Текст книги "Место твое впереди"

Автор книги: Николай Ивушкин

Начальник дивизионного клуба капитан Борис Куксин и руководитель дивизионного духового оркестра Илларион Литвиненко ухитрялись прямо на переднем крае, в траншеях, проводить концерты небольших коллективов красноармейской самодеятельности. Землянки, где находились радиоприемники и рации, были набиты до отказа. Все ждали последних сообщений Совинформбюро, приказа Верховного Главнокомандующего, посвященного XXVI годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Настроение у людей приподнятое. Днепр позади. Преодолены многие трудности и опасности. Бойцы радуются тому, что добились успеха, открывшего широкие перспективы. Будут, конечно, новые трудности, будут опасности, еще будет литься кровь, но у людей расправились крылья. Лица солдат светились радостью.

Октябрьский праздник 1943 года Красная Армия ознаменовала славными победами. Они были одержаны почти на всем протяжении гигантского фронта. От Волги до Днепра вперед шагнули наши войска.

В ночь на 9 ноября 61-я армия снова перешла в наступление. Наша дивизия форсировала реку Песоченку и захватила плацдарм на ее западном берегу. Продвигаться вперед было трудно. Командование 7-й немецкой пехотной дивизии приложило немало усилий, чтобы создать сильную в инженерном отношении оборону, насытив ее большим количеством огневых средств.

Но воины наших полков и батальонов уже накопили опыт прорыва укрепленных позиций врага. Взламывая глубоко эшелонированную оборону, продвигаясь вперед, дивизия освободила белорусские населенные пункты Ручаевка, Красный Остров.

– Здравствуй, братская Белоруссия!

Эти слова были на устах всех наших воинов, преисполненных решимости очистить белорусскую землю от фашистских захватчиков.

Преодолевая ожесточенное сопротивление противника, наш 107-й полк вел бой за деревню Грохово. Полк отбил все вражеские контратаки. Населенные пункты Ново-Кузнечное и Алексеевка освободили стрелковые части вместе с отдельным истребительным противотанковым дивизионом под командованием майора Александра Кузьмича Тарнакина.

Теперь мы входили в состав 89-го стрелкового корпуса. Его командир генерал-лейтенант Г. А. Халюзин высоко оценил результаты последних боев, объявив личному составу дивизии благодарность.

Нам оказывали значительную помощь партизаны. Взаимодействие с ними осуществлялось через штаб армии. Уместно сослаться на воспоминания члена Военного совета 61-й армии генерал-лейтенанта Д. Г. Дубровского, который хорошо знал о боевом содружестве воинов и партизан. Он пишет: «Штаб армии совместно с политическим отделом и оперативной группой Пинского обкома разработал специальный план взаимодействия с партизанами, и Военный совет армии утвердил его...» В тех же воспоминаниях говорится: «Общими усилиями партизаны и представители армии успешно добывали данные о противнике, его действиях и обеспечивали своевременную взаимную информацию. Во время и после форсирования Днепра, с началом освобождения районов Полесской области, Военный совет армии и оперативная группа обкома повседневно держали связь с подпольным обкомом и нацеливали партизанские отряды и бригады на выполнение важных оперативных задач.

Для обеспечения боевых действий бригад и отрядов ежедневно на шести-семи самолетах подбрасывались из армейского тыла вооружение, боеприпасы, взрывчатые вещества, медикаменты и другие предметы снабжения. Обратными рейсами вывозились тяжелораненые и больные партизаны и члены их семей» [22]22
  Непокоренная Белоруссии. М., 1963, с. 343, 349.


[Закрыть].

15 ноября дивизия вышла на рубеж реки Брагинка. Противник занял оборону на ее западном берегу. Перед нами была поставлена задача продолжать наступление и освободить районный центр Брагин. Части 216-й немецкой пехотной дивизии превратили его в сильно укрепленный опорный пункт. Командир дивизии Н. Н. Заиюльев решил брать Брагин не лобовой атакой, а обходным маневром с флангов. Одновременно штаб армии поставил задачу партизанскому отряду имени Котовского нанести удар по Брагину с запада а захватить шоссейную дорогу Брагин – Хойники.

