Текст книги "Ошибка Улья (СИ)"

Автор книги: Николай Малунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 10. «Институт»

– Пожра–а–а-а-ать бы, – прогудел Ландскнехт, когда они с Лешим наконец–то покинули жилище знахаря.

– Да, не помешало бы, – согласился напарник, прислушавшись к организму.

С утра во рту еще и маковой росинки не было, а уже обед. Великан вообще половину суток голодом провалялся, а зная его потребности в пище при восстановлении сил, Леший даже не представлял, сколько тому потребуется еды.

Небольшой бар они отыскали довольно быстро. Вообще весь городок был не велик. Несколько параллельных улиц, дома, в основном одноэтажные, лужайки перед ними по типу зарубежных, да несколько двухэтажных административных зданий. При населении чуть за 300 жителей этого было достаточно. Мотоциклисты неохотно принимали в свой город жителей на постоянное проживание, но зато охотно торговали или предоставляли различные услуги. Стилизованный под типичный байкерский бар соседствовал с борделем, на нем в оба этажа виднелся длинный баннер, закрывающий фасад здания наглухо, на котором в различных соблазнительных позах расположились девушки в тряпицах, едва скрывавших, а скорее подчеркивавших их шикарные формы. Однако и Леший, и Кнехт лишь вскользь мазнули взглядом по вывеске и, не на секунду не задержавшись на аппетитных телах изображенных жриц любви, двинулись в местную едальню.

Помещение было небольшим, обставленным со вкусом. Десяток столов, помост с шестом для танцовщиц, наверное, из того же соседнего заведения, да длинная, широкая барная стойка, за которой стоял упитанный мужчина с длиннющей белой бородой, в накинутой на голый торс кожаной безрукавке, застегнутой широким ремнем на пузе. Руки, тело и даже голова бармена были покрыты татуировками, но, как оценил Леший, подобраны они были отлично и смотрелись скорее гармонично и привлекательно, чем пугающе или отталкивающе. Еле протиснувшись в узкие для великана двери, он повел носом, и пустой желудок здоровяка тут же известил хозяина заведения о том, что носителя этого рычащего и непременно ужасного зверя необходимо срочно покормить. Завидя гостей, бармен приветливо поднял руку, указал на стойку перед ним, вытер руки о тряпку.

– Слушаю вас, – пробасил бармен приятным, низким, рокочущим баритоном.

– Пожрать бы, – печально ответил за обоих Кнехт. – Сутки без сознания провалялся, съел бы пару кабанов…

Бармен хмыкнул, пристально осмотрел великана и саркастически ухмыльнулся: – Ну, кабанов не держим, он у нас всего один и то, сами понимаете, нужен нам, но могу казан плова предложить, шашлык, картошку, грибы, рыбу, пиво, мясо…

Напарники переглянулись.

– Пиво, – не сговариваясь, в голос, сказали они и так же хором, словно репетировали, добавили: – и мяса!

Бармен вновь хмыкнул, кликнул официантку, которая, гремя посудой, шумела где–то в кухне за стеной. Ее увитая светлыми завитушками голова показалась через мгновение. Молодая, едва ли шестнадцати лет от роду, с курносым носом и светлой кожей, она осмотрела посетителей и, как показалось Лешему, как–то горестно вздохнула.

– Слушаю, – проговорила она ангельски–лелейным голосом и мило улыбнулась.

– Дочка, – начал бармен, – господа просят пива и мяса. Принеси, пожалуйста… Может, господа еще чего–нибудь желают?.. – он перевел взгляд на напарников, пристально всматриваясь в их глаза.

Леший сурово посмотрел на хозяина заведения, наклонил лоб, услышав в голосе толстяка бара едва уловимые нотки, явно намекающие на что–то непристойное.

– Нет, – ответил за обоих великан. – Пожрать да попить…

Девочка кивнула, и тут же ее прелестное личико скрылось за дверным проемом.

– Пиво за наш счет, – сложив руки на объемном пузе, расплывшись в улыбке, добавил хозяин.

– Хм, с чего бы это? – насторожился великан, укладывая огромные кулачищи на стойку.

Кнехт не смог уместиться на маленьком для его габаритов вращающемся стуле с одной ножкой и потому приволок от стены какой–то ящик и уселся сверху.

