Текст книги "Раскрепощение"

Автор книги: Николь Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

14

– Что случилось, Том? – спросила Бет, когда снегоход вдруг остановился на лесной тропинке. – Почему ты остановился?

– Это не я остановился. Это он. – Том с силой ударил кулаком по ветровому стеклу и резко выдохнул ртом воздух, превратившийся в облако ледяного пара. – Глазам своим не верю. У нас кончилось горючее.

– Но Дерек сказал…

– Что ж, Дерек ошибся.

Бет взглянула через его плечо на приборную панель.

– Но, судя по показаниям прибора, осталось еще полбака.

– Значит, прибор не работает, потому что горючее кончилось.

У Тома был собственный снегоход, и, если он говорил, что прибор испортился, Бет не собиралась спорить. Она спрыгнула с сиденья и испытала неприятное чувство, увязнув по лодыжки в снегу.

Тропинка, по которой они ехали, узкой полоской петляла под деревьями, образующими причудливый свод над их головами. На голых ветвях лежал снег, они зловеще чернели на фоне затянутого облаками зимнего неба, и Бет встревожилась, заметив, как быстро сгущаются сумерки.

– Пожалуй, это была не столь уж замечательная идея. Вероятно, нам следовало подождать до утра.

Хотя еще совсем недавно идея эта выглядела такой заманчивой! Видимо, потому, что без найденных в сарае для хранения инвентаря кусачек возвращение в клуб казалось бессмысленным.

Да, она не смогла бы заняться с Томом любовью или принять душ… Но отважиться из-за этого отправиться неизвестно куда в такую метель и в столь поздний час? О чем она думала? Ни о чем. Как обычно, Бет действовала, подчиняясь порыву, и, похоже, сама мать-природа решила доказать, как опасны бывают необдуманные порывы, ибо в этот момент подхваченные ледяным ветром снежные хлопья закружились в воздухе.

– Если бы жизнь, словно магнитофонную пленку, можно было прокручивать назад… – Запустив руку под пуховик, он снял с ремня рацию. – Я посчитал это глупостью, когда нам вручили рацию. Видишь, она пригодилась. – Он щелкнул тумблером. – Тревога! Говорит Том Мэйсон. У меня проблемы. – Он поднес рацию к уху и стал ждать ответа. Ожидание затянулось. Том снова нажал кнопку передачи. – Кто-нибудь слышит меня?

Тишина.

Том снова защелкал кнопками, переключая каналы.

– Рация, похоже, работает. Я попробую другой канал.

Но ответа ни с одного из шести каналов не последовало. Том повесил рацию обратно на пояс и, насупив брови, посмотрел на Бет.

– Лифт, душевая кабина, снегоход без горючего, а теперь еще и неработающая рация. Пожалуй, суперклубу нужен новый человек, отвечающий за исправность оборудования.

Бет не стала спорить. Теперь, когда рация перестала шипеть и трещать, наступившая в заснеженном лесу тишина казалась зловещей.

– А не пойти ли нам назад?

Том слез со снегохода и огляделся по сторонам. Выражение его лица еще больше встревожило Бет. В последний раз она видела его таким взволнованным в школе, когда после футбольного матча один из болельщиков соперников попытался затащить Бет на заднее сиденье своего автомобиля, хотя она в недвусмысленных выражениях отклонила его приглашение. Том сломал этому типу нос, был за это временно исключен из школы и поклялся, что снова сделает то же самое, если кто-то попытается заставить Бет делать то, что она не хочет.

– Не могу с точностью утверждать, что отсюда ближе до клуба, чем до города, – наконец произнес Том, – но нам надо двигаться в том или ином направлении. Скоро стемнеет.

– Мы ехали довольно долго.

– Я знаю. – Он стал напряженно вглядываться в даль. – Кажется, Лаура упоминала что-то о находящихся здесь коттеджах?

Бет всмотрелась в мрачное скопление покрытых изморозью стволов деревьев и мысленно высказала благодарность за то, что Том не утратил способность здраво мыслить, тогда как ее воображение уже рисовало ей зловещие картины и она видела их замерзшими насмерть со свисающими с носов сосульками.

– Верно. На северной оконечности парка. Думаешь, мы минуем их по пути в город?

– Пойдем вперед и посмотрим. Мы где-то неподалеку.

Бет улыбнулась, взяла его за руку и попыталась унять свои опасения, заставлявшие воображение рисовать страшные картины. К счастью, всего через пять минут они вышли на поляну, где несколько причудливого вида коттеджей расположилась полумесяцем вдоль берега реки.

