Текст книги "Убийца избранных: Конрад (СИ)"

Автор книги: Николай Белоусов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Всмысле, как и мне?

Конрад надул щеки, посмотрел на трех бандитов, что еще не пришли в себя. Взял товарища за локоть и вывел в коридор. Тот сначалу сопротивлялся, но вскоре вышел.

– Я и есть Конрад.

Расим нахмурился, затем его брови поднялись, а челюсть отвисла.

– НЕ может…

– Поэтому послушай совета. Можешь остаться здесь и ждать, когда придет кто-то другой и прирежет тебя. Или отправься в другие земли, как ты и хотел, чтобы научиться новому. Еще возьми этого мальчишку. Он свидетель, да. Его в покое тоже не оставят. Но вроде как, он не дурак. К тому же напуган. А тебе нужен именно такой помощник, обязанный тебе жизнью. Считай, ты его спас. Смилостивился, когда я ему солгал и ждал, чтобы убить. Ты понял?

– Он меня бросит на первой же остановке.

Конрад пожал плечами.

– Вот и получится, что ты путешествуешь один. Максимум, он тебя обворует. Но ты архитектор, Расим, всё твое золото – в черепной коробке и пальцах. А, ну и да, обратись к настоящему лекарю утром же. Я перевяжу, и вроде бы нет ничего страшного, но пару недель тебе нужны будут чужие руки. Еще и парня обучишь.

– Мне это не нравится.

Конрад вздохнул, выглянул в темноту ночи, затем пошел обратно в комнату.

– Тогда придумай, что тебе понравится.

Бандит с разрезанным лицом уже начал приходить в себя. Он дернулся. Раздался скрип стола о пол.

Конрад сел напротив него.

Тот открыл глаза, попытался что-то сказать, но из-за разрезанных мышц челюстей, он просто что-то промычал. Но вот выражение его глаз говорило больше, чем он мог выразить какими бы то ни было словами.

Конрад смотрел на него без всяких эмоций. Спокойно, как если бы он был начерченной линией.

В голове промелькнула мысль взять его за нижнюю челюсть, притянуть себе, но Конрад тут же отмел её. Да, он попытался сохранить им жизнь. Сделал для этого всё, что мог, пусть они и не обрадуются этому. Но издеваться – лишнее. Хотя сухожилия были просто необходимостью, напоминанием, предупреждением о последствиях для других.

Майзек прибежал запыханным. Он остановился на границе света от лампы, уперся в колени ладонями и пытался отдышаться.

– Хоз-зяин чай… чайхоны, он… в общем он сказал, что передаст. – Майзек сглотнул. – но не обещает, что госпожа придет.

Конрад кивнул, схватил его за шкирку, и швырнул в угол. Тот перекатился, и его глаза наполнились ужасом еще большим, чем раньше, особенно в миг, когда Конрад достал кинжал.

– Вы же обещали. Пожалуйста, я сделаю…

– Я и сам все могу сделать. – сказал Конрад и готов был скривиться от фальши в голосе. – но ты можешь рассказать кому-то по пьяне или протрепаться стражникам. Тебя найдут и выведают все о сегодняшней ночи. Тут простой выбор: ты или я.

Конрад медленно приближался и всё ждал, когда же Расим его остановит.

«Да что же ты медлишь, осел?»

– А, может, не надо? – неуверенно сказал архитектор.

«Слава Богам.» – с облегчением подумал Конрад.

– Всмысле? Он двадцать минут назад смотрел, как тебе ломают пальцы.

Расим покривился.

– Да, но… мне уже тут нечего делать. – он говорил по слогам, явно не веря в то, что произносит. – А помощник пригодится.

Конрад покосился на Майзека.

– Этот бездарь?

– Уж сумки он таскать сможет. – уже легче ответил Расим. – большего от него и не потребуется.

Конрад убрал кинжал.

– Что ж, если считаешь, что он тебе пригодится, то… – он перевел взгляд на Майзека. – А ты что думаешь? Готов спасти свою тень?

Майзек закивал.

– Да, но у меня родители, сестра…

– Чем поездка отличается от смерти? – спросил Конрад и тут же ответил. – Тем, что когда ты уезжаешь, есть надежда на возвращение. Расим, ты будешь ему платить?

