Текст книги "Толеран (СИ)"

Автор книги: Николай Грошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

А-4534 ускорил метаболизм, затратив часть ресурсов разума на обдумывание и смакование приятной информации. Это и спасло его как человеческую единицу. Мир замедлился до едва ощутимого течения времени. Стремительно несущиеся на него бронированные машины врага теперь едва-едва шевелились, а всполохи взрывов и излучений радовали мягким рассеянным светом, ощутимым лишь вспомогательными системами. Далеко на горизонте застыл горящий корабль противника, сбитый огнём Далариана. Он огненной кометой падал в двухстах километрах отсюда.

Аналитические системы, воспользовавшись ускорением метаболизма, по своей воле ускорили собственную скорость реакции и мгновенно просчитали полученные в ускоренном режиме данные. Толеран осознал, что через три секунды объективного времени его защиту взломает массированный огонь восьми уже нацелившихся орудий, а воздушные корабли, поддерживающие атаку противника, разнесут его тело аннигилирующими излучениями. Враг оценил позиции Толеранов и теперь нашёл в ней положение самого Толерана.

А-4534 не мог двигаться так же быстро, как работала его мысль. Точнее мог – но перегрузки немедленно скажутся на теле. Полученные повреждения превратят его в развалину неспособную эффективно обороняться или нападать. Он просчитал вероятности. Шанс был. Толеран вернул метаболизму нормальное состояние. Одновременно он отключился от всей орудийных платформ, пропустил по внешнему каркасу тела мощный энергетический разряд и перенацелил часть защитных экранов. За секунд объективного времени он избавился от прочной привязки к позиции и разрушил защищавший его кремниевый каркас. За долю секунды до прямого попадания лучей он отполз на десять метров от позиции. За ним тянулось целое одеяло серебристо-серых нитей, угловатых деталей и сиреневых вкраплений органических тканей. Часть из них он не успел спасти. Объятая огнём позиция поглотила их. Толеран двинулся к последней линии обороны, к машине. В пути он сумел восстановить стандартную форму ног, но ступней у него теперь не осталось. Модули воссоздания подземных минных заграждений так же были утрачены. Уже на четвереньках он вбежал в центральные руины и, свалившись в узкий лаз прохода, рухнул подле быстро работающих машин – бывших толеранов.

А-4534, оценив обстановку, переместился к металлической, ржавой балке, торчавшей из стены и разместил обрубки ног на её поверхности. Из обрубков брызнули серебристые ниточки и оплели ржавый металл. Спустя 33 и две сотых секунды он сумел восстановить ступни. Материалов для усиления крепости металла ступней он поблизости не обнаружил. Придётся регулярно подновлять структуру ступней – её будет легко разъедать атмосфера Земли, пока он не найдёт необходимых элементов. К сожалению, потерянные модули так легко не восстановишь. А утраченную плоть не восстановить вовсе. Краем сознания Толеран отметил, что с окончания Третьей Квантовой войны, он не терял так много плоти сразу. А ведь на правой его ноге целых три пальца не только были из плоти, но и сохранили две настоящих косточки, совсем немного усиленные пластометаллическими соединениями. Было больно терять плоть – он принадлежал к числу тех немногих прототипов, которых создали из полных человеческих тел, почти не имевших генных и механических модификаций.

В тот момент, когда он встал на ноги, смолкли сигналы всех Далариан и более половины державших оборону Толеранов. Затих сигнал Прея, приславшего ему такую приятную информацию.

Толеран горевал, но его автоматические системы продолжали оценивать обстановку. До завершения машины, осталось семь секунд.

Гигантский аппарат, в центре имевший пустую площадку, окружённую восьмью причудливо изогнутыми металлическими лапами, оживал. Низкий гул наполнял подземную часть города разрушенного в последнем сражении Второй Квантовой. Машины отступили и мерно шагая, двигались к выходам-проломам, что бы погибнуть на подступах к последней машине созданной на Земле её настоящими хозяевами.

