Текст книги "Лето в Калиновке"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава пятая

Антось шел по деревне медленно, вразвалку, заглядывая через частоколы и плетни в чужие дворы. Там, где были собаки, он замедлял ход и, чтобы разъярить их, барабанил палкой по жердям.

Прогулка Антошки по деревне сопровождалась злобным собачьим лаем и визгом.

Какая длинная и широкая улица! Антошка сразу, с первого взгляда, узнает любую хату. Вон с белыми окнами и красными ставнями за липами стоит дом Димки Борознюка, на пригорке возвышается дом колхозного агронома, а по новому, красивому крыльцу легко узнать дом Степки Коржа.

А вот он, Антошка Славутин, живет не в простой крестьянской хате, а в таком доме, что и городским не уступит. Стоит он в центре села, на каменном фундаменте. Наверху – красивая голубятня, выкрашенная в нежный голубой цвет. Жаль, что дядя Савось не разрешает держать голубей, а надстройку сделал просто так, для красоты. Кто ни приезжает в деревню, все любуются их домом.

Построил его отчим за несколько месяцев. А раньше вся семья жила в неуклюжей, тесной хатке, которая больше напоминала сарай, чем дом. В деревне, не таясь, многие завидовали Антошкиному отчиму. Сколько раз приходилось слышать:

– Ладный домик у Савося Занозина. Ну и молодец же он, ну и оборотистый!.. Как на картинке кто нарисовал: под черепичной крышей, на каменном фундаменте. И где он столько денег взял?

Другие отвечали:

– Не взял, а нахватал.

Антось не любил отчима.

Савось Занозин был из соседнего села. Недобрая слава ходила о нем. Когда-то он заведовал молочнотоварной фермой, и за один год на ферме пало пять коров. Потом он был агентом по каким-то заготовкам. Но и здесь недолго пришлось ему проработать. У Савося обнаружили крупную недостачу, чуть-чуть не посадили в тюрьму.

Обо всем этом Савось, вздыхая и жалуясь на свою доверчивость и злых людей, которые всегда норовят подвести честного работника, рассказывал Антошкиной маме в поезде, когда ей зачем-то понадобилось съездить в город. А через несколько дней Занозин встретился с молодой женщиной на улице в районном центре.

– Видно, уж судьба такая, – говорила мать, как бы стесняясь сына-подростка, когда Савось со своим сундучком перебрался в их хату.

Мальчик ничего не ответил, но не пошел ужинать.

– Не хочу, – коротко ответил он матери.

Ночевал Антошка на сеновале. А назавтра он столкнулся с отчимом на улице. Савось загородил мальчику дорогу, положил на его плечо жилистую, сильную руку:

– Смотри ты, какой гордый! И познакомиться со мной не хочешь… Видишь, Антось, какая ваша хатенка?

– Ну, вижу, – выдавил из себя мальчик.

– Так вот, верь моему слову: на ее месте скоро будет стоять настоящий дом. А ты будешь, – он ткнул пальцем в залатанную рубашку мальчика, – ходить в новом шевиотовом костюмчике. А может, я тебе и велосипед куплю… Ну, посмотри на меня. Доволен? – И, увидев в Антошкиных глазах упрямство и непокорность, укоризненно покачал головой: – Вот чудак, обиделся… Ну ничего, брат, привыкнешь…

Савось Занозин был невысок ростом, но энергичен и ловок в движениях. И лицо у него приятное: широкий лоб, густая, в колечках шевелюра, черные быстрые глаза. Только вот манера говорить, усмехаться вызывала у каждого, кто беседовал с ним, какое-то раздражение. Он любил подчеркнуть свое превосходство над другими, подтрунить, съязвить, обидеть.

Месяц спустя после прихода Савося, в Антошкином доме начались нелады. На это были причины. Савось стал командовать матерью, раздражаться из-за каждого пустяка. Правда, они быстро мирились, и снова все шло по-прежнему. Но Антошка невзлюбил Савося. Горькая мальчишеская обида надолго поселилась в его сердце.

И ребята заметили перемену в Антошке: он сделался раздражительным, хмурым, обидчивым. Антошка завидовал своим друзьям, тем, у кого были настоящие отцы… Он отца своего помнил плохо. Антосю не было и пяти лет, когда отец бросил семью и переселился с новой женой куда-то на Кавказ.

