Текст книги "Когда решает сердце (СИ)"

Автор книги: Николь Жаклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Я плакала, когда Кейт уезжала в воскресенье, но понимала, что ей не терпится вернуться к детям. Шейн уже уехал в командировку, и хоть ее соседка и согласилась присмотреть за таким количеством детей, Кейт была рада вернуться домой. Ей не нравилось быть так далеко от своих малышей, и впервые в жизни я ее понимала.

Иногда я задумывалась, были ли эти выходные способом Бога подготовить меня к тому, что произойдет дальше. Небольшая отсрочка, чтобы я была сильной и отдохнувшей, когда придет время.

13 глава

Абрахам

Я был влюблен. Был готов сделать все что угодно ради любви. И объектом моей любви была девочка, которая весила меньше пяти килограмм.

Не уверен, как это произошло, но в тот момент, когда взял ее на руки в больнице, во мне будто что-то щелкнуло. Я любил детей Кэти и Шейна. Любил с момента их рождения, и сделаю что угодно ради них, но с Ариэль было по-другому.

То, что я чувствовал к ней, было сильнее. Из-за этого я изменился. Ждал любого упоминания о ней, старался пересекаться с теми членами семьи, кто навещал их с Ани, чтобы услышать истории о девочке. Мне стало сложно засыпать по ночам, меня одолевали мысли, как там Ани: уложила ли Ариэль, или крошка снова бодрствует. И каждый раз, когда находился в одной комнате с Ариэль, то не мог отвести от нее взгляда, неважно, кто держал ее.

В моем телефоне уже была тысяча ее фотографий.

Я не хотел ничего подобного. Боролся с этим с самого начала.

Когда покинул больницу в день ее рождения, то часами колесил по округе, пытаясь мыслить трезво, но ничего не помогало. Она пробралась мне под кожу, и это сильно пугало.

Я не хотел детей. Вспоминая о своей биологической матери, сама мысль о детях вызывала страх. Она была прекрасной. Во всем.

Многие дети, оказавшиеся в системе, росли с паршивыми родителями, но моя мама была идеальной. Она была одинока, когда родились мы с Алексом, но пахала на нескольких работах, чтобы обеспечить нас всем, что нужно. Когда мы были очень маленькими, то она работала в яслях, чтобы брать нас с собой, а когда мы пошли в сад, то мама устроилась в клининговую компанию.

Но затем все начало меняться в ужасную сторону, чего я полностью не понимал в пять лет. А к тому времени как нам исполнилось по семь, мама умерла.

И я понимал, что не хочу иметь собственных детей.

Стиснув ладони на руле, заехал в гараж возле своего дома. Не было смысла переживать все это дерьмо заново. Было и было. Я все еще не хотел детей, но это решение ни в коей мере не меняло моего отношения к Ариэль.

Это было противоречиво, но я не мог понять себя до конца.

Вышел из машины и закрыл гараж, проходя через запасную дверь прямо на кухню, сняв при этом сапоги, так как был грязным.

Проведя день на лесопилке, я был весь в пыли и листьях. По дороге домой даже нашел несколько веточек в волосах. Мне срочно нужно было в душ.

Двадцать минут спустя, я вытирался полотенцем, когда зазвонил телефон.

– Алло? – ответил с удивлением.

– Привет, сынок. Ты должен приехать к нам домой, – прохрипел папа.

– Что происходит? – спросил, резко открывая комод с одеждой. По его тону было понятно, что произошло что-то плохое.

– Мы поговорим об этом, когда приедешь, – сказал он твердо. – Сначала забери девочек, а потом поезжай к нам.

– Ани...

– Я позвоню ей и скажу, что ты заедешь, но не хочу, чтобы она переживала и изводила себя, – сказал он тихо. – Веди осторожно, но быстро, хорошо?

– Ладно, – ответил я, натягивая джинсы и не беспокоясь о трусах.

– Люблю тебя. Скоро увидимся, – он повесил трубку, прежде чем я смог ответить.

Меньше чем через три минуты я вел свой грузовик к дому Ани.

– Ты знаешь, что происходит? – спросила она растерянно, когда встретила меня у входной двери.

Ее волосы были мокрыми, как будто она только что принимала душ.

– Понятия не имею, – ответил, кладя руки ей на талию и подталкивая назад в дом. – Иди и посуши волосы.