Ярко-жёлтый луч прошил потолок и вонзился в почву перед самым носом Толерана. Он посмотрел вверх. Противник взламывал поверхность, что бы добраться до машины.

Толеран занял позицию, у одного из основных блоков машины, ощетинившегося сотнями проводов, трубок и конденсаторных разъёмов. Левый глаз Толерана вспыхнул ярче, и алый луч рассеялся невесомым покрывалом над машиной. Второй луч врезался в потолок, прошил его и коснулся алого купола, но не смог пробить его. За то сжёг часть энергетических ресурсов поддерживающих купол и нарушил его целостность. Спустя две секунды уже сиреневый луч вонзился в алую поверхность защитного купола и пробил его насквозь, задев один из блоков машины. Снопы искр брызнули на ярко светящуюся площадку в центре. Толеран сложил пальцы правой руки вместе, и они приняли форму разъёма конденсатора. Он подключился к машине, откачивая часть её энергии на собственное защитное поле. Второй сиреневый луч не смог пробить алую завесу.

Толеран держался, отстранённо отмечая, как выгорают одна за другой предохранительные цепи его автоматических систем – слишком большая перегрузка. Он держался, что бы последний Прея планеты сумел добраться сюда и отправиться в прошлое Земли.

Туда, где они ещё могли выиграть эту войну.

Туда, где как утверждают древние книги, не было нейтронных ветров и уранового снега.

Туда, где…, ну, это уже казалось сумасшествием – вымыслом древнего мечтателя. Впрочем, почему бы и нет? Туда, где на почве, сами по себе, росли органические соединения, на основе кислородно-водородных частиц и, почему-то, непременно зелёные.

Прея появился вовремя, но всё же слишком задерживая отправку. К этому моменту сигналы всех Толеранов смолкли. Прея, не пришёл. К сожалению, он полз, используя единственную уцелевшую руку. Потеря конечностей для Толерана любого уровня, восполнимая и не существенная потеря – если он может выйти из боя и отступить в тыл, для ремонта, но лишь только, если тыл ещё существует. Если отступать некуда, можно использовать подручные материалы и восстановить конечности только как манипуляторы – так, как это сделал А-4534 и до некоторой степени повысить шансы на выживание. До некоторой, потому что утраченные модули Толеран не сможет восстановить из подручных средств. Прея, мог отправиться выполнять задание и в таком виде, с одной рукой. В прошлом он наверняка найдёт нужные материалы для восстановления большей части утраченной массы тела и части модулей, а, возможно, сможет восстановить все свои модули. Но, к сожалению, Прея, получил фатальные повреждения – наименее уязвимая, практически не поддающаяся уничтожению центральная часть корпуса зияла несколькими оплавленными пробоинами. Он уже не мог быть восстановлен в полевых условиях.

Прея передал Толерану информацию и полномочия. Он приказал ему ассимилировать новый прибор, являвшийся вторичной машиной и позволяющий сдвигаться в пространстве-времени после получения основного импульса от главной машины. Толеран подчинился и, взяв чемоданчик, в котором содержался груз, вошёл в круг, всё ещё поддерживая защитное поле.

Он должен был выйти в 1940 году, по древней системе летоисчисления, восточнее границ пустыни Евтар и передать чемоданчик человеческой единице обозначенной как Сталин. Он должен был снабдить груз пояснением – туманным, настолько насколько это необходимо.

Прея передал информацию пакетом. Так Толеран узнал все детали этой операции. Так он узнал о странных державах, обозначенных как – США, СССР и Рейх, почему-то, Третий. Так он узнал всю имевшуюся и разрабатываемую Лагранами информацию, а когда их не стало – Прея.

Он должен был подчиниться приказу Прея, умершему в тот миг когда он ступил в круг площадки. И он собирался это сделать. Но у них не было полной информации.

