Текст книги "Лето в Калиновке"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава семнадцатая

Степа шел напрямик, через густую березовую рощу и картофельное поле. Ноги путались в траве, мальчик несколько раз спотыкался и падал, царапая сухими ветками лицо, но все это казалось ему не заслуживающим внимания пустяком. Подумаешь, такие ночные походы ему совершать не впервые. Поскорей бы дойти до дома, узнать, что за документы лежали в железном ящике с партизанского катера!

Дома Степа достал из-под рубашки кипу папок и бумаг и положил их на диван. Прислушался.

Родители и дядя Миша уже спали. Степа зашел на кухню, зажег свет. Его ужин стоял на столе. Но разве тут до ужина! Он сразу занялся находкой.

Сверху на бумаге лежало несколько толстых блокнотов. Один из них был прошит суровыми нитками. На обложке стояла надпись: «Судовой журнал партизанского катера «Клич Родины».

Степа с волнением перелистал пожелтевшие, исписанные карандашом страницы. На одной из них прочел:

«20 апреля 1943 г. Стоим в затоне «Красная губа». После боя под Петриковом повреждена кормовая обшивка. Ребята целый день не отходят от катера, стараются скорее закончить ремонт. Завтра мы должны поставить мины около Голубицких островов. Смерть фашистам!

Командир катера Николай Таврилов».

Степа вздрогнул от неожиданности. Николай Гаврилов… Ну, конечно, это тот самый Гаврилов!

– Дядя Миша! Дядя Миша! Вставайте! – Степа вскочил с места и бросился в горницу.

Под грузным телом геолога заскрипела кровать. Дядя Миша приподнялся, удивленно посмотрел на Степу.

– Что такое? Чего кричишь?

– От радости, дядя Миша! – захлебываясь, ответил мальчик. – Посмотрите, что я нашел. Вставайте скорее! Слышите?

Дядя Миша недовольно пробурчал что-то, но встал и вышел на кухню.

Степа протянул ему блокнот.

– Что это такое? Где ты его взял? – недоуменно спросил геолог.

– Блокнот лежал в ящике, – объяснил Степа.

– В каком ящике?

– В таком тяжелом, железном…

Дядя Миша улыбнулся.

– Хорошо. Если ты будешь отвечать только таким манером, скажи, откуда появился этот ящик?

– Он лежал в яме.

– Уже понятнее. Значит, ты нашел в какой-то яме ящик и там были бумаги?

– Да, – подтвердил сразу Степа. – На берегу около озера в кустах лежал ящик.,

– Кто же мог туда его положить?

– Костя и Антон. Вот кто!

– А кто такие Костя и Антон?

– Да наши, деревенские. Из нашего класса, – пояснил Степа. – Они вытащили этот ящик из озера и зачем-то спрятали в яму. Я об этом узнал через наших девочек и решил их проучить, и вот выгреб бумаги.

– За что проучить? – снова удивился дядя Миша, продолжая просматривать бумаги.

– Мы им миноискатель чинили, а они не говорили, для чего он им нужен. Тайну хранили. Теперь их тайна в наших руках…

Но дядя Миша уже не слушал. Он быстро листал блокноты и тетради, пробегая глазами записи. Вот он извлек из кипы бумаг сложенный в несколько раз и сильно замаслившийся по краям толстый лист, быстро развернул его и положил на стол.

– Карта! – сказал он негромко и как бы испуганно. – Батюшки, карта… Что я вижу?! Ведь это карта Гаврилова. Степа, да ведь ты – герой, черт возьми! Ведь ты нашел не просто карту. Ты нашел… Ну, понимаешь – сокровище!

– Карта?! И верно – карта. – Прильнув к столу, Степа жадно рассматривал находку. – Смотрите, вот дорога. А это – наша Калиновка… А нефть здесь показана? – спросил Степа, вспомнив разговор геолога с председателем колхоза, когда они дядю Мишу в плен брали. – Может, это совсем не та карта?

– Нефть? – переспросил дядя Миша и озабоченно склонился над столом. – Давай поищем.

Он с минуту разглядывал карту, водил по ней карандашом, потом, тряхнув растрепавшимся чубом, лукаво сказал:

– А ну, посмотри, что это за значок?

