Текст книги "Не разбивай мое сердце (ЛП)"

Автор книги: Николь Жаклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

7 глава

Шейн

Я медленно принимал душ, наслаждаясь чистой ванной под своими ногами и тишиной утра. Я не знал, когда у меня снова появится роскошь испытать что-то из этого.

Боевые задания были мне не в новинку. Я делал это прежде: оставлял детей, вонял на протяжении шести месяцев, находился в постоянном состоянии боевой готовности, что не позволяло мне иметь полноценный ночной сон.

Но этим утром моя грудь сжималась не так, как прежде. Думаю, что эмоции выплывали немного ближе к поверхности, а это было опасно для мужчины в моем положении. Мне нужно было заблокировать их. Вспомнить обычную рутину, то, о чем я должен переживать и то, что должен игнорировать любой ценой.

Когда вода стала холодной, я выключил душ и отдернул занавеску.

Кейт стояла в своей ночнушке.

Я дернулся в шоке.

– Что-то случилось?

Она крепко обхватила себя руками, ее глаза были широко распахнуты, а губы дрожали.

– Я подумала, что ты уехал, – сказала она тихо, дрожа. – Ты... Я подумала, что ты уехал.

Я снял полотенце с вешалки и быстро вытерся, чтобы притянуть ее к своей груди.

– Я бы не уехал, не попрощавшись.

– Я знаю. Не понимаю, почему запаниковала.

– Ты замерзла. Пойдем, – я осторожно потянул ее в свою спальню, стянул свитер с верхней части комода и надел на нее через голову. – Лучше? – спросил, когда она просовывала руки в рукава.

– Да.

Я усадил ее у изножья кровати и был благодарен, что она, молча, сидела, пока я переодевался в свою форму.

Моя рутина в день отъезда была очень важна, я пришел к такому осознанию при первых двух заданиях. Это не являлось суеверием, я не верил в подобную херню, но немного уравновешивало мое беспокойство.

Сначала я натянул боксеры, затем носки, майку, штаны, ремень, ботинки, рубашку. Положил бумажник в карман. Надел часы на запястье. Застегнул рукава. Положил фото детей в нагрудный карман.

Когда закончил, повернулся и увидел, что Кейт пристально на меня смотрит.

– Готова разбудить детей? – спросил я.

– Сколько у нас времени? – хрипло спросила она.

– Чуть больше часа, – ответил, проверяя время на своих часах.

– Мы можем подождать пару минут? Я жду, когда подействует мое лекарство от тошноты.

– Ты все еще принимаешь его? – я не осознавал, что у нее все еще токсикоз, хотя она выглядела довольно уставшей все время. Ее беременность не проходила легко.

– Все уже не так плохо, – проинформировала Кейт, когда я сел рядом с ней.

Ее волосы торчали в разные стороны и спутались за ночь. Под глазами темные круги, губы слегка потрескались. Мой свитер был большим для нее, за исключением того, что натягивался на груди, а ее лак на ногтях был восьми различных цветов и облупился.

Как ни странно, она все еще была красавицей.

Я вытянул руку, взяв ее в свою.

– Все пройдет быстро, – сказал я, когда она кивнула, глядя на стену. – Не бойся, Кэти.

– Я не так уж хороша в этом, да? – спросила она, невесело засмеявшись, повернув голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

Это так. Она не была хороша в этом. Не была такой же мужественной, как Рейчел. Она не заверяла меня, что все будет хорошо или что время пройдет быстро. Она не строила из себя храбрую и не вела себя так, будто даже не заметит моего отсутствия.

Я был благодарен Рейчел за то, как она вела себя. Для меня было гораздо проще уезжать с приходом времени, зная, что без меня с ней все будет хорошо.

Но Кейт была не такой. Она не была Рейчел. Ее сердце было нараспашку, эмоции всегда легко проследить. Если бы Кейт вела себя так, будто нормально относится к тому, что меня не будет шесть месяцев, не знаю, как бы себя чувствовал.

– Все будет хорошо, – успокаивал ее я с легкой улыбкой, рассмешив снова, когда слезы потекли по ее щекам. – Иди сюда.

Я потянул ее к себе на колени, и она уткнулась лицом в мою шею. Ее ногти вонзились в мою спину, когда она держалась за меня, и я в ответ усилил свою хватку вокруг нее.

Ее волосы пахли мной. Все ее тело пахло мной.

