Текст книги "Четвёртый раунд"

Автор книги: Николай Крамной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

…И профессионалы

Человек слеп в этом суматошном мире и, отрывая по утрам очередной листок календаря, даже не предполагает, что принесёт ему наступающий день. А прожив этот день, неожиданно для себя обнаруживает, что, вместо ожидаемого счастья, держит в руках грязный хвост беды. Причём приходит она всегда с той стороны, откуда её не ожидаешь.

Ужинал Валерий Борисович обычно в одном из загородных ресторанов. Посетители там были солидные, не то что в центре города, где всякая шушера старается похвастать тем, что у неё в кармане завелась лишняя четвертная. Это им так кажется, а Валерий Борисович по собственному опыту знал, что лишних денег не бывает, даже если их очень много.

«Спроси любого человека, – думал он, сидя за столиком в ожидании официанта, – сколько ему денег надо – не скажет. Начнёт какую-нибудь муру нести насчёт костюмов, магнитофона... Или первым долгом про машину вспомнит. Это в лучшем случае. И редко кому придет в голову мысль, что деньги нужны для маленьких, но дорогих радостей: оплатить ежедневный ужин в хорошем ресторане, сделать приличный подарок любимой женщине, в бархатный сезон укатить с ней на юг, а приехав, купить, не торгуясь, у «жучков» стопку книжных новинок и смаковать по вечерам каждую страницу...

Тот, кто ведёт такой образ жизни, не хвастает мятыми кредитками в шумной тесноте городских ресторанов. Таким людям нужна тишина и пристойность. А найти их можно только за городом, в таком вот, например, ресторане со скромным названием «Уют», куда проезд на такси в один конец стоит дороже самого ужина. Но столь мелочными подсчётами Валерий Борисович никогда не занимался. Беспокоило другое... По его мнению, жизнь для таких людей, как он, устроена несправедливо: в молодости не хватает денег, к старости – времени, чтобы их с толком потратить. Пятьдесят два года – возраст приличный. Настолько, что можно ждать от судьбы любой пакости, и тут уж не до рассуждений, сколько можно ухлопать на свои капризы. Пока есть желания – человек жив, и чем их больше, тем полнее жизнь. Если, конечно, эти желания удовлетворять... Где этот чёртов официант? – очнулся от минорных мыслей Валерий Борисович. – Народа ещё не так много, не мог он меня не заметить.»

Вместо официанта к столику подошёл неизвестно откуда взявшийся мужчина в тёмном вечернем костюме, явно сшитом не в общедоступном ателье. И над причёской работал мастер не из привокзальной парикмахерской. На вид лет сорока... Приличного роста и отлично сложен. Минутой раньше Валерий Борисович не видел его в зале, хотя с того места, где он сидел, просматривались почти все столики и эстрада с оркестром.

– У вас не занято, Валерий Борисович? – располагающе улыбнулся незнакомец, берясь за спинку стула.

Столик был на двоих, и надо было сказать банальную в таких случаях фразу: «Я жду женщину». Но это обращение по имени-отчеству было несколько неожиданным, и, пока Валерий Борисович старался вспомнить, где он встречался с этим человеком, незнакомец отодвинул стул и удобно устроился на нем. Настроение у Валерия Борисовича окончательно испортилось. К тому же в этот момент он увидел, что к их столику спешит официант. «Наверняка ждал, подлец, пока этот тип ко мне подсядет, – с досадой подумал он. – Стоял за портьерой и ждал...» Но чувства тревоги не было. Так, лёгкое недовольство.

– Коньяку грамм триста, – начал первым делать заказ незнакомец, – и осетринки. Ну... можно икры немного.

– Чёрной? – уточнил официант.

– Да нет, гемоглобин у меня пока в порядке, – жизнерадостно сообщил незнакомец. – Красной, конечно... Коньяк «Арарат» или «Двин».

– Я уже записал, – кивнул официант.