– Вышка! – восторженно крикнул мальчик. – Возле самой пущи.

– Ага, – подтвердил дядя Миша. – Нефть найдена Гавриловым на возвышенности «Трех братьев».

– Да ведь это совсем недалеко! Рукой подать! – обрадовался мальчик.

– От Калиновки примерно десять километров, – прикинул геолог, измерив большим пальцем расстояние по карте.

Он встал из-за стола, положил свои сильные руки на плечи Степе и радостно сказал:

– Да ты понимаешь, что значит для нас эта карта, Степа! Она сэкономит месяцы работы, труд сотен людей!..

Степа слушал геолога, и перед его глазами вставали буровые вышки, фонтаны нефти, огни, огни, огни…

Наконец дядя Миша бережно сложил бумаги и документы из ящика Гаврилова.

– Завтра, Степа, собирайся в поход.

– Проверять нефть?

– Ага. Только не проспи. Выйдем из деревни рано-рано.

– Не просплю, дядя Миша. Что вы, как можно проспать…

Нет, Степа не проспал. Разве мог он пропустить такой случай – первым увидеть место, которое принесет Полесскому краю новые богатства и славу!

Захватив с собой кирку, компас, ручной бур для исследования выходов нефти, ящик для проб разных пород и, конечно, карту Гаврилова, путники вышли со двора.

Степа предложил плыть к возвышенности озером.

– Это сократит нам путь километров на пять, – сказал он.

– Что ж, можно воспользоваться и таким маршрутом, – согласился геолог.

Шли по тропинке, через огороды. Неожиданно Степа остановился.

– Дядя Миша, подождите. Я забегу в нашу мастерскую, захвачу с собой радиотелефон. Если найдем нефть… – и он не договорил. Но все было ясно.

– Хорошо, возьми, – согласился дядя Миша.

Мальчик повернул в сторону, перепрыгнул через невысокий заборчик. На Ленином дворе царила тишина. Забежав в мастерскую, он взял один из аппаратов, а на крышку другого положил записку:

«Леня! Не удивляйся, что в мастерской один аппарат. Второй мы забрали с собой. Для чего? Узнаешь по радио. Слушай первые пять минут в начале каждого часа. Помни, иду на очень важное задание. Жаль, что ты так сладко спишь. Не решился будить.

Твой друг Степа Корж».

Мальчик перекинул аппарат, к которому были прикреплены специальные ремешки, через плечо и поспешил к озеру.

Дядя Миша уже забрался в лодку, а Степа приготовился столкнуть ее на воду, как послышался резкий, пронзительный свист. Степа обернулся. К озеру от деревни шел Димка.

Степа призывно замахал рукой. Дружок, как вихрь, в одно мгновение подлетел к лодке.

– Куда это вы? – торопливо спросил он.

– Нефть искать, – таинственно сказал Степа. – Эх, да ты ничего не знаешь! Проспал все на свете.

– А что такое, Степ?

– Садись, расскажу.

Диму не нужно было упрашивать. Даже не спросив, надолго ли едут Степа и дядя Миша, он ловко вскочил в лодку.

Глава восемнадцатая

Выбежав во двор, Леня сделал несколько упражнений, подтянулся на толстой ветке старой груши, потом подошел к палисаднику и стал наблюдать за пчелами, которые ползали по широколицым высоким подсолнухам.

Утро было свежее, ветреное. На дворе стояли большие лужи. На западе, над самым горизонтом, синела огромная туча. Где-то далеко-далеко чуть слышно ворчал гром.

Мальчик заглянул в приоткрытую дверь мастерской и вздрогнул: на длинном столе стоял только один аппарат. Рядом белела какая-то записка. Леня прочел ее, задумался.

Смотри, а Степа уже где-то шагает. Пишет, ушел на важное задание. «Ох и хитрец! Всегда так – недосказывает, будто в прятки играет: мол, сам догадайся, додумайся».

Леня отложил записку и пододвинул радиотелефон. Ну, что ж, давай поговорим.