– Все из-за глупых гормонов, – пожаловалась она, всхлипывая.

– Ну, надеюсь, ты возьмешь их под контроль до моего возвращения, – ответил я сухо, целуя ее в макушку.

– Заткнись, задница, – она отстранилась и шлепнула меня по груди, наконец, справившись со слезами. – Пойдем будить детей.

***

– Носки! – закричал я, когда приближалось время моего отъезда.

Мы с детьми сидели на диване, обнимаясь. Это была традиция, которую я начал, когда Сейдж была еще ребенком, и я понятия не имел, как уехать от нее. Я обнимал ее так долго, как мог, как будто этого хватит мне, пока я снова ее не увижу.

Никогда не хватало.

Уезжая каждый раз, мне приходилось примиряться с тем, что к моменту возвращению, мои дети будут другими. Они вырастут, выучатся новому, потеряют зубы и отрастят волосы. Станут интересоваться новыми темами и привыкнут к моему отсутствию. Это причиняло боль.

– Вот мой! – сказала Сейдж радостно, протягивая мне один из носков со своей ноги.

– Мой! – Гевин протянул свой.

– Вот, – прошептала Кейт Ганнеру, который сидел у меня на коленях, стягивая его крошечный носочек и протягивая ему. – Что ты должен сказать?

– Мооой! – закричал Ганнер, бросая носок мне в лицо.

Кейт фыркнула, а я рассмеялся, прежде чем посмотрел на Келлера.

– Вот мой, – мрачно сказал Келлер, протягивая его мне.

– Фу! – подразнил я, когда засовывал все маленькие носки в карман брюк. – Ты должен помыть свои ноги, молодой человек. Они воняют!

Келлер рассмеялся, выглядя удовлетворенным собой, и прижался к моей груди.

– Я люблю тебя, папочка.

– Я тоже люблю тебя, Келл, – я прижал лицо к его волосам и вдохнул запах детского пота и шампуня, целуя его.

Мы все замерли, когда раздался дверной звонок.

– Он рано, – прошептала Кейт с мужественной улыбкой. – Все нормально, он может подождать.

Она направилась к двери, оставив нас с детьми на диване. Я наблюдал, как она открыла переднюю дверь, затем опустила голову в ладони и разрыдалась.

– Дедуля здесь! – закричал мой приемный отец, когда моя приемная мать обнимала Кейт и раскачивала ее из стороны в сторону.

Слава Богу, они прибыли вовремя.

– Дедушка! – закричали дети, когда все слезли с дивана, кроме Келлера.

– Хочешь помочь мне с вещами, дружище? – спросил я, вставая и усаживая Келлера к себе на бедро.

Мы поднялись наверх, и я взял свои вещи, протягивая Келлеру небольшой рюкзак с туалетными принадлежностями, iPod и дополнительным набором камуфляжа. Он выглядел огромным на его маленьких плечах, и Келл немного пошатнулся, прежде чем выпрямился, маршируя вниз по лестнице впереди меня.

– Привет, сынок, – сказал Майк, когда я опустил свои сумки перед парадной дверью. – Все собрал?

– Да, все, – ответил я, кивая. Он подал мне руку и притянул в крепкое объятие.

– Спасибо, что приехал, пап, – сказал я, пока он держал меня. – Детям будет тяжело из-за моего отъезда.

– Я именно там, где и должен быть.

– Я тоже хочу обнимашек, – прервала Элли, когда отпихнула Майка со своего пути, чтобы обнять меня. – Все собрал?

Я рассмеялся из-за повторяющегося вопроса.

– Да, все.

– У нас есть подарок для тебя, папочка! – крикнула Сейдж, подбегая ко мне с Келлером и Гевином.

– Да?

Дверной звонок снова зазвонил, и я тяжело сглотнул.

– Я открою. Ты разверни свой подарок.

Кейт стояла в метре, держа Ганнера на бедре, и я вперился в нее взглядом на какое-то время, прежде чем посмотрел на подарок, который Келлер пихал мне в руки. Он был обернут в «Воскресный комикс», и я не смог сдержать улыбку от знакомого вида. Элли всегда оборачивала подарки в комиксы. Она говорила, что, будучи замужем за владельцем лесозаготовительного предприятия, не должна растрачивать макулатуру. Поэтому собирала все комиксы и использовала для рождественских и подарков на день рождения.

