Текст книги "Закат. Re_Animation"

Автор книги: Николай Кетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Он попробовал получить доступ к какой-либо информации, ничего не было доступно, кроме камеры с внешней стороны дома.

– Что такое? – увидев тревогу на его лице спросила Алёна.

– У меня какое-то плохое предчувствие.

– Думаешь, он мог обмануть нас?

– Пока что не знаю что думать. И главное нет никакой записки, никакой записи о том, что зачем и почему…

Они вернулись в свою комнату. Панель-дверь закрылась.

Из стены появился поднос с завтраком – запечёное мясо, жареная рыба, креветки, хлеб, фрукты, два кувшина с соком, две бутылки с вином и посуда.

– Это ты? – спросила Алёна.

– Нет. Но я не думаю, что он собирается нас отравить.

Виктор посмотрел на монитор, помимо вида с единственной камеры, была табличка no signal, означающая что дом находится в автономном режиме и никак нельзя изнутри повлиять на происходящее, но и снаружи нет связи, выходит завтрак появился просто по таймеру.

– Лучше покушать, чем сидеть голодными. – сказал Виктор. Они сели, он разлил сок по бокалам и они начали кушать. Еда ему казалась особенно вкусной, он как-то необычно ярко ощущал для себя вкусы еды, и всё было в пропорциях специй было в идеальном балансе. Возможно, дело в том, что он не помнил когда в последний день ел разнообразную еду. А может работа над собой дала плоды и организм всё лучше восстанавливался в каждом своём аспекте с каждым днём.

На внешней камере появилось движение. Прямо во дворе, пропахав несколько метров по поросшим грядкам боком проехал и остановился тот самый москвич. С водительского сиденья выпрыгнул Сергей в балахоне и двинулся ко входу. Хорошилов и Клоп выпрыгнули с задних сидений, озираясь по сторонам и оценивая обстановку и разошлись по периметру участка.

– Что происходит? – спросила Алёна, глядя на монитор.

– Не знаю, но ничего хорошего.

Аппетит совсем пропал, почти вся еда кроме нескольких креветок осталось нетронутой. На улице грянул гром и пошёл дождь со снегом, создавая самую мерзкую из возможных погодный условий. В такую погоду, как говорится, хороший хозяин плохую псину на улице не выпустит. Зря он проявил интерес к Сергею. Ведь Крон чётко говорил, что не стоит… Но если он знал, что Сергей едет, то почему не разбудил?

Раздался звук открытия входной двери. Не успел Виктор дернуться как дверь тут же закрылась. Видимо, она всё же работала на вход.

– Нам лучше оставаться в этой комнате. – сказал он в надежде спрятаться.

Камера переключилась на вторую комнату. Сергей словно почуял что-то, обернулся на дверь и улыбнулся. Вдруг все панели вокруг задрожали и начали двигаться, сжимая пространство и стремясь раздавить непрошеного гостя. Сергей спокойно сел на пол, скрестив ноги, достал листочек в клеточку и стал что-то считать и записывать. В какой-то момент, когда панелям оставалось около метра до него, они будто замерли и начали издавать какой-то механический скрежет. Сергей достал спрятанный параллельно позвоночнику жезл, генерирующий магнитное поле, который ранее смог защитить его от цепи взрывов, покрутил его в разных плоскостях, от чего многие пластины согнулись и лопнули, прекратив попытку экзекуции. Если можно было допустить, что жезл создает определенный щит, то было решительно не ясно, какая сила подавляет силу противодействия. Сергей вернулся к листочку, сделал еще несколько пометок. Достал из кармана бутылку, отхлебнул. Взял жезл в руки, расположил его горизонтально, нажал и повернул над своей головой. Панели разлетелись словно от взрыва и вдавались обратно в стены, сильно деформированные и искаженные. Удар был такой силы, что их комнату тряхнуло. Сергей повёл ухом, оглянулся. Взял какую-то часть от панели, покрутил в руках, кинул в одну стену, потом кинул в противоположную. Света после его действий в комнате уже не хватало. Он достал спичку, оторвал от листочка кусочек, поджёг, продолжил какие-то расчёты. Взглянул на потолок. Панели потолка не участвовали в движении, а были неподвижно зафиксированы. Он с догорающим кусочком бумажки прошёлся по комнате. Остановился под одной из потолочных панелей. Поднёс жезл диагонально по отношению к стыку у панели, нажал на кнопку у рукояти, панель тут же отлетела как крышка от шампанского, с грохотом упав у его ног и он, всматриваясь в темноту ухмыльнулся. Он взял оставшуюся бумажку с записями и поджёг от догорающей. Другой рукой проведя какие-то манипуляции с жезлом он слегка отошёл и сверху на пол упали по очереди четыре болта и ему в руки рухнула рука-манипулятор.