Он щелкнул рычажком – на переднем щитке загорелась контрольная лампочка. Одев наушники, весело заговорил:

– «Жаворонок»! «Жаворонок»! Я – «Калиновка», я– «Калиновка». Раз, два, три… Перехожу на прием. – И переключил аппарат.

«Настройка на волну в порядке, – подумал он. – Теперь остается ждать ответного сигнала».

Сколько раз проделывали это Степан и Дима у него на глазах, и Ленька злился. Работают с таким важным видом, будто и на самом деле это очень трудно. А тут ведь и делать нечего – включил и слушай.

Но прошла минута, другая, аппарат молчал. В чем дело? Леня забеспокоился. Осмотрел наушники, соединения проводов, отводы от батарей. Кажется, все в порядке. Но в наушниках – ни звука. «Вот тебе и раз, – недовольно подумал мальчик. – Что же это такое? "

Рядом, на столе, «на всякий случай», лежала схема аппарата. Леня глянул на нее и пожал плечами – попробуй разобраться в путанице черных линий и кружков. Степа – вот это голова! Он сразу заставил бы аппарат заговорить, что-то исправил бы, что-то покрутил… Как же с ним поговорить? Куда он запропастился?

Наконец Лене надоело крутить ручки и, выключив радиотелефон, он вышел из мастерской. Тоскливо было у него на душе. Вспомнился Алесь, письма к нему, его советы. Подвел братца? Выходит, подвел…

За забором, на улице, мелькнула серая отцовская кепка. Куда он?

Мальчик подошел к калитке и остановился у запряженной телеги.

– Куда едешь? – обратился Ленька к отцу.

– На сенокос.

– А далеко?

– В Бобровицу.

– Возьми и меня с собой.

– Что, надоела Степина компания? Тогда собирайся, – охотно согласился отец. – Завтракай и – на телегу!

Поездка на сенокос обрадовала Леньку. Снова он увидит лесные чащобы, темные и таинственные, снова будет искать птичьи гнезда, лазить по деревьям, кувыркаться в копнах душистого сена. Но все же куда Степа с самого утра исчез? «В прятки играет, как маленький, – вдруг разозлился Леня. – Или проверять меня решили? Экзамен устроили… Идите вы со своими экзаменами…»

Наскоро позавтракав, он положил в сумку изрядный кусок сала, полбулки хлеба и вышел на улицу. Отец уже поджидал сына.

…Целый день пробыл Леня на лугу. И вот – возвращается домой. В передке телеги лежат примятые охапки свежей травы, в ней ярко горят лесные цветы. У них – горьковатый запах, он кружит голову, заставляет чаще биться сердце.

Сзади на телегах едут и другие ребята. Слышны их голоса, шутки, смех. Что ни говори – хорошо летом!

Солнце клонится к западу. Подпрыгивают на ухабах колеса, дребезжат на мостках в ряд уложенные бревна… Поворот, рощица… А вот и деревня.

Как только телега покатилась по сельской улице, Леня передал вожжи отцу и быстро соскочил на дорогу.

– Забегу к ребятам, – объяснил он и помчался – откуда только прыть взялась! – в другой конец улицы. Лене не терпелось узнать, вернулся ли их главный инженер домой, и почему вдруг не стал работать радиотелефон.

Через несколько минут огненный Ленькин вихор уже красовался у калитки Степиного двора. Мальчик взбежал на крыльцо и увидел в сенях тетю Параску.

– Я к Степе. Дома он?

– Еще нет… – тетя Параска приподнялась со скамьи. – Это ж как взялся верховодить ребятами, так и дома почти не бывает. Что у вас за дела такие? – ворчливо спросила она.

– Дела как дела – обыкновенные, пионерские! – ответил Леня и хотел уже повернуть назад, но тетя Параска вдруг спросила:

– О партизанском катере слышал?

– Нет, тетя Параска. – Леня пытливо посмотрел женщине в глаза. – А что такое?

– Говорят, Костя Дударов и Антон Занозин партизанский катер в озере нашли. Да из него какой-то ящик вытащили. А в том ящике важные бумаги лежали. И это еще не все. Ночью кто-то возьми да и выкради эти бумаги…

– Бумаги? Есть о чем жалеть.