– Электронная книга! – разрушил сюрприз Келлер, прыгая вверх и вниз, когда Майлз и Майк шли к нам.

– Это самый лучший подарок, – сказал я детям на полном серьезе, целуя каждого. – Спасибо вам.

– Настало время тебе уезжать? – спросила меня Сейдж слишком серьезным для почти восьмилетней девочки голоском.

– Да. Время уезжать, – сказал я, поднимая ее и прижимая ближе. – Я вернусь, не успеешь оглянуться.

Последовала еще одна череда объятий и поцелуев, и затем еще одна, затем Элли повела детей на кухню, завтракать.

– Проводишь меня? – спросил я тихо Кейт через ком в горле.

– Конечно.

Майк и Майлз отнесли мои вещи в грузовик вперед нас, оставив нас с Кейт в нашем собственном тихом маленьком пузыре. Я обнял ее за плечи и расположил пальцы сбоку ее шеи, мой большой палец был рядом с ее пульсом.

– Я закачала много книг в читалку. В основном военную историю, триллеры и детективы. Я не была уверена, что ты... – бубнила она.

Я перебил ее поцелуем, когда мы достигли задней двери грузовика Майлза. Слава богу, окна были затонированы, и я знал, что Майк и Майлз старательно избегали места, где мы стояли, но не имело значения, если было бы наоборот.

Кейт захныкала и обхватила мою голову руками, когда я протолкнул язык в ее рот, и не смог отказать себе в удовольствии схватить ее за задницу и приподнять, пока она не была прижата к грузовику, обхватив меня ногами за талию.

Я не соображал, что творил. Между нами все так усложнялось. Слишком усложнялось.

Но я не мог вынести мысль, что уеду, не ощутив ее вкус в своем рту в последний раз.

– Не позволяй Келлеру пререкаться с тобой, – сказал я, когда, наконец, оторвался от ее губ и прижал лоб к ее.

– Хорошо.

– Сейдж будет тихой. Убедись, что пристально за ней следишь.

– Хорошо, – сказала она, кивнув.

– Думаю, что Гевин попытается перелазить через ворота наверху, поэтому тебе нужно научить их открывать, чтобы он не упал, пытаясь сбежать.

– Я смогу сделать это.

– Ганнер ненавидит ложиться спать. Но не позволяй ему спать в твоей кровати. Иначе больше не затащишь его в детскую кроватку.

– Никакого сна с Ганнером. Поняла, – прошептала она, поглаживая большими пальцами мои виски.

– Не забывай принимать витамины, хорошо? – попросил я, слегка проводя губами от ее щеки к челюсти. – Тебя слишком часто тошнит.

Я медленно опустил ее ноги по своим, и она всхлипнула, ее выражение лица отражало страх.

– Позаботься о моих детях, – прошептал я, скользя рукой под ее ночнушку, чтобы положить ладонь на живот.

– Позабочусь. Я обещаю.

Я кивнул, страстно целуя ее еще раз, прежде чем убрал ее руки от своей головы.

– Я позвоню домой при первой возможности, – пообещал я, крепко держа ее за руки.

Она пыталась вырваться, чтобы коснуться меня, но я остановил, подняв ее руки к своему рту и поцеловав костяшки.

– Возвращайся в дом.

– Нет, – спорила она, яростно мотая головой.

– Иди в дом, Кейт.

– Нет, нет.

Она убивала меня.

– Я не хочу, чтобы ты стояла здесь одна. Иди в дом. Сейчас же, Кейт, – приказал я, слегка подталкивая. Мой желудок скрутился в гребаный узел.

Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, наконец, кивнула, затем сделала шаг назад, только чтобы броситься вперед и последний раз поцеловать меня.

Затем я наблюдал, как она быстро шла к дому, ее плечи были прямые, голова высоко поднята, и когда она прошла через парадную дверь, я забрался на заднее сиденье грузовика Майлза.

– Оттягивал до последнего, – сказал Майлз, отъезжая с подъездной дорожки.

– Просто езжай, – приказал я, прислоняя голову к сиденью, когда засунул дрожащую руку в карман, чтобы вытащить четыре носка, которые пахли как мои дети.

Это будет долгое боевое задание.

***

– Алло?

Я глубоко вдохнул, услышав звук голоса Кэти, отчего почти закашлялся из-за горячего воздуха. Прошло меньше недели с моего отъезда из Калифорнии, и хотя я знал, что со временем станет терпимее, в этот момент я невероятно тосковал по дому.

