Текст книги "Секреты Советской Латвии"

Автор книги: Николай Кабанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Кроме того предлагалось «ввести в число формирования ГО рыбоколхозов Латвийской ССР по одному разведзвену, на которое возложить ведение морской разведки в сторону городов Риги, Вент-спилса и Лиепаи на судах местного колхозного флота». Подразумевался, судя по всему, замер уровней радиации и визуальное наблюдение после нанесения ядерного удара противника.

Не были забыты и «тыловые» нюансы – «введение в штат центральной больницы Латвийского бассейна должности заместителя главврача по спецработе», а также установка дополнительных телетайпов и радиостанций в рыболовецких колхозах «в интересах ГО республики».

Но вернемся к докладу Ю. Рубэна В. Чуйкову. На 1970 год было запланировано строительство 15 сооружений гражданской обороны (закончено 10): 3 пунктов управления (закончено 2), 7 убежищ на 3 720 человек (закончены 4 на 2 420), достройка, дооборудование и приспособление подвальных помещений под убежища 5 объектов на 1 020 человек (закончено 6 на 980).

Три строившихся пункта управления принадлежали МВД, Министерству легкой промышленности и Главному управлению энергетики и электрификации при Совмине ЛССР. Объект энергетиков возводило управление «Даугавагэсстрой» Минэнерго СССР, сооружение было принято с оценкой «отлично» и предназначалось «для совместного размещения Главного управления энергетики республики и управления объединенными энергосистемами Северо-Запада СССР, который в мирное время будет использоваться как узел связи, а в военное время – командно-диспетчерский пункт».

МВД и Минлегпром возводили свои пункты управления хозспособом, и, если латвийская милиция план ГО выполнила, то текс-тилыцики оказались не на высоте – «из-за недостаточного обеспечения строительными материалами и плохой организации работ». В то же время на текстильном предприятии «Саркана текстильние-це» продолжалось строительство убежища на 700 человек. В целом же по ЛССР план капитальных вложений на строительство защитных сооружений был выполнен на 103 %, количество противорадиационных убежищ за 1970 год возросло на 154 единицы в которых могли бы укрыться 4 300 человек.

Новым делом для системы ГО Латвии было строительство капитального бункера для высшего республиканского руководства у поселка Лигатне Цесисского района:

«В соответствии с распоряжением СМ СССР № 1378-рс от 4.07.1969 года продолжается проектирование нового защищенного рабочего помещения для центральных партийных и советских органов и учреждений республиканских министерств и ведомств, под условным наименованием “Пансионат”. Срок строительства – 1970—1973 годы. Функции заказчика, по решению Совета Министров республики, выполняет Штаб ГО республики. Ведущая проектная организация “Латгипрогорстрой” Госстроя ЛССР. Проектирование подземной части сооружения ведет Ленинградский проектный институт “Ленметрогипро-транс”. Рабочие чертежи будут выполнены до 1 сентября 1971 года. В 1970 году закончено проектирование линии электропередач. В настоящее время заканчивается строительство подъездной автодороги, протяженностью 5,5 км, входящей в комплекс названного “Пансионата” и будет начато строительство линии электропередач».

Система ГО старалась опираться на местные наработки:

«Проектный институт “Латгипропром” в 1970 году по заданию Штаба ГО республики осуществил переработку двух типовых проектов убежищ с учетом привязки к условиям Латвийской ССР, т.е. с учетом наличия и выпуска местных строительных материалов и почвенногрунтовых условий. Военпроект-300 ПрибВО, по заданию

Штаба ГО республики, заканчивает разработку альбомов убежищ, возводимых в “Особый период”, с учетом использования строительных материалов, выпускаемых местной промстройиндустрией, с защитными свойствами не ниже 1 кг/см²».

Объем строительства защитных сооружений демонстрирует цифра согласованных за 1970 год заданий на проектирование и готовых проектов – 75! «Потребность республики в нестандартизированном оборудовании удовлетворяется полностью», – говорится в документе. Вместе с тем, «горных выработок и полостей, пригодных для использования в интересах ГО, в республике не имеется». И то сказать – Латвия равнинная страна. Однако не зря ведь именно в холмистом Цесисском районе начали строить «Пансионат» – возвышенности должны были экранировать ударную волну ядерного взрыва в Риге.

