Текст книги "Раскрепощение"

Автор книги: Николь Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Если бы я упорно старалась совратить тебя, мне бы это удалось.

Выражение ее лица стало дерзким, но Том прекрасно видел, что она была потрясена до глубины души, только не хотела признавать это. Немного правды. Может быть, именно этого здесь и не хватало.

Он провел рукой по ее волосам.

– Как бы упорно ты ни старалась, я не стану заниматься с тобой любовью, пока мы не будем готовы.

Бет выскользнула из его объятий и отодвинулась в другой конец джакузи. Оказавшись на безопасном расстоянии, она спросила:

– Ты ведь имеешь в виду больше, чем просто занятия любовью со мной, не так ли, Том?

Раньше он уклонялся от ответов на ее вопросы, но теперь… Он сделал глубокий вдох и выдавил из себя улыбку. Правда изменит между ними все. Навсегда.

– Эти выходные оказались для меня долгожданным шансом, Бет. Но они были нужны мне не только для занятий любовью с тобой. Они нужны, чтобы любить тебя. Вся моя жизнь нужна для того, чтобы любить тебя, моя маленькая Бетси.

Признание это повисло в воздухе, прозвучавшие слова показались ему столь жалкими и непригодными для выражения силы его чувств, что Том зажмурился, отгоняя от себя внезапно появившееся чувство дикого отчаяния. Что, если он не сможет заставить Бет понять?

Услышав плеск воды, он понял, что она двинулась к нему, и в следующее мгновение почувствовал, как ее пальцы нежно прикоснулись к его щеке. Они слегка дрожали. Открыв глаза, Том столкнулся с горящим взглядом Бет.

– Ты никогда не говорил мне…

– Говорил. Тебя это не интересовало. Я посчитал, что происходило это потому, что ты не была готова, и предпочитал ждать, пока ты не окажешься готовой.

– О, Том. Я думала, что это просто этап в твоей жизни, который пройдет, я не считала это чем-то серьезным.

Он взял ее руки и убрал их от своего лица.

– Я всегда серьезен, если дело касается тебя, Бет. Ты сама так сказала, помнишь? Ты сказала, что я скучен.

Она опустила взгляд на их стиснутые руки и покачала головой так, словно пыталась сбросить с себя оцепенение.

– Я вовсе не то имела в виду… Я никогда не говорила, что ты скучен. Я сказала, что ты слишком много работаешь и совсем не уделяешь времени развлечениям.

Бет прижалась к нему всем телом, и Том в который раз изумился тому, как она действует на него. В этот момент он не испытывал никакого иного желания, кроме желания заняться с Бет любовью. Ему сейчас хотелось дать ей пережить то, чего она так хотела, и извлечь из этого максимальное удовольствие. Использовать время, проведенное ими в суперклубе, для наслаждения, не думая больше о том, что произойдет после.

Если Бет сбежит, он будет себя винить в том, что упустил единственный шанс стать ее любовником, всю оставшуюся жизнь… Но внутренний голос упорно предостерегал его, советуя сдержаться ради выигрыша главного приза, а Том привык прислушиваться к своему внутреннему голосу.

– Бет… Я не стану заниматься с тобой любовью, пока ты не будешь готова связать себя обязательствами. Я хочу, чтобы это было навсегда, Бет. Во всяком случае, мы должны попробовать.

Глаза Бет широко раскрылись, побелевшие губы округлились. Но она не отодвинулась от него, и Том посчитал это хорошим знаком.

– Я хочу, чтобы ты впустила меня в свое сердце. Я не стану еще одним из твоих любовников, которого ты бросишь через месяц, потому что боишься. – Том улыбнулся в надежде смягчить горький смысл произнесенных им слов. – Я не буду заниматься с тобой любовью, потому что ты мне слишком дорога. Я люблю тебя, Бет. Я люблю тебя с тех пор, как понял, что такое любовь. И я не хочу просто так заниматься с тобой любовью, зная, что могу быть отвергнутым лишь потому, что стану слишком близок тебе, по твоему мнению. Ты должна позволить мне помочь тебе. Должна наконец поверить, что тебе нечего бояться.

Бет не сделала попытки отодвинуться, не стала отрицать высказанных им претензий, она просто слушала, предоставляя ему шанс доказать весомость его доводов, какими бы горькими они ни казались ей.