– Ну как, – начал бармен, поглядывая на недобро косящегося на него мужика в лохматом костюме. – Вы же защитники, как никак, это ж вы тварь эту убили и орду помогли развалить?

– Ну, мы, – кивнул великан.

– Ну вот, если бы не вы, то может и не видать бы мне моего бара, ворвалась бы орда да разнесла все по кирпичику… – бармен притворно поднял глаза к потолку.

– А точнее если быть, – начал Леший, осматривая заведение, – за аншлаг в твоем заведении?.. Народ, наверное, повалил после боя сюда, бутылки вон пустые, смотрю, стоят, и все свеженькие, не пылинки…

– Ну и не без этого, – разулыбавшись во все 32 зуба развел руками бармен. – Торговля пошла, почему бы и не поставить пару кружек тем, кто поспособствовал этому…

– Понятно, – шумно сглотнув, еле выдавил Кнехт, потому что в этот момент из кухни появилась давешняя «дочка» в вызывающе короткой юбке, которая была, к слову сказать, короче, чем у сержанта ремень. При виде такого «костюма», Леший сжал кулаки и вновь пристально посмотрел на владельца бара.

– Ты это, – начал тяжело он, давя внутри себя нахлынувшую злобу, косо посматривая на ребенка, переводя взгляд на бармена.

Девчушке на вид было лет 16–18, она была как раз того же возраста, что и Катя… Леший печально вздохнул… Катя – девочка из его мира, которую он должен был защищать, оберегать, а вместо этого он, охваченный горечью потери, бросился во все тяжкие, покинув свой городок ради одной единственной цели: убивать тварей, и не важно, живых или уже однажды мертвых, в результате оказавшись здесь… Он на мгновение представил, как вот такой жиробас наряжает его девочку в такое «платье» и заставляет носить выпивку среди похотливых мужиков, которые так и норовят ухватить ее за какое–нибудь место… Снайпер ощутил сильный укол внутри себя. Воспоминания о доме были болезненными. Они пришли впервые с момента, как он провалился в этот трижды проклятый мир. Официантка беззаботно несла, покачивая бедрами и внушительной для ее возраста грудью, огромную кастрюлю мяса, которое еще шкварчало раскаленным жиром. Схватить кастрюлю, – думал Леший, прикидывая дальнейшее развитие действий, и проломить ей череп этому уроду…

– Тихо, тихо, – поднял руки толстяк и даже слегка отстранился. – Ты чего завелся–то?!

– Ты, – уже рычал Леший, перехваченный могучей лапищей напарника, – ребенка… В таком виде…

– Сам ты ребенок! – донесся внезапно ангельски красивый голос от милого создания. – Так–то мне уже 21! – проговорило чудо, смешно сузив свои огромные голубые глаза и сжав губы.

Леший перевел взгляд на девушку, которая невозмутимо поставила кастрюлю перед посетителями и степенно удалилась.

– А–а–а-а-а! – весело рассмеялся бармен наконец. – Вооот про что ты! Дружище, – он указал пальцем на девушку, – это Стикс, здесь все намного старше, чем кажется. Ты новенький что ли?

Великан кивнул за Лешего, усаживая напарника на место.

– Двое суток как в Стиксе, – добавил он.

На этот раз пришло время бармену удивляться. Он округлил глаза, подался вперед. Девушка, уже почти скрывшаяся в дверном проеме, замерла, подалась назад, выглянув из кухни.

– Да ну? Не брешешь?!

Великан отрицательно покачал головой. Вздохнул.

– Квазом назовешь, нос в щеки вобью, а голову в плечи!.. Меня ученые моего мира таким сделали, – сержант поиграл огромными мышцами.

– А–а–а-а–а–а, – понимающе протянул бармен и, почесав лоб, продолжил, – тогда понятно, чего он так… – Ты это, – хозяин заведения обратился к снайперу. – Это ж Стикс… Тут некоторые не один десяток или даже сотню лет живут и при этом не меняются. У нас принято говорить не возраст, а индекс возраста. Это то, сколько ты времени в Стиксе уже живешь… Так что, не удивляйтесь, здесь 23-летний на вид парнишка легко может сказать 60-летнему старику «сынок» и будет при этом прав. Анжелка, например, провалилась сюда 4 года назад. Дара особого не имеет, потому работает у меня. У тебя дочка? – спросил бармен внезапно, заглянув, как показалось Лешему, ему прямо в душу, через глаза, но тут же отшатнулся, поморщившись, приложил руку к вискам и тихо зашипел от боли. – Мать, вот это блок!.. Аж откат словил… Извини, – вновь поморщившись, проговорил бармен. – Не полезу больше в голову. Извини, еще кружка за мой счет… Так кто у тебя? Дочка? Жена? Подружка, что ты так вскинулся?