22 ноября началось наступление. Все части дивизии действовали успешно. Когда они начали обходить противника с флангов, а 111-й полк, наступавший с фронта, вплотную приблизился к Брагину, активизировал боевые действия партизанский отряд.

22 ноября 1943 года Брагин был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Теперь одна из улиц Брагина носит имя командира 111-го полка Ш. В. Челидзе. В тот же день 107-й полк занял деревню Шкураты, а 228-й полк – Городище. Через несколько дней мы вместе с другими частями 61-й армии участвовали в освобождении Хойниковского района и вышли к деревне Юревичи. Здесь воинским соединениям большую помощь оказали партизаны 2-й Калинковической бригады. Наступая с тыла, они посеяли панику в рядах фашистов и нанесли им значительный урон. Полесские партизаны в те дни вывели за линию фронта много мирных жителей, скрывавшихся в лесах от преследования фашистов. Наши воины оказывали им большую помощь. Принимали людей, кормили и отправляли их в тыл страны.

* * *

В нашу дивизию прибыл новый начпоарм Александр Георгиевич Котиков, высокий, стройный полковник с обветренным лицом и седеющими волосами. Цель приезда, как он потом сам сказал, – познакомиться с командирами, политработниками, изучить состояние партийно-политической работы. Держался Котиков, казалось поначалу, несколько необычно. Беседы с людьми начинал не привычным обращением «товарищи», а старинным «други мои». Голос у него был звучный и мягкий – бархатный баритон. Говорил он превосходно. Котиков был душевным, умным, интеллигентным человеком. В первый раз он провел в дивизии три-четыре дня, побывал на переднем крае. Беседовал с солдатами и офицерами, с замполитами полков и работниками политотдела, с каждым по-дружески, как с равным, спокойно, не торопясь, обо всем.

Однажды утром, когда все работники политотдела были на месте, А. Г. Котиков заговорил с нами о военной подготовке политработников, о том, какое большое значение придает этому вопросу Центральный Комитет партии.

– Мой очень хороший товарищ, – сказал Котиков, – поведал мне об одном случае, который произошел с ним. Мне представляется этот случай поучительным, и я позволю себе передать вам рассказ своего товарища.

«В мае 1942 года я возвращался из действующей армии. Части этой армии вели бои под Мценском. Я своими глазами видел новое добротное оружие, видел удаль и мастерство наших бойцов. В Москве меня ждало приятное сообщение: я назначен начальником политического управления фронта.

Вылет рано утром, ночью беседа с начальником Главного политического управления РККА товарищем Щербаковым Александром Сергеевичем. Его кабинет был похож на учебный класс с образцами стрелкового оружия, рисунками новой техники, тактико-техническими и учебными таблицами. Щербаков перед этим провел восемь дней на полигоне. Он обстоятельно знакомил меня с обстановкой на фронте, давал характеристику товарищам, с которыми мне придется работать. Потом Александр Сергеевич поднялся из-за стола и, прохаживаясь по кабинету, спрашивал меня главным образом о том, насколько я был знаком с новой боевой техникой. Я ответил, что за техникой слежу, но некоторые новые образцы не знаю.

– Вы знаете вот это противотанковое ружье? – спросил он, указывая на схематический рисунок противотанкового ружья.

Отвечаю: знаю ружье Дегтярева, стрелял из него по немецкому танку, а вот этого не видел и с ним не знаком.

Щербаков метнул в меня сердитый взгляд. Я ответил, что знать это ружье – дело не хитрое. Это, видимо, переполнило чашу терпения, и Щербаков начал распекать меня по всем статьям.

Решение о моем назначении было тут же отложено. Обида раздирала грудь. Но разум взял верх. Я сел в машину и, не заезжая никуда, начал колесить по полигонам, изучать технику. Освежив старые знания, детально изучил новое оружие. Потом специалисты мне устроили настоящий экзамен.

И вот наконец назначение состоялось. Рано утром я улетел на Волховский фронт, чтобы вступить в должность начальника политотдела армии...»