– За то, что спас его? Еще чего. – замолчал на мгновение, задумался. – хотя если он будет мне помогать, то даже возьму его в подмастерья.

У Майзека отвисла челюсть.

– В подмастерья архитектора? – пролепетал он, не веря, но его взгляд тут же упал на Конрада. – Хорошо, хорошо, я согласен уехать.

Конрад хмыкнул.

– Тогда проваливай. И возвращайся к обеду со всеми вещами. Родным можешь сказать, что тебя взяли в ученики. Этого им хватит.

Достал из кошеля золотую монету. Подумал, добавил еще одну и бросил парню.

– За работу, и чтобы семья не голодала без тебя. А теперь прочь.

Повторять не пришлось. Майзек бросился на утек с места. Сначала на четвереньках, затем заплетаясь в собственных ногах, пока не исчез в коридоре, как и в прошлый раз.

Не успел парень уйти, как очнулся и другой бандит. Это стало ясно по его движениям. Глаза он, увы, раскрыть уже не мог.

Он пытался что-то говорить, но мешал кляп.

Конрад смерил его взглядом и тоже пошел к выходу.

– Посторожи их. Посмотри, чтобы никто не освободился. Если что, не жалей.

Расим кивнул, поставил на стол сумку для чертежей, а рядом с ней положил нож одного из мерзавцев.

Снаружи ночь казалась спокойной. Она всегда такой кажется, когда не раздается лишних звуков или нет зарева от пожара. Хотя именно в такие моменты где-то кого-то душат, кто-то плачет в подушку, а кто-то молится о смерти, как об избавлении.

Конрад занял место в тени лесов недалеко от окна храма. В случае чего ему хотя бы удастся сбежать.

Через час пришли мужья Халы, но её не было.

– Где ваша жена? – спросил Конрад.

Мужчины остановились, вгляделись в тень, опустили факелы.

– Наша любовь устала и спит. Мы имеем право решать её проблемы. Особенно, когда их создают такие, как ты.

Конрад положил руку на кинжал.

– Стало быть, это она приказала напасть на моего друга, чтобы отомстить мне?

Унгал нахмурился.

– Ты о чем? Моя жена…

– Нет, это сделал я. – сказал Йорам

Конрад следил за обоими.

Унгал нахмурился, развернулся к Йораму и посмотрел на него, как будто не узнавал.

– Хала знает об этом?

– Это отребье покалечило наших людей, ведет себя будто дома, а наша жемчужина позволяет ему. Он смеет хамить ей. Хотя он безродное отродье, который не достоин…

– Чего? – спросил Унгал. – О ветра, что ты наделал. – Затем повернулся и спросил. – Где наши люди? Они мертвы?

Конрад покачал головой, вспомнил, что его не видно, вышел из тени и указал на проход.

– Они все сидят там. В комнате.

Мужья Халы порвались идти внутрь, но Конрад остановил их.

– Подождите. Сначала давайте обсудим, что произошло по вашей вине. Расим! Выйди!

Прошло несколько минут прежде, чем Архитектор появился. Он увидел двух здоровяков, бросил испуганный взгляд в поисках Конрада. Нашел его и чуть успокоился.

– Вы оба знаете его. – продолжил Конрад. – Должны знать. Вы напали на беззащитного человека, сломали ему пальцы и чуть не выжгли глаз.

Унгал ссутулился и громко выдохнул.

– Мы не…

– Тогда он. – указал Конрад на Йорама. – он приказал, дал разрешение. Плевать. Ог отправил убийц, чтобы они поиздевались и убили моего друга.

– Это плата за то, что сделал с нашими людьми. – огрызнулся Йорам.

Конрад сплюнул.

– Тогда твои люди получили свою плату за то, что послушались тебя и не спросили разрешение у Халы. Когда вы уйдете с ними, я спрошу у неё, нужны ли ей эти люди до сих пор?

Мужчины напрягли шеи.

– Ты их искалечил?

Конрад облизнул пересохшие губы и проследил за Расимом, который подошел к боковой двери храма.

– А чтобы вы сделали с людьми, которые подставили под угрозу вашу жену? Ответите, когда я в следующий раз приду к вам. Или нет. Вы расскажете всё Хале, и она отправит посланника на эту стройку. И только так я буду общаться с ней, пока мы не найдем место, которое удовлетворит нас двоих. Потому что теперь я не верю ни вам, ни в то, что она может контролировать вас.