– Если бы я хоть на мгновение усомнился, что нам может быть хорошо вместе, я бы отступился. Но происходит нечто иное. Ты хочешь меня, Бет. Ты это знаешь. И я это знаю. Тебе просто надо смириться с этим.

– Ты слишком добр ко мне, Том, – произнесла Бет так тихо, что ему пришлось напрячь слух, чтобы расслышать. – Как и всегда.

– Это потому, что я считаю тебя самой лучшей женщиной в мире.

Видимо, совсем не эти слова ожидала услышать от него Бет, потому что в ее глазах появились слезы, и вздох, похожий на судорожное рыдание, вырвался у нее. Обвив руками шею Тома, она прижалась щекой к его щеке, и он, заключив Бет в объятия, стал с нежностью гладить ее по спине, шее и волосам.

Слезы эти не были слезами разочарования, Бет плакала от переполнявших ее чувств, тем самым оставляя Тому надежду. Том не заметил, сколько прошло времени, прежде чем Бет отодвинулась от него.

– Я до сих пор не разобралась, что чувствую, Том. Слишком много всего для одного раза. Но я точно знаю, что уважаю твои чувства и должна разобраться в том, что чувствую и чего хочу сама.

Том кивнул, выражая Бет признательность за честность. Счастье его находилось в ее руках, теперь ему надо только ждать и пользоваться любой возможностью убедить ее, что все происходящее между ними верно.

– И я не стану больше подталкивать тебя к занятиям любовью. Я имею прекрасную возможность изучить, как страсть без получения наивысшего наслаждения влияет на длительные отношения. Ты доказал, что секс это значительно больше, чем просто совокупление. Возможно, я пока не разобралась, что чувствую относительно всего этого и как мне дальше поступать, но одно я знаю точно: что-то невероятное происходит здесь, и в настоящий момент один из нас испытывает огромное удовлетворение, а другой – нет. – Проведя руками по внешней стороне его бедер, Бет соскользнула с колен Тома и призывно улыбнулась. – Давай, Том, садись теперь ты на выступ ванны и подай мне баночку с арахисовым маслом.

Просить его дважды Бет не пришлось.

10

Бет ела, совершенно не ощущая вкуса блюд, и только богатый букет бургундского, которым она запивала еду, казался ей приятным на вкус. Том, казалось, не страдал подобным недугом. Похоже, он нагулял довольно неплохой аппетит во время их дневных развлечений в ванне. Бет наблюдала, как он отрезает кусочки от отбивной и выглядит при этом весьма довольным. Улыбка играла в уголках его губ. Она не исчезала оттуда с тех пор, как Бет, попробовав съедобную краску со вкусом арахисового масла, избавила Тома от изрядной доли сексуального напряжения.

При воспоминании о его глухом рычании в момент наивысшего наслаждения Бет едва не поперхнулась и с трудом проглотила вино. Разве ей не следует быть довольной? В конце концов, она приехала в этот суперклуб, чтобы изучить воздействие страсти на длительные отношения. И пусть она не уделила времени наблюдению за другими парами, она начинала прозревать.

Признание Тома чуть не лишило ее рассудка.

Он любит ее.

Если Бет ожидала, что после подобного признания земля перестанет вращаться, то она ошиблась. Все осталось на прежнем месте. Том спрашивал, довольна ли она обедом, попивал вино и улыбался, словно хотел дать понять, что время, проводимое с ней, доставляет ему огромное удовольствие. Его признание в любви нисколько не уронило его в ее глазах.

Но почему она думает, что это могло произойти? Что с ней творится? Она же специалист по отношениям между мужчиной и женщиной. Почему она так долго закрывала глаза на проблемы своих собственных отношений?

В памяти Бет всплыла поговорка о сапожнике без сапог, а вслед за ней проверенный временем совет – прибраться в собственном доме, прежде чем волноваться о беспорядке в доме соседа. Похоже, наступило время засучить рукава и начать серьезную уборку.

– Так что же вдохновило тебя на покупку съедобных красок? – спросил Том.

– Разве это не твоя затея?

Том отрицательно покачал головой, лицо его расплылось в улыбке, и на щеке появилась ямочка.

– Тем не менее с моей стороны жалоб нет.