– Не важно, – буркнул снайпер, беря огромный кусок мяса, запихивая его в рот.

Лешего помаленьку отпускало, он постепенно приходил в себя. Приступ ярости, охвативший его внезапно при виде такой картины, отступал.

– Так вот, – вновь продолжил бармен, – я Анжелку–то, не думайте, сам не трону и никому в обиду не дам! Народ тут, конечно, крутой, брутальный и либидо у жителей Стикса ого–го! – Мужик сжал кулак, приложил руку к пузу, как бы показывая это самое «либидо». – Но тут она у меня под защитой. Заезжие, бывает, конечно, руки распускают, но мы их быстро успокаиваем, – мужик кивнул на спрятанный под краем стойки дробовик, – а местные и так в курсе. Кому девочек надо, тут рядом за стенкой есть всякие, – бармен понизил голос до шёпота, – даже мальчики… – тут уже великан сжал свой кулак, не выдержав. Бармен весело рассмеялся. – Что ж вы такие смешные–то… Простите уж старика, но видите, потрепаться не с кем, мужики в рейды собираются, а вы как дети малые, на все агритесь… – хозяин с тоской осмотрел пустой бар, печально вздохнул. – Я тоже таким поначалу был, а теперь, видите, совсем вкус жизни потерял… Закостенел.

– Так сходи, проветрись… – удивился Леший, кивая с благодарностью появившемуся ангелу, которая принесла две кружки холодного пива.

– Сходи, – еще тоскливее проговорил бармен и приподнялся на руках.

Леший как ел, так чуть и не подавился. Мужик легко приподнял свое тело, схватившись за край стула, на котором сидел. Точнее то, что было выше пояса. Ниже у толстяка ничего не было. Кнехт издал удивленный звук.

– Вот–вот, – опустился обратно на вращающийся стул на колесиках бармен. – В аварию попал, – пояснил мужик, беря с полки бутылку пива. – Все, что ниже того самого, к херам оторвало… – он сорвал крышку и сделал глубокий глоток. – Это еще до Стикса было, потому ничего и не растет тут, как местный знахарь не бился. Тут, говорит, легендарный знахарь нужен, а где его взять и чем платить? Денег на закуп продуктов едва хватает, да Анжелку вот одевать, кормить…

– Как так? – справившись с первым шоком, спросил Леший.

– Упал с байка, – ухмыльнулся бармен.

– Потащил? – понимающе спросил великан, опустив голову.

– Ага, дорога скользкая была, упал на повороте и байк за собой потащил, таз переломало, ноги пришлось ампутировать, с тех пор вот за руль и не садился…

– Ты это, – начал Леший, смутившись, – извиняй.

– Да, ничего, – горько улыбнувшись, взяв себя в руки, с улыбкой ответил бармен. – Может, еще чего–то принести?

Напарники замялись, но великан, чуя, что зверь в животе лишь был раздразнен, сделал еще один заказ на картошку и такую же кастрюлю мяса.

* * *

Вышли напарники в слегка подавленном настроении. Расплатившись десятком споранов за такой шикарный обед с барменом, принявшимся вспоминать байки из своей прошлой жизни, которым, казалось, не было конца, сославшись на то, что им некогда и пора собираться в путь, они вышли на улицу. Оказывается, что даже этот мир не всемогущ и в очередной раз, гордо выпятив грудь, улыбнувшись всеми тридцатью двумя, Улей показал, что ему еще есть чем удивить битых жизнью суровых мужиков.

– Мда, – глухо проговорил великан, тяжело шагая за снайпером.

– И не говори, – также глухо отозвался Леший.

– Мальчики! – внезапно окрикнул их звонкий девичий голос.

Леший и сержант остановились, обернулись. К ним быстрым шагом приближалась та самая официантка.

– Возьмите меня с собой, – выпалила она, поравнявшись с мужчинами.