«Как же ты мог записать, – подумал Валерий Борисович, – если он только что сказал? Значит, он клиент постоянный и привычки его тебе известны.»

Валерий Борисович внутренне насторожился и начал всерьёз подумывать о том, чтобы встать и уйти, не делая заказа. Времени ещё не так много, можно взять такси и проехать куда-нибудь в другое место. Но какой-то бес противоречия разуму, играя на чувстве самолюбия, заставил его остаться. «Подумают, что я чего-то испугался. Нет, надо сидеть... Встать и уйти всегда успею.»

– И мне «Арарат», – сказал Валерий Борисович. – Бутылку... Распечатаете здесь. А из закусок – то же самое. Для начала... А там видно будет.

Коньяк непрошеный сосед пил умело: не торопясь и небольшими порциями.

– У меня к вам, Валерий Борисович, несколько вопросов есть, – начал незнакомец после недолгого молчания. – Вы ведь, наверное, догадываетесь, что я к вам за столик не случайно сел?

– Предположим, догадываюсь... Хотя не могу вспомнить, где мы с вами встречались.

– А нигде, – слегка улыбнулся незнакомец. – Я в этом ресторане впервые. Ехал мимо, решил остановиться и закусить слегка. А ужинаю я обычно дома. Строгий домашний режим... Жена ревнивая, – пояснил он, – по вечерам одного не отпускает. Ну, жертва с моей стороны не очень-то большая...

«Ври больше! – неприязненно подумал Валерий Борисович. – «Строгий домашний режим...» А костюм вечерний зачем в дорогу надел? И если ты за рулём – зачем пьёшь? Да и наплевать тебе на жену: по всему видно, ты хват такой, что сладкий кусок и днём не упустишь.»

– Никто, значит, вам тут не знаком? – с какой-то весёлой злостью вступил Валерий Борисович в игру.

– Абсолютно! – подтвердил компаньон по столику.

– А я? Причём вы наверняка знали, что найдёте меня здесь.

– Ну кто же вас не знает, Валерий Борисович? – укоризненно протянул сосед по столику. – Директор такого сказочного магазина... Таких и в Москве немного. У нас только и того, что названия экзотические: «Бухара», «Таджикистан», «Армения». А торгуют какими-то халатами, пиалами, заплесневевшими орехами... На худой конец – импортной копчёной колбасой. Бледная тень вашей торговой точки. У вас – другое дело. «Восток»! – со вкусом произнёс гость. – Интересно, из какой республики товары?

– Это и есть ваш вопрос? – наполнил свою рюмку Валерий Борисович.

– Попутный, – ответил собеседник, принимаясь за осетрину.

«ОБХС или КГБ? – лихорадочно соображал директор магазина, смакуя коньяк. – Те тоже в последнее время экономикой заниматься начали.»

– Зовут вас, конечно, Иван Иванович, – пустил он пробный шар. – А сведения эти вам нужны для расширения общего кругозора. Так?

– Примерно... – невозмутимо ответил собеседник. – Но зовут меня Игорь Сергеевич. Камуфляж мне ни к чему...

– Допустим, – согласился с такой версией Валерий Борисович. – Не пойму только одного: почему я должен отвечать на ваши вопросы? Если, конечно, это просто вопросы... Я же не спрашиваю вас, откуда вы едете и почему пьёте за рулем?

– А я не за рулём! – живо откликнулся Игорь Сергеевич. – Я очень редко сам вожу машину. Утомляет...

«КГБ! – пришёл к окончательному выводу директор магазина. – Эмвэдешники не будут приходить в вечернем костюме пить «Арарат». Не те ресурсы! Только, что ему надо? У меня в магазине всё в порядке.»

– Ну ладно, – прервал его мысли Игорь Сергеевич, – не хотите отвечать на этот вопрос, ответьте на другой. – И, не ожидая согласия, спросил: – Как, по-вашему, триста тысяч – это большие деньги?