Он начал процесс, который нельзя было остановить. Машина гудела теперь так, что осыпались стены. В этот момент сигнальная платформа (их уцелело очень много по всей планете, что весьма облегчало оборону отдельных позиций человеческих единиц) в море над давно утонувшим континентом Антарика, отправила всем Толеранам сигнал. Толеран считал информацию и ускорил метаболизм до максимально допустимого предела, всё же немного превысив его, за что немедленно поплатился потерей двух цепей нейронно-силиконовых соединений. Информация была столь ошеломляющей, что Толеран не сразу смог оценить её и ввести в общую картину имевшихся данных. Воды океана поглотившего Антарику задолго до Первой Атомной, три секунды назад исторгли из своих глубин гигантские корабли, по предварительной оценке, корабли способные путешествовать в космосе. Их было много – сотни кораблей различной формы и величины. Это не были корабли противника, потому что он немедленно атаковал их. Но самое поразительное – неизвестные корабли завернулись в защитные поля неизвестной природы (предположительно, но маловероятно, позитронные экраны высокой мощности) и сами атаковали противника. Причём удачно. Единственный залп разнёс в прах целый флот противника. На кораблях имелись опознавательные знаки, неизвестной принадлежности.

Толеран не понимал, что происходит. Корабли покидали планету. Да, платформа передала данные о взлетающих транспортах, прикрываемых боевыми кораблями различного класса и тоннажа. Кто же покидал планету в день поражения человеческих единиц? И почему они не помогли им в этой войне? С такой мощью, человеческие единицы смогли бы отстоять планету. Толеран запустил аналитические системы, на максимум мощности, включив в обработку всю память своего организма. Ответ был получен на десятой минуте субъективного времени, и вероятных ответов было три.

Часть человеческих единиц укрывшихся в подводных городах во время одной из войн прошлого. Вероятность 3 процента. Подводные города были одной из основных арен Третьей Квантовой. Они легко поддавались обнаружению и их уничтожали десятками.

Инопланетные единицы (возможно, механические, возможно, органические) прибывшие на Землю в прошлом и заселившие дно океана, не вступая в контакт с человеческими единицами. Вероятность 5 процентов. Они необыкновенно сильны, зачем же покидать эту планету сейчас, когда вероятный противник настолько слабее их, а человеческие единицы перестали существовать?

Третий ответ показался Толерану самым невероятным. База 211 созданная Германией, если верить древним книгам в 1941 году в Антарике, тогда являвшейся огромным континентом скрытым толстой ледяной шапкой. Данные утверждали, что поражение этой державы, для победителей было омрачено двумя моментами. По окончании войны было обнаружено, что около миллиона учёных и высших чинов Германии бесследно исчезли. Исчезли 18 боевых подводных кораблей, 8 новейших заводов было эвакуировано и в последствии так и не найдено. Более того, на базу 211 в течение всей войны щедро отправлялись машины и люди, а так же научные разработки (техническая документация и прототипы) Третьего Рейха. Второе – попытка США уничтожения базы 211. Флот США был разгромлен в течение нескольких минут неизвестным противником у берегов Антарики.

Для Толерана было очевидно – база существовала. Но какова вероятность, что она уцелела до сего дня? Как оказалось вероятность 69 процентов. Почему же тогда случилась Первая Атомная и все последующие? Вероятность открытого вмешательства сил размещённых на базе 211 в дела мира, которому она проиграла целую войну – 3 процента. Вероятность выхода на контакт с человеческими единицами после Второй Атомной начавшей необратимые изменения природы и климата самой планеты – ноль целых восемь сотых процента. Вероятность эвакуации базы 211 после поражения и гибели всех человеческих единиц на планете – 86 процентов. Вероятность вмешательства в последнюю войну человеческих единиц – ноль целых одна сотая процента.