Савось Занозин не хотел работать в колхозе, пошел искать места, где можно было бы ходить с портфелем, зарабатывать «легкий» хлеб. Неизвестно, как ему это удалось, но вскоре в деревне узнали, что он стал заведующим районной продуктовой базой.

Каждую неделю Савось приезжал домой, гостил день-другой, занимался хозяйством, потом опять уезжал. И удивительно, до чего же «легкий» хлеб у него нашелся. Первый же его приезд в деревню после занятия должности был отмечен необычным " торжеством".

Во дворе, возле их дома, росли две огромные груши. Их ветви вытянулись через забор, повисли над улицей. И вот в воскресенье утром жители Ка-линовки своим глазам не поверили: на ветвях груш качались, привлекая яркой цветной оберткой, конфеты. Они были самых разнообразных сортов и размеров: и плиточками – шоколадные, и длинные, как сигары, – мятные, и какие-то круглые, как орехи.

Улица напротив дома Занозиных ожила, зашумела.

Малыши – кто палками, кто шапками – сбивали лакомые украшения.

Антошкин отчим стоял у окна и довольно улыбался. Мальчик хорошо помнит, как он тогда сказал матери:

– Смотри, Аксинья, какая жизнь настала. А меня не было – над тобой куры смеялись. Разве не так?

– Да что уж тут говорить, – отвечала мать. – Четверо ребятишек на руках. Конечно, тяжело было…

Но развешивать конфеты на старых грушах Антошкин отчим больше не стал. На другой день случился конфуз: когда деревня проснулась и дети вновь сбежались к Антошкиному двору, они увидели, что вперемешку с лакомствами на ветвях покачиваются камешки, дохлые лягушки, рваный галош…

Вся деревня смеялась. Антошку донимали расспросами:

– Скажи, когда новую партию лягушат напоказ вывесите?

Стыдно было мальчику за своего отчима…

Потом все прошло, забылось. Отчим привозил домой новые подарки и, как обещал, купил Антосю шевиотовый костюм. Но все же между ними не было дружбы, мальчик чувствовал, что удачи и везения отчима какие-то нечестные, обманные.

А недавно Занозин сказал при матери, что купи? Антосю велосипед «Орленок». Иметь собственный велосипед было давней мечтой мальчика.

«А может, не так уж и плох Савось, как мне казалось? – подумал тогда впервые мальчик. – Да и людям не всегда надо верить. Мало ли что могут наговорить…»

И вот воспоминания оборвались. Возле своего двора мальчик остановился, взглянул на шершавые ветки груш. Как было бы хорошо, если бы сейчас висела хоть одна конфетка!

Вдруг Антошка услышал шаги. Оглянулся:.по улице шел отчим. «Так он на работу сегодня не поехал», – удивленно подумал мальчик.

Савось Занозин остановился и, может быть, впервые за все время обнял пасынка.

– Эх, Антошка!.. – как-то необычайно ласково сказал он. Антон взглянул в лицо отчима и не узнал его: он побледнел, глаза сузились.

– Дядя, что случилось? Вы заболели?

– Не заболел, а погорел… – У Савося задрожали губы. – Вот как, Антошка. Эх! – Он сорвал с головы кепку и хлопнул ею по коленям. – Каким же дураком я был, каким дураком…

– Как это – погорел? – переспросил мальчик.

– Очень просто, – упавшим голосом ответил отчим. – Жил-был Савось Занозин, считали все его счастливцем, а он хлоп – и с копыт свалился. По шапке дали… Теперь ты понял, голова – два уха?

– Ага, дядя, понял, – вздохнул Антошка.

Он ничего не понял, но почувствовал: на отчима свалилась какая-то беда. И мальчику вдруг стало жалко этого человека, который всегда был таким дерзким, а теперь выглядит так беспомощно.

– Ну, пошли в избу. Мать дома?

– На сенокосе… – опустив голову, ответил Антошка.

– Не горюй, браток. Может, даст бог, гроза нас обминет.

Но Антошка не верил, что бог тут чем-нибудь поможет. Вряд ли верил в это и отчим. Мальчик загрустил. Видимо, не суждено было осуществиться его мечте, не иметь ему стремительного «Орленка».

Глава шестая

После обеда Костя с охапкой гофрированных трубок и тремя противогазами, перекинутыми через плечо, приближался к деревне. У самой околицы к нему подлетел Ленька.