– Ой, не говори, Ленька. Сказывают, бумаги-то очень важные. Там и о нашем Савосе Занозине записка нашлась. Предатель он: отца Володиного фашистам выдал.

– Да что вы?!

– Вся деревня об этом судачит.

«Ну и дела?! – Ленька растерянно почесал затылок. – Где искать Степу? Уж не у Димки ли он?»

Надо поскорее увидеть друзей. Они-то обязательно расскажут, что там случилось.

Леня выбежал на улицу. Вечерело. Из-за косого гребня соснового бора, из-за озера ветер гнал лохматую черную тучу. Широко, на полгоризонта охватив небо темно-синими крыльями, она быстро надвигалась на деревню. То тут, то там по улице пробегали вихри. Необычайным фиолетовым пламенем вспыхивали молнии. Казалось, они бьют прямо в глаза, и мальчику стало страшно – а вдруг молния попадет в него? Но неуемное любопытство погнало его дальше – надо, непременно надо узнать, что сегодня произошло в деревне.

Захлебываясь от сильного встречного ветра, мальчик решительно направился к Димкиному двору.

– Тетя Грипина, а где Дима? – спросил мальчик, зайдя в хату.

Женщина вздохнула.

– А думаешь, я знаю, где Димка. У других дети как дети, а у меня – шальной какой-то. Даже обедать не приходил. Вот уже и вечер – а его нет и нет. Отбился от рук хлопец. А ты где был, что спрашиваешь? – обратилась в свою очередь она к мальчику.

– Где? С отцом на сенокосе!

– Подожду еще с часок, – проворчала тетка

Гришина. – А позже придет, ох и взбучку получит он от меня…

По стеклам хлестко сыпанул пригоршнями капель дождь. Резко зашумел ветер. Леня выбежал на крыльцо и, накинув на голову пиджак, помчался домой.

Тревожно начиналось утро следующего дня в Калиновке.

Леню разбудил отец.

– Дима и Степа не ночевали дома, – тихо сообщил он. – Не знаешь, где они?

– Не знаю, папа. Я их сам вчера искал. Думал, задержались где-нибудь, испугались грозы. Да, вот что, папа, – вдруг спохватился он. – Степа мне оставил записку. Посмотри, – и мальчик, вытащив из-под подушки бумагу, подал ее отцу.

Отец внимательно рассмотрел записку, потом вслух прочел:

«Помни, иду на очень важное задание».

– Гм! Важное задание, – повторил он. – Странно! Да и геолога Михаила в деревне нет. Говорят, тоже не ночевал… Не поехали ли они куда-нибудь вместе?

– Дяди Миши тоже нет? Тогда все понятно, – оживился Ленька. – Они отправились искать нефть.

Заскрипела дверь, и в хату кто-то вошел. Леня оглянулся. На пороге, подавленная и заплаканная, стояла мать Степы.

– Данила, нашей-то лодки нет, – дрожащим голосом сказала женщина. – Вот как оно повернулось дело. Это же совсем плохо. Могло несчастье случиться! Могло ведь, а?..

В деревне нарастала тревога. Председатель колхоза организовал несколько отрядов и отправил на поиски, а сам стал звонить по телефону в окрестные деревни, надеясь, что кто-нибудь там видел калиновских ребят.

Тщательно были осмотрены берега озера. Степину лодку нашли в камышах. И странно – она была перевернута вверх дном…

Леня, услышав это, побежал с ребятами на озеро. Но их осмотр ничего не дал. Никто не мог объяснить, почему лодка была перевернута. На вид она была исправна, целехонька.

Подавленный, огорченный, Ленька шагал по дороге. Куда он шел, и сам не знал. От тяжелых мыслей, казалось, распухла голова. Мальчик теперь обвинял во всем самого себя. «Отступился, не наладил радиотелефон! А ведь его позывных ждал Степа. Факт, что ждал. И не дождался. Вот теперь и гадай, где они. Эх!..»

Вдруг до Леньки донесся рокот мотора. Ленька обернулся. По дороге стремительно летел «газик».

Леня свернул на обочину. И только автомашина поравнялась с ним, как мальчик услыхал звонкий радостный голос:

– Леня, братишка!..

Машина остановилась. Из кузова выскочил высокий юноша в клетчатой ковбойке.