– Все нормально, – ответила Ани, хватая толстовку со спинки дивана. – Дэн сказал поторопиться.

Ани направилась в гостиную, где Ариэль спала в детской качели, но я схватил ее за талию, чтобы остановить.

– Оберни волосы в полотенце, детка, – приказал, говоря ей прямо на ухо. – Я посажу Ари в автолюльку, и затем мы поедем.

Ани тяжело вздохнула, затем кивнула и отстранилась, уходя по коридору.

Как только она скрылась из вида, я подошел к детским качелям и поднял Ариэль. Она стала тяжелее, и я улыбнулся, располагая руку под ее тельцем.

– Время навестить бабулю с дедулей, – сказал я и понес Ари к розовой автолюльке, которую купил, когда она была в роддоме. Но я попросил маму подарить ее Ани, потому что эта импульсивная покупка меня смущала. – Мама принесет одеяльце, чтобы тебе было тепло и уютно, – говорил я Ариэль, пока пристегивал ремешки так, как было сказано в инструкции на YouTube.

– Вот, – сказала Ани, бросая мне светло-фиолетовое покрывало. – Ты возьмешь ее, а я смесь и подгузники.

Несколько минут спустя мы покинули дом, и я вел джип Ани к дому своих родителей, пока она ерзала в кресле рядом.

– Эй, – позвал я, положив руку ей на колено. – Успокойся.

– Что, черт побери, могло произойти? Должно быть, что-то серьезное, раз Дэн сказал тебе привезти меня, – ответила она, скрещивая руки на груди.

– Я бы все равно заехал за тобой, – пробурчал я, убирая руку и кладя ее на руль. Лило как из ведра, тем более было темно. – Дорога ужасная.

– Я могу водить в дождь, – пробурчала она в ответ.

Я не спорил. Меньше всего мне хотелось этого в данный момент. Больше всего мне хотелось съехать на обочину и посадить Ани к себе на колени.

Но меня обуял страх. И чем ближе мы подъезжали к дому родителей, тем сильнее он становился.

– Я возьму Ари. А ты иди внутрь, – сказал я, когда мы остановились на подъездной дорожке. Все еще лил дождь.

Внезапно Ани схватила меня за руку, и я с удивлением повернулся к ней.

– Я не хочу идти без тебя, – выпалила она, в то время как в ее взгляде плескалась паника.

В моем горле встал ком, и, используя свободную руку, я отстегнул ремень, наклоняясь к ней.

– Хорошо, детка, – сказал я нежно, в то время как ее ногти вонзились в мою кожу. – Оставайся здесь, а как только я отстегну Ари, ты выйдешь, ладно?

Ани резко кивнула, отстранившись, но не выпустила мою руку.

Я убрал ее сам и выпрыгнул из машины, мое пальто мгновенно вымокло. Открыв заднюю дверцу, за секунду отстегнул Ариэль, но за это время вся моя спина промокла. Накинув на люльку маленький чехол для автомобильного кресла, я вытащил ее из машины, прихватив и сумку с памперсами.

Затем мы поспешили к дому.

– Привет, ребята, – папа открыл дверь, как только мы достигли крыльца.

– Что происходит? – спросила Ани безумно, пока я подталкивал ее в дом.

– Давайте пройдем в гостиную, – едва успел сказать отец, как Ани посмотрела на меня, а затем оставила нас стоять на входе.

– Дай мне малышку, – произнес папа с вымученной улыбкой.

– Ни за что, старик. Я только взял ее, – я поставил на пол люльку Ариэль и вытащил кроху оттуда.

Пройдя за отцом в гостиную, я замер, увидев бледную и заплаканную маму. Она пыталась держать себя в руках, но получалось плохо.

– Алекс? – выпалил я, повернув голову к отцу.

– Алекс в порядке, – заверил меня папа, сжимая мое плечо.

Но затем он осторожно забрал Ариэль из моих рук, и я понял, что мы кого-то потеряли.

– Тетя Элли и дядя Майкл... – смогла выдохнуть мама. – Сегодня к ним приезжали из морской пехоты.

– Шейн? – спросила Ани, в ее глазах плескалась паника.

– Генри, – поправил папа с комом в горле.

Мне потребовалось время. Я не мог осмыслить их слова. Не уверен, был ли это шок или человеческому мозгу требовалось время осмыслить такую важную информацию, но как только до меня дошло, Ани начала падать.

