Текст книги "Образцовые броненосцы Франции. Часть I. “Жорегибери”. 1891-1934 гг."

Автор книги: Николай Пахомов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

К двум часам пополудни под овации зрителей прибыли офицеры русской эскадры, в то время как орудийный салют эскадры возвещал о прибытии президента Сади Карно. Президент Республики был встречен на пристани перед Ратушей мэром Сатюрнен Фабр (Saturnin Fabre), в сопровождении муниципального совета, гражданских и флотских представителей.

Внушительный президентский кортеж направился к кварталу Луны – месту, где на стапеле возвышался корпус броненосца, украшенного ввиду торжества несколькими сотнями флажков. Все население района и окрестностей, собравшееся на тротуарах скандировало: "Вив Сади Карно! Вив ля Рэпюблик!" У входа на трибуны Президента Республики встречал президент Совета администрации F.C.M. Жуэ-Пастрэ (Jouet– Pastre), в окружении своих сотрудников: генерала Сэбэр (Sebert), инженеров Видман (Widmann), Берье– Фонтэн (Berrier-Fontaine), Кофэ (Kauffer), Канэ (Canet), Кярье (Carie), виновника торжества директора верфей Лагань и других...

Пока почётные приглашённые занимали свои места, а многочисленная толпа аплодировала президенту и его свите, местные филармонические оркестры "Ля Сэйнуаз" и "Лявенир Сэйнуа" играли наиболее красивые сюжеты своего репертуара. Вот Епископ Фрэжюйский монсеньор Миньо (Mignot) освящает корабль, благословляя его на долгую счастливую жизнь...

Настал ответственный момент перерубания канатов. Проникновенно звучит Марсельеза и медленно большой корабль заскользил навстречу своей стихии под восторженные овации всего населения, в то время как сотни голубей пролетали над этим действом.

Президент Сади Карно отбыл обратно в Тулон на восхитительном большом катере, великолепном своей белизной, своими позолоченными украшениями, своими скульптурами. Двадцать самых могучих на эскадре гребцов за рекордное время пересекли рейд, заставляя гордо реять большой флаг Президента, в центре которого на белой полосе сверкали его вышитые золотом начальные буквы S.C.

В тот же вечер, в честь русских моряков, которые через три дня должны были уйти, муниципалитет Ля Сэйн в большом зале Эдем Театра устроил банкет.

За банкетом последовал большой концерт, во время которого выступал оркестр "Ля Сэйнуаз’’, а поэт Жан Экар (Jean Aicard), удостоивший собрание своим присутствием, прочитал стихи, приуроченные к этому событию.

Так закончилась эта грандиозная церемония,которая приняла поистине исторический характер для Ля Сэйн и Франции.

Участием русской стороны в спуске броненосца заканчивались также блистательные торжества русско– французской встречи. Для руководства верфи важно было напомнить о себе, о своих возможностях за тридцать месяцев полностью отстроить корпус современного корабля большого водоизмещения. Поэтому не случайно в составе русской делегации присутствовали корабельные инженеры Н.Е. Родионов и П.Ф. Вешкурцев. Показ товара лицом не мог остаться без последствий, настолько сердечно проходили встречи обеих сторон. Достаточно вспомнить рабочую делегацию 19 октября приехавшую с приглашением на "Адмирал Нахимов". И когда для России пришло время заграничных заказов, верфь Ля Сэйн была вне конкуренции.

В дополнение к общей картине спуска можно привести его технические подробности, опубликованные журналом "Лё жэни сивиль" (№599 от 2 декабря 1893 года).

"Метод спуска, практикуемый на верфях Ля Сэйн, который постоянно даёт предсказуемые и абсолютно удовлетворительные результаты, именуется спусковые салазки на вулингах. Спусковые салазки составлены из двух продольных деталей, названных продольными балками, подогнанными к обводам подводной части судна, которую они подпирают. Эти две детали расположены симметрично с каждой стороны от диаметральной плоскости корабля. На них опираются мощные вертикальные балки, называемые копыльями, которые основываются по обеим сторонам основания спусковых салазок на двух спусковых полозьях, составленных из балок прямоугольного сечения.