– Алесь… – остолбенев от неожиданности, промолвил мальчик.

Братья подбежали друг к другу, обнялись.

– Ух, как ты вырос! – сказал Алесь.

– И тебя не узнать! – шутливо улыбнулся Леня. – Что и говорить – городской!

– Садись в машину, подвезу, – предложил Алесь. – Ну, как у вас дела? Что хорошего?

– Есть и хорошее, и плохое…

– А что такое? – насторожился Алесь.

– Целая история, долго рассказывать. Самое неприятное – вчера куда-то исчезли Степа и Дима, а с ними и геолог. Прошли сутки, а их все нет да нет.

Алесь нахмурился.

– Как же так? – удивленно спросил он. – Кажется, Степа и Дима – ребята серьезные. Не может быть, чтобы какую-нибудь глупость сотворили.

– Глупость? Нет, дело тут, наверно, не в глупости… Тут могло что-то другое случиться. Вот послушай, как все началось. – И Леня поведал брату краткую историю кружковцев.

«Газик» остановился. Из дома, завидев необыкновенного гостя, выбежали родители.

После горячих объятий Алесь достал из кузова картонный ящик, на котором красовалась надпись: «Минск Р-7».

– Батя, я вам подарочек привез. Матери – костюм, а вам – музыку и радио, – шутливо сказал он. – Берите, берите, веселее в доме будет. А то я не очень надеюсь на Ленины аппараты. – И Алесь лукаво подмигнул брату.

Отец бережно понес тяжелый ящик в дом. А мать расстроилась – больно дороги подарки, не разорился ли сын.

– Много, наверно, за радио отдал, Алесик? – будто между прочим спросила она.

– Ни копейки.

– Как – ни копейки? Да что ты – шутишь? – удивилась она.

– Очень просто, – важно разъяснял Алесь. – Это – подарок дирекции завода за хорошую работу.

– Неужто, Алеська! Вот ты какой у нас! Ну, молодец, молодец.

Когда Алесь вошел в горницу, мать, вздыхая, вдруг сообщила:

– А у нас в деревне несчастье. Дети пропали.

– Знаю, мама, знаю. Мне Ленька говорил.

Он подошел к радиоле, возле которой деловито суетились отец и братишка, постоял немного, потом спросил у Леньки:

– Скажи-ка, Степа и Дима с аппаратом пошли?

– Да.

– А где второй?

– В мастерской.

– Почему же ты по радио их не ищешь?

Леня опустил голову, уныло ответил:

– Искал, как же! Да ничего не получается.

– Как это-не получается?! А ну, пойдем посмотрим, – взяв брата за плечо, решительно сказал Алесь.

Мастерская радиокружковцев на этот раз выглядела как-то неуютно. На верстаке и под верстаком лежал инструмент, на полу валялись стружки, обрывки бумаги.

Увидев на столике зеленоватый ящик, Алесь сразу подошел к нему. Сел на табурет, надел наушники. Покрутив ручку настройки и обождав минуту, вдруг пожал плечами:

– Леня, да ведь аппарат ваш глух и нем. А ты мне писал, что можно слушать Москву, Минск.

– Мы слушали, – заливаясь краской стыда, сконфуженно ответил Леня. – Да вот что-то случилось…

Алесь повернулся к брату.

– Как это что-то? И ты не знаешь?

– Нет, – признался Леня и опустил голову. – Ты не ругай меня, Алесь. Я уже все перепробовал: проверял и контакты, и батарею, и антенну. Кажется, все в порядке.

Алесь повернул ящик, открыл заднюю стенку и стал копаться в деталях и проводах.

Леня стоял позади, горячо дышал брату в затылок. Ну вот, как ни старался, а оскандалился. Да теперь Алесь вечно будет считать его болтуном и врунишкой.

В мастерскую, узнав, что там Алесь и Ленька, один за другим потянулись ребята. Вскоре там уже негде было яблоку упасть. Мальчики и девочки с любопытством и нетерпением наблюдали за Алесем. Каждому хотелось, чтобы аппарат скорее заговорил; а вдруг он и правда поможет найти Степу и Димку.