В серых глазах гостя плясали озорные чёртики, хотя на смуглом худощавом лице было выражение полнейшего безразличия к тому, уклонится собеседник опять от ответа или нет.

– Смотря для кого, – неопределённо пожал плечами Валерий Борисович и тут же понял, что совершил ошибку. Отвечать, – если уж он решил вести эту беседу, – нужно было так, чтобы исключить возможность следующего вопроса, логично вытекающего из первого.

– Для вас, – воспользовался промахом Игорь Сергеевич.

– А вам не кажется, что вы несколько... бесцеремонны?

– Отчасти – да! – согласился собеседник. – Но я вынужден так поступать, иначе мы не скоро доберемся до основного вопроса. И эта бесцельная беседа надоела уже не только вам, но и мне.

Игорь Сергеевич достал платок, слегка промокнул им губы и долил свою рюмку. Бумажными салфетками, уложенными в стаканчике полукруглым веером, он ни разу за всё время ужина не воспользовался. Коньяка отпил самую малость, откинулся на спинку стула и о чём-то задумался, скучающим взглядом рассматривая зал. В какой-то момент он остановил его на официанте, бесшумно скользившем по паркету, и тот, повинуясь безмолвному приказу, подошёл к их столику.

– Оркестр у вас что, бастует сегодня? – недовольно спросил Игорь Сергеевич. – Или затруднения с репертуаром?

Официант заспешил к эстраде. Валерий Борисович, чувствуя, что сейчас будет задан тот самый вопрос, ради которого незнакомец и подсел к нему, тоже откинулся на спинку стула в нарочито безмятежной позе, хотя внутренне весь сжался, как перед прыжком через яму, длина которой внушает сомнения в своих собственных силах.

– Куда вы дели того парня, который хотел устроиться к вам охранником? – перегнувшись через столик, приглушённо спросил Игорь Сергеевич.

– Какого... парня? – растерянно спросил Валерий Борисович, чувствуя, что этой воображаемой ямы ему не перескочить. Ещё немного он подержится в полёте, но следующий вопрос собьёт его с траектории, и тогда – неизбежно – придётся падать вниз. И как глубоко – неизвестно.

– Того, что приходил к вам позавчера, – спокойно уточнил Игорь Сергеевич. – И попросил он за свой труд триста тысяч в месяц. Я же вас спрашивал: большие ли это деньги в наше время? Лично я думаю, что за охрану такого магазина эта сумма – сущая мелочь. Вам никогда не приходило в голову, какой убыток потерпит кооператив, если однажды ночью в магазине случится пожар? А пожарные, к тому же, приедут с большим опозданием? Но о деньгах мы поговорим позже, – пообещал он, и в этом обещании прозвучали явные нотки угрозы. – А сейчас мне хочется знать другое: куда его увезла «скорая помощь»?

На эстраде тихонько звякнула оркестровая тарелка, вслед за нею негромко ухнул барабан и, разбуженный этим звуком, горько зарыдал саксофон. Высокий цыганистый аккордеонист небрежно бросил пальцы на клавиши и легко вплёлся в общую мелодию.

«К мысу ль радости, к скалам печали, к островам ли сиреневых птиц, всюду, где б мы с тобой ни причалили, не поднять нам усталых ресниц», – затосковала певица.

– Да... действительно: приходил какой-то парень, – словно только сейчас вспомнил Валерий Борисович. – Но ни о каких деньгах он не говорил! – горячо заверил своего собеседника директор магазина. – Он даже не дошёл до моего кабинета: сцепился с кем-то в коридоре, шум подняли дикий... Мы вначале подумали, что он пьян. Там такой двор, знаете, вечно полно всякого отребья...

– Я хорошо знаком с этим двором, – не дал ему уклониться в сторону Игорь Сергеевич.

– Да... ну потом видят, что человек не в себе... Что-то вроде припадка. Наверное, кто-то позвонил в «скорую».

– А почему они приезжали с милицией?