Унгал, достал оружие и пошел на Конрада.

Тут крикнул Расиму.

– Уходи и позови стражу.

Архитектор шагнул раз, другой, развернулся и уже побежал, как Йорам гаркнул.

– Стой. Чужак, останови его.

Конрад проверил, что мужья Халы стоят на месте.

– Расим, подожди.

Йорам молчал, и судя по лицу, явно было, что он думает, чтобы сказать.

– Послушай. Ты ведь с Халой заодно. Это было нужно, чтобы остаться в расчете. Никто никому не должен.

– Вы напали на меня в первый раз. Напали сейчас. Ты забросил меня в дом против моей воли, да еще и пытался напасть.

– Это не было нападением. Ни в первый раз, ни во второй. Хала лишь хотела поговорить.

Конрад склонил голову на бок.

– Так мы с ней и разговариваем. В чем это проблема для тебя? Или хотелки твоих людей важнее безопасности твоей жены? Тебе так хочется, чтобы в случае чего кто-то натолкнулся на труп безобидного человека, начал искать убийц и натолкнулся бы на твоих людей. Как думаешь, если к ним сейчас зайду я, как быстро они мне расскажут, кто их послал? А если у меня будет под боком лекарь и инструменты, чтобы поддерживать их живыми месяцами?

Унгал выглядел потерянным. Он и сначала понял, что Йорам совершил ошибку, но логическая связь выстраивалась так, что в конце концов всё пришло бы к ним. А затем, естественно, спрашивали бы с Халы, почему её мужья насылают убийц?

Но Йорам выглядел более решительным. Он указал туда, где исчез Расим.

– Ты так спокойно говоришь при постороннем. Хочешь, чтобы мы его убили? Кто поклянется, что он промолчит?

Конрад громко выдохнул, опустил плечи, спустился с лесов и встал так, чтобы мужья Халы видели его.

– Если вы попытаетесь напасть, то заговорит не только он. Криков хватит, чтобы разбудить всех пустынных скорпионов.

– Мы не уйдем без гарантий. – настаивал Йорам.

– Я ваша гарантия. Моё слово. Доверие вашей жены ко мне. И жизни ваших людей, что я сохранил. То, что я послал за ней, а не рассказал другим, как она поступает с союзниками.

Йорам шагнул вперед.

– Это не она приказала. Это я. Ты слышал это. Не лги!

Конрад сплюнул.

– Да, слышал. Но кто твой свидетель? Унгал? Тоже муж Халы. Вы с ним заодно. А я приведу в пример Расима. Найду, как пустить слух.

– Мы его удушим в зародыше.

– Вместе с Ламушем? Что он скажет, когда услышит, что его архитектору сломали пальцы люди Халы? Он расскажет об этом Кагану? Станет ли следить за ней чуточку больше? Забирайте своих людей, пока не взошло солнце. И если моему другу в будущем будет угрожать опасность, или нападет кто-то, знайте. Я сначала подумаю на вас. И приду с этим к Хале. Если она не послушает, то за ночь во всех подворотнях станут рассказывать о ваших делах. – Он облизнул подсохшие губы. – а теперь, как я и сказал. Забирайте своих людей и проваливайте. Расскажите Хале всё, что здесь произошло, и скажите, что я бы хотел с ней поговорить. Без вас.

Унгал заскрипел зубами и бессильно зарычал. Тогда Йорам сжал кулаки и сказал.

– Идём, если наша любимая прикажет, он никуда от нас не уйдет.

– Как скажешь. – сказал Унгал.

Конрад отступил к боковой двери и проводил взглядом мужчин до входа в коридор. Затем повернулся к Расиму.

– Отправляйся домой. Завтра придешь с накоплениями, встретишься с Майзеком и уедете с первым караваном. – Он склонил голову. – Проклятье, Расим, если бы я мог загладить вину…

Архитектор стоял потерянный и недовольный.

– Ты меня втянул и подверг опасности. Я никогда этого не забуду.

– Я тоже. Береги себя.

– От таких как ты. – сказал Расим и ушел.

«От таких как я – в первую очередь». – подумал Конрад и стал ждать.

Крик отчаяния и злобы донесся из кабинета архитектора. Сразу после этого выбежал Унгал с оголенной саблей.