– Я не понимаю. Пакет был в яркой обертке. Я подумала, что это твой подарок на День святого Валентина.

– Моего подарка ты еще не получила, и я оставляю за собой право вручить его тебе, когда решу, что для этого пришло время. Возможно, это произойдет не в День святого Валентина, но наверняка во время нашего пребывания здесь… О, знаю! Суперклуб! Здесь внимательный обслуживающий персонал…

– Ты думаешь, что это они оставили для нас краски? Но в рекламном проспекте ничего не говорилось, что обслуживающий персонал устраивает заговоры с целью заставить гостей заниматься любовью.

– А для чего же создано это место? – Глаза Тома обольстительно блеснули. – Ведь именно поэтому ты и привезла меня сюда, помнишь?

– Помню.

– Похоже, ты этому не рада…

– Все великолепно. Просто у меня в голове бродит столько разных мыслей, что я не могу сосредоточиться.

– Может быть, поделишься со мной?

– Что со мной, Том? Теперь, когда я знаю твои чувства, это так ясно. Как я могла не замечать того, что между нами происходит все эти годы? Почему я всегда боялась это увидеть?

– Ты психолог, Бет. Что ты сама думаешь?

– Думаю, что моя способность к отрицанию просто поразительна.

Том усмехнулся.

– Да, здесь я вынужден с тобой согласиться.

Взяв нож и вилку, Бет отрезала тонкий кусок мяса, мысленно умоляя Тома вернуться к еде и дать ей возможность взять себя в руки.

Бет сделала глубокий вдох и постаралась собраться.

– Ты заявил, что мои взгляды на партнерские отношения не совсем правильные, но я не уверена, что дело только в этом.

– Думаешь, что это может иметь отношение к распавшемуся браку твоих родителей?

– У тебя особый дар все понимать.

– Я ни черта не смыслю в отношениях людей, кроме их отношения к деньгам. – Том улыбнулся. – Но я знаю тебя, Бет, и помню, как тебе было тяжело, когда твои родители разошлись.

Она сделала глоток вина, вкус которого вдруг значительно улучшился, и вспомнила о последствиях развода родителей… Как тогда все изменилось…

– Изменения в образе жизни не стали главной проблемой, – сказала она. – Дело не в этом. Хотя и к ним приходилось приспосабливаться. Вспоминая сейчас тот период, я могу сказать, что самыми тяжелыми оказались эмоциональные последствия.

Ее мать два года находилась в глубочайшей депрессии, и будить ее каждое утро на работу стало для Бет суровым испытанием.

– Потерять отца тоже оказалось нелегко…

– Что ж, тебе известно мое отношение к нему, – сказал Том. – Встречи с тобой лишний раз напоминают ему о вине перед тобой и твоей матерью.

– Я давно простила его. Никто из нас не совершенен.

– Но сам он не простил себя, Бет.

– Я знаю.

– Мне жаль, что его не было рядом с тобой тогда. – Протянув через стол руку, Том, утешая Бет, стиснул своими теплыми, сильными пальцами ее пальцы. – Ты заслуживала, чтобы у тебя был отец, несмотря на все его недостатки. Возможно, ты бы тогда поняла, как правильно строить отношения с мужчинами.

– Том!

– Посмотри правде в глаза, Бет. Ведь ты считаешь, что рано или поздно все мужчины бросают женщин.

– Многие так поступают.

– Многие, но не все. В твоей практике с избытком подобных случаев. И ты не должна брать в расчет тех бедолаг, с которыми встречалась, потому что ни у одного из них не было ни малейшего шанса.

Она собралась было возразить ему, но передумала.

– Я по-прежнему здесь. – Том сжал ее руку.

– Да, здесь, – тихо сказала Бет, отвечая на его пожатие. Он, видимо, не имел ни малейшего понятия, как она ему благодарна.

– Прошу прощения, – послышался знакомый голос.

Бет и Том подняли глаза и увидели приветливо улыбающуюся им Лауру. Том не выпустил руку Бет.

– Привет, Лаура. Мы катались на коньках.

– Я слышала об этом. И еще я слышала, что вы познакомились со зверинцем мисс Ди.

– Собаки просто восхитительны, – улыбнулась Бет.

Лаура понимающе кивнула.