Неожиданно на манипуляторе замигали лампочки, из его действующей части выдвинулся лазерный нож с рассеивателем, который создал из себя фонарь. Тут же «рука» спрыгнула на пол, подобно змею и встала у его ног.

В следующую секунду взрывная волна от удара жезлом вынесла панель в их комнату и вслед за «змеем» туда вошёл Сергей.

– О! – сказал он. И подошёл к столу. Сразу взяв первую попавшуюся бутылку вина.

– У вас тут, очевидно, намечался прощальный ужин перед казнью, очень романтично. – добавил он, отпрянув от бутылки на секунду. Его абсолютно не волновали эти два напуганных человека. И от этого становилось еще более жутко – потому что он просто не считает их не то что за угрозу, а за людей.

– Неплохое винцо. – продолжил он и осушил бутылку. Пробежав глазами по столу, он схватил ребрышки и откусив, окинул небрежным взглядом Алёну и Виктора.

– А… вы… – начал Виктор.

– Что? – не отрываясь от еды спросил Сергей.

– Не боитесь что вас отравят – не зная что сказать выпалил Виктор. Алёна же сжимала в руках сабли и готовилась в случае чего броситься в атаку.

– Ну… – не дожевав произнес Сергей. – обед то предназначался очевидно вам. И, очевидно, тот кто его делал рассчитывал что я вас убью, когда приеду. Травить жертвенную корову было бы глупо. Даже для мутантов.

Сергей взял вторую бутылку.

– О! А это как раз для рыбы. Вы уж простите что я руками.

– То есть вы не будете нас убивать? – спросил Виктор.

– Пока не вижу необходимости. – сказал Сергей отламывая кусок еще дымящейся рыбы. – Кстати за самоподогревающийся поднос нужно высказать уважение разработчику. Хотя, скорее всего это просто украденный патент.

– А разве у него есть автономное питание? – кивнул Виктор на «змея».

– Есть. И всегда было. – ответил Сергей, припадая к бутылке. – но дебилы этого не знают потому что не понимают сути вещей, потому что они дебилы, а пытаются умничать и править. Я же говорю– мутанты. – хмыкнул Сергей.

Допив вино, Сергей вытер руки салфеткой и поднялся.

– Ну, раз в этом доме нас больше нечем угостить… Хе-Хе, – спрошу ради приличия – уйдете в светлое будущее, или мне вас похоронить под его развалинами, исполнив волю мутанта?

– Под развалинами светлого будущего? – весьма дерзко пошутил Виктор. В следующую секунду осознав, что это не он пошутил.

– Хох! – усмехнулся Сергей. И пошёл к выходу.

Виктор и Алёна переглянулись и двинулись за ним. Это было лучшее решение, возможно, потому что оно было единственным. За ними полз змей. Послышался звук «открытия» двери. На улице всё было в лужах, но погода уже была солнечная.

– Вижу, для вас всё совсем непонятно. Вас использовали, чтобы подставить под удар. Чтобы я решил что это вы следите за мной. И так всё ловко решили подстроить, чтобы я успокоился. Но это достаточно примитивно. Я понял, что тот, кто решил попробовать меня устранить, что-то обо мне знает. Вот я решил забрать кое-что своё. Раз всё равно он не смог найти ему достойное применение, то я смогу получить информацию о его недостойных применениях. – сказал Сергей и обернулся.

