Текст книги "Как убивали Сталина"
Автор книги: Николай Добрюха
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 43 страниц)
Нейтрофилы – 85 % (При норме 55–68 %. Рост числа нейтрофилов, пожалуй, главный свидетель наличия именно токсических ядов в организме. Именно нейтрофилы способны поглощать токсины и вообще мелкие инородные тела. Токсины – сложные соединения белковой природы бактериального, растительного или животного происхождения, вызывающие в зависимости от форм проникновения в организм и силы своего воздействия летальный исход. Этот показатель на бланке жирно подчеркнут синим карандашом. – НАД.)
Классификация нейтрофилов по Шиллингу
Миэлоциты – 0 % (При норме 0 %. – НАД.)
Юные – 0 % (При норме 0 %. – НАД.)
Пал очко-ядерные – 18 % (При норме 2–5%. Этот показатель тоже жирно подчеркнут синим карандашом. – НАД.)
Сегментно-ядерные – 67 % (При норме 50–68 %. – НАД.)
Особые замечания. В части нейтрофилов имеется токсическая зернистость.
Лаборант Виноградов(а)».
Вот эти «Особые замечания» и повергли в шок врачей, пытавшихся вылечить Сталина, ибо они-то знали (в отличие от простых смертных), что: зернистые лейкоциты или гранулоциты (т. е. базофилы, эозинофилы и нейтрофилы) защищают организм человека от бактерий и токсических веществ. В сталинском же случае была обнаружена в лейкоцитах именно «токсическая зернистость».
Здесь необходим дополнительный комментарий специалистов. Вот что они мне дали прочитать: «Сильнодействующие вещества ядов некоторых животных (змей, насекомых и пр.) и растений, а также токсины бактерий являются белками. (Поэтому, как я понял, резкое повышение белка в моче означает отравление организма этими ядами… или одним из этих ядов.
– НАД.) При попадании в кровь… опасных для организма продуктов… вырабатываются антитела – белки иммуноглобулина, принимающие участие в нейтрализации токсичных чужеродных белков… Некоторые отравления вызывают тахикардию, т. е. учащение сердечных сокращений более 90 в 1 минуту при норме 60–80…»
Тут я спросил: «Почему анализы крови не сразу, а только на 3-й день, показали наличие токсинов?» Мне сказали: «Даже самые плохие студенты медвузов знают: чтобы лейкоциты отреагировали на чужеродные токсические частицы в организме человека, и произошло накопление антитоксичных моноцитов и нейтрофилов, лимфоциты должны иметь более или менее продолжительное время для распознавания этой чужеродности и время для образования такого количества моноцитов и нейтрофилов, которое способно пытаться уничтожать эту чужеродность. Что и имело место. Однако, когда обнаружили эту токсичность в лейкоцитах вашего больного, было уже поздно, так как произошли невосстановимые разрушения в сердце и головном мозге…» Что, кстати, и показала, – мысленно вспомнил я, – электрокардиограмма 5 марта, до этого (2 марта) не фиксировавшая сколько-нибудь серьезных изменений в сердце Сталина!
– Когда же и что нужно было делать, чтобы попытаться спасти больного? – не унимался я. И мне ответили: «Во всех случаях должно производиться промывание желудка… даже по истечении 3–5 и более часов после поступления яда. И независимо от того, применялись или нет другие мероприятия! Полезность и сила этого метода в относительный быстроте и полноте выведения яда из желудка (если отравление произошло через рот), а также в уменьшении опасности мозгового инсульта у пожилых людей, благодаря отсутствию подъема кровяного давления, какое бывает из-за сильного натуживания при рвоте… Кстати, во многих случаях промывание желудка помогает и при других формах попадания яда в организм, а не только через рот. Почему? Долго объяснять… Но поверьте на слово, что это точно!…»
Внимательно перечитывая журнал врачей, я с удивлением обнаружил, что все или почти все сказанное специалистами имело место и в случае со Сталиным. Причем, надо сказать, показывая журнальные записи специалистам, я не стал объяснять, кого они касаются конкретно. Да меня, консультируя, и не спрашивали, видимо, предпочитая жить по принципу: меньше знаешь – лучше спишь! Короче, я получил консультацию, а они – деньги. И… разошлись.
