Текст книги "Когда решает сердце (СИ)"

Автор книги: Николь Жаклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Долю секунды? – недоверчиво спросил он, уперев руки в бока.

– О, приветик, – насмешливо сказала я. – Думаю, что сегодня я хочу поиграть в папочку. Звучит весело. Возможно, завтра я стану пожарным, а послезавтра – астронавтом.

– Да ты, бл*дь, издеваешься надо мной, – прорычал он, свирепо глядя на меня.

– Ну что ж, спасибо, что заглянул, – весело сказала я, обходя его и направляясь к входной двери.

– Долю секунды, – повторил он, когда я подошла к нему, хватая меня за руку, чтобы остановить. – Да, полагаю, что так.

Я почувствовала, как маленькая темная частичка моего сердца сжалась от его слов.

– Но эта доля секунды была не сегодня, – тихо признался он. – Это было месяц назад.

– О, дай мне долбанный перерыв, – простонала я, выдергивая свою руку. – Я не собираюсь делать это с тобой.

– Иногда, ты ведешь себя, как гребаная сука, – раздраженно заметил он, отпуская мою руку, но не позволяя мне пройти мимо него.

– Согласна, – согласилась я с кивком головы.

– Прекращай, Анита.

– Ладно, – я стерла с лица все эмоции и неподвижно стояла, ожидая, когда он закончит то, что он хотел сказать.

Я просто хотела покончить со всем этим. Это было бессмысленно.

– Я хочу быть ее отцом, – серьезно проговорил Брам, указывая на комнату Ариэль. – Я хочу быть твоим мужчиной и ее отцом. Это достаточно ясно для тебя?

Я не дала ему понять, как его слова повлияли на меня. Это ведь было то, чего я ждала, не так ли? Но продолжала двигаться, оставив наши отношения позади, хотя это было практически невозможно, но в глубине души зародилось маленькое зернышко надежды. Просто никогда не думала, что это может произойти на самом деле.

– Ты не можешь вдруг просто решить после тридцати трех лет нежелания иметь детей, что хочешь стать семейным человеком, – решительно возразила я, отказываясь даже думать об этом. – Ты несешь чушь. Что, надоела засуха? Хорошо – раздевайся. Ариэль проспит по крайней мере час. Так что у нас есть время.

Грудь Брама тяжело вздымалась, пока он недоверчиво смотрел на меня.

– Ты думаешь, что я не все продумал? – вырвалось у него.

– Я думаю, что тебе одиноко, и ты расстроен из-за Генри, а я безопасный вариант, – честно ответила я, хотя слова ощущались словно у меня рот наполнен гравием.

– Знаешь что, Анита? – спросил он, качая головой. – Верь во что бы там, черт возьми, ни хотела верить…

– Совершенно верно, – прервала я его.

– Но ты, бл*дь, обманываешь себя, если считаешь, что я не стал отцом Ари еще с той минуты, как ты передала мне ее в больнице.

– Я знаю, что ты любишь ее, Брам, – сказала я, понижая голос в ответ на его повысившийся голос. – Ты всех детей любишь.

– Ох, пошла ты, – насмешливо произнес он, заставив меня отшатнуться от удивления. – Ты так охренительно слепа.

***

– Ее бутылочки и молочная смесь с одной стороны сумки для подгузников, а подгузники и салфетки с другой, – рассказывала я Лиз в свой первый день возвращения на работу. Мы стояли посреди ее кухни, пока я прижимала Ариэль к своей груди, боясь того момента, когда мне придется отдать ее. – Еще там одежда на смену. С утра у нее не было сыпи, но иногда она неожиданно появляется, поэтому я положила крем для подгузников в боковой карман, просто на всякий случай. Обычно она засыпает около девяти, но если она прободрствует дольше, то ничего страшного. И малышка спит днем два раза, но если не заснет…

– Сделай глубокий вдох, Ани, – со смехом прервала меня Лиз. – Я знакома с основами.

Я открыла рот, чтобы возразить, но тут же снова закрыла его.

– Но поскольку все дети разные, я позвоню тебе в офис, если у меня возникнут какие-нибудь вопросы, хорошо?

– Отлично, – кивнула в ответ я.

