Текст книги "Унесенный ветром (Трилогия) (СИ)"

Автор книги: Николай Метельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 59 страниц)

– Да, да. Полностью. И нет, не хочу.

– В таком случае, не имею ничего против.

– Аналогично, – поддержал Исикава.

Думаю, на мои слова сейчас всем похрен. Дождавшись, когда принесут бумагу и ручку, Чесуэ что-то там начерикал и, сложив листок вдвое, кинул в общую кучу фишек. Что ж, похоже, мой ход…

– Олл-ин.

– О-о-ол-и-и-ин, – протянул Сога.

– Олл-ин, господа. Посмотрим, на чьей стороне сегодня боги.

Итак. На столе сейчас валет, туз, десять, валет. У меня восемь и девять – стрит без одной карты. И чтобы иметь возможность пободаться с остальными, мне нужна либо семерка, либо дама. Вот розоволоска достает пятую карту и кладет ее на стол. Дама. А у меня стрит, начиная с восьмерки. Вот только радости почему-то нет. Усталость и надежда. Все же я не верю, что даже с такими картами могу выиграть.

– Вскрываемся, господа, – выводит меня из задумчивости голос девушки.

Сидим, молчим, смотрим.

– Ох, прям как дети, – говорит Исикава и переворачивает свои карты.

Король и туз. Вот, собственно, и все – я в пролете. Не важно, что там будет у остальных, как минимум одному я проиграл. Стрит из старших карт – от десяти до туза. Было у меня легкое разочарование, но в основном облегчение – наконец все закончилось. Так или иначе. Теперь меня ждет аукцион. Кстати, как я заметил, в покер играют люди со стальными потрохами. У того же Исикавы стрит выпал на последней карте. Как и у меня, впрочем, но я-то хотел просто все закончить, а он победить.

Сога раскрывать карты так и не стал. Просто скинул. Видимо, в отличие от нас с Исикавой, у него с последней картой не сложилось. Или сложилось, но как у меня. Но вот свои карты перевернул Чесуэ.

Два туза.

– Мдя. Задолбал этот фул-хаус, – сказал я, переворачивая карты. Мне, в отличие от Соги, было на это плевать. – Хоть раз бы мне попался. – И зажмурившись, начал массировать виски. – Зато все закончилось, наконец.

– Знаете, молодой человек, – прозвучал голос Исикавы, – не вам жаловаться на фул-хаус.

И в тот момент, когда я удивленно посмотрел на мужчину, крупье объявила результат.

– Стрит-флэш. Банк уходит Сакураю Синдзи. Победитель за столом – Сакурай Синдзи-сан.

Ядрена кочерыжка.

* * *

Флэш – пять карт одной масти. И как я только мог забыть про эту комбинацию? Как подумаю, сколько возможностей профукано…. Да и ладно, главное, выиграл, остальное – фигня. Сейчас я сидел за одним из стеклянных столиков вместе с Анеко и пил сок, закусывая чем-то воздушно-кремовым. Окончание игры ознаменовалось аплодисментами, я бы даже сказал, овациями окружающих нас людей. Правда, я не понял, кому они предназначались: мне, как победителю, или Чесуэ-Рискнувшему. Не каждый день на кон ставят родовые земли. Подозреваю, что и не каждое десятилетие. Бумажку с распиской уволок работник зала, пояснив мне, что бумаги на земли, уже оформленные на мое имя, я получу завтра-послезавтра, и доставит их курьер принца. А пока я могу отдыхать, общаться с гостями и ждать аукциона, который должен начаться через час после завершения последней игры. Ну а сейчас, примерно за полчаса до начала торгов, я наблюдал за приближением к нашему столику Соги с Исикавой, сопровождаемых своими женами, видимо.

– Ну как, Сакурай-кун, – спросил Исикава, после представления наших дам друг другу, – что скажешь об этом вечере?

– Уровень пришедших людей поражает. Не знал, что среди аристократов империи столько любителей покера.

– Ха-ха. Чтоб попасть сюда, кем только не станешь. Настоящих ценителей не так уж и много, к сожалению, – заметил Сога.

– А ты, как я погляжу, решил остаться на аукцион?

– Ну, надо же отблагодарить Анеко-сан за ту удачу, что она мне принесла, – развел я руками. На мои слова девушка лишь покосилась в мою сторону и дернула в улыбке уголком губ. – Надеюсь, там будет хоть что-нибудь подходящее.

– На этот счет не волнуйся, мы сами с Исикавой-саном решили остаться на сегодняшний аукцион по той же причине. Подарки женам – это святое.

– Один раз не купишь, потом десять лет тебе будут об этом напоминать, – вставил отец зеленоволоски.

– Кишо-сан! – воскликнула Михико. – Как можно?

– Молчу, молчу.

Через десять минут разговора к нам присоединился Хатано со своей женой. Его полное имя, как выяснилось, было Хатано Осаму, и происходил он из древнего рода имперской аристократии, вот уже лет четыреста связанной с морем и кораблями. Старшие сыновья шли в торговый флот, а младшие – в военный. Также род Хатано владел небольшой частной верфью, выпускающей яхты класса люкс. Резко прокрутив в голове информацию, которую только что получил, я признался, что в кораблях разбираюсь только в их вооружении, если оно есть.

– Так уж понимаешь?

Учитывая, что как минимум половину этого вооружения меня заставляли учить еще в моем мире? А вторую я проштудировал, когда пытался вникнуть в данный вопрос уже здесь?

– Можете не верить, но это так. Лет через… несколько я собираюсь, так или иначе, приобрести себе верфь и начать выпускать что-нибудь вроде боевых катеров. В идеале, те же яхты, но вооруженные по самую маковку.

– Хех, почти конкурент? – усмехнулся он.

– Это вряд ли. На катерах я останавливаться точно не намерен.

– Немалые планы для столь юного возраста.

– Лишь одни из многих, Хатано-сан. Лишь одни из многих.

– Будет интересно обсудить развитие подобных корабликов… когда придет время.

– Действительно…. Вы, как боевой офицер, сможете внести немало предложений.

– Лет через несколько? – задумчиво произнес Хатано. – Думаю, Сога-сан тоже может немало предложений внести. Все же его клан не одну сотню лет оружием занимается.

– Был бы признателен прикоснуться к мудрости более опытных. Но ведь Сога-сан, наверняка, довольно занятой человек, – ответил я, с уважительной улыбкой кивнув пузану.

– Ну уж…. Думаю, смогу выделить время для просвещения молодежи. Лет через… несколько.

Фух. Предварительная договоренность заключена. Теперь надо поднять отложенный до лучших времен проект и хорошенько его обдумать в свете новых данных.

За час, который был выделен на приготовление к аукциону, крепкие мужички унесли столы для покера и принесли дополнительные стеклянные столики со стульями. Ближе к огромным стеклам были поставлены столы, на которых разместилась какая-то аппаратура, среди которой выделялся огромный ЖК экран. Принесли пару колонок и трибуну из черного дерева. Мельтешение людей стало утихать, и появилась уверенность, что аукцион начнется с минуты на минуту. И вот на трибуну выходит принц.

– Приветствую! Очередной раз. Не буду произносить речей, скажу только, что сегодняшним аукционом будут править артефакты с украшениями. Лоты, как всегда, редкие, уникальные, необычные и просто забавные. Так что приветствуем Нисидзоно Сатору, нашего бессменного аукциониста.

Первым лотом шла картина с изображением угря, украденная у какого-то француза порядка сорока лет назад, от чего этот француз и словил инфаркт. Ушла картина за шестьсот восемнадцать тысяч. Потом представили золотой гвоздь потрепанного вида, которым якобы закрыли строительство первой железной дороги в Японии. А вот третий лот меня удивил. Это была та самая статуэтка, за которую умер некий индус и два его товарища-«ветерана». Надеюсь, Акеми не прогадала и подарила статуэтку кому надо. Купили этот кусок глины за десять, с копейками, миллионов. Четвертым лотом пошел артефакт в виде… даже не знаю… куска грязи, пожалуй. Несмотря на свой непрезентабельный вид, артефакт мог структурировать потоки бахира, чем незначительно увеличивал скорость создания техники. Ушел за смешную, как по мне, сумму в сто двадцать три миллиона рублей. И вот, наконец, первое украшение. Колье из платины, в виде множества маленьких цветков инкрустированных бриллиантами. Изначально принадлежало индийской княгине, последовавшей на костер вместе со своим умершим мужем. Который, в свою очередь, был убит представителем клана Сога сто восемьдесят лет назад.

– Мне кажется, что вещь с такой историей, не должна висеть на шее столь прекрасной леди, как вы, сударыня. Или я не прав? – спросил я, наклонившись к ушку девушки.

– Слишком вычурная вещица. И да, вы правы, история так себе.

А ведь она может и вовсе отказаться принимать от меня подарки. И знакомы мы с ней не очень, и лоты здесь недешевые, да и я… не предел мечтаний принцессы клана. Как бы так ненавязчиво уточнить этот момент? Впрочем, я простолюдин, мне можно и прямо вопрос задать. Так и сделаю.

– Скажи, Анеко, – к черту прямо, порой это и для простолюдинов вредно, – а твоя родня не будет против, если я сделаю тебе дорогой подарок?

– С чего бы это? – Не совсем то что я хотел услышать. Поднажмем.

– Простолюдин, дарящий высокородной бижутерию ценой в несколько миллионов… не слишком ли нагло?

– Что за чушь? – Похоже, она не догоняет.

– То есть, если я подарю тебе что-нибудь, купленное на этом аукционе, никто ничего мне не скажет?

– Конечно!

– Вот и отлично. – Действительно, хрен она теперь откажется. Разрешение-то дано.

Демонстративно повозившись на стуле, бросил еще один взгляд на Анеко, которая смотрела на меня чуть прищурившись. После чего, закатив на мгновение глаза, изобразила тяжкий вздох. Замечательно, карт-бланш дан.

Три следующих лота представляли собой боевые артефакты – кинжал, короткий меч, европейского стиля и… пистолет, пожалуй, с шилом вместо ствола. Нож, кстати, прикольный был. Обозвали его «Вскрыватель» и сказали, что с его помощью можно призывать до восьми земляных волков. Ушел он за четыреста девяносто пять миллионов. Жесть. Стоимость хреновенького эсминца.

Так, что там у нас? Серьга, ожерелье из прозрачных пластинок… металлическая перчатка! Мдя. О, а вот это подойдет. Кулон из платины, вроде бы, украшенный сапфиром. Сколько карат, я прослушал, но по размеру сантиметров пять. «Слеза Меланьи» – артефакт незначительно усиливающий техники на основе молнии.

– Хм. Анеко, красавица, у меня тут вопрос появился.

– Слушаю, Синдзи.

– А у вас в семье все изучают молнию?

– Абсолютно.

– А сапфиры тебе нравятся?

– Скажем так, я бы нашла подходящее платье под этот кулон.

– А мне сапфиры нравятся, – сказал я невпопад. – Пятьдесят! – повысил я голос, поднимая руку.

В итоге кулон достался мне за девяносто восемь миллионов. Самое дорогое украшение, купленное мной в обоих мирах. Хорошо бы еще и себе чего-нибудь прикупить, так, статуса ради.

Следующий лот, который меня заинтересовал, представлял собой десятисантиметровый куб, склеенный из маленьких золотых шариков. И, судя по тому, как зашевелился зал после появления этой вещицы на экране, народу кубик известен.

– Да, да господа, – вещал аукционист. – Ваши глаза не обманывают вас – это ОНО. «Куб молчания». Артефакт относится к классу «подавителей». Способен блокировать использование бахира в радиусе пяти метров вокруг себя. Полностью блокировать, господа, а не как «блокиратор Саймона». И от него нет защиты.

«Блокиратор Саймона»… Человечеству известно всего два способа заблокировать способности на основе бахира. Это артефакты класса «подавитель», подобные представленному сейчас кубу, и «блокиратор Саймона», изобретенный учеными Великобритании в шестьдесят седьмом. Из-за просочившихся по поводу блокиратора слухов в то время чуть не разразилась третья мировая, которую лайми предпочли не развязывать, обнародовав исследования. С одной стороны, глупейший поступок – отдавать ТАКОЙ козырь, но дело в том, что блокиратор англичан, на самом деле, мало на что пригоден. Нет, он блокирует возможность использовать бахир, даже сами техники становятся менее смертоносны, хоть и не исчезают полностью, вот только эта установка получается размером с грузовой контейнер, и при этом зона покрытия – всего пятьдесят метров. То есть в бою, да и не только, «блокиратор Саймона» особо и не используешь. А теперь прибавьте то, что защититься от него довольно легко, достаточно иметь при себе любую разновидность корунда и его синтетического заменителя. Нацепил пару колец с сапфиром и все, ты защищен. А ведь есть и более дешевые варианты. Единственное, чем изделие людей выгодно отличается от артефактов, это то, что блокиратор способен менять интенсивность воздействия, что просто идеально вписалось в спортивную жизнь планеты. Сейчас можно не беспокоиться, что на каком-нибудь турнире оппоненты войдут в раж и поубивают друг друга. В комплексе с одеждой из дилетитовой ткани разработка англичан практически исключила смертельные случаи.

Ах да дилетит… я вроде не говорил про него. Дилетит – это метал, точнее, сплав, полностью иммунный к воздействию бахира и техник на его основе. Пожалуй, единственное наследие Древних, которое человечество производит в промышленных масштабах. Чуть дороже стали и не такой крепкий, тем не менее этот сплав вовсю используется в промышленности. Стоит, пожалуй, отметить, что Древние могли напитывать дилетит бахиром. Но как они это делали, лучше не спрашивать. Я-то просто плечами пожму, а вот ученая братия может начать пускать пену изо рта. Подобные бруски до сих пор попадаются археологам и стоят они ДОХРЕНА. Всех свойств «заряженного» дилетита я не знаю, никогда не интересовался этой темой, но то, что он усиливает техники бойцов, это точно. Как тот кулон, что я купил Анеко, только для любой стихии и гораздо сильнее. Правда, заряд, как в батарейке, кончается, после чего он превращается в обычный сплав. Думаю, многие главы кланов и родов имеют в загашнике парочку колец или другой бижутерии, в качестве «последнего довода».

Борьба за куб получилась долгая, шумная и агрессивная. Так или иначе в ней засветилось две трети зала, в отличие от максимум десяти человек, боровшихся за предыдущие лоты. Как итог, золотой кубик ушел за один миллиард девяносто восемь миллионов. Просто для сравнения – самым дорогим эсминцем этого мира считается американский корабль серии «Замволт», ценой в один и девять миллиарда долларов. В рублях это будет примерно полтора миллиарда. Кораблик имеет аналог в моем мире, но на момент моего попадания ни одного эсминца по этому проекту так и не было построено. Что тут еще сказать? Основной миноносец Российской империи, серия «Стерегущий», стоит девятьсот восемьдесят миллионов рублей. А тут какой-то артефакт. Может, я и предвзят, все же мне на его особенности пофиг, но, как по мне, цена все-таки чрезмерна. И да, чуть не забыл сказать, артефакт приобрел Сога.

– Следующий лот нашего аукциона, господа, не совсем обычен. Это не какая-то конкретная вещь, а целая компания, занимающаяся программным обеспечением. Представляю вашему вниманию Ямасита-Корп! В свободной продаже эту компанию вы бы не увидели. Лишь благодаря несравненной игре в покер принца Оамы у вас есть шанс купить ее. По последней оценке стоимость Ямасита-Корп перевалила за два миллиарда рублей, но на нашем аукционе начальная цена за эту компанию всего сто миллионов. Итак, господа, я жду ваших предложений!

И молчание. Поверить не могу, что никому ничего не надо. Аукционисту пришлось еще дважды рекламировать и расхваливать этот лот, прежде чем появилось первое предложение.

– Сто десять! – поднял я руку.

– Сто десять миллионов, господа! Юный Сакурай Синдзи все же решился попробовать поуправлять своей собственной компанией. – Хе-хе, во время покупки «Слезы Меланьи» мое имя как-то не всплывало. «Молодой человек» и «спутник госпожи Охаяси», за что я пометил этого Нисидзоно в свой личный черный список, на почетное четырнадцатое место. При случае припомню.

– Сто двадцать! – раздалось из зала.

– Сто двадцать миллионов дает господин Джи. Кто больше, господа? Вдумайтесь – два миллиарда! Неужто никто не хочет, например, перепродать этот лот и получить потрясающую выгоду.

Зашибись. Как минимум треть зала он своими словами вывел из игры. Тем самым опустившись на двадцать восьмое место моего Ч.С.

– Сто тридцать! – в очередной раз поднял я руку.

Не скажу, что торги приобрели небывалый масштаб, но к нам присоединились еще трое, что добавило азарта залу и увеличило число моих оппонентов еще на две штуки. Цена стала бодренько повышаться, а на трехстах миллионах Нисидзоно посулил огромную прибыль с компании, если уделить ей немного внимания. Мне, наверное, никогда не понять менталитет аристократов, но число участников торгов как-то резко подсократилось, а сам аукционист скатился на тридцать пятое место черного списка Сакурая Синдзи. А еще через десять минут я услышал голос Исикавы.

– Триста пятьдесят! – Такое ощущение, что тебя предали. Умом я все понимаю, но мужик мне реально понравился, а теперь, как ни крути, дружбы у нас не выйдет. По крайней мере, если он порушит мне планы. И да, я мстительный сукин сын.

– Триста шестьдесят! – Охренеть. Чесуэ. Что бы это значило?

– Триста семьдесят! – назвал я свою цену. Нисидзоно, наверное, кипятком готов от счастья писать. Все же была реальная возможность просрать Ямасита-Корп за копейки, а тут настоящий торг пошел.

– Триста восемьдесят! – Мать вашу в душу! Сога! И тут же следующий выкрик.

– Триста девяносто! – Хата. Тот самый аристократ в белом костюме, игравший за нашим столом. Да что тут происходит?

– Четыреста! – Сога.

– Четыреста десять! – Хатано Осаму. Ну, хрен морской, я тебе это припомню.

Похоже, игра за нашим столом продолжается.

– Пятьсот! – Знай наших. Отсеем тех, у кого хреновые карты. Сога мне не соперник после своей последней покупки, а вот с остальными придется повозиться. Жаль, я уже начал рассчитывать, что смогу купить Ямасита-Корп в пределах миллиарда. А там, чем черт не шутит, может, и дешевле. Флотский, кстати, тоже гуляет лесом. Сомневаюсь, что он может вот так, без предварительной договоренности, распоряжаться ТАКИМИ суммами Рода. Ну же, скотобазы, делайте свои ставки, посмотрим, кто кого.

– Пятьсот десять! – Чесуэ. Мира нам с ним, в любом случае, было не видать, так что этот будет бодаться до последнего.

Первый удар молотка. Нисидзона надрывается расхваливая лот, видать, имеет свой процент. Второй удар молотка. Молчу. И на очередном завывании расстроенного аукциониста, когда он уже почти выкрикнул «три», поднимаю руку.

– Пятьсот пятьдесят!

– Пятьсот пятьдесят, господа! Сакурай-сан, – хе-хе, ну надо же, – явно серьезно настроен поиграть в большого начальника. – Ур-р-рою. У него что, вообще чувства самосохранения нет? – Неужто никто не спасет бедных служащих Ямасита-Корп. – Пипец ему. Просто и без затей – пипец.

На «пятьсот пятьдесят – два», Чесуэ все-таки поднял руку и увеличил цену еще на десять лямов. Поймав взгляд аукциониста, провел большим пальцем по шее и широко ему улыбнулся. На что получил в ответ ухмылку.

– Пятьсот семьдесят! – не стал я дожидаться удара молотка.

– Шестьсот! – Исикава.

– Шестьсот десять! – Чесуэ.

– Шестьсот двадцать! – Хм, Сога.

– Шестьсот пятьдесят – Дважды хм. Ибо Хатано еще в игре.

– Шестьсот шестьдесят! – Опять Чесуэ.

Тишина. Что, сдулись? Ну так держите еще один камешек вашим жабам.

– Семьсот!

Насчет победы я пока не волновался. Танака умудрился выделить мне три миллиарда, видимо, не веря, что аристократы не будут бороться за подобный приз. Но я все еще надеялся уложиться в миллиард. Так что сейчас я меланхолично разглядывал потолки зала, которые, как и пол, были выполнены под мрамор. Бурный поток, что нес Нисидзоно, я пропускал мимо ушей, отслеживая только зал, реагируя на новые ставки. Поэтому очередной, особенно громкий вопль этого дельца от аукциона банально застал меня врасплох.

– Семьсот – три! ПРОДАНО юному негоцианту Сакураю Синдзи-сану.

Да ну нах. Вскинувшись, я оглядел зал и удивленно уставился на мужика с молотком. Неужто купил? За семьсот лямов? Зашибись… растет малина. Жалкие семьсот миллионов! Несколько человек, среди которых были Исикава, Сога и Хатано, даже хлопали в ладоши, приветствуя мою победу в торгах. И даже, блин, улыбались. Покивав на эти поздравления, наклонился к уху Анеко, продолжая улыбаться всем, кто на меня сейчас смотрит.

– Вот и договаривайся потом с аристократами о делах. Сожрут гораздо раньше.

– Это была проверка, Синдзи. По крайней мере, со стороны тех троих, с которыми ты общался.

– Проверка чего?

– Многого. Твоей платежеспособности, например. Или твоего терпения. Да и просто поведения. Ты ведь не думал, что они вот так возьмут и начнут вести с тобой дела? И думаю, это не конец.

– Правильно думаешь. Я просто не ожидал, что проверки начнутся так скоро.

А вот Чесуэ, уверен, просто напакостить хотел или, что вероятней, вести переговоры о выкупе своих земель с тем на руках, что, как ему показалось, мне нужно. Зря он, конечно, родовые земли я теперь хрен кому продам, хоть и понимаю, КАКОЙ гемор меня ожидает в будущем. Нет, но семьсот миллионов! Жалкая сумма для такой сделки. План максимум я сегодня явно перевыполнил.

Последним лотом шел артефакт в виде кольца, свойства которого были не определены. Само кольцо буквально пару месяцев назад было куплено принцем Оамой у наместника Суао – городка на Тайване. Изначально, вроде как, было снято со статуи местного божка, имя которого уже и неизвестно, и не одно столетие бродило по карманам китайской аристократии, так ни разу и не покинув остров. Довольно простенькое кольцо, но непонятные то ли письмена, то ли знаки придавали ему таинственный вид. Чему способствовало его имя – «Ключ прошлого». А начальная цена в двадцать миллионов настраивала меня на его покупку. Должен же я иметь хоть какой-нибудь артефакт, а то несолидно как-то. Моя неспособность им воспользоваться и немного пафосное название идут лесом, все равно колечко мне нужно только ради статуса.

– Тридцать восемь миллионов пятьсот тысяч три! Продано! Юному господину, сыну неизвестных родителей.

Не понял?! Медленно поворачиваю голову в сторону принца, сидящего чуть в стороне от трибуны аукциониста лицом к залу. И натыкаюсь на его внимательный взгляд. Говорливый придурок что-то там нес про окончание аукциона, а я приподнял правую бровь, глядя в газа принца. Это его человек. Это его вечер. И на его вечере, его человек оскорбил его гостя. Я, конечно, все понимаю – простолюдин, голоногий, ничтожество… но сейчас я ЕГО ГОСТЬ. Вот он медленно закрывает глаза и, открыв их, смотрит куда-то в сторону трибуны.

– Браво, Сатору-сан, браво, – начал хлопать в ладоши подошедший к Нисидзоно принц. – Давайте похлопаем Сатору-сану, дамы и господа, его последний аукцион проведен выше всяких похвал.

Последний…. Х-ха! Ох уважил, высочество, ох уважил. Думаю, в зале все всё поняли, как и побледневший, уже бывший, аукционист Хрустального вечера. У принца, по большому счету, и не было другого выхода, если он, конечно, не имел что-то конкретно ко мне. Но все равно приятно. Приструнить своего человечка он мог и не так жестко. Или я опять же что-то не догоняю, но это вряд ли. Остается только вопрос, какого вообще Нисидзоно ляпнул нечто подобное, совсем, что ли, под крылышком принца берега попутал? Да и не важно, в общем-то, теперь не важно.

На этом вечере мне осталось сделать лишь одно – забрать кое-что у Соги, но так, чтобы этого не видела Анеко, и можно отправляться домой.

Уже сидя в машине, по дороге к кварталу Охаяси, я протянул коробочку со «Слезой Меланьи» девушке.

– Не побрезгуете, госпожа? За всю ту удачу, что вы принесли мне этой ночью.

Та, приняв из моих рук футляр, раскрыла его и несколько секунд рассматривала кулон.

– Вживую он даже красивей, – заговорила, наконец, Анеко. – Я с благодарностью принимаю ваш подарок, Сакурай-сан. Спасибо, Синдзи. Действительно красивая вещица. И полезная. Думаю, завтра… точнее уже сегодня вечером, я смогу удивить твоим подарком своих подруг.

Ох-хо-хо. И ведь отмазываться от этого дня рождения поздно, да и нельзя.

– Даже не знаю, кто кого будет украшать – кулон тебя или ты кулон.

– Вы бессовестный льстец, Синдзи-сан.

– На том и стоим.

Отступление

– Что, так и сказал? Хо-хо, ай да принц. А что этот пижон…? Да? Эх, жаль, что я этого не видел. Давно пора было приструнить его…. Нет, нет. Ты же знаешь, Бакуро-кун, я не любитель сидеть на одном месте по нескольку часов. Кости уже не те…. Ха-ха-ха, надеюсь на это, думаю, сколько-то я на этом свете еще поживу…. На все воля богов, мой друг…. Спасибо, что поделился новостями, а то сам понимаешь – работа-дом, дом-работа. Совсем на светскую жизнь времени не остается…. И тебе того же, Бакуро-кун. До свиданья.

Выключив экран видеосвязи, встроенной в рабочий стол, Кента поднял голову и взглянул на своего сына, сидящего в кресле напротив.

– Итак. Что будем делать?

– Спасать, само собой.

– Спасать… – пробормотал Кента, глядя в окно. – Думаю, от совсем уж наглых наездов наше имя его убережет. Но полностью не защитит, факт. А предлагать продать земли нам, будет выглядеть не очень.

– Это да. Подозреваю, не самые умные люди еще на аукционе успели его достать. Да и не продаст он эти земли. Рогом упрется, войну всем объявит, но не продаст.

– Ты так в этом уверен?

– А ты нет? Он всегда таким был. Вцеплялся в халяву всеми конечностями и не отпускал. Даже если ему было это невыгодно.

– Так уж… Парень не дурак, держать у себя то, что вредно или высасывает из него ресурсы. – На лице Акено после этих слов проступило выражение скепсиса, жалостливости и усмешки. – Что?

– Вспомни свой подарок на его двенадцатилетние.

– Кхм, кхм.

– Да, да. Совершенно бессмысленные, нафиг ему не нужные, безумно дорогие аквариумные рыбки. Сколько раз тебе потом пришлось убеждать его, что их разводят для продажи? Насколько он там похудел тогда? Сколько месяцев ходил сонным? И что? Эти долбаные рыбы до сих пор плавают в его аквариуме. Где только деньги на содержание нашел? Он не отдает и не бросает то, что считает своим, и ты это знаешь. Случай с рыбками не единственный, были и другие.

– Хо-о-о-о…. – тяжко выдохнул старик. – Твои предложения?

– Аренда.

Секунд десять потребовалось старику, чтобы просчитать такой вариант.

– Видимо, старость дает о себе знать. Действительно, хорошая идея. В нашем случае, так вообще идеальная. Можно даже посоветовать ему в качестве арендаторов Охаяси…

– Да ты что, старик?! Охаяси? Они ж его враз обдурят. Это же… это же Охаяси!

– В тебе говорит столетнее предубеждение. Пора растапливать холодные отношения между нашими Родами.

– Ох, не знаю, не знаю…. Охаяси они такие… – изобразил Акено ладонью закручивание лампочки. – В общем, не такие они!

– М-да, сын. Ты хоть определись для начала, какие они.

– Это неважно, – отмахнулся мужчина, – главное то, что предубеждением пропитан не только наш клан. Они же Синдзи из принципа кинут, чтоб нам насолить. Хотя, стоп. Сначала они попытаются перетянуть его себе, а уж пото-о-ом, когда у них ни хрена не выйдет, они его кинут. Еще не знаю как, но это точно.

– Возможно и такое. В том, что Дай-кун заинтересуется его камонтоку, свободой и близостью к нам, в этом я уверен. А вот дальше все зависит от нас. Сможем показать им, что идем на сближение…. Поймут ли они, что пора бы уже…. Да и парня подготовить язык не отвалится, я думаю.

– В целом мне возразить нечего. Я все еще думаю, что Охаяси слишком вредные типы… эх, но и дураками их назвать нельзя. Главное, договор на аренду подготовить правильно, а в остальном делай, что хочешь. СТОП! Нет-нет, не что хочешь! Сначала со мной обговори. А то знаю я тебя, интригана старого.

– Обидно как-то…

– Вот когда выкинешь все свои планы на его счет, вот тогда и обижайся.

– Да этих планов-то и не осталось…

– Дэ-э-э-э?

– Сын, я как минимум должен попытаться вернуть его в Род. Ты же знаешь, у них там сейчас ни одного внука нет.

– Зато сыновей трое… двое. Наделают еще внуков старику.

– Скорей всего, но пока их нет.

– Да еру…

– Хватит, сын, хватит…. Всего пять лет назад исчез один из имперских родов. Древний, сильный. Они тоже, поди, считали, что это ерунда, что они успеют детей наделать. И что? Где они сейчас? Еще в моей молодости они считались великим Родом. А теперь? Жалкие пятьдесят лет, и их не стало. Я обязан позаботиться о клане, а их Род – часть этого клана.

– Они сами должны…

– Должны, Акено, должны. И я уверен Дайсуке держит руку на пульсе, но конкретно с Синдзи он связан по рукам и ногам. В отличие от него, я могу сделать хоть что-то. Или попытаться сделать. И, кстати, раз уж об этом разговор зашел, как там…

– За-дол-бал! Что ты у меня-то спрашиваешь? Каждое утро. Одно и то же. Вот иди у нее сам и спроси.

– Да как бы… я… тебе проще как-то.

– Мне? Ты…. Все, отец, – провел мужчина ладонью по лицу, – замнем. Не будем об этом. Давай лучше продумаем договор по аренде.

Отступление

– Любуешься подарком, дочка?

Анеко, одетая в короткие шорты и топик, сидела на веранде, выходящей в сад, и ждала, пока высохнут мокрые после душа волосы. Заодно разглядывала подаренный ей Синдзи кулон.

– Скорей раздумываю, что бы мне одеть под него.

– Решила покрасоваться перед подругами? – усмехнулся отец.

– Пф, – фыркнула девушка, отчего-то смутившись.

– И сколько стоит сия безделушка? – все так же хитро спросил мужчина.

– Девяносто восемь миллионов.

– Хо, а он не разменивается на подарки почти незнакомым девочкам.

– Я принесла ему удачу, – проворчала Анеко. – Так он сказал.

– Хех, вот в этом я не сомневаюсь. Моя крошка Анеко приносит только удачу…

– Пап!

– … давно замечено. Ну а в целом, как тебе молодой человек?

– В целом… – задумалась девушка. – Коротко тут не скажешь.

– Ну… скажи, как есть.

– Не дурак. Наблюдателен. Знания у него какие-то обрывочные. Но вот что интересно, за счет своего жизненного опыта, которого у него, по идее, быть не должно, умудряется, так или иначе, повернуть все себе в плюс. В крайнем случае, нивелировать вред от своего незнания. Везде ищет выгоду, не обязательно материальную. Умеет…. Как бы это сказать… внушать. Причем не силу, а нечто среднее. Ни сила, ни слабость… сложно на словах передать, придет сегодня, сам увидишь. – Тут она ухмыльнулась, что-то вспомнив. – Не любит врать. Всячески избегает этого, но если очень надо… не знала бы – поверила. Жаль, ты не видел, как он отшивал желающих приобрести у него родовые земли, – улыбнулась она своим мыслям. – Собственник. Почему сложилось такое впечатление, не скажу, но оно есть. В целом… нет, не могу сказать. Но если представится такая оказия, я была бы не прочь сходить с ним еще куда-нибудь. Да, кстати. Он совершенно не имеет представление, из какого Рода он вышел. Он вообще себя простолюдином считает.

– Понятно… – Вот только лицо главы клана выражало иное. – Ну а сама как, не сильно скучала?

– Есть немного, уж больно долго они там играли. Но парочку контактов, как ты и учил, я навела.

– Я не я, если контактов была действительно всего лишь парочка. – На что девушка лишь улыбнулась. – Ладно, отдыхай, дочка. А я пойду делами займусь.