Вот Алесь оторвался от радиотелефона, развернул схему его устройства и сосредоточенно стал ее изучать. Потом задумчиво улыбнулся и снова сел за аппарат.

И вдруг у Алеся приподнялись плечи, он как будто вздрогнул. Все поняли – неисправность обнаружена!

Зачистив конец коротенького провода, юноша подключил его к коротковолновой катушке. Потом надел наушники, включил антенну. До слуха сразу долетело торопливое пощелкивание. Алесь перевел ручку настройки на новую волну. Опять послышались те же сигналы. А вот кто-то передает закодированное донесение. Где же мальчики? Почему не слышны их голоса, почему?

– Ну что? – не терпелось ребятам. – Работает?

– Да, работает, но наших что-то не слышно. Леня, подними выше антенну, – сказал Алесь и, повернувшись к ребятам, добавил: – А ну, мальчики, помогите…

Леня намотал провод на руку и быстро вскарабкался на высокую липу. Мальчики и девочки с надеждой смотрели на тонкий медный проводок, который медленно раскачивался над их головами. Как много теперь зависело от него! Издалека, из самых глухих мест, он мог принести в маленькую мастерскую голоса их товарищей. Вот Леня прикрепил эбонитовые изоляторы, вот натянул проволоку. Через минуту крикнул:

– Можно включать!

Ребята гурьбой бросились обратно в мастерскую.

Около получаса Алесь просидел молча над аппаратом, несколько раз включал его на прием, чутко прислушиваясь к каждому звуку и радиосигналу. Но Димка и Степа молчали.

– Так… – грустно проговорил Алесь. – Это хуже, ребята.,

В мастерскую вбежала Наташа Гомон.

– Ну, как? – спросила она.

– Да никак. Ждем у моря погоды…

Глава девятнадцатая

Володя Заранко возвращался с луга. Конь шел медленно, не торопясь, то и дело отгоняя хвостом назойливых оводов и слепней. Было душно и жарко. Но Володя чувствовал себя бодро. Дорога шла густым, высоким лесом, в котором было много тени и прохлады. А как она действует освежающе, эта прохлада, в такие дни – прямо воздушный родник, да и только!

Мальчик самозабвенно помахивал кнутом, и с придорожных кустов слетали отсеченные листья и ветви. Хорошо в лесу летом! Вот белеют березы между бурыми стволами сосен. Красивые, нарядные, как девчонки. Великаны-дубы, широко раскинув во все стороны узловатые ветви, властвуют над кустарником, над молодыми зарослями, прямые, мощные. По восемьсот лет стоят они на земле, никому не уступая своего места, горделиво смотрят в небо, любуются солнцем, колышут на своих ветвях стаи птиц.

Среди кустов кое-где попадаются пни, вывороченные бурей и грозой деревья. Они замшели от старости, раскинули по сторонам корни-щупальца и издали кажутся чудищами, что сидят у дороги, подстерегают тебя.

А сколько всяких жителей в лесу! Особенно много птиц. Вот кому здесь, в тенистых чащобах, раздолье. Одни птицы чирикают, другие тоненько попискивают, перелетая с места на место, третьи выводят звонкие серебристые трели. Володя прислушивается к голосам птиц, узнает их и начинает невольно подсвистывать. Мальчик так увлекся этой забавой, что позабыл о коне. А конь, будто почуяв, что хозяин не спешит, сошел с дороги и стал щипать траву.

Неожиданно телегу тряхнуло, и тут только Володька спохватился. Но, увидев, что лошадь жадно хватает траву, улыбнулся.

– Проголодалась? – сочувственно спросил он. – Ну, хорошо, попасись. А я тем временем землянички поищу. Договорились? – И соскочил на мшистую кочку.

За зарослями олешника видна была залитая солнцем полянка. Туда и направился мальчик.

На полянке и в самом деле было много земляники. Сочные, с медовым запахом ягоды сами просились в рот. Володя присел на корточки, стал собирать. И позабыл обо всем на свете. Он не замечал, как вокруг порхали птицы, как прямо над головой кружились бабочки, как между кустиками земляники беспрерывно ползли куда-то тонкой золотистой змейкой муравьи.