Наверное, было самое время уходить. Мне нужно было еще добраться до офиса и начать исправлять все то, что я точно знала временный офис-менеджер сделал неправильно, но я действительно, действительно не хотела оставлять Ари.

– С ней все будет хорошо, обещаю, – заверила меня Лиз. – Ты привезла с собой половину дома, поэтому ей будет, чем заняться.

Она была права. Так и было. Я погрузила качели, люльку и надувное сиденье в багажник внедорожника и привезла все это с нами к Лиз. На тот момент это имело смысл, но теперь казалось перебором. Черт, мы постоянно были у Лиз и Майка после того, как узнали о Генри. И тогда Ариэль ничего не требовалось из ее вещей.

Я наклонилась и нежно поцеловала Ари в лобик, слегка проведя губами по ее гладкой коже. Затем, прежде чем я успела передумать, передала ее Лиз.

– Пришлешь мне фотографии и последние новости? – попросила я, надевая пальто.

– Конечно, – заверила меня Лиз. – Сегодня мы никуда не собираемся, так что будем с Ариэль слоняться по дому.

– Дэн сегодня дома?

– Он ненадолго отправился в офис, но полагаю, вернется примерно в десять. Все будет хорошо, Ани.

– Хорошо.

Я ломала голову, что бы еще такое спросить, чтобы отсрочить свой отъезд, но спустя несколько мгновений я тяжело сглотнула и кивнула Лиз.

Потом вышла из дома с тяжелым чувством в животе, и мне потребовались все мои силы, чтобы сдержать слезы по дороге в офис. Это было глупо. Ведь я и раньше оставляла малышку с Лиз, и знала, что с ней все отлично. Вообще-то, когда я оставляла Ари с ней, обычно меня это нисколечко не беспокоило.

Но оставить ее, чтобы я могла пойти на работу, было первым шагом на пути, когда я буду оставлять ее на девять часов по пять дней в неделю. Возвращение на работу означало конец ежедневного совместного времяпрепровождения. Это было начало нашей новой жизни, и мне она была ненавистна.

Я не буду плакать.

Я шмыгнула носом.

Я возьму себя в руки.

Я содрогнулась.

Я буду делать работу и не буду звонить Лиз по пятьсот раз, чтобы проверить Ариэль.

Я взглянула на свой телефон.

Войти в офис спустя несколько минут ощущалось странно.

Так много всего произошло с тех пор, как я была там в последний раз, что ничто больше не казалось мне знакомым. Мой стол и кресло все еще стояли в передней части офиса, фотография со мной и Кейт по-прежнему стояла на картотеке у задней стены, а моя кружка – в углу рядом с монитором, но ничто не выглядело так же. Все чувствовалось по-другому.

Впервые мне не хотелось быть здесь. Я всегда любила свою работу, потому что она давала мне чувство безопасности. Она делала меня независимой, способной оплачивать свои счета и обеспечивать себя. Теперь же, когда это должно было быть еще более важно для меня, так как у меня появился человечек, о котором нужно было заботиться, я ненавидела ее.

– С возвращением! – закричали голоса, когда я положила сумочку на стол.

– Господи Боже! – вскрикнула я от неожиданности, когда Дэн, Майк, Тревор и Брам вышли из кабинетов. Следовало заметить, что в офисе было необычно тихо, когда я заходила. Они спрятались в ожидании меня.

– Брам принес пончики! – крикнул Трев, когда все они неуклюже направились к моему столу. – Надеется на медвежьи обнимашки.

– Рад, что ты вернулась, – ласково произнес Майк, потом наклонился и обнял, похлопав меня по спине несколько раз.

– Ариэль осталась с Лиззи? – спросил Дэн, обнимая меня после того, как Майк отпустил меня.

– Да, – с грустной улыбкой сказала я. – С ней все хорошо. Это у меня был приступ паники.

Я посмотрела на Брама через стол, когда он вытащил пончик, политый кленовым сиропом, из коробки. Когда тот поднял голову, и наши взгляды встретились, он неловко улыбнулся мне, откусывая от его пончика. Но не сказал ни слова.

Пока все остальные дразнили меня тем, что я так долго отсутствовала, и расспрашивали об Ариэль, Брам нарочито молчал. Он оставался в приемной со всеми, но держался отдельно.