– Разве? – удивился директор магазина. – Возможно, и с милицией... Я не заметил. Не стал ждать финала этой сцены. Кругом крики, какие-то люди, ругань... Ушёл в кабинет и как его забирали, я вам сказать не могу. А он что, ваш родственник или знакомый? – сочувствующе спросил директор, сделав вид, что не понимает, о чём на самом деле идет речь.

– Валерий Борисович, – как-то устало произнёс незнакомец, – хотите, я вам скажу кое-что откровенно? Только без обиды! – предупредил он,

– Пожалуйста! Я же не девушка – постараюсь не обидеться.

– Так вот... Возможно, вы в своих собственных глазах и кажетесь фигурой значительной, но я обычно такими людьми, как вы, не занимаюсь. Не мой это уровень... Есть дела поважнее. Но тут исключительный случай – пострадал мой человек и я должен прийти ему на помощь. Иначе мои люди не будут верить мне! – отчеканил Игорь Сергеевич. – Тот парень не был пьян, и он не болеет эпилепсией! Эту сказку вы можете рассказать кому-нибудь из посетителей вашего магазина. А мне нужно знать, где он?

– Я откровенно вам говорю: не знаю! – постарался придать своему голосу как можно больше искренности Валерий Борисович. – Но попытаюсь узнать. Где я смогу вас найти... или связаться с вами?

– Не надо меня искать, – поднялся с места Игорь Сергеевич. – Я сам вас найду, если будет нужно. А тому парню, если с ним всё в порядке, вы теперь должны пятьсот тысяч рублей. Запомните эту сумму! А если с ним что-нибудь случилось, то... я не завидую вам.

Гость пошёл к выходу, не прощаясь и не оставив денег за свой ужин. Стоявший невдалеке официант сделал вид, что не замечает ухода своего клиента, но, как только тот скрылся за входной портьерой, поспешил привести столик в порядок. Теперь, если бы его кто-нибудь к спросил, официант твёрдо ответил бы, что здесь весь вечер сидел один человек. В этом Валерий Борисович был более чем уверен.

* * *

Случилось что-то непонятное: на площадке возле ресторана выстроилась целая вереница машин, но ни один таксист не соглашался везти в город. А ведь многие знали его не только в лицо, но и по имени-отчеству и возили по этому маршруту не один раз. Шофёры стояли несколькими небольшими группками, негромко беседовали о чём-то своем, беззаботно поигрывая ключами и заученно отвечали: «Не могу, занят... Жду клиента». К нескольким частным машинам, стоявшим особняком, Валерий Борисович не стал подходить: по опыту знал, что сидящие в них шофёры даже не станут с ним разговаривать. Они работали у таких людей, что никогда не рискнули бы заняться частным извозом.

Валерий Борисович тоскливо посмотрел на дорогу, уходящую вдаль через сосновый перелесок. Там, в недосягаемой для него дали, разливалось в полнеба зарево ночного города, раскинувшегося вдоль спокойной широкой реки. Ему даже показалось, что он видит сияние куполов древних храмов, стоящих на обрывистом берегу уже несколько столетий. Но это только показалось... Их и днём-то в хорошую погоду не всегда можно было различить с этого расстояния. Откуда-то с низа живота, неторопливо, но цепко, к груди начал ползти страх. Он повернулся и медленно, стараясь сохранить невозмутимый вид, пошёл опять в ресторан.

В холле, возле туалетных комнат, остановился у телефона-автомата и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, дрожащим пальцем стал набирать номер. Набрав, некоторое время с тревожным ожиданием слушал далёкие гудки и наконец облегчённо вздохнул: абонент оказался на месте.

– Виктор! – приглушённо выдохнул Валерий Борисович. – Я влип... Меня загнали в угол. Ни один таксист не соглашается везти в город. Долго рассказывать... – нетерпеливо поморщился директор магазина, настороженно озираясь вокруг. – Тебе там легко так говорить! – разозлился он. – А я здесь себя совсем по-другому чувствую... Ладно. Только скорей! – попросил он. – «Это и дураку понятно, – раздражённо думал Валерий Борисович, направляясь опять в зал, – что надо на людях находиться. Умник нашёлся...» Но страх начал отступать и на душе стало намного спокойнее.