– О, так это ты, возвращенный! – сказал он, словно констатируя факт, но не испытывая восхищения или удивления от увиденного:

– Ладно, берегите себя, молодежь! – сказал он и сел за руль, змей запрыгнул в багажник, Клоп и Хорошилов безмолвно сели на задние сидения. Машина вздрогнула и бесшумно заработал мотор, дающий столь много энергии. Он стал сдавать назад, чтобы развернуться, попутно кинув в дыру в земле, где когда-то был вход странного вида черный минерал, наподобие тех камней, что падали у него из балахона во время прыжка с дельтапланом.

В голове Виктора крутилось так много вопросов, так много чего он бы хотел сейчас спросить, но вместо этого он крикнул вслед машине:

– Дисфункция обратного нейрорефлектора!

Машина резко остановилась и сдала назад, остановившись практически рядом с ними. Сергей с напряжением во взгляде, которое так же распространялось на всё его тело вышел из машины и подошёл вплотную к Виктору. Так близко, что он впервые смог разглядеть его карие глаза, каждый волосок в седой бороде, алые, налитые кровью губы и уголки рта в которых остались следы вина.

– Повтори. Повтори что ты сказал?! – произнес Сергей, впервые смотря на Виктора не как на объект.

– Дисфункция обратного нейрорефлектора.

– Это имеет смысл, но…

– Это не вопрос окисления контактов, это аксонотипичный сбой. – прервал его Виктор.

Сергей вопрощающе взглянул на Виктора. Хорошилов и Клоп смотрели из машины.

– Это моя ошибка. У меня на тот момент не было достаточно опыта и знаний. Могу исправить.

– Вот так вот… – произнес задумчиво Сергей. – Чем докажешь?

– Спросите про Евгения. – ответил Виктор.

Сергей кивнул сидящим в машине. Клоп достал телефон и включил громкую связь, он сказал какое то предложение, последним и единственно различимым словом из которых было «Евгений». Из трубки послышался такой набор мата и крика, что он просто сбросил вызов.

– Будем считать предварительно подтвержденным. – Сказал Сергей.

Хорошилов вышел из машины и протянул мешки.

– Прошу. – вежливо сказал Сергей и улыбнулся. – Для вашей безопасности.

Виктор решительно шагнул вперед и надел мешок на Алену, потом на себя. Их повели к машине.

– Вот только оружие мы пока отложим в багажник. Руки мы вам не сковываем. Но надеемся на ваше благоразумие.

Машина тронулась. Несколько раз звонил телефон. Но его сбрасывали. Позади прозвучал взрыв.

Машина плавно поехала. Было странно необычно, что двигалась она практически бесшумно, не только касаемо работы внутренних узлов автомобиля, но и касаемо внешней шумоизоляции. В машине было свежо и прохладно, но не зябко.

На заднем сидении сидела Алёна, которая держала Виктора за руку, с другой стороны сидел кто-то третий. Скорее всего Хорошилов. По радио играла старая, ставшая классической рок музыка. Все ехали молча. Вскоре, после нескольких поворотов машина выехала на ровную дорогу, ощутилось заметное ускорение.

Если бы знать откуда мы движемся, можно было бы предположить направление движения. Я ведь раньше знал почти все дороги, можно сказать ездил с закрытыми глазами. – Думал Виктор.

Алёна крепче сжала его руку. Он пару раз сжал руку в ответ.

– А разве такая машина является неприметной? – спросил Виктор.

– Для кого? – ответил Сергей, после чего послышался звук открытия картонной коробки, пластмассовый хруст и глоток. В машине запахло ароматизированным вином.

– Разве вам не нужно скрываться?

– Во-первых, не беси меня этой формальной формальностью с выканьем! Ну а так, от кого мне скрываться и зачем? Если я хочу скрываться – я смогу. А так я наоборот хочу светиться перед теми кто смотрит.

– А зачем?