Но лакомиться ягодами долго не удалось. Вдруг до слуха Володи долетел стук – глухой, отрывистый, далекий. «Что это? Может, лесоруб?» – подумал он и прислушался. Стук повторился. И странно – не мог мальчик определить, откуда, с какой стороны доносится он. Может, это просто так сильно стучит его сердце? Приложил руку к груди – нет, оно спокойно, его сердце. Может, лошадь стучит копытами? Нет, не похоже это на стук копыт…

Наконец мальчик догадался и прильнул ухом к земле. И точно – земля усилила звуки, они стали более отчетливы и ясны. Раз-два, раз-раз! Раз-два! Да ведь эти звуки идут откуда-то из глубины! Вот тебе и солнечная земляничная полянка!

Володя вскочил на ноги, испуганно огляделся. Невдалеке лежит косматый вывороченный пень. Негромко, задумчиво шумит лес. А где-то здесь, почти под ногами, слышатся глухие удары…

Холодная дрожь пробежала по спине мальчика. Через кусты, через высокую крапиву он бросился к дороге.

Только одно мгновение понадобилось Володе, чтобы схватить вожжи и вскочить на передок водовозки. Хлесткий удар кнута, и лошадь во весь опор мчится в деревню.

На колхозном дворе мальчика встретил конюх.

– Слезай! – строго сказал он. – Разве так ездят? Конь весь в пене, будто в молоке искупался.

– Дядя Никита, я не виноват, – жалобно и растерянно ответил Володя. – Там, в лесу, под землей… – и он задохнулся, не хватило воздуха, чтобы досказать мысль. – Да, да, под землей, понимаете, кто-то стучит.

– Ты мне сказок не рассказывай.

– Честное пионерское, дяденька, не вру.

У мальчика был по-настоящему испуганный вид, и дядя Никита понял, что с ним действительно случилось что-то необыкновенное.

– Стучит, говоришь, кто-то? – задумчиво переспросил дядя Никита. – Постой, да ты ведь никак новость привез. А вдруг это наши ребята?

– Какие ребята?

– Не слыхал? Эге! Это ж целая история – Степа Корж и Дима Борознюк пропали! Со вчерашнего утра их не видели. И геолог с ними пропал.

– Кто? Дядя Миша?

– Он самый. Так что пошли, брат, в правление, нужно сообщить председателю.

* * *

Долго сидели ребята в мастерской. Через каждые пятнадцать – двадцать минут Алесь надевал наушники, проверял эфир. Но все было напрасно.

Мальчики и девочки вполголоса переговаривались, недоумевали: куда могли исчезнуть Степа и Дима. Зашел разговор о пропаже важных бумаг из партизанского ящика, о Савосе Занозине. И только Наташа Гомон молчала, будто набрав в рот воды. Девочка очень волновалась за Степу и Димку и за партизанские бумаги. Ведь это она подсмотрела, куда Костя и Антон спрятали ящик с катера, она написала письмо. «А может… – похолодела Наташа, – может, письмо попало в руки плохого человека? Если нашлась бумага о Занозине, так не было ли там еще каких-нибудь бумаг? Вот кто-то и хочет скрыть…»

И у Леньки тяжело на душе. Если бы он знал, что все так нехорошо получится, ни за что не поехал бы на луг с отцом. Он бы целый день просидел в мастерской, у радиотелефона, он бы обязательно наладил аппарат.

Мальчику не сиделось, и он попросил у Алеся наушники. Так, может, время быстрее пройдет… Алесь уступил ему место. Леня прислушался. И вдруг… Нет, это не почудилось ему! В наушниках послышался тихий-тихий голос:

– …нас засыпало в дзоте… Дзоте…

Леньке показался очень знакомым этот голос. Он тряхнул головой, плотнее к ушам прижал раковинки наушников. Голос долетел уже более отчетливо и ясно.

– Спасите! Спасите! Нас засыпало в дзоте…

Ленька встрепенулся, как птица, радостно вспыхнули его глаза. Резко повернувшись к Алесю и товарищам, он крикнул:

– Товарищи, ребята наши живы! Слышите – живы! Они говорят! Их засыпало в дзоте около возвышенности «Трех братьев». Они не могут сами выбраться.