– Мисс Ди тоже так считает. Она живет здесь, в гостинице, поэтому ее собачки стали чем-то вроде наших талисманов. И так уж получилось, что мне приходится по просьбе мисс Ди беспокоить вас за обедом. – Она вытащила визитную карточку из кармана пиджака и положила ее на стол. – У нас сейчас находится фотожурналист из Всемирной ассоциации путешествий, и он попросил разрешения взять интервью у нескольких наших гостей. Мисс Ди порекомендовала вас, если у вас будет желание поговорить с ним.

Бет посмотрела на визитную карточку. Байрон Торн.

– О чем он собирается говорить с нами?

– Всемирная ассоциация путешествий включила нас в список претендентов на получение награды, присуждаемой самому романтическому месту отдыха. – Лаура, видимо приятно взволнованная этим, улыбнулась. – Это весьма важное дело, и мистер Торн находится здесь, чтобы оценить, насколько романтичен наш клуб. Он задаст вам вопросы о вашем пребывании, об отношении обслуживающего персонала к вам ну и другие в этом роде.

– Обслуживающий персонал уж точно достоин награды. – Том бросил взгляд на Бет, безмолвно спрашивая, будет ли ей интересно это интервью. – Когда он хочет взять интервью?

– В любое удобное для вас время. – Лаура кивком головы указала на столик у окна, где в одиночестве сидел тот самый молодой человек, чья регистрация утром в гостинице проходила в сопровождении почетного караула служащих. – Если хотите, я передам ему, чтобы он подошел к вам после обеда, и вы договоритесь о времени.

Бет сжала пальцы Тома.

– Если ты согласен, то и я согласна.

Том взял визитную карточку фотожурналиста и положил в карман пиджака.

– Мы согласны, Лаура.

– Большое спасибо. О, и еще я хотела предложить вам подняться на крышу, когда стемнеет. Там у нас смотровая площадка, и если ночь выдастся ясной, то вы сможете понаблюдать за красочным световым шоу на водопаде в честь Дня святого Валентина.

– Мы постараемся. – Том проводил взглядом Лауру. – Теперь понятно, почему этого типа встречали с таким почетом сегодня. Я не удивлен, что этот суперклуб претендует на получение награды.

– Надо будет замолвить за них словечко, – предложила Бет.

– У меня найдется несколько нелицеприятных слов об их программе спутникового телевидения, – возразил Том. – И о персонале, вмешивающемся не в свое дело в самые неподходящие моменты. Но у меня найдется и масса добрых слов об их ванных комнатах и подарочных пакетах, которые они оставляют повсюду. И мы, возможно, сможем завести увлекательную беседу об этой… этой штуке, висящей на стене в спальне.

– Качели для невесомого секса, – подсказала Бет.

– Боюсь только, что этот фотожурналист поинтересуется, опробовали ли мы их. Я не хочу, чтобы это интервью попалось на глаза моим клиентам. Если я стану отрицать, что мы ими воспользовались, то они посчитают меня занудой, а если скажу, что пользовались, мне не избавиться от скабрёзных шуток. – Криво улыбнувшись, Том отпустил ее руку, взял вилку и вонзил ее в кусок мяса на тарелке Бет. – Пожалуй, мне стоит съесть несколько кусков за тебя, пока не появился шеф-повар. Если он решит, что тебе не понравилось, нам от него не избавиться.

Явно довольная, Бет потянулась за своим бокалом. Она просто не могла представить себе жизни без Тома. И когда она задумывалась о жизни без него… Сегодняшний день все изменил. Ощущение надежности, которое у нее всегда рождала их дружба, исчезало при мысли, что они могут расстаться…

– Почему бы тебе не заказать десерт, Том? А я пока схожу припудрить носик.

– Десерт? Ты едва прикоснулась к обеду.

– Мне вдруг очень захотелось сладкого.

Бет улыбнулась и встала из-за стола. Едва оказавшись вне поля зрения Тома, она бросилась к выходу из ресторана. Тома ждет превосходный подарок к Дню святого Валентина.

11

Они договорились встретиться с Торном в полдень следующего дня. Дня святого Валентина, если быть точным. Видимо, это обстоятельство и заставило Лауру употребить словосочетание «Купидонова парочка», когда она предложила Тому и Бет сфотографироваться на фоне декоративной композиции из растений в фойе суперклуба.