– Стой! – крикнул он и перегородил Косте дорогу. – Ты что за снаряжение тащишь? Пропуск!

Костя утомленно вздохнул и сел у забора на скамеечку. Круглое лицо его блестело от пота, ноздри широко раздвинулись.

– Ой, Ленька, не приставай, – сказал он.

– Что значит – не приставай, когда ты черт знает на кого похож. Смотри, сколько противогазов навешал! И зачем они?

– Нужны, – сухо ответил Костя, потом доверительно добавил: – Я знаю, ты толковый парень. Молчать будешь?

– Тайны не выдаю, – догадавшись, что сейчас, видимо, пойдет интересный разговор, заверил ДРУГ.

– Только чтоб без паники, – перешел мальчик на шепот. – Понял? Я в Зимовищах был…

– Ну?

– Наскочил на медведя…

Ленькины глаза загорелись любопытством, потом мгновенно сузились, насторожились.

– Правда?

– Знаешь партизанскую землянку, что на полянке? Там мы и встретились. – И Костя подробно рассказал всю историю, не утаив даже того, что он задал стрекача.

– Идем скорее к ребятам, – предложил Ленька. – Нужно им рассказать.

– Пошли!

Но не успели ребята сделать и трех шагов, как увидели, что по дороге к деревне бегут Наташка Гомон и ее подружка Зина Кужель. Еще издалека они о чем-то кричали, размахивая руками.

– Ой, мальчишки!.. Ой, скорее в правление… – затараторила, подбегая, Наташка. – Бандиты в лесу…

* * *

Сегодня Наташка с Зиной с утра пошли в лес по ягоды. Наташка знала в Зимовищах самые лучшие места, откуда она всегда возвращалась с полным лукошком земляники.

Солнце еще не высушило на травах росу, а Наташка с Зиной были уже на заветном местечке. Хотя лес в Зимовищах вековой, могучий, но в нем много полянок, просек, тропинок и дорог. Ходишь по лесу, как по волшебному дворцу, – перед глазами возникают все новые и новые прекрасные уголки.

Девочки быстро осматривали солнечные холмы и бугорки, ловко собирали крупные душистые ягоды.

– И завтра сюда придем, – сказала Зина Кужель, когда лукошки наполнились. – Тут ягод, ягод, даже ступить некуда…

– Конечно, – согласилась Наташка. – И всех девочек приведем. Вот будет весело!

Подружки осторожно подняли лукошки и пошли прямиком через небольшое болотце к редкому хвойнику. За тем лесочком – прямая дорога в Калиновку. Болотце было не топкое, подсохшее. С севера его ограждала чаща молодого осинника.

Проходя мимо этой серой чащи, девочки вдруг услышали голоса. Наташка и Зина насторожились, остановились.

– Удачно получилось, – заговорил вдруг кто-то глухим басом. – Теперь нужно ликвидировать все следы и засыпать землей кровь. Убили – и концы в воду…

Зина схватила Наташку за плечо, и девочки, поняв друг друга, упали на колени и ползком юркнули на другую сторону дороги – в лозовые кусты. Ужас и испуг охватили их. В лесу – бандиты!

Как они продирались через кусты – да какие кусты! – девочки не помнят. Только потом, когда они выбежали на дорогу, Наташка заметила, что и ее лукошко и Зинино совсем пустые. Но разве об этом можно было жалеть? Еще хорошо, что вынесли их ноги из того жуткого, проклятого места.

Обо всем этом, путаясь и перебивая друг друга, рассказали подружки Леньке и Косте по дороге к правлению колхоза.

Костя даже забыл про свою встречу с медведем. Что медведь, когда тут человека убили!

– Вы идите, а я вас сейчас догоню, – сказал он, проходя мимо своей хаты.

На то, чтоб запихнуть под топчан противогазы и трубки, хватило одной минуты. Когда девочки с Леней поднимались на крыльцо правления, Костя уже присоединился к ним.

В просторном новом доме за длинным столом сидел счетовод Нупрей. Девочки остановились у порога, а Ленька и Костя подошли к столу.

– Дядя, – сказал Ленька, – где председатель колхоза?

– В поле. А что вы, хлопцы, хотели?

– Есть важное дело, – смутился Ленька.

– По важным делам заменяю его я, – сказал шутливо счетовод. – Ну, что у вас за дело?