А вот обеспеченность средствами индивидуальной защиты была в Латвии в то время «неровной». Вот как ее оценивает документ:

«Сотрудники центральных партийных и советских органов, рабочие и служащие объектов народного хозяйства категорированных городов, продолжающих работу в “Особый период”, и в военное время, противогазами обеспечены на 100%, в том числе за счет текущего снабжения на 60 %, и за счет мобилизационного резерва – на 40 %.

Дети, проживающие в категорированных городах, противогазами обеспечены на 30 %. Все детские противогазы хранятся на складах республики в загородной зоне.

Общая обеспеченность республики в противогазах составляет 48 % (в гражданских противогазах – 53%, в детских противогазах– 30 %). Средствами защиты кожи личный состав формирований ГО обеспечен на 22 %, в том числе: защитными комплектами из прорезиненной ткани на 16% и защитными фильтрующими комплектами на 28 %. Личный состав формирований некатегорированных городов и сельской местности индивидуальными средствами защиты обеспечен неудовлетворительно, а именно: противогазами и респираторами – на 8%, средствами защиты кожи – на 2%. Население, не входящее в формирования, средствами защиты обеспечено на 1—2 %».

Страшно представить, что произошло бы в случае чрезвычайной ситуации – даже не ядерной войны, а серьезной радиационной или химической аварии на территории Латвии или вблизи нее...

Вместе с тем, поражает масштаб и регулярность мероприятий по отработке действий сил ГО. В 1970 году в республике прошло 36 учений и 115 штабных тренировок. За пределами Риги было произведено развертывание 30 городских и районных особых медпунктов «с практической отработкой действий в ядерном очаге поражения», таким образом было проверено до 60 % сил и средств республиканской системы здравоохранения.

С января по апрель 1970 года Штаб ГО и Минздрав ЛССР проводили в Валмиерском районе опытное командно-штабное учение на тему «Организация и проведение мероприятий по защите населения сельского района от биологического оружия». В нем приняло участие 1 200 человек. Проводилось также учение на базе дублера республиканской станции переливания крови в городе Резекне – там отрабатывалась массовая заготовка крови в военное время.

Между прочим, Латвия занимала 1 место в СССР по безвозмездному донорству – 21,5 доноров на 1 000 человек.

Медицинское обеспечение ГО было на среднем уровне:

«В целом, учреждения загородной зоны в военное время могут быть укомплектованы врачами на 80 %, но по специальностям имеется значительный недостаток в хирургах, более чем в 10 раз, в нейрохирургах– в 12 раз. Всего, после мобилизации в Советскую Армию, в республике остается 4 510 врачей».

34 % медпунктов Латвии имели полное оснащение мобилизационного резерва.

«Недостает остродефицитных медикаментов, перевязочного материала, дозиметрической аппаратуры и противогазов. Оснащенность коечной сети составляет не более 35 %».

При этом, местная промышленность освоила выпуск и комплектацию санитарных сумок – в 1970 году их передали 7 618 штук, чем полностью оснастили 60 % санитарных дружин.

Вообще же, по службам ГО республики, имелось только 2 примера полной укомплектованности имуществом: на 100 % имела дозиметры противопожарная служба, и на 100 % автотранспорт – служба связи. В свою очередь, 20 % составлял уровень обеспечения автотранспортом медицинской службы. Всего в Латвийской ССР в 1970 году приняло участие в учениях гражданской обороны 440 тысяч человек. На оснащение формирований ГО в течение года поступило 24 тысячи противогазов, 1 тысяча комплектов защиты кожи, 100 приборов химической разведки, 275 единиц дозиметрической аппаратуры, 108 УКВ-радиостанций, 120 полевых аппаратов, 14 телефонных коммутаторов и 37,5 тысяч индивидуальных аптечек.