Итак, когда врачи, лечившие Сталина, все это поняли, было уже поздно. (На что, скорее всего, и рассчитывал Берия!) После обнаружения «зернистой токсичности в лейкоцитах» врачи наверняка осознали, что отравление было совершено таким образом, чтобы сперва проявилось не само первичное заболевание (т. е. отравление), а так сказать, бросавшаяся в глаза видимость болезни в форме кровоизлияний в мозг и желудок, т. е. последствия отравления.
Светила медицины, напуганные разраставшимся в те дни «делом врачей», заявлять во всеуслышание о том, что они поняли, не решились. Оставили только (на всякий случай?!) ничего не говорящую некомпетентным людям запись «токсическая зернистость в лейкоцитах», которая тогда «просто затерялась» среди бумаг и… поэтому(?) не вошла в официально обнародованные документы.
Медики понимали: скажи они, что имеет место отравление, а они все эти дни лечили инсульт и гипертонию (т. е. болезнь, а не причину!), и Берия арестует их тут же. А уж под пытками они сами наговорят, чего угодно!
Так организованное (неважно кем!) «дело врачей» сыграло свою зловещую роль в убийстве Сталина.
Все это подтвердит вскрытие. Но кто же из патологоанатомов рискнет в Акте написать это прямо, когда Хозяин тела уже абсолютно бессилен защитить тех, кто узнал и мог бы сказать народу правду?!
Вскрытие тела Хозяина
То, что установила в своих анализах «Центральная клинико-диагностическая лаборатория Лечебно-санитарного управления Кремля», с ужасающей силой подтвердило вскрытие.
Кстати, все анализы производились без указания фамилии Сталина и выписывались на имя начальника его выездной охраны И. В. Хрусталева. Выходит, Хрусталев знал больше всех?! Если, конечно, не брать в расчет самого Берию… Существует чуть ли не официально принятая версия, якобы Хрусталев последний человек, который видел вождя в нормальном состоянии. В связи с этим вызывает вопросы внезапная смерть здоровяка Хрусталева через 10–15 дней после похорон Сталина, о чем по секрету рассказал мне несколько лет назад умерший 9 января 2005 года Ю. С. Соловьев, около 10 лет являвшийся подчиненным И. В. Хрусталева и одним из самых приближенных телохранителей Сталина. Соловьев уверял, что Хрусталев был предан вождю не меньше его. И вот какой вывод в связи с этим напрашивается: если Хрусталева, который слишком много знал, убрал не Берия, то, вполне возможно, он покончил с собою сам, осознав, что стал невольным соучастником убийства человека, которому был предан… Предполагать это заставляет тот факт, что вскоре после смерти Сталина Хрусталев был арестован, но… уже дней через 10 выпущен. Вряд ли Берия его выпустил бы, если хотел быстро расправиться. Впрочем, чем черт не шутит? А Берия был, как признавались мне его подчиненные, черт… и еще какой!
Вот под чьим контролем должно было происходить вскрытие тела отправленного в мир иной Хозяина Кремля.