Глаза девушки горели надеждой и обожанием, огромные ресницы трепетали, губы, юношеские, чуть припухлые, слегка приоткрылись. Леший с сержантом переглянулись.

– Куда взять? – не понял Леший.

– С собой! Я хочу путешествовать, а не сидеть на одном месте! Я вам пригожусь, я всякое умею!.. – горячо зашептала она, взяв Лешего за руку.

Кнехт оторопело смотрел на чудо, ростом чуть выше чем метр с шапкой, да и то в прыжке, одетой, словно только что отошла от шеста, с вызывающим макияжем и горящими глазами.

– Возьмите с собой, – повторила она и была перебита громогласным заливистым смехом.

Девушка сжала губы. Отпустила руку снайпера, насупилась. Сжав кулаки, она вновь повторила: – Я всякое умею, правда, правда…

– Стрелять? – отсмеявшись, внезапно проговорил великан.

– Что?.. – захлопала девчонка глазами, – нет, стрелять не умею.

– Во взрывчатке разбираешься, ножом владеешь, бежать пару километров сможешь?.. – подхватил Леший.

Девушка стояла, хлопая глазами, переводя взгляд с одного на другого.

– Нет, – наконец–то коротко пискнула она, когда снайпер закончил.

– Ну и на кой ты нам тогда нужна?.. – резюмировал великан, словно забивая последний гвоздь.

Анжелика смотрела на напарников умоляющим взглядом. Кажется, именно так, когда–то Леший видел в одном мультике, смотрел на зрителя то ли енот, то ли кот, то ли барсук.

– Нет, – оборвал Леший новую попытку девушки, не дав ей ничего сказать. Он развернулся к пигалице спиной и пошагал по грязной дороге.

– Не надо тебе с нами, – со всей возможной нежностью сказал великан, улыбнувшись. – Там смерть, кровь и кишки. Оставайся тут, дитя…

– А тут по–твоему лучше? – внезапно серьезно выдала девчушка. – Ходить среди всех этих мужиков, чувствовать, как они меня взглядом не только раздевают, но и… – она многозначительно промолчала, сжала кулаки. – Я за городом бываю, только чтобы трясучку вылечить, и то под конвоем. Тут даже пообщаться не с кем, одни старые пердуны со своими мотоциклами! Я все равно сбегу. Не с вами, так с другими, и когда они меня изнасилуют, в этом будете виноваты именно вы!.. – девушка, вздернув нос, развернулась и пошла обратно, с силой опуская ноги на грязную землю.

– В этом будешь виновата лишь ты, – донесся голос Лешего из–за спины. Снайпер стоял в нескольких шагах и все прекрасно слышал. – Будешь сидеть в стабе, никто тебя не изнасилует…

Слова «лохматого» задели Анжелику, но она старалась не подавать вида. Она шла к двери бара, сдерживая злость и слезы, полная решимости покинуть это скучное, гиблое болото.

– Пошли, – коротко позвал снайпер, и напарники двинулись в сторону КПП.

* * *

В здании пропускного пункта они встретили Лысого. Перекинувшись парой слов, он выписал бумажку и направил напарников к складу, который находился в соседнем здании на втором этаже, получать БК. Прижимистый завхоз долго и дотошно изучал записку, чуть не облизывая ее, косо посматривая на великана–кваза.

– Патроны дам, – наконец–то отложил завхоз бумагу в папку, побарабанив пальцами по крышке стойки, за которой стоял. – А вот гранаты… – он развел руками. – Тю–тю.

– Лысый сказал, все есть! – напомнил снайпер, указав глазами на записку.

– Что мне Лысый? Лысый мне не указ! – взвился завхоз. Очки на его тощем лице скатились на нос, от чего мужичок еще больше стал смахивать на крысу. Острые уши, длинный худой нос, высокий лоб, узкий подбородок, длинные худые пальцы с аккуратно остриженными ногтями. – Я лучше знаю, что у меня есть, а чего нету! Утром были, сейчас тю–тю, – опять развел он руками. – Вы что, думаете, у нас тут завод оружейный? С этой ордой вашей… Я вам их что, рожу что ли? Я бы вообще патроны не выдавал просто так, – сверкнул завхоз глазами, – Вы ж на тварях нажились и так не плохо… Нужны патроны, езжайте у оружейников покупайте в соседний стаб, а у меня нету!..

