, две гранаты РГД-5, аптечку, зажигалку, фонарик, серебряную фляжку на 200 граммов, полную отличного коньяка, и пачку американских долларов, судя по банковскому штампу, пять тысяч. Неплохо! Надо спешить, скоро действие стимулятора закончится и я завернусь от боли.

Первым делом надо посмотреть, что у меня с ранами. Разрезав ножом рукав куртки, я осмотрел рану, на руке были видны следы зубов, глубокий порез и вырванный клок мяса. Достав из аптечки все необходимое, я промыл рану, вколол обезболивающее и наложил тугую повязку, бинт я хорошенько смочил коньяком. Спросите: зачем? А затем, что темные твари очень сильно не любят алкоголь, соответственно, их заразу очень хорошо выводят спиртом и серебром. Те же самые действия я произвел с ногой, но там картина была лучше – всего пара глубоких царапин. Пришедшие в негодность штаны и куртку я снял и облачился в одежду покойника, а свои вещи кое-как нацепил на него, ходить в вещах мертвого человека, конечно, плохая примета, но выбора у меня нет. Одну из гранат я засунул в верхний карман куртки покойного. Разжал усики и привязал к кольцу леску.

Снарядив магазином второй автомат, я закинул его за спину и, взяв поудобней АК-74 Гривы, размеренно зашагал через поле в сторону цепочки деревьев, которые виднелись на другой стороне поля. Отойдя на десять метров, я резко дернул за леску, которая тянулась за мной, и ускорил шаг, временами переходящий в бег. Через пару секунд сзади приглушенно бухнуло. Это раздался взрыв одной из гранат, которую я засунул под мертвое тело. Теперь тем, кто пойдет по моим следам, придется долго думать, чье тело они нашли, головы практически нет, одежда вся обгорела, рядом валяется изуродованный маузер. Шерлок Холмс и тот бы запутался, а если не найдут до темноты, то ночное зверье еще больше усложнит задачу. Хотя кого я пытаюсь обмануть, найдут, если захотят, я всего лишь выигрываю время.

Пока я шел через поле, у меня было время подумать о превратностях судьбы. Положение мое сейчас было – врагу не пожелаешь. Во-первых, я был ранен, причем ранен темной тварью, что гарантировало мне неминуемую смерть, вопрос только времени, если я быстро не найду знахаря, а лучше – мага, то «чёрная смерть» сожрет мой организм. Во-вторых, на меня сейчас начнется охота. Тут и к бабке не ходи – и так все понятно: не должен был я уйти живой из дома колдуна, всех нас Щука отправил на убой. И если причину, по которой в дом были направлены наемники, еще можно объяснить, то зачем им был нужен я, не совсем понятно. Тут ведь дело такое: люди из внешнего мира по сути своей очень ценный товар, они девственно чисты, и их можно превратить в любое желаемое существо. К примеру, в вампира или оборотня, а того, кто провел в нашем мире больше, чем сорок восемь часов, уже ни в кого не превратишь, так как тело заражено магией этого мира. Если вампир кусает местного, то человек умирает от «кровяной горячки», в страшных муках, умирает, но никогда не превращается в вампира. А вот если вампир укусит новоприбывшего, то есть того, кто недавно пересек черту между мирами, то этот бедолага в течение суток сам станет вампиром. Поэтому все новоприбывшие, ну понятное дело, что те, которые прибыли под контролем и через чистые порталы, первое время находятся под строгим карантином. В этом карантине за ними наблюдают, делают соответствующие прививки и распознают магический потенциал, а в последнее время еще и ставят на учет ауру всех, кто прибывает в этот мир. Ходили слухи, что хотят ввести что-то типа паспортов. В общем, для чего темному магу десяток «чистых» людей, еще можно понять, но для чего им нужен я – совсем непонятно. Непонятна также и вся эта возня со штурмом дома. С самого начала было видно, что ничего хорошего из этого не выйдет, но Щука все равно послал нас на убой. И снова вопрос: для чего он это сделал? И третье, самое главное, я не приблизился ни на шаг к выполнению своего задания, а если быть точным, то удалился от него шага на три. Щука должен был устроить меня в охрану торговых караванов, которые ходили на рудники Драконьих гор. А теперь как быть? Придется как-то самому добираться до Драконьих гор и попытаться наняться в охранники. Сейчас главное – определиться, где я, и не сдохнуть по дороге.

Но есть и плюсы, во-первых, я еще жив, во-вторых, погони пока за мной не видно, в-третьих, у меня есть оружие, я бы даже сказал, больше, чем мне надо, ну и, в-четвертых, я еще жив. Что? Уже говорил? Так это сам себе говорю, чтобы не забыть. Вообще-то, я по своей натуре оптимист, выкручусь и в этот раз – и не из таких передряг выкручивался. Один факт того, что «скачок» выкинул нас в чистом поле, вдалеке от жилых мест, говорит, что кто-то там, наверху, не хочет, чтобы я умирал, так что еще поживем!

Холодно, как все-таки, черт возьми, холодно! К бениной маме эту зиму, с её морозом и снегом! Я шел уже далеко не быстрым шагом, точнее сказать, я плелся, едва переставляя ноги. Когда до цепочки деревьев осталось рукой подать, то я увидел, что совсем рядом проходит накатанная дорога. Ну что ж, дорога – это хорошо, дорога – это признак людей, а где есть люди, там должны быть доктора и тепло.

Выйдя на дорогу, я, не раздумывая, свернул направо, была у меня одна положительная способность, я мог легко определять нужное мне направление и, самое главное, почти никогда не ошибался, вот и сейчас, повернув направо, я был точно уверен, что дорога приведет меня в какое-нибудь обитаемое селение. Я же говорил, что я оптимист. Говорил? Что-то я в последнее время часто повторяюсь, устал, наверное. Точно, устал и замерз.