– Рассказывая, – продолжал Котиков, – мой товарищ заметил, что главным для него было преодолеть обиду, увидеть глубокий смысл в том, что произошло в кабинете начальника Главного политического управления, и извлечь пользу для дела. Советую и вам из этого случая сделать для себя выводы, – закончил Котиков, предложив пойти пострелять из личного оружия. Сам он показал свое мастерство первым – все пули в центр мишени.

Позже Котиков часто бывал в нашей дивизии. Видел я его и в гневе. Более всего он сердился, когда сталкивался с формализмом и чиновничьей спесью. Помню, как он едко высмеял одного полковника, который вел беседу с солдатами примерно так:

– Как живете, товарищи?

– Хорошо, товарищ полковник.

– Как вас кормят?

– Хорошо, товарищ полковник.

– Письма из дому получаете?

– Получаем, товарищ полковник.

– Настроение боевое?

– Боевое, товарищ полковник.

На этом «беседа» обрывалась. Полковник, покашливая, направлялся в другое подразделение.

Когда полковник вернулся в политотдел, Котиков спросил его:

– Как живете, товарищ полковник?

– Хорошо...

– Как вас кормят?

– Хорошо...

– Письма из дому получаете?

Мы все не удержались от улыбок, а полковник покраснел как рак.

Сам Котиков, если беседовал с солдатами о пище, так и ел с ними из одного котелка, если о письмах, так просил, которые можно, прочитать вслух. Тут же порой решали, как и чем, какой семье фронтовика можно помочь, кому из местных руководителей написать.

Многому мы учились у Котикова – такту, сердечности, самостоятельности.

– Вы не ждите от меня специальных указаний по каждому поводу, сами думайте, – любил говорить он.

Верно кто-то сказал, что когда познакомишься с хорошим человеком, словно увидишь новую звезду. И тебе будет светлее, и жить станет легче. Такое ощущение осталось у меня после знакомства с Александром Георгиевичем Котиковым. Не удивительно, что вскоре после победы над гитлеровской Германией генерал-майор Котиков стал советским комендантом Берлина.

Затем Александр Георгиевич жил в Москве. При первой встрече с ним в 1955 году я думал, тот ли он, каким был на фронте? Не согнули ли его годы? Да, его здоровье сильно пошатнулось. Работа коменданта Берлина потребовала много сил и энергии. Он тяжело заболел. Много месяцев пролежал в госпитале. Но не сдался. После увольнения в запас Александр Георгиевич с присущей ему увлеченностью взялся за лекционную работу. Стал хорошим лектором. Его можно было встретить на заводах Москвы, в городах и селах, освобожденных 61-й армией от немецко-фашистских захватчиков. Он поддерживал связь со многими школами. К нему часто обращались по различным вопросам ветераны 61-й армии. Словом, Александр Георгиевич Котиков по-прежнему оставался активным бойцом нашей партии, страстным пропагандистом ленинских идей.

После его смерти именем генерал-майора А. Г. Котикова названа одна из площадей столицы ГДР. Выступавший на митинге бургомистр района высоко оценил заслуги А. Г. Котикова в осуществлении демократических перемен в Берлине в первые послевоенные годы.

* * *

Противник учитывал важность полесского направления и заблаговременно превратил Мозырь и Калинковичи в мощные узлы сопротивления. На подступах к Мозырю, в 25–30 км, на линии Большие Автюки, Прудок, Шерейки, Гряда, Барбаров был создан сильно укрепленный рубеж обороны с многочисленными траншеями, дзотами, инженерными заграждениями.

С ходу прорвать оборону врага не удалось. Дивизия получила приказ закрепиться. Во всех частях и подразделениях закипела работа – воины укрепляли оборонительный рубеж. Велась разведка боем. Широко развернулось снайперское движение. За короткий срок опытные и молодые снайперы нашей дивизии (если сложить их счета) истребили больше батальона гитлеровцев.