Она посмотрела на меня, ее лицо приняло серый оттенок, и я успел поймать ее, прежде чем девушка упала на пол.

– Что? – прохрипела она, когда я наклонил ее, располагая на своих коленях. – Нет. Я разговаривала с ним две недели назад. Он собирался на учения.

– Что-то пошло не так, – сказала мама дрожащим голосом. Она развела руки, будто сама не понимала, что происходит.

– Что? – закричала Ани. – Он был на учениях!

Мама опустила лицо в ладони и начала содрогаться в рыданиях, отчего все внутри меня сжалось. Стало трудно дышать, тяжело думать.

– Он был на учениях, Брам. Только и всего, – лепетала Ани. Она умоляла меня взглядом что-то исправить.

– Где тетя Эли, дядя Майк и Трев? – спросил я отца, когда он сел рядом с мамой и начал поглаживать ее спину.

– Майк дал Элли успокоительные, которые прописал доктор. Она будет спать всю ночь, – сказал он сквозь сжатые зубы. – Трев уехал. Не уверен куда.

Я кивнул, укрепляя хватку вокруг Ани, когда она начала тихо плакать.

– Ты... – я прочистил горло, закрыв глаза на секунду, чтобы хоть немного взять себя в руки. – Ты звонил Алексу и Кэти?

– Твои дядя с тетей позвонили Кэти, чтобы она могла отправить сообщение Шейну, – сказал папа с кивком. – Я ждал, когда ты приедешь, прежде чем позвонить Алексу.

Черт, должно быть Кейт сходит с ума в Сан-Диего в одиночестве. Они с Шейном функционировали как хорошо смазанная машина, но никто не мог предугадать подобное. Самое худшее время для Шейна узнать такое на службе. Я наделся, что движение Красного креста как можно быстрее отправит его домой.

Ани выдохнула с дрожью, затем отстранилась и поднялась на ноги.

– Ты должен позвонить Алексу, – сказала, вытирая лицо. Ани потянулась к Ариэль, но мама остановила ее в нежном жесте.

– Не возражаешь, если я подержу ее немного? – спросила она.

– Конечно, – сказала Ани с небольшой улыбкой, но я заметил, как она прикусила щеку изнутри.

Мы с отцом покинули комнату и встали возле кухонного стола.

– Иди сюда, – приказал он нежно, притягивая меня к своей груди.

Я был выше его с четырнадцати лет, шире, но когда он обнял меня, я почувствовал себя напуганным девятилетним пацаном, как и в тот первый раз, когда оказался в их доме. Он был единственным отцом, которого я знал. И пока я становился старше, крепкие объятия заменялись быстрыми или похлопываниями по плечу.

Прошли годы с тех пор, как он обнимал меня вот так.

– Все хорошо, – бормотал он, пока я разваливался на части. – Все будет хорошо.

Генри жил у Майка и Эли так же долго, как и я у Дэна и Лиз. Мы присоединились к семье в один и тот же год, и хоть он и был на пять лет младше и настоящей занозой в заднице, я любил его. Поначалу он казался очень хрупким со своими светлыми волосами и слишком большими для его лица глазами.

Тревор, Кэти, Алекс и я присматривали за маленьким балагуром. Хоть мы и неоднократно получали нагоняй за то, что плохо следили за ним, он был нашим маленьким талисманом. Придурковатым, активным хвостиком.

Я не мог представить мир, в котором не будет Генри.

– Мы должны позвонить Алексу, – наконец, сказал я, теребя бороду, когда отошел от отца. – Ты хочешь или стоит мне?

– Это твоя роль, Абрахам, – сказал отец. – Мы с твоей мамой никогда бы не взвалили на тебя это бремя, но мы... черт.. мы подумали, что ты сам захочешь.

Я кивнул, точно понимая посыл его слов. Отец не хотел, чтобы я сообщал Алексу новости, но понимал, что они должны исходить от меня. Мы были двумя половинками целого, и хоть мы и были близки к родителям, не было отношений на Земле ближе, чем наши.

– Привет, бро! – ответил Алекс после пары гудков. – Уже поздно, ты в курсе? Разница во времени и все дела, – брат рассмеялся, а я оперся о столешницу.

– Алекс, – сказал я без шуток.