Толеран принял факты, основываясь на этих соотношениях. Обработав полученный результат, он осознал ошибочность решения принятого Прея. Он изменил направление пространственно-временного перехода. Он отправился в центр пустыни Евтар, в Берлин. Отправился, прекрасно осознавая, насколько он усложняет себе задачу, но также стоя перед неоспоримыми цифрами. США, всегда стремившиеся к дроблению, ослаблению и паразитированию на ослабленных микро державах, получив груз, добьются успеха в последней войне с вероятностью 33 процента – потому этот вариант и был отметён почти сразу. СССР построенная на жёсткой системе преклонения пред одним человеком, поддерживаемая методиками насаждения страха и тотального подчинения узкому кругу человеческих единиц, выполнит задачу с вероятностью 36 процентов. Германия, стремившаяся к гегемонии и обладавшая лучшей армией, до создания первых боевых подразделений древних киборгов, строящая своё общество вокруг идеи превосходства и личной гордости каждой отдельной человеческой единицы, доказавшая свою небывалую стойкость, могла добиться успеха с вероятностью 36.5 процента. Куда отправляться, имея столь мизерную разницу в ответах?

Для Толерана ответ был очевиден и однозначен.

Машина взорвалась до того, как он успел полностью перейти в иное состояние, требуемое для перемещения в пространстве-времени. Осколки основательно повредили спину Толерана, но он лишь отметил уровень полученного урона и удовлетворённый тем ответом, что эффективность системы снижена всего на 7 процентов, перешёл к решению иных задач, уже ожидавших его на другом конце перехода.

Эрни Прачетт сержант 2-ого специального полка “Феникс”, шёл по разрушенной почти до основания улице мёртвого города. Он насвистывал однажды услышанный по радио и крепко прилипший весёлый мотивчик. И при этом умудрялся жевать пластинку жевательной резинки “Знамя Победы”, выпущенной и распространённой в войсках специально к дню Победы 15 декабря 1946 года. И вот уж целый год прошёл, а её всё ещё выпускают – удачная оказалась жевательная пластинка. Вот и Эрни она очень нравилась. Он жевал её, даже несмотря на то, что специальный устав его рода войск, созданный весной 47-ого, строго запрещал жевать жевательную резинку, находясь в поисковой группе, во время патрулирования ещё не очищенных кварталов. А всё из-за этого глупого скафандра. Из-за жевания резинки смотровое стекло быстро запотевало, что снижало видимость. Но Эрни придумал, как нужно жевать резинку, что бы стекло не сильно запотевало – просто нужно держать рот закрытым, вот и всё. Но сегодня ему хотелось ещё и свистеть и потому стекло его шлема запотело. Так что, когда, жутко хрипя, из развалин вылезло существо, некогда бывшее человеком, он увидел его слишком поздно. И даже перепугался не на шутку. Но ему повезло. Существо еле двигалось, и было на последнем издыхании. Оно волочило огромные узловатые ноги и тянуло вперёд распухшие руки, с которых отваливались кусочки плоти, и капала какая-то белесая жидкость. Эрни поёжился и поднял огнемет, направляя раструб на существо. Он вжал курок и безобразная, давно не человеческая морда существа исказилась в диком вопле. Напарник Эрни присоединился и в две струи пламени они быстро сожгли существо, поражённое не только радиацией, но и смертоносными вирусами бактериологического оружия. И зачем нужно было распылять тут ещё и вирусы? Нет, Эрни не понимал своих генералов. Ядерного удара было вполне достаточно. Вот в Японии не стали же применять вирусы? Не стали. А здесь, какого чёрта нужно было это делать? Наверное, британцы его бы поддержали, но, увы, вследствие трагической случайности, вирусы разнесло на многие сотни миль и ныне британцы в природе почти не встречаются. Только немножко, в Африке.

Эрни перестал свистеть и ждал, пока стекло шлема станет прозрачным. В это время Барри – его напарник подошёл к обугленному телу. Наклонился и стал ковыряться в этом огарке. Эрни назвал напарника извращенцем чёртовым и подошёл ближе.

–Эрни, – раздалось в наушнике радио-связи, – ты смотри.

–О, – ответил Эрни, глядя на прокопчённый нагрудный знак трупа и едва не проглотив микрофон, – эсэсовец!

–Добрый улов! – Рассмеялся Барри.

–Ладно, отойди подальше: надо дожечь этого сукина сына.