– Сложный вопрос. – он отхлебнул вина. – Так что дам самый простой ответ: мне лучше знать, что меня видят, чем что за мной следят. И по большому счёту нашим я не мешаю… Ну практически никогда, даже скорее помогаю в большинстве случаев. А каким-то случайным… В итоге те, кто начинает обладать ресурсами и дерзостью сами выходят на контакт. Тем или иным образом. Хотят по хорошему – пойдем своими дорогами, может что-то общее поделаем. Ну а в другом случае тоже будут полезны мне, как этот твой, как кстати там его звали?

– Крон. По крайней мере так представился. А кто это «наши»?

– Ну, это я так для условности говорю. Службисты.

– А что же не пытаются завербовать?

– Уже развербовали. Или, скорее развербовался. А так им выгоднее чтобы я был сам по себе, а они как бы не при чем. Как чвк.

Виктор хмыкнул.

– Что? – обратился Сергей.

– Да, подумал что «К» в аббревиатуре это не компания, а фамилия.

– Хах, знатно!

Дальше ехали молча. От монотонной езды начало клонить в сон. Ровная прямая дорога длилась слишком долго. Вроде как они были недалеко от Москвы. Или они ехали не в Москву, а от неё?

Машина сбавила скорость и повернула, потом еще раз. Видимо, ехали уже не по трассе, а по дороге. Машина еще сильнее замедлила ход и всё чаще поворачивала, словно блуждая по лабиринту. Потом опять выехала на прямую дорогу и стала ускоряться.

Виктор очнулся на очередном повороте. Алёна спала, положив голову к нему на плечо. Машина опять начала ускоряться. По радио всё так же тихонько играла рок музыка.

– А зачем? – спросил Виктор. Алёна вздрогнула и проснулась.

– Зачем что? – уточнил Сергей.

– Зачем так долго едем?

– О! А я думал что и не спросишь. – хмыкнул Сергей. – Ну тогда через пару минут будем.

Машина завернула и замедлила ход. Совершив еще поворот, она остановилась. Двери открылись. Клопов и Хорошилов помогли им подняться и выйти. Сняли мешки и головы.

Они стояли во дворе «дома-колодца», стены которого украшали барельефы и колонны. Сергей стоял и улыбался. На дворе уже был вечер и загорались фонари. На улице никого не было.

– А это специально или пассивно? – обратился Виктор к Клопову.

Клопов непонимающе взглянул на него в ответ и вопрощающеобратил взор на Сергея. Сергей хмыкнул.

– Ты о чём? – спросил Клопов.

– Зачем ты нас отравил?

Сергей захохотал.

Клопов хмыкнул.

Сергей осмотрелся по сторонам. Открыл багажник, достал «змея» и положил в карман балахона.

– Ножички берите и пойдём. – достав пакет с вином и закрыв водительскую дверь сказал Сергей.

Алёна взяла клинки, осмотрелась по сторонам и они вместе с Виктором пошли вслед за теми кто, которые стояли около двери, ведущая в какое-то служебное помещение.

– Так и почему мы так долго ехали? – тихо спросила Алёна.

– Смотрели на нашу реакцию. Поведение. Оценивали, как я понимаю. – ответил Виктор.

– А то, что ты везешь в машине пару людей в мешках это нормально?

– Да кому какое дело! Всегда куда-то езжу и что-то вожу, что теперь и багажник проверять и документы и пассажиров? И может еще продуваться нужно? Не мешаю никому– примус починяю. – ответил Сергей.

Коридор по которому они двигались был заставлен деревянными ящиками, взгроможденными друг на друга. Пахло подзалежавшимся луком и сыростью. Тусклый свет помигивал.

Дверь в конце коридора открылась и они оказались в помещении какого-то пустующего кафе. За затонированными окнами виднелась улица. Сергей подошёл к барной стойке и, перекинувшись через неё щелкнул каким-то выключателем. По периметру помещения загорелись торшеры.

– Захотите чай-кофе, тут всё. Туалет вон там. – указал он на другой конец помещения, а сам сел за стол и достав «змея», стал его разбирать и смотреть на детали.

Нельзя сказать, что эти действия были предательством по отношению к Крону. События развивались слишком стремительно, так что происходящее являлось просто естественной реакцией, борьбой за выживание. Иногда инстинкт самосохранения это не только отпрыгивание от ядовитой змеи, но и вовремя сказанные слова.