Леший вздохнул, посмотрел на великана и кивнул. В мгновение ока огромная лапища схватила завхоза за голову. Мелкая, плешивая головешка начальника склада полностью скрылась в лапе великана. Тщедушное тельце затрепетало, тонкие слабые ручонки вцепились в пальцы сержанта, а из лапы раздалось негодующее «Ммммммм, ммм! Ммм! М!», что можно было перевести как «Господа, я очень удивлен вашим поведением!»

– Что, что? – переспросил великан, убрав ладонь с лица завхоза.

Два огромных карих глаза хозяина склада, казалось было, заняли все лицо, выкатившись наружу, и грозили вот–вот вывалиться из орбит. Ноздри трепетали, жадно хватая воздух.

– Да вы!.. Да вы!.. – задохнулся завхоз, не переставая комично дергать руками.

Сержант сморщился, пожал плечами и вернул палец на место. Вновь из–под него донеслось невнятное «Мммм, мм–мм–мм! ММММ! М! М–м–м-м–м–м!!!», что можно было перевести как «Я вашу маму, бабушку, отца, весь ваш род любил и уважал!»… Леший качнул пальцем, и Ландскнехт снова сдвинул палец.

– Ку–кууууу, – потешно, словно к маленькому ребенку, обратился снайпер к багровеющему завхозу. – Ну, так что там, про гранаты?!

Мужичок насупился, скосил глаза на улыбающуюся морду великана, от которой ему стало плохо.

– Вроде бы были, – пискнул он, отчаявшись. Великан отпустил голову крысяку, сложил лапы на груди.

– Вот, – радостно воскликнул снайпер. – А то мне показалось, что нету, а они оказывается есть…

Завхоз, что–то шипя себе под нос, опасливо посматривая на великана, внезапно отпрыгнул от прилавка, за которым стоял, и в этот же миг на его место опустилась толстенная решетка, отделяя завхоза от стоявших перед столом «налетчиков». Раздался звук сирены, снаружи послышался топот ног охранников. Леший сложил руки на груди, наклонив голову набок.

– Вам п… – прошипел из глубины полутемной комнаты завхоз.

Дверь открылась, в помещение ворвались четверо бойцов с автоматами, при касках и в бронежилетах. Четыре ствола, разойдясь полукругом уставились на мужика в маскировочном балахоне и огромного великана, который стоял, слегка наклонившись, подпирая плечами потолок. Старший группы удивленно вытаращил глаза, подняв забрало.

– Что тут происходит? – начал он, но его оборвал истошно визжащий завхоз.

– Нападееееение! – орал он. – Нападеееение!

Леший все так же спокойно стоял со сложенными на груди руками, морщась от высокого визга крысюка. На крики вбежал Лысый, а за его спиной маячил ментат, от которого исходило марево, словно в жаркий день.

– Что тут… – начал Лысый, но осекся. – Выыыы! – выдохнул он, закатив глаза. – Что теперь–то?!

– Нападение! Нападеееение! – орал невидимый попугай из глубины склада голосом завхоза.

– Вот этот, – кивнул Леший себе за плечо, – гранаты по списку не дает, говорит, нету, мол, ты, Лысый, ни хрена не шаришь тут, а ему виднее…

– Нападе… – прервал свой крик изрядно задолбавший всех «попугай». – Лысый! Я не… Я не… – сменил он пластинку, и обладатель визжащего голоса появился в луче света.

– Что?! – тихо шипя разъяренной змеей, медленно пройдя мимо напарников, проговорил Лысый. – Пистон, ты совсем мышей ловить перестал?! Лысый не шарит?! – взорвался наконец–то местный начальник. – Где ты там? Быстро открывай!.. Звезда тебе, – сорвав автомат с плеча, передернув затвор, добавил он, подходя к решетке.

– Лысый, они же… Я не… Лысый, это все они! Ну Лыыыысый, – заблеял барашек, сжавшись в углу.

– Ты совсем берега попутал что ли? – ревел старший. – Ты подпись на бумаге видел?! Совсем зажрался тут, смотрю?! Быстро выдал все, что нужно, иначе через 10 минут звездуй за ворота!..

Лысый обернулся к Лешему, зло глядя на спокойно стоявшего перед ним снайпера.