Том ничего не имел против оказания посильной помощи суперклубу в получении премии. Премии вполне заслуженной, по его мнению, поскольку суперклуб, несомненно, оказался самым романтическим местом отдыха для него и Бет. Лишнее подтверждение тому он получил, когда они вернулись в свой номер после похода на расположенную на крыше смотровую площадку, откуда наблюдали за световым шоу на водопаде. В их отсутствие кто-то установил в номере декоративную композицию из растений, представляющую собой уменьшенную копию выставленной в фойе. Мерцание красных лампочек отражалось в блестящих рыцарских доспехах, а сквозь цветные стекла в номер лился лунный свет.

– Ну разве это не прекрасно?! – вырвался у Бет восхищенный вздох.

Том утвердительно кивнул.

Под звуки романтических баллад, льющихся из колонок стереосистемы, он наблюдал, как Бет подбежала к декоративной композиции, сняв с себя по пути куртку и бросив ее на кресло. В мерцающем свете она выглядела очень красивой, и Том решил, что Купидон, по-видимому, снова пронзил его сегодня своей стрелой. Изящным движением вытянув руку, Бет коснулась одного из украшений и внимательно осмотрела его.

– Взгляни-ка, это те же эротические скульптурки, что и внизу.

Том приблизился, чтобы рассмотреть украшения, вызвавшие у Бет такой интерес. Беглый осмотр позволил ему увидеть такое количество эротических поз, которого оказалось вполне достаточно, чтобы пульс его заметно участился. Близость Бет в сочетании с воспоминаниями о недавнем волшебстве ее губ и рук стали для него мощным стимулом.

– Я хочу проделать с тобой то же самое. – Он указал на одно из украшений. – Ты позволишь мне, Бет?

Она внимательно посмотрела на него, от возбуждения щеки ее порозовели.

– С удовольствием.

Том обнял ее и привлек к себе. Он стал искать губами ее губы и, почувствовав жадность ее поцелуя, испытал надежду – надежду, что Бет позволит ему проложить дорогу в будущее, их совместное будущее.

Бет вцепилась пальцами ему в волосы, притягивая его к себе и усиливая поцелуй. И когда она, выгнув спину, приподнялась на цыпочках, чтобы иметь возможность ощутить его возбужденную плоть у себя между ногами, Том понял, что подобными прикосновениями он искушает судьбу. Но, кроме предварительных ласк, сейчас в его распоряжении не было ничего. Когда наступит время, он возьмет все, что сможет получить.

– Это невероятно, – задыхаясь, прошептала Бет. – И ты всегда знал, что так будет?

– Да.

Она медленно отвела свои губы и опустила голову, словно ей вдруг стало необходимо подумать над его ответом, но при этом она не хотела смотреть ему в лицо. Они стояли, погруженные каждый в свои мысли, и молчали, как могут молчать только люди, хорошо знающие друг друга.

– Интересно, все ли романтические номера так неподражаемы? – наконец нарушила молчание Бет, затрагивая более безопасную тему.

Том подавил раздражение, напомнив себе, что она находится в его объятиях. Добрый знак, означавший, что он по-прежнему выполняет свой план. Четвертый этап создания прочной основы отношений предполагал поддержку, которую он обещал Бет, и ему предстоит приложить для этого немало сил.

– Если судить по «Башне рыцаря», то меня это не удивило бы.

– Вероятно, мы можем вернуться сюда весной. Я бы хотела увидеть водопад в это время года.

– А я бы хотел увидеть «Гарем султана».

– Не сомневаюсь. Воображать меня наложницей! Кто бы мог подумать? У меня появилась идея. Почему мы не обмениваемся подарками к Дню святого Валентина?

– Дай подумать. – Том коснулся губами ее виска. – Потому что сегодня не День святого Валентина.

– Но он уже близко.

– Я не собираюсь вручать тебе мой настоящий подарок. Время еще не пришло. – И он не вручит ей его до тех пор, пока они с Бет по-настоящему не займутся любовью, дав после этого главное обещание друг другу.

– Ладно. Тогда и я приберегу мой настоящий подарок на завтра. А пока я сделаю тебе другой. Это нечто вроде посетившего меня в последнюю минуту вдохновения.

