Текст книги "Не разбивай мое сердце (ЛП)"

Автор книги: Николь Жаклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Настало время войти в роль мне не предназначенную.

***

– Тетушка Кейт! У нас есть сюрприз для тебя! – кричала Сейдж, когда Меган вела их с мальчиками через улицу.

– Спасибо, что присмотрела за ними, Меган, – сказала я, когда она передала мне спящего Ганнера на руки.

– Никаких проблем, соседка. Эрик в любом случае помогал вам.

– Ох, твой муж супервысокий или супергорячий?

– И то, и то?

– Ладно, тогда супергорячий.

Мы рассмеялись, затем схватили маленькие ручки и переместились на газон, когда парни перевозили грузовик Шейна на подъездную дорожку.

– Пойдем, посмотрим! – заскулил Келл, потянув меня за руку.

– Посмотрим!

– Посмотрим!

– Хорошо, хорошо, я иду, – я повернулась к Меган, которая была занята, не давая сыну бежать к задней части грузовика. – Спасибо еще раз, Меган.

Дети радостно болтали, когда мы вошли в дом, и меня потащили в свободную спальню. Когда Сейдж открыла дверь с размаху, я не смогла сдержать слез.

– Мы подумали, что тебе нужна кровать получше, – сказал Шейн тихо у меня за спиной. – Ничего сверхъестественного, но матрас новый и ...

– Я люблю ее.

– Да?

– Это самая лучшая кровать за всю историю кроватей.

– Я бы не стал так преувеличивать, – ответил он с небольшой улыбкой. – Мы отнесем твою старую в гараж на случай, если тебе понадобится запасная комната или еще что-то.

– Вы сделали это для меня? – крикнула я детям, которые сейчас прыгали по кровати. – Мне очень нравится.

– Мы также купили тебе новое постельное белье! Потому что папочка сказал, что твое старое не подойдет, – Сейдж перекрикивала шум, который создавали ее братья. – Но папочка забыл постирать его, и вспомнил только сегодня утром, поэтому оно все еще в сушилке.

Я посмотрела через плечо и увидела, что Шейн тихо смеется.

– Упс, – сказал он, несильно пожав плечом. – Вероятно, сейчас уже все готово.

– Сейдж и Келлер, – крикнула я, привлекая их внимание. – Вы можете вытащить мое новое постельное белье из сушилки и помочь застелить мою новую кровать?

– Я принесу! – закричал Келлер, пробежав мимо меня.

– Она сказала, нам обоим это сделать, Келлер! – закричала Сейдж возмущенно.

Я улыбалась на их препирательство и наблюдала, как Гевин понял, что ему больше не с кем играть и резко плюхнулся на кровать. Из-за количества слюны, просачивающейся в плечо моей футболки, у меня было ощущение, что Ганнер уснул, пока я его держала.

– Все коробки, которые нужны в доме, отмечены, верно? – спросил Шейн, когда Келлер и Сейдж вбежали назад, споря, кто застелет свою сторону простыни.

– Да, все отмечены. Их одиннадцать. Я посчитала.

– Хорошо, я возьму их. Ты хочешь, чтобы я отнес Ганнера в кроватку? – он вытянул руку, чтобы просунуть ее под головку Ганнера.

– Нет, но думаю, ты можешь увести остальных монстриков на какое-то время? – спросила я уныло. – Я бы хотела забраться на свою новую кровать с Ганнером и вздремнуть.

Он нежно улыбнулся, отчего у меня перехватило дыхание, и кивнул.

– Сейдж! Келлер! Гевин! – закричал Шейн. – Давайте дадим Кейт немного полежать с малышом, а вы, ребята, поможете разгрузить оставшиеся вещи из грузовика.

Когда все покинули мою комнату, я легла на скрученную простынь и свернулась вокруг Ганнера на большой кровати. Мое одеяло и подушки еще не доставили в дом, но я уснула почти мгновенно, как только голова коснулась матраса.

Я проснулась немного позже под своим любимым одеялом, а Ганнер пропал.

– Ганнер? – закричала я в панике.

Я спрыгнула с кровати и побежала вниз, где смогла услышать Шейна и детей на кухне.