Вскрытие производилось с 4 часов утра до 1 часа дня 6 марта 1953 г., т. е. началось через 6 часов 10 минут после официально объявленного наступления смерти в 21 час 50 минут 5 марта 1953 года. По ходу вскрытия комиссией составлялся «Акт патологоанатомического исследования тела Иосифа Виссарионовича Сталина». В комиссию входили 19 человек. Из них: 9 основных членов (министр здравоохранения СССР Третьяков А. Ф., начальник Лечсануправления Кремля Куперин И. И., Президент АМН СССР академик Аничков Н. Н., действительный член АМН СССР профессор Скворцов М. А., член-корреспондент АМН СССР профессор Струков А. И., член-корреспондент АМН СССР профессор Мардашев С. Р., Главный патологоанатом министерства здравоохранения СССР профессор Мигунов Б. И., профессор Русаков А. В., доцент Усков Б. Н.), 4 представителя от лечивших врачей (Главный терапевт Минздрава СССР профессор Лукомский П. Е., действительный член АМН СССР профессор Коновалов Н. В., действительный член АМН СССР профессор Мясников А. Л., профессор Евдокимов А. И.) и 6 сотрудников Лаборатории при Мавзолее В. И. Ленина (профессор Кушко В. М., доцент Авцын А. П., Кузнецов И. С., Дебов С. С., Обысов А. С., Шестаков И. Д.). Последним шести предстояло участвовать в бальзамировании тела, чтобы вскоре оно предстало для всеобщего поклонения. По неизвестным мне причинам Акт подписали 11 человек из… 19! И, если можно понять, почему нет подписей 6 специалистов по бальзамированию, то отсутствие двух подписей представителей от лечивших врачей (не подписали Коновалов и Евдокимов) наводит на размышления, которые после изучения Акта вскрытия только усиливаются… Конкретные сомнения лучше выражать по ходу цитирования, что я и сделаю.
Первым делом, дабы развеять мифы о «натуральных показателях» Сталина, приведу фактически зарегистрированные данные. Это нужно хотя бы потому, что не так давно по центральному ТВ даже ученые с мировым именем несли такую ахинею, от которой, как говорится, уши вянут. (Впрочем, не берусь утверждать, чьи это данные – вождя или его двойника?)
Итак: «Рост Сталина И. В. – 170 см. Состояние питания умеренно-повышенное. Вес тела – 70 кг. Вес головного мозга – 1340 гр. (При среднем весе у человека – 1375 грамм. – НАД.) Размеры сердца 12x12,5x6,5 см, вес 540 гр… (Обычно сердце взрослого человека весит около 300 г или равно 1/200 веса тела, т. е. у Сталина сердце должно было бы весить примерно 340–360 г. В Акте же указывается 540 г., что характерно для гипертоников или для хорошо тренированных людей, каким и был Сталин. Это может объяснять, почему он так долго сопротивлялся смерти, в то время как другие, подопытные жертвы, от аналогичных доз яда погибали «почти моментально». – НАД.) Печень: 26x18x8 см, вес 1540 гр. (По весу соответствует норме. – НАД.) Почки. Левая: 12x4,5x2,5 см, вес – 150 гр. Правая: 12x6x3 см, вес – 160 гр.) (В пределах нормы. – НАД.) <…> Органы малого таза не осмотрены по условиям бальзамирования. <…> Щитовидная железа, гипофиз и половые железы не осмотрены по условиям бальзамирования».
Вскрытие было не полным, чтобы не ухудшить «условия бальзамирования». По тем же «условиям бальзамирования полость рта не раскрывалась, и язык, миндалины, пищевод, гортань и трахея не были осмотрены». Впрочем, после того, как врачи увидели анализы крови, мочи и состояние желудка, продолжать вскрытие не имело смысла. Все и так стало ясно!
…Теперь можно переходить к сенсации вскрытия. Сенсация вскрытия в том, что оно не подтвердило публично объявленных «воспалительных очагов в легких». Зато показало такое состояние желудочно-кишечного тракта, какое однозначно могло быть только при сильнейшем и тотальном отравлении, которое будто бесчисленной дробью посекло слизистые желудка и кишечника… да так, что на них не осталось живых мест. Это объясняло откуда такой бешеный лейкоцитоз (21 000!) при активной профилактике и отсутствии воспаления легких, на которое так рассчитывали начальники от медицины, дабы объяснить этим идущую в организме вождя борьбу лейкоцитов с чем-то якобы необъяснимым и одновременно тем самым скрыть загадочную кровавую рвоту и… «непонятно» откуда взявшуюся «токсическую зернистость в лейкоцитах».