– Вот Наташка расскажет…

Счетовод с любопытством посмотрел на девочку. Сначала он слушал ее внимательно, потом, хитровато прищурившись, откинулся на спинку стула и засмеялся.

– Ох, и страху вы, видать, набрались! – сказал

Нупрей. – И что это вы все бандитов да диверсантов встречаете? – И, подумав, добавил: – Это все со страха, ребятки, – велики у страха глаза.

– Мы своими ушами слышали… – убеждала его Наташка. – В лесу бандиты… Они кого-то убили…

– Ну, хорошо. Убедили. Можете спокойно идти гулять. Я позвоню в район. Если понадобитесь, вызову.

– Всегда так бывает, – уныло сказал Ленька, когда они вышли на крыльцо. – Вот не верят и не верят! Это мы такие уж несчастливые, что в такой деревне живем. В других местах как? Я сколько про это читал: прибежали ребята, тревогу подняли.

Раз – народ собрался, и – цап диверсанта.

В открытом окне показалась голова счетовода.

– Дядя Нупрей, – взмолился Ленька, – вы уже звонили в район?

– Ох, и надоели вы мне! – разозлился Нупрей. – У меня и без вас дел хватает: райзо, райфо, статуполномоченный – всем сводки нужны. Не надоедайте, позвоню!

– Мы не можем уйти, пока не узнаем, – запротестовал Ленька.

– Как себе хотите…

В этот момент Костя тревожно оглянулся и его как ветром сдуло с крыльца.

– Прячьтесь! – крикнул он.

И не успел Ленька сообразить, в чем дело, как приятель схватил его за руку и увлек за крыльцо.

Девочки, ничего не понимая, хлопали глазами.

– Чего ж прячетесь? – послышался пьяненький, хрипловатый голос. – Мне, Костя, из-за тебя уже попало сегодня от Антошки.

Савось Занозин перегнулся с крыльца к ребятам. «Так вот кого Костя испугался», – сообразил Ленька.

– Ты на меня не сердись, – миролюбиво продолжал Савось. – Разбудил ты меня, а спросонья я, ох, как зол бываю! Да еще с похмелья. На-ка вот тебе!

Он пошарил в кармане и вытянул – что бы вы думали? – настоящий электрический фонарик с динамкой. Костя обомлел. С чего бы это Савось стал таким добрым?

– Такая уж у меня натура, – засмеялся Савось, словно угадав немой вопрос мальчика. – Не могу, чтоб кто-нибудь на меня обиженным ходил. Да бери, бери. Для мила дружка и сережку из ушка.

– Спасибо, – пробормотал Костя.

– А тебе – за компанию, – поворачиваясь к Леньке, снова полез Савось в карман.

Он долго шарил и наконец извлек зажигалку – маленькую, похожую на настоящий пистолет…

Мальчики не верили своим глазам.

– А вы… вы не отберете, когда протрезвитесь? – нерешительно спросил Ленька.

Савось захохотал.

– А вы заховайте и не отдавайте, – пошутил он. – Бог с вами, не отберу. Вы что ж думаете, я такой злыдень, как Нупрей?

– Он не злыдень, а чудак! – вырвалось у Леньки.

Наташка толкнула его в бок. Но разве можно было остановить Леньку, когда речь идет о какой-нибудь новости?

– Наташка с Зиной бандитов в лесу встретили, – зашептал он, – Нупрею сказали, а он смеется. – И Ленька торопливо рассказал Савосю о таинственном разговоре неизвестных людей.

– Нашли кому говорить! – презрительно сплюнул Савось. – Он теперь под стол залезет и будет там сидеть – от страха дрожать…

– Он в район сообщил, – заступилась за Нупрея Наташка.

– Правильно! – воскликнул Савось. – А вам велел в это дело больше не соваться?

– А вы откуда знаете?

– Откуда? Ха-ха!.. Савося Занозина вокруг пальца не обведешь. Ты еще не подумал, а Савось знает, что ты скажешь. Разве Нупрей человеческую душу поймет? Вы же, ребята, орлы! Землю копытами роете! Вам самого Соловья-разбойника поймать – раз плюнуть…

– Что же нам теперь делать? – спросил Ленька.

– Действовать оперативно, – посоветовал Савось. – Костик пусть дует в эмтээс к отцу. Наташка с Зиной в поле – председателя искать. А Ленька радиокружковцев соберет – ив лес.