– Где Ган... – он сидел на своем высоком детском стульчике и ел чернику.

– Извини, – сказал Шейн робко с того места, где разговаривал с милым ботаником. – Когда я пришел вас проверить, он не спал, поэтому я забрал его к нам.

– Святое дерьмо, я решила, что потеряла его, – ахнула я, закрыв лицо одной ладонью.

– Сверху лестницы ворота, он бы не смог уйти далеко, Кэти, – напомнил мне Шейн со смешком.

Да, для него, может, это было и смешно. Я же разразилась слезами.

– Ох, дерьмо, – пробормотал милый ботаник.

– Черт, Кейт, – вздохнул Шейн, подойдя ко мне и притянув к своей груди. – Почему ты плачешь?

– Я проспала это! Я даже не знала, что его забрали.

– Ты устала, – прошептал Шейн мне на ухо.

– Я всегда уставшая! Что если я не проснусь, когда кто-нибудь из них будет нуждаться во мне?

– Успокойся, Кейт, – решительно приказал Шейн, скользя руками по моей спине, пока не обхватил мою голову. – Перестань плакать! Эй. Ведь я был здесь. Когда засыпала, ты знала, что я не позволю ничему случиться с детьми.

– Наверное, – шмыгнула я носом.

– Верно, поэтому ты, вероятно, заметила, когда я взял Ганнера, но не подумала об этом, просто отвернулась и снова уснула.

– Да, но...

Его лицо располагалось близко к моему, и я могла отчетливо слышать его тихий голос, хотя дети создавали много шума, пока ели.

– Больше никаких слез, – сказал он с небольшой улыбкой, стирая слезы с моих щек.

– У тетушки Кейт будет ребеночек. Вот почему она все время плачет! – прокричал Келлер через шум, из-за чего тело Шейна замерло.

Он отпустил меня и вернулся к своему другу, который наблюдал за нами широко раскрытыми глазами. Новость не должна была привлечь его внимание, ведь среди женщин моего возраста много матерей-одиночек или незамужних, но то, как Шейн держал меня, и то, как изменился язык его тела после маленького объявления, должно быть стало огромным красным флагом.

– Еда на столе, Кейт, – сказал Шейн, не глядя на меня. – Вероятно, ты должна поесть.

Я кивнула, хоть он и не смотрел на меня, и направилась к Ганнеру, чье лицо было измазано едой.

– Ты хорошо поспал, мартышка? – спросила я нежно.

– Окейки, – ответил он с большой улыбкой.

– Прыжки на кровати! – закричал Гевин, когда я прошла мимо него.

– Лучше бы ни одной мартышки не было на моей большой кровати! – подразнила я его, подтолкнув в бок.

***

Слава богу, день, наконец, подошел к концу. Дети были так заведены перед сном, что складывалось ощущение, будто они никогда не лягут спать. Хотя я понимала. Шейн уедет утром, и они беспокоились о его отъезде. Мы решили, что парень-ботаник, чье имя было Майлз, отвезет Шейна в пункт выброски десанта, вместо того, чтобы везти туда детей. Я не была уверена, что это за место, но мне казалось, что все семьи, собравшиеся попрощаться со своими военными, испугают их.

Я переоделась в ночнушку и улеглась в кровать, расслабившись на родной подушке. Черт, я боялась наступления утра. Не знала, как буду спать эту ночь. Моя тревожность возрастала с каждым изменением цифр на будильнике.

– Тетушка Кейт, могу я поспать с тобой? – прошептала Сейдж в дверном проеме, прерывая «что если» сценарий, развивающийся в моей голове.

– Конечно, иди сюда, – прошептала я, приподнимая одеяло. – Кровать, должно быть, может вместить двадцать людей.

– Я тоже! – закричал Гевин, когда его коротенькие ножки ворвались через мою дверь.

– Я думала, вы, ребята, спите!

– Гевин продолжает бить по своей стене, – сказала сердито Сейдж.

– Я не устал, – объявил Гевин, подползая к нам с Сейдж, похрюкивая.

– Хорошо, но я устала. Поэтому вам нужно уснуть.

– Хорошо, – пробурчал он, положив голову мне на плечо.