– Достаточно, – наконец, не выдержала я, когда Майк и Дэн начали спорить о каком-то реалити-шоу, которое те смотрели со своими женами. – Все на выход. У меня куча дел. Нужно убедиться, что временный менеджер не испортил мои файлы.

– Неа, он хорошо справился, – возразил Трев, хватая последний пончик. – Парень работал прежде в офисе вроде нашего.

– Ну, я все равно хочу пройтись по файлам, – упрямо сказала я. – Вон.

– Она здесь всего полчаса, а уже раскомандовалась, – жаловался Дэн Майку, пока они возвращались в свои кабинеты.

– Слава богу, кто-то же должен, – пошутил Трев, следуя за ними.

Когда все, корме Брама и меня, вернулись к работе, он, наконец, заговорил.

– Ты выглядишь несчастной, – тихо заметил он, подходя ближе к моему столу, когда я села в свое кресло.

– Все наладится, – ответила я. – Вероятно, мандраж первого дня.

– Ты вообще спала прошлой ночью?

– Не очень много, – я нажала кнопку питания компьютера и не сводила глаз с монитора. – Тебе что-то нужно?

Брам издал гортанный звук, а потом прочистил горло.

– Неа.

Он ушел, и я вздохнула с облегчением. Мы не виделись с ним с того самого дня, когда тот вылетел из моего дома. И мне не хотелось разбираться в нашей драме на работе. Брам не появился на семейном ужине в прошедшую пятницу, и тогда я была рада, потому что не хотела его видеть, но нужно было догадаться, что это сделает мой первый день на работе еще более трудным.

Я чувствовала себя спокойно рядом с Брамом. Всегда. Даже когда мы ссорились, я не чувствовала себя с ним странно или неловко. Тем не менее, я знала, что в следующий раз, когда мы заговорим, дерьмо вылезет наружу. Это чувствовалось в воздухе, как ощущение, когда выходишь на улицу и точно знаешь, что будет дождь. В ту минуту, когда мы с Брамом обменивались чем-то большим, нежели просто любезностями, все летело в тартарары. Последние три раза, когда мы с ним виделись, были лишь прелюдией к битве, которая, как я точно знала, должна была начаться.

Я выругалась, когда мой компьютер, наконец-то, заработал, и ничего не оказалось там, где должно было быть. Это будет чертовски длинный день.

Мой телефон зазвонил, когда я пыталась выяснить, что, во имя Бога, временный сотрудник сделал с моими файлами. Я улыбнулась, когда имя Лиз высветилось на экране. Потом открыла текстовое сообщение и увидела фотографию спящей Ариэль с широко раскинутыми руками, и небольшой подписью внизу.

Обеденный сон!

И теперь день перестал быть таким длинным. Но от этого не стал быть менее долгим и мучительным.

***

– Ты скучала по мне сегодня? – спросила я Ари позже на той неделе, пока кормила ее из бутылочки. – Я безумно скучала по тебе.

Я откинула голову на спинку дивана и вздохнула. Я так устала. Думала, что первые пару недель, когда Ариэль просыпалась каждые два часа, было тяжело, но это не имело ничего общего с тем, чтобы просыпаться с ней ночью, а потом идти на работу в половину восьмого на следующее утро. Кэти была права, когда сказала, что мне нужен декретный отпуск. Хотелось, чтобы так и было.

– Эй, Ани! Твой любимый человек на всем свете звонит. Эй, Ани! Твой любимый человек на всем свете звонит.

– Черт, – простонала я, наклоняясь, чтобы схватить сумочку с другого конца дивана. – Не знаю, когда твой дядя Алекс добрался до моего телефона, но его рингтон теперь еще более надоедливый.

– Привет, засранец, – ответила я, когда, наконец-то, нашла свой телефон на дне сумочки.

– Привет, красотка. Как дела?

– Хорошо, кормлю Ариэль. Как ты думаешь, нормально, если я лягу спать в семь? Ари ложиться спать в семь, так что чувствую, что это было бы приемлемо.

– Устала, да? – спросил он со смешком.

– Да, работать целый день меня доканывает.

– Ты справишься.

– С божьей помощью, – промямлила я.

– Как дела у малышки?

– Отлично, – простонала я, вытаскивая бутылочку из ротика Ари, когда она обмякла. – Она, типа, цветет и все дела.