– Где ты? Выходи, я распотрошу тебя!

Но Конрад уже спрятался и наблюдал, как Йорам выводит.

Унгал носился по стройке, переворачивал балки, смотрел в бочках, но вскоре Йорам остановил его.

– Хватит. Я один не унесу всех.

Унгал еще поозирался, зарычал в бессилии, убрал саблю и сказал, сквозь зубы.

– Как пустыня не станет оазисом, так и я не забуду этого!

Конрад не стал отвечать. Он дождался, когда они уйдут, лег на доски и посмотрел на крыши домов.

Теперь ему придется снова искать место для сна.

«Это уже входит в достаточно неприятную привычку.» – Подумал он и закрыл глаза.

Глава 4 Часть 5

На утро он встретил охранника и на вопрос, почему его не было ночью, тот залепетал что-то, про желудок, паршивую еду. После череды вопросов Конрад понял, что мужчина врет и предложил ему либо уйти самому, либо остаться, но тогда о последствиях его поступка пойдет слух на рыночной площади. Охранник думал не больше четырех ударов сердца.

Конрад даже мысленно поблагодарил его, что не пришлось долго доказывать вину.

Хуже всего было то, что выпало связующее звено с Ламушем.

Расим еще раз появился на пять минут, забрал Майзека и ушел с ним куда-то в город.

«Должно быть забрать вещи.» – подумал Конрад и добавил. – «Что ж, еще раз извини и прощай.»

После чего занялся рутинной работой. Но в обед прибыл паланкин с кучей стражников и Халой.

Она, как и во дворце, скрывала лицо вуалью, и была одета в легкие, непрозрачные шелка песочного цвета. Рабочие на некоторое время даже забыли о кирпичах, сохнущем на солнце растворе и помощниках, что замерли с балками и досками в руках.

Конрад сразу же спустился по лесам и встретил её, поклонился.

– Да будут ваши шаги укрыты от вечнопалящего солнца, госпожа.

Она коротко кивнула.

– У вас есть дело ко мне, Конрад?

Он обвел взглядом присутствующих, задержался на её глазах, в которых пылал едва сдерживаемый гнев. Но для тех, кто находился вокруг, Хала выглядела знатной дамой, которая решила пообщаться с помощником архитектора.

– Прошу пройти со мной в кабинет. Надеюсь, вы подарите мне разговор без посторонних?

Она прошла мимо него, разглядывая здание изнутри.

– Моих мужей со мной нет, поэтому можете не волноваться.

Конрад поспешил сопроводить её до туннеля, всем своим видом показывая уважение и раболепие. Заметил несколько презрительных взглядов от тех, кто все-таки смог оторвать взгляд от Халы.

Едва они оказались в кабинете, как она сбросила маску сопкойствия.

– Тебе хочется обзавестись не только друзьями, но и врагами? Конрад, трое моих людей годны теперь только чтобы просить подаяния. Ты им…

– Перерезал сухожилия. – закончил за неё Конрад. – потому что из-за этих мерзавцев, могли выйти не только на тебя, но и на меня. К тому же, они решили втянуть в свою месть невинного человека.

Хала без приглашения уселась на стул.

– Проклятье. Если бы ты просто их убил, да спрятал где-нибудь. Ну, не знаю, заложил бы в стене, высушил на солнце, оставил на крыше. Так, чтобы мои мужья об этом не узнали. У меня к тебе не было бы вопросов. Но эти трое могут говорить…

– Двое. – поправил Конрад.

Хала посмотрела на него, как на бешеную лисицу.

– Если хочешь посмеяться, я подожду.

Конрад промолчал, а она продолжила.

– Мои мужья в ярости. Я тоже, но… Проклятье. Я не знаю на кого больше злиться – на тебя, на мужа или на себя, что не углядела? Надо это как-то решать. Думаю, стоит это вынести на обсуждение. Потому что любой конфликт может привести к тому, что шпионы Кагана узнают о нас. Им только дай зацепку, дай понюхать тряпочку и весь песок перероют. Олухи упрямые.

Конрад посмотрел на пол, на едва заметные следы крови, которые остались в полу между досками. Увы, все вытереть он не смог. Иногда приходится мириться с небольшими неудобствами.

– Пусть подождут, и мы с ними всё уладим.