Я повернулась к нему и обняла его тельце, когда почувствовала, что Сейдж прижалась ко мне со спины.

Было тихо какое-то время, пока тела детей тяжелели, затем Гевин начал немного похрапывать, как всегда и делал, и я не осознала, что Келлер вошел в комнату, пока он не забрался в изножье кровати.

– Эй, дружочек, – сказала я, когда он не произнес ни слова. – Не можешь уснуть?

– Я остался один, – сказал он, слегка шмыгнув носом.

Он забрался на кровать со стороны Гевина и лег рядом лицом к нам.

– Оу, дружочек. Ты хочешь поспать здесь? – после того, как два года делил комнату с Гевином, Келлер ненавидел спать в одиночестве. Я задавалась вопросом, перерастет ли это он.

– Да.

Он уснул через минуту, а я лежала, проводя руками по его волосам долгое время. За Келлером нужно будет пристально наблюдать в течение следующих недель.

Сейдж принимала все тяжело, но старалась все усваивать, пока не разбиралась, и затем тихо примирялась с тем, что происходит. После смерти Рейчел она в какой-то степени погрузилась в себя, но через несколько месяцев стала Сейдж, которой всегда была, не считая того, что дергалась во сне.

Гевин просто плыл по течению. Он был таким покладистым, даже чересчур. Я задумывалась, это из-за его возраста или Бог просто решил, что Шейну и Рейчел нужна полная противоположность их старшего сына, чтобы они не сошли с ума?

Келлер принимал все тяжело, и часто попадал в неприятности. Он был таким чувствительным. Думаю, большинство людей считали, что его поведение связано с тем, что он просто засранец, но я знала его с рождения. Бедный малыш принимал все близко к сердцу, и чувствовал все усиленно, неважно, был ли это страх, печаль или тревога. И это всегда выходило из него с агрессией.

Я прислушивалась, как дом погружался в тишину, и молилась, чтобы у меня получилось позаботиться об этих детях в одиночку.

– Похоже, здесь вечеринка, – сказал Шейн из дверного проема, затем обошел кровать, чтобы я могла его видеть. – Хорошо, что я купил тебе большую кровать.

– Однозначно. Слава Богу, Ганнер не может вылезти из своей кровати, иначе, боюсь, мы бы свисали по краям.

– Хочешь, чтобы я отнес их по своим кроватям?

– Да, они, вероятно, будут лучше спать, – ответила я, целуя потный лобик Гевина.

Шейн обошел кровать и подхватил Сейдж, молча направляясь к двери, когда я встала.

– Тебе не нужно подниматься, – прошептал он, когда вернулся.

– Ты должен забрать Гевина первым. Если Келлер проснется до возвращения Гевина в комнату, он закапризничает.

– Верно, подмечено, – кивнул он, наклонившись над Гевином. – Вернусь за Келлером.

Я свернулась на внезапно пустой кровати, когда Шейн, наконец, отнес Келлера в комнату. Я ругала себя за то, что попросила его отнести детей, когда Шейн вернулся.

– Пододвигайся, – приказал он, закрывая за собой дверь.

Я пододвинулась и тяжело сглотнула, когда он снял футболку через голову, прежде чем лег рядом лицом ко мне.

– Не можешь спать? – спросил он.

– Я бы хотела, чтобы ты не уезжал, – выплюнула я, мгновенно зажмурившись, чтобы не видеть выражение его лица.

– Да, я тоже не в восторге от этого, – ответил он со вздохом, закатив глаза.

– Я подумала, ну... Рейчел всегда говорила, что ты хотел уезжать.

– Сейчас все по-другому.

– Это преуменьшение.

– Я не беспокоюсь о том, как ты будешь заботиться о детях, ты знаешь это, верно? – спросил он, хватая одну из моих рук, притягивая меня ближе, пока я не прижалась к его боку. – Я не доверяю никому больше, чем тебе.

– Я переживаю.

– Я тоже буду. Здесь много обязанностей с детьми.

– Переживаю за тебя.

– Единственное, о чем ты не должна переживать.

– Не могу ничего поделать с этим.

– Я вернусь, не успеешь оглянуться.