– Дяденька Савось! – пробормотал Костя. – Простите, что я вас утром так назвал… Я… я…

– Ну, а я тебя сметаной облил, – засмеялся Савось. – Квиты?

Глава седьмая

Прибежав в мастерскую, Ленька поднял тревогу.

– Мы тут сидим, а бандиты по лесу ходят! – закричал он. – Чуть Наташку и Зину в Зимовищах не убили.

Степа и Димка переглянулись.

– Ты погоди, погоди, – остановил Леньку Степа. – Расскажи толком.

Ленька рассказал, да так горячо и убедительно, будто сам только что возвратился из лесу.

– Наташка и Зина в правлении были, а там этот счетовод сидит, Нупрей, – говорил Ленька. – Вы же знаете, какой он неповоротливый. Пока соберется, так бандитов и след простынет. Костя к отцу в МТС побежал, а девочки – в поле, председателя искать. Только когда это будет. Я считаю, что мы сами должны выследить бандитов…

– Правильно, – согласился Степан. – Братва, пять минут на сборы.

Ребята собрались за речкой Ольховкой, под высокой покореженной ударом молнии сосной.

Степа пришел раньше всех. Он сидел на толстом корне дерева с биноклем в руках, время от времени прикладывал его к глазам, старательно осматривая дорогу, опушку леса, болото, что тянулось за речкой.

Пейзаж был обычный, будничный. Вон движется по дороге какая-то подвода, вон пошли в лес лесорубы, а это – совсем ясно видно – дядя Ефим косит в лозняке для колхозных телят свежую траву.

Димка и Ленька прибежали вместе. Через плечо у Леньки дулом вниз висело старое отцовское ружье.

– Видите, – похвалился он, – никто и не заметил, как я его из чулана вытащил. Только вот готовых зарядов нет. Искал, искал – нету, а самому набивать не было времени.

– Ничего, если что какое, так бандиты ведь не знают, что ружье не заряжено, – успокоил его Степа.

– Вот и я так подумал.

Степан поправил на груди бинокль и сказал:

– Так вот, друзья, наш отряд в сборе. Распределим обязанности. Ты, Ленька, – стрелок. Я – наблюдатель. А Димка – следопыт. Понятно?

– Понятно!

– Пошли?

– Пошли!

В лесу было тихо, царил полумрак. Лесная дорога то вилась зигзагами, то поворачивала круто в сторону, то вела напрямик через заболоченные топкие места.

На ходу Дима вдруг предложил:

– Ребята, а если сразу обследовать три дороги. Быстрей будет.

Степан и Ленька молчали. Потом Степан улыбнулся и рассудительно ответил:

– Правильно советуешь. Во времени мы б выиграли. Но в силе – проиграем…

– Нет, в силе нам проигрывать нельзя, – поддержал друга Ленька. – Дело-то с настоящими бандитами иметь придется.

– Ребята! Следы… – вдруг воскликнул Дима и присел на корточки.

Ленька подошел, глянул, равнодушно махнул рукой:

– Что-то очень маленькие. Нога у бандита не такая…

Дима покраснел. Действительно, не на каждый след нужно обращать внимание. Вот кто-то прошел в сапогах, а тут, по колее, ступала нога какой-то женщины в туфлях.

Вверху волнами ходил ветер, раскачивал густые вершины деревьев, шелестел листвой. И каждый раз менялась карта лесной местности: перебегали с места на место солнечные пятна, то светлели, то темнели меж стволов трава и рыжие папоротники.

Ребята шли по дороге, ведущей в Зимовище. Она была узкая, глухая – по ней мало ездили.

До слуха долетали стук дятла, клекот дрозда, песни зябликов. И все эти разноголосые звуки на фоне протяжного шума леса то усиливались, росли, то вдруг утихали, глохли, но ни на минуту не прекращались.

Вдруг Димка зацепился за горбатый корень, споткнулся и упал на землю.

– Эх, чтоб тебя!.. – сердито сказал мальчик и схватился рукой за коленку.

– Таки знай: не повезет, – предсказал Ленька. – Мой дед обязательно бы домой воротился.

Внезапно в гуще низеньких елей затрещали сучья. Мальчики насторожились. Уж не зверь ли какой?

Димка спрятался за толстую сосну. Степа и Ленька присели за невысокой березой.

Треск сучьев повторился, и теперь отчетливо послышались чьи-то шаги.