– Они не могут. Солнце! Они никогда не умели ждать. Им не хватает терпения. Раньше с этим легче было. Все мои враги – дворяне. С ними надо считаться, и это в их головах укладывается, но ты… – Она открыла лицо и потерла переносицу. – Зачем ты просил меня приехать? Убил бы этих бездарей и дело с концом. Теперь мне думать, куда их пристроить, да еще и надо показать, что ты в моей власти.

Конрад занял противоположную от неё сторону стола.

– А разве не так?

Но Хала покачала головой.

– Не в том дело. Хочешь нажить врага – сделай так, чтобы все видели, как ты можешь помыкать другом.

Конрад пожал плечами, достал нож и принялся точить перо.

– Мы оба знаем, что ты нужна мне больше, чем я тебе. Связи, влияние, люди, деньги. Всё это у тебя. У меня же… – Он замер. – Нож, несколько монет и место, откуда меня вскоре выгонят.

Хала развернулась на стуле и стала перекладывать чертежи, больше уделяя внимания записям в углах, чем плану здания.

– Ты знаешь историю про Тамира Мудрого?

– Тот, который обязал каждого обзавестись животным?

Хала кивнула.

– «Выбирай человеку место в соответствии с тем, как он обращается с животным, за которое его не накажут». Так он говорил.

Конрад опробовал пальцем перо, поморщился от укола и убрал кинжал.

– Хм. Дай подумаю. Ни у кого нет сомнения, что я на твоей стороне.

– Ты веришь, что вокруг меня собрались такие идиоты?

Он покачал головой.

– Перефразирую. Многие полагают, что я на твоей стороне. – Конрад подождал реакции Халы и продолжил. – Если твои люди убьют меня, то понадобится серьёзное объяснение этому. Или другие подумают, что однажды ты придешь и за ними. Верно?

Хала вскинула брови.

– Слишком упростил, но пусть так. Это не учитывая, что твоя жизнь, – она сделала паузу, – пока что важнее, чем недовольство или удовлетворение жажды справедливости моих горячо любимых подопечных. Я знаю, как всё выглядит, я знаю, что произошло. Суть в том, что для них это ты мерзавец, который начал. Но вот Йорам… Что на него нашло? Решил проявить инициативу? – Она нахмурилась. – Заревновал? Хуже всего, что в этом деле испачкался Унгал.

– И теперь кто-то из нас должен быть наказан. Я или Йорам. В одном случае кто-то подумает, что чужак тебе дороже верных людей. А в другом то, что мы обсудили ранее. Это еще исключая того, что Йорам может стать увереннее и тогда…

Хала сдвинула брови.

– Он решится на большее.

Они замолчали. Хала невидящим взглядом смотрела на чертеж с туалетом. А Конрад гадал, кем она выйдет из его кабинета: другом, врагом или тем, кем была до сегодняшней ночи – инструментом, который владеет им, как опиум курильщиком.

– Пообещай им месть. – нарушил тишину Конрада.

Она с недоумением посмотрела на него, мотнула головой.

– Хочешь, что бы они превратили тебя в кебаб?

– Чтобы они думали, что в будущем получат такое право. – Он посмотрел ей в глаза, заметил мешки, скрытые слоем пудры. – Ты когда последний раз спала?

Хала отмахнулась

– Не начинай о больном. Я во сне вижу гвардейцев Кагана, что приходят за мной и убивают моих мужей.

– Если так продолжишь, то они точно придут. Потому что ты сейчас спрашиваешь у человека совета, как поступить с ним, а как с теми, кто хочет его убить.

Хала задумалась, отодвинула от себя чертёж и коснулась ткани, что скрывала её лицо.

– И то верно.

Конрад обошел стол и сел напротив неё на корточки. Опусти он колени на пол и это была бы поза слуги перед госпожой.

– Разреши им меня убить, как только закончите с Каганом.

Хала с недоверием посмотрела на него.

– И ты будешь готов, чтобы убить их первым.

Конрад улыбнулся и покачал головой.

– Нет, я буду знать, что мне надо избегать вас. Я просто исчезну. Пусть они отправляют людей за мной, пусть охотятся. Мне удастся уйти, надеюсь.

– Хах. Надейся. Я горжусь ими, когда надо сделать что-то простое и понятное.