– Разве это не хорошо?

– Да, это хорошо. Но я все пропускаю!

– Вовсе нет, – возразил Алекс. – Мамы работают полный рабочий день в течение пятидесяти лет, и они не «пропускают все» или же их дети возненавидели бы их.

– И это должно заставить меня чувствовать себя лучше? – проворчала я, поднимая Ари, чтобы та срыгнула.

– И как?

– Ну, не помогает.

– Многим мамам приходится работать, Ани. Ты не делаешь ничего плохого.

– Я знаю это, – отрезала я и тут же смягчила свой голос. – Мне просто хочется, чтобы я была независимой богачкой, или выиграла в лотерею или еще чего, чтобы мне не приходилось оставлять ее каждый день.

– Да, понимаю, – он помолчал. – Слушай, ты давно разговаривала с Брамом?

– Я вижу его в офисе каждый день. А что? – спросила я, поднимаясь с дивана. Ариэль пора было спать, так что я тоже могла бы отправиться спать, не принимая ванну и не одевая пижаму.

– Просто интересно, когда вы двое уже, наконец-то, разберетесь со своим дерьмом, – небрежно сказал Алекс и рассмеялся, когда я зарычала.

– Почему все постоянно лезут в наши с ним дела? – прошипела я, укладывая Ари в колыбельку. К счастью, она не проснулась, когда я просунула ее ручки, а потом подоткнула ее пеленку, в которой та спала. – У нас ничего не вышло.

– Если бы вы оба вытащили свои головы из задниц, у вас все бы получилось! – раздраженно заметил Алекс. – Господи, Брам отрицает, что он завис со всей той фигней с нашей биологической матерью, да и ты не видишь дальше собственного носа. Это смешно, и уже чертовски раздражает.

Я опустилась на матрас и уставилась на дверь спальни.

– Проблемы с вашей биологической матерью? – тихо переспросила я, заставив Алекса выругаться.

– Ты должна спросить об этом Брама, – пробормотал он.

– Я спрашиваю тебя.

– Ну, это не моя история, чтобы ее рассказывать.

– Мне все равно.

– Ну, мне не все равно. Я даже не помню и половины того дерьма, что помнит он, понятно, Ани? У него все это дерьмо крутится в голове, а я даже не знаю, как поговорить с ним об этом, потому что я ни черта не помню, – голос Алекса стал грубым, и я услышала, как он скрипнул зубами, когда закончил говорить.

– Я даже не знаю, что на это ответить, – ответила я, скидывая туфли и вставая, чтобы стянуть джинсы. По крайне мере, дресс-код был одним из плюсов работы. Джинсы и футболки были практически униформой.

– Я просто хочу, чтобы ты поговорила с ним, – наконец, произнес Алекс, пока я забиралась в постель прямо в футболке и трусиках. – Не думаю, что он достаточно спит, да и ты звучишь дерьмово. Так дальше не может продолжаться.

– Я в порядке – просто привыкаю к тому, что у меня есть ребенок и работа на полный день, – парировала я.

– Ты совсем не скучаешь по Абрахаму? – спросил Алекс.

Я открыла рот, чтобы согласиться, но не смогла. Даже если бы думала, что смогла бы соврать Алексу, чего у меня никогда раньше не получалось, потому что тот видит меня насквозь, я не могла пренебречь Брамом таким образом.

– Да, я скучаю по нему, – наконец, призналась я, – но это ничего не меняет.

– Неправда.

– Ты любопытная заноза в заднице, но я все равно люблю тебя, – фыркнула я. – Но я так чертовски устала, что готова уснуть, говоря по телефону.

– Ты уже в постели?

– Я же сказала, что собралась лечь спать в семь. А сейчас семь, – ответила я, уткнувшись лицом в прохладную подушку под головой.

– Хорошо, но у меня есть к тебе еще один вопрос, – серьезно сказал Алекс, заставляя меня напрячься. – Что на тебе надето?

– Отвали, – засмеялась я, вешая трубку.

Я включила будильник на телефоне и положила его на ночной столик, прежде чем перекатиться на спину посередине кровати.