Заканчивался сорок третий, начинался новый, сорок четвертый год. Прямо на переднем крае, в окопах и блиндажах, командиры тепло поздравляли солдат с Новым годом. Ветеранам войны вручались новогодние поздравления от командования 61-й армии и нашей дивизии. В это время у нас находились гости – представители трудящихся Удмуртской АССР. Это был настоящий праздник братства фронта и тыла. Гости жили в наших блиндажах и землянках, проводили долгие часы на передовой, беседуя с бойцами. В те дни было относительно тихо: только время от времени артиллерия противника била по площадям, иногда давали одну-другую очередь пулеметы. Но то, что у нас считалось затишьем, для гостей выглядело крещением огнем. С другой стороны, простая фронтовая пища казалась богатой и обильной тыловикам, жившим по строгим карточным нормам. Гости восторгались героизмом красноармейцев; бойцы переполнялись нежностью к тонким, в ссадинах и мозолях, рукам женщин, заменивших мужей у станков. Гордость за своих матерей, сестер, невест, сутками не выходивших из цехов, умевших безропотно переносить и холод и голод, согревала сердца. Они там, в Удмуртии, жили одной мыслью: «Все для фронта!»

Инструктор обкома партии Дьякова, колхозный бригадир Стародубова, секретарь комсомольской организации колхоза Зубарева и наши снайперы Швыдченко, Ранчугов, Сабитов сфотографировались вместе.

Рассказы гостей из тыла дополнялись письмами. Их было особенно много в предновогодние дни.

Большая дружба связывала наших воинов с трудящимися Куйбышевской области. Наша дивизия получила Красное знамя Куйбышевского обкома партии и облисполкома. Полки тоже получили красные знамена от районов области.

За несколько дней до Нового года в дивизию прибыл вагон подарков от трудящихся Куйбышевской области. Подарки, среди которых были кисеты, носки, перчатки, вышитые платочки, вручались прямо на передовой. К каждому было приложено письмо. Сколько радости они приносили фронтовикам!

Подтвердилось высказывание В. И. Ленина о том, что в победе над врагами Советского государства огромную роль сыграли прочные связи тыла и фронта, что советский тыл является одним из источников высокого морального духа Красной Армии. «Когда красноармейцы видели, что в тылу о них заботятся, – говорил В. И. Ленин, – тогда Красная Армия была одушевлена тем духом, который давал ей победу» [23]23
  Ленин В. И.Полн. собр. соч., т. 41, с. 361.


[Закрыть].

* * *

Пребывание в обороне позволило политотделу дивизии более основательно заняться расстановкой коммунистов в подразделениях. Необходимость в этом была большая. Во время наступательных боев, длившихся лето, дивизия несла потери. Не во всех подразделениях, особенно стрелковых, удавалось в ходе боев компенсировать потери коммунистов за счет роста партийных рядов. Теперь много достойных воинов, отличившихся в боях, было принято в комсомол и в партию. Представилась возможность укрепить партийно-комсомольскую прослойку среди разведчиков, пулеметчиков, боевых расчетов противотанковых ружей. Были также подобраны в подразделения парторги и комсорги. Проведены с ними занятия. Нам представилась возможность собрать на семинар заместителей командиров батальонов по политической части.

После реорганизации структуры партийных и комсомольских организаций и упразднения должности заместителя командира роты по политической части роль замполитов в батальонах значительно возросла. Это к ним, замполитам в батальонах, можно отнести стихотворение «Замполит» поэта Бориса Слуцкого:

 
То советующий, то приказывающий,
Забирающий в оборот,
Я был стрелкой, всегда указывающей:
«На Берлин! На Запад! Вперед!»
 
 
Дотом веры, надежды дотом
Я по всей стране проходил...
Был приказом, песней, советом,
Принесенным к бойцу письмецом.
Был начальником, но при этом
Был товарищем и отцом.
 

Заместители командиров батальонов по политчасти были непосредственными организаторами партийно-политической работы в бою. Они повседневно руководили парторгами и комсоргами батальона, вникали во все стороны жизни подразделений. А ведь в батальон входили три стрелковые роты, пулеметная, минометная роты, взводы противотанковых ружей, 45-мм пушек, взвод обеспечения, связисты. Надо было поспевать, всех охватить своим влиянием.

