Текст книги "Пленница страсти"
Автор книги: Николь Джордан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Аврора до боли закусила губу. Ей нужно быть сильнее, чем эти женщины, если она не хочет повторить их ошибку. Дневник был невольным предупреждением о том, как ослепляет людей страсть, и Аврора должна была поступить мудро, если не хотела страдать. Она не должна отдавать свое сердце Николасу, иначе последствия будут очень печальными.
Глава 16
Я боролась с чувствами, которые он пробуждал во мне. Но кого я пыталась победить – его или, может быть, себя?
Мысли Ника были заняты только Авророй, и, когда вечером лорд Клейн пригласил его на закрытое выступление балетных танцовщиц, очаровавших всех присутствующих мужчин, Николас едва замечал их и рано ушел.
К его удивлению, Клейн последовал за ним.
– Не стоило отвлекаться из-за меня, – сказал Николас, когда они вместе спускались по лестнице.
– Мне не очень нравится выступление, – ответил Клейн. – Честно говоря, я уже давно не получаю удовольствия от всех этих развлечений.
Он кивнул в сторону кареты, ожидавшей его неподалеку в темной улочке.
– Подвезти тебя до отеля? Или еще куда-нибудь? Может, в казино?
– Я возвращаюсь в отель, но решил пройтись пешком. Если хочешь, можешь ко мне присоединиться.
– Пешком? – удивленно переспросил Клейн. – Это еще что за новости?
Похлопав по животу, Ник заставил себя улыбнуться.
– Ведя спокойную жизнь богатого джентльмена, я становлюсь ленивым и толстым.
– И, по-моему, беспечным.
– Да нет, с чего бы это?
– Ты ведь понимаешь, что рискуешь жизнью, бродя в такое время возле Ковент-Гарден?
Николас поднял свою трость, в которой был скрыт острый клинок.
– Думаю, что этим вечером мне не помешает небольшая разминка.
– Я полностью разделяю твои мысли, мой друг. Пожалуй, мне стоит присоединиться к тебе, – задумчиво произнес Клейн.
– Буду рад, но должен предупредить, что сейчас я не в самом лучшем настроении.
– Ты не один такой.
Николас удивленно взглянул на него.
– Что-то случилось?
– Ничего особенного, – отмахнулся Клейн. – Возможно, с годами я стал более сентиментальным. Наверное, даже повеса с годами начинает мечтать о спокойной жизни.
Николас тактично промолчал. Клейн был еще довольно молод – ему было чуть больше тридцати лет, но годы, проведенные в кутежах, видимо, уже давали о себе знать.
Граф жестом отослал карету и последовал за Николасом. Через минуту он заговорил на удивление серьезным голосом.
– Честно говоря, я думаю, что своим отвратительным настроением я обязан дедушке.
– Я слышал, что дни Вулвертона сочтены.
– Верно. Он вряд ли протянет больше месяца.
– Вы с ним близки?
– Нет. Он сущий тиран. Мы не общались уже много лет, хоть я и являюсь его наследником. – Клейн покачал головой. – Я не буду горевать, когда этот старый мерзавец испустит дух.
– После этого ты станешь маркизом?
– К несчастью, да.
Ник промолчал, ожидая, когда его друг объяснит свои слова.
– У меня нет ни малейшего желания брать на себя ответственность, которая перейдет ко мне вместе с титулом.
Он вздохнул.
– Но видно, все мы когда-нибудь должны распрощаться с юностью.
– Верно, – ответил Николас, прекрасно понимая его переживания.
Некоторое время они оба молчали, погруженные в свои собственные невеселые мысли. Вскоре, однако, Клейн снова нарушил молчание.
– Насколько я понял, твои ухаживания за собственной женой зашли в тупик?
Николас грустно усмехнулся.
– Как ты догадался?
– Просто ты похож на тигра в клетке. Возможно, я лезу не в свое дело, но мне кажется, что тебе нужно прибегнуть к крайним мерам.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты не думал о том, чтобы выкрасть ее?
Николас удивленно поднял брови.
– Надеюсь, ты не предлагаешь мне пойти по твоим стопам? Если я не ошибаюсь, последний раз, когда ты затеял такое, тебя вызвал на дуэль твой лучший друг, и тебе пришлось застрелить его.
Вздохнув, Клейн покачал головой.