–О’кей Эрни. Дожжем его.

Вновь две струи пламени коснулись мертвеца. За несколько минут они сожгли его до основания и, потушив огнемёты, приступили к обработке антивирусным спрэем, близлежащих домов. Первым, держа в одной руке распылитель, а в другой по пистолету, обработали дом, из которого вышло существо. Там, на втором этаже было обнаружено распухшее зеленоватое тело, возможно, женщины. Её сожгли и вернулись к обработке поверхности спрэем. Эрни в процессе непрерывно поминал своих чёртовых генералов (конечно мысленно), из-за которых антивирус приходилось распылять таким вот образом. Новое бактериологическое оружие оказалось на редкость эффективно – вирус выживал даже в радиоактивном материале и успешно пережидал любые неблагоприятные условия в любых тёмных уголках. Распыление спрэя с воздуха уничтожило большую часть вируса, но внутри помещений в закоулках, везде, где имелась хоть какая-то крыша, вирус по-прежнему жил. Слишком он был устойчив, а спрэй слишком быстро погибал в радиоактивной среде. Оставшиеся очаги вируса можно было убрать только вручную.

Так они и работали. Медленно, осторожно, рутинно.

Пока не вошли в следующее, более-менее уцелевшее здание. К сожалению, радиация в купе с вирусами, здесь работала совсем не так как в Японии. Кроме кошмарных живых трупов, она стала порождать и кое-что иное: Существ, как их называли, потому что одно Существо мало и редко походило на другое.

Барри шёл первым, и это спасло жизнь Эрни. Они проникли в здание через огромную дыру на месте бывшего главного входа. Тут, даже несколько ступеней крыльца сохранилось. Впрочем, не так уж и много – поработавший здесь взрыв снёс почти всю стену. Удивительно, что только стену. Кое-где взрывная волна сравняла с землёй целые кварталы. Особенно в эпицентре. Там ничего не осталось, кроме огромных куч щебня и искорёженных металлоконструкций. Ничего живого в эпицентре не осталось тем более. Если здесь жизнь губили радиоактивное излучение и вирус, то там плоть попросту испарялась.

Они прошли через завалы из обломков мебели, штукатурки, кирпича и попали в коридор, оканчивающийся сравнительно целой лестницей. По обе стороны коридора имелись дверные проёмы. Барри вооружился огнемётом и знаком показал напарнику повернуть ручки регулировки на режим распрыскивания горючей смеси широким веером. Дальность и мощность пламени заметно снизится и пламя наверняка будет задевать их самих, но в таких условиях работать иначе было опасно. А что пламя их самих коснётся, так на них скафандры надеты с огнеупорным покрытием. Ничего страшного даже если они друг друга огнём поливать начнут…, кстати, эта удивительная способность скафандров, выдерживать высокие температуры, однажды спасла Эрни жизнь. Они тогда сперепугу как раз друг друга огнём и угостили…, слава тому очкастому, который сделал такой крепкий костюм!

Они двинулись дальше, осматривая комнаты и, убедившись в том, что комнаты пусты, распрыскивали там антивирус. Самое поганое, что эту процедуру придётся повторить ещё дважды. Ещё дважды отряды таких же “Фениксов” будут вынуждены приходить сюда и всё обрабатывать огнём и антивирусным спрэем. Чёртовы яйцеголовые постарались на славу создавая новое бактериологическое оружие. Хорошо, что теперь любое подобное оружие запрещено во всём мире и не просто запрещено: даже попытки его создания будут немедленно подавляться и если потребуется, даже ядерными ударами. Да уж, наверное, впервые за десятилетия Советы и Штаты были абсолютно едины и согласны друг с другом в принятом решении. Впрочем, и Советы и Штаты пострадали от этого вида оружия. Штаты пострадали заметно меньше, но и тяготы по очистке территорий от вируса большей частью взяли на себя те же Штаты. Америка умела признавать и не боялась исправлять свои ошибки, в отличие от Советов.