Для нужд ГО строились взлетно-посадочные площадки – в Сигулде (командный пункт ЛССР), Малпилсе (Цесисское операционное направление г. Риги) и Приекуле (для Лиепаи, с твердым покрытием). «Латвийским Управлением гражданской авиации накапливаются легкие переносные электрифицированные старты типа ПЭС-2». Для использования в качестве ВПП были назначены также участки шоссе.

Что касается подготовки портов к «Особому периоду», то в Риге был разработан вариант электроснабжения от судовых электроустановок; спланировано аварийное водоснабжение от артезианской скважины (200 тонн воды в сутки); приобретена резервная стационарная электростанция ДЭС-М-30. Энергетики республики должны были «обеспечить транзит электроэнергии с Севера на Юг по ЛЭП-ЗЗОкв. без захода этих ЛЭП на узловой распределительный пункт Саласпилс, который расположен в 18 км от г. Риги и находится в зоне возможных разрушений».

Отдельной темой были связь и оповещение:

«В 1970 году в республике закончено строительство транзитно-оконечного узла связи (ТОУС) Министерства связи Латвийской ССР. Продолжается строительство кабельного полукольца вокруг Риги, с заходом на все КП ОН⁴¹41
  <sup>КП ОН – командные пункты операционных направлений. – Прим. авт.


[Закрыть]</sup>

Всего с начала строительства проложено 632 километра кабеля, что составляет 87 % от общего количества, предусмотренного проектом “Сингал-Р”».

В Латвийской ССР действовало 452 электросирены. В централизованное оповещение по циркулярному вызову было включено 950 абонентов из республиканского руководства и командования структур ГО.

«В основном выполненными» были признаны и научно-исследовательские, опытно-конструкторские и проектные работы по темам ГО в Латвии. Так, в 1970 году при Латвийской сельхозакадемии была проведена конференция с участием 250 ученых со всего Союза на темы последствий радиации для растениеводства.

«Оказалось, например, что для скота, предназначенного к убою на мясо, можно косить и скармливать траву при уровне заражения местности до 1 p/час., а для молочного скота – при уровне заражения местности не выше 0,1 р/час».

Было предложено создавать полузаглубленные, легко герметизируемые овощехранилища емкостью до 1 000 т – и стоимостью не более 60 тысяч рублей.

115 тысяч квадратных метров брезента и 20 тонн полиэтиленовой пленки, накопленных в республике, должны были обеспечить укрытие 60 % продовольственных запасов, которые не могли бы быть размещены в складах загородной зоны. За 1970 год в этой зоне было увеличено на 20 тонн количество ежедневно выпекаемого хлеба, что, с учетом имеющихся мощностей, «обеспечивает потребность (в пересчете на хлеб ржаной формованный) населения республики хлебом при нормированном снабжении».

В колхозах и совхозах Латвии во исполнение постановления ЦК КПЛ и СМ ЛССР №686-30 от 15.12.70 «Об обеспечении подготовки сельскохозяйственного производства в условиях ядерной и химической войны» готовилось укомплектование районных ветеринарных лабораторий врачами-токсикологами, оснащение спецавтомобилями «Скорая ветеринарная помощь», ветеринарными дезинфекционными машинами «ВДМ».

Главное управление энергетики и электрификации ЛССР провело работу по оценке разрушения Даугавского каскада ГЭС – зон возможных затоплений, времени прихода волны и спада воды.

Министерство промышленности стройматериалов ЛССР разработало проект технологической линии для полигонного изготовления элементов убежищ по упрощенной схеме, на железобетонных комбинатах категорированных городов с объявлением «Особого периода».

«Состояние Гражданской обороны министерств (ведомств) республики в основном отвечает предъявленным требованиям», – делается вывод в докладе. Что ж, трудно не согласиться с этим после знакомства со столь всеобъемлющей системой. Остается только посетовать, что в нынешних условиях демократии и рыночной экономики большинство из вышеприведенных мероприятий попросту неосуществимы...

(По материалам из Государственного архива Латвии.⁴²42
  ГАЛ. Ф.Ю1.0П. 35. Д. 87.