– Привет, это я.

– Шейн, – завизжала она, рассмешив меня. – Я и не думала, что так скоро позвонишь.

– Появилось немного времени, поэтому я захотел проверить и узнать, как у вас дела. Как дети?

– Хорошо. О, боже мой, они будут так рады твоему звонку. Я позову их....

– Подожди, – перебил я ее, хихикнув. – Сначала поговори со мной. Как дела у Келла и Сейдж?

– Хорошо. Ну, у Келла было несколько вспышек злости, но ничего ужасного, а Сейдж приходит ко мне в большинство ночей, но по большей части с ней все отлично. Думаю, что приезд тети Элли и дяди Майка помогает.

– Это хорошо. Очень хорошо, – я снял солнцезащитные очки и пощипал переносицу. – Что насчет Гевина и Ганнера?

– Гевин, ну, это Гевин. Ничего особо не волнует этого ребенка. А Ганнер наслаждается тем, как тетя Элли балует его. Клянусь, она ни разу его не отпустила с рук, – сказал она, хихикнув, немного напряженно.

– Что насчет тебя? Как ты?

– Ох, со мной все хорошо, – ответила она беззаботно.

– Кейт, – сказал я предупреждающе.

– В полном порядке.

– Кейт, – я знал, когда она лгала. Всегда мог вычислить ее. В такой ситуации последнее слово в предложении всегда было произнесено немного пискляво.

– Первые пару дней было тяжело, доволен? Я была расстроена, думаю, что тетя Элли и дядя Майк дали мне немного времени пережить это.

– Что случилось? – я выпрямился на стуле, мой желудок сжался. Какого хрена она имеет в виду?

– Просто меня тошнит чаще, чем обычно, – сказала она тихо.

– Почему ты не принимаешь таблетки? – мой вопрос оказался немного резче, чем намеревался сказать, и я услышал, как она слегка фыркнула.

– Я не могу удержать их в желудке, – пробормотала она.

– Какого хрена, Кейт? – мои короткие ногти впились в ладонь, и головная боль начала скапливаться в висках. – Ты ходила в пункт первой помощи?

– Нет, – парировала она. – Дома мне хорошо. Просто эмоциональное перенапряжение. Через пару дней я буду в норме.

– Ты не можешь так поступать, – зарычал я, чувствуя, как выхожу из себя, и провел рукой по лицу. – Я оставил с тобой своих детей. Ты не можешь облажаться.

– Ничего себе. Хорошо, эм... – она шмыгнула носом, и я почувствовал себя засранцем. Я не хотел доводить ее до слез. Черт.

Я не мог справиться с гневом, вызванным чувством беспомощности. Я не мог иметь с этим дело. Разве она не понимала? Она не понимала, на чем мне нужно было фокусироваться, и как невероятно плохо будет, если я сосредоточусь на доме, потому что она потерла контроль над собой? Бл*дь. Мне нужно было, чтобы она уладила все в Калифорнии.

Я никогда не переживал подобного с Рейчел.

– Я позову Сейдж к телефону, – сказала она хрипло. – У тебя достаточно времени?

– Да, у меня есть еще пара минут, – я хотел извиниться. Задел ее чувства, но она не могла облажаться, когда я был на другом конце мира. Она пообещала заботиться о моих детях. Какого черта мне делать, если она не может с этим справиться?

– Я скучаю по тебе, – прошептала Кейт, но прежде чем я смог ответить, она убрала трубку.

Я знал, что облажался. Снова.

– Алло? – раздался сладкий голосок Сейдж.

– Привет, принцесса.

– Дедуля, это папочка! – я слышал, как Майк рассмеялся на заднем фоне.

– Как дела, милая?

– Ганнер залез в мусор, – радостно сказала она.

– Как, скажи на милость, это случилось?

– Бабушка помогала тетушке Кейт в ванной...

– Почему тетушка Кейт была в ванной? – перебил я ее.

– Что? – спросила она, вынудив меня повторить вопрос.

– Из-за ребеночка ей снова было плохо, – проинформировала меня Сейдж. – Но сейчас ей лучше. Дедушка должен был приглядывать за Ганнером, но Келл прыгал на диване, и дедуле нужно было остановить его, прежде чем тот разбил себе голову, – ее голос стал более глубоким на последних трех словах, как будто она подражала Майку. Я не смог сдержать смех.