Конрад ногтем подцепил остатки крови в полу и растер их в пальцах.

– Так и гордись. Пусть они ждут этого момента, как главной возможности. А остальное – уже мои проблемы. Или тебе подкинуть еще разных вещей, о которых стоит думать?

Хала нервно улыбнулась.

– Обойдусь. Кстати, а что с тем архитектором?

– Он вряд ли вернется сюда. А если и вернется, то власть уже согреется в твоих руках, и все его обиды больше не будут иметь хоть какого-то смысла.

Глава 5 Часть 1

Встреча с Халой сказалась на нем сильнее, чем он ожидал. В этот раз она была просто женщиной, которой пришлось отвечать за чужие ошибки. Это подкупало. Но не было ли это игрой? Продуманным планом, когда она показала уязвимость, чтобы получить доверие и потом, спустя время, воспользоваться этим? Конрад к своему стыду осознавал, что был бы не против оказаться полезным для неё. Очередным любовником, как предлагала в шутку она? Нет. Скорее как друг, которому снова придется уйти, оставляя за собой незаданные вопросы, пропущенные разговоры. Это становилось его привычкой, второй натурой. Молчать и открываться только для того, чтобы испортить отношения.

– Паршивая судьба. – сказал он в сердцах и окинул взглядом стройку.

Работа шла полным ходом. Если так пойдет и дальше, то вскоре можно ставить мебель, запускать учеников, да следить, чтобы они ничего не утащили и не продали. У учителей будет много работы. Столько, что каменщики посочувствуют им. Даже рабы на галерах улыбнутся собственной судьбе, ведь им не придется учить взрослых или детей. Беспокоиться о проблемах тех, кто пришелся по душе, или терпеть ненавистных дураков, которые позже оказываются самыми верными учениками. Как же это сложно – учить людей.

– Как подумаю, сколько сюда еще вложить придется, сразу хочется бросить это дело. – послышался голос Ламуша. – Я видел Расима возле караванщиков вместе с каким-то мальчишкой. Он решил бросить проект?

– Пойти по стопам Зальдура.

– У нас может быть только один Зальдур.

– Но много прекрасных архитекторов. Если он привезет новые веяния, то город сможет преобразиться, узнать о себе новое.

Ламуш опирался на трость, но ходьба все равно давалась ему нелегко. Он обливался потом, скрипел зубами от натуги, но шел. Солнце пустыни! Он шел. А за ним на расстоянии двух шагов его верные спутницы.

Конрад чуть не открыл рот. Когда он давал совет, то знал, что Ламуш ему не последует. Почти ни один пациент не следует предписанному лечению. Особенно такому простому.

– Мы со старым справиться то не можем, а уже каждый хочет что-то новое. Сначала храм будущего, затем архитектор уезжает за знаниями чужаков. Наш Каганат такими темпами падет. О нас станут говорить, как о стране заемщиков, которая потеряла все свое. Не нравится мне это.

Конрад подошел к нему и поклонился. Но Ламуш отмахнулся и указал на пожилого каменщика, что показывал мужчине помоложе как надо правильно класть кирпичи.

– Вот посмотри на него. Мы будем как этот старик. Подсказывать другим, кто сам не способен думать. Но что мы за это получим? Благодарность? Я этих благодарностей себе могу наговорить хоть тысячу, но что с неё толку? Зря Каган это задумал.

– Сам он ничего не получает. – согласился Конрад. – Не получит и храм – слишком поздно этот старик пришел. Но будущие храмы, к которым прикоснется его ученик, станут лучше. Как становятся лучше своих учителей примерные ученики. Или вы не верите вашему господину?

Конрад следил за реакцией Ламуша. Есть ли в нем признаки фальшивой лояльности, намёка на то, что он может предать Кагана.

– Верю. Но мне это не нравится. Как будто и не он это затеял. Может, молодая жена, может радость от ребенка. На пятом он поймет, что все дети почти одинаковы. В них одно отличие – твои это или нет. А остальное стирается. Глупый, умный, красивый, уродливый. С детьми всегда так. Никогда не знаешь, во что они вырастут.

– Как и новые идеи.

Ламуш посмотрел на него с недовольством.

– Они еще и спать не дают.

– В этом их прелесть.

– Не когда тебе почти сорок.