– А я уже с вашего столика всё убрал, – растерянно сказал официант, увидев вошедшего в зал Валерия Борисовича. – Вы же не сказали, что вернётесь... И расплатились.

– Это не беда! – успокоил его директор магазина. – Я ненадолго... Принеси мне ещё коньяка и... – задумался он, – лимона, что ли...

– Опять бутылку?

– Зачем? Хватит грамм двести... Только той же марки.

– Там как раз примерно столько и осталось. В вашей бутылке, – напомнил официант.

– Делай, как знаешь, – отмахнулся от него Валерий Борисович, прошёл к столику, на котором стояла табличка «Служебный», с наглой уверенностью сел на мягкий стул и с наслаждением прислушался к привычному ресторанному гулу. Жизнь опять была хороша и катилась по знакомой колее.

* * *

Со стороны города, из-за поворота, выскользнула чёрная «Волга» с притушенными огнями, развернулась, не доезжая до стоянки, и замерла на обочине дороги, уставив на таксистов два красных глаза задних габаритных огней. Хлопнула дверца, и мимо шофёров, властно оглядев каждого из них, к ресторану прошёл милиционер. На плечах – офицерские погоны. Войдя в зал, он остановился у входа и бегло стал осматривать столики. Найдя взглядом того, кто ему был нужен, неторопливо подошёл и сказал:

– Я за вами, Валерий Борисович... От Виктора.

* * *

– Пугают! – пренебрежительно сказал Виктор Георгиевич, выслушав сбивчивый рассказ своего товарища. – Попугают и бросят... Они сами по теневой стороне улицы ходят. Лишний раз на свет боятся показаться... А вообще-то я тебя предупреждал насчёт ресторанов. Что за блажь? У тебя что, дома нечего выпить? Или хорошую девку к себе не можешь пригласить? Я понимаю: аромат не тот... Но такие вещи надо позволять себе в отпуске. Там, где тебя никто не знает. Ладно, забудем... – смягчился он, видя, что его товарищ мрачнеет всё больше и больше. – Ну, а с твоим незнакомцем... Придётся его огорчить. Если им сейчас уступить, сядут на шею и будут погонять до конца жизни. Но в одном я им пойду навстречу, – как-то нехорошо усмехнулся Виктор Георгиевич.

– В чём? – спросил Валерий Борисович, чувствовавший себя не столь бодро, как его друг.

– Тот тип обещал тебя найти сам? – вместо ответа спросил хозяин квартиры.

– Да...

– Значит, он знал, что ты благополучно доберёшься домой. А ты уже и в штаны наложил! – снисходительно сказал Виктор Георгиевич. – Это он в тебя лишнего страха накачивал. Или... им нужно было узнать, куда и с кем ты поедешь из ресторана. Основное – куда... Ты ничего не заметил? – обратился он к старшему лейтенанту милиции, молча сидевшему на диване.

– На «хвост» они мне не сели, это точно, – ответил тот. – От ресторана за мной никто не увязался, а перед самым городом я свернул на просёлок и въехал со стороны вокзала. Здесь тоже следил... Нет, всё чисто, – убеждённо сказал старший лейтенант.

– А таксисты номер не посмотрели, пока ты в ресторан ходил?

– Да откуда они знали, что я за ним приехал? И машину я оставил, не доезжая до стоянки. А если посмотрели – на здоровье: я их дважды в день меняю, если машина в работе, – беззаботно ответил старший лейтенант.

– Ладно... – успокоился Виктор Георгиевич. – Домой тебя отвезут и проводят до самой двери, – обратился он к Валерию Борисовичу. – Сейчас я тебе запишу номерок телефона, – прошёл хозяин квартиры к письменному столу, – и если тебе позвонят, сообщишь им его.