Вертикальные детали или копылья, соединяющие полозья с продольными балками, несут ряд блоковых кипов, предназначенных удерживать вулинги или канаты, которые обвиваются вокруг каждого копыльевого бруса. Эти последние, проходящие под килём судна, составляют таким образом настоящие висячие спусковые салазки и удерживают при помощи копыльев по бокам продольные балки, на которых основывается корабль.

Чтобы достичь известных результатов необходимо быть уверенным, что эти швартовы сильно натянуты и что их напряжение по возможности ещё увеличено поперечными задержниками. Наконец, когда потребуется достичь максимума натяжения, накануне спуска, достаточно их обильно смочить, чтобы вызвать сжатие пенькового троса, которое ещё сильнее прижимает продольные балки к днищу и позволяет убрать последние стапель-блоки.

Таково собственно устройство спусковых салазок на вулингах, скользящих в море вместе с корпусом во время спуска.

Неподвижная наклонная плоскость, по которой сбегает каждая из двух спусковых салазок, состоит из полоза, образованного параллельными деревянными брусьями, хорошо скрепленными со стапелем, тянущегося до подводного спускового фундамента. Каждая салазка снаружи ограничена вертикальной обшивкой спускового полоза выше чем она сама, мешающей любому её боковому смещению с полоза.

Площадь трения, которая получается между салазками и спусковыми полозьями, покрыта жиром, смешанным с мылом. Она должна быть определена согласно предварительным расчётам так, чтобы давление на квадратный метр спускового полоза, не превосходило 20 тонн, включая в это число вес судна во время спуска и вес его спусковых салазок.

Уклон, принятый как для стапеля, так и для спусковой плоскости, на верфях Ля Сэн равен 7,5 см на метр. Во время установки спусковых салазок, судно покоится на своих стапель-блоках и на подставах, которые его поддерживают. Наконец, спусковые салазки соединяют со стапелем при помощи снастей из несмолёного пенькового троса, названных найтовами, которые должны перерываться в последний момент по сигналу, данному инженером. Найтовы должны быть сильно натянутыми и иметь достаточное сечение, чтобы удерживать корабль на спусковых салазках после того, как он полностью освободится от строительных подстав и стапель-блоков".

В течение 1894 года будет выполнен монтаж артиллерии, которая вопреки обыкновению не задержала общую готовность корабля. О том, как этого в конце концов достигли, можно прочитать в записке Дирекции Артиллерии от 27 ноября 1893 года, подписанной генералом Рок (Rocque):

"Чтобы не задерживать сдачу этого броненосца в эксплуатацию, я принялся торопить установку орудий и станков. С этой целью телеграммой от 23 ноября от Общества Форж э Шантье было потребовано отменить испытания на полигоне, предусмотренные статьёй 4 контракта, посылая в Руэль за счет Флота люльки 30– и 27-см станков для того, чтобы Литейный цех мог сделать центровку и прилаживание орудия к люльке и затем отправлять орудия и люльки в Ля Сэйн по нескоростной железной дороге...".

Упоминаемая статья 4-я требовала поставки законченных в мастерских Гавра орудий в срок, опережающий на 16 и 21 месяц срок окончания строительства корабля. Напомним, был принят тип станка "с люлькой". В этом типе станка, именно на люльке делаются цапфы и механизмы наведения, орудие же потом просто устанавливалось в люльку.

Для хорошего соединения со стволом люлька имеет пазы, в которые вставляются пояса, существующие на теле орудия (всего их три). Отсюда понятно, что необходимо выполнить точную пригонку этого соединения. И генерал Рок продолжал: "Если кроме срока испытаний на полигоне в Гавре принять во внимание все эти передвижения, то испытания потребуют очень продолжительного времени и орудия не прибудут, разумеется, в Ля Сэн так быстро как при новых условиях, предложенных Обществу.