Конрад моргнул. Почти сорок? Из-за жира и одежд он выглядел, как минимум, вполовину старше. И он считает себя стариком? Этот юнец, который только-только понял в какую сторону жить?

Конрад помолчал. Дал Ламушу насладиться своим весомым аргументом. Тем более, что ему и не обязательно было его развлекать. Но сдружиться с ним, получить возможность добраться еще раз до Кагана, до…

Это уже походило на навязчивую мысль. Раздражало. Даже хуже, чем когда хотелось действовать и все естество толкало то на одну рисковую затею, то на другую. Нет, сейчас всё еще хуже. Он слишком сильно хочет, жаждет. Это может быть видно со стороны, прочитано, а значит, если прочитают желание, то рано или поздно докопаются до мотивов. Верных или нет, не важно. Это будет лишнее внимание, лишние помехи и много много новых проблем. Особенно, если люди Ламуша или Кагана выйдут на Халу.

– К тебе заезжала одна дама. – начал медленно гость.

Конрад пожал плечами.

– Красивая дворянка. Стройная, уставшая. Хотела узнать о проектировании нового поместья. Вы с ней знакомы?

Ламуш повернулся к Конраду и приподнял бровь.

– А ты её не узнал?

– Кажется, где-то видел. Возможно на торговой площади или рядом с дворцом, когда проходил.

– Во дворце. Каган хотел, чтобы ты её осмотрел.

Конрад нахмурился, будто вспоминал, моргнул несколько раз, состроил выражение прояснения и ахнул.

– А, так это была она. То-то мне казалось, что ей обо мне откуда-то известно.

– И где она хочет поместье? – Ламуш вернулся к зацепке.

– Не знаю. Она пришла, мы разменялись любезностями, и в кабинете обсудили её пожелания. Ничего определенного. Казалось, что ей просто вздумалось получить новое имение. Я посоветовал взять в аренду на год у кого-нибудь. Или на месяц, чтобы точнее понять свои желания. Кажется, её это удовлетворило. Она взяла с меня слово, что в случае чего я приму её и помогу с чертежами.

Ламуш слушал и прикидывал что-то в уме. Он огляделся, нашел свободную лавочку и указал на неё.

– Пожалуй, сяду.

Он шел медленно. Преодолевая каждый шаг, как будто это горный перевал. Несколько рабочих посмотрели на него, на что Конрад дал им знак возвращаться к работе.

Помощницы в какой-то миг попытались помочь хозяину, но он отмахнулся от них. А затем рухнул на лавочку и заговорил.

– Ничего определенного, значит.

– Ничего. – ответил Конрад.

– А как часто она обещала заходить?

– По необходимости. Где мне её искать? Не по подворотням же шататься. – проговорил Конрад, глядя за реакцией Ламуша. Но тот никак не выказал осведомленности о встречах. – Поэтому я попросил её слать ко мне гонцов либо самостоятельно приходить, потому что мне нести все инструменты тяжело.

– Так значит, ты решил начертить её новое поместье? Ты, а не архитектор?

Конрад кивнул, сел рядом и достал скомканную копию чертежей. На них еще были следы крови, свечного воска и масла из лампы. Еще размазанный след от карандаша.

– Я могу набросать изначальный вид её дома. Требования к нему. Может, вы не поверите, но я бываю дотошным. А затем я уже найду архитектора, который будет готов осуществить наш общий замысел. Он, конечно, порежет всё…

– Верю, перестань. Хватит подробностей. С ней были её мужья?

Конрад снова поморщился, разыгрывая вспоминание.

– Это те, которые в тронном зале, загородили её собой? Не помню. Она одна, несколько слуг и всё. Этих мужей не было.

– Мужей не было. – повторил Ламуш, страдая одышкой. – Однако, однако. Точно? Может быть, ты не заметил?

– Точно не было. Тех двоих я бы приметил. А уж как они тогда смотрели. Не, господин, их не было.

Ламуш посмотрел вверх – на небо, затянутое облаками, и вздохнул.

– Будь осторожней с этой дамой. Хантала – подлая и злопамятная женщина. Я бы даже советовал не брать у неё работу, но это будет нечестно с моей стороны.

– Вы уже это посоветовали.

Ламуш кивнул.