– И что? – спросил Виктор.

– Что что? – не отрываясь от процесса спросил Сергей.

Клопов и Хорошилов куда-то удалились.

– Ну что теперь? Вот мы здесь. Зачем, что теперь?

– А чего вы ожидаете?

– Ничего.

– Ну раз ничего тогда хорошего вам вечера. – сказал Сергей и кивнул на дверь из которой они пришли.

– Нет. Мы ждём встречи и объяснений. – вступила в диалог Алёна. Виктор взглянул на неё.

– Вот это достойно! – сказал Сергей и, отложив своё занятие стал рассматривать девушку скользя взглядом от её лица, по плечам до кистей и обратно. – Интересно… – задумчиво произнес Сергей и отвернулся к окну. – Тогда сначала я задам вопросы. Мне нужна максимальная информация о том, кто вас пытался мне скормить, о его деятельности и вообще всё. Но то что ты не часть его это уже круто, достойно. Я, признаться, думал, что ты как хвостик ходишь– бродишь. – обратился он к Алёне.

– Хорошо. – сказал Виктор. – Я быстро пройдусь, если что-то конкретное нужно будет уточнить – я разверну.

Не знаю с чего бы начать. Раньше, если это так можно назвать я был… – он стыдливо взглянул в сторону Алёны, но решив что если и нужно быть честным, то сейчас это время точно настало. – Участвовал в одной организации, в которой были помимо меня еще некоторые люди, в частности…

– Да, я понял. Кивнул Сергей. – Александр.

– Да. Мы занимались устранением разных, как нам казалось, плохих организаций… – Виктор сделал паузу. – Вам не интересно каких?

– Неа. Пока ничего интересного. Ну убивали кого-то. Постоянно кого-то убивают. И чаще всего не просто по бытовым мотивам. Я вот сейчас дом взорвал. Думаешь кто-нибудь дёрнется? Постоянно взрывают и поджигают. А потом разрешают на этом месте построить какой-нибудь небоскреб или дорогу. Там то вроде у вас трупов не было, а иногда и с людьми сжигают или даже с пожарными. Особенно часто в расчленинграде… Хотя там такие люди работают, что для них стройка без предварительных жертвоприношений – это моветон.

– А кстати. У меня вот вопрос возник. Вот то, что ваша…Твоя деятельность скорее не мешает, по твоим словам, а помогает каким-то силам, это я понял как и то, что они не охотятся за тобой. Но что их заставляет покрывать тебя или даже защищать? Ты делаешь что хочешь, кого-то убиваешь, кого-то воруешь. – ухмыльнулся Виктор – а записей этого нет в сети. Хотя дела то громкие, почему они подчищают за тобой?

– Кем то управляет страх, а кем-то здравая оценка ситуации. Смысл то от этого особо не меняется. От моей жизни и деятельности меньше проблем, чем от моей смерти. Если мной светить как красной тряпкой, то рано или поздно набегут быки и затопчут. Пусть даже большая часть из них и окажется тушенкой. А тогда им придется самим решать многие вопросы. А зачем им тратить уйму своих ресурсов? Так что проще отвернуться и сделать вид что никто ничего не видит и не знает.

– Но я так же видел, что за тобой гнались, когда в итоге ты, спрыгнув на дельтаплане убил всех.

– Ну и?

– А как они тебя нашли?

– Вот честное слово не помню. Может я сам светанулся специально. Может как-то нашли, может кто-то сдал.

– Кто-то из служб?

– Ну да.

– Так ты же сказал, что они сотрудничают с тобой.

– Кто-то сотрудничает, кто-то нет. Я не мандарин чтобы всем нравится в конце концов! И никто не обязует сотрудничать только со мной, нет какого-то мистического договора кровью. Могли предложить что-то интересное, что позволило бы кому-то рискнуть.

– И тебя не волнует факт предательства?

– Неа. Если мне нужно что-то будет то поищу и разберусь. А так у них у самих там возня с грызней и если кто-то решил меня подставить, то его и его семью свои же вздернут. Хотя, по правде говоря, они и себе такие же свои как и мне.