Таким образом, я верю, что есть заинтересованность одновременно у Общества и Флота, поступить так, как указывается в вышеупомянутой телеграмме.

Если бы общество "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" настаивало на своих правах, которые оно имеет согласно контракту, оно смогло бы оправдать свою настойчивость только нанеся серьёзный ущерб доверию, внушённому его материальной частью". Как видно, директор артиллерии, высказывая своё мнение, не имел привычки говорить прямо.

В октябре 1894 года начнётся установка в корпусе паровых машин и котлов. Наблюдать за этими работами было поручено инженеру Мориц (Moritz). Их первое швартовное испытание состоится 24 октября 1895 года.

Теперь уделим некоторое внимание электротехнике "Жорегибери". В очень подробной записке, датированной январём 1894 года, верфь-строитель даёт очень интересные уточнения по установке генераторов, предназначенных вырабатывать электроэнергию, необходимую для вращения 30-, 27– и 14-см башен:

"Мощность и расположение обоих комплектов: паровая машина и динамо, предназначенных вырабатывать электроэнергию, необходимую для вращения этих башен следуют из условий, указанных в контракте. Каждый из них должен функционировать при 160 V или при 80 V развить половину всей необходимой мощности.

С напряжением 160 V каждый комплект должен обеспечить различные управления половины башен с предусмотренными скоростями и с напряжением 80 V каждый комплект должен обеспечить функционирование башен со скоростью, соответствующей этому, то есть с почти половинной от предусмотренной для нормального функционирования. Каждый паровой двигатель, таким образом, приводит в движение одно динамо, присоединённое к каждой из оконечностей его вала; номинальное напряжение этих динамо – 80 V. Напряжение их цепи возбуждения также 80 V. Соединяя выходные зажимы якорей последовательно, можно получить требуемые 160 V. В случае если их включают независимо друг от друга, они предоставляют только напряжение 80 V. Это расположение представляет преимущество сохранения электрического функционирования половины башен даже в том случае, если три из четырех генераторов будут повреждены...".

23 января инженер Опэн вернулся к этому вопросу, уточнив: "Нужно, чтобы генераторы были построены таким образом, чтобы выдерживать большие изменения мощности. Общество дё ля Медитэранэ предлагает выполнить приёмные испытания этих динамо на заводе следующим образом:

Во время испытаний на заводе, продолжительность которых будет составлять три часа, максимальная сила тока каждого динамо будет 600 А; эта сила тока будет составлять 750 А в течение пяти минут через каждую четверть часа; в продолжение 6 из таких периодов перегрузки, каждые полчаса, сила тока будет в течение трёх минут 1000 Айв течение минуты приблизительно 1150 А. Несмотря на эти изменения силы тока, ход машины будет удовлетворителен, число оборотов в минуту около трёхсот, а вольтаж будет поддерживаться между 70 и 90 V...".

Это оборудование должно быть поставлено фирмой "Сотэ эт Арле" (Sautter et Harle).

Инженер Опэн продолжал:

"Вопреки употреблению, в целом принятому этой компанией, паровой двигатель состоит из двух цилиндров с прямым впуском пара. Мы не сомневаемся в достижении ещё большей равномерности хода. Так как динамо-генераторы будут действовать только в течение артиллерийских учений, это устройство кажется приемлемым.

В итоге, кажется, что следует из записки общества дё ля Медитэранэ, что динамо-генераторы довольно приблизительно рассчитаны, чтобы удовлетворить условиям приёма, указанным в контракте, но, так как конструкторы сохраняют ответственность за хорошее функционирование всех электрических аппаратов для управления артиллерии, я предлагаю принять чертёж динамо, разработанный господами Сотэ и Арле согласно указаниям Компании "Форж э Шантье".