Что имел в виду Алекс, когда упомянул, что Брам завис в той фигне с их матерью? По комментариям, сделанным на протяжении многих лет, у меня сложилось впечатление, что мама Брама и Алекса была одной из хороших. У них не было такой дерьмовой жизни, как у меня. Их мама на самом деле умерла, оставив мальчиков под опекой государства. Не думаю, что они знали, кто их отец – в этом отношении мы были похожи – но кроме этого, наши истории не могли быть еще более разными.

Так на что, черт возьми, пытался намекнуть Алекс?

Я свернулась калачиком на боку и прижала подушку к груди. Мои глаза закрывались, пока я смотрела в окно, но я знала, что пройдет какое-то время, прежде чем я на самом деле усну. Ночью я больше всего скучала по Браму. Ведь в течение дня была достаточно занята, чтобы не думать о нем так много, но после того, как засыпала в своей кроватке, а дом погружался в тишину и спокойствие, его отсутствие в моей жизни, казалось, усиливалось.

В тот раз, когда застал нас в ванной, он был так непреклонен в том, что хотел быть со мной. Но я не могла ему доверять. Как можно было поверить, что он передумал? Наши разногласия не были тривиальными, как, например, где нам жить или как тратить деньги. Иметь ребенка было огромной ответственностью. Это означало, что вы посвящали всю оставшуюся жизнь этому ребенку. Это было даже более крепкое и важное обязательство, нежели брак.

Это та часть, которую я не могла отбросить. Абрахам не просил меня встречаться с ним, а даже если и просил, то был совершенно оторван от реальности. Он просил о пожизненном обязательстве, и если не передо мной, то перед Ари. Но он не мог просто решить спустя несколько лет, что у нас ничего не выходит. Даже если Брам перестанет любить меня, он все равно останется отцом Ариэль. Он не мог бы это изменить, и тот факт, что его решение пришло из ниоткуда, еще больше затрудняло ему поверить.

Мои глаза наполнились слезами, когда я вспомнила о том, как Брам тащит свое тело через входную дверь офиса каждое утро, устало улыбаясь мне, пока шел в свой кабинет. Он не спал, ну или, по крайней мере, не так много, как ему нужно.

Я вытерла лицо и сильнее прижалась к подушке, тщетно пытаясь заснуть.

Я была уверена, что выгляжу ничуть не лучше Брама.

17 глава

Абрахам

– Что ты ей рассказал? – крикнул я в телефон и услышал, как треснул корпус трубки в моей руке.

– Я упомянул, что у тебя были проблемы с нашей биологической матерью, – робко произнес он. – Это просто вырвалось! Я был так чертовски раздражен, что вы двое такие идиоты, и я…

– Это не твое гребаное дело, Алекс, – снова закричал я, прижимая пальцы к глазницам. – Ты действительно думаешь, что сказать Ани, что я все еще разбираюсь с дерьмом из нашего детства, поможет ситуации?

– Ну, это, черт возьми, не навредит! – закричал в ответ Алекс.

– Ей нужно заботиться об Ариэль, а ты выставляешь меня самого беспомощным младенцем. Как ты думаешь это выглядит?

– Все не так, Абрахам, – возразил Алекс, его голос снова стал нормальным. – Мы просто поговорили о том, почему вы двое не вместе, и…

– Какого хрена ты вообще обсуждаешь мои отношения с Ани? – в ярости прервал его я. Как только снял трубку, то понял, что Алекс чувствует себя виновато, и как только тот начал говорить, мне захотелось протянуть руку сквозь трубку и задушить его.

Я так устал, что у меня крутило живот, а в глаза словно насыпали песка. Единственное, что не давало мне уснуть в тепле моего грузовика, было то, что Алекс пытался выкрутиться из этой ситуации.

– Потому что жизнь чертовски коротка, – рявкнул Алекс. – Вам двоим нужно разобраться.

– Это моя проблема, – прорычал я. – Моя. Если я захочу поделиться с Ани историей о нашей матери, то сам расскажу ей. Это не твое гребаное дело.

– Я не собираюсь не общаться с Ани только потому, что у тебя есть какое-то гребаное желание помочиться ей на ногу, – возразил Алекс низким голосом. – Она одна из моих лучших друзей. То, что ты трахаешь ее, не означает, что это изменится.

– Мне плевать, если вы хотите играть в Call of Duty или красить друг другу ногти, – насмешливо произнес я. – Последний раз повторяю – прекрати обсуждать меня с Ани. Я сам разберусь с этим. Мне не нужно, чтобы ты вмешивался больше, чем уже влез.