Мой брат погрузился в абсолютную тишину. Я даже не слышал его дыхания.

– Кто? – спросил он спокойно, пока я пытался взять себя в руки.

– Генри.

– Бл*дь, – выпалил он.

Я услышал, как что-то рухнуло, но молчал, пока Алекс матерился.

– Е* твою мать! – кричал он, в то время как раздавалось еще больше шума от брошенных вещей.

Я оставался с Алексом, позволяя ему срываться. Мне было больно за него. Что он так далеко. Один. Поэтому я просто ждал. Я бы провисел на телефоне всю ночь.

– Попробую узнать, смогу ли приехать домой, – наконец-то, сказал брат. Его дыхание было громким и тяжелым. – Как Элли и Майк?

– Дядя Майк дал ей успокоительное, чтобы она уснула.

– Боже, – выдохнул он. – А Трев?

– Уехал. Вероятно, где-то в лесу.

– Не удивлен. Он вернется, когда будет готов.

– Я бы хотел знать, куда именно он направился, – устало сказал я и почесал бороду, пока пялился на гранитную столешницу.

– Если бы он хотел, то сказал бы кому-нибудь, – ответил Алекс. – Я попробую узнать, смогу ли уехать ненадолго, хорошо?

– Да. Держи меня в курсе.

– Ага. Поцелуй всех от меня. Позвоню позже.

– Хорошо, – едва успел ответить, когда он положил трубку.

Я убрал телефон и поднял голову, посмотрев в глаза отцу.

Он плакал.

– Он в порядке? – спросил папа, не беспокоясь о том, чтобы вытереть лицо.

Нет, не в порядке. Я не знал, когда хоть кто-то из нас будет в порядке.

– Алекс попытается приехать домой, – ответил я вместо этого.

– Хорошо.

Следующие пару часов мы провели в гостиной, получая звонки от моего брата и сестры. Алекс и Кейт хотели прилететь следующим утром и звонили родителям, когда забронировали рейсы.

Ариэль проснулась, ее покормили, и затем она снова уснула. Мама задремала минут на пятнадцать, затем резко подскочила, когда звонил телефон. Ани расхаживала туда-сюда.

Наконец, около часу ночи отец заставил маму идти спать.

– Мне стоит отвезти Ариэль домой, – сказала Ани, глядя на малышку.

– Я поведу, – предложил, когда отец вернулся в комнату.

– Вы можете остаться на ночь у нас, – сказал папа, потирая залысину.

Я привык считать, что она появилась из-за того, что он потирал это место, когда беспокоился или злился на кого-то из детей. Мы с Кейт и Алексом называли ее «встревоженным местом».

– Она уснула почти на всю ночь, – ответила Ани, пожимая плечами. – Мне стоит отвезти Ари в ее собственную кроватку.

Папа кивнул, а Ани приготовилась уходить. На прощание мы оба обняли его и пообещали вернуться утром.

Я одновременно испытал облегчение и тяжесть, покидая дом.

Шок медленно превращался в горе.

Мы молчали всю дорогу до дома Ани. У меня не было, что сказать, как и у нее. Я остановился на подъездной дорожке, и мы молчали, когда я нес Ариэль до дома. Молчали, когда я целовал Ариэль на прощание. Молчали, когда я притянул Ани в объятия и чмокнул в волосы.

Молчали, когда я уходил.

Я доехал до своего дома, но прежде чем открыл гараж, развернулся и поехал обратно.

Ани встретила меня у входной двери, как будто ждала моего возвращения. Она забралась в кровать, отвернувшись, а я разделся и обнял ее сзади.

Мы молчали даже тогда.

***

Когда Ариэль проснулась в семь утра на следующий день, мы собрались и снова отправились в дом родителей. Мы не обсуждали тот факт, что я провел ночь у Ани, или что поменял Ариэль подгузник и кормил ее из бутылочки до того, как Ани вылезла из постели.

Весь день пролетел за телефонными звонками. Говорить людям о том, что Генри умер, не становилось легче, не важно, сколько раз я это сказал, хотя ни один звонок не был таким болезненным, как звонок Алексу.

В полдень я забрал его в аэропорту, и к тому времени, как мы добрались до дома, дядя Майк и тетя Эли были уже у нас. Тетя выглядела как зомби, перемещаясь по кухне мамы, бесконечно наполняя чашки с кофе и вытирая стол. Она не останавливалась, даже когда мы с Алексом подошли ее обнять. От этого мне стало не по себе. Она была здесь, в то время как ее разум далеко от нас.