Батальон в бою часто решал самостоятельную тактическую задачу. В ходе боя много раз замполитам приходилось брать на себя командование батальоном. Политработников с командирскими навыками, как, впрочем, и командиров с навыками политработников, в дивизии было много. Фронтовая обстановка далеко не всегда позволяла разграничивать функции тех и других. А это требовало все настойчивее и шире дополнять практику теоретической учебой. Как ни сжато время на войне, бывают ведь и относительно свободные часы. Практика войны каждому, кто умел думать и учиться, давала возможность пополнять военные знания. Взять, к примеру, замполита батальона капитана В. Н. Клименко. Под деревней Грохово он хорошо провел ночной бой, за который был награжден орденом Александра Невского. Хочется назвать и других замполитов батальонов, не раз побывавших в огне боев: лейтенанта П. Д. Пономарева, старшего лейтенанта В. А. Ненина, капитана В. В. Родионова, старшего лейтенанта М. Н. Кузьменко, лейтенанта М. Е. Винокурова, капитана И. Т. Заливко, старшего лейтенанта Г. П. Верченко, старшего лейтенанта М. П. Музыка, капитана А. С. Кретова.

Забегая вперед, скажу, что А. С. Кретов после войны окончил Военно-политическую академию имени В. И. Ленина и работал старшим инструктором управления пропаганды и агитации Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота. Достойны, конечно, быть названными здесь и многие другие политработники, но, к сожалению, всех перечислить невозможно.

* * *

В начале января 1944 года штаб 61-й армии нацелил комдива Н. Н. Заиюльева на предстоящую Калинковическо-Мозырскую операцию, в которой должна принять участие и 55-я дивизия. Сразу же все командиры, политработники, партийные и комсомольские организации включились в подготовку к наступлению. 8 января войска 65-й и 61-й армий перешли в наступление. В поле зрения штаба нашей дивизии были события, развернувшиеся в районе Мозыря. О них я и буду писать.

Главный удар наша 61-я армия наносила силами 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта В. В. Крюкова и 7-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора М. П. Константинова. Они успешно прорвали оборону противника и начали обходить мозырскую группировку противника с юга. Большую помощь им оказала Мозырская партизанская бригада, расположенная в мелешковских лесах. Еще до начала наступления в штаб армии из вражеского тыла добрался комиссар бригады М. К. Ильинковский. С ним были решены вопросы взаимодействия войск и партизан.

11 января перешла в наступление 415-я стрелковая дивизия полковника Н. И. Мощалкова, находившаяся левее нас. 12 января в 7 часов 20 минут после краткой артиллерийской подготовки перешла в наступление и наша дивизия.

При боевом порядке в линию стрелковые полки в первые же часы прорвали мощную оборону противника и, продвигаясь вперед, овладели населенными пунктами Большие Автюки, Прудок, Гряда, Фобияновка, Шерейки, Игнатовка, колхоз «Трудовая пчела». Дивизия продвинулась далеко вперед.

Особенно успешно действовали учебная команда во главе с майором Д. С. Долинским, численностью 230 человек, и лыжный батальон под командованием майора А. С. Иваненко.

Особая роль предназначалась лыжному батальону. И он непрерывно тренировался, делая многокилометровые броски. Сформированный из молодежи, батальон вскоре стал комсомольским.

В подразделения, предназначенные для нанесения по врагу внезапных ударов, мы всегда посылали лучших, опытных командиров и политработников. К их числу относился и Николай Федорович Белоусов. Он пришел в дивизию из госпиталя, где лечился после ранения. Был назначен заместителем командира батальона по политической части в 111-й полк. Энергия и смелость сочетались в нем с сердечностью. Он легко находил контакт с людьми, потому что жил их интересами. Такой политработник и нужен был в лыжном батальоне.

Вскоре после начала наступления командир лыжного батальона Арсений Сергеевич Иваненко был смертельно ранен. (Ныне одна из улиц Мозыря носит имя славного комбата А. С. Иваненко). Обязанности комбата принял на себя его замполит Николай Федорович Белоусов. И эта должность пришлась ему по плечу.