– Я стану огромной к твоему возвращению, – пожаловалась я.

Он мягко рассмеялся, отчего кровать затряслась.

– Вероятно.

– Я скучала, – прошептала тихо, сворачивая ладонь в кулак на его груди.

– Я еще даже не уехал.

– Нет, я скучаю по тебе уже давно.

Он молчал долгое время, поэтому я задумалась, что совершила ошибку, подняв тему, которая остро стояла последний год.

– Я был придурком в те времена.

– Ты был моим лучшим другом.

– Я знаю, – вздохнул он, крепче притягивая мое тело к себе.

– Это была просто глупая влюбленность. Я бы пережила ее. Я пережила ее, – уверяла я.

– А мне был двадцать один год, и я был зол на весь мир, – напомнил он мне. – Было проще притвориться, что тебя не существует. Я знал, что если увижу, как ты наблюдаешь за мной печальными карими глазами, я сделаю что-нибудь глупое.

– Поэтому ты приударил за моей соседкой. Боже, это был поступок мудака, – настаивала я.

– Так и было, – хихикнул он. – Но черт, Рейчел была так сексуальна.

– Ладно, разговор окончен.

– Извини.

– Она была очень сексуальная, – проворчала я. – Если бы я увлекалась цыпочками, то она бы сразила меня наповал.

Он издал удивленный смешок, и все мое тело согрелось.

– Ты сумасшедшая.

– Я скучаю по ней, – призналась я, мое горло сжалось.

– Черт, я тоже.

– Иногда я беру свой телефон, чтобы написать ей.

– Я перекатываюсь на бок утром в кровати и ожидаю, что она будет рядом.

– Она, правда, позволяла тебе видеть ее без макияжа? Я думала, она выпрыгивала из кровати и накладывала его до твоего пробуждения, – пошутила я.

– Она делала так первый год наших отношений, – сказал он сквозь смех. – Потом я, наконец, поймал ее, прежде чем она смогла выскользнуть из кровати, поэтому перестала так делать.

– Клянусь, она была моей полной противоположностью, – ворчала я. – Я ненавижу укладывать волосы и краситься.

Я запрокинула голову, посмотреть на него, и увидела, что он улыбается.

– Тебе не нужно это.

– Что?

– Тебе не нужно все это дерьмо: макияж и т.д.

– Нет, нужно. Я просто ленивая.

– Нет, это не так. Твоя кожа без недостатков, – сказал он тихо, протягивая руку, чтобы провести пальцем по моей щеке. – Твои губы алые, и когда ты улыбаешься, клянусь, люди не могут сдержать ответную улыбку. Это заразно.

– Ты не должен говорить это.

– Что? Правду? Кейт, ты по природе уверенная в себе. Рейчел была красавицей, да. Но она старалась ради этого, потому что не чувствовала себя таковой, – он печально улыбнулся. – Не сравнивай себя с ней. Это как яблоки и апельсины.

– Полагаю, старые привычки умирают с трудом.

– Уверен, я не помогал с этим.

– Это правда. Придурок, – сказала я с игривой усмешкой.

– Я ненавижу то, что видел тебя голой, – сказал он, покачав головой, отчего я отшатнулась в ужасе.

– Вау, да пошел ты!

Я пыталась отстраниться, но он прижал меня крепче к груди.

– Твое тело – безумное, Кейт, – сказал он мне, пока не перекатился так, что навис надо мной. – Я смотрю на тебя и не вижу гребаную потрепанную одежду, которую ты носишь. Я вижу, как твои груди дергаются, когда я тяну за соски. Вижу, как ты стискиваешь челюсти, когда кончаешь, и как твои алые губы обхватывают мой член.

Моя челюсть отвисла, и я посмотрела на него в шоке.

– Ты лучшая подруга моей жены. Моей умершей жены. Понимаешь это? Я смотрю на тебя и не вижу Кейт, которая сводила меня с ума, когда мы были детьми, или Кейт, которая была лучшей подругой Рейчел. Я вижу Кейт, которая брала меня в рот и затем умоляла о большем. Это ненормально. Какого черта я должен с этим делать?

Это не был риторический вопрос. Он спрашивал у меня, что ему делать, и я понятия не имела, что ответить.