[Закрыть]⁾

***

Теперь перенесемся в середину 1980-х. О «новом мышлении» еще не говорят – в Кремле сенильный Черненко. 20 февраля 1985 года 2-й секретарь ЦК КПЛ В.И. Дмитриев получил интересное (и секретное) послание из Цесисского райкома. В нем секретарь Э. Роде предлагал буквально следующее:

«В сельской местности Цесисского района имеется 4 390 населенных пунктов, из них свыше 900 хуторов или пустует, или используется как дачи. Согласно плану гражданской обороны республики Цесисскому району надлежит разместить около 75 тысяч из Пролетарского района г. Риги. И чтобы в случае необходимости мы могли это сделать, надо своевременно и тщательно подготовиться. Помещения должны быть пригодны для проживания при любых погодных условиях, обеспечены водоснабжением и погребами для противорадиационной защиты».

Иными словами, «пролетариям» столицы ЛССР предлагалось взять шефство над хуторами!

Вообще, Цесисский район приглянулся в качестве защищенного места: его холмы экранировали бы ударную волну, а карстовые породы вместили бы убежища. И вот, Управление делами Совета Министров ЛССР под грифом «Совершенно секретно» от 8.02.85 составляет план подготовки помещений пансионата «Цирулиши» на особый период. Там должны были бы располагаться секретарь ЦК Компартии, 1 -й секретарь ЦК комсомола республики, и еще целый аппарат управленцев со средствами связи. Подобный центр предполагалось создать в убежище на ул. Рупниецибас, в строившемся здании Института истории партии.⁴³43
  <sup>В настоящее время в этом здании располагается Академическая библиотека. – Прим. авт.


[Закрыть] Оттуда системами «Искра» и «Полоса-2» обеспечивалась бы связь с объектом «Пансионат».</sup>

Последний – уже не в Цирулиши, но в Лигатне, глубоко под землей и бетоном. Из данного бункера должно было осуществляться руководство республикой на случай ядерной войны. Никакой роскоши: для 1-го секретаря комната 10—12 квадратных метров, для горкомов и райкомов – 2 комнаты в 15—20 квадратных метров на 6—8 человек, для размещения остальных работников – 1 квадратный метр на человека. Так повелел управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. Согласно утвержденным в СССР нормам, питание сотрудников аппарата республиканских парторганов в ядерных убежищах обеспечивалось на 18 суток по 3 нормам. Правда, если все время есть по 3-й норме (сухари, банка консервов, сахар), то протянуть можно было месяц.

28 мая 1985 года датирована «Препроводительная к документам по проверке убежищ». Ее составил начальник штаба гражданской обороны ЛССР генерал-майор X. Абол. В этом году было запланировано построить 25 убежищ общей вместимостью 5,8 тысяч человек. Из них к предприятиям союзного значения, капитальные вложения для которых выделялись министерствами и ведомствами СССР, относилось 9 убежищ на 3 350 человек. Самым крупным республиканским объектом, предусмотренным на 1985 год, было убежище... при тюремной больнице, на 500 человек! Для сравнения – следующие два крупных бункера строили аэропорт «Рига» (450 человек) и «Елгавсельмаш» (450 человек). Вообще же, проверка констатировала целый ряд недостатков: «Не обеспечивается выделение рабочей силы и техники Минстроем Латвийской ССР». Не хватало и защитно-герметических дверей.

«Союзные» предприятия строили массивные бункеры: завод «Электростройинструмент» (Резекне, Министерство строительнодорожного машиностроения СССР) – на 1 200 человек; «Компрессор» (Рига, Министерство легкого и пищевого машиностроения) – на 900 человек; Вентспилсский вентиляторный завод (Министерство строительно-дорожного машиностроения) – на 450 человек; Рижский завод промышленных роботов (Министерство авиационной промышленности) – на 420 человек. Готовность в 85-м была от 5 % до 60 %. А вот министру гражданской авиации СССР Бугаеву Б.П. от 15 мая 1985 года поступила жалоба о том, что в районе Эргли так и не приступили к созданию защищенного пункта управления Латвийского управления гражданской авиации, документацию которого разработал институт «Украэропортпроект».