Степа поднес к глазам бинокль.

– Ребята, какой-то незнакомец, – не отрываясь от бинокля, прошептал он. – Высокий, плечистый, в охотничьих сапогах. За плечами какой-то ящик. А что он держит в руках? Подождите, подождите… Пистолет! – наконец вырвалось у него.

– Да ну?.. – упавшим голосом протянул Ленька и лег быстренько на землю.

– Если с пистолетом, сомневаться нечего – бандит. Наверно, один из тех, кого девочки встретили… – взволнованно прошептал Димка. – Ленька, а Ленька? – позвал он товарища. – Где ты?

Леньки не было видно. Куда же он исчез? Может, побежал наперерез?.. Ага, вон там шевелится папоротник… Так оно и есть: это ползет Ленька. Но почему же назад, к речке, а не в сторону?

А тем временем Степан докладывал:

– Незнакомец, остановился. Оглядывается. Осмотрел пистолет, спрятал в правый карман. Слышите, он пистолет спрятал. Теперь мы с ним повоюем…

Димка толкнул Степу в бок, зашептал:

– Леньки нашего нет…

– Как так нет? – Степан резко повернулся.

– Видимо, пить захотел, к речке пополз…

– Да что ты? – Глаза у Степы стали большими, круглыми. – Ах ты… – прошипел он и сорвал с головы соломенную шляпу. – Димка, беги к нему, забери ружье… А я буду следить за незнакомцем.

– Есть! – Мальчик вскочил и, пригибаясь, побежал к реке. Вскоре он скрылся в кустах.

Незнакомец уже вышел из ельника, закурил папиросу и не спеша двинулся напрямик к деревне. Степа последовал за ним. А в голове вертелась мысль: «Неужели он пойдет прямо в деревню? Вот если бы это было так!»

Мальчик озирался, жадно глядел на дорогу – нигде никого. Где же Димка, Ленька? Вот окаянные! Оставили в лесу один на один с бандитом. Заметит, что за ним следят, беды не оберешься. Как тогда спасаться? У кого просить помощи?

Холодные мурашки поползли по Степкиной спине, потом сделалось горячо-горячо… В горле запершило от жажды…

А лес шумел таинственно-угрожающе. Вокруг, колыхаясь, двигались испуганные тени. Степе казалось, что ловкие зяблики, порхавшие в вышине, перелетая от дерева к дереву, не чирикали, как обыкновенно, а выразительным голосом предупреждали об опасности:

– Пик, пик, пик.

Что случилось с Ленькой? И надо же было посылать за ним Димку?! Одного, наверно, поля ягодки. Исчезли, будто сквозь землю провалились…

Неужели струсили? Вот и верь после всего этого даже самым близким друзьям… Бросили среди темного леса один на один с бандитом, а сами где-то отсиживаются в кустах. Наверно, они не догадаются сделать самого простого – скорее добраться в деревню, позвать людей на помощь.

Жалкие трусы! Только бы все хорошо окончилось, тогда они получат по заслугам. Как пить дать, получат!

Невдалеке упала сухая веточка. Наконец-то! Вот он, долгожданный сигнал! Димка и Ленька начинают действовать, они недалеко, где-то рядом, но где?

Мальчик приник к земле, огляделся. Нигде никого. Только зяблики попискивают, да шумит, шумит лес…

Значит, веточка – не сигнал, она упала с дерева. Значит, нету мальчиков, убежали, трусы, убежали.

А бандит идет себе по лесу и даже не оглядывается. Откуда у него такая уверенная походка? Неужели он нисколько не волнуется, подходя к деревне?

Впрочем, ясно: это бывалый, хитрый шпион. Ни одним движением, ни одним жестом не выдаст, что он чужой на этой земле.

А вот и дорога. Бандит смело выходит на нее, насвистывает какую-то песенку. С дороги сворачивает на кладку через Ольховку. Скорее, скорее за ним!

И вдруг… Нет, Степа не мог поверить своим глазам. Как только бандит очутился посередине кладки, с другого берега Ольховки, откуда-то из кустов, выпрыгнули Димка и Ленька. Да, да, это были они, Степкины отважные, мужественные друзья. С суровыми, окаменевшими лицами они в упор посмотрели на врага, потом Ленька, вскинув ружье, громко скомандовал:

– Ни с места! Руки вверх!