– Пожалуй, еще никогда в жизни я не была так рада обнаружить цивилизацию. Держу пари, в них очень хорошо летом.

– Сейчас они представляют собой хоть какое-то убежище. Боюсь только, что мне не придется разбить окно, чтобы проникнуть в один из них, – пробормотал Том.

Быстрым шагом он направился к ближайшему от тропы коттеджу и начал громыхать окнами, пытаясь найти доступ внутрь. Бет, решив помочь ему, направилась к крыльцу и, проходя мимо двери, на всякий случай подергала за ручку.

Не заперто!

С радостным воплем она распахнула дверь и вбежала внутрь. По сравнению с занесенным снегом ландшафтом снаружи, коттедж внутри выглядел настоящим раем. Пол и потолок из выкрашенных в яркий цвет толстых деревянных досок и горшки с пальмами и тропическими цветами лишь усиливали это впечатление. Камин, пожалуй, не вписывался в обставленный плетеной мебелью интерьер, но мог вполне пригодиться, если возникала необходимость обсушиться после летней грозы… или зимней метели.

На пороге появился Том и стал стряхивать снег с ботинок, нос его покраснел, а на лице застыла смущенная улыбка.

– Ты права, сначала мне следовало проверить дверь. Хорошо, что я не разбил окно.

– Сегодня везет мне.

– А телефон работает? – Он бросил взгляд на стоящий на тумбочке телефон, который Бет даже не заметила.

– Я его не трогала.

Том поднял трубку и почти тут же опустил ее на рычаг.

– Не работает. Наверное, его отключают на зиму.

– Что ж, во всяком случае мы не замерзнем насмерть, пока не обнаружится наше исчезновение.

Том кивком выразил свое согласие, но на лице его, когда он огляделся по сторонам, особой радости не отразилось.

– Это, конечно, лучше, чем ничего, но нужно ли нам оставаться здесь? Здесь нет той атмосферы, как в «Башне рыцаря».

– А мне здешняя атмосфера кажется очаровательной.

– В этом все дело, Бет. Ни один уважающий себя мужчина никогда не стал бы останавливаться здесь, а значит, место это создано исключительно для женщин, заманивающих сюда своих мужчин обещаниями секса.

– Том! – притворно возмутилась Бет и рассмеялась, потирая руки, чтобы согреть их. – К сожалению, выполнить свое обещание в ближайшее время мне не удастся. – Она бросила многозначительный взгляд туда, где ощущала сжимающий бедра пояс целомудрия, и горестно вздохнула.

– Да? А я все-таки надеюсь… Смотри-ка, что я вижу на столе.

Проследив за его взглядом, Бет издала изумленное восклицание.

– Неужели это то, что я думаю?

– Именно, черт возьми. – В два прыжка Том подскочил к столу. – Ящик с инструментами.

– И тебе кажется, что там найдутся кусачки, да?

Том уже открывал крышку.

– Дерек сказал, что не может найти свои. Видимо, он их здесь и оставил, растяпа. Взгляни-ка… Именно так и выглядят кусачки.

– А они подойдут?

– Должны.

Едва Бет успела облегченно вздохнуть, как Том, которому, видимо, в голову пришла новая мысль, подозрительно уставился на ящик с инструментами.

– Как удобно, что в коттедже вдруг обнаруживается ящик с инструментами, а в нем – так нужные нам кусачки… Тебе это не кажется подозрительным?

– О чем ты говоришь?

– Так, ни о чем, строю догадки.

– Это означало бы, что Дерек отослал нас в такую метель, зная, что мы окажемся здесь. – Бет пожала плечами. – Откуда он мог это знать? Или, скорее, с какой стати ему это делать?

– Не знаю. – Том взял кусачки и с сомнением посмотрел на них. – Просто все это кажется подозрительно своевременным, словно специально подстроено…

– Это совпадение, Том. Ни в одной из гостиниц мира, опасаясь судебного преследования, не рискнули бы заставлять гостей в такую погоду покидать ее пределы. Это чушь. Видимо, Дерек что-то здесь ремонтировал, оставил свой ящик с инструментами и забыл запереть дверь.

Том задумчиво посмотрел на нее и кивнул.

– Да. Вероятно, ты права. Вот и не верь после этого в удачу, а? Или в покровительство Купидона… Пожалуй, я займусь отоплением или разведу огонь, чтобы согреть помещение, а потом, моя дорогая Бет, настанет самое подходящее время избавить тебя от сделанного мне к Дню святого Валентина подарка.

Заметив выражение его лица, Бет ощутила пробежавшую по телу дрожь. Она направилась в холл, бросив через плечо:

– Я поищу термостат.