– Это было ошибкой, которую я до сих пор не могу себе простить. Но поверь, я не предлагаю тебе ничего противозаконного или даже аморального. Закон не запрещает мужу отвезти свою жену в какое-нибудь романтическое место.
– Ты возбудил мое любопытство, – ответил Ник. – Так что же ты предлагаешь?
– Тихое любовное гнездышко, где ты сможешь уговорить Аврору изменить свое мнение о вашем браке. Я думаю, леди Авроре оно покажется очень… уютным.
– Насколько я понимаю, ты имеешь в виду что-то конкретное?
– Вообще-то да. У меня есть домик в Беркшире, который идеально подходит для этих целей – он отрезан от внешнего мира, и там очень деликатные и понимающие слуги. Я еще не встречал женщину, которая смогла бы остаться равнодушной к его экзотической… обстановке.
Николас ответил не сразу, и граф заговорил снова:
– Я хочу, чтобы ты уехал из Лондона еще по одной причине – тебе лучше на время исчезнуть и не попадаться никому на глаза. Сегодня днем Дамиан Синклейр спрашивал о тебе. Он заметил поразительное сходство между тобой и американцем, гостившим на собрании Адской лиги три года тому назад.
– Я подозревал, что он может вспомнить меня.
– Ты очень рискуешь, оставаясь здесь, Ник.
– Знаю, – задумчиво произнес Николас.
Это действительно было очень рискованно – оставаться в Лондоне ради Авроры, в то время как ему ничего не удавалось от нее добиться.
Николас вздохнул. Аврора укоряла его в том, что он постоянно пытается плыть против течения, и его отец считал так же. Когда он был уже при смерти, они с Николасом спорили из-за этого, и Ник до сих пор не мог простить себе, что разочаровал своего отца. Тогда он поклялся, что наконец займется судоходством и перестанет ввязываться в различные переделки. И тем не менее он, бросив все и забыв о своих обещаниях, отправился в Англию, к Авроре.
Она все еще противилась ему. Николас подозревал, что она вела себя так из-за того, что сильно волновалась за его судьбу. Она была бы намного счастливее, если бы он вернулся в Америку…
Нахмурившись, Николас начал составлять план действий. Может, стоит повернуть ее доводы против нее же самой, сказав, что ему лучше на время покинуть город….
– Я буду рад предоставить на время тебе свой дом, – сказал Клейн, прервав его размышления.
– Это очень щедро с твоей стороны, – отозвался Ник. – Позволь, я подумаю над этим.
Он действительно решил не отбрасывать эту идею. Если они с Авророй на какое-то время поселятся в месте, где им никто не помешает, у них обоих будет возможность поразмыслить над своими чувствами…
А также это уменьшит риск того, что его кто-то обнаружит, – напомнил себе Николас. Все его инстинкты, которым он привык доверять, подсказывали ему, что времени осталось мало.
Ему нужно что-то предпринять, и быстро.
Ситуация неожиданно разрешилась на следующий день.
Рейвен примеряла новые платья, сшитые для лета, которое она собиралась провести у дедушки, и попросила Аврору присутствовать при этом. Зная, что Гарри будет чувствовать себя неуютно в доме леди Дельримпл, да и сама она вряд ли обрадуется непоседливому мальчишке, Аврора оставила его на попечение дворецкого. Николас обещал зайти с утра, чтобы развлечь мальчика игрой в шахматы.
Уже перевалило за полдень, когда Аврора наконец вернулась домой. Услышав странные звуки, доносящиеся из гостиной, она удивленно посмотрела на Денби.
– Насколько я понял, мистер Деверилл учит молодого графа Марча кулачному бою, – сказал тот, помогая ей снять головной убор с траурной вуалью.
Не на шутку испугавшись, Аврора буквально влетела в комнату и замерла в дверях, не веря своим глазам. Часть мебели отодвинули в сторону, чтобы освободить больше места. Николас с Гарри стояли без рубашек друг напротив друга, приняв бойцовскую стойку.
– Правильно, – говорил Николас. – Не опускай руки, даже когда атакуешь. Вот так…
Он замахал руками в воздухе, нападая на воображаемого противника.
Сердце Авроры ушло в пятки. Она почувствовала одновременно испуг и злость.
– Что вы тут делаете? – спросила она, прекрасно понимая, что Николас учит мальчика драться.