– А вы тут что устроили?!

– А мы–то что? Мы бумажку дали, сказали от тебя, он тут начал концерты показывать, а мы ж за выступления эти не платили, да и торопимся, в общем вот…

Лысый еще секунду давил взглядом снайпера, но огромный шрам на глазу Лешего победил. Главарь отвел взгляд и вышел, сплюнув, махнув бойцам, чтобы шли за ним. Сирена стихла.

– Э-эй, – лилейным голоском позвал великан, прислонившись лбом к решетке. – Чупа–чупсик, ты где…

Завхоз нерешительно, с лживой, выдавленной улыбкой появился в кругу света.

– Я это… – начал он, нерешительно.

– …гранаты нашел, – подсказал Леший, не желая выслушивать речи этого соловья.

– Да–да, – выдохнув, ответил крысюк, поправив очки, открыл огромную амбарную книгу, нажал кнопку и решетка поднялась на свое место. – Гранаааааты, – задумчиво начал он, листая страницы.

– И вот это, – пододвинул великан листочек по столу, исписанный мелким убористым почерком Лешего.

Крысюк посмотрел, скривившись, словно зажевал сразу пару лимонов.

– Но этого же нет в списке, – нерешительно начал он, но Леший выставил на стол перед завхозом забитый споранами доверху пластиковый пакет.

– А это мы купим…

Крысюк расплылся в масляной улыбке и придвинул список поближе.

– Итак, дорогие гости…

* * *

На закупках напарники потратили еще целый час. Сперва Леший и завхоз, войдя во вкус, долго торговались между собой. Отстаивая каждый споран и каждый патрон. Затем прижимистый крысюк несколько раз пересчитал и даже осмотрел каждый споранчик, разложил их по баночкам по 50 штук и убрал в стол. Леший в свою очередь пересмотрел каждый патрон, отбрасывая в сторону почти каждый пятый, мотивируя выбор коротко: «брак».

– Это ты солдатам своим фуфло втюхивай, – ругался снайпер, когда крысюк доказывал, что патроны отличные, и норовил подсунуть отбраковку обратно в цинк. – Нам нужен товар, а не говно вот это!.. И заметь, мы его покупаем, а могли бы и просто так взять…

– Но эти патроны высшего качества! – спорил завхоз. – Наш ксер лично производит двенашки и семерки! Немного, но это наша гордость!..

– Хреновый значит у вас ксер! – отвечал снайпер, тыча в нос крысюку поцарапанным капсюлем. – Это что? Это никогда не выстрелит!

– Вах! – притворно вскидывал руками с таким же притворным акцентом завхоз, – да это при погрузке задели! Он и под водой стрелять будет! Я тебе обещаю!..

– А я тебе за него морду начищу, обещаю…

Сержант, устав стоять в тесной для него комнате согнувшись, сел на пол, скрестив ноги и уставился в окно. Помещение склада находилось на втором этаже, и потому вид был отличным. За окном светило солнце. По специальной площадке по периметру стены расхаживали дозорные, бросавшие короткие взгляды в сторону леса. Поле перед городом расчистили от тел мертвяков, стащив их в одну большую кучу, которая весело полыхала почти сутки, облитая бензином. Сейчас от огромной кучи тел осталась лишь черная проплешина да небольшой курганчик золы. Штатный пироман изредка поднимался на стену, направлял свои руки в сторону черного пятна, закрывал глаза и через какое–то время там вспыхивало сильное гудящее пламя. Кнехт любовался лесом, пытаясь отвлечься от спора двух жадных хомяков, но выходило это не очень. Наконец–то он вздохнул, встал и, толкнув снайпера в плечо, показал ему рукой на выход, мол, я выйду. Леший согласно кивнул и продолжил пересматривать патроны.

Выйдя из тесного помещения, сержант набрал полную грудь воздуха и медленно, с шумом выдохнул.

– Хера себе, – донесся испуганный голос откуда–то слева.

Он медленно обернулся, вопросительно глядя на курившего у лестницы бойца.

– Да я думал, компрессор где–то прорвало… хрена ты дышать, – сержант оскалился в улыбке. Паренек ответил ему тем же, протянул руку. – Я Куцый. А ты…

– Квазом назовешь, нос в щеки вобью, а голову в плечи, – прервал великан и снова оскалился в улыбке. Сержант секунду думал над сказанным и наконец–то радостно рассмеялся. – Я Кнехт, – наконец–то ответил здоровяк, протянув кулак.

