Текст книги "ЗАДница Василиска (СИ)"

Автор книги: Николай Инодин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Демонстративно ввалившийся в систему ударный флот Империи парящих хризантем должен был подавить любого противника одной демонстрацией своей мощи, сломать волю, показать бессмысленность сопротивления… Адмиралы Кику не допускали возможности встречи с достаточно сильным противником в забытой всеми богами дыре на задворках галактики. Смутные подозрения в ошибочности собственных расчётов зародились у имперских флотоводцев, когда с десятка баз в системе стартовали многочисленные лёгкие корабли класса системный истребитель и эскадренный миноносец.

Подозрения окрепли, когда из атмосферы второй планеты системы поднялись туши пяти линейных кораблей. На сопровождающие их крейсеры сразу даже не обратили внимания. Любой линкор – это огромная мощь, требующая для создания множества ресурсов, колоссального напряжения промышленности и огромных финансовых затрат. У Империи парящих хризантем таких гигантов всего дюжина. В составе ударного флота их шесть, не самых мощных. Остальные попарно защищают ключевые звёздные системы. Каждый линкор в галактике знали «в лицо», внимательно отслеживая перемещения. Наблюдая за их полётами, современные политические авгуры предсказывали грядущие изменения галактической политики. Картина, которую проецировали тактические экраны, была невозможной, она противоречила всёй информации, имевшейся в распоряжении военных флотов галактики. Доклад аналитиков понимания ситуации не принёс – сигнатуры кораблей читались чётко, а правильность идентификации… в ней были огромные сомнения. Характеристики малых кораблей оказались неизвестны. Впрочем, старший флагман Урю, командир аналитического отдела, полагал, что это дальнейшее развитие последних российских и германских разработок. На каких верфях и заводах построены эти суда? С линкорами ситуация и вовсе непонятна, четыре опознались как погибшие двадцать лет назад корабли германского флота, ещё один в каталогах отсутствовал.

При этом, судя по данным инструментальной разведки, покойники отлично себя чувствуют, прибавив со времени гибели в мощности защитных полей и энергетических установок.

– Господин адмирал, вызов с флагманского корабля Кику. – Флаг-офицер собран и спокоен.

– Скоты, – Китицин брезгливо скривился, – считают всех, кроме себя тупыми идиотами. Их стратегия начала войны включает всего два приёма: нанести внезапный удар ничего не подозревающему противнику, или навалиться на него подавляющими силами, c не менее чем двойным превосходством. С нами не вышло ни то, ни другое, значит нужно задурить голову, начать переговоры и тянуть время до прибытия подкреплений.

Адмирал рубанул воздух ребром затянутой в перчатку скафандра ладони – На вызов не отвечать. Драться будем здесь и сейчас.

«Двенадцатый», это вам не «девятка». Не говоря уже про раумфоккер, на котором довелось когда-то принимать первый свой бой. В новый истребитель капитан первого ранга Лобачевская влюбилась, когда его ещё не было – всего лишь рассматривая на мониторе компьютерную модель перспективной машины.

Опытный пилот по облику корабля понимает, вокруг чего выстроен тот или иной аппарат. Это может быть увешанный необходимыми излишествами двигатель, или оснащённая всем необходимым для доставки к месту применения оружейная платформа. Иногда, очень редко, встречались попытки оснастить движками и вооружением бронекапсулу с генератором силового поля. Г-12 поражал гармоничностью. Даже когда стоял на палубе ангара. Ощущения от полёта на нём Дарья словами выражать не бралась. Не было в русском языке подходящих слов. В нерусских не было тем более. Слияние с истребителем это… Как если стать богом, наверное. Не ощутить, а именно стать. Нет, богом неинтересно. Скорее ангелом, несущимся сквозь пространство воплощением силы, готовой хранить и защищать. Или карать, здесь уже как придётся. Жаль только этих машин на весь флот всего шесть десятков, больше вырастить не успели. И сорок пять из них сегодня идут в бой под её командой. Остальные полки вооружены старыми добрыми Г-9 бис. Впрочем, те машины, что сбиваются в защитную полусферу там, впереди, уступают «девяткам» во всём, кроме, может быть, маневренности. Всё-таки палубные машины намного легче системных, а Кику ещё и гордятся миниатюрностью своих истребителей. Можно подумать, это компенсирует убогость носимого клина и откровенно маленький боекомплект. Впрочем, все плюсы и минусы базовых машин и аппаратов палубного базирования сто раз перечислены, отмечены и рассчитаны. Сегодня обе стороны вывели в пустоту лучшее, что имеют. Война покажет, кто прав.