Ник выпрямился и повернулся к ней. Гарри тоже посмотрел на нее.
– Рори, иди посмотри, чему я научился!
Аврора не сводила глаз с Николаса.
– Я спросила: что вы тут делаете?
– Я слышу тебя, – спокойно ответил он. – Я учу Гарри основам самозащиты, хотя, по-моему, ему необходим опытный инструктор.
– Да как ты смеешь! – прошипела Аврора сквозь стиснутые зубы.
– Тебе нечего переживать. Это совсем не опасно.
– Нечего переживать? Ты же можешь причинить ему вред. Гарри еще ребенок, а ты учишь его быть жестоким.
– Гарри уже достаточно взрослый, чтобы научиться защищаться.
Но Аврора не хотела слушать его.
– Пошел вон, Николас! – выкрикнула она. – И больше не приходи сюда. Я не хочу, чтобы ты и дальше портил мальчика.
Она проигнорировала удивленный взгляд Гарри, когда он услышал настоящее имя Николаса – она была слишком взбешена, чтобы беспокоиться из-за этого.
– С этой минуты я хочу, чтобы ты держался от него подальше, – произнесла Аврора, обращаясь к Гарри. – Ты понял меня? Я запрещаю тебе даже разговаривать с ним.
– Но Рори, – взмолился мальчик, – я попросил мистера Деверилла…
– Гарри, пожалуйста, иди в свою комнату.
– Рори…
– Сейчас же!
Мальчик укоризненно посмотрел на нее, чуть не плача, но не стал перечить. Он бросил прощальный взгляд на Николаса и вышел за дверь.
– Ты замечательный воспитатель, – саркастически заметил Николас, надевая пальто.
Аврора высокомерно взглянула на него.
– То, как я разговариваю с Гарри, тебя не касается.
– Мне действительно жаль, что прежде я не посоветовался с тобой. Я не думал, что ты будешь против.
– Конечно я против! Ты учишь его причинять людям вред.
– Это не одно и то же. Тебе не кажется, что ты немного драматизируешь ситуацию?
– Нисколько. Я защищаю Гарри от твоего влияния. Если я не вмешаюсь, то он либо покалечится, либо погибнет.
Николас сердито покачал головой.
– То, что ты боишься всего на свете, еще не значит, что и мальчик тоже должен быть таким.
Аврора затряслась от бешенства.
– Пошел вон, Николас! Убирайся, пока я не приказала вышвырнуть тебя.
Его глаза сузились.
– Когда-нибудь тебе придется побороть свой страх. Ты боишься жизни настолько, что хоронишь себя заживо. Нельзя отворачиваться от жизни только потому, что тебе могут сделать больно.
Но Аврора не слышала его.
– Я ведь уже сказала тебе – убирайся!
Дрожащей рукой она указала на дверь.
Николас подошел к двери, но вместо того чтобы уйти, закрыл ее. Когда он повернулся к Авроре, ей показалось, что он испепелит ее взглядом.
– Послушай…
Подойдя к ней, он схватил ее за плечи.
Аврора стала вырываться.
– Не трогай меня!
Она пыталась освободиться, но Николас не отпускал ее. Разозлившись, Аврора дала ему пощечину. Николас стал мрачнее тучи.
Аврора инстинктивно отпрянула, испугавшись того, что сделала. Она еще никогда в жизни никого не ударила. Боже, она ведь не лучше своего отца… И Николас… он выглядел так, словно готов был ударить ее в ответ.
– Я …мне жаль… – запинаясь, проговорила она, ожидая его реакции.
Но Николас не шевелился.
– Тебе жаль? – тихо сказал он. Выражение его лица неожиданно изменилось.
Медленным, но уверенным движением он прижал ее к стене. Аврора с удивлением увидела в его глазах не гнев, а нежность.
– Не нужно жалеть, – прошептал он, легонько сжимая ее запястье. – Лучше расцарапай мне все лицо, но только не замыкайся в себе. Если хочешь, можешь ударить меня еще раз.
Аврора молча уставилась на него, чувствуя, как колотится ее сердце. Бедра Ника прижимались к ней, а губы были всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Николас смотрел на нее с нежностью и страстью, и она чувствовала его возбуждение.
– Не надо… – дрожащим голосом сказала она. – Я не хочу, чтобы ты меня касался.