Всего же в 1986—1990 годах в ЛССР было запланировано строительство противорадиационных укрытий на 334,39 тысяч человек. «Это даст возможность к концу пятилетки увеличить фонд укрытий для защиты населения вне зон сильных разрушений категорированных⁴⁴44
  Т.е. находящихся под угрозой ядерного удара. – Прим. авт.


[Закрыть] ^{городов, включая эвакуируемое и рассредотачиваемое население до 70,9 % к потребности», – рапортовали замначальника штаба ГО ЛССР А.Ф. Кадикис и начальник 2 отдела Госплана ЛССР В.А. Сея в декабре 1985 года.}

***

Вооружение и военная техника в нашей республике в те годы не выпускалась. Тем не менее, военно-промышленный комплекс СССР имел в Латвии в то время серьезные интересы. Это демонстрирует ряд документов из архивов ЦК КПЛ. Так, 26 августа 1985 года заведующему промышленным отделом ЦК В.Г. Блохину сообщили о досрочном выполнении производственным объединением «Альфа» «задания по созданию, испытанию и освоению серийного производства специальной техники (комплекс “Циркон”)». За годы XI пятилетки выпуск сверхбольших интегральных схем увеличил-

ся в 13 раз. Освоены «важнейшие государственные программы» – «Бастион», «Операция», «Преобразователь». Исходя из этого, 1-й секретарь ЦК КПЛ Б.К. Пуго и министр электронной промышленности СССР А.И. Шокин вышли в Центральный Комитет КПСС с представлением о награждении «Альфы» Орденом Ленина.

28 ноября 1985 года Борис Пуго получил совершенно секретный документ из Москвы от начальника Главного управления космических систем Минобороны СССР генерал-полковника А.А. Максимова и заместителя министра среднего машиностроения СССР Л.Д. Рябова. Речь касалась, ни много, ни мало, противодействия американской СОИ! Против «Звездных войн» должен был выступить Рижский НИИ радиоизотопного приборостроения. «Для своевременного обнаружения размещения потенциальным противником ядерных боеприпасов и установок на космических объектах при испытаниях и развертывании космических ударных сил» предполагалось реализовать программу «Цифра-Штиль». Найти во Вселенной атомную бомбу – это не фунт изюму! А вот резолюция республиканского ЦК: «Предложено Минсредмашу закупить у ипподрома сборный модуль до 10 000 м²».

Вообще-то, Москва просила 25 000 метров для лабораторно-производственного комплекса и жилые дома на 10 000. Но зампред Совета Министров ЛССР Ю.Я. Рубэн написал самому министру среднего машиностроения СССР Ефиму Славскому (промышленник сталинской школы подписывал свои документы синим карандашом!):

«Г. Рига включен в перечень городов, в которых промышленное строительство запрещено. Мощности строительных предприятий города Риги предельно загружены».

Так в 1985 году республиканское начальство, по сути, дало от ворот поворот всесильному союзному ВПК. Так кто там у нас глашатаи и знаменосцы «Атмоды» получаются? А сейчас – по любому вопросу берем под козырек перед руководством НАТО.

***

Радиоактивный ад разверзся неподалеку от Латвии уже через год не усилиями врагов из НАТО, а «благодаря» собственному разгильдяйству. В Госархиве ЛР, где складированы дела ЦК Компартии, есть дело 258 за 1986 год, скучно обозначенное: «Документы по вопросам организационно-партийной работы и работы правоохранительных органов».

Бросается в глаза секретный отчет военного комиссара Латвийской ССР полковника А. Маделанса, направленный им 18 июня 1986 года после «командировки в район расположения в/ч 42 216». То есть, дислоцированного на берегу Киш-озера в Сужи полка ГО ЛССР, который, разбавив 762 мобилизованными военнообязанными («партизанами»), бросили ликвидировать аварию на Чернобыльской АЭС.