В одной из комнат Эрни остановился на пороге и долго стоял, опустив ствол огнемёта вниз. Язычок пламени на конце дула едва тлел и немного нетерпеливо свистел. А Эрни стоял и тупо пялился на эту комнату, почти не пострадавшую от взрывной волны.

–Ты что встал? – Донёся из наушника недовольный голос Барри.

Эрни не ответил просто отошёл назад, позволив напарнику заглянуть в комнату.

–Чёрт возьми… – Выдохнул Барри, едва не выронив огнемёт.

В комнате сохранились невредимыми даже обои. Забавные, с какими-то дурацкими утятами. Смотрелись они вдвойне глупо, ведь повсюду в комнате были развешены маленькие флажки со свастикой, чёрно-белые фотографии лидеров фашисткой Германии и марширующих войск Третьего Рейха. На маленькой резной тумбочке в углу стояла искусно сделанная модель немецкого танка “Тигр-7”. Настоящий монстр и проклятье последних дней войны. Совершенно бесшумно его орудие, не имевшее дула и не использующее привычные снаряды, превращало в груду обломков любую бронемашину, любой самый современный танк. Они так и не смогли захватить ни одной целой машины, что бы изучить её и понять, как она действовала. Удивительное и смертоносное оружие.

Эта модель очень походила на настоящий Тигр-7. Её сделали руки настоящего мастера. Дед Эрни любил делать вот такие модельки.

У тумбочки стояла кровать. Небольшая, явно не рассчитанная на взрослого человека. На ней лежал обитатель этой комнаты. И он был ещё жив. Каким образом они до сих пор оставались живыми? Эрни не знал и не мог понять пространных и запутанных пояснений яйцеголовых, предназначенных для широкой публики. Но они оставались живыми. Иногда. Только страшнее конкретно этого выжившего ни Эрни ни Барри ещё не видели.

Нет, он не был мутантом, с множеством щупалец или чем-то подобным. Если бы так, они бы уже поливали его горючей смесью из огнемётов, ни сколько не сомневаясь и почти без чувств. Но тут всё было иначе. Всё.

На кровати лежал очень худой, весь покрытый алыми струпьями, мальчик. Одежда на нём частично истлела, но в целом ещё угадывалась униформа Гитлерюгенда – молодёжной организации скопированной фашисткой Германией со скаутских организаций США и, в свою очередь, скопированная Советами. Советы назвали её пайонерия…, что-то в этом роде.

От белой рубашки и чёрных шорт парня почти ничего не осталось, но красный галстук и нарукавная повязка со свастикой, сохранились, почти не пострадав. Только были насквозь пропитаны белесой жидкостью сочившейся из струпьев и из самой кожи парня. Из глаз она тоже сочилась. Из белых стеклянных глаз покойника. Из ушей и рта. Широко открытого чёрного рта, с почерневшими зубами. Пальцы паренька, так туго обтянутые кожей, что казались голыми костями, слабо шевелились. Он ещё дышал – с хрипом и как-то механически. Худая, с выпирающими костями грудь, будто поршень ходит туда-сюда.

Солдаты никак не могли решиться сжечь то, что осталось от парня. Они не могли уйти. И оба понимали, что ещё долго им будет сниться в кошмарных снах этот молодой немец.

Безобразная голова с ввалившимся глубоко в череп носом, медленно повернулась, и белесые глаза посмотрели на них. Чёрный рот на мгновение закрылся и открылся вновь в кошмарном хрипе, а левая рука потянулась к ним, скрюченными пальцами.

Барри нажал спуск, сопроводив это целым потоком истеричной брани.

Белый как мел, весь покрытый противным липким потом, Эрни отступил назад в коридор, туда, откуда они только что пришли. Он с трудом держался на ногах, и его тошнило. Жевательную резинку он проглотил, даже не заметив как, да и забыв давно про неё.

–Пошли. Эрни, чёрт, надо закончить здесь и к чёрту! Вернёмся на базу. – Прорычал в микрофон Барри. Впрочем, он рычал эти слова так громко, что его приглушённый стеклом шлема голос было слышно даже без микрофона.