23 января 1896 года капитан дё вэсо Форэ (Foret) назначается командиром "Жорегибери". Корабль будет официально вооружён для испытаний неделей позже.

21 февраля инженер Опэн составит очень поучительную записку по поводу окраски корпуса. Мы дадим из неё существенные моменты.

"Контракт предписывает, что все поверхности будут покрашены тремя слоями, из которых два суриком и третий в соответствии с указаниями офицера-контролёра. "Жорегибери" покрасили тремя слоями сурика на стапеле перед спуском. Во время заходов в док в сентябре 1894 и июле 1895 года, местами исправили окраску таким образом, чтобы иметь три слоя сурика по всему корпусу. Сурик был выбран по следующим причинам: зелёная окраска это нормативная для кораблей, которые идут в море. Она имеет целью мешать прилипанию ракушек и водорослей. Если корабль остаётся ошвартованным на строительной верфи, то следует прежде всего заняться предохранением обшивки от всякой грязи. В подобном случае сурик предпочтительнее Швайнфуртской зелени".

30 января 1896 года броненосец прошёл в док для приёмного освидетельствования корпуса во исполнение статьи 8 контракта. Подводная часть корабля оказалась покрытой ракушками и водорослями; во многих местах она имела поры и потёртости, так, что было признано необходимым соскоблить довольно многочисленные места днища до голого железа. Инженер Кялье (СаШия), член приёмной комиссии, в записке, датированной 8 апреля, полагал, что:

"Чтобы окраску привести в надлежащий вид, целесообразнее следовать обычной практике Флота, проходить слоем сурика по голому железу, замазывая поры, проходить вторым слоем сурика, затем двумя слоями швайнфуртской зелени. Повторное окрашивание, в соответствии с контрактом, должно быть сделано силами и за счёт поставщиков, мы от имени инженера, ответственного за наблюдение достроечных работ и ремонта корабля, и, следуя инструкциям мсьё Директора Кораблестроения, пригласили их выполнить эти различные работы. Они отказались, поскольку должны повторно окрашивать только суриком, а покраска двумя слоями зелени лежит на обязанности Флота и за его счёт, раз он счёл это необходимым".

Окраска, называемая "швайнфуртской зеленью", была токсичной для водорослей и ракушек из-за присутствия в своем составе важного компонента – двойной медной соли уксусной и мышьяковистой кислот, вещества, которое к тому же придавало ей красивый цвет аквамарин.

"Учитывая устный отказ и стремясь не задерживать выхода корабля из дока и продолжения его испытаний, оба положенных зелёных слоя были выполнены силами Дирекции Кораблестроения Тулона, при сохранении вопроса о взыскании расходов. Письмом директора от 6 марта общество было приглашено подтвердить свой отказ в письменном виде с приведением причин, показавшихся ему способными оправдать то, что оно сделало письмом от 13-го числа.

Несогласие, которое таким образом получилось между службой наблюдения и поставщиками, нам кажется должно быть подвергнуто оценке Министра в соответствии с предписаниями в статье 3 общих технических условий, приложенных к контракту.

Необходимость окрашивать Швайнфуртской зеленью днище "Жорегибери" нам спорной не кажется. Предварительные испытания могут продлиться более, чем предусматривается, например, четыре или пять месяцев, и на такой долгий период времени будет неразумным лишать корпус защиты предохранительного действия – Швайнфуртской зелени, – которую признаём необходимым для других судов флота...".

Но довольно цитировать эту 12-страничную записку, которая преодолеет все инстанции до министра включительно, с резолюциями на каждой стадии, подтверждающими тезис, отстаиваемый инженером Кялье. В конечном счёте, министр Лёкруа (Lockroy) проигнорирует проблему. Следует добавить, что 19 апреля он передаст министерский портфель вице-адмиралу Беснар (Besnard), а некоторое время спустя, другие, гораздо более серьёзные заботы, будут привлекать его внимание на новом броненосце.