Его руки дрожали, а глаза заволокло замешательство. Это напомнило мне время, когда я увидела его впервые: он сидел за столом моих тети и дяди за ужином, изо всех сил стараясь отстраниться, пока они пытались вовлечь его в разговор.

Я подняла руку и нежно провела по его щеке, мое сердце болело за него. Может, это мое доброе сердце, или гормоны беременной, из-за которых я плакала во время рекламы, показывающей щенков чау-чау, но я очень сильно хотела успокоить его.

Я видела, откуда пришел этот мужчина. Я знала его демонов и историю, и могла чувствовать вину, исходящую от него волнами.

– Ты не должен разбираться в этом сегодня, – прошептала я. – Ты ничего не должен делать.

– Да, думаю, да, – сказал он горько.

Затем его губы коснулись моих, так нежно, что я едва почувствовала.

– Ты должна прогнать меня.

– Какого черта я должна это делать? – ответила я, всасывая его нижнюю губу. – Не то чтобы я могу забеременеть от тебя…

Он замер, и я пожалела о своих словах. Клянусь, иногда я совсем не думаю, что несу.

Он переместился, не сказав ни слова, и осторожно задрал мою ночнушку. Когда, наконец, расположился между моих коленей, наклонился и прижался лицом к моему животу.

– Ты вынашиваешь моего ребенка, – произнес он у моей кожи.

Слезы брызнули из моих глаз по щекам. Он, наконец, сказал это.

– Да, – ответила я, мой хриплый голос обличал небрежность в моих словах.

– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал он нервно. – Обещаю. Я буду хорошим отцом для него.

– Ты уже хороший отец.

– Для этого ребенка, – ответил он, поднимая голову и прижимая ладонь к моему животу. – Я буду хорошим отцом для этого ребенка.

– Я никогда не сомневалась.

– Я сомневался, – признался он, его стыдливый взгляд встретился с моим.

Правда в его словах обрушилась на меня как тонна кирпичей, и я, наконец, поняла, почему он игнорировал доказательство того, что у нас будет ребенок.

Я кивнула, и он кивнул в ответ. И вот так, без слова, мы заключили соглашение заботиться об этом ребенке, неважно, планировали мы его или нет.

***

– Так, я не буду трахаться долгое время, – сказала я слезно через пару минут, разрушая напряжение, которое, должно быть, просто убивало его. – Ну, понимаешь, из-за всей этой беременности. И ты не будешь трахаться долгое время из-за войны за свою страну, – я подняла веки, когда провела руками по щекам и заметила, что облегчение и какая-то нежность украсили его черты лица.

– Это правда. Что думаешь? – спросил он с робкой улыбкой.

– Думаю, что сегодня наша последняя ночь заняться приятной-приятной любовью.

– Вы пытаетесь соблазнить меня, миссис Робинсон?

– Если ты спрашиваешь, очевидно, я делаю это неправильно, – ответила я, когда он схватился за мои трусики и спустил их по ногам.

– Ты уже влажная, – прокомментировал он в удивлении, когда раздвинул мои колени.

Я в смущении прикрыла лицо рукой.

– Ну, твое лицо было достаточно близко к моей нижней части.

– Твоей нижней части? – спросил он в изумлении, его дыхание щекотало мою разгоряченную кожу.

– Ну, как бы ты назвал это?

– Вагина. Щелка. Киска... Клитор.

– Дерьмо, – выдохнула я, когда он лизнул меня. – А у вас грязный ротик, мистер Андерсон.

– Он может быть еще грязнее, – ответил он, прежде чем всосал мой клитор между зубами.

Руки Шейна двигались по моим бедрам, когда язык и губы двигались между ними, и впервые он не торопился. Каждое облизывание и посасывание было осознанным, мягко толкая меня за край и утягивая назад, пока я не вспотела и не изогнула спину над новой простыней.

– Ты готова? – спросил он, задыхаясь, когда, наконец, отстранился, спуская свои шорты по ногам.

– Если ты не заставишь меня кончить в течение тридцати секунд, то я сделаю тебе больно, – захныкала я, рассмешив его.