Как-то отстранённо Эрни подумал, что скафандры в действительности, наверное, совсем не герметичны, раз он слышит звуки снаружи так хорошо. Может, сержант Маклири правду говорил, тогда в баре? Что им, солдатам “Феникса” не позволят вернуться домой, а порешат здесь, едва они закончат свою работу? А тела сожгут…

Эрни с трудом смог продолжить выполнение своей задачи. Барри оправился быстрее или лучше держался – непонятно, но он уже поливал огнём другую комнату. Эрни двинулся вслед за товарищем, ушедшим далеко вперёд по коридору. Он обработал две комнаты, когда его наушник взорвался полным ужаса и боли воплем. Кричал Барри.

Эрни бегом двинулся вслед за товарищем, уже поднявшимся на второй этаж. Там тоже был длинный коридор, захламлённый различным мусором. И Барри там был. Лежал на полу, раскинув руки. Головы у него не было. Левой ноги тоже. Её сейчас держало в лапах Существо, сидевшее рядом и с наслаждением пожиравшее эту ногу, вместе с кусками огнеупорной ткани. Эрни задержался с выстрелом всего на мгновение, но этого хватило, что бы он навсегда запомнил это Существо. Серая безволосая кожа. Сильно вытянутые руки и собачьи ноги. Огромные когти и так сильно видоизменённые челюсти, что Существо могло с успехом соперничать с крокодилом. Зубов у него было даже побольше чем у крокодила. Самое дикое, почему-то казавшееся дикой насмешкой, было то, что на одном мускулистом плече твари имелся вросший в кожу, немного опалённый погон шарфурера.

Струя пламени поглотила Существо. Оно подскочило вверх и упало на пол дико воя и размахивая обожжёнными конечностями. Он горел неправильно. Едва иссякла концентрированная струя пламени, потухла и шкура твари. Так просто не могло быть. Горючая смесь не просто обжигала – она попадала на плоть и горела вместе с ней. Эрни вжал курок снова. Но существо сгорало медленно и, продолжая выть, пыталось подползти к нему. Нервы солдата не выдержали, и он бросился бежать, на ходу закрепляя огнемёт у пояса и скидывая с плеча автомат. За его спиной яростно выло Существо и чем-то страшно гремело. Эрни обернулся и едва не упал – оно бежало за ним, широкими прыжками. Теперь понятно, куда делись три такие же группы в северной части города – на корм пошли.

Что бы самому не стать кормом, Эрни развернулся и выпустил очередь по Существу, сняв его в прыжке. Монстр упал на пол, суча конечностями, но почти сразу поднялся. Из трёх рваных дыр на его груди толчками выплёскивалась чёрная кровь. Эрни припустил ещё быстрее. Он пулей вылетел на улицу и развернулся, готовясь стрелять, едва Существо выскочит наружу. У него ничего не вышло. Монстр не появился из пролома в стене. Он каким-то образом взобрался на второй этаж и прыгнул из окна. А может, это был уже другой монстр. Серая когтистая лапа распорола ему грудь и выбила из рук автомат. Ремни державшие баллон с горючей жидкостью огнемёта и сам огнемёт были разрезаны, и всё это упало наземь. Сам Эрни отлетел на несколько метров в сторону и уже не пытался подняться. Он ждал смерти, понимая, что всё равно погибнет теперь, когда скафандр повреждён так сильно. Он смотрел в серое небо Берлина и ждал, что сейчас перед глазами станет проходить вся его жизнь, словно в ускоренном кино. Он слышал, что именно так и бывает перед смертью. Но ничего перед глазами не появилось, ничего кроме ощеренной морды Существа, на которой сохранились абсолютно человеческие глаза и нос, правда, сильно вытянутый вперёд.

Эрни с тоской подумал о том, что мог спокойно оставаться в Огайо и сейчас, наверное, уже женился бы на красотке Бетти. Но его поразил недуг патриотизма, и он попёрся на эту чёртову войну. Разве у Штатов было мало солдат срочной службы? Какого чёрта он полез сюда? Уже и не важно. Теперь-то точно не важно – смерть рядом.