Учебная команда и лыжный батальон с кавалерийской быстротой пересекли по льду реку Припять южнее Юревичей и ударили с запада во фланг противника. Овладев населенными пунктами Барбаров, Новая Нива, Стрельск, Булавки, они успешно продвигались к Мозырю по правому берегу Припяти.

На левом берегу реки противник попытался закрепиться на промежуточном рубеже Сирот, Гулевичи, Акулинки и Бабики, но это ему не удалось. Командир дивизии приказал выдвинуть дивизион артиллерии на прямую наводку. 13 января была прорвана оборона врага, а к исходу дня освобождены деревни Гулевичи и Ситня.

В ночь на 14 января 107-й полк майора Ф. В. Смекалина и 228-й полк майора С. Н. Ноженко перерезали шоссейную и железную дороги Мозырь – Калинковичи. 111-й полк майора Ш. В. Челидзе, освободив деревни Лубня и Малая Лубня, перешел по льду на правый берег реки Припять и завязал бой на улицах Мозыря. Учебная команда и лыжный батальон освободили населенные пункты Акулинки, Моложево, Гурины, Булавки и вышли на окраину Мозыря. Тем временем 3-я гвардейская кавалерийская дивизия генерал-майора М. Д. Ягодкина, из состава 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, внезапным ударом овладела населенным пунктом Скрыгалово, расположенным в 30 км к западу от Мозыря. Части 7-го гвардейского кавалерийского корпуса, повернув круто на север, вышли непосредственно на подступы к Мозырю с юга.

415-я стрелковая дивизия овладела важным опорным пунктом врага – городом Ельском и успешно продвигалась к Мозырю. Активно действовали в те дни и полесские партизаны под командованием И. Д. Ветрова.

Штурм Мозыря начался одновременно всеми соединениями, наступавшими на город. Гитлеровское командование прилагало все силы, чтобы удержать Мозырь. Но ничто не могло сдержать мощный наступательный порыв нашей кавалерии и пехоты. И снова подвиг за подвигом. И нет им числа и счета.

На подступах к Мозырю командир 45-мм орудия 111-го полка младший сержант Михаил Прокофьевич Пыкин со своим расчетом вырвался вперед и был отрезан гитлеровцами, оставшись без прикрытия. Но до подхода пехоты артиллеристы вели огонь прямой наводкой, отстреливались из винтовок, отбивались гранатами и устояли.

В числе первых ворвавшихся в город из нашей дивизии были лыжники, взвод учебной команды во главе с младшим лейтенантом Федором Федоровичем Бойченко и подразделения 111-го полка. В цепи наступающих шли командир полка Ш. В. Челидзе и его заместитель по политической части майор Г. А. Прохоров. Теперь в Мозыре в честь подвига этих подразделений установлены мемориальные доски.

Одна за другой улицы города переходили в наши руки.

В 3 часа 14 января части нашей 55-й и 415-й стрелковых дивизий во взаимодействии с кавалерийскими корпусами, при содействии партизан, овладели областным центром Полесья – городом Мозырь. Одновременно соединения 61-й и 65-й армий освободили Калинковичи.

В результате Калинковическо-Мозырской операции враг повес большие потери и был отброшен на 20–80 километров на запад.

Вечером 14 января у всех радиоприемников сидели бойцы. И вот в 20 часов 45 минут мы услышали знакомый голос диктора Левитана. Личный состав дивизии получил благодарность Верховного Главнокомандующего. Москва порадовала нас салютом. А на другой день стало известно, что нашей дивизии присвоено наименование Мозырской. Этому знаменательному событию были посвящены митинги, прошедшие во всех подразделениях. Поздравить нас приехал начальник политотдела 61-й армии полковник А. Г. Котиков. Приподнятое, праздничное настроение воинов дивизии проявилось в высоком наступательном порыве. 14 января к исходу дня наши части овладели на левом берегу Припяти населенным пунктом Рудня Горбавическая, станцией Клинск и вышли на рубеж реки Ипа.