Группа контролеров из ЛССР, отправившаяся в Полесский район Киевской области, составила 6 человек: 4 военных, а также секретарь Московского райкома партии Риги Леонов и председатель Ог-рского райисполкома Заг.

Режим, который они увидели, был жесточайшим:

«Подъем личного состава осуществляется в 5.30, после завтрака рабочий день начинается с 6.45 и продолжается с учетом нахождения в пути с места работы до прибытия в лагерь до 20 часов, после личной санитарной обработки и ужина, отбой дается в 22 часа. Отдельные подразделения части посменно работают круглосуточно».

Визитеры констатировали в лагере «нездоровые высказывания». А именно:

«Зя прошедшее время ощутимо сказывается физическая усталость и нервное напряжение: работы проводятся на зараженной местности, в средствах защиты, в условиях жаркой (30—35 градусов °С), непривычной для них погоды, что влияет на состояние здоровья. Значительно число страдающих кожным заболеванием – дерматитом. Многие отмечали ухудшение общего состояния здоровья и аппетита. Серьезно беспокоят последствия радиационного облучения в связи с несовершенством его учета. Эти беспокойства усилились в последнее время, прежде всего из-за того, что военнослужащим было доведено до сведения, что время их пребывания в части будет продлено до 6 месяцев».

При этом командование сектора № 3, где находилась латвийская часть, признавало необходимость скорейшей смены:

«Труд военнослужащих интенсивен, тяжел, значительная часть личного состава части в первые три недели находилась на оси следа радиоактивного облака и получила определенную дозу облучения. <...>

Питание военнослужащих в целом хорошо организовано, пища высококалорийна, – заглянули в котлы проверяющие. – Но практически отсутствуют овощи и фрукты в ее рационе. Крайне не достает лука, чеснока, капусты».

А еще у ликвидаторов не хватало обыкновенных... тачек, чтобы удалять зараженный грунт!

Ликвидаторы передали в Ригу письмо для ЦК КПЛ. Вот этот уникальный документ, написанный аккуратным чертежным почерком на листке в клетку:

«По прибытию в зону нам было объявлено, перед строем полка, что мы призваны на учебные сборы сроком до двух месяцев и по истечению данного срока службы нас будут заменять... Удлинение срока службы повлечет за собой истощение имеющихся сил и резкое ухудшение психологического климата в ротах».

Вот и второе письмо – 1 -му секретарю ЦК КПЛ Пуго и командующему ПрибВО генерал-полковнику Бетехтину:

«Личный состав был мобилизован и отправлен в район АЭС в кратчайшие сроки. Многие не успели даже увидеться после работы со своими семьями и решить неотложные семейные вопросы, а по месту отмобилизации даже не прошли медобследования. В военкоматах и части нам и нашим семьям было сообщено, что мы призваны на сборы на 45—60 суток. Весь личный состав настроен доб-

19

20

23

28

32

35

41

42

47

51

53

росовестно и самоотверженно выполнять свой долг, рассчитывая свои силы и физические возможности на двухмесячный срок.

Просим ЦК КП Латвии и командование ПрибВО рассмотреть вопрос о конкретных сроках нашего пребывания здесь и замене».

Следует масса подписей с расшифровкой – старший лейтенант Липшиц, рядовой Большаков, рядовой Бромберг, рядовой Марценс, рядовой Фролов, лейтенант Герула...

Интернационал ликвидаторов.

Как отреагировали инстанции на угрозу неповиновения? Да как обычно:

«По итогам командировки проведено совещание у второго секретаря ЦК КП Латвии, на котором определены задачи по устранению отмеченных в отчете недостатков».

«Чернобыльцы» вернулись – но принесли с собой след гражданского неповиновения. Ведь работавший врачом латвийского полка президент Валдис Затлерс, получивший «за АЭС» высший украинский орден, в политике показал себя настоящим «партизаном». Дай ему Бог здоровья!