Я не мог сосчитать, сколько раз слышала подобную фразу от Майка.

– Хочешь поговорить с Келлером?

– Конечно. Я люблю тебя, принцесса.

– Тоже люблю тебя, папочка!

Раздался какой-то треск в телефоне, и через несколько минут я услышал Келлера.

– Папочка!

– Эй, дружище!

– Вто деваешь? – похоже, он ел что-то хрустящее. Морковку? Я пытался представить в голове то, что делает, и вплоть до одежды, которая на нем была.

– Просто работаю. Что делаешь?

– Играю с дедушкой. Вчера ходили в парк, и я сам прошел весь рукоход.

– Вау. Твои бицепсы будут огромными к моему возвращению.

– Ты скоро вернешься домой?

Мое сердце ухнуло в желудок.

– Не очень, дружище.

Парень на другом конце комнаты привлек мое внимание, давая знать, что время заканчивалось. Дерьмо.

– Эй, Келл, я должен идти.

– Ладно, – пробурчал он.

– Я скоро снова позвоню, хорошо? – сказал я тихо, вставая на ноги. – Я попрошу тетушку Кейт настроить Скайп, чтобы мы могли разговаривать через компьютер.

– Хорошо. Я люблю тебя, папочка.

– Я тоже люблю тебя, Келл. Поцелуй мальчишек за меня, хорошо?

– Хорошо.

– И, Келл?

– Да?

– Больше никаких прыжков на диване.

– Сейдж! – закричал он, прежде чем соединение было прервано.

– Пока, сынок, – прошептал я телефонным гудкам, прежде чем повесил трубку на место.

Я надел фуражку и опустил очки, когда вышел из центра телефонного обслуживания. Я любил звонить домой, но мне нужно было быть уверенным, что я не звоню чаще, чем раз или два в неделю, принимая во внимание, что у меня было время. Разговор с Кейт и детьми принес мне облегчение, но я знал, что оно превратится в панику в течение дня.

Я не был уверен, насколько зла была Кейт. Я повел себя как мудак, но слова лились из меня. Коротко и ясно. Я просто был рассержен.

Я ненавидел, что Рейчел умерла. Я ненавидел, что все еще каким-то образом тянулся к ней, особенно с тех пор, как прибыл в горячую точку. Я ненавидел, что Кейт заняла любое свободное место в моей голове, вникая во все. Я ненавидел, что мне пришлось попросить ее позаботиться о моих детях, потому что у них не было матери. Я ненавидел, что был в долгу перед ней за это.

Я ненавидел, что пропускал школьную программу, новые зубки и важные этапы.

Я так чертовски сильно скучал по своим детям.

Скучал и по Кейт тоже.

Я решил, что когда в следующий раз позвоню домой, извинюсь перед Кейт. Она не заслужила плохого отношения, когда уже ужасно себя чувствовала.

И какого черта ее все еще тошнило? Разве это не должно было уже прекратиться?

Беспокойство за мою семью обосновалось внутри меня и не покидало долгое время.

8 глава

Кейт

Когда Шейн позвонил во второй раз, я позволила тете Элли ответить, пока сама возилась с детьми.

В третий раз меня не было дома.

Но на четвертый раз дядя Майк и тетя Элли уехали в Орегон, и у меня не осталось выбора, кроме как поговорить с ним, по крайней мере, до того, как отдать телефон.

– Алло, – ответила я ровно.

– Кэти? Это я, – сказал он нерешительно.

– Привет, Шейн. Сейчас позову Сейдж.

– Подожди! – крикнул он, прежде чем я убрала телефон в сторону.

– Что такое?

– Как дела у детей? Как ты? – спросил он, в его голосе почти сквозило отчаяние.

– У детей все хорошо. Келлер устроил сегодня истерику, потому что ему пришлось делиться своим «Лего» с Гевином. Сейдж сегодня дома, потому что учительница заполняет табель успеваемости. Ганнер продолжает засовывать мою косметику в рот, отчего сегодня все его лицо в блеске для губ. Это восемнадцатичасовая смена, и я не могу взять отгул.

Он рассмеялся, и я улыбнулась.

– А ты? – спросил он осторожно.

– Я в порядке.

– Тебя еще тошнит?

– Нет, не переживай. Я на высоте.

– Я не за этим спрашиваю.