– А в Кремле знают?

– Ох уж этот всевидящий и всезнающий Кремль. Ты давай, ближе к делу.

– Странно прозвучит. Но как раз Его Крон и хотел найти, когда возвращал меня.

Сергей оторвался от своего занятия и вопросительно поднял глаза.

– У нас был парень по прозвищу Del, – пояснил Виктор. – очень талантливый программист, если так можно сказать или скорее хакер. Я не знаю как это правильно описать. В общем этот парень мог взломать практически всё что угодно, потому что он понимал как работают программы, сам писал все коды, алгоритмы, которые работают и по сей день, создавая иллюзию его присутствия в сети. Они собирают информацию, обмениваются между собой, улучшают себя, буквально эволюционируя. Но я не силен в информатике, поэтому точнее сказать не могу. Крон очень хотел найти его, но он слишком хорошо заметает следы или, вернее сказать, всегда заметал. Сейчас его уже давно никто не видел и не слышал о нём. А его программы всё так же продолжают жить в сети. Так же он был не просто программистом, но и… – Виктор кинул взгляд на безжизненное тело руки-змея. – , практически применял получаемые знания. Стремился улучшать вещи вокруг себя.

– Вот это уже становится интересным! – произнёс Сергей.

– Был еще Тжоу один из убийц, настоящий ассасин, который подобно хищнику может выследить и убить любую жертву, если только вступит на её след. Не знаю как это объяснить, но, он чувствует страх, возможно даже питается им в каком-то роде.

– Именно Тжоу? – переспросил Сергей

– Да. А что?

– Да ничего. Просто имя странное, сочетание букв странный звук создает, необычный…

– Он владеет различными техниками изменения восприятия реальности.

Сергей хмыкнул.

– Восприятия окружающими реальности. – уточнил Виктор, поняв его заблуждение.

– Нечто вроде гипноза? – уточнил Сергей.

– Если грубо сказать то да. Но гипноз это процесс, вхождение в гипнотический транс требует времени. А тут процесс практически мгновенный. Они называли его морок. – произнёс Виктор, ощущая как по мере рассказа роящиеся мысли-образы, подобно пчёлам, трудящимся на благо улья укладывают соты, распределяя их в необходимой последовательности и восстанавливая утраченную память. Сама идея этого образа ему понравилась и он улыбнулся, отвлекшись буквально на секунду.

Сергей осматривал Алёну, которая сидела, будучи погруженной в рассказ Виктора более чем Сергей, и которая пыталась, будучи завороженной рассказом представить себе тех людей, те ситуации и возможности о которых говорил Виктор. В её благородных аристократических чертах чувствовалась внутренняя сила, сила, которая позволяет не только не бояться сказанного, но и не обижаться. Помимо силы чувствовалось понимание и трепет с которым она относится ко всему происходящему и происходившему. Взгляд Сергея всё так же скользил с её рук на её лицо и обратно.

– Интересно… Интересно о чём ты сейчас думал. – всё так же не отрывая взгляда произёс Сергей. – не было похоже чтобы сейчас вспоминал с особыми усилиями. И судя по всему твоему рассказу она верит, значит это похоже на правду.

При слове «Она» Алёна смутилась, будто очнувшись от сна и, стряхнув с себя образ завороженности столь же резко преобразившись сменила форму своей аристократичности из миловидно – мечтающей в стальную, жесткую, отважную, тем самым стряхнув с себя изучающий взгляд Сергея, не бывшего готовой к подобной перемене и вынужденного вернуться к разборке своего изобретения.

– Была еще Эльза. С виду обычная пожилая женщина, представитель советской интеллигенции: театры, спектакли, образ который привычно в обществе называть женщиной бальзаковского возраста, несмотря на то, что как помню, возраст её намного больше того, который ей можно приписать, глядя на её молодой, но не молодящийся вид. Я сначала хотел сказать «свежий», но подумал что это добавило бы какой-то оттенок старости, коими она не обладала.

– Или тщательно скрывала. – проговорил, не отрываясь от своего занятия Сергей.