Чтобы не сказали, дескать, клевещу на медначальников, напомню, что писали в те дни газеты под бдительным руководством Берии.
«В ночь на второе марта у И. В. Сталина произошло кровоизлияние в мозг… на почве гипертонической болезни и атеросклероза. <…> На 2 часа (ночи, – НАД.) 5-го марта 1953 г. существенных изменений в легких, а также со стороны органов брюшной полости за истекшие сутки не установлено. В моче обнаружен белок и красные кровяные тельца (т. е. моча – с кровью! – НАД.)… При исследовании крови отмечено увеличение количества белых кровяных телец (до 17 тысяч). <…> В связи с повышенной температурой и высоким лейкоцитозом усилена пенициллинотерапия (проводившаяся в профилактических целях с начала болезни).
<…> Утром пятого марта наблюдались в течение трех часов явления тяжелой дыхательной недостаточности… В 8 часов утра развились явления острой сердечно-сосудистой недостаточности (коллапс); кровяное давление понизилось, пульс участился, увеличилась бледность. <…> Снятая в 11 часов утра электрокардиограмма показала острые нарушения кровообращения в венечных артериях сердца с очаговыми изменениями в задней стенке сердца (электрокардиограмма, снятая 2-го марта, этих изменений не устанавливала). В 11 часов 30 минут вторично наступил тяжелый коллапс… На 16 часов кровяное давление: максимальное – 160, минимальное – 100; пульс 120 в минуту, аритмичный, дыхание 36 в минуту, температура 37,6°; лейкоцитоз 21 тысяча».
«Из медицинского заключения о болезни и смерти И. В. Сталина».
<…> С первого дня болезни повысилась температура, и стал отмечаться высокий лейкоцитоз, что могло указывать на развитие воспалительных очагов в легких».
А теперь то, что газеты скрыли от народа тогда, и… до сих пор скрывают официальные инстанции, объясняя это тем, что «это – личная тайна семьи Сталина и рассекретить ее будет разрешено только через 75 лет после случившегося, т. е. в 2028 году». Однако эти слова высокопоставленного чиновника, видимо, обычная отговорка, охраняющая не секреты семьи вождя, а тайну смерти Сталина и… его убийцы Лаврентия Павловича Берии!!!
Действительно, разве должен быть тайной от народа «Акт патологоанатомического исследования»(?), в котором как прокурорское обвинение звучат следующие слова: «Содержимое желудка представляет собой черного цвета жидкость в количестве 200 кб. см. На слизистой желудка обнаружены множественные мелкие черно-красные точки, легко снимающиеся ножом. По удалении их на слизистой желудка обнаруживаются мелкоточечные углубления. Слизистая желудка сглажена. Такого же характера изменения обнаружены на слизистой двенадцатиперстной кишки.
На вершине складок верхнего отдела тощей кишки в слизистой оболочке обнаружены мелкоточечные кровоизлияния. Такие же кровоизлияния кое-где встречаются и на протяжении всего тонкого кишечника.
В просвете верхнего отдела тонкого кишечника обнаружена густая темно-зеленого цвета масса, приобретающая на остальном протяжении кишечника черную окраску. Слизистая тонкого кишечника – местами интенсивно окрашивается этой полужидкой массой в черный цвет…»
После такой «убийственной картины» Генеральной прокуратуре самое время сделать заявление, что, по результатам вскрытия, возбуждается уголовное дело – дабы народ знал, что ни одно убийство в России (каким бы ни был срок его давности) не останется безнаказанным!!!
Муки совести профессора Лукомского
Обращает внимание то, что патологоанатомы обстоятельных оценок увиденному не дают. В основном – общие поверхностные слова. Вместе с тем достаточно добросовестно описывают все, что увидели. Создается впечатление, что они предполагали, что когда-нибудь к этому их Акту обязательно вернутся, и специалисты сделают на его основании очевидные выводы об истинных причинах кровавой рвоты и смерти И. В. Сталина… Что и происходит сейчас!