Делать все в последнюю минуту было вполне в духе Бет, но ее признания в этом оказалось достаточно, чтобы Том безропотно согласился, особенно когда заметил ее многозначительный – и явно самодовольный – взгляд.

– Я сейчас вернусь.

С этим словами Бет направилась в спальню, и, когда Том услышал, как захлопнулась дверь ванной, пульс его учащенно забился в предвкушении этого «посетившего ее в последнюю минуту вдохновения». Подумав, Том повесил на дверь табличку с надписью «Не беспокоить» и собрался было раздеться, когда послышался голос Бет:

– Я иду. Садись.

От волнения голос ее срывался, и Том, выполнив ее просьбу, почувствовал, как возрастает охватившее его напряжение. Том не знал, чего ему ожидать. Учитывая, что Лора заменила пижаму Бет кое-какими экстравагантными предметами туалета, возможно, это окажется нижнее белье. А может быть, сюрприз вообще не имеет отношения к сексу. Чего Том не ожидал, так это того, что Бет появится из спальни закутанной с головы до пят в снятое с кровати покрывало. Волосы она собрала на затылке, небрежно заколов их ярко-красной заколкой.

Опустившись рядом с ним на колени, Бет высвободила из складок покрывала одну руку, предоставив Тому возможность мгновение полюбоваться своей грудью. С каждой секундой становилось все интереснее. Том не мог не заметить ее пылающих щек и горящих от волнения глаз. Взгляд Бет упал на сверток, который он достал из сумки в ее отсутствие, и вздох, весьма похожий на вздох облегчения, вырвался у нее.

– Можно я сначала открою свой подарок? Ты не возражаешь?

Улыбнувшись, Том протянул ей сверток.

– С Днем святого Валентина.

Бет разорвала обертку и, сняв крышку с коробки, в восторге извлекла серые меховые тапочки, украшенные мордочкой известного мультперсонажа.

– О, бельчонок Рокки! Он мне очень нравится, Том. Я так и знала, что ты подаришь мне именно это. – Она надела тапочки и поцеловала Тома в щеку.

– Я предсказуем.

– Ты очарователен.

– Я скучен.

– Вовсе нет! – с чувством воскликнула Бет, улыбка исчезла с ее лица, когда она встретилась с ним взглядом. – И если уж речь заходит об этом, то не кажется ли тебе, что моего легкомыслия с лихвой хватит нам обоим? Я хочу сказать, что один из нас должен быть серьезным, верно?

Одного того, что она, думая о нем и себе, употребила слова «нас» и «мы», оказалось вполне достаточно, чтобы у Тома пересохло во рту. Уж не шаг ли это к взаимным обязательствам? Но шанса поразмыслить над этим ему не представилось, ибо Бет приподняла подол своего импровизированного халата, выставляя напоказ две одинаковые улыбающиеся беличьи мордочки.

– Пожалуй, они вполне подходят к моему наряду. Как ты считаешь?

Тапочки выглядели довольно странно в паре со стеганым покрывалом, но Тому вновь не представилось возможности ответить, поскольку Бет ринулась к стереосистеме и усилила звук.

– Ты готов получить мой подарок?

– Всегда готов. – Он на всякий случай улыбнулся.

Подняв брови, словно хотела сказать: «Подожди и увидишь, что я тебе приготовила», Бет направилась к окну. Лунный свет, пробившись через витражи, озарил ее фигуру многоцветьем оттенков, и, когда она, повернувшись к нему спиной, начала мерно раскачиваться под музыку, Тома пронзило желание такой силы, что он вздрогнул.

Медленно вращая бедрами, Бет подняла руку и расстегнула удерживающую волосы заколку. Едва успели шелковистые пряди волнами заструиться по ее плечам, Том догадался, что Бет задумала. Стриптиз. Том сидел, боясь пошевелиться, происходящее казалось ему сном. И уж если это было сном, то он надеялся в ближайшее время не проснуться.

В лучах лунного света, вспыхивающих разноцветными бликами на ее фигуре, Бет совершала грациозные движения, дюйм за дюймом заставляя покрывало сползать с плеч и скользить вниз. Вращая бедрами, она раскрыла полы покрывала, и из-под них показался красный пеньюар, который открывал взору больше, чем скрывал.