– Скрывала… Скрывала порой она свои чувства. – болезненное воспоминание шокирующе ворвалось в память Виктора, но он решил продолжить рассказ, будучи уверенным, что этот кластер, всплывший в памяти никуда не уйдет. – Но она была не просто милой женщиной, которая обладала огромными ресурсами и связями, построенными на ювелирном бизнесе. Она как и все мы тогда занималась… Устранением плохих…

– Во имя всего хорощего и против всего плохого? – рассмеялся Сергей. – Вот слушаю и прям удивляюсь откуда такой максимализм юношеский и ради чего, главное? Вроде взрослые люди, даже наверное не из последней подворотни все.

Виктор смутился и продолжил.

– Некоторое оружие делали как раз и только благодаря ей. Например у Тжоу были алмазные нити…

Сергей вопросительно поднял глаза.

– Нити? Как в фильмах? Острые, режущие, прочные? – уточнил он.

– Да.

– Алмазные?

– Да. Сохранение кристаллической решетки и структуры… – начал пытаться объяснить Виктор.

– Низковероятностно. Слишком низковероятностно. – проговорил Сергей. – возможно, для вас чего-то не договаривали или слишком упрощали. Я слышал про возможность подобного, но раз ты утверждаешь что видел и, скорее всего, видел в действии, то тут что-то не сходится… Пока не знаю что, но что-то не сходится. Продолжай.

Виктор переборол болезненное воспоминание, назойливо висящее у него в сознании и начал облекать его в слова:

– Я вдруг вспомнил, пока рассказывал про Эльзу, и я не знаю почему я про него так поздно вспомнил, про нашего бывшего начальника, если его так можно назвать… Про того, кто нас всех собрал и объединил, дал какую-то общую идею, общую цель. Или даже скорее ни дал, потому что нас никто не принуждал ни к чему. А позволил нам самим выбирать путь, который у нас оказался общий. Первый с кем я познакомился был Евгений. Я даже не знаю как тут что описать, поэтому постараюсь просто тезисно проговорить. Ему было больше сотни лет, но он смог победить старость, ровно как и смог победить бешенство. Второе утверждение менее уместно, так как он не являлся излеченным от бешенства, он жил с ним. Подавляя негативные симптомы он пользовался положительными, да, такие тоже есть, но о них обычно не говорят, так как деградация ЦНС и ПНС возникает обычно слишком быстро и слишком быстро приводит к затухании деятельности организма. Это человек был очень жестким, но очень справедливым. И я это говорю не просто так, не просто потому что о мёртвых так принято говорить… Он всегда старался думать наперёд, всегда стремился заботиться о нас. Но потом его убили… А потом меня.

– Так-с. – сказал Сергей, уже собрав заново своё изобретение. – И это всё?

– Был еще Хасиф. Он общался со змеями. Управлял ими, будто они – части его тела. Можно сказать они были его глазами. – Виктора передернуло от внезапного чувства де жавю.

– А вдруг Хасиф так же общался со змеями как я с грачами? – подумал Виктор. – точнее наоборот. Вдруг я подобно ему, ведь он первопричиннее? Хотел бы я знать, как он это делал, при том что он мог контролировать сразу клубок змей, а не одну. И он владел этим совершеннее – так он мог чувствовать каждую змею, а я только видел её глазами. Или наоборот это была его слабость?

– Так. Это не интересно. Ближе к теме. Я просил рассказать о этом, который сейчас тебя подставил. – поторопил Сергей. – Я вас убивать, тем более через убалтывание не собираюсь. Так что быстрее закончим – быстрее будете свободны.