Центральное отопление и кондиционер оказались в полной исправности, Том развел в камине огонь, и вскоре коттедж превратился во вполне пригодное для обитания место, где они смогли снять с себя верхнюю одежду. Место это показалось Бет еще более пригодным для обитания, когда она обнаружила в шкафу теплые одеяла. Притащив их в гостиную, она устроила нечто вроде теплого гнездышка перед камином.

– Интересно, откуда в летнем коттедже столько одеял?

– Принимая во внимание то, как я замерз, пожалуй, жаловаться не стоит. – Том хмуро посмотрел на кучу одеял и направился к столу. – Смотри, что я еще нашел. – Он поднял табличку с надписью «Не беспокоить».

– Думаешь, она нам здесь понадобится?

– Зная здешние порядки, я не хочу рисковать.

Открыв дверь, через которую в помещение ворвался порыв ледяного ветра, заставивший Бет торопливо приблизиться к огню, он повесил табличку на ручку. Затем захлопнул дверь и запер ее на задвижку.

– Теперь можно не опасаться незваных гостей.

– Только сумасшедшие выходят на улицу в такую погоду.

– И мы в их числе. – Том медленным шагом направился к ней, в глазах его отчетливо читалось страстное желание. – Потому что ты сводишь меня с ума. – Проходя мимо стола, он схватил кусачки, поднял их вверх и сказал: – Ты уже достаточно согрелась, чтобы снять брюки, Бет?

Он стоял перед ней, высокий, смуглый и повелительный. Горевшее в его серых глазах обещание согревало ее лучше любого огня. У Бет перехватило дыхание.

Том, видимо, нашел ответ на свой вопрос в выражении ее лица, потому что, не успела она промолвить и слова, как он стиснул ее в объятиях и прижал к груди. Затем положил кусачки на каминную полку, взял Бет за подбородок и заставил ее посмотреть ему в глаза.

– Мне нравится, когда тебе становится трудно дышать. Это значит, что я возбуждаю тебя.

Возбуждение уже охватило Бет с головы до ног, судорожные вздохи один за другим срывались с ее губ.

– Видишь. – Улыбка мелькнула на его губах, когда он коснулся ими лба Бет. – Когда ты возбуждена, кожа у тебя становится горячей от вожделения, и тогда приходит время… целовать тебя.

Ленивые движения его губ, описывающих круги по виску и щеке, наполнили Бет страстным желанием. Том точно знал, как его поцелуи действуют на Бет, и был очень доволен результатом. Он приник к ее губам, и она с жаром встретила его поцелуй.

Люби меня, Том. Люби меня…

Эта мысль крепла в ее сознании, вызывая томительное желание познать все, что он ей предлагал, и с готовностью следовать за ним в неизведанную область длительных отношений и обязательств, а возможно, и вечной любви, в которую она никогда не верила.

Их время наконец пришло, и Бет, заглянув в глубины своей памяти, постаралась сравнить происходящее с ей одной известными фантазиями, посещавшими ее ночами долгие годы. И обнаружила, что все эти фантазии бледнеют в сравнении с реальностью.

Она хочет этого мужчину так, как еще ничего не хотела в жизни. Не имеет значения, с чем ей придется столкнуться, чтобы получить эту привилегию, она готова на все, ибо она хочет, чтобы и в будущем руки Тома ласкали ее тело, а губы зажигали в ней огонь желания.

Переполняемая противоречивым желанием смеяться и истерично рыдать, Бет выдавила из себя судорожным шепотом:

– Это было что-то невероятное. Наш секс ненормален, Том.

– Не нормален? – Он рассмеялся. – Да, пожалуй, если это считать нормальным, то ни один из нас не доживет до сорока лет.

Бет приоткрыла один глаз и увидела его четко вырисовывающийся на фоне огня в камине профиль. Глаза его были закрыты, лицо Тома показалось ей таким знакомым, таким милым, что ее противоречивые чувства исчезли. Бет рассмеялась, хотя в глазах застыли слезы.

– Я серьезно, Том. От этого можно умереть. – Бет быстро заморгала. – Это слишком прекрасно, чтобы повторяться.

– Ничего, – пообещал ей ее сверхъестественный возлюбленный, ее милый старый друг Том. – Ты привыкнешь.

Прижавшись друг к другу, они снова погрузились в блаженное молчание, сердца их все еще бешено стучали. Бет испытывала благоговейный трепет, вспоминая силу своих ощущений во время оргазма и всю чудовищную прелесть того, что она только что пережила.