Дядя Майк был полной противоположностью. Он, молча, сидел на диване, глядя в никуда. Он даже не притворялся, что обращает внимание на то, что происходит вокруг.

– Где моя кроха? – спросил Алекс у Ани, как только та вошла в кухню.

Я проигнорировал вспышку раздражения.

– Она в манеже в бывшей комнате Кэти, – сказала Ани. – Привет, придурок.

– Привет, красотка, – ответил с улыбкой и притянул Ани к своему боку. – Как дела?

– Дерьмово.

– Да, у меня также, – тяжело вздохнул Алекс.

– От Трева что-нибудь слышно? – спросил я, прерывая их разговор.

– Недавно он звонил Элли, – ответила Ани, прислоняя голову к груди Алекса. – Он появится позже.

Я кивнул, затем развернулся и ушел. Мне нужно было побыть одному какое-то время. Атмосфера в доме сильно давила.

Я направился в прежнюю спальню Кейт. Ариэль спала в маленькой переносной кроватке, раскинув руки. Подойдя ближе, я сел на край кровати, наблюдая за ее дыханием.

Она понятия не имела, что происходит. Ее жизнь вертелась вокруг подгузников и бутылочек со смесями. Она спала, когда уставала, и плакала, когда была голодна, даже не догадываясь, что взрослые вокруг разваливаются на части. Я завидовал ей, но был чертовски благодарен, что она не запомнит ничего из этого.

Я тихо снял ботинки и лег на кровать, чтобы мог видеть Ариэль. Я полностью расслабился.

– Дядя Брам, – раздался детский голос некоторое время спустя. – Дядя Брам. Просыпайся.

Я открыл глаза и увидел лицо Келлера в паре сантиметров от своего.

– Эй, когда вы приехали? – спросил я хрипло, глядя на кроватку Ариэль, в которой ее уже не было.

– Только что, – сказал он торжественно. – Дядя Генри умер.

– Знаю, дружок, – ответил я, вытягивая руку и проводя по его волосам.

Он хлюпнул носом и поднял подбородок.

Ох, черт.

Вытянув руку, притянул Келлера к себе, и то, что он даже не пытался бороться, было показателем, как паршиво ему. Келлер – задира по своей сути. Ему нравилась борьба и драки, но прямо сейчас он лежал рядом со мной.

– Мама все время плачет, – раздался его голос в тишине комнаты.

– Да, моя мама тоже.

– Но я не плачу, – произнес Келлер упрямо.

– Я плачу, – пробубнил я. – Иногда.

– Правда? – спросил он удивленно, все еще глядя в потолок.

– Ага.

Келлер молчал, и несколько минут спустя Кэти тихо вошла в комнату, ложась рядом со мной с другого бока.

– Привет, сестренка, – сказал я, целуя ее в волосы, когда она положила голову мне на плечо.

– Привет, – ответила она, тяжело вздохнув.

Нам не нужно было ничего говорить. Причина ее визита была очевидной, и точно знал, что она чувствует. Вместо этого я просто лежал, потерянный в собственных мыслях.

***

Оставшаяся часть дня прошла медленно. Женщины готовили. Мужчины особо ничего не делали. Священник от морской пехоты приходил к нам, чтобы рассказать, как они отправят тело Генри домой, и объяснить, что пехотинцы буду рядом, чтобы помочь.

Мы поужинали, но по негласному решению, никто не сидел за кухонным столом. Семейный ужин только бы подчеркнул тот факт, что Генри умер.

Кэти пустила всех детей к себе в кровать на ночь.

Я прижал Ариэль к своей груди, сидя в кресле отца. Мне было нечем заняться. Казалось, что все в ожидании того, когда привезут тело Генри. В ожидании похорон. В ожидании того, как моя тетя развалится еще сильнее.

***

Пару дней спустя мы с Гевином собирали конструктор, когда Кэти пробежала мимо нас. Я схватил Гевина и поднялся на ноги, выйдя на крыльцо, где увидел, что Кэти прыгнула в объятия Шейна.

– Шейн, – выдохнула она, обнимая его за шею и утыкаясь в нее лицом.