***

Военно-гражданские отношения в перестройку – это отнюдь не «оккупационная армия». Сей стереотип появился в самом начале 90-х годов, а в конце же 80-х Вооруженные Силы и общество находились в довольно сбалансированных, если не гармоничных отношениях. Об этом могут свидетельствовать документы Секретного сектора ЦК КПЛ, находящиеся ныне в Государственном архиве Латвии.⁵⁴

1-й секретарь ЦК КПЛ Борис Карлович Пуго также намертво закреплен в современной официозной истории как «реакционер». Однако ж его вполне можно считать... национал-коммунистом! Вот, к примеру, 3 июня 1988 года (никакого Народного фронта нет и в помине), что он пишет министру обороны СССР маршалу Язову:

«Уважаемый Дмитрий Тимофеевич!

В республике назрела острая необходимость укрепления рядов милиции лицами коренной национальности. Среди личного состава МВД Латвийской ССР их численность составляет менее 30%, а в Риге – лишь 15%. Это вызывает постоянные нарекания со стороны местного населения, так как возникают конфликты на языковой основе, серьезно осложняет оперативную работу...

Просим Вас в порядке исключения разрешить направлять в учебные заведения МВД СССР, дислоцированные в Риге, лиц призывного возраста из числа коренных жителей Латвии в количестве 50 человек ежегодно, начиная с 1988 года».

То есть, речь шла о латышских 11 -классниках, которые, не отслужив в армии, пошли бы учиться на милиционеров. Что же Язов? Один будущий «путчист» ответил другому:

«Министерство обороны не возражает против комплектования, в порядке особого исключения... Указания командующему войсками Прибалтийского военного округа по этому вопросу даны».

Теперь об экологии. В 80-х в Вентспилсе базировалась воинская часть 01 351, или 207-й танковый полк. И был у него склад боеприпасов – как же иначе. Коллизия заключалась в том, что неподалеку построили Припортовый завод. От военного объекта до аммиачных резервуаров было 1,5 км, до емкостей с нитрилакриловой кислотой – 1,2 км. Рядом шли также теплотрасса, воздушный трубопровод метанола, 10 подземных нефтепроводов и продуктопроводов, 2 кабеля электроснабжения, 2 кабеля связи, канализация.

На складе же, возведенном в 1976 году, все было плохо – утверждал в секретной записке начальник отдела боеприпасов службы ракетно-артиллерийского вооружения ПриБВО подполковник Поляков. К примеру, боеприпасы НЗ хранились под навесом, про-

тивотанковые мины – на площадке. Не было обваловки и молниезащиты. Была вероятна и диверсия! «В зоне заражения только на территории города в течение 10—15 минут может оказаться более 13 тыс. человек. Из них 4 500 человек (35 %) получат смертельные поражения...» – предупреждал полковник.

Армейцы обменялись еще рядом посланий – и было принято решение склад перенести за счет Минобороны, за 464 тысячи рублей.

Ну а если военно-промышленному комплексу СССР от Латвии что-то нужно было? Думаете, местная элита становилась по стойке «Смирно» и щелкала каблуками? Как бы не так. Вот был такой завод «Эллар», и поставили ему задачу «в XIII пятилетке увеличить объем выпуска специального технологического оборудования в 2,5 раза». О чем в секретном письме от 06.06.1988 в адрес Б. Пуго сообщил министр электронной промышленности СССР В.Г. Колесников, и попросил включить в план строительство в 1989 году столовой на 500 мест и – на будущую пятилетку – нового корпуса площадью 10 тысяч кв. м. Общие капиталовложения должны были составить 12,5 миллионов рублей. Тех еще, полноценных.

Рига же ответила следующее:

«В связи со сложившейся тяжелой экологической обстановкой в г. Риге и необходимостью форсированного строительства общегородских очистных сооружений, мощности... недостаточны».

Приходится занять даже «спецконтингент», то есть зеков. Это заместитель председатель Совмина ЛССР Ю.Я. Рубэн объясняет, почему строительство на «Элларе» «не может быть начато». Мы же тут программу «Жилище-2000» выполняем! Кстати, в Латвии конца 80-х гражданское планирование тоже шло под грифом «Секретно» – так, вашему автору удалось обнаружить в архиве перспективы выпуска детского питания до... 2005 года.