Сотни часов налёта, учебных схваток и десятки реальных боёв сделали своё дело – Дарье не требуется контролировать показания таймера, как и большая часть её подчинённых, в слиянии с машиной она чувствует время до миллисекунды. Мысленный посыл превращается в телепатему и вторая эскадрилья чуть заметно начинает оттягиваться в сторону и вверх по отношению к общему построению. Верха и низа в пустоте нет, но условные понятия сохранены для удобства ориентации. Так проще, нет необходимости ещё сильнее ломать пилотам психику.

Боевые корабли перемещаются в космосе с невероятной для обитателей планет скоростью, но расстояния, с которыми приходится иметь дело, субъективно превращают космические бои в подобие сражений парусного флота – любой маневр требует для выполнения достаточно много времени. Победа даже в схватке двух истребителей чаще достаётся не тому, кто сильнее в трёхмерной акробатике, а тому, кто сумел к началу боя занять более выгодную позицию. В сражении эскадр и флотов это зачастую решающий фактор.

Группы истребителей Новороссии слишком далеко оторвались от основных сил, и командующий флотом Кику отреагировал немедленно: его тяжёлые корабли сформировали три группировки, готовясь открыть массированный огонь, как только эскадрильи противника войдут в зону поражения. Дивизии керриеров разошлись в стороны, освобождая линкорам и крейсерам зоны обстрела, а поддерживаемые эсминцами истребители начали ускоряться, чтобы сцепиться с противником сразу после массированного удара тяжёлых кораблей.

– Веер, – шепнула Дарья, и машины её полка начали стремительно расходиться в стороны.

– Снежок. – С подвесок, выжигая ускорители, ушли контейнеры с флешеттами. Минута, две, пять… окрашенная красным зона возможного поражения всё ближе.

– Ёжик, Ёжик два. – Истребители сбросили сначала атакующие дроны, потом, практически сразу, дроны ближней поддержки. Аппараты ближнего боя, вопреки общепринятой практике, не встали в ордер истребителей, а выстроили защиту более крупных собратьев.

– Финт, – шепчет Дарья.

Разогнавшийся истребитель не может совершить лихой вираж и стремительно помчаться назад. Остановиться «на всём скаку» – тоже. Инерция не гравитация, нейтрализовать её человечество так и не научилось. Оставшегося расстояния хватило только на то, чтобы по параболе пройти на минимальном расстоянии от зоны поражения вражеских тяжёлых кораблей. Часть машин всё-таки влетает в помеченную красным область, и пространство пронизывают лазерные залпы крейсеров и линкоров. Результат несопоставим с затраченной энергией – слишком далеко находятся маневрирующие цели. Попадание в этих условиях – дело случая, аналог шальной пули.

Сгорела единственная «девятка», ещё два пилота сообщили о критических повреждениях, не позволяющих вести бой – защита выдержала ослабленный импульс. Подбитые машины взяли курс на базу. Остальные, разбившись на группы по четыре – шесть единиц направились к автоматическим кораблям поддержки для пополнения боекомплекта и получения ещё одного носимого клина. А без малого три тысячи дронов, сброшенных ими при первом сближении, сквозь веера заградительного огня стремительно сближаются с палубными истребителями Кику.

Потом, после боя, компьютерный анализ позволит посекундно разобрать его ход и оценить правильность принятых командованием решений, точность огня и эффективность средств поражения. Во время столкновения командующему важно воспринимать картину боя целиком. Первая волна беспилотников до огневого контакта с противником потеряла две трети единиц, и в бою продержалась десять минут. Кику в столкновении потеряли дюжину истребителей и больше пятисот беспилотных аппаратов. На первый взгляд, размен совершенно безумный для обороняющегося флота. С другой стороны, истребители Кику потеряли больше половины носимого клина и вторую волну новороссийских дронов встретили, истратив большую часть боекомплекта к нелучевому вооружению – на пополнение не хватило времени. К тому моменту, когда была выбита вторая волна беспилотников, истребительная завеса флота вторжения зияла прорехами и держалась только за счёт огневой мощи подтянувшихся эсминцев. Керриеры Империи парящих хризантем запускали резервные эскадрильи, но в зону боевых действий уже входила третья, самая многочисленная волна боевых дронов Новороссии, и в этот раз сбросившие их истребители русских разворачиваться не стали.