– Правда? А почему тогда твой пульс так участился? Почему ты тяжело дышишь?
Николас запустил руку под юбки Авроры, гладя ее обнаженные бедра. Она замерла, а потом охнула, когда его рука коснулась того места, где она так давно мечтала ее ощутить.
Николас засмеялся, поддразнивая ее.
– По-моему, твое тело не согласно с тобой, дорогая моя. Ты такая чувствительная, мне стоит лишь коснуться тебя, и ты уже вся мокрая.
Он не спеша поглаживал ее, и Аврора начала постанывать от наслаждения.
Ее руки легли на плечи Николаса, но она уже не знала, оттолкнуть его или прижаться к нему.
– Прекрати! – наконец выдохнула она, когда Николас ввел пальцы глубже.
– Но ты же хочешь меня, милая. Ты хочешь, чтобы я двигался вместе с тобой, заполнил тебя своим телом.
– Неправда, – ответила Аврора, но они оба знали, что это ложь. Она дрожала от страсти, чувствуя, что сейчас умрет, если не займется с ним любовью.
Николасом владело то же чувство. Простое прикосновение к Авроре невероятно возбудило его. Он сжал зубы, думая лишь об одном – как овладеть ею и заставить ее кричать от наслаждения, забыв обо всем.
Он чувствовал ее сопротивление, но не страх. Если бы он понял, что Аврора боится, то сразу же остановился бы. И на этот раз Николас понял, что не отступит. Он хотел, чтобы Аврора сражалась, даже испытывала ярость. Ярость была близкой родственницей страсти, а Николас больше всего на свете хотел, чтобы Аврора чувствовала страсть к нему. Он хотел сломить ее самоконтроль, выпустить наружу ее эмоции и показать ей, что это совсем не плохо.
Глядя в ее голубые глаза, Ник чувствовал, что тонет в них. Каждый раз, когда он касался ее, Аврора вспыхивала от желания, как женщина, которая отчаянно хочет жить и любить, но самой ей ни за что не разбить стену, за которой она спряталась… если только он не поможет ей.
Николас наклонился.
У Авроры перехватило дух от его страстного поцелуя. Он был пылким, горячим, диким. Аврора ощутила, как ее захватывает волна неудержимой страсти. Почувствовав это, Николас отпрянул, глядя на нее затуманенным от желания взглядом.
Аврора замерла, разгадав его намерения. Прежде чем она успела остановить его, Николас уже начал расстегивать бриджи. Он снова прижал ее к стене своим телом, и Аврора задрожала от возбуждения.
Она вздохнула, пытаясь прийти в себя.
– Боже правый, Николас… только не здесь.
– Здесь, именно здесь.
Обхватив Аврору за талию, он вошел в нее одним резким движением. Ее глаза широко распахнулись, когда она почувствовала его в себе.
Дыхание Николаса участилось. Через секунду он вышел из нее, но только затем, чтобы снова глубоко войти. Чувствуя прилив необузданной похоти, он заставил Аврору расставить ноги и начал ритмично двигаться.
Аврора ничего не могла поделать. Она застонала и внезапно поняла, что не может стоять неподвижно. Она изогнулась ему навстречу, прижимаясь к его телу, отдаваясь дикому ритму, который задал Николас. Она впервые ощущала такое примитивное желание. Сильное, дикое. Это было безумием.
Она чувствовала себя так, словно жидкий огонь растекается по ее венам. Все ее тело горело. Она еще никогда не чувствовала себя такой живой. Полной страсти, желания, наслаждения.
Николас быстро двигался внутри нее, обжигая, заставляя забыть об окружающем их мире. Она вскрикивала с каждым толчком, когда вдруг, неожиданно для нее, мощный оргазм накрыл ее с головой.
Аврора закричала, и Николас прильнул к ней губами, жарко целуя. Все его тело дрожало, и через несколько секунд он тоже застонал в экстазе.
Внезапно ослабев, Аврора прильнула к нему, чувствуя себя невероятно уставшей. Долгое время они так и стояли, не шевелясь и ничего не говоря друг другу, пытаясь восстановить дыхание. Аврора понимала, что не может произнести ни слова – ее горло пересохло, а по телу все еще пробегали сладкие волны.
Наконец Николас нарушил молчание, глухо выругавшись.