А тогда, отчетливо осознавая, что кончина вождя имела не естественный, а принудительный характер, они на этот счет и заикнуться не могли, ибо это значило бы не только для них, но и для всех их близких войти в неравное выяснение отношений с самим убийцей – с Берией, с министром, сосредоточившим тогда в одних руках всю карательную власть и, как никогда, почувствовавшим в те дни свою абсолютную безнаказанность.
И все-таки даже в те смутные времена среди медиков нашелся человек, которому эта явно «преднамеренная смерть» не давала покою. Тем более, что именно ему, профессору Лукомскому, задним числом было поручено оформить «Историю болезни, составленную на основе журнальных записей течения болезни И. В. Сталина».
Вот наиболее показательные выдержки из его работы, свидетельствующие о попытке указать истинные причины смерти вождя. К сожалению, остальные члены консилиума лечивших врачей эту попытку не поддержали. Однако от этого признание ими факта убийства Сталина стало только очевиднее.
«В течение 2 марта перед каждым мочеиспусканием больной проявлял некоторые признаки беспокойства, которые позволяли вовремя ему подавать «утку». (Значит, сознание еще работало! – НАД.) <…> Во всех 4-х порциях мочи содержался белок в количестве 2,7 промилле. В осадке имелись эритроциты (т. е. кровь, – НАД.)…
При исследовании крови 2 марта было обнаружено: гемоглобин – 74 %, эритроцитов 4 400 000, лейкоцитов 9300, из них 77,5 % нейтрофилов (Значит, уже в первый день у Лукомского появились серьезные подозрения на отравление. – НАД.). Содержание протромбина в крови 107 %. Вязкость 4,5».
5 марта. «В 12 часов дня… консилиум обсудил вопрос о причинах кровавой рвоты и пришел к выводу, что она явилась результатом сосудистых трофических поражений (Чем? – НАД.) слизистой оболочки желудка, связанных с основным заболеванием. («Чем» – врачи, конечно, писать не стали. Не указывать же на «токсическую зернистость в лейкоцитах»? Зато витиевато сослались на «связь с основным заболеванием», которым при таком диагнозе могло быть, что угодно, в том числе и не имевшая места гипертония. Врачам ничего не оставалось, как сделать этот неубедительный даже для дежурившего Булганина вывод. О замешательстве, в котором тогда оказались врачи (я об этом уже говорил, но здесь вынужден повторить это еще раз), вспоминал позже профессор Мясников: «Утром пятого у Сталина вдруг появилась рвота кровью: эта рвота привела к упадку пульса, кровяное давление пало. И это явление нас несколько озадачило – как его объяснить?»
А что консилиуму оставалось еще(?), если он был вынужден сделать вид, что в лейкоцитах «токсическая зернистость» не обнаружена… Вот бы на это(!) консилиум попробовал обратить внимание Берии. Да Берия бы в этом их самих и обвинил. «Дело врачей» было в самом разгаре. Нашли бы крайнего(!) – кто, давая Сталину лекарства, дал вместе с ними… яд! Как один сознались бы, что являются членами тайной организации врачей-вредителей! – НАД.)
Повышение температуры, доходившей до 39°, и лейкоцитоз (до 21 тысячи лейкоцитов) консилиум объяснил возникновением очаговой пневмонии, которая часто (исправлено Лукомским на «нередко», – НАД.) имеет место у больных с гемиплегией (т. е. параличом частей тела, – НАД.)»
Консилиум пытался «объяснить это пневмонией», а на вскрытии про это «забыл» и о пневмонии не сказал ни слова, словно и упоминаний о ней не было. Впрочем, в присутствии представителей консилиума вскрытие производили другие. Поэтому зачем им нужно было брать на себя ответственность за чей-то ошибочный диагноз?