Отрицательной была и реакция официальных властей Латвии на обращение главнокомандующего ВВС, маршала авиации А. Ефимова от 21.07.1988:

«Валмиерский завод стекловолокна Минхимпрома СССР выполняет важную работу по изготовлению стеклопластиковых касок и каркасов для защитных шлемов ЗШ-5А, ЗШ-7А и кислородных масок КМ-34Д, предназначенных для летного состава авиации Вооруженных Сил СССР. Из-за недостаточных производственных мощностей Валмиерского завода количество выпускаемых им касок и каркасов удовлетворяет потребности авиации ВС СССР только на 40—60 %. В связи с этим сложилось крайне тяжелое положение...»

Заместитель председателя Совмина ЛССР Я.А. Ланцерс дал вежливый ответ:

«Силы подрядных организаций Госстроя республики, ведущих работу в этом регионе, в основном сосредоточены на объектах непроизводственной сферы и сельского назначения, что не позволяет принять дополнительные объемы производственного строительства на Валмиерском заводе».

В общем – катитесь, летуны, со своими касками!

27 апреля 1988 года 1-й секретарь ЦК Компартии Латвии Борис Пуго получил документ под грифом «Совершенно секретно». Писали лидеру коммунистов республики министр тяжелого, энергетического и транспортного машиностроения СССР В.М. Величко и начальник инженерных войск Министерства обороны СССР В.П. Кузнецов. Ныне эта бумага хранится в Государственном архиве Латвии.⁵⁵

Генералы ВПК сообщали:

«В 1988—1989 годах поручено осуществить техническое перевооружение Рижского дизелестроительного завода для развития производственных мощностей на выпуск 3 000 штук в год дизель-генераторов “Неман”, поставляемых для важнейших объектов Министерства обороны СССР, в том числе для боевых ракетных комплексов в качестве основных источников электроснабжения».

Развивать новые мощности планировалось на улице Дунтес, строительство начать в 1990 году Казалось бы – стратегическое задание, местные власти должны броситься исполнять! Однако Борис Пуго поставил осторожную резолюцию: «Тов. Рубэну Ю.Я. для рассмотрения и решения». Совет же министров Латвийской ССР в лице председателя Ю.Я. Рубэна «возражает». Ибо нет доказательств, что расширение РДЗ возможно осуществить «без увеличения численности работающих на существующей территории завода». Ссылка идет и на «острую экологическую обстановку в г. Риге». Так республиканский советский аппарат начал потихоньку выходить из подчинения Центра. Почувствовали, так сказать, новые веяния – согласно которым ни новые заводы, ни новые рабочие-славяне здесь были не нужны.

***

Заключительный сюжетик – о юридических и политических отношениях служивых и штатских в Советской Латвии. Александр Тихонович Чмыхалов был един в трех лицах: генерал-майор и командир 26-го корпуса ПВО, член ЦК КПЛ и депутат Верховного Совета ЛССР. Но 5 апреля 1988 года на основании проверки Военной прокуратуры ПрибВО против него было возбуждено уголовное дело по статье 249 УК ЛССР. Как явствует из письма в республиканский ЦК военного прокурора, генерал-майора юстиции И. Субоче-ва, равный ему по званию военачальник попался на «аморалке».

Суть была в том, что с апреля 1982 года генерал сожительствовал с гражданкой С-вой. Но одно это не вызвало бы особых проблем – ведь еще Сталину приписывают фразу: «Завидовать будэм». Дело в другом: любовница генерала, родившая от него сына, получила погоны прапорщика, хотя ни дня не служила, а училась в Латвийском госуниверситете. Экономику она освоила хорошо: за 6 лет ей выплатили около 10 тысяч рублей оклада, приняли на работу в одну из в/ч родную сестру, в 1984 году дали 2-комнатную квартиру, а в 1988 еще одну – улучшенной планировки, ибо по сфальсифицированным документам у незамужней по факту женщины появился мнимый супруг-«афганец». А позднее комкор решил, по его словам, «вручить свою любовь» одному из подчиненных офицеров.