***

Боевой скафандр вовсе не мешает оператору. Конечно, когда двигаешься, чувствуешь небольшую дополнительную нагрузку, но это вовсе не помеха. Воспринимается скорее как объятие друга, готового защищать и поддерживать. Рабочие места во внешних секторах линейного корабля вообще максимально защищены и от внешних воздействий, и от перегрузок. Как в сказке про Кащееву смерть: человек в скафандре, скафандр в ложементе, ложемент в сферической капсуле, капсула плавает в специальном геле… Уничтожить может только ядерный взрыв либо прямое попадание импульса тяжёлого лазера либо твёрдого тела на хорошей скорости. Вероятность такого события в бою, естественно, есть, и довольно большая, но офицерам флота никто не обещал стопроцентной защиты. Зато вероятность одновременного выхода из строя сразу нескольких операторов, даже соседних секторов, минимальна.

Мишель повертела головой, оценивая обстановку. На стекло шлема информация выводится так, будто ты висишь в космосе. Свой корабль показан в виде схемы из чуть заметных линий, собственный сектор светится чуть ярче прочих.

Ударное соединение Флота выходит на дистанцию огневого контакта. Лёгкие силы флота расчистили пространство от вражеских истребителей и эсминцев, выпустили автоматы носимого клина и отошли, заняв позиции на флангах, выше и ниже ударного соединения. Сейчас их основная задача – поиск и уничтожение подпространственников врага, занимающих позицию для атаки. Россыпь тусклых огоньков, оттягивающаяся куда-то под ноги, судя по комментам ИИ – как раз Дашин полк, вернее, то, что от него осталось. Дарья молодец, осталось больше половины. На текущий момент лёгкие силы свою задачу выполнили. Пришла очередь больших утюгов. Только линкоры Новороссии сближаются с противником в почти полигонных условиях, а корабли Кику продолжают молотить установками ближней защиты, выжигая десятки рвущихся в их ближнюю зону беспилотников. Сама по себе атака дронами группы линейных кораблей – бесполезная трата ресурсов. Шанс на то, что автоматы сумеют серьёзно повредить линкор, выражается в десятых долях процента. Но компьютеры врага сейчас просчитывают траектории движения малоразмерных подвижных объектов, мерцают силовые поля, которые приходится снимать перед стрельбой и снова восстанавливать при угрозе ответной атаки. Пусть незначительно, но тратится ресурс поглотителей тепла и расходуется боекомплект малокалиберных рельсотронов. Складываясь, все эти мелочи превращаются в серьёзное преимущество Новороссии.

На дальней дистанции огонь главным калибром человеку доверять нельзя. Расчёт залпа эскадры производится объединившимися в единую сеть ВЦ эскадры. Кремниевые мозги способны учесть взаимное положение стреляющих кораблей, смещение маневрирующей цели, её наиболее вероятные положения в момент прохождения импульсов и выстроить залп с максимальной вероятностью поражения одного из линкоров врага. Командующий только задаёт приоритетную цель.

Залп. Что характерно – никаких лучей и стремительно удаляющихся световых соплей. Только на несколько секунд потускнело изображение в визоре – пошло наполнение накопителей, и восстановление щитов, остальные потребители в пролёте, работают на встроенных аварийных источниках питания. Мишель краем глаза считывает показатели своей батареи поглотителей: норма, свою часть тепла от системы охлаждения лазеров главного калибра сектор принял и начал преобразовывать в электричество. Нагрузка пока невелика, на штатный режим система выходит после десяти – пятнадцати залпов главного калибра.