– Господи Иисусе, – произнес Алекс, задыхаясь от смеха. – Абрахам, я больше, чем уверен, что ты сам все испортил.

На линии воцарилась тишина, и когда я убрал телефон от уха, обнаружил, что ублюдок повесил трубку.

Я сидел в своем грузовике перед домом родителей и ответил на звонок Алекса лишь для того, чтобы оттянуть вход внутрь. Неделю назад я пропустил семейный ужин, потому что заснул на собственном диване, даже не сняв ботинки. Я едва ли спал по ночам, а когда это даже получалось, то не чувствовал себя отдохнувшим на следующее утро.

Отношения между мной и Ани были напряженными, и я не знал, что с этим делать. Я ей все выложил. Сказал ей именно то, что хотел, а потом ждал, что она придет ко мне – но она не пришла.

Я виделся с ней на работе, и я пошел на обед к маме, чтобы увидеть Ариэль, но Ани так и не сказала мне ни слова о нашем разговоре. Ее, казалось, совершенно устраивало то, как все шло, в то время как я был в полном раздрае.

Я почесал пальцем бороду и выпрыгнул из грузовика, разочарование и непреодолимая усталость делали мои движения резкими и судорожными. Я ехал на чистом адреналине, и как не попал в аварию, никому неизвестно. Мой разговор с Алексом вывел меня из себя, а осознание того, что Ани была внутри дома, усиливало этот гнев в тысячу раз.

Как она могла просто списать меня со счетов? Она же сказала, что, черт возьми, любит меня, но что? Я был недостаточно хорош для нее, потому что не хотел детей до того, как встретил Ариэль? Если это так, то почему продолжает говорить о том, что все еще любит меня?

Я поднялся по ступенькам и без стука вошел в парадную дверь. Чем ближе я подходил к Ани, тем больше расстраивался. И в то мгновение, когда услышал ее смех на кухне, мое терпение лопнуло.

– Анита, – прорычал я, появляясь в проеме двери, отчего мама и тетя Элли удивленно вскинули головы.

– Абрахам, – предостерегающе позвала меня мама.

– Пойдем, выйдем на улицу, – приказал я, игнорируя маму, и повел Ани к задней двери.

Она не стала спорить со мной, просто бросила последний взгляд на Ариэль, которая качалась на своих маленьких качельках в углу кухни, прежде чем вышла со мной на улицу.

Как только мы вышли на заднее крыльцо, и я захлопнул за нами дверь, Ани обхватила себя руками и вздернула подбородок.

– В чем дело? – спокойно спросила она.

Отсутствие эмоций в ее голосе сводило меня с ума.

– Какого хрена ты обсуждаешь меня с Алексом? – воскликнул я, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. – Как, черт возьми, все это касается его?

Не это я хотел сказать. Вообще-то, я хотел спросить, почему она не звонила. Мне хотелось знать, почему она не хочет меня. Почему она больше не скучала по мне. Я хотел знать, любит ли она меня по-прежнему.

Но на самом деле я не собирался ничего из этого говорить. Потому что уже сказал ей, чего хотел. Она знала, где меня найти, просто ей было все равно. Я не собирался стелиться перед ней, чтобы она снова перешагнула через меня и ушла.

– Ты что, шутишь? – удивленно спросила Ани, сжимая кулаки.

– Разве я выгляжу так, словно шучу?

– Нет, ты выглядишь так, словно сейчас упадешь. Почему бы тебе не пойти отдохнуть, а потом мы сможем поговорить, когда твой разум прояснится.

– Я не могу, бл*дь, отдыхать, Анита! – прошипел я, делая шаг к ней. – Я все время чувствую себя дерьмово. А ты, кажется, хорошо справляешься. Ты не хочешь быть со мной? Тогда просто так и скажи!

Ее губы задрожали, а щеки надулись.

– Просто скажи это, – настаивал я, делая еще один шаг к ней. – Потому что это абсолютная херня! Знаю, что облажался! Знаю, что вел себя как девчонка, и сбежал…

– Почему ты сбежал, Абрахам? – со слезами на глазах спросила она, прерывая меня.