– Вы откуда? – затянувшись, мимо дела спросил паренек.

– Оттуда, – указал пальцем сержант в лес. – С Изумрудного…

– Ммммм, – протянул паренек. – А дальше куда?

– Напарников не берем, – предостерег великан.

– Да неееее, – отмахнулся Куцый. – Я так… Скучно просто. Твари стоят, не мычат, не телятся. Словно чего–то ждут, мы тоже ждем, маемся.

– Нас ждут, – печально прокомментировал здоровяк.

– Вас? – не понял Куцый.

– Мы элиту завалили, а твари видели, мести хотят, – на ходу правдоподобно сочинил Ландскнехт. Говорил он это спокойным голосом, словно для них это рутинное дело.

Парнишка поджал губу, одобрительно покачав головой. Он собственными глазами видел, как этот здоровяк бился в рукопашной с огромным элитником. Если бы не это, то Куцый никогда бы и не поверил, но глазам своим он все же верил больше, чем ушам.

– Так, и куда вы теперь?

Сержант прислушался к утихающему спору, доносившемуся из открытой двери склада.

– Не знаю, – пожал плечами здоровяк, вытягивая ноги, усаживаясь на коробку. – Нам бы машину, тогда бы мы этих тварей оттащили от города вашего, да порешили бы в лесу где–нибудь…

– Ну, так есть машина ж! – радостно улыбнулся паренек. – У меня пикапчик тут стоит. Старенький, правда, и движок я никак не доберусь перебрать… Но сколько–то протянет еще…

– Хм, – задумался великан, осмотрев Куцего. – Почем продашь?

– Нууууу, – задумался парень, – 50 споранов и по рукам?

– Идет, – не торгуясь, улыбнулся сержант. – Показывай свой тарантас…

* * *

Когда Леший наконец–то вышел со склада, вытирая пот со лба, уставший, но довольный, великан сидел на ящике, беззаботно вытянув ноги, любуясь безоблачным, голубым небом.

– Все, – выдохнул снайпер. – Забирай, там в ящиках наше…

– Ага, – отозвался Кнехт и, медленно поднявшись, сунулся в комнату. Сунулся и почесал затылок. Десяток массивных ящиков, на вид тяжелых, забитых под завязку, стояли вдоль стены. – И как мы это… – начал он, посмотрев на напарника.

– Нуууууу да, – смутился снайпер, – Слегка увлекся… – он почесал затылок, улыбнувшись. – Не упрешь?

Великан снова сунулся в комнату, подцепил один цинк, взвесил в руке.

– Упереть–то упру, – с шумом почесал великан зудящий бок. – Но не далеко.

– Мда, – задумчиво глянул Леший на плоды своих споров. 4 цинка с патронами для пулемета, цинк для своего автомата, два ящика гранат сержантовскому гранатомету, ящик ручных гранат, два ящика по 4 противотанковые мины, ящик клеймор и еще по мелочи всякого.

– Противотанковые–то нам зачем? – удивленно прогудел Ландскнехт, вытаскивая очередной ящик. Леший пожал плечами и повторил жест с почесыванием.

– Было, – коротко констатировал он.

Старенький пикапчик, стуча двигателем, подкатил к КПП, как раз когда напарники вытащили последний ящик из пещеры Али Бабы. Кнехт, радостно улыбаясь, объяснил, что пока снайпер сбивал цены и набивал ящики патронами, он сумел отыскать в городе, где люди больше предпочитают двухколесных коней, возящих, по уверению байкеров, душу, четырехколесного старичка, который, по той же логике закоренелых мотоциклистов, возит жирную жопу. Леший скептически грузовичок, попинал примотанный проволокой бампер, пошатал отваливающуюся защитную решетку, заглянул под капающее маслом и топливом днище. Двигатель он даже смотреть не стал, сразу сказав, что это ведро с болтами стоит не больше двух десятков споранов.

– Сколько отдал? – спросил снайпер, загружая ящики в кузов и кабину, укрывая их найденным тут же брезентом.

– Семь споранов, – не моргнув глазом, соврал великан. Леший оторвался от погрузки, одобрительно покачав головой.