Промах. Ни одного попадания. При стрельбе на сто тысяч километров по активно маневрирующей цели – не удивительно. Корабли противника один за другим освещаются ответными импульсами, и тоже безуспешно. Сближение флотов и равномерный интенсивный огонь с обеих сторон. Теплоноситель вышел на рабочую температуру, и Мишель лишь изредка включала обзор тактической обстановки, контролируя работу охладителей, ремонтных киберов и генератора защитных полей сектора. Чудовищная нагрузка на энергосистему при залповой стрельбе лазеров главного калибра дополненная хаотичными и непредсказуемыми маневрами в плоскости, перпендикулярной направлению огня – хороший оператор обязан предчувствовать возможные сбои в работе оборудования в своём заведовании и устранять проблему до её возникновения. Сознание Мишель настолько полно поглощено работой, что фейерверк, вспыхнувший на одной из отметок вражеских линкоров, не вызвал почти никаких эмоций:

– «Зацепили одного. На электросварку похоже», – результаты огня были вне её зоны ответственности. Важнее было сменить рабочий контур седьмого блока на запасной и отдать приказ киберам на замену двух секций преобразователя. Попадание вражеского импульса, сорвавшего защитное поле с соседнего сектора и частично погасившего шестой и третий квадрат в её секторе. И снова где-то на краю сознания:

– « Здорово хренакнуло. Близко сошлись, похоже». – А руки и голос рассылают киберов, дирижируют дублирующими схемами и восстановлением просевших до полностью рабочего состояния.

Новое попадание, где-то в носу, и почти сразу – повторно, туда же, но, по счастью, только краем пятна. Через минуту в защитное поле вошёл ещё один импульс, уже под корму.

– « Похоже, командующий Кику назначил нас любимой женой…», – закусив губу и продолжая выполнять свою работу.

То, что выбранный в качестве первой цели Китициным вражеский корабль перестал маневрировать и при попаданиях даёт однозначный фейерверк, то есть потерял защитные поля и просто расстреливается её кораблём, а остальная эскадра лупит в другую цель, лейтенанта Юсупову не интересует. Ей опять нужно менять третий-А полевой генератор, а дублирующий будет введён в строй только через семь с половиной секунд. Вот здесь эмоции таки нашли выход:

– *****! – Рявкнула девушка, готовясь войти в историю, но…

Вселенная повернулась вокруг неё. Кап-раз Смолин не зря получил под команду новейший линкор флота. Выполняя его команду, линкор повернулся вокруг продольной оси на сто восемьдесят градусов, подставив очередному залпу врага мощную защиту неповреждённых секторов.

***

Основные силы обоих флотов сходятся в клинче – их разделяет меньше пятидесяти тысяч километров. Теперь уже не только корабли Кику ведут огонь индивидуально, линкоры Новороссии тоже бьют каждый по своей цели. И всё чаще корабли обоих сторон при попаданиях выбрасывают в космос снопы огня – значит, защитное поле сорвано, и импульс поразил корпус.

– Н-да, а ведь противник начал, наконец, увеличивать интервалы между залпами, Михаил Александрович.

– Я, признаться, начинал опасаться, что хризантемщики сумели как-то модернизировать систему охлаждения лазеров главного калибра. – Китицын, на удивление, говорит, не повышая голоса, несмотря на совершенно естественное во время боя желание орать, совершенно, впрочем, бессмысленное, так как собеседники находятся каждый в своей капсуле. – К счастью, Александр Гаврилович, мои опасения не оправдались.

Контр-адмирал Рыбин, командир флагманского «Василиска», поморщился и в очередной раз повернул свой корабль, подставляя под огонь секторы с более-менее восстановленной защитой. Несколько прошедших сквозь поля попаданий очевидно смогли что-то зацепить в системе ориентации – при одновременном повороте колец с установками ГК корабль развернуло на пару градусов в противоположном направлении.

Впрочем, проблемой уже занимается команда главного механика, и Рыбин продолжил беседу.

– Повезло, что на дальней дистанции жёлтые выбрали в качестве групповой цели самый защищённый из наших кораблей.

Китицин в ответ скептически хмыкнул.

– Александр Гаврилович, Кику выбрали самый слабый из наших кораблей. Они считают, что бьют в «Генерал Алексеев». Простительная ошибка. О том, что похожих кораблей у нас два, никто не знает. Небось, изрядно удивлены стойкостью ветерана.