Незнакомец от неожиданности чуть не упал в воду, но удержался и… поднял руки. И до чего ж охотно он это сделал!

– Степа, обыщи неизвестного, – приказал Ленька.

А бандит стоял спокойно, молчал и усмехался.

Был он высокий, плечистый, с большой головой, прикрытой поношенной кожаной кепкой. На его ногах мальчики увидели грязные сапоги с длинными голенищами, за плечами – радиопередатчик.

Но почему он так хитро усмехается?

А Степа не медлил. Он видел в бинокль, куда спрятал свое оружие незнакомец, и сразу полез в правый карман. Так и есть! Пистолет на месте! Сердце у мальчика сильно-сильно забилось. Вот удача так удача!

Вынув из кармана незнакомца пистолет, Степа прыгнул обратно на лесной берег.

Дуло пистолета было широкое, как в двустволке. Курок торчал на своем месте. Мальчик нажал на него пальцем, тотчас же что-то щелкнуло, и курок стал на боевой взвод. Ну, теперь держись, бандит! Припомнив все известные ему иностранные слова, годные для этого случая, Степа грозно крикнул:

– Проше пана, битте, янки го хоум!

Незнакомец зашатался на кладке и раскинул в стороны руки. Леньке это показалось подозрительным.

– Ну, ну, не хитрить! – сказал он и вновь вскинул ружье. – Понятно?

– Понятно, – ответил незнакомец. – Ох, и напугали же вы меня, хлопчики!

– Не разговаривать! – прикрикнул Степа. – Кому сказано: марш вперед!

– Сейчас, хлопчики, – отозвался незнакомец и стал осторожно перебираться на другой берег. Прыгнув на землю, он остановился и прибавил: – Что же это вы – пистолет отняли, а документы даже не проверили! Вы знаете, кто я такой?

– Бандит, вот кто! – крикнул Ленька, поглядывая исподлобья на незнакомца.

Незнакомец улыбнулся и полез в левый карман пиджака за документами.

– Кто тут из вас, хлопчики, грамотный? А ну, посмотрите.

– Вашим документам мы не верим, – отрезал Димка. – Лучший ваш документ – пистолет. А по лесу чего бродите? Так себе? Знаем… Вот отведем в деревню к кому надо, там разберутся. А ну, гражданин, пошли! – бросил он незнакомцу.

– Что ж, пошли! – согласился тот. – Мне как раз и нужно в деревню. А что под конвоем, не беда – веселей будет.

«Видишь, куда гнет, – подумал Ленька. – Соглашается, невинной овцой прикидывается. Хорошо, хорошо, посмотрим, что ты запоешь, когда на людские глаза попадешь».

Степа подозвал к себе Леньку:

– Ничего не понимаю. Как это все так здорово получилось?

Ленька весело улыбнулся:

– Долго объяснять, – проговорил он. – А получилось так, как надо. Когда ты сказал, что у незнакомца есть пистолет, я сразу понял, что нам даже с ружьем втроем с ним не справиться. И тут в голове мелькнуло: «Кладка на реке! Там – самое подходящее место…» Я и пополз назад. Пополз, а тут вижу – и Димка за мной. Схватил за ружье, вырывает. Говорит: «Трус, паникер». Я, конечно, рассказал свой план. Возвращаться, предупредить тебя у нас уже не было времени. Мы вдвоем и устроили засаду. Видел, как получилось?

– На славу! А я думал, ты дёру дал, – заметил Степа и, глянув на дорогу, закричал: – Ребята председатель едет!

Действительно, из-за горы на сером скакуне показался всадник. В руках у него, извиваясь, играла ременная плетка. Конь шел рысью, высоко задрав голову.

Мальчики подтянулись, поправили кепки. Степа с пистолетом, а Ленька с ружьем завершали диковинную процессию.

Никита Николаевич, видимо, издали обратил внимание на странные фигуры, пришпорил лошадь и подскакал к ребятам:

– Что случилось? Куда вы его ведете?

– Видите, товарищ председатель, – первым промолвил незнакомец, – ваша пионерия задержала… Посчитали за бандита.

– Вот те и раз! – Председатель соскочил с лошади и подошел к ребятам. – Только что Наташка на стан прибегала. Бандиты, говорит, в лесу, человека убили. А тут снова – бандит! Вот ты, – он показал на Димку, – расскажи, пожалуйста, в чем дело?