«5 марта 1953 года у больного повторно наблюдались явления острой сердечно-сосудистой недостаточности (коллапс), которые до некоторой степени (какая скользкая формулировка – «до некоторой степени», – НАД.) зависели от желудочного кровотечения. 17.III.53 г. исп. Лукомский».
Позже Лукомский впишет: «до некоторой степени могли зависеть от желудочного кровотечения». Но, подумав, профессор зачеркнет слова «могли» и «до некоторой», а вместо них напишет окончательное — «в значительной степени зависели от желудочного кровотечения», что отныне будет означать (страшно подумать!) появление и наступление «острой сердечно-сосудистой недостаточности (коллапс)» из-за «желудочного кровотечения», т. е. все(!) началось с желудка!!! С яда в желудке. С «токсической зернистости в лейкоцитах».
…В июле 1953 г. консилиум опять перепишет это место и, не поддержав смелость Лукомского, даже после ареста Берии сделает так: «5 марта 1953 года у больного развились повторные явления коллапса, которые до некоторой степени зависели от желудочного кровотечения». Дальше в тексте вместо предложения «Однако артериальное давление продолжало оставаться на высоком уровне до наступления 5 марта коллапса в связи с желудочным кровотечением» напишут, как отрубят: «Однако артериальное давление продолжало оставаться на высоком уровне до 5 марта, когда наступил коллапс». И… точка! А зачем снова поднимать «больной вопрос», когда легче от него уйти, чтобы быть «от греха подальше»?!
Важно отметить, что «История болезни И. В. Сталина, составленная на основании журнальных записей течения болезни со 2 по 5 марта 1953 года» переделывалась Лукомским и другими не менее 4-х раз! Сразу после кончины вождя был первый черновой вариант Лукомского, датированный 17.03.1953 г. Второй – после 17 марта, частично написанный Лукомским от руки. Третий – в июле без указания числа на основе «Истории» Лукомского. И четвертый (чистовой), подписанный всеми, без всякой даты на основе июльского варианта.
Почему к этому «больному вопросу» решили вернуться в июле 1953 года? Да потому, что в конце июня был арестован Берия, который во время майских праздников прямо сказал Молотову, что это он всех спас от Сталина!..
Поначалу, видимо, было решено отразить факт отравления вождя в «Истории его болезни», однако потом партийная верхушка, вероятно, сочла это рискованным, поскольку это могло повлечь за собой разбирательства, которые бы четко показали, что, когда еще не умер Сталин, на его место (по документам еще 3 марта!) уже был назначен Маленков… словно он заранее, как и Берия на 100 % знал, что Сталин умрет!
Естественно, в такой обстановке Маленков, получивший первый пост в государстве, не был заинтересован в обнародовании тайны отравления Сталина…
Впрочем, всё хорошо взвесив, в этом не были заинтересованы и остальные вожди, получившие новые большие назначения (Молотов, Микоян, Ворошилов, Булганин, Каганович и Хрущев) после неопределенности своего положения, возникшего на октябрьском пленуме ЦК в 1952 году. Сталин тогда выступил с разоблачительной речью… особенно против Молотова и Микояна.
Врачебный консилиум, начавший после ареста Берии активно составлять «Историю последней болезни Сталина», соответствующую действительности, сперва резко притормозили, а затем и вообще свернули, что нашло свое отражение, например, в 3-м (июльском) варианте, где было написано, а потом зачеркнуто следующее основное место в самом конце «Истории болезни»: «Желудочное кровотечение способствовало возникновению повторных приступов коллапса, которые закончились смертью».
Множественные переписывания и исправления именно этого места свидетельствуют, что согласия между врачами (как выйти из создавшегося положения?!) не было до самого конца! Быть может, именно поэтому датированный июлем 1953 года 3-й вариант «Истории болезни» никто(!) не подписал… А сказать, когда был всеми(!) подписан 4-й (нейтральный) вариант, пока не представляется возможным. Видимо, именно из-за него до сих пор гуляют слухи, что эта «История болезни» подделана! Во всяком случае, я сам убедился, что по сей день есть те, кому бы не хотелось, чтобы все выплыло наружу. В связи с чем предлагаю информацию для размышлений: когда 2 года спустя, я попросил еще раз допустить меня к тем документам, которые я уже видел и частично обнародовал, мне сказали: «Вряд ли это получится, так как документы эти снова засекретили…» И добавили: «Но надежд не теряйте! Может быть, через месяц-другой все встанет на свои места».