– Все хорошо, – я полуфыркнула-полурассмеялась.

– Я правда сожалею, Кэти.

– Тебе не о чем сожалеть, – ответила спокойно. Я не собиралась снова играть с ним в эту игру. И так устала от того, что он отталкивал меня, а затем снова притягивал, казалось, этому нет конца. Думаю, если бы он и правда сожалел, то не стал бы снова и снова обижать меня.

Я знала его прошлое. Все детство Шейна перекидывали из одной приемной семьи в другую. Знаю, что ему было тяжело, сначала думать, потом говорить, особенно на эмоциях. Это объединяло нас. Однако я никогда не была тем человеком, который набрасывался на кого-то в гневе, как Шейн. Наши истории были абсолютно разными, и именно поэтому я часто прощала его. Но в какой-то момент ты должен, черт побери, вырасти, и вести себя как взрослый.

– Перестань так делать, – сказал Шейн.

– Как?

– Как будто я не ранил твои чувства! – прорычал он в телефон.

– Ты не ранил. Ты переживал о детях, я понимаю.

– Черт побери, – он вздохнул.

Мы молчали некоторое время, прежде чем он снова заговорил.

– Ты понимаешь, как мне тяжело? – спросил он. – Тебе плохо, и я ни хрена не могу с этим сделать, потому что, черт побери, застрял здесь. Не имеет значения, как сильно тебе плохо или что происходит дома. Я. Застрял. Здесь.

– Знаю, должно быть, это тяжело.

– Мне жаль. Я не должен был срываться на тебя в последний раз при нашем разговоре. Я не зол на тебя.

– Хорошо.

– Перестань делать вид, что все хорошо.

– Шейн, я не хочу препираться с тобой. Ты ненавидишь меня, ты хочешь меня, ты думаешь, что я крутая, затем я тебя раздражаю. Я беременна и забочусь о твоих детях. У меня нет времени и энергии переживать о твоих чувствах ко мне.

– Кэти... – он затих на долгое время. – Я был расстроен, что ты сейчас переживаешь сложный период, и так плохо отреагировал. И причина не в том, что я думаю, что ты плохо заботишься о моих детях. А в том, что я зол, потому что меня нет там, чтобы позаботиться о тебе и детях.

– Ну, сегодня ты разговорчивый, – ответила я, но шутка так и не была оценена. Я не знала, что делать с его словами. Не знала, как ответить.

– Дерьмо, Кейт. У меня было две недели на это. Я прокручивал извинения в своей голове, – пробурчал он, и я хихикнула.

– Просто будь помягче, хорошо? – попросила, выходя из кухни, где готовила ужин. – Тебе не нужно срываться на меня каждый раз, когда ты переживаешь или что-то такое. Это истощает и бесит меня.

– А ты играть в молчанку.

– Чертовски верно.

– Ты в порядке? – он внезапно сменил тему.

– Да, Шейн, я в порядке. Становлюсь круглее. Доктора говорят, что такое случается.

– Бьюсь об заклад, что ты чертовски милая. Ох, говоря о тебе милой… Здесь есть компьютер, поэтому мы можем общаться по «Скайпу». Ты можешь установить его на свой?

– Шейн, я веб-дизайнер. У меня есть «Скайп».

– Идеально. Черт, мое время заканчивается, – сказал он, когда я услышала чей-то голос на заднем фоне. – Позвоню снова, как смогу. Скажи детям, что я их люблю, хорошо?

– Ох, дерьмо. Тебе даже не выпало шанса с ними поговорить.

– Позже я пришлю тебе свой логин в «Скайпе», и мы сможем поболтать на этой неделе. Дети будут в восторге.

– Да, они придут в восторг. Будь осторожен, хорошо?

– Всегда.

Я ждала, что он повесит трубку, но через пару секунд все еще слышала его дыхание.

– Эй, Кэти? – позвал он тихо.

– Да?

– Я на самом деле рад, что ты чувствуешь себя лучше, красавица. Позаботься о моем сыне, хорошо?

У меня заняло секунду понять, о чем он говорит, и когда это произошло, я не могла сдержать небольшую улыбку, растянувшуюся на моих губах.

– Знаешь, это может быть девочка.

– Нет, это мальчик, – спорил он, и я знала, что он тоже улыбается. – Пока, Кэти.

– Пока, Шейн.