– Потому что я думал, что не хочу детей и…

– Нет, – снова прервала меня Ани. – Правду.

– Это гребаная правда!

– Но не вся, – возразила она, медленно качая головой из стороны в сторону.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал?

– Я хочу, чтобы ты сказал мне, почему передумал, – сказала Ани, словно ответ так просто было дать.

– Я только что это сделал, – упрямо ответил я сквозь зубы.

– Нет. Это не так.

– Потому что я влюбился в Ариэль. С той секунды, как взял ее на руки, я понял это. С ней все было по-другому. Не знаю, потому ли это, что она может быть моей, или потому, что она была твоей. Но не было ни дня в ее жизни, когда бы я не чувствовал себя ее долбанным отцом.

– Но ты же не пришел ко мне, – прошептала Ани, слезы потекли по ее щекам. – Только после того, как Ген…

– Я не знал, смогу ли! – взревел я, потому что слезы Ани заставили меня почувствовать себя не в своей тарелке. – А что если с ней что-нибудь случится? Что это сделает с тобой?

– С ней ничего не случится, Абрахам, – сказала Ани, протягивая руку, чтобы прикоснуться ко мне, а затем опустила ее, когда я увернулся от нее.

В этот момент я не мог вынести ее прикосновения. Я чувствовал себя слишком взвинченным, мои эмоции были готовы вырваться наружу.

– Но что, если все-таки случится? – спросил я, вскинув руки в воздух.

– Чего ты так боишься?

– Потерять все! – закричал я, моя грудь тяжело вздымалась. – Если я потеряю тебя, то смогу выжить. Едва ли, конечно. Но если потеряю вас обеих? Я буду гребаным покойником.

Я зажмурился от этих слов и отвернулся, упершись руками в перила крыльца. Даже просто произнесение этих слов вызвало почти инстинктивную реакцию в моем теле. Оно все напряглось, от головы до ног. Я крепче вцепился в перила, чтобы не упасть.

– Милый, мы никуда не денемся, – выдавила Ани, подходя ко мне сзади.

– Моя мать потеряла ребенка, – с трудом произнес я, когда она нежно положила ладонь мне на спину.

– Абрахам, – выдохнула Ани, прислонившись головой к моей спине.

– И чертовски глупо говорить об этом – я не ребенок и понимаю, что плохие вещи случаются каждый день. Я знаю это.

– Понимаю, – прошептала Анита.

– Ты бы видела, что это сделало с ней, Ани. Это разрушало ее, кусочек за кусочком. Когда я стал старше, я знал, что не хотел подобного. Не хотел рисковать.

– Детка…

– И я чертовски уверен, что не хотел рисковать тобой, – прошипел я, поворачиваясь лицом к ней.

Она покачнулась, но прежде чем успела отстраниться, я обхватил ее голову руками, притягивая ее лицо к своему.

– Я бы никогда не хотел этого для тебя, – пробормотал я, прижимаясь своим лбом к ее. – Честное слово, Анита. Если бы ты послушалась меня, если бы не удочерила Ариэль, я бы никогда не рискнул.

– В этом-то и проблема, – хрипло ответила она.

– Нет, – простонал я. – Нет. Я никогда не вернусь к прошлому. За миллион лет не вернулся бы – мне так чертовски повезло, – я тяжело сглотнул, слегка покачнувшись. – Мне так чертовски повезло, что ты не послушала меня.

– Милый? – испуганно прошептала Анита, когда я начал соскальзывать в сторону. – Абрахам?

– Я в порядке, – сказал я, выпрямляясь.

– Нет, – вздохнула она, прислоняя меня к перилам и поддерживая своим телом. – Какого хрена?

– Просто я чертовски сильно устал, – сглотнул я, уронив голову на ее плечо и пытаясь сфокусировать взгляд. Я знал, что напугал ее, но не мог остановить головокружение, которое одолело меня. – Не могу спать без тебя.

– Тревор! – закричала Ани, когда я попытался приподняться.

– Боже, – простонал я, опираясь на перила позади меня, чтобы не упасть. – Я в порядке. Бл*дь.

– Все в порядке? – спросил Тревор меньше чем через секунду, просунув голову в в дверь. – Твою мать, Брам!

Мое зрение помутилось, и я потряс головой, пытаясь прояснить зрение.