– Когда ты кончаешь, твое влагалище практически пульсирует, и ты становишься чертовски мокрой, – прошептал он мне в ухо, расположившись надо мной. – Я хочу, чтобы ты была вокруг моего члена, когда это случится.

Шейн скользнул в меня одним быстрым толчком, затем поднял одно из моих коленей, пока моя нога не согнулась между нами. Он пристально вглядывался в мое лицо, снова и снова медленно толкался, обернув мои ноги вокруг себя, изменив угол этим, пока, наконец, не нашел местечко, из-за которого все мое тело затряслось.

– Вот, – прошептал он с удовлетворенной улыбкой. – Держись, детка.

– Святое дерьмо, – пробурчала я, когда он ударял по этому местечку снова и снова. Все мое тело замерло, когда он двигался. Я боялась, что изогнусь, и снова его потеряю, а ощущение того, как он потирался о мою точку G, было не тем, что хотелось отпустить.

– Ты такая милая, – сказал Шейн с улыбкой, когда я смотрела на него широко раскрытыми глазами. – Так отчаянно стараешься не двигаться.

– Боже, так хорошо, – застонала я, когда он начал двигаться быстрее.

– Если не хочешь, чтобы я остановился, лучше обхвати меня руками, – пригрозил он, направляя бедра вперед. – Я знаю, где найти твое удовольствие. Ничто из того, что ты делаешь, не остановит меня от этого.

– Что, если...

– Руки, сейчас же, – приказал он.

Я поняла руки к его торсу, одной обняла его за спину, а другую нежно обернула вокруг горла.

Он зарычал, и я ощутила, как Шейн тяжело сглотнул, когда его лицо опустилось к моему, изменяя наклон бедер так, что я заскулила ему в рот.

– Все хорошо, я с тобой, – выдохнул он, поднимая мои ноги, пока они обе не были прижаты к его груди, и он снова толкнулся в мою точку G. – Вот так.

– Пожалуйста, – хрипло умоляла я.

– Жестче? – он выскользнул и затем яростно толкнулся в меня, поцеловав со всей страстью.

– Да. Да. Вот так.

– Иисус Христос, ты такая сексуальная, – пробормотал он мне в рот. – Ты почти у цели, Кейт. Прими это. Черт!

Я взорвалась, и он последовал за мной с глубоким стоном. Наши тела были липкие от пота, и я чувствовала себя, будто пробежала милю, когда он выскользнул из меня.

– Все хорошо? – спросил он нежно, когда помог мне выпрямить ноги.

– Чувствую себя как желе, – застонала я, слезая с кровати.

– Куда ты?

– В ванную, – пробурчала я, мои глаза уже потяжелели от истощения. – Мочевая инфекция – это не шутка.

– Сексуальная, – подразнил он.

– Простая физиология, – парировала я, уходя.

Когда вернулась в комнату, то была удивлена, обнаружив Шейна на кровати.

– Если будешь спать близко ко мне, мы сможем избежать мокрого пятна, – проинформировал он меня осторожно. – Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я ушел.

– Нет, останься, – сказала я устало, забираясь на кровать рядом с ним. – Но я буду спать.

– Я не знаю, что мы делаем, Кейт, – сказал Шейн, когда притянул меня к своему телу спиной. – Вероятно, мы сделали все только хуже.

– Уже сожалеешь? – спросила я легко, открыв глаза.

– Нет, никаких сожалений, – заверил он меня, сжимая.

– Мы не должны ни в чем разбираться сегодня, – напомнила я ему, мой желудок сжался. – Верно?

– Да, хорошо, – прошептал он мне в макушку.

Я не знала, чего ожидала, но мои глаза наполнились слезами, и я отказывалась разваливаться на части. Я не была женщиной, которая смешивала секс с любовью – никогда не была такой. Сексуальное увлечение не было обязательным признаком сильных чувств. Иногда в течение последних лет, у меня было несколько интрижек на одну ночь.

Но мужчина, лежащий рядом со мной, был Шейном.

Я не была уверена, сколько смогу держаться, прежде чем старые чувства вылезут на поверхность, и я знала, что когда это случится, он уйдет.

И в следующий раз цена будет гораздо выше.