– Папа? – сказал Гевин в замешательстве, смотря на меня, затем опять на действо перед нами. – Папа!

Он начал вырываться их моих рук, и как только я поставил его на ноги, побежал босиком по грязной подъездной дорожке.

– Привет, мальчуган, – сказал Шейн, немного отпуская Кэти, чтобы взять Гевина на руки.

Должно быть, кто-то услышал крик Гевина, потому что вскоре все дети выбежали на улицу, крича Шейну.

В моем горле образовался ком, когда Сейдж вылетела из дома, резко затормозив, и разразилась слезами.

– Ах, крошка, – сказал Шейн, поцеловав Келлера в макушку, прежде чем направился к старшей дочери.

Сейдж уже была большой, чтобы проситься на ручки, но казалось, это не имело значения, потому что Шейн поднял ее. Она обхватила его ногами и руками, как обезьянка, пока он поднимался по ступенькам, кивнув мне по пути.

Я задавался вопросом, буду ли носить Ариэль на руках, когда она станет такой большой. Затем мне захотелось удариться головой о дверную раму.

– Ладно, – сказала Кейт, вытирая лицо. – Здесь холодно. Все в дом!

Дети побежали обратно, счастливо болтая, а Кэти слабо улыбнулась им.

– Я так рада, что они его отпустили, – сказала она, когда я приобнял ее за плечи.

– Уверен, так и есть, – ответил я, целуя ее в висок. – Сколько времени у него есть?

– Не очень много, – она невесело рассмеялась. – Когда он снова уедет, будет в десять раз сложнее его отпускать.

– Не думай пока об этом, – сказал я, сжимая ее плечо. – Живи настоящим моментом.

– Ага.

Я зашел в гостиную, где дети обступили Шейна, рассказывая ему обо всем, что делали, пока его не было. Даже Айрис, которая еще не говорила много слов, без перерыва лепетала, борясь за внимание отца с братьями и сестрами. Они были так рады, что их маленькие щечки покраснели.

Я оглянулся и встретился взглядом с Ани, которая вышла из кухни, держа Ариэль у своей груди, пока слово «папочка» раздавалось по гостиной снова и снова. О чем она думала? Ее губы были приподняты в вялой улыбке, но она, казалось, прилипла к половице, когда я сделал к ней шаг.

Боже, даже истощенной она оставалась красивой.

Посмотрел на Ариэль, которая оторвала головку от плеча Ани, и мое сердце загрохотало в груди.

Затем Ани внезапно покинула комнату, оставив меня пялиться в пустой дверной проем.

***

– Привет, мужик, – сказал Шейн пару часов спустя, похлопав меня по плечу, когда вошел в комнату. – Она очаровательна.

– Спасибо, – ответил я, поглаживая спину Ариэль. Я услышал, как она плачет в своей кроватке и помчался туда, пока никто не услышал. Казалось, что мне не удается взять ее на руки сейчас, когда дом полон людей.

– Вы с Ани вместе или...

– Нет, – ответил резко. Я не хотел думать о том, что происходило между мной и Ани. Случилось и так много всего. Слишком много мыслей пролетало в моей голове каждую секунду, чтобы сосредоточиться над одной.

– Оу, – Шейн сел на диван, откинувшись на подушки. – Почему?

– Ты серьезно спрашиваешь о моих отношениях с Ани? – спросил я недоверчиво.

Год назад я бы с радостью убил Шейна за то, что он вел себя как мудак с моей сестрой. Она забеременела Айрис, а Шейн обращался с ней как с мусором. Только от мысли об этом я стиснул зубы. Через какое-то время я наладил отношения с Шейном, но я не такой всепрощающий, как моя сестра.

– Я сам разбирался в подобном, – ответил он.

– Если бы не разобрался, то был бы мертв, – я заткнулся, как только произнес это.

Его приемный брат только что умер. Мой кузен, которого я знал с тех пор, как тому было четыре года, только что погиб. Я закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. Черт.

– Не бери в голову, – тихо сказал Шейн. – Не в первый раз ты угрожал меня убить, и я уверен, что не в последний.

– Неудачное время, – проворчал я, вызвав смешок Шейна.

– Ах, Генри было бы все равно, – сказал Шейн с улыбкой. – Он бы наблюдал за нами, переводя взгляд с одного на другого, как будто находился на теннисном матче.