Адмирал замолчал. Его тревожило запаздывание эскадр Демченко и Кублицкого. Не прошли связные торпеды? Маловероятно. Остальные системы тоже находятся под атакой?

Скрытно проникать в собственную систему Аркадию ещё не приходилось. С другой стороны, своя – не чужая: и астрогация знакома, и положение противника, пусть и с отставанием почти на час, известно. Вот с этим отставанием накладка и получилась – из-за взаимного маневрирования эскадр траектория цели сместилась настолько, что Лобачевский опасался не успеть к точке перехвата со своей черепашьей в подпространстве скоростью. Но успел.

– «Крокодил» «Алексееву». Готовность к открытию огня. Цели в надире, примерная дальность до ближайшей пятьдесят километров. Переход через пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…

На флагманском линкоре флота вторжения, скорее всего, не успели даже осознать происходящее: вражеский линкор внезапно возник практически (по космическим меркам) у самого борта и тут же осветился всполохом лазерного залпа: двенадцать импульсов главного калибра и десяток вспомогательного. Практически в упор. Такой нагрузки истрёпанные в бою защитные системы не выдержали. Корпус «Фусо» оказался пробит сразу в нескольких местах, система ориентации вышла из строя, огромный корабль начал медленно разворачиваться и неконтролируемо вращаться вдоль продольной оси. Следующим залпом он был перебит почти по миделю.

Сделавший своё дело «Крокодил» выпустил линкор из захватов ещё до первого залпа, но в подпространство ушёл только после того, как его командир насладился зрелищем гибнущего флагмана Кику. Хризантемщики скоро опомнятся, и оставлять такую уязвимую цель, как большой неуклюжий подпространственник, в обычном космосе было чревато.

Притащивший «Генерала Алексеева» к месту боя «Крокодил» был не в состоянии уравнять скорости с ведущими бой эскадрами, не для того строился. По этой причине старый линкор смог обстрелять несколькими залпами только проносящийся мимо «Хиэй» с расстояния сначала сорок, затем семьдесят тысяч километров, крепко повредив сверстнику носовую оконечность. Впрочем, его вклад в сражение оказался достаточным. Когда на траектории вторгшегося флота сошли со струны «Воркута» и «Таити», шансов у Кику не осталось. Но дрались цветоводы до последнего, прикрывая уход своих транспортов и авианосцев на струну. Примерно половине это удалось – уцелевшие до этого времени тяжёлые крейсера прикрыли их от атак русских миноносцев и истребителей.

– «Всё-таки мы победили» – Мишель устало стащила с головы боевой шлем, вытерла навернувшиеся на глаза слёзы и приготовилась ждать спасателей. Им сегодня работы хватает, и когда эвакуационные дроны смогут выковырять спасательную капсулу из искорёженных обломков, девушка даже не пыталась просчитать. Впрочем, кислорода хватает, замёрзнуть капсула тоже не даст. Можно и обождать. Остатки левой ноги медицинский кибер уже обработал и залил пеной. Так что ждём, не дёргаемся. Вколотая в вену химия мягко затянула сознание в сон. Мишель стояла на набережной в Кемптауне, и Серёжа что-то шептал ей на ухо. Его волосы щекотали девушке шею. От его близости, шёпота и этих касаний она чувствовала жар внутри и, почему-то было щекотно там, внизу живота.

Части разбитого линкора медленно и величаво разлетались в пространстве, начиная вращаться вокруг самого крупного фрагмента.

Эпилог.

В адмиральском салоне старого линкора «Георгий Победоносец», превращённого в штабной корабль, два адмирала старательно притворяются изучающими висящее в проекторе изображение планетного глобуса, покрытого символами тактических обозначений. Лёгкая полевая форма – без кителей и головных уборов, подчёркивает неформальный характер разговора.

– Господин адмирал, – янки первому надоело притворяться. – Вашему флоту в очередной раз удалось практически без потерь взломать оборону ещё одной системы Кику.

Китицин кивает и слегка разводит руками – мол, так получилось, да.

– Надеюсь, вы понимаете, что в настоящее время ваши операции уже ведутся в районе, где у моей страны имеются свои стратегические интересы.