Пасть Существа раскрылась, и всего мгновение отделяло Эрни от участи его напарника. И в этот момент, Существо сильно вздрогнуло всем своим мускулистым телом. Завыло и дёрнулось ещё раз, а из открытой пасти выпрыгнул тёмно-синий острый как бритва клинок. Длинный и прямой. Миг и клинок пропал, а Существо поднялось в воздух и полетело прочь. Огромное тело твари пролетело метров десять и, проломив стену, исчезло в недрах соседнего здания. Не веря своему счастью (теперь ему предстоит загнуться от поражения вирусом, а не стать ужином Существа – такое вот не хитрое счастье), Эрни с трудом приподнялся и увидел Нечто. Оно стояло прямо над ним. Человеческая фигура, без одежды, больше чем наполовину из металла. И кожа, там, где не было металла, была сочного синего цвета. Другое Существо?

Клинок, убивший тварь, куда-то пропал. Металлические руки неизвестного Нечто, были пусты. Только одна рука как-то странно бугрилась в районе предплечья. Впрочем, Эрни счёл, что ему показалось – как металл может бугриться будто жидкий?

–Кто вы? – Спросил он, кривясь от боли.

–Толеран Цевера.

Ответило Нечто и металлическая рука резко, без тени усилий, подняла его на ноги. Эрни застонал от боли. Впрочем, почти сразу он истошно заорал от ужаса. Металлическая часть лица Нечто, брызнула тонкими синими нитями и в одно мгновение они пронзили голову Эрни. Он ощутил как нечто холодное, рассекающее плоть словно нож, вошло внутрь его головы. Последнее, что он увидел в своей жизни, было страшное лицо Толерана.

Назвавшийся Толеран Цевера, отбросил труп через пару секунд. Узкие синие губы сжались так, что теперь были вовсе не видны. Нити, рассекавшие мозг Эрни, слились с его лицом. Кажется, рассерженным лицом.

Толеран поднял правую, полностью металлическую руку и её кисть частично потеряла прежние очертания. На месте мизинца и безымянного пальца мягким алым светом мерцал небольшой кристалл. Он наливался красным и скорее пылал. Миг и кристалл плюнул большим ало-жёлтым шаром. Горячая плазма влетела в одно из зданий, и чудовищный взрыв сотряс город. Улицу завалило множеством разнокалиберных обломков, но на ней уже никого не осталось, только труп Эрни.

Мои действия привели к началу Первой Атомной войны, на сотни лет раньше, чем это было на самом деле. Что я сделал не так? Расчёты и оценка моих действий совершенно точно говорили, что возможность такого развития событий невозможна. Войска Германии должны были завершить свои завоевания до 1946 года. То есть, им не с кем было бы больше воевать, и некому было бы создать и применить ядерное оружие против них. Однако я материализовался на ядерном пепелище. Из новой информации полученной из мозга солдата США, мне удалось выяснить, что в 1945 году, Германия, вопреки всем моим расчётам, завоевала едва ли половину мира. СССР рухнул и был оккупирован. Фюрер сполна использовал полученную от меня информацию. Методики уничтожения применительно к человеческим единицам, обозначенным как белорусы и украинцы, были преданы забвению. И обе эти группы человеческих единиц, большей частью с удовольствием, присоединились к войскам Германии, ожесточённо сражаясь против власти человеческих единиц, обозначивших себя как коммунисты. Это ускорило завоевания Германии и в 1943 году СССР стал частью Третьего Рейха. К 1944 году Германия смогла объединить под своим флагом всю территорию обозначенную как Евразия и территорию Африка. Почти закончено было завоевание континента Австралия. Союзники Германии (в основном Япония), завоевали острова океана обозначенного как Тихий. Но США оставался столь же сильным, как и в 1940 году. Они создали и применили ядерное оружие, осознав, что не в силах победить иначе.