Я не помню, сколько я шел по дороге, может, час, а может, всего минут десять, от холода и боли в руке я плохо соображал, время остановилось, ноги передвигались сами по себе. Я двигался, как робот, с одной только мыслью: останавливаться нельзя, надо идти, останавливаться нельзя!

Вначале я подумал, что слышу писк комара, а потом понял, что комару зимой не выжить и либо у меня галлюцинации, либо кто-то издает посторонний звук. Оглянувшись по сторонам, я увидел, что меня догоняет упряжка саней. В санях сидел один человек, укутанный в тулуп так, что наружу торчал один только нос. Я чуть посторонился и призывно поднял руку, меня заметили, и сани замедлили ход.

– Здорово, добрый человек, – прокричал я.

– И тебе не кашлять, убогий, – услышал я в ответ.

– А почему «убогий»?

– Ну, если я здоровый, то ты, судя по внешнему виду, – убогий.

– До села далеко?

– Неблизко. Подвезти?

– Подвези!

– Да я бы с радостью, а вдруг ты тать ночной или лиходей какой, – начал торг извозчик. – Или того хуже: тварь темная, принявшая людской облик.

– Тварь темная серебра боится? Значит, если я серебро с собой ношу, то я уж точно к темным отношения не имею, – сказал я, протягивая вознице серебряную фляжку. – Держи, подарок, так сказать.

– Уговорил, садись. Вижу, что человек ты хороший. – Извозчик сграбастал фляжку и спрятал её в карман. – Там, сзади, под овчиной, есть бутыль с огненной водой, выпей, согреешься.

Я устроился поудобней, вытащил из-под овчины бутыль с мутной жидкостью. Внутри сосуда плавала парочка красных перчиков. Приложившись к горлышку, я сделал пару глотков, но, видимо, от холода даже не почувствовал крепости напитка. Через несколько минут я уже еле сдерживался, чтобы не уснуть, хрен знает, что мне за извозчик попался, сейчас сонного прирежет, и поминай как звали.

Пока не надо никуда бежать и есть время спокойно подумать, нужно прикинуть, что делать дальше. Ну, во-первых, надо найти целителя. Любого, кто мне поможет залечить раны. Во-вторых, надо найти мага, что-то мне не нравится то средство, которым мне Луза изменил внешность, и опять же с татуировкой клана Торговли надо что-то делать, вывести её, что ли. Причем все эти действия необходимо провести так, чтобы общественность о них не узнала, а то за такие фокусы, как подделка ауры великих кланов, по голове не погладят. Ну если только вначале её отрубят, набьют опилками, как чучело, а уж потом и погладят.

Сани уверенно двигались по накатанной дороге. Далеко впереди уже угадывались постройки, село было большим, и сразу видно, что богатым. Большие деревянные дома с дворовыми постройками, село было обнесено частоколом, а в центре виднелась церковь с высокой колокольней.

– Дружище! Подскажи, в вашем селе есть врачеватели или маги? – спросил я, от ответа зависела моя жизнь, с каждой минутой я чувствовал себя все хуже и хуже. Тошнота накатывала волнами, в глазах темнело, и голова кружилась.

– А как же. Есть, конечно! Бабка моя – первая знахарка на деревне, – с гордостью ответил возница.

– Тогда вези прямо к своей знаменитой бабке. Сделаем ей выручку, может, и тебе что перепадет. – Я уже понял, что парень очень любит деньги, хотя возникает вопрос: а кто их, собственно говоря, не любит?

– А что с тобой? Это не заразно? – с тревогой в голосе спросил возница.

– Укусы животных пока воздушно-капельным путем не передаются, так что не бзди! – успокоил я его. – Тебя, вообще-то, звать как?

– Митяй! А тебя?

– Серый, – представился я. – А на воротах у вас что за процедура досмотра? – задал я волновавший меня вопрос.

– Как обычно: собаки и святая вода, – ответил мне Митяй. – Оружие еще опечатают, ну и так, по мелочи: вопросы всякие задавать будут.

Ну собаки – это еще терпимо. Святая вода тоже: лить мне её будут все равно на лицо, так что раны от темных тварей не начнут дымиться, вода на них не попадет. Единственное, чего следует бояться, так это того, что вообще могут в деревню не пустить, увидят, что вид болезненный, и оставят замерзать за оградой, оно, конечно, не по-человечески, но сколько таких вот глухих деревень вымирало от неизвестных болезней. Так что лучше пусть один чужак замерзнет от холода, чем вся деревня вымрет, тем более что с чужака можно будет снять потом трофеи.

Тем временем сани подкатили к воротам. Створки еще не закрыли, и нас встретила пара мужиков, одетых в тулупы и валенки, вооружены они были карабинами СКС с примкнутыми штыками. На штанах обоих встречающих я заметил синие лампасы. Так, а это значит, что село, скорее всего, на самом деле казачья станица. Ну с казаками я договориться сумею.

– Здорово, Митяй! Как расторговался? – начал задавать вопросы один из мужиков.

– Нормально! Давай пропускай скорее, у меня клиент к бабе Нюре! – начал торопить проверяющих Митяй.

Пока один из встречающих разговаривал с Митяем и тем самым контролировал его, второй обошел сани и приблизился ко мне. Мужик в тулупе держал карабин, направив его на меня.

– А ты, хлопец, чьих будешь? – спросил он меня.

– Служивый я. Телепортировали меня, а телепорт не сработал, вот меня в чистом поле и выкинуло. Пока на дорогу вышел, волки успели подрать, – выдал я заранее придуманную легенду, самое главное, что все, что я говорил, было правдой. Почти. Если этот проверяющий имеет какие-то способности, то должен мне поверить.