Аналитическое заключение самого опытного руководителя советской разведки Владимира Крючкова
Исследование «Как убивали Сталина», конечно, сильный материал. Очень сильный материал. Убедительный. Правда, за 17 лет руководства внешней разведкой СССР я привык, чтобы по любому значительному поводу высказывалось, как можно больше знающих людей. Брать на себя истину в последней инстанции ни одному человеку не под силу. Поэтому хотелось бы, чтобы после публикации тех ошеломляющих материалов, которые обнаружил и исследовал Добрюха, на этот счет высказались и другие видные специалисты, и вообще все, кто имеет к этому серьезное отношение. Всегда оказывается лучше, когда один человек не навязывает остальным свои выводы, а ведет дело так, чтобы вопрос, поднятый им, вызывал свободное обсуждение, уточняющее и дополняющее уже достигнутый результат.
Дальше. Было бы хорошо, чтобы по итогам обсуждения группа находящихся наверху и вызывающих доверие экспертов обнародовала выводы, имеющие бесспорные доказательства, а также те вопросы, которые еще требуют своего решения.
Вместе с тем надо признать, что впервые материалы о последней болезни и смерти Сталина настолько значительны, что теперь от них уже никто не сможет отвернуться. Как человек, проработавший главную часть жизни в компетентных органах, я всегда думал, что в случившемся в ту первую весеннюю ночь 1953 года много загадочного: и врачей долго не было; и поведение тройки «Берия-Маленков-Хрущев» – странное; и многое другое вызывает непростые вопросы…
И вот наконец-то сделан(!) в нужном направлении очень примечательный первый шаг, такой шаг, от которого не отвертишься. Теперь ни один уважающий себя историк или политик не сможет не иметь этого в виду. Этот шаг примечателен тем, что впервые позволяет перейти от исследований воспоминаний, слухов и предположений к исследованию главных подлинных документов.
Что же касается темы двойников Сталина, то ее исследование не кажется мне убедительным. Впрочем, у меня не было времени заняться разработкой подобной информации, поскольку нараставшие как снежный ком проблемы Перестройки, случившейся в бытность мою Председателем КГБ СССР, не давали даже оглянуться назад…
Однако даже та информация, которой я располагаю, говорит, что никаких двойников у Сталина не было, как не было их у Хрущева, Брежнева, Андропова и Горбачева. Но разговоров про это приходилось слышать немало… Вот на Западе и в других странах такая практика была… И то – больше в государствах так называемого «третьего мира». А у нас нет! Даже после попытки выстрелить в Горбачева в ходе демонстрации на Красной площади этот вопрос не вставал.
Если бы двойники у Иосифа Виссарионовича были, вряд ли эту тайну кому-то удалось бы бесследно унести на тот свет. Если бы она была, кто-кто, а я бы ее знал…
Материалы же насчет последней болезни и смерти Сталина – это, действительно, по-настоящему серьезно!
Сомнения главного токсиколога Москвы
Когда все это прочитал один из крупнейших специалистов в области ядов главный токсиколог Москвы Юрий Николаевич Остапенко, то он сказал мне, якобы не видит подтверждений (исходя из предложенных мною документов), что был использован яд природного происхождения. Однако, чуть погодя, как бы между прочим, заметил, что склоняется к тому, что все это похоже на то, что было применено лекарство «дикумарин». «Дикумарин» мог быть изготовлен специально с передозировкой, после чего его прием вызывает инсульт…
И тут я вспомнил, как Лозгачев, первым увидевший лежавшего на полу после удара Сталина, говорил: «Я подбежал и спросил: «Товарищ Сталин, что с Вами? Может, врача вызвать?» А он в ответ так невнятно: «Дз… дз…» Дзыкнул и все».