Адмирал Кинг, произнося фразу, особенно, «со значением» смотрит в лицо собеседника.

– Видите ли, господин адмирал, – улыбается местоблюститель и главнокомандующий Новороссии, – мы здесь, в своём медвежьем углу, привыкли ко всему относиться просто. Свои интересы способен отстаивать тот, кто способен их отстоять, простите за тавтологию. В настоящее время именно наш флот, по стечению обстоятельств, является доминирующей силой в этом секторе пространства, и вести боевые действия он будет в интересах нашей страны.

– Благодаря непонятно как полученным немецким кораблям и паре каких-то новых трюков… – не смог удержаться адмирал Кинг. – Через несколько лет у нас будет в строю двадцать, а если понадобится, тридцать или сорок линейных кораблей, трюки будут разгаданы, что вы будете говорить тогда?

– Достанем из кармана несколько новых. Когда у вас появятся корабли, тогда и будем об этом говорить. На текущий момент силы Империи парящих хризантем и в пустоте, и на планетах, уничтожаются нашими воинами, не так ли? Да, можете курить, адмирал, здесь хорошая система регенерации воздуха.

Янки извлёк из нагрудного кармана сигару, срезал кончик и старательно раскурил. Разговор складывался не так, как ему этого хотелось.

– Вы забыли о крейсерах Тернера, адмирал. Они активно взаимодействуют с вашими кораблями.

Китицин взял со стола бокал с соком, сделал несколько глотков и откинулся на спинку кресла, не выпуская бокала из рук.

– У нас ведь частная доверительная беседа, Эрнест? Вилять кормой – не для боевых адмиралов. Я говорю, что думаю. – Китицин снова отпивает из бокала.

– Я думаю, Тернер примазывается к нашим победам. И это не лично ваш приказ, а требование политиков, я думаю. После того разгрома, который Кику устроили в секторе, внезапно уничтожив большую часть вашего флота прямо на базах, их уничтожение силами кучки эмигрантов с горсти затерянных в пространстве планет это позор для вашего руководства. Много важных джентльменов могут лишиться своих постов. А так – русские и Тернер освободили ещё одну звёздную систему! Через десять лет можно будет сказать: Тернер и русские разгромили империю Кику. Через сорок избирателям о русских можно будет не напоминать. И у руля вашей державы останутся те же кланы, которые держатся за него сейчас.

Кинг втягивает в лёгкие ещё одну порцию табачного дыма, выдыхает.

– Хорошо, Майкл. Будем говорить откровенно. Для возвращения контроля над вашими исконными территориями, вам не обойтись без политической и экономической поддержки.

– Мы не собираемся возвращать этот контроль, Эрнест. Зачем? Уничтожить в междоусобной войне всё лучшее, что удалось сохранить? Мы просто дадим возможность присоединиться к нам тем, кто захочет и сможет это сделать. Все прочие пусть учатся «жить по-новому», кажется, так там сейчас говорят.

– И именно для расселения этих людей вы захватываете новые системы, Майкл?

– Да. Десяток систем на стыке вашего и британского секторов. Остальное меня не интересует.

– Думаете, жёлтые согласятся заключить с вами мир?

– Они уже пытались начать переговоры. Но, Эрнест, недоделанное дело, неудовлетворённая любовница и недобитый враг – только идиот останавливается в таком положении. Мы с вами поняли друг друга, Эрнест?

– Да, Майкл.

Адмиралы пожимают руки.

На центральном материке планеты Генбувиль в системе Лаба-Ула генерал-майор Бакалдин выпрыгнул из подвижного КП дивизии и остановился у правой ходовой опоры своего танка. В воздухе ещё сильно ощущалась кислая вонь сгоревшей взрывчатки, земля вокруг была просто перепахана взрывами. Сухопутные силы Кику были на удивление плохо оснащены и обучены, но дрались насмерть, и их, к сожалению, много. Впрочем, в успехе наступления Бакалдин не сомневался. В том, что воюет на правильной стороне – тем более.

Генерал запрыгнул на ступеньку подъёмника и был поднят в пилотскую капсулу танка. Многотонная машина уверенно двинулась вперёд, и включившийся режим маскировки скрыл надпись «Тетрис» на её бортовой броне.