За Мозырем, в районе города Петриков, как и на других участках фронта, гитлеровцы в течение длительного времени готовили глубоко эшелонированную оборону. Они хотели во что бы то ни стало остановить наступление Красной Армии и удержаться в Белоруссии. Наступающие части не смогли с ходу прорвать укрепления противника. Нужна была передышка для пополнения поредевших соединений людьми и вооружением. Поэтому и последовал приказ занять оборону. Дивизия перебрасывалась на правый берег Припяти в район населенных пунктов Лешня, Киневичи, Казимировка.

В те дни к нам прибыл новый комдив – Герой Советского Союза полковник Корней Михайлович Андрусенко. 15 февраля вместе с ним мы поехали во 2-й гвардейский кавалерийский корпус. Нам было приказано принять у кавалеристов полосу обороны, занимаемую ими в районе Скрыгалово, Убортская Рудня.

Все, кто встречался с кавалеристами, знают их традиционное гостеприимство. Они приняли нас по-братски, показали нам рубежи обороны, и мы договорились о порядке смены частей.

Мне помогли здесь быстро сориентироваться старые друзья – заместитель командира корпуса полковник Григорий Абрамович Толокольников и начальник политотдела 17-й гвардейской кавалерийской дивизии полковник Евгений Евгеньевич Алексеевский. В свое время мы вместе работали в Московской области, в политотделах МТС, а с Е. Е. Алексеевским – из Калининской области. И вот теперь встретились на фронте.

После смены частей, состоявшейся 21 февраля, кавалеристы некоторое время стояли у нас во втором эшелоне, и мы с Алексеевским встречались, вспоминали прошлое. До войны мы последний раз виделись в 1937 году. Тогда он был штатским и занимался сугубо мирным делом – заведовал сельхозотделом Калининского обкома партии. Теперь передо мной сидел полковник. У него на груди – три ордена Красного Знамени. Говорили о работе в политотделах МТС. Как пригодился теперь нам опыт работы по политическому воспитанию людей, приобретенный тогда. Вспомнили Калининскую область, общих знакомых и, конечно, секретаря обкома партии М. Е. Михайлова. Алексеевский, как и я, относился к нему с глубоким уважением. Приятно напомнить, что товарищ юности и боевых лет Е. Е. Алексеевский много лет был на посту министра мелиорации и водного хозяйства СССР.

* * *

Мозырь! Через тридцать лет, 14 января 1974 года, мне довелось снова побывать в родном для нас городе, имя которого в свое время было написано на знамени 55-й стрелковой дивизии. В тот день торжественно отмечалось 30-летие освобождения Мозыря от немецко-фашистских захватчиков. Приятно было увидеть, как изменился город в послевоенные годы. На его северной окраине, вдоль левого берега Припяти, раскинулся благоустроенный жилой микрорайон. В городе построены деревообделочный комбинат, швейная фабрика, железобетонный завод и другие предприятия. Там, где проходили жаркие схватки с врагом, в настоящее время радуют глаза новые школы, клубы, спортивные площадки.

Большие успехи достигнуты и в сельском хозяйстве района.

Волнующими были встречи с мозырцами особенно с молодежью, школьниками – людьми, за счастье которых мы воевали. Мозырцы очень трудолюбивы, сердечны. Живо интересуются историей боевых действий частей Советской Армии, освободивших Мозырь. Юные следопыты не раз совершали походы по местам боев нашей дивизии.

И наконец, встреча с бывшими партизанами, их вожаками: секретарем Полесского подпольного обкома партии и командиром партизанского соединения Иваном Дмитриевичем Ветровым, командиром Мозырской партизанской бригады Александром Лукичом Жильским, комиссаром бригады Михаилом Кузьмичом Ильинковским, секретарем Полесского обкома партии Петром Адамовичем Левицким, прибывшим в Мозырь вместе с войсками, освободившими город.

Беседам, воспоминаниям не было конца. И это понятно, ведь нас связывает боевое товарищество, память о трудных дорогах суровых лет Великой Отечественной войны.