Я долго стояла в тишине в арке между гостиной и кухней, наблюдая за игрой детей. Это будут долгие пять месяцев.

***

Следующие несколько месяцев протекали одновременно медленно и быстро. Казалось, что все идет с черепашьей скоростью, когда мы с детьми ждали звонка от Шейна по «Скайпу», но когда мне нужно было ждать что-то в срок, время летело.

С работой все было хорошо, хоть мне и пришлось снова сократить нагрузку. У меня просто не было энергии взять на себя и сделать все на хорошем уровне, а я ненавидела саму мысль – предоставлять людям посредственные проекты. Я так же не находилась в радостном предвкушении из-за того, что следующие шесть месяцев беременности буду чувствовать себя как дерьмо.

Доктор сказал, что я все еще испытываю последствия утренней тошноты, и у меня анемия.

Мама сказала, что я слишком перетруждаюсь.

Мой брат Алекс сказал, что в моем животе пришелец, и он высасывает из меня жизнь.

Шейн ничего не сказал, потому что я не сказала ему, что у меня еще токсикоз.

Все шло хорошо с тех пор, как он извинился за свое поведение. На самом деле отлично. У нас не было шанса долго поболтать, потому что дети захватили разговоры по «Скайпу» – по хорошей причине – но мы заполняли эти прорехи, переписываясь, почти каждый день. Мы писали обо всем, начиная с любимых фильмов (у одного из парней у них на базе было DVD-плеер, на который его невеста присылала все новинки) и заканчивая тем, что дети делали в течение дня, а так же веб-сайтами, что сводили меня с ума. Я выкладывала множество фото на свою страничку на «Фейсбук», чтобы он мог просматривать их в свободную минуту, отмечая все, что происходит с детьми: от потерянного зуба и до сна сухими всю ночь.

Через нашу переписку мы снова становились друзьями, и это было очень хорошо. Но так же моя тревожность повышалась. Чем ближе мы становились, тем больше переживала, что с ним что-нибудь случится, и я не хотела беспокоить его тем, что происходило в Калифорнии.

Я не рассказывала, что не сплю до часу или двух ночи, чтобы закончить проекты, а затем вскакиваю с кровати через шесть часов, чтобы собрать Сейдж в школу. Не рассказывала, что сижу на стуле, пока готовлю ужин, потому что к пяти вечера я полностью измотана. Не делюсь, что по какой-то возмутительной причине Ганнер стал просыпаться в четыре утра несколько ночей в неделю, и мы едва спали до звонка моего будильника. Обычно мне приходилось брать гитару и петь ему понравившиеся песни Of Monsters and Men.

Я справлялась с этим. Конечно, выглядела ужасно, за исключением вечеров, когда знала, что увижу Шейна через компьютерный экран, но больше мне было некого впечатлять.

Прошло три месяца с его задания, когда настал день рождения Шейна. Он пообещал позвонить этим вечером, поэтому я провела всю вторую половину дня, приводя мальчиков в порядок и наряжая по случаю. Даже купила торт по дороге, когда забирала Сейдж из школы, чтобы у нас была настоящая вечеринка.

К восьми вечера, когда мой ноутбук издал звук входящего звонка, мы были готовы. Лэптоп стоял на табуретке в одном конце гостиной, давая Шейну возможность увидеть детей, когда они радостно крутились вокруг, и меня на диване с Ганнером и гитарой.

– С днем рождения! – закричали дети, когда лицо Шейна появилось на экране.

– Спасибо, ребятня! – ответил он, широко улыбаясь, на нем были наушники, чтобы он мог нас слышать.

Я наиграла первые аккорды поздравительной песни, как мы и репетировали, и дети эмоционально пели, пока Ганнер кивал и смотрел широко раскрытыми глазами рядом со мной. Как ни странно, годовалый был единственным ребенком с чувством ритма.

– У нас есть торт! – закричал Келлер, прыгая вверх и вниз, как только они закончили петь.

– Да? – спросил Шейн, приподняв брови. – Как он выглядит?

– Я принесу его!

– Подожди, дружочек! – закричала я Келлеру, представляя, как голубая глазурь покрывает ковер в гостиной. – Почему бы тебе не позволить Сейдж взять его?

Сейдж выбежала из комнаты, когда Шейн захихикал.

– Что, вы, ребята, делали сегодня?

– Принимал ванну, – сказал Гевин хмуро.