Мысли Тома, видимо, текли в том же направлении, потому что он произнес:

– Знаешь, Бет, мы должны изучить все, что касается твоих фантазий. Я хочу узнать их самые глубокие и темные стороны. Теперь у нас появится возможность попробовать. Пятый этап был самым лучшим.

– О чем ты говоришь?

– Пятый этап – обязательства. – Заметив ее недоуменный взгляд, Том пояснил: – Помнишь, твоя студенческая работа. Ты писала в ней о пяти этапах построения крепких отношений.

– Ты читал мою студенческую работу?

– Да. Она как-то попалась мне на глаза. И я решил, что раз ты сама об этом писала, то эти этапы помогут нам создать крепкие отношения.

– Итак, ты помечал галочкой каждый пройденный этап в списке того, что необходимо сделать?

– Да, в списке того, что необходимо сделать, чтобы совратить Бет.

Бет поцеловала его в шею, слезы блеснули у нее в глазах, и ей пришлось отчаянно заморгать, чтобы остановить их. Том потратил столько сил, чтобы помочь ей понять правду!

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Когда Том открыл глаза, Бет увидела в его глазах любовь, и это окончательно выбило ее из колеи. Она не смогла сдержать слез, они покатились по щекам, и Том понял, понял с первого взгляда, что это слезы радости, потому что на лице Бет сияла улыбка, когда она смахнула их.

Написанная на его лице нежность заставила Бет зарыдать еще сильнее, так, словно теперь, когда у нее открылись глаза, барьеры, разделявшие их, перестали существовать.

– И что теперь будет? – запинаясь, произнесла она.

Том на мгновение задумался.

– Я вручу тебе мой подарок к Дню святого Валентина.

Он освободился из ее объятий, перед ней на мгновение мелькнули его обнаженные ягодицы, когда он вскочил на ноги, чтобы взять со стула свою куртку. Бет, ощутив пустоту, хотела запротестовать против его ухода, но прежде, чем ей это удалось, Том уже вернулся на место и, опустившись на колени, стал рыться в кармане куртки.

Приподнявшись на локте, Бет с интересом наблюдала за ним.

– Ты носил с собой предназначенный мне подарок все то время, что мы искали эти чертовы кусачки? Когда же ты планировал мне его отдать?

– Вообще-то у меня не было четкого плана относительно…

– У тебя не было четкого плана, Том? – Бет, не веря своим ушам, села. – Уж не хочешь ли ты сказать, что действовал, подчиняясь порыву?

Том скептически поднял брови.

– Не совсем так. Я носил его с собой с тех пор, как приехал в суперклуб. Я хотел быть уверен, что он окажется при мне, когда наступит подходящий момент.

Мысль, что он все время носил с собой подарок, ожидая подходящего момента, глубоко тронула Бет.

– Ты так добр ко мне.

– Я стараюсь, – серьезно сказал он. – И я хочу оставаться таким всю мою жизнь. – Том извлек из кармана куртки коробочку, смахивающую на те, в каких хранят кольца.

Кровь отхлынула от лица Бет, она округлившимися глазами наблюдала, как он открыл коробочку, и перед ее взором предстал изящный бриллиант в платиновой оправе. Кольцо это показалось ей знакомым, и она, возможно, узнала бы его, если бы следующие слова Тома окончательно не ошеломили ее:

– Бет, выходи за меня замуж.

Пристально глядя на нее, Том вытащил из коробочки кольцо и протянул ей. Бет уставилась на него так, словно впервые увидела обручальное кольцо.

– Но… как я могу… Я хочу сказать… – начала бормотать она, тщетно пытаясь унять биение готового выскочить из груди сердца, заставить замолчать внутренний голос, призывающий ее ответить согласием и надеть на палец кольцо. С огромным усилием ей в конце концов удалось членораздельно произнести:

– Но я даже не знаю, способна ли я связать себя обязательствами.

Том улыбнулся так, словно точно знал, что она скажет.

– Тебе нравится заниматься со мной любовью?

Бет удалось слабо кивнуть, она не совсем понимала, куда он клонит, ведь, по ее мнению, это не имело особого значения перед лицом столь очевидной проблемы, стоящей перед ними.

– Тебе по душе мысль о том, чтобы завтра утром проснуться без меня?

Она отрицательно покачала головой.

– А как насчет моих фотографий в семейном кругу с другой женщиной в День святого Валентина?

– Нет!

Том улыбнулся.

– Ты веришь мне, Бет?

– Ты же знаешь, что верю.

Он убрал с ее виска влажную прядь.