– Кстати, да. Что ж, от этого она не станет, ни добрее, ни мягче. Просто помни мои слова и постарайся перекинуть этот заказ на кого-нибудь другого. Если у тебя получится с этим храмом, то у тебя появится шанс построить еще несколько таких.

Сердце у Конрада упало. Ему снова доверили интересное и важное дело. Это было приятно, но вместе с тем и ранило, потому что придется предать этого человека.

– Для меня будет честь заменить архитектора до его прибытия.

Ламуш в ответ кивнул, посмотрел в сторону выхода, тяжело вздохнул. Сжал зубы и обратился к спутницам, которые подставили ему руки.

– Нет, милые. Я сам.

Встал и пошел на трясущихся ногах.

Не смотря на беззащитный вид этого мужчины, Конрад начинал его бояться. Сколько в нем решимости? Если всё повернется плохо, то главным врагом станет не столько Каган, сколько его немощный дядя.

***

Прийти в этот же день к Хале казалось глупостью. Слишком много всего произошло и Конраду отчаянно хотелось отдохнуть. Нет, тело не требовало покоя, но вот разум… Нужно замедлиться, осознать всю полученную информацию, чтобы сделать правильные выводы. Но его сопровождало ощущение, что всё слишком изменилось. Причём настолько резко, что надо было действовать сию же минуту, пусть необдуманно, пусть неверно, но именно сейчас. Потом будет уже слишком поздно.

Конрад проверил, что за ним не следят, свернул в переулок, выждал. Снова выглянул. Никого. От самого храма ни одного подозрительного человека, ни одного подозрительного движения. Это и пугало его больше всего, хотя напряжение оставалось на уровне чутья без каких либо доказательств.

Наконец, он выдохнул, и подошел к логову заговорщиков. Постучал.

Ему повезло. В этот день была встреча. Дверь в убежище ему открыл Унгал. Он смотрел на Конрада несколько долгих секунд. Его намерения выдали только сжатые кулаки, и едва слышимый скрип зубов. Но всё же впустил и запер дверь.

– Я скажу о тебе. – бросил он и ушел.

Ждал Конрад недолго. Минут две или три, но вскоре его пригласили в зал для совещаний.

В первый миг он подумал, что случился пожар, но в нос ударил душистый запах цветов. Кто-то здесь курил кальян. Да так, что в самом помещении невозможно было разглядеть лиц. Конраду пришлось закрыть нос и рот, чтобы не закашлять.

– Незваный гость – хуже саранчи. – послышался голос Халы. – садись.

Конрад повиновался. Сидя он смог увидеть присутствующих. Кроме него с Халой была еще Нарайа. Она не касалась трубки, что лежала возле неё, и как обычно смотрела на других с непроницаемым лицом.

– Мы с Нарайей как раз говорили о тебе. – заговорила Хала.

«Не самое полное объяснение.»

Конрад посмотрел на хозяйку убежища. Она выглядела совсем иначе, чем днем. Глаза почти стеклянные, движения расхлябанные, и сама она создавала впечатление не властной женщины, а богатой шлюхи, которой удалось заполучить слушателей. Но был ли это обман, чтобы посмотреть как отреагирует Нарайа, или Хала действительно позволила себе обкуриться?

– Знаешь, мне порой приходят чудные мысли по вечерам. Например, что у тебя появилось слишком много новых друзей. – продолжила Хала. – Это не беспокоило бы меня. Но, когда собираешься убить Кагана, становишься очень ревнивой.

– Об этом я и хотел поговорить.

Хала подняла трубку, приказывая молчать.

– Как получилось, что твои друзья принадлежат к противоположным крайностям?

– Тому, кто был посередине, на днях сломали пальцы. Но я намерен соблюдать наши договоренности о достижении целей. – Он посмотрел на Нарайю. Та выглядела словно медовая статуя, которую окуривали от пчел.

– Так значит, я всё еще могу верить тебе?

– Тебе решать, но я пришел предупредить.

Хала повторила жест замолчать, но Конрад продолжил.

– Мне не нравится, что Ламуш сегодня пришел и расспрашивал о тебе. Ему доложили о нашей встрече. Поэтому я перестану посещать наши собрания, чтобы не привести сюда шпионов. Если понадобится поговорить со мной, то присылай посыльных, приезжай сама, либо избавь меня от необходимости прятаться и тайно ходить сюда.