– Играл со своим конструктором! – снова закричал Келлер.

– Не так громко, приятель, – предупредила я Келлера, когда Ганнер пробрался ко мне на колени между мной и гитарой, которой я прикрывала свой выросший живот.

Это было глупо, но обычно ноутбук был наклонен так, что Шейн видел нас с груди и выше, а я стеснялась.

– И мой конструктор тоже! – Гевин закричал Келлеру.

– В основном мой, – насмешливо произнес Келлер.

– Мальчики, – сказал Шейн твердо, утихомирив обоих. – Достаточно.

Боже, вот бы я могла сказать два слова, и они бы моментально останавливались.

– Видишь, папочка? – позвала Сейдж, когда подошла и встала перед камерой, держа небольшой торт, который я выбрала.

– Изумительный торт! – ответил Шейн, кивнув. – Он шоколадный?

– Да!

– Почему бы вам, ребята, не пойти на кухню и поесть торт, а тетя Кейт принесет меня туда.

– Да! – Келлер и Гевин закричали одновременно, из-за их визга Шейн вздрогнул и рассмеялся. Должно быть, перепады громкости убивали его перепонки.

Я отпустила Ганнера, чтобы он последовал за детьми на кухню, и встала, неловко держа гитару перед собой.

– Привет, – сказала я, прежде чем поджала губы и слегка улыбнулась.

– Привет, – ответил он, улыбаясь в ответ в изумлении.

Это был первый раз за последние недели, когда я видела его без детей, залезающих и слезающих с моих коленей, и могла поговорить с ним. И я стеснялась, зная, что мы одни.

– Почему ты с гитарой?

– Эм, – здорово, Кэтрин. «Эм» – не ответ. Давай, соберись.

– Я хочу видеть тебя, – сказал он тихо. – Положи гитару.

– Эм. Я стала немного больше...

– Позволь мне увидеть, Кэти, – приказал он нежно.

Я повернулась вокруг, чтобы поставить гитару на пол и подпрыгнула в удивлении, когда через колонки раздался свист.

Я засмеялась, повернувшись, но смех резко прекратился из-за взгляда на его лице.

– Она заявляет о себе, – сказала я смущенно, проведя по изгибу живота.

– Посмотри на себя, – выдохнул он с улыбкой. – Ты великолепна.

– Да?

– О, да, – его улыбка стала шире.

– Тетушка Кейт, иди сюда! – закричал Келлер с кухни, прерывая наш тихий момент.

– Время для торта, – объявила я, подходя к ноутбуку.

– Не могу дождаться, – ответил он с ухмылкой, и у меня было странное чувство, что он пялился на мои сиськи.

***

Дети были перевозбуждены остаток вечера, но я не могла их винить. Разговор по «Скайпу» и торт в один день? Как будто Рождество.

Когда я, наконец, забралась на кровать и поставила на колени ноутбук, то не была уверена, сколько смогу держать глаза открытыми. Мне нужно было разобраться с парочкой идеей для клиента, и я была уверена, что они окажутся полным дерьмом, если попытаюсь провести мозговой штурм этой ночью.

Вместо этого вошла на свою страницу в «Фейсбук» и начала загружать фото с вечера. Я знала, что мои мама и тетя будут рады видеть, как весело дети проводили вечеринку. Когда Шейн внезапно написал мне, я выпрямилась, будто он мог меня видеть.

Ты не спишь?

Я похрустела костяшками, затем разместила руки над клавиатурой, пока пялилась на три слова. Черт, я должна ответить или он уйдет в оффлайн!

Да, только что загрузила фотографии с вечера:)

Они должны быть хороши.

На одной из них Ганнер с глазурью в волосах и на носу.

Хаха. Как так вышло?

Уверена, в этом как-то замешан Келлер.

Я не удивлен.

Так... почему ты снова онлайн?

Есть немного свободного времени.

Поэтому решил преследовать меня на «Фейсбуке»?

Да, в общем-то.

Ну, тогда ты попусту тратишь время.

Эй, а не рано ли называть ребенка «она»...

И?

Ты уже знаешь пол?

Ох! Нет! Ты просто всегда говоришь «Он», поэтому я решила использовать «она». Полагаю, один из нас прав. Но я еще не ходила на прием к врачу.

Он довольно скоро, да?

Да, на следующей неделе. Расписание врача полностью забито, поэтому немного позже, чем надо.