Испытания

Предварительные испытания начались в начале февраля 1896 года. 28-го числа того же месяца, состоялось шестичасовое испытание, которое позволило достичь скорости 16,95 узлов развив 7023 л.с. 2 апреля испытания свободным курсом на различных ходах позволяют достигнуть скорости 17,468 уз и максимальной мощности 12272 л.с. 20 апреля состоялось 9,5-часовое испытание, из которых один час с полной мощностью 12217 л.с.; максимальная скорость, которую разовьют, составит 17,213 уз. 20 мая испытание, называемое «жёсткое» (т.е. с форсированной тягой), даст скорость 17,729 уз с при мощности 13619 л.с.

Неделю спустя броненосец выполнит свои официальные испытания, которые совместят с предварительными испытаниями главной артиллерии. Достигнутая на них скорость составит 17,67 уз при мощности механизмов 14417 л.с.

9 июня начнутся 24-часовые испытания. На следующий же день в 5 ч 40 мин они оказались прерванными из-за серьёзной аварии котла. Разрыв нескольких трубок среднего котла №1 левого борта спровоцировал обратное пламя, которое тяжело обожгло девять кочегаров, среди которых многие оказались в безнадёжном состоянии. Шестеро из них скончались в ближайшие часы.

Местная пресса не преминула прокомментировать событие, и мы процитируем часть статьи, опубликованной 12-го числа в местной газете "Лё Пти Вар":

""Жорегибери" возвращался в Тулон, завершая свои суточные испытания; всё шло великолепно, на ходу в 17 узлов ничто не предвещало несчастья, так как никаких утечек пара, даже незначительных, не возникало в котле №1 задней группы в кочегарной левого борта. Закончили испытания с 90 % мощности без какого-либо инцидента; печи были счищены и котлы не давали до этого момента никаких поводов к нареканию.

«Жорегибери» на достройке. 1895 г.

Внезапно послышался взрыв со стороны котла №1. В этот момент только что было отдано распоряжение загрузить печи этой кочегарной, и каждый кочегар оказывался лицом к лицу перед своей соответствующей топкой. Дверцы топок, плохо закреплённые своими запирающими задвижками, внезапно открылись и длинное пламя, смешанное со струями пара выплеснулось в котельные, сжигая весь находящийся там персонал. Поначалу некоторые люди смогли убежать по трапам, но последние скоро были объяты пламенем и не могли обезпечить возможность эвакуации. У двух кочегаров была идея подняться в шахте, где спускались мешки с углем.

Не теряя времени, немедленно были приняты все меры, чтобы остановить пожар. Через несколько минут рукава уже дали струи воды, а вентиляторы были запущены с большой скоростью. Старший мастер "Форж э Шантье" устремился в котельные и сумел, несмотря на сильную задымлённость, запустить питательные помпы Тирион на полную скорость. Изолировали аварийный котёл, в котором, затушили топки, и общее давление снова поднялось до нормального режима.

Когда смогли отдать себе отчет в несчастном случае, обнаружили внутри котла дыру в одной из верхних трубок, размерами 30 см длиной на 15 шириной. Повреждённая трубка была изогнута и оторвана от передней трубной доски.

Кроме того, выявили ещё около сорока трубок, которые были также изогнуты и на 5 мм оторвались от трубной доски. Истинные причины происшествия ещё неизвестны и следствие продолжается...

Шестеро раненых были рабочими порта Тулон, командированными на борт для испытаний; двое были кочегарами из состава экипажа, из которых один кяртье-мэтр и, наконец, один механик верфи Ля Сэн также находился там...