– Тут нечего и рассказывать, – бойко и охотно начал Димка. – Мы шли по лесу, заметили этого гражданина, остановили, отняли оружие – и делу конец! Куда прикажете доставить его? Это, Никита Николаевич, видимо, один из тех, кого Наташка с Зиной встретили.

Председатель заметил в Степкиных руках пистолет.

– И пистолет отняли? А ну, покажи. – Он взял в руки оружие, взглянул на него и расхохотался.

– Чего вы? – недовольно нахмурил брови Степа, заметив, что председатель ведет себя не так, как этого требует обстановка.

– Вот так история!..

Мальчики удивленно переглянулись. Что такое? Неужели ошибка?

Председатель подошел к незнакомцу, протянул руку.

– Рад видеть вас в наших краях, – приветливо промолвил он. – Вы из геологической экспедиции?

– Вот именно. Да мы же с вами еще в райисполкоме встречались.

– Вспоминаю. Встречались. Ну, что ж, пойдемте в село, гостем будете.

– Странно у вас гостей встречают, – усмехнулся геолог. – С оружием наготове.

Мальчики шли, опустив головы, чтоб не смотреть в глаза председателю и геологу. А геолог будто бы и позабыл про нелепый случай. Он шагал рядом с Никитой Николаевичем и говорил:

– Расшевелить вашу землю хотим. Не возражаете?

– Почему же, пожалуйста… Она тут залежалась… Раньше никто и не думал, что под болотами такие богатства таятся.

Геолог вынул портсигар, закурил.

– Как это – никто не думал? Думали. Даже нефть нашли…

Никита Николаевич удивленно вскинул брови.

– Так в чем же дело? Почему не ставите вышек, не добываете?

Геолог задумчиво посмотрел вдаль. Лицо его на минуту померкло, на лбу нервно зашевелилась синеватая жилка. Потом он повернулся к председателю, спросил:

– Вы не слышали случайно о партизане Гаврилове?

– Кто же о нем не слышал…

– Гаврилов нашел три места с выходом нефти на поверхность. Даже карту составил… Как он ждал окончания войны! Мечтал остаться на Полесье, работать тут… Не дожил… И карта его где-то затерялась. Эх!.. – тяжело вздохнул геолог. – Какой славный парень был! Московский геолого-разведыва-тельный институт окончил. А как с фашистами воевал!

– В какой же он был бригаде?

– У Бобкова.

– А-а… Кажется, у Бобкова был речной отряд?

– Верно, речной, – обрадованно ответил геолог. – И знаете, одним из катеров командовал Гаврилов. Что это был за человек! – воскликнул он. – Его катер носился по Припяти, как невидимка. Бывало, ни свет ни заря, – а он уже возле Петрикова или возле Дорошевич немцев с постелей поднимает. Даст залп, другой из пушек, а там только его и видели…

– Вы, наверно, дружили с ним?

– Да, – охотно ответил геолог. – В сорок первом в одной землянке жили. Потом меня тяжело ранило, отправили на самолете в Москву, и наша связь прервалась. После войны я узнал, что он погиб в бою… Где и как – неизвестно. Неизвестно также, куда исчезла его карта. А как бы она пригодилась сейчас! – с болью воскликнул геолог. – Да ничего, кто. ищет, должен найти. Верно, ребята? – обратился он к мальчикам.

– Правильно! – дружно отозвались они.

Геолог взглянул на юных разведчиков, весело улыбнулся.

– Может, отдадите назад ракетницу, а?

Степа готов был сквозь землю провалиться» Ведь вот как оскандалились: ракетницу приняли за пистолет. Тьфу, а еще радиокружковцы.

Не глядя на геолога, Степа протянул ему ракетницу.

На сельской улице Никита Николаевич вскочил на коня и с улыбкой сказал Степану:

– Ну, дружок, ты взял в плен товарища геолога, так и веди его к себе домой. А мне надо в Зимовище подъехать. Туда парни из МТС подались – посмотреть, кто наших девчонок испугал!

– Ага, Степан, попался… – заглядывая мальчику в глаза, весело улыбнулся геолог. – Что ж, веди, противиться не стану. – Потом посмотрел на Диму и Леню и добавил: – А вы, что ни говори, хлопцы догадливые. До самых кладок следили, а потом раз и– «руки вверх!» Молодцы!

– Ну, бывайте здоровы, – по-военному козырнул председатель геологу.