– Что за номерок? – недоверчиво спросил Валерий Борисович.

– По которому надо искать их пропавшего друга, – ответил Виктор Георгиевич, не вдаваясь в подробности. – Пусть забирают его...

– А насчёт денег что им говорить? – спросил Валерий Борисович, пряча в нагрудный кармашек пиджака белый бумажный квадратик с телефонным номером.

– Насчёт денег? – задумчиво спросил Виктор Георгиевич, покачиваясь на носках мягких домашних туфель перед креслом, в котором сидел его друг. Руки он сложил за спиной и о чём-то раздумывал. Загорелая лысина матово поблескивала под светом люстры. – Насчёт денег... – повторил он. – Я думаю, когда ты им сообщишь этот номер, они уже не будут требовать денег. Но... на всякий случай... Скажи им, что деньги они могут получить там же... По тому же адресу, где находится их товарищ. В любое время! Да, вот ещё что, – спохватился хозяин. – Завтра тебя отвезут на работу и целый день там будет мой человек. А ты постарайся за это время сдать все дела Шуртову.

– Зачем?

– На время... – пояснил Виктор Георгиевич. – Пока я до конца разберусь с этими деятелями. Можешь, если хочешь, катануть на юг. Билет я тебе обеспечу. И проводят тебя... А хочешь – поезжай в Среднюю Азию. Всё равно человека туда посылать надо: завалили, сволочи, каракулем, уже и не знаешь, куда девать его. Заодно посмотришь, как там твои друзья-мусульмане живут. Да не забудь привет от меня передать! – шутливо погрозил он.

Сказано это было таким тоном, словно Валерий Борисович уже сидел в купе спального вагона, а дежурный по станции объявил об отходе поезда.

– Короче: встряхнись, – закончил беседу хозяин дома. – И ни о чём не думай... Я всё без тебя улажу. Ну, до завтра, – подал он руку вставшему с места товарищу.

* * *

Звонок раздался почти сразу после того, как Валерий Борисович закрыл за собой дверь квартиры и включил в кабинете свет. «Значит, откуда-то неподалёку следили за окнами», – машинально отметил он. Внутри опять пополз противный холодок страха. Он задёрнул на окнах плотные шторы и прошёл к непрерывно звонившему телефону.

– Валерий Борисович? – уточнил незнакомый голос с дальнего конца провода.

– Да...

– Игорь Сергеевич попросил меня узнать насчёт одного человека. Вам напомнить, о ком идёт речь?

– Не надо, – достал директор магазина из кармашка квадратик бумаги. – Запишите номер телефона... Записали? Он находится там.

– А как насчёт денег? – вкрадчиво спросил далёкий баритон.

– Получите там же...

– Когда?

– В любое время... Когда вам будет нужно.

Валерий Борисович зачем-то дунул на прощание в трубку, положил её на аппарат и пошёл в другую комнату проверить импортный «Зауэр». Свет больше нигде зажигать не стал. Хоть и третий этаж, но... Погладив в полутьме полированные стволы ружья, висевшего на ковре у дивана, сел сбоку от окна в кресло и почувствовал, что от излишне выпитого коньяка и приступов страха его сейчас будет тошнить.

* * *

– Что он сказал? – нетерпеливо спросил Игорь Сергеевич плотного пожилого мужчину, когда тот закончил телефонный разговор.

– Дал номер телефона... Сказал, что Санька там. И деньги можно получить по этому адресу.

– По какому адресу? – вскипел Игорь Сергеевич. – А ну, дай сюда бумажку! – властно сказал он.

Номер был самый заурядный, из трёх групп цифр, без таинственности многочисленных нулей.

– Где ты увидел тут адрес? Какой-то ты несобранный стал, Фомич... А ну, звони! – приказал он пожилому. – Да смотри: если услышишь щелчок, сразу клади трубку.