В то время как на борту доктор Арэн (Агипе) оказывал первую помощь, корабль тотчас же направился в Тулон с максимальной скоростью. Учитывая факт, что он находился в пределах досягаемости семафора мыса Бэн, командир броненосца телеграфировал этому посту предупреждение морской префектуры военно-морского округа, чтобы санитарные службы смогли принять все меры для предоставления раненым самых наилучших условий...

К несчастью, несмотря на интенсивный уход за ранеными, была констатирована смерть рабочего порта Люи Бонифаксино, вскоре после прибытия его на берег. Несколькими часами позже к загробной жизни последовал другой рабочий порта, Грэгуар Дюбуа. 12 утром настал черёд Жозэфа Кальве, матроса-кочегара броненосца... В последнюю минуту узнали, что Марью Геран, рабочий порта и его коллега Жозэф Маршёзи только что также испустили дух... Похороны жертв будут проходить в этот вечер и завтра утром. Расходы на них оплачены Государством".

"Лё Пти Вар" ещё неоднократно будет возвращаться к этой катастрофе, вначале, чтобы сообщить, что шестая жертва, рабочий порта Анри Сэр, 12-го во второй половине дня также скончался. Затем в связи с подробным описанием похорон и регулярным упоминанием о состоянии здоровья трёх оставшихся раненых, которые в конечном итоге выживут. Кроме того, будет поднята полемика по поводу похорон "за счёт государства", тогда как гробы были самыми обычными по цене три франка каждый.

Упомянем также решение местного духовенства, которое устранилось от своего участия в похоронах Бонифаксино и Дюбуа, организованных 11-го в 6 часов вечера, под предлогом, что на этот день была запланирована процессия в церкви Сэн-Луи!

Но наряду с этим газета должна была впоследствии возвратиться к техническим причинам несчастного случая. В номере от 21 июля, от "парижского корреспондента" под названием "Котлы Флота" можно прочитать мнение одного из "флотских техников", чьё имя не упоминалось:

"После недолго форсированного нагревания констатировали, что большое число трубок этих котлов, главным образом трубки нижних рядов, значительно выгнулись дугой, выгнутость которых обращена к верху котла. В котлах, таких как котлы "Жорегибери", эта кривизна может достигать больших пропорций. Это сгибание приводит к тому, что трубки отрываются от трубочных досок, или по крайней мере приобретают в соединениях значительную усталость; тогда при первом же ударе, произошёл ли он от посадки на мель, или от столкновения, или, как на "Жорегибери", от значительных свищей пара из-за отрыва трубки, имеется большая вероятность того, что большая часть трубок вырвется из ведущих досок и даст, таким образом, повод к аварии исключительной тяжести. Эти дефекты известны министерству, как и то, что все сильно взволнованы последним несчастным случаем.

Сегодня уже больше не будем его заставлять вновь рассмотреть причины простого брака, но (требуем рассмотреть) добротность самой конструкции, то есть сам принцип этого типа котлов. Волнение усиливается тем, что флот обладает в настоящее время 20-25 судами последнего типа, снабжёнными агрегатами этой системы. С 1892 года техническая пресса обращала внимание министерства на некоторые неудобства, в обслуживании котлов, и в особенности подчёркивала, сколь опрометчиво было их заказывать в большом количестве, прежде чем накопленный опыт не устранит все сомнения, что некоторые механики принимали участие в демонстрации, безпокоясь за свою безопасность. В это время, действительно, единственные осуществлённые испытания для них были неблагоприятны: на почтовом пароходе "Ливан" трубка разорвалась и стала причиной смерти человека; в ходе испытаний "Бомб" котлы показали следы усталости.