– Трев, – позвал я, чувствуя, как у меня подгибаются колени.

А потом все почернело.

***

– Ани, – немного позже позвал я, открывая глаза в темноте. Я сразу понял, что нахожусь не у себя в постели. Потом застонал, когда почувствовал запах родительского дома.

Я потерял сознание посредине крика Ани. Нормально.

Я услышал тихие голоса где-то в доме, когда выбрался из постели и, спотыкаясь, добрался до старой комнаты Кэти. Мне всегда требовалась минута другая, чтобы ноги начали держать меня, когда я только просыпался. Так было с детства, и как бы я не пытался изменить свои привычки, оставаясь в постели еще несколько минут после пробуждения, все равно ходил, словно пьяный, целую минуту после того, как вылазил из постели.

Это сделало подъем к Ариэль трудным испытанием, поскольку приходилось ждать, чтобы прийти в себя, прежде чем взять на руки плачущую маленькую мисс из ее кроватки.

Я включил свет у двери, потом посмотрел в сторону манежа в другом конце комнаты. И сразу же выключил, когда увидел, что Ари мирно спала, раскинув руки в сторону.

Потом с трудом сглотнул и, споткнувшись, вышел в коридор. Голоса смокли, когда я приблизился к гостиной. А стоило мне войти, как на меня удивленно уставилось шесть пар глаз.

– Абрахам Дэниел, ты меня до смерти напугал! – проворчала мама, слезая с коленей отца и уперев руки в бока.

– Брам просто устал, – успокаивающе заметил папа и протянул руку, чтобы шлепнуть маму по попе тыльной стороной ладони.

– Тогда какого черта ты встал? – рявкнула мама, не готовая отпустить свой гнев. На самом деле она не злилась, но иногда, когда ей было страшно, это перерастало в гнев.

– Я… – я умолк, когда взглянул на взволнованное лицо Ани. – Просто устал, – сказал я, когда она встала с дивана. – Я в порядке.

Она быстро двигалась. И когда Анита ударила меня в грудь. Я отступил на шаг, потому что еще не совсем пришел в себя.

– Почему ты не спишь? – пошептала она у моей груди. – Тебе нужно спать, Абрахам. – Она вцепилась мне пальцами в спину. – Ты напугал меня.

– Мне жаль, – прошептал я в ответ, игнорируя людей, уставившихся на нас. – Я не хотел пугать тебя.

– Ты начал падать, а я…

– Ш-ш-ш, – успокаивающе шикнул я.

– Я поймал тебя, – влез с улыбкой Тревор. – Не благодари.

– Черт, – простонал я, вызвав этим легкий смешок у Ани.

– Что, черт возьми, это было? – спросила мама, снова опускаясь отцу на колени, заставляя того хмыкнуть.

– Я не очень хорошо сплю, – ответил я, провожая Ани в комнату, чтобы мы могли сесть на один из диванов. – Просто все навалилось сразу.

– Ну, я слышал, что некоторые «умники» пытаются уйти от разговора, но я должен сказать, что этот превосходит всех, – пошутил дядя Майк, качая головой.

– Я не пытался…

– Ага-ага, – пробормотал отец, словно он не был убежден.

– Ну, теперь мы знаем, что ты просто хочешь спать, так что отправляйся домой, – ласково сказала тетя Элли.

– Я же говорил тебе, что он просто устал, – возразил отец.

– Я не знала, что ты врач, – парировала тетя Элли, поднимаясь на ноги и увлекая дядю Майка за собой.

– Думаю, что я достаточно знаю своего мальчика, – проворчал папа, пока мама тоже встала. – Он выглядит дерьмово уже несколько недель.

– Ну спасибо, пап, – с сарказмом ответил я, заставив Аниту хихикнуть.

Мне хотелось посмотреть на нее, но боялся увидеть выражение ее лица. Я потерял сознание во время самого важного разговора в своей жизни. Поэтому был смущен тем, что это произошло, и беспокоился, что все, что я рассказал ни к чему не привело.

– Увидимся позже, – крикнул Тревор, следуя за родителями к парадной двери.

Как только они ушли, я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

– Вы двое останетесь на ночь? – спросил отец.

Я даже не открыл глаза, когда ответил «нет», в то время, как Ани, сказала «да».