Сержант незаметно показал кулак молодому парнишке, который уже было хотел сболтнуть цену, которую за эту рухлядь выложил Кнехт, но вовремя заметил жест и потому незаметно ретировался.

– Молоток, по–нашему!

Великан кивнул, ни капли не сожалея о потерянных деньгах. Человеку, которому осталось жить чуть более суток, деньги уже не так важны. Они уходят на второй план, становясь чем–то смешным, ненужным. Пересматриваются ценности в жизни, в голову лезут мысли о том, что нужно было давно все это бросить, заняться тем, чем хочется на самом деле. Жить так, как мечталось, делать то, что хотелось, не тратя наиценнейший ресурс под названием «жизнь» на такую мелочь, как вечный поиск денег, споры с любимыми, не тратить время на обиды и ссоры, на пустые разговоры. Кнехт жалел, что не подошел к Алисе тогда, когда понял, что она ему нравится, а тянул время. Все думают, что могут отлично провести время, но время нельзя провести… И вот времени больше нет. Алисы тоже нет рядом, и он не успеет сказать ей те самые слова, которые должен был сказать уже давно. На душе стало обидно и горько от таких мыслей и воспоминаний. Сутки. У него есть всего сутки…

* * *

Лысый лично провожал напарников. Он еще раз поблагодарил за помощь и нехотя, но все же пригласил их к себе в стаб, если те надумают где–то осесть. Великан печально ухмыльнулся, а Леший пообещал подумать, ну или заскочить на обратном пути.

Ворота медленно распахнулись, и трехосный пикап выкатился за стены города. Великан разместился в кузове. Одной лапищей он держался за наспех приваренную петлю, второй удерживал свой пулемет. Снайпер сидел в кабине, набитой мешками, ящиками и прочим добром. Подвеска грузовичка жалобно скрипела от предельного веса, но сердце машины, мощный двигатель работал вроде бы ровно и крутил колеса без сбоя. Снайпер разогнал пикап до 60 километров в час, насадив на тупой нос кенгурятника пару нерасторопных пустошей, стоявших прямо на дороге. Как только машина отъехала от стен города, мутанты пришли в движение. Они словно и вправду ждали лишь их. Кольцо начало стремительно сужаться, а затем рассыпаться. Со стен поддержали пулеметными очередями, да и сам великан, несмотря на неистово трясущийся под ногами пол, довольно точно клал короткие очереди в тела преследующих их тварей. Пара кусачей доставила больше всего мороки, но их было решено отстрелить, остановившись.

Леший вел грузовичок неспешно, поднимая пыль, уводя за собой большую часть оцепления. Откатившись от города примерно на десяток километров, напарники вновь остановили машину и приготовились к бою. Быстро зачистив оставшихся тварей, сняв с них пару десятков споранов, они решили проехать еще немного и остановиться на отдых. Солнце палило нещадно, и даже Лешему, укрытому от солнечных лучей крышей кабины, было тяжело переносить зной, что уж говорить о глухой черной броне великана, который изнывал от удушья, и даже обдувающий ветерок от него не спасал.

Остановиться решили на границе кластеров. Здесь разбитая, пыльная проселочная дорога, по которой напарники ехали уже пару часов, переходила в отличное асфальтовое шоссе.

– Смотри, – постучал по крыше великан, указывая куда–то влево, когда колеса пикапа выкатились на твердый асфальт.

Леший кинул тревожный взгляд в нужном направлении. Он всматривался в лесопосадку, траву, выискивая цель, не сразу поняв, что именно Кнехт имел в виду, а когда наконец–то до него дошло, то губы его растянулись в блаженной улыбке. Среди густо посаженных ровных рядов деревьев просматривалась серебристая гладь какого–то озера. Снайпер направил колеса грузовичка к нему по неприметной тропинке.

Миновав стоящий посреди дороги шлагбаум, просто–напросто сметя его на обочину, напарники выкатили на берег красивого круглого озера. Великан первым спрыгнул на землю, разминая уставшие от напряжения ноги. Ехать на полусогнутых оказалось той еще каторгой. Леший выбрался, кряхтя и разминая спину. Сидения пикапа были старыми и продавленными на столько, что деревянный стул, казалось, был бы намного мягче этого непонятного нечто.