Виктор окинул взглядом помещение в котором они находились: типичная рюмочная – чебуречная, сочетающая в себе оттенки советского прошлого в лице стен, обитых коричневыми досками, стоячими столами, поверхности которых несут на себе множество надписей и символов, расшифровать которые зачастую без ста грамм действительно представляется невозможным, что уж говорить о нижней стороне поверхностей, которые могут хранить на себе не только прилепленные жвачки, но и иные, более мерзкие артефакты человеческой жизнедеятельности. Громоздкие горизонтальные холодильники с полуфабрикатами расположенными прямо в торговом зале, по его периметру, которые не очень ловко завуалированы наклейками и плакатами о различных, давно канувших в лету сортах мороженного, пива и робкими доперестроечными календарями в стиле совпинапэротики. Вместе с этим социалистическим наследием, или может на его почве в заведении видны попытки модернизации и, как это обычно бывает, весьма нелепые: покрашенная в тёмнозеленый цвет барная стена со множеством прибитых картонных подстаканников из разных стран, зеленые цилиндры, свисающие с потолка и играющие роль абажуров, растяжная лента с надписью «ОКТЯБРЬФЕСТ» на русском и множество двойных красных диванов-купе.

– О нём я знаю еще меньше. – начал Виктор, переведя дух. – он спас меня, помог вернуться.

– Ага, и решил скормить мне. – хмыкнул Сергей.

– Почему сразу решил? – спросил Виктор.

– Именно это я и хочу узнать. – ответил Сергей.

– Тогда мне бы хотелось узнать в какой момент ты обнаружил наш этот дом или когда решил приехать, что натолкнуло тебя именно в этот момент приехать.

– Ой, когда обнаружил– это вот сложный вопрос. Верно будет сказать, что я его обнаружил когда его еще не было. В смысле дома с этой структурой. А приехать решил… Ну точно не знаю, но на досуге. Тогда когда кое-что потерял. – сказал Сергей, что-то нажал и включил фонарик у роборуки, стоящей вертикально так что он являл из себя торшер.

– Что потерял? – непонимающе повернул голову Виктор.

Сергей цыкнул языком. Свет погас. Погас везде, не только в заведении, но и на улице, дома, фонари, даже фары машин, замедляющие ход погасли. Оставался светиться только нереальный торшер.

– Небольшая перегрузка сети, сейчас всё перейдет сначала на аварийное снабжение, а через две минуты и 40 секунд возобновиться нормальная работа. Поэтому скажу быстро и без вопросов на эту тему, до тех пор пока я не стану уверен в безопасности продолжения подобного разговора. Потерял ваш дом, точнее дом, где находилось нечто моё. – он кивнул на руку-манипулятор.

– Так получается ты всё время следил? Но как? Никаких сигналов не исходило?

– Рыба много сигналов испускает на эхолот? Или как? Кратко – всё на принципе резонанса, но я уже проверил никаких средств слежения он не внес в конструкцию, но на всякий случай я изменил сигнатуру материалов и их комбинацию, чтобы он так же не смог отследить, хотя вряд-ли он знает.

– Так мы думали, что ты чувствуешь когда за тобой следят, когда тебя ищут…

– Это чудесно, что вы… Что он так думал, будем надеяться что он так и думает.

– Получается, что ты принял решение наведаться не тогда, когда за тобой начали следить, когда мы пропали с радаров? – Кивнул Виктор на руку.

– Да, усиленное шифрование и пропадание знакомой сигнатуры с карты ведёт первым делом к точке исчезновения, а дальше по ситуации.

Свет на руке начал гаснуть, в то время как в помещении и на улице стал появляться.

– Самочувствие не ухудшилось? – спросил Сергей.

– Нет. А что?

– Любое ухудшение свидетельствовало бы о том, что ты сам – жучок. Наподобие тех птичек, что вы посылали.

– А ты знал?! – удивленно произнёс Виктор. – Почему же не вырубал их?

– Ну если я знаю откуда за мной кто-то следит и когда он это делает зачем мне его вспугивать или заставлять улучшать свои методы слежения. Лучше сначала со всем разобраться.

– Тогда я могу несколько вопросов задать, раз сейчас наше общение считается безопасным?

– Давай всё же, как условились – сперва я получу нужную мне информацию. Так что продолжай.

– Он, Крон, в общем вернул меня. Я был в чём то наподобие комы, мой организм восстанавливал себя. И это – он кивнул на линейные татуировки, вьющиеся по всему телу, это как бы дублирующие пути нервов. Так как нейроны начинают распад раньше других клеток, эта моя часть была наиболее пострадавшей.