– Правда, – выпалил я. – И спросил бы, как именно я планирую тебя убить. Из его любимого: щеподробилка древесины, хотя он знал, что у нас ее не было.

– Щеподробилка... хороший выбор, – ответил Шейн устало, закрыв глаза.

– Как это дерьмо случилось? – спросил я на полном серьезе, выпрямившись в кресле и крепко прижимая к себе Ариэль. – Как он мог погибнуть во время учений?

– На наших учениях я видел парней, которые вели себя чертовски глупо, – сказал Шейн, уперев локти в колени. – Может, Генри вел себя так, как по жизни... Кто знает. Они пытались спланировать все непредвиденные обстоятельства, но иногда что-то выходит из-под контроля и происходит то, чего не ждешь.

– Так херово, – я покачал головой.

– Могу сказать тебе больше, – Шейн посмотрел мне в глаза. – Они сделали все возможное, чтобы его спасти. Они бы не позволили этому произойти просто так. Парни, с которыми он был, изо всех сил пытались ему помочь.

– Хорошо, – я тяжело сглотнул.

– И он был не один.

– Хорошо, – я опустил голову к Ариэль и закрыл глаза, когда в носу начало покалывать.

– Ты в порядке? – через какое-то время спросила мама, положив ладонь мне на затылок.

– Да, – прохрипел я, кивнув.

– Я люблю тебя, Абрахам, – сказала она, наклонилась и поцеловала меня в лоб. – Я бы хотела забрать это горе от своих детей.

– Я взрослый, – без особого энтузиазма ответил я.

– Ты все еще мой сын, – сказала мама и протянула руки к Ариэль. – Теперь мой черед держать принцессу. Ты единоличник.

14 глава

Анита

– Черт, Трев, мог бы сам нести эту хрень, – прорычала я в отчаянии, заставляя всех вокруг замолчать. Мой голос был таким язвительным. Но я ничего не могла с этим поделать. – Брам, Алекс, Шейн и Трев могут нести его. Вся эта чушь насчет процессии глупа. Если не хотите, чтобы почетный караул сделал это, то скажите им «нет». Конец.

Мои руки дрожали, когда я положила их на колени. Молчание становилось все тяжелее и тяжелее, пока я смотрела в пол, на котором сидела.

Мои нервы были на пределе.

Прошло четыре дня с тех пор, как мы узнали, что Генри умер, и они, наконец-то, отправили его домой для похорон. Мы должны были встретить самолет, который доставит тело Генри – в гребаном грузовом отсеке, представьте себе – всего через пару часов. А я уже почти свихнулась. Все никак не могла смириться с этим.

Ариэль вела себя хорошо. Она, казалось, не замечала, или ее не волновало чрезмерное внимание нашей семьи. К моменту, когда нужно было укладывать ее спать, она все еще была девочкой-лапочкой. Никакой суеты, ничего. Словно чувствовала, что больше я не выдержу.

Но Брам спал в моей постели каждую ночь. Я впустила его в ту первую ночь, потому что не хотела оставаться одна. И мысль о том, что он будет один, также была невыносима. Теперь же, когда Алекс приехал домой, я предполагала, что смогла бы немного дистанцироваться.

Но ошиблась.

Брам все больше занимал мое личное пространство. Он приходил ко мне домой, и я впускала его – а как же иначе? Я любила этого болвана и знала, что ему больно. Поэтому не могла его прогнать.

Однако каждый раз, когда он перекатывался ко мне и обнимал за талию, я чувствовала, что еще более отчаянно нуждалась в том, чтобы побыть одной. Я держалась из последних сил, чтобы, едва проснувшись, не разрыдаться и не выплакать все глаза. Ведь нужно было что-то делать, что-то планировать, с кем-то видеться. Первая неделя после потери близкого человека наполнена сочувствующими людьми и встречами, и никогда не было времени лишь на себя.

Я знала это.

Хотя когда ночью возвращалась домой, мне бы следовало отбрасывать все прочь и предаваться горю. Но я не могла сделать этого. Не могла сделать это, когда настороженные глаза Брама встречались с моими, когда я открывала входную дверь ему снова и снова. Не могла сделать это, когда он каждую ночь вздрагивал за моей спиной, почти дрожал, пока не проваливался в сон. Не могла сделать это, когда просыпалась утром, а он был в комнате Ариэль, меняя ей подгузник, и тихо говорил с ней обо всем и ни о чем.