– Сам знаю, не дурак, – огрызнулся тот.

Глядя на бумажку, он задумчиво почесал седую щёточку усов, прокашлялся и начал накручивать номерной диск. Помолчал, ожидая отзыва, и внезапно оживился:

– Алло! Это 27-39-41?

– Да, – спокойно ответил далёкий собеседник.

– У вас там нету Любченко? Александра... – добавил он.

– Сейчас посмотрю... Подождите минутку.

– Жду, жду, – заверил Фомич и обнадёживающе подмигнул Игорю Сергеевичу, стоявшему рядом.

– Есть, – сообщил через некоторое время далёкий голос.

– Позовите его к телефону! – обрадованно заорал Фомич.

– К телефону? – удивлённо протянул далёкий собеседник. И нервно хохотнул. – Здесь, кроме меня, никто к телефону подойти не может, – пояснил он. И опять хохотнул нехорошим смешком. – Ты хоть знаешь, куда звонишь, чудик? – окончательно развеселился неизвестный собеседник.

– Куда? – спросил Фомич, интуитивно чувствуя, что за весёлостью собеседника кроется какая-то пакость.

Выслушав ответ, Фомич как-то уж очень осторожно положил телефонную трубку и ошарашенно сообщил:

– Это городской морг!

– Та-а-ак... – после долгого молчания протянул Игорь Сергеевич. – Весёленькое местечко! Тоже, видно, парни битые... Почему же мы до сих пор ничего о них не слышали, а, Фомич?

– Не знаю... – прошёл тот на ослабевших ногах к столу и грузно повалился на стул. – Значит, на разных дорожках работаем, – сделал он вывод, – а теперь вот встретились... На перекрёстке. И как-то надо расходиться. Что будем делать, Игорь Сергеевич?

– Звони Клавке, пусть едет в морг!

– Сейчас? – изумился Фомич. – Ты посмотри, сколько времени. Кто её туда пустит?

– Посмотрел, не беспокойся. Там сейчас, кроме дежурного, никого нет. Пусть возьмёт бутылку и катит. Скажет, что пропал брат, муж, кто угодно! Да что мне, учить тебя надо, что ли? – взорвался Игорь Сергеевич. – Давай шевелись! И пусть потом позвонит сюда...

Фомич покорно встал со стула и вновь направился к телефону.

...Клавка позвонила через полчаса с небольшим.

– Это он... – сообщила она тихим голосом взявшему трубку Игорю Сергеевичу. – Я больше не нужна?

– Нет, отдыхай, – разрешил он. – Ты тоже на сегодня свободен, – мимоходом бросил он Фомичу, направляясь к двери. – А я ещё поработаю... До утра времени много: кучу дел провернуть можно! Не люблю, когда за мной долги остаются.

* * *

В свой кабинет Валерий Борисович вошёл утром бодрый и хорошо выспавшийся. Выпитый сверх обычной нормы коньяк подействовал не хуже снотворного. А с наступлением утра исчезли и ночные страхи. Вошедшему вместе с ним спутнику он предложил располагаться там, где ему будет удобней.

– Хочешь – на диване, хочешь – у стола. Я думаю, мы к обеду управимся. Сейчас кое-какие бабки подобью, сдадим дела Шуртову и – фью-уу! – весело присвистнул он.

Пришедший с директором магазина мужчина устроился у стола, лицом к двери, подвинул ближе к себе пепельницу, закурил и углубился в свежую газету. Валерий Борисович шелестел бумагами, еле слышно чертыхался и тоже жадно курил.

Дверь в кабинет распахнулась мягко и почти без щелчка, но из полутёмного коридора никто не вошёл. Валерий Борисович вдруг с удивлением увидел, что его компаньон дёрнулся назад и тут же ткнулся головой в полировку стола, подмяв под себя газету. И только потом услышал мягкий хлопок. Как будто лопнула перегоревшая лампочка. Второго хлопка Валерий Борисович уже не услышал.