Словно во сне, Аврора открыла глаза и увидела, как он пристально смотрит на нее, словно пытаясь прочесть ее мысли. Его взгляд напомнил ей о том, где они и что сделали. Боже, как она могла?
– Отпусти меня, – прошептала она.
– Аврора… – начал было Николас, но она оборвала его.
– Отпусти меня! – уже громче потребовала она.
Он покорно отодвинулся и опустил ее на пол, но она едва держалась на ногах. Лицо Николаса словно окаменело. Он отошел, чтобы застегнуть бриджи.
Аврора в отчаянии закрыла глаза, удивленная собственным поведением. Они были похожи на диких животных во время брачного сезона. Она позволила Николасу овладеть ею прямо в гостиной, где их могли увидеть слуги. И Гарри мог вернуться и найти их…
– Да как ты посмел? – прошипела она. – Как ты посмел вести себя со мной, как с дешевой проституткой?
Николас замер на месте.
– Ты не права, милая. Я обращался с тобой, как со страстной женщиной. Женщиной, которая не боится своих чувств и желаний.
Он видел по ее лицу, что задел ее за живое, слышал это в ее дрожащем голосе.
– Убирайся. Я больше не хочу тебя видеть – никогда!
Николас сжал зубы.
– Аврора, я все еще твой муж, – тихо сказал он. – И имею право заняться с тобой любовью, где захочу и когда захочу.
Если бы взглядом можно было убить, то он был бы уже мертв.
– Я сказала – убирайся!
Николас уставился в ее холодные, злые глаза, перевел взгляд на дрожащие губы, все еще влажные, покрасневшие от его поцелуев. Даже сейчас он продолжал хотеть ее. Ник чувствовал возбуждение, но знал, что не должен снова прикасаться к ней, иначе может не справиться с собственной страстью или с собственным гневом.
– Не лги сама себе, – сказал он, стараясь говорить спокойно. – Ты хочешь меня. Ты чувствуешь голод, который могу утолить только я.
Николас видел боль в ее глазах, но когда он сделал шаг навстречу Авроре, она поморщилась.
– Не прикасайся ко мне.
Сжав кулаки, он пошел прочь, но у входной двери вдруг остановился. Его смех был грустным и почти беззвучным.
– Ты хоть сама себе веришь? Увидев тебя впервые, я думал, что ты самая храбрая женщина из всех, с кем мне доводилось встречаться. Но я ошибался. Ты трусиха. Тебе не хватает мужества признать собственные страхи и побороть их.
Он помолчал, потом продолжил:
– Когда решишь, что готова сделать это, дай мне знать.
И с этими словами вышел за дверь.
Аврора устало закрыла глаза. Она дрожала от злости, от облегчения, от страха.
Да, она действительно боялась. Аврора знала, что Николас прав. Она трусиха. Ее пугал Николас, пугали те чувства, которые он вызывает в ее душе, то, как она меняется в его присутствии.
Черт его побери! И почему Николасу достаточно лишь прикоснуться к ней, чтобы она забыла обо всем, кроме одного – что она безумно хочет его? Его ласки разжигали в ее душе огонь, превращая ее в существо, живущее страстью, дикое и неукротимое. В его объятиях она становилась сама не своя.
Сокрушенно качая головой, Аврора попробовала пошевелиться и разочарованно застонала. Ее спина до сих пор упиралась в стену, но, выпрямившись, женщина почувствовала, как сперма Ника стекает по внутренней стороне ее бедра.
Аврора вытерла ее. Боже, как она могла позволить Николасу заняться с ней любовью таким образом? И как она сможет забыть его? Ее тело все еще не пришло в себя после его яростных ласк, ей было жарко, а ноги подкашивались…
Аврора глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Нужно любым способом подавить в себе чувства к Николасу. Нельзя снова допустить, чтобы они были так близки. Она просто не могла этого позволить.
Ее сердце сжалось при мысли о том, что она больше никогда его не увидит, никогда не почувствует его нежного прикосновения. И все же у нее не было выбора.
Аврора думала, что ее отец был тираном, который пытался подчинить ее себе, но теперь она понимала, что Николас был в сто раз хуже. Он хотел полностью обладать ею. И если она сдастся, то даже ее душа будет принадлежать ему. Он будет управлять ею, и огонь страсти поглотит Аврору, превратив ее сердце в горстку пепла.