На меня не было времени. И вот, когда я сидела на полу, слова сами собой слетели с моих губ, и теперь мне стало еще хуже.

– Господи Боже, Ани, – устало пробормотал Шейн.

Я с трудом сглотнула.

– Мне это нравится, – сказала Элли дрожащим голосом. – Вы, парни, таскали его на спине годами, по большей части потому, что он запрыгивал на вас, пытаясь вам досадить. Теперь понятно, почему вы понесете его.

У меня перехватило дыхание.

– Анита, – произнесла Лиз, заставляя мое тело напрячься, – на кухню.

Она поднялась с дивана и ушла, а я с помощью рук поднялась и отправилась вслед за ней. Я облажалась. Когда Элли все твердила и твердила, что не знает, кто займет места двух оставшихся, кто должен нести гроб, я совершенно потеряла терпение. И это было действительно отвратительно с моей стороны. Я заслужила все, что могла сказать мне Лиз, и даже больше.

– Что происходит? – резко спросила Лиз, когда я зашла на кухню.

– Мне очень жаль.

– Я не спрашивала, сожалеешь ли ты, и не жду никаких чертовых извинений. А теперь скажи мне, что, черт возьми, происходит с тобой?

– Ничего, – вздохнула я, проводя пальцами по волосам. – У меня просто сдали нервы.

– Все мы на пределе.

– Я знаю, это не оправдание.

– Езжай домой, Ани.

Мой взгляд метнулся к ней, и я чуть не отшатнулась от ее слов. Она прогоняла меня? Мое горло так сжалось, что я не могла дышать, а глаза наполнились слезами.

– Тебе нужно поспать, детка, – мягко сказала она, когда я в ужасе уставилась на нее. Потом Лиз подняла руку и погладила меня по волосам. – Тебе нужно какое-то время побыть не здесь.

– Со мной все в порядке, – покачала головой я.

– Нет, ты не в порядке. Съезди домой на несколько часов. А Ариэль пусть останется здесь с другими детьми.

– Мы должны поехать за Генри, – упрямо возразила я, прикусив щеку изнутри.

– Генри не волнует, будешь ли ты в аэропорту, – тихо заметила она. – Но я волнуюсь, что ты выглядишь так, словно не спала неделю.

– Но...

– Анита-Бонита, – пробормотала она, прерывая меня. Только Генри использовал это прозвище. Мой желудок сжался. – Иди домой и отдохни. Я попрошу Дэнни отвезти тебя.

Я кивнула, тяжело опираясь на стол. Меньше чем через минуту Лиз привела Дэна. Его обеспокоенные глаза смотрели на меня.

– Пойдем, малышка, – хрипло произнес он, обнимая меня за плечи.

Я вернулась в комнату, где спала Ари, и нежно поцеловала ее в лобик, прежде чем взяла сумку. С ней все будет хорошо, пока я буду собираться с мыслями. Вечером все взрослые отправятся за телом Генри, но очень милая леди по имени Хизер, которую Элли и Лиз знали по какому-то клубу, останется присмотреть за детьми.

Я вышла из дома вместе с Дэном и устало залезла в его грузовик.

– Всего на пару часов, ладно? – проскрежетала я, когда мы заруливали на мою подъездную дорожку. – Когда соберетесь в аэропорт встретить тело Генри, по пути заезжайте за мной.

Дэн выглядел так, словно собирался долго спорить, но потом, наконец, слегка кивнул мне в согласии.

Я кивнула в ответ, затем вылезла из машины, когда он остановился.

Я не стала раздеваться, просто сняла туфли и забралась под одеяло.

И тогда, наконец, дала себе волю. Все началось с тихих всхлипываний, прерывистого дыхания, икоты, но вскоре я уже рыдала так сильно, что все мое тело содрогалось с каждым плачем. Я рыдала самозабвенно. Сильно и громко. А потом провалилась в сон.

***

Я вздрогнула и проснулась, оглядывая спальню и гадая, что же меня разбудило. Когда посмотрела на часы, я выругалась и выпрыгнула из постели. Когда мои ноги коснулись пола, меня качнуло в сторону, и я ударилась бедром о тумбочку и с грохотом уронила лампу на пол.

Прошел уже час, как мы должны были забрать тело Генри.