Этих констатаций, очевидно, недостаточно для того, чтобы вынести приговор системе, но было логичным вернуться к всесторонним испытаниям, прежде чем заказывать механизмы более 100000 л.с. и приближать немного спустя это число к 200000 л.с. В каком положении окажется французский флот, который через некоторое время будет насчитывать 20-25 современных кораблей, котлы которых после нагревания, форсированного от пяти до шести часов, представляют только сомнительную безопасность? Конструктор "Жорегибери" протестует, несомненно для видимости, что эти агрегаты ему были навязаны вопреки сильной критике, которая была сделана. Он утверждает даже, что беда случается из-за разрыва трубки, который ни что иное, как всего лишь брак при изготовлении. Щель в трубке, действительно, пустяки, но гораздо серьёзнее стала констатация, сделанная во время осмотра, что штук сорок трубок были частично вырваны из трубной доски.

Вот что составляет главную ошибку, присущую системе; трубный пучок составлен из трубок длиной от 2,4 до 2,5 м, жёстко закреплённых с постоянным шагом в трубных досках. Верхняя часть каждой трубки, полная пара, не будучи охлаждаема водой, циркулирующей по нижней части, значительно разогревается и, как следствие, стремится к тому, чтобы расширяться; но не могущая это делать свободно изгибается дугой и, в результате, крепление в трубных досках устаёт и трубка готова вырваться из своего места при малейшем ударе.

Таким образом, элементарнейшая осторожность требует больше не строить этих котлов без предварительных новых испытаний и остановить их серийное строительство до более обширного осведомления. Для котлов, находящихся уже на службе, имеется только единственное средство, оно состоит в том, чтобы беречь корабли, которые ими снабжены, от форсированного хода, но таким образом теряем главное оружие, скорость, ради которой было стольким пожертвовано. Кроме того, со всей искренностью надо заказать как можно скорее другие котлы. Этот расход, 12-15 миллионов, не должен останавливать, если обратим внимание, что стоимость кораблей, в основном, от 250 до 300 миллионов. Мы очень желали бы ошибиться, но мы не видим другого выхода из положения, созданного непредусмотрительностью администрации Флота".

26 июля газета вернулась к этому вопросу, но в ещё более категоричной форме:

"Мы высказали в предыдущей статье упрёки техников к котлам "Жорегибери", то есть недостаточность сопротивления к форсированной тяге в связи с расширением трубок, поставленных между двумя пустотелыми досками с постоянным шагом. Расцениваем прошедшие испытания этого типа котлов как недостаточные, а между тем, эти котлы поставили или поставят на двадцати двух наших наиболее современных кораблях. Вот подробности согласно дополнениям бюджета для новых построек:

Четыре броненосца: "Масэна", "Жорегибери", "Карно", "Шарль-Мартэль", три броненосца береговой обороны: "Бувинэ", "Жёмап", "Вальми", два крейсера– корсара: "Гишен" и "Шаторёно", восемь крейсеров: "Касар", "Д"Аса", "Дю Шайла", "Шаслу-Лоба", "Даву", "Д"Эстрэ", "Энфэрнэ", "Протэ", два торпедных крейсера: "Казабьянка" и "Д"Ибервий", один крейсер-авизо: "Керсэн", один крейсер-носитель миноносцев: "Фудр".

Совокупность этих кораблей представляет собой в целом 209800 л.с., что является значительной частью нашего флота, частью, на которую следует рассчитывать во время войны и которая не смогла бы использовать все свои возможности, так как она не сможет воспользоваться тягой, форсированной без опасности. Эти корабли отныне лишены таким образом скорости.

Мы уже сказали, сколько составят расходы на замену котлов этих кораблей; они не огромны, но сегодня настолько сокращаются кредиты на Флот, что можно с опаской предположить, что запрос кредитов в размере около пятнадцати миллионов отклонят; а между тем следует делать различие между кораблями, находящимися на плаву, и теми, котлы которых, возможно только начатые, не погружены ещё на борт и незамедлительно прервать работы на этих последних.