Глава 17
Его руки нежно обняли меня, а его губы осушили мои слезы.
Ник лежал в своем номере, уставившись в потолок и проклиная себя за то, как он повел себя с Авророй сегодня днем. Это было непростительной ошибкой.
Он не думал, что их спор зайдет так далеко, превратившись в неукротимую, непредвиденную вспышку страсти. Но гнев Авроры только укрепил его решение, а поцеловав ее, он понял, что уже не сможет остановиться. Едва коснувшись ее, он мог думать лишь о том, чтобы глубоко войти в нее.
Николас закрыл глаза, вспоминая удивленное лицо Авроры, когда он овладел ею, ее раскрасневшееся лицо, ее страстность. Он взял ее прямо у стены, без предварительных ласк, не думая о том, где они находятся, и о том, что их могут увидеть. Словно шлюху. Но ей ведь понравилось это, она ответила ему со страстью.
Он не жалел, что сломил ее самоконтроль. Но теперь она злилась, и Ник не мог себе этого простить – после нескольких недель ухаживаний, во время которых он добивался ее доверия и расположения, не мог спать ночами, скучая по ней, Аврора снова не хотела его видеть.
Вздохнув, Ник провел рукой по волосам. Он понятия не имел, как наладить отношения – и хотел ли он их налаживать. Он не понимал природу своих чувств к Авроре.
Черт побери, он зашел слишком далеко. Никогда раньше ему не приходилось испытывать такой безумной, дикой потребности быть рядом с кем-то. Это пугало его. Авроре стоило только взглянуть на него, и кровь Николаса вскипала от желания обладать ею, сделать ее своей – такого он еще не испытывал ни к одной женщине. Он был похож на глупого, влюбленного школьника…
Он снова выругался. Может, стоит просто исчезнуть из ее жизни, пока он не совершил какую-нибудь ошибку, о которой будет потом жалеть? Ему и так давно уже нужно было убраться из Англии.
Такое впечатление, что он намеренно мучает себя. Скорее всего, Аврора так и не захочет видеть его своим мужем.
В эту секунду он услышал тихий стук в дверь. Удивляясь, что кто-то мог зайти к нему в такое время, Николас сел на кровати. Было около десяти, и он отклонил приглашение Клейна.
Стук повторился, на этот раз уже громче. Встав, Николас подошел к двери.
Открыв ее, он с удивлением уставился на своего гостя. Он тут же узнал Аврору, несмотря на то что она была в плаще и вуали.
Николас нахмурился. Она пришла в отель поздно вечером, одна, рискуя своей репутацией, после того как поклялась, что больше не будет с ним видеться. Но потом он понял, что у нее должна быть веская причина…
– Что случилось? – спросил он, смягчившись.
– Гарри… – ответила Аврора дрожащим голосом. – Он пропал.
– Что значит – пропал?
– Он сбежал. Пожалуйста, Николас, помоги мне.
Николас вздохнул. Он не стал напоминать ей о том, что она просит его о помощи в тот же день, когда выгнала его из своего дома. Вместо этого он завел ее в комнату, где их не могли подслушать посторонние.
– Как давно его нет? – спросил Николас, закрывая дверь.
– Я не знаю. Несколько часов. – Аврора подняла вуаль и с мольбой посмотрела на него. – Он не вышел к ужину, и я нашла на его подушке эту записку.
Она протянула Нику клочок бумаги, который, видимо, не раз перечитывала.
«Рори, я отправился искать свою судьбу. Пожалуйста, не волнуйся за меня».
Николас задумчиво нахмурился.
– У тебя есть какие-нибудь предположения о том, куда он мог пойти?
– Нет. Мои слуги обыскали весь дом. Ты поможешь мне?
Николас с укоризной взглянул на нее.
– Как ты можешь во мне сомневаться?
Отвернувшись, он стал снимать батистовую рубашку.
– Что ты делаешь? – удивленно спросила Аврора.
– Переодеваюсь. Не хочу привлекать к себе лишнего внимания. Богатый джентльмен, рыскающий в тех местах, где, скорее всего, сейчас находится Гарри, будет слишком выделяться из толпы. Присядь. Я буду готов через минуту.
Пока Николас рылся в своих вещах, Аврора рассеянно взглянула на диванчик, стоящий в другом конце комнