Текст книги "Унесенный ветром (Трилогия) (СИ)"

Автор книги: Николай Метельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 59 страниц)

«Это чегой-то она там собралась делать?! Ещё чего не хватало! Выбивать дерьмо из Синдзи имею право только я! Ну, еще и Мизуки».

– А они разве не знакомы с самого детства?

– Это несущественные детали.

«Вот ведь стерва», – с невольным восхищением подумала Шина. – «Похоже, сейчас кого-то будут разводить».

– Ну, раз ты так говоришь…

– Само собой. Так вот, даже Шина-сан, при всей ее доброте, перестанет с ним общаться, если его прилюдно изобьют, одновременно с этим унижая. Мужчина должен уметь постоять за себя! И если ты сможешь устроить это, Шина-сан будет лишь презирать его. И, конечно же, перестанет с ним общаться.

– А почему я?

– Потому что, если что, я смогу прикрыть тебя от гнева Шины-сан, а вот ты меня нет.

– Ну ладно. А как мне это сделать?

«Умеет же Кино подбирать исполнителей», – думала Шина, уткнувшись в ладонь и покачивая головой.

– Вот ведь, горе ты мое. Ты же красивая девушка, неужто не сможешь этим воспользоваться?

– Ну…

– Понятно. Ладно, ты закончила? Тогда пойдем, не в туалете же тебе все объяснять.

«Вот же отстой!» – раздражено подумала Шина, покидая своё укрытие. – «И что мне делать? Не могу же я позволить им исполнить задуманное? Или могу? С одной стороны, Синдзи, наконец, задумается над тем, что он слишком, слаб. С другой – у меня будет, чем надавить на одну из учениц, если что. Хотя с ее-то умом, нужно ли? Да и делает она это вроде как ради меня. А вот Кино – совсем другое дело. Ведь последнее время совсем мне на плечи уселась, думает, раз подруги, то все можно. Синдзи жаль, конечно, но все это прежде всего ради него. Надо будет еще зайти к нему вечерком и показать свое «фи», а то если проигнорировать, совсем расслабится».

Глава 5

Ох, ты ж. Сколько раз зарекался спать на этих диванах. Глянул на время – полвторого, всего пять часов поспал. Тара ушла в начале шестого утра, а я решил не идти домой, теперь расплачиваюсь. Надо умыться, а это идти до туалета, тогда лучше к Фантику, заодно и душ приму. Зевнув, все-таки поднялся, потянулся, оделся и пошел на выход. Выйдя в пустой зал, окинул его взглядом. Пустота и тишина. Все-таки есть в нем некий шарм, когда он пуст, некое спокойствие.

У барной стойки сидели оба Васька. Жили они рядом, так что если делать было нечего, как правило, находились здесь. Отсюда шли по делам, сюда шли, перед тем как пойти домой.

Махнул обоим, проходя мимо.

– Сакурай-сан, – окликнул меня японский Вася, – тут вам записка оставлена.

«Было классно. Следующая развлекуха с меня. Райдон» – Даже интересно стало, что он придумает. Эх, мне бы еще со всем классом так поладить, вот бы рай настал.

Фантика не было. Опять где-то запчасти от всего подряд ищет. И ведь старик неплохо на этом умудряется заработать. Хотя это скорее побочный итог, сомневаюсь, что он истратил свою долю с того банковского дела.

Приняв душ и переодевшись, надо, кстати, обновить здесь гардероб, задумался, что делать дальше. Позавтракать и связаться с Акеми или наоборот? Сначала, наверное, лучше связь, до кухни через все здание переться. Взяв специальный мобильник с левой симкой, лежащий тут же и только тут, набрал номер.

– Здравствуйте, вас беспокоит полиция…

– Приветствую, Сакурай-сан. – О, кажись Ли. – Передать трубку Акеми-сан?

– Давай лучше через видео-чат, передай ей, что мой ноутбук уже включен.

– Прошу прощения, Сакурай-сан, но сейчас это невозможно, мы довольно далеко от компьютера.

– Она сейчас вообще свободна?

– Прямо сейчас, да.

– Ну, давай ей тогда трубку.

После этого на той стороне послышались возня и невнятное бормотание.

– Приве-е-ет Син-ча-а-ан! – Что ж, похоже, тишину сохранять им там не надо.

– И тебе не хворать. Как ребенок?

– Да что этому грызуну сделается? Стоит тут, выискивает, куда бы опять вляпаться.

– Хе-хе. Лан, у меня тут мысль появилась, надо бы лицом к лицу встретиться.

– Это только вечером…. Давай у меня, в шесть.

Новомодный шик гильдейцев состоял в том, чтобы снимать целиком этаж в каком-нибудь высотном здании, лучше всего в отеле. Причем чем дороже, тем лучше. И Акеми ничем не отличалась от других. Репутация наше все. Лично для меня это выражалось в том, что мне было проще добраться до нее незаметно. Общественное место, где всегда много народу и на отдельного человека мало кто обращал внимание. Я мог бы отвести всем взгляд, а охрана на камерах не обратила бы на это внимание. А на ее этаж вообще мало кто заглядывал. Там даже камер было по минимуму, и расставлены они для меня крайне удачно. Хотя, как по мне, но с точки зрения безопасности, такая мода глупа. Однако это их личные тараканы, мне же лучше.

– Лады. В шесть буду.

– Только не надо моих людей выводить из строя. Не хочу больше голос срывать на этих дармоедов.

– Зато теперь ты знаешь, как неудобно защищаться в подобном месте.

– Да, да. Только воров твоего уровня во всей стране лишь несколько человек. А «ветеранов» среди них нет. Если не брать в расчет клан Табата. – Отмечу, что клан Табата не воры, в обычном понимании, а скорей ниндзя, разведка – их профиль. – Да и вырубил ты лишь обычных боевиков.

– Я вырубил лишь тех, кто мешал мне пройти к тебе незаметно, а это большая разница.

– И я это учла. В любом случае, не надо так делать, надень маску да пройди спокойно.

– Уговорила, языкастая. Буду в шесть.

– Тогда до встречи.

– Покеда, – нажав отбой, кинул мобилу обратно на полку. Что ж, теперь завтрак. Поздний.

На кухне было пусто. Стайка девчонок, работающих здесь, придет только вечером, а сейчас тут была тетя Наташа, очередная русская душа, пристроенная мной в Токио. В Японии их немного на самом деле, гораздо больше русских в Германии, просто мне на них везет. Могло бы быть больше, да знание языка мешает, точнее его отсутствие. У тети Наташи вообще История. Сюда она приехала в поисках своего пропавшего мужа, переставшего писать и звонить. Собрала, сколько могла, денег, заняла, где могла, и поехала выручать из беды своего мужчину. Она была уверена, что раз перестал связываться, значит, в беду попал. Язык учила уже здесь. И нашла, что интересно. Тот сидел на военной базе одного из кланов в качестве раба. Вскружила ему одна клановая девочка голову да послала на смерть. Девка ни в каком роду не состояла, но очень хотела, вот и пыталась чужими руками выслужиться. Как итог, русский сидит с ошейником, у нее ничего не получилось, а жена русского без денег и работы мечется по чужой стране.

Саму тетю Наташу, красивую, моложавую женщину лет сорока пяти, я встретил, когда ее выталкивали амбалы из какого-то отеля, в котором, как я потом узнал, жила та самая девка. И такое отчаяние у нее было на лице, что я не удержался. Подошел, растормошил, что при ее состоянии было сложно, отвел в кафешку, разговорил, что было трудно уже из-за моего возраста. Узнал в чем дело и отвел в клуб, на попечение Хонды. А потом задумался, как же вытащить мужика из лап одного из клановцев.

Проблема была даже не в том, что я не мог его выкрасть, а в том, что это было бессмысленно, Наталья слишком засветилась в поиске своего мужа. При поиске пленника они в любом случае выйдут на женщину и, теперь вполне возможно, на меня. Тут нужно было что-то более легальное. И тогда я попросил совета у старика Кенты, с его-то жизненным опытом, почему и нет. Мол, встретил женщину с такой вот ситуацией, очень хочется помочь, а как – не знаю. Старик меня тогда удивил. Сказал, что за длинную жизнь перезнакомился с немалым количеством людей и что, если тот мужчина действительно малозначим, то он может попытаться договориться о его освобождении.

Еще один звоночек, который я так и не заметил.

Итог оказался некрасив. Отпущенный мужчина первым делом бросился к своей зазнобе, которая его послала. Тот не отчаялся и послал свою жену, начав по новой ухаживать за своей пассией, где попался на глаза СБ клана, в котором состояла девчонка. И как ни странно, был в этот самый клан принят. Учитывая, как это трудно, его явно хотели поиметь очередной раз. Видимо то, что на него обратил внимание, пусть и неизвестно почему, глава клана Кояма, сыграло свою роль. А по факту, сам не знаю, как так получилось. А уж тогда вообще был сильно удивлен. Впрочем, как я думал, мало ли что на свете бывает.

В короткие сроки был устроен развод, и Наталья оказалась у разбитого корыта в чужой стране. Та история закончилась для женщины месяцем черной депрессии и должностью главного повара в клубе «Ласточка». Ну а сейчас она живет в том самом клубе и отбивается от Шотгана, который подбивает к ней клинья. Но лично мое мнение, он ее дожмет и все-таки возьмет свой долгожданный отпуск.

– Привет, теть Наташ. Покормите? – спросил я по-русски.

– И тебе день добрый, – улыбнулась та в ответ. – Садись, сейчас что-нибудь придумаем. Тебе как, полегче или поплотней?

– Да я только проснулся, теть Наташ.

– Что ж. А приготовлю-ка я что-нибудь из русской кухни, не против?

– Из ваших рук, что угодно. – У себя дома она тоже работала поваром. И мать ее, и бабка. Потомственная повариха, как-никак. Так что действительно, что угодно. Плохо не будет.

Доедая манную кашу, кивнул на газету, которую читала женщина.

– О чем пишут?

– Да ничего нового. Мусолят эту историю с Токийским музеем.

– Это, в котором все погромили, но ничего не взяли?

– Ну да. Сейчас проверяют экспонаты на подлинность. Считают, что вандалы могли что-нибудь заменить. Полиция начала получать новые боевые роботы. Министр образования у нас новый. – У нас. Ишь как. – Очередная стычка с малайскими пиратами. – Ага, знаем мы тех пиратов. Тут уж скорей корсары. – Да вроде и все, пока, интересного.

– Ух, как всегда вкуснотища, теть Ноть, – сказал я, отодвигая пустую тарелку. – Спасибо огромное. А теперь пойду, пожалуй… – а куда пойти-то? – делами займусь.

– Давай. Удачи тебе там, с твоими… делами, – усмехнулась она. Похоже, о чем-то непристойном подумала, хех.

Надо сейчас домой съездить. Переодеться, отметиться, что уж там, и ломануться в тир пострелять. Да, так и сделаю, убью время до шести.

На подходе к дому меня уже ждала Шина, наверное пробила через СБ клана, что я вошел на территорию квартала. Как же все-таки здесь тяжко жить. Скорей бы уж восемнадцать. Нет, я и сейчас мог бы найти себе квартирку. И проблема не в том, что меня потом спросят, а как это ты, несовершеннолетний и без родителей, смог снять квартиру? Ах, друзья помогли. А что за друзья, если не секрет? Проблема в том, что меня никто ни о чем не спросит. А просто возьмут на заметку и будут раскручивать «друзей». И хрен его знает, до чего дойдут.

Шина была раздражена. Шина кипела. Шина стояла в позе жены, встречающей возвращающегося с пьянки мужа.

– Ну и где ты шлялся? – Где-то я слышал похожую фразу. – Захожу я в дом, поговорить о произошедшем в столовой, а его нет. – О как. Просто взяла и зашла. Домушница хренова. – И вечером его нет, и ночью его нет. И даже утром его нет! Я, как дура, сижу его жду, а он где-то шляется.

– Девушка, у вас какие-то проблемы?

– Проблемы у тебя, мелкий. Конкретные такие проблемы, – прошипела она.

– Постой, постой. Я вполне серьезно спрашиваю, – сказал я, подняв обе руки на уровень груди. – У девушки-подростка, сидящей весь день дома, вместо того чтобы найти тысячу способов оторваться по-полной, явно какие-то проблемы.

– Ты… ты… Пф. Кретин, – и развернувшись быстрым шагом, пошла в сторону своего дома. А у самой калитки остановилась и развернулась. – И у меня полно дел! – крикнула она, перед тем как зайти внутрь.

«Бежать отсюда надо. Сейчас ведь успокоится, вернется и начнет мне мозг выносить. Быстренько переодеться в неприметное и валить», – думал я, поднимаясь к себе в комнату.

И ведь почти успел. Переоделся в темно-синие джинсы и серую водолазку и, уже открыв дверь комнаты, услышал, как хлопнула входная. Блин, опять через окно убегать. Хотя, стоп, Шина не дура, ну, по крайней мере, большую часть времени, а значит, учитывает мое окно. Тем более, что не в первый раз сбегаю. А дверью она хлопнула что-то уж больно громко. Значит, к черту окно, уходим через главные ворота. Хотя, она знает, что я знаю…. А, да ну и фиг с ним, если что, прорываемся с боем.

Сбежав по лестнице на первый этаж, оглянулся. Пусто. Все – ноги, ноги. Дверь закрывать не стал. Какая разница, если ключей, у кого только нет. А встретить левых прохожих в центре кланового квартала… Короче, быстрей, пока она не очухалась. И вообще, прочь с главной дороги. Уходим дворами.

В тир я сегодня решил не идти. Я как представил, сколько мне придется толкаться в метро и все ради того, чтобы убить пару часов, так сразу повернул на другую ветку. Уж лучше в клубе перекантуюсь, он, в отличие от тира, в нужной мне стороне.

Шагая до клуба, думал о том, как хреново без машины. Райдон, несмотря на пробки, хотя бы сидит, а мне в метро чаще стоять приходится, в жуткой толпе. И я вам так скажу, в метро происходит всякое. Не только в русском, наверное, в любой стране метро – зона чудес, как правило, неприятных. Хотя в своем мире мне как-то везло, а вот здесь то одно, то другое, и далеко не всегда дело можно решить силой как сегодня. Эх, лучше б эти малолетки докопались до меня, а не до старухи, быстрей бы все закончилось. Так что нужна машина, к черту малолеток и иже с ними, час пик куда страшней. А еще нужен шофер, в этой стране до восемнадцати ни-ни, никаких прав. Собственно проблема в шофере, а не в машине, на нее-то я денег найду, а вот где мне преданного и молчаливого человека найти, которому я буду доверять, – вот это вопрос. Может спасти кого-нибудь от жуткой смерти? Вот сейчас в ближайшем проулке кого-то избивают. Э-э-х, мечты, мечты. Если б все было так просто. Впрочем, зайти и глянуть, кого там пинают, надо, банально из-за близости клуба, а то еще пойдут слухи, что тут клиентов обижают. Да и вообще, после одного случая в моем детстве этого мира, я к таким ситуациям отношусь крайне негативно. Меня тогда чуть насмерть не забили опьяневшие от вседозволенности детки аристократов. И забили бы, если б не один безымянный старик, имени которого я так до сих пор и не смог узнать. Такое впечатление, что его и не было, одна кличка – Стакан. Он тогда выхватил меня на бегу, одиннадцатилетнего ничего не умеющего ребенка, убегающего от своры ублюдков. Затолкал в щель дома проулка, в котором находился, и закидал ту щель всяким тряпьем. А тем уродам было плевать, с кем играться, ребенок, старик – лишь бы было тело. Так он и умер в метре от меня, сначала пытаясь объяснить, что ребенок вырвался и побежал дальше, а потом молча, я даже стонов его не слышал. Когда все закончилось, старик был мертв, а мне потребовалось четыре года, чтобы найти и убить тех аристократиков. Кроме одного. Сын князя с кулинарной фамилией Сатэ, даймё провинции Симоса. Сначала он был слишком крут для меня, а потом свалил в Германию – учиться. Но вечно он там не просидит, так что я все еще жду, не вернется до моего совершеннолетия, поеду к нему.

Но сейчас важно узнать, кого там избивают.

В конце проулка оказался тупичок, в котором и месили ногами скрюченное, чересчур маленькое для взрослого человека, тело. Двое взрослых мужчин, стоя ко мне спиной, били ногами ребенка, что само по себе гадство, так они еще делали это рядом с моим клубом, а это уже наглость. А еще я чувствовал эмоции парня. Повторюсь, эмпатия – прерогатива ведьм, но способности ведьмачества одинаковы, и в той или иной степени, что доступно мужчинам, то доступно и женщинам и наоборот. Вот только сила таких «половых» способностей будет сильно разниться. Я могу чувствовать только очень сильные эмоции и, как бы это сказать, не направленные на кого-либо. Одним из проявлений эмпатии, не зависящим от половых признаков, нашими умниками считается чувство взгляда через прицел, но сами ведьмаки с этим не согласны. Тот, кто хоть раз ощущал эмоции другого человека, понял бы меня. Чувство опасности ученые эмпатией, кстати, не считают. Ну, да и я не считаю. Так вот, парень, а это был парень, испытывал сейчас сильное желание вытерпеть избиение молча. Не чтобы оно закончилось, и не злость на людей, избивающих его, а желание не вскрикнуть, стерпеть все молча. Я бы даже сказал, это была цель всей его жизни сейчас. Достойно, что тут еще скажешь. Я бы на его месте желал лишь мести, тоже молча, конечно, но я-то внутри взрослый. А вот в свое первое детство даже не знаю…

Подойдя к мужчинам, хотя какие они мужчины, вырубил правого ударом по затылку, обеспечив ему сотрясение. Левому, повернувшему ко мне голову, не сходя с места, сломал колено ударом ноги и вывел в аут левым махом в висок. Убивать я их не собирался, не рядом с клубом, а вот поговорить о жизни стоит. А вот переживут ли они этот разговор, зависит от их выносливости и настроения Вась-Васи. Не самому ж мне на них время тратить. Разобравшись с ушлепками, склонился над ребенком, лежащим в позе эмбриона. Первичный осмотр никаких критических ран не выявил. Про остальное скажет доктор, к которому после подобного сводить парня все же стоит. Но этим займется тетя Наташа. Я, если честно, даже и не знаю, где здесь ближайшая больница. Да и времени до шести может не хватить.

Пошевелившись, парень убрал руки закрывавшие лицо и голову.

– Оба-на! Да это же величайший воришка всех времен и народов – Сато Казуки!

Знакомый малец. Вот уже полгода пытается меня обокрасть. Я ему в первый раз чуть руку не сломал, когда он пытался залезть мне в карман. Хорошо, сообразил вовремя, что рука какая-то маленькая. Тогда он отделался пятью минутами насмешек и подзатыльником. Второй раз я горбил над ним минут десять и, отвесив щелбан, отпустил с миром, а в третий и последующий разы он отделывался одним лишь подзатыльником. Видимо, парнишка на принцип пошел, да и жил где-то рядом, поскольку встречался он мне часто и только рядом с клубом. Я ему лишь раз объяснил, внушил, как мог, с применением яки, что если его поймают или я узнаю, что он обкрадывает посетителей клуба, одним подзатыльником он не отделается. Пока что кроме меня он пойман никем не был. А что касается наших с ним отношений, то когда он сможет украсть у меня что-нибудь из кармана, я уйду на пенсию, цветочки растить. Или начну тренировать нового ведьмака. А так как ведьмаки появляются только на поле боя, ученик мне не грозит. Как, впрочем, и пенсия. А до всех остальных мне как-то пофиг, сам не лучше.

– С… Сакурай-сан, они хотели… начать грабить клиентов клуба, – приподнимаясь и то и дело морщась, сказал мальчишка. – Я подслушал…. Хотел вам сказать… и вот, как-то так.

Ох уж этот ребенок. И что это он озаботился репутацией клуба?

– Ладно уж. Давай-ка отнесем тебя в клуб, а оттуда в больницу. Ну, или в скорую позвоним, там видно будет.

– Нет, не надо меня нести, я сам… дойду. Домой. – Ах да, он же тут рядом где-то живет.

– У тебя дома-то кто-нибудь есть? – Хотя если подумать, что тот дом? Вряд ли в благополучной семье ребенок пойдет воровать.

– Да, – скривился тот, и явно не от боли, – отец.

– А мать? – спросил я, придерживая вставшего на ноги парня.

– Умерла. – Вот дерьмо. Неудачно я спросил. И не извинишься, ему от моих извинений…

– Знаешь, давай все-таки сначала в клуб. Хоть ссадины обработаем. – И кровоподтеки, и бровь разбитую, и губы. И еще хрен знает что.

– Только… ой, не надо меня нести, я сам… дойду. – Стесняется он, что ли?

– Ладно, ладно, держись за меня тогда.

– Я и…

– Или понесу. Ты б себя со стороны видел, герой боевиков, сразу бы меня понял.

Так и пошли. Он – ухватившись за мою правую руку и сильно припадая на левую ногу. И я – готовый в любой момент подхватить его. Дойдя кое-как до клуба, вошли внутрь. Пройдя тамбур, окинул взглядом зал. Вот и где все, когда они так нужны? Усадив Казуки на ближайший диванчик, один из тех, что стояли вдоль стен, пошел искать людей. Впрочем, дойдя до барной стойки, опомнился, и, достав телефон, позвонил Василию Рымову.

– Здрав будь, Василий, – начал я по-русски, – ты где сейчас?

– И тебе не хворать, Синдзи, – он, как и большинство представителей других наций, не догонял на счет важности суффиксов и частенько их опускал в разговоре. А ко мне он вообще всегда обращался просто по имени. А я, его бывший соотечественник, не обращал на это внимание, – в клубе я сейчас, на кухне. – Большой русский медведь. Даже по телефону складывалось подобное ощущение.

– Рядом с тобой никого нет? Васи-тяна, например. – Несмотря на его отношение к суффиксам, он вполне понимал, что это такое и когда что применять. Так что первым Тану Горо так обозвал именно он.

– Здесь он. Что-то случилось?

– Да так, ерунда, надо кое с кем поговорить. О хорошем поведении. Кстати, тетя Наташа не у вас там?

– Не, у себя она, кажется. – Не любит Наталья ходить по этому городу в одиночку, уж и не знаю почему. Вроде ничего такого с ней не происходило.

– Понятненько. Ладно, жду вас в зале. – И, нажав отбой, набрал номер нашей славной поварихи.

В том, что парни не станут задерживаться на лишнюю чашку чая, я был уверен. Они, как и вся охрана клуба, были наняты мной и прекрасно знали, что я являюсь совладельцем клуба, а значит, и их начальником. Также они знали, что об этом лучше молчать. И хоть найти их мне помогла Акеми, к ней они не имели никакого отношения. Парни вообще к криминалу отношения не имели, однако и чистоплюями не были. Эх, как вспомню, чего мне стоило подчинить их подростку, то есть мне…. Учитывая, что все они «воины»… Так что любителям избивать малолеток, скоро не поздоровится.

– Привет еще раз, Синдзи. – Бр-р-р. Аж мурашки по коже. Почему-то, когда видишь ее вживую, этот грудной, завораживающий голос действует не так сильно. Хоть с внешностью у нее очень даже. Короче, приставания Хонды к ней вполне понятны. Будь она помоложе, я бы сам приставать начал.

– Привет, теть Ноть. Вы сейчас у себя?

– Да, телевизор смотрю.

– У меня к вам просьба будет. Спуститесь, пожалуйста, в зал и захватите аптечку. Надо тут паренька одного подлечить.

– Что-то серьезное? – Судя по звуку, на месте она уже не сидела.

– Да не, теть Наташ, было б серьезное я бы в скорую позвонил.

– Уже спускаюсь.

Нажав отбой, вернулся к Казуки. Тот, впервые попав сюда, с любопытством оглядывал зал. А я размышлял, глядя на него.

Рано или поздно, так или иначе, но мне потребуется набирать себе людей. Я не собирался вечно оставаться простолюдином, имея Главу клана Кояма под боком. И даже если он не даст мне Герб, я постараюсь добыть его в другом месте. Конечно, Герб не дает особых привилегий, он вообще мало что дает. Но обладатель герба становится Свободным аристократом, а это уже кое-что. Навскидку, могу вспомнить как минимум один несомненный плюс. Свободных аристократов, тех, у кого есть герб, но нет господина, никто не может захомутать на службу. Вон как при Петре первом, ра-а-з, и ты в армии. Просто потому, что на глаза попался. Я, конечно, утрирую. Но Император вполне может потребовать мою службу, стоит мне только приподняться. И это не беря в расчет мое патриаршество. Стану ли супер бойцом или супер магнатом, даже если меня никто не тронет, как с большинством людей и случается, надо мной всегда будет висеть дамокловым мечом Воля Императора. А свободный аристократ, хоть и только официально, от этого защищен. Подобная аристократия вообще мало чем от обычных подданных Империи отличается, кроме таких вот мини привилегий. Но мне и этого хватит. В клан я вступать тоже не намерен. Ибо там то же самое подчинение, а карьерный рост, если присмотреться, еще меньше, чем на государственной службе. Хотя хрен с ним, с карьерным ростом, я просто не могу никому служить. Клятвы, данные ведьмаками, не могут быть нарушены даже в другом мире. Это против нашей природы, это выше нас. Тот плюс, который позволяет государствам использовать ведьмаков, а не пытаться их уничтожить. Ведь все мы когда-то были неоперившимися новичками. И на мне по сей день висят некоторые клятвы, которые, например, отсекают любую военную службу. Имея Герб, мне придется подчиняться установленным правилам, они же законы, но местные законы мало чем отличаются от таковых в моем мире, что было учтено при даче клятв. Так что моя ближайшая цель – это Герб. А уж потом я начну подниматься, для чего нужны верные люди, а не просто работники, как в моей фирме. Нет, я и оттуда людей наберу в ближний круг, если попадутся, но верных людей много не бывает, а по-настоящему верных людей приходится растить, как говаривал мой незабвенный начальник – Некромант. Это, конечно, не совсем верно, но и специфика работы у Некроманта не позволяла сказать другого. Спросите, зачем мне вообще выёживаться и стараться приподняться в этом мире? Ну, а как насчет обычного человеческого желания быть круче ближнего своего? Если не суетиться, не добиваться чего-то большего, наступает стагнация, а потом регресс. И это касается всего. А учитывая мою, предположительно, длинную жизнь, меня это даже как-то пугает. Но это между нами. Вы думаете, что после моей персональной войны против государств моего мира и дачи этих чертовых клятв, я стал примерным среднестатистическим семьянином? Ха! Три раза. Денежку я зарабатывал только в путь. Крутился, как мог, а мог я много. Эх. Суки. Такую жизнь похерили. Добраться бы до этих… этих…. Так, спокойно, Макс, уймись. Успокойся.

Кхм, м-да. Люди. Ближний круг. Те, на кого я смогу опереться в будущем. Их искать и собирать никогда не рано. У меня есть Фантик, партнер Акеми, Нэмото Таро, уверен, если я позову, он пойдет за мной, несмотря на опасность. Еще есть Вась-Вась, волевые и верные ребята, их тоже можно подтягивать поближе. Шотган, если подумать, при всей своей честности и надежности, не подходит. Просто потому, что у него уже все есть, и ничего сверх того ему просто не надо. Разве что Наталью, хе-хе. Он банально не захочет ни во что ввязываться и ничего менять. Хоть положиться на него можно в любом случае. Может и в фирме моей кто есть, но я с людьми там мало контачу, так что почти никого не знаю. В итоге получается до смешного мало людей, половину из которых еще только придется подтягивать. Хотя надо признать, что для моего возраста и это прилично.

И вот гляжу я на этого паренька и думаю: а почему бы и нет? Сила воли есть, желание подняться повыше есть, верность воспитаем, хотя зачатки, судя по тому, за что он получил, есть. Ум… да вроде, есть. Но это не так важно, хоть и желательно. Теперь главное не устроить в клубе детский сад, а то что-то я разошелся. И не забыть узнать, что у него в семье твориться. А то, мало ли.

Пока размышлял, в зал зашли Вась-Вась. Махнув им рукой в сторону выхода, обратился к мальчишке:

– Я отойду ненадолго, сейчас сюда придет женщина и займется твоими синяками. Смотри не убегай, мне с тобой потом поговорить надо будет.

– Я понял, Сакурай-сан, я дождусь вас.

Кивнув ему, отправился на выход, где, поманив за собой охранников, пошел к оставленным мной телоидам.

– Хватайте и идем обратно.

– Они хоть живы, босс? – спросил Горо. Он чаще всего именно так ко мне обращался. В редких случаях по фамилии, с приставкой «сан».

– Живы, но что забавно, вон тот левый – притворяется.

Покосившись на меня, оба Васи направились к телам.

– Слышь, урод, сам пойдешь или тебе тоже ногу сломать? – пнул Рымов притворщика, после чего повернулся ко мне и шмыгнул носом. – Молчит.

– Ты хочешь тащить тело, которое может идти само?

– И правда. Если уж тащить, то по причине. Какую ногу ему сломать, босс? – А вот его «босс» явно на публику.

– Можешь ломать обе, так уж и быть.

– Стойте, не надо. Я… может, договоримся? Мы ведь вам ничего не сделали, претензий не имеем. Да мы вас даже не видели, просто заблудились, а тут вот… в обморок упали.

– Вот и вставай, обморочный, мы вас в больницу отведем, – ответил ему Вася-русский.

– Нет, пожалуйста, мы… ай… – пнул его еще раз Вася, – мы заплатим, у нас есть день… ай.

– Я очень хочу сломать тебе ноги, но и тащить тебя не хочу. Так что выбор за тобой. У тебя три секунды на размышления.

Горо вздохнул, ему-то своего тащить придется.

– Я ему щас сам ноги сломаю.

– Своему ломай, а этот сам пойдет. Ведь так?

– Да! Да. Я встаю.

– И только попробуй убежать. Бегать я люблю еще меньше, чем уродов всяких таскать, – сказал ежедневно бегающий по утрам индивидуум.

В ответ гопник попытался встать, но его явственно повело, после чего тот опять шлепнулся на асфальт. Видимо, я переборщил с ударом.

– Хотя можешь и попробовать. Какое-никакое, а развлеченье.

– А может все-таки…

– Это мое тело, Вася-тян, хочу – ломаю, хочу – нет.

– Эх, – вздохнул очередной раз Горо, взваливая на себя «свое тело».

Вот так парни и развлекаются. Я имею в виду шутки, а не ломание костей.

Через главный не пошли, там сейчас Наталья, а ей такое лучше не видеть, так что направились к служебному входу.

– Там на кухне есть еще кто?

– Не, пусто пока.

Открыв ключом дверь, махнул внутрь.

– Тогда тащите, хомяки, куда обычно тащите.

– Господин, может, договоримся все-таки? Мы ведь вас знать не знаем и здесь случайно оказались. – Я лишь рукой быстрей помахал, чтоб поторапливались. – Господин! За что? Пощадите, господин! – стал упираться этот придурок.

– Эти в высшей степени благородные господа объяснят тебе и твоему другу, что к чему. И если ты, наконец, заткнешься и не будешь сопротивляться, то, скорей всего, даже калекой не станешь. Все, тащите их.

– Господи-и-ин!

Вот дурак-человек. Видать, нехило его жизнь потрепала, если он думает, что мне здесь трупы нужны. Или по себе судит. Лучше, конечно, первое, но скорей всего второе.

В зале тетя Наташа все еще обрабатывала ушибы Казуки. Тот шипел и кривился, но вырваться не пытался. Подойдя к ним, словил резкий вопрос.

– Кто это сделал? – спросила меня женщина. На что Казуки вильнул взглядом. Ясно с ним все.

– Упал он.

– Я серьезно, Синдзи. После такого надо обращаться в полицию. Сначала в больницу, а потом в полицию. А этот мальчишка молчит как партизан. Все упал, да упал.

– Ну а вы как думаете, тёть Наташ, – спросил я по-русски. – Мужчина не может проявлять слабости и жаловаться даже столь красивым женщинам, – попытался я убрать серьезность из ее голоса.

– Он ребенок! – Не получилось.

– И, судя по поведению и словам, не только.

Отвернувшись обратно к замершему мальчику, уже ворчливо задала мне вопрос:

– Я надеюсь, ты не оставишь без внимания то, что здесь ходят какие-то отморозки?

– Он упал, тёть Наташ.

– Синдзи! – Вот почему-то вне квартала Кояма и школы, меня не воспринимают как взрослого, меланхолично подумал я.

– Вместе с проходящими мимо двумя мужчинами.

– Мужчинами? Двумя!? Да мы просто обяз…

– Наталья Романовна, – прервал я ее, – с проблемой неустойчивости на ногах этого молодого человека я как-нибудь разберусь сам.