На первый взгляд можем отдать себе отчет, что два из этих кораблей, только начатые постройкой, ‘Тишен" и "Шаторёно", два крейсера корсара, которые благодаря их роли, осуществляемой в военное время, предназначены использовать форсированную тягу больше, чем какой-либо другой корабль. Они должны развить наивысшую скорость 23 узла. Нет ли неосторожности, даже непоследовательности в снабжении котлами, ценность которых вызывает малейшее сомнение? Заказ возможно ещё не сделан, а если он сделан, самое время ещё вернуться без больших издержек к принятому типу.

Во время испытаний на полном ходу

В сложившихся обстоятельствах это долг и тем более веская причина изменить тип котла крейсера 3 класса «Керсэн», заказ о постройке которого только что был дан арсеналу Рошфор. Это решение затронуло бы в общей сложности 48000 л.с., почти четверть из суммы, представленной кораблями, список которых мы только что дали. Это самая большая польза для нашего флота, почему в этой ситуации руководство Флотом приняло меры".

Отметим, что критика возымела действие. Некоторые из перечисленных выше кораблей, такие как "Шаторено", "Д"Эстрэ", "Энфэрнэ" и "Катина" не получат котлов типа Ляграфель эд’Але. Разумеется, котлы "Жорегибери" не были заменены. Следствие, проводимое службой Кораблестроения даст повод записке, составленной 15 июля, которая приходит к следующим выводам:

" 1. Упразднение паяных труб во всех частях мультитрубчатых котлов, подверженных прострелу;

2. Изменение дверок топок, которые должны будут установить рычажного типа и с автоматическим закрыванием, как в котлах "Карно";

3. Установка на распределителях пара возвратных клапанов, препятствующих, в случае разрежения в котле, либо случайного, либо даже вследствие плохого характера пламени, притоку в этот котёл пара от всех остальных;

4. Установка в кочегарных трапов числом, достаточным для одновременной эвакуации всех людей, каково бы ни было их местоположение в кочегарной;

5. Предусматривание горизонтальных проходов в нос и корму от кочегарных, закрытых непроницаемыми дверями на уровне настила топок".

Вследствие этой записки были привнесены следующие изменения на "Жорегибери" (23-й дополнительный акт, сообщённый 9 декабря 1896 года):

"1. Замена больших коробок отключения котлов отсечными клапанами литой стали.

2. Замена котельных топочных дверок с вертикальными шарнирами, рычажными дверками с автоматическим закрытием.

3. Добавление спасательных трапов в кочегарных.

4. Изменение трубного пучка:

а. Шестнадцать трубок Сэрв, образовывавших нижний ряд, заменены 16 цельнотянутыми бесшовными стальными трубками тем же диаметром и 3,5-мм толщиной".

Броненосец «Жорегибери». 1893 г. (Вид с кормы и носа)

Стальные бесшовные трубки впервые были изготовлены в Германии братьями Манесман в I884 году. Три года спустя они создали крупный металлургический завод в Ремшайд и получили патенты, которые действуют и по сей день. С 1899 года завод будет изготавливать эти изделия также в Монтбар в Бургундии. Что же касается трубок Сэрв, то это были трубки с внутренними рёбрами, изготовленными из листа железа, имеющего выступающие рёбра, свернутого в виде цилиндра и спаянного встык.

"b. Двадцать четыре трубки, образующие два вертикальных ряда по двенадцать трубок в каждом, ближайшие к топке, заменены двадцатью четырьмя бесшовными стальными трубками той же толщины стенок, то есть 3,5 мм.

c. Семь паяных трубок диаметром и толщиной стенок, аналогичных предшествующим, составляющих в каждом котле два маленьких вертикальных ряда, первый из трёх трубок, второй из четырёх, расположенных вертикально выше камеры сгорания, заменены цельнотянутыми трубками 3,5-мм толщиной.

d. Четырнадцать паяных 3,5-мм трубок оставшегося верхнего ряда трубного пучка, которые поддерживают кирпичный слой, отделяющий этот пучок от кожуха дымовой трубы, заменены непаянными стальными 3,5-мм трубками".