О, спасибо тебе, Лора!

Когда покрывало упало к ногам Бет, Том начал судорожно хватать ртом воздух. Бет бросила через плечо застенчивый взгляд, желая убедиться, внимательно ли за ней наблюдает ее зритель.

Зритель не сводил с нее глаз. Он с таким пристальным вниманием следил за ней, что был вынужден расстегнуть брюки, чтобы не нанести себе непоправимого ущерба. Бет с улыбкой проследила, как он расстегивает молнию брюк, а затем медленно повернулась, демонстрируя тонкий поясок, удерживающий полы пеньюара. Ну… или почти удерживающий. В образовавшемся между полами пеньюара промежутке был виден каждый дюйм ее молочно-белой кожи. Разрезы доходили ей до бедер, даруя мимолетным взглядам Тома мучительные картины, сводящие его с ума.

Потянув тонкими пальцами за концы завязанного бантом пояска, Бет заставила выскользнуть шелковый шнурок из петель, и разошедшаяся в стороны ткань обнажила ее слегка покачивающиеся великолепные груди, чьи темно-розовые соски призывно манили.

Медленная мелодия постепенно затихла, и ее сменила более энергичная музыка. Том тщетно пытался вспомнить название знакомой ему песни, и его не покидала смутная мысль, что мелодия эта никогда не доставляла ему большего удовольствия, чем сейчас, когда он слушал ее, наблюдая за движениями Бет, верхняя часть тела которой сейчас предстала полностью обнаженной перед его взором.

Глаза Бет остекленели от желания, и Том, понимая, что она возбуждена не меньше него, задавал себе вопрос, что она станет делать, если он сорвет с нее этот пеньюар. Станет она сопротивляться, если он повалит ее на пол и войдет в нее без всяких прелюдий?

Довольно смелая мысль, если учесть, что на самом деле Том не мог пошевелиться. Стоит ему хоть чуть-чуть изменить положение тела, и он просто взорвется.

Том скорее вообразил, чем услышал сквозь звуки музыки слабый шелест шелка, когда пеньюар скользнул по талии Бет, затем по бедрам и длинным ногам…

Взгляд Тома метнулся к ее бедрам, облаченным в уже знакомое ему приспособление из красной кожи. Ему потребовалась целая минута, прежде чем он поверил, что на самом деле видит его.

– С Днем святого Валентина!

Удивление притупило испытываемое им страстное желание.

– Боже, Бет… Не могу поверить, что ты купила это.

– Я не купила. Я попросила Лауру прислать его перед нашим возвращением с обеда.

Тома покоробила мысль об обслуживающем персонале суперклуба, без которого не обошлось и на этот раз, но шанса поразмыслить ему не представилось, ибо Бет бочком приблизилась к нему.

– Смотри, – взволнованно произнесла Бет, беря Тома за руку и поднося ее к верхней части пояса. – Еще один подарок к Дню святого Валентина.

Их глаза встретились, в его взгляде застыло удивление, в ее – вызов, к которому примешивалось легкое смущение. Бет втянула живот, и Том, подчиняясь ей, запустил руку внутрь и извлек маленький белый конверт.

Опустившись рядом с ним на пол, Бет знаком предложила ему открыть подарок. Слегка дрожащими пальцами он приподнял клапан и увидел в конверте крохотный золотой ключ.

– От пояса? – судорожно произнес он.

Она утвердительно кивнула и вытащила из конверта ключ.

– А теперь положи его туда, где мы сможем легко его найти, и давай ляжем в кровать. Мы можем теперь развлекаться, не опасаясь преступить запретную черту.

Так вот, оказывается, в чем дело. Бет не хотела обидеть его. Она достаточно уважала его, чтобы принять установленные им границы, и позаботилась, чтобы они не переходили их.

Схватив ее за руку, Том взял из пальцев Бет ключ и поцеловал ее ладонь. Она нежно улыбнулась, давая понять, что и без слов догадалась, как он тронут. Но еще сильнее Тома тронул взгляд Бет, отразивший ее чувства к нему. Это идиотское приспособление, облегавшее ее бедра, доказывало, как сильно она любит его.

– Итак, это не даст нам преступить запретную черту, да?

Бет кивнула, и Том, положив ключ в карман, потянулся к Бет.