– Тогда поверь мне сейчас. Я добавил новый этап. Этап номер шесть – вера. Я верю в тебя, потому что знаю тебя и знаю, на что ты способна. – Он произнес это вкрадчивым шепотом, и выражение его лица было совершенно искренним, когда Том сказал: – Я верю, что ты меня любишь, и поэтому тебе захочется быть со мной не только сегодня, но и завтра, и послезавтра.

– А что, если…

– Я верю в тебя, Бет. Мне этого достаточно. Не могу обещать, что у нас все будет гладко, ибо совместная жизнь, бывает, сопровождается всевозможными осложнениями, но, когда будут случаться размолвки, я приду тебе на помощь. Когда ты перестанешь верить себе, я буду верить в тебя, и уже знаю, что ты ответишь мне тем же. Пусть этого будет достаточно.

Бет потрясла огромная важность сказанного им. Она тоже помнила о пяти этапах построения крепких отношений. Этап четвертый – поддержка. Предложив ей выйти за него замуж, Том обещал находиться рядом с ней, пока она не научится честно смотреть в лицо своим страхам относительно пятого этапа – обязательств. А шестым этапом он хотел заставить ее поверить его суждениям, даже если она не верила своим собственным.

Бет всегда обращалась к нему, когда нуждалась в помощи. И Том никогда не подводил ее. Почему сейчас должно произойти иначе? С какой стати им терять драгоценное время, если они могут вместе преодолеть это препятствие и наслаждаться обретенной ими любовью?

Бет не видела ни одной мешающей этому причины.

Бросившись в его объятия, она обвила руками его шею, глаза ее наполнились слезами, когда Том обнял ее. Поцеловав ее в губы, он застал ее врасплох, и Бет никак не отреагировала на надетое им на ее палец кольцо.

Со слезами на глазах она смотрела на бриллиант в форме сердца – превосходный камень, не маленький, но и не такой большой, чтобы привлекать к себе всеобщее внимание, – и внутренне содрогалась, но вовсе не от дурных предчувствий или страха, а от волнения.

– Это кольцо твоей матери.

Том нахмурился, морщины появились у него на лбу.

– Ты ведь ничего не имеешь против, правда? Я хочу, чтобы оно стало твоим, и знаю, что мама тоже хотела бы этого.

Бет снова посмотрела на кольцо, удивляясь, как элегантно оно смотрится на пальце, и испытывая радость от того, как хорошо ее руке лежать в руке Тома.

– Ты уверен? Ведь это кольцо твоей матери, Том…

Он провел большим пальцем по кольцу, простой жест, давший Бет понять, что у него нет никаких сомнений.

– Мама помогла мне принять решение ждать тебя, Бет. Она бы хотела, чтобы оно стало твоим. Она относилась к тебе как к дочери.

– Она знала?

– Еще до того, как узнал я. – Том улыбнулся. – Она говорила, что поняла это, как только мы переехали и ты взяла меня с собой на прогулку, чтобы познакомить со своими приятелями, а потом пригрозила Томми Тепперу проколоть шины на велосипеде, если он не перестанет насмехаться над моими очками.

– Я помню. – Бет рассмеялась сквозь слезы. – Но какое это имело отношение к ее догадке о твоих чувствах ко мне?

– Вероятно, когда я объяснил, что ты сделала, я еще добавил, что когда вырасту и женюсь, то женюсь на такой девушке, как ты. Я не помню, говорил ли я это, но мама всегда утверждала, что если я что-то задумал… – Он зарылся лицом в ее волосы и сделал глубокий вдох. – За ухом.

– Что?

– Ты капнула несколько капель своих духов за правое ухо, а не за левое. Я прав?

– Да, но…

Закончить вопроса ей так и не удалось, потому что Том повалил ее на одеяла и, подчиняясь порыву, стал страстно целовать.

– Так что же ты скажешь, Бет? – прошептал он, отрываясь от ее губ. – Ты выйдешь за меня замуж?

Приподнявшись на локте, он переплел свои пальцы с ее пальцами, его сильное, источающее тепло тело нависло над ней. Пожатие руки Тома вдавило кольцо ей в палец, и незнакомое ощущение от присутствия на пальце этого кольца показалось Бет восхитительным.

– Как ты можешь так долго противиться? Нам ведь еще надо попробовать качели для невесомого секса!

Можно ли устоять перед подобным соблазном?

– Я люблю тебя, Том. И хочу выйти за тебя замуж.

Вырвавшийся у него восторженный возглас заставил Бет громко рассмеяться, а исступление, с каким он стал целовать ее, напомнило ей о супругах Уиттакер и о том, как они не могли оторвать друг от друга рук.

Ей наконец-то будет чем поделиться со своими пациентами, она поможет им обрести заново утраченный с годами интерес друг к другу и наладить свои отношения.