Именно эти слова я вспомнил, когда зашел разговор об инсульте от «дикумарина», изготовленного с передозировкой. Может, именно о «дикумарине» пытался сказать парализованный Сталин, выдавливая из себя только «дз… дз…»
Справка о дикумарине
Белый мелкокристаллический порошок, без запаха. Плохо растворим в воде и спирте. Однако относительно быстро всасывается при приеме. Дикумарин был первым и основным представителем антикоагулянтов – лекарств, снижающих свертываемость крови. Однако в связи с высокой токсичностью изъят из употребления.
По современным представлениям, дикумарин является подавителем витамина К, необходимого для образования в печени протромбина, отвечающего за свертываемость крови (Смотрите «Муки совести профессора Лукомского» – о протромбине. – НАД.). Дикумарин способен незаметно для человека накапливаться в организме и при достижении определенной концентрации вести к отравлению. Эффект воздействия дикумарина проявляется не сразу, медленно, но продолжительно. Воздействие начинается через 2–3 часа и достигает максимума через 12–30 часов. (Что, заметим, соответствует времени нарастания потери сознания у Сталина в течение первых суток его последней болезни. – НАД.) В плазме крови дикумарин связывается с белками и выделяется прежде всего с мочой. Вызывает снижение липидов в крови и, следовательно, расстройство нервной системы, а также повышает проницаемость сосудов, что чревато кровотечениями. При передозировке и длительном применении дикумарин приводит к тотальным кровотечениям, связанным не только с изменением свертываемости крови, но и с повышением проницаемости капилляров. Могут наблюдаться выделения крови с мочой, кровотечения из полости рта и носоглотки, желудочные и кишечные кровотечения, кровоизлияния в мышцы и т. д. Особо опасен для пожилых людей…
Осторожное мнение главного судмедэксперта Москвы Владимира Жарова
«Клинические данные свидетельствуют о том, что у Сталина было очень обширное поражение головного мозга – кровоизлияние и отек мозга.
Лейкоцитоз свидетельствует о серьезном воспалении. При мозговом поражении такого сразу не может быть. Это могут быть хронические болезни, которые обострились.
Последовавшая рвота тоже может быть проявлением мозговых нарушений, примерно того же характера, что и конвульсивные сокращения конечностей. Кровь в рвоте – это основание для того, чтобы размышлять: возможно, действительно в организм попал какой-то яд, который разрушил стенки сосудов в желудочно-кишечном тракте.
Анализ рвотных масс говорит о том, что кровь в желудке подверглась химическому воздействию. «Содержимое желудка черного цвета…» – именно такой цвет приобретает кровь, вступившая в реакцию с раствором соляной кислоты, который представляет из себя желудочный сок.
Но исключить отравление полностью нельзя. Есть подозрения, что некий токсический фактор присутствовал. Хотя подобные изменения могут быть связаны и с тяжелой гипоксией. А это, в свою очередь, связано с отказом нормальной работы сердца, которое спровоцировано мозговыми нарушениями.
Это могут быть яды не разъедающего воздействия, а яды, вызывающие поражение дыхательной, сосудодвигательной функции. Это могло бы быть отравление ядом, который приводит к функциональным расстройствам – поражает, например, дыхание. Они не приводят к морфологическим изменениям в организме, а вызывают определенную клиническую картину нарушения кровообращения. В пользу отравления свидетельствует массивное кровоизлияние в полость желудочно-кишечного тракта из-за нарушения проницаемости стенок сосудов. Когда поступают яды, стенки сосудов начинают пропускать кровь.
Увеличенная печень может быть при гипертрофическом циррозе, когда функционально активная ткань замещается нерабочей соединительной и т. д. Он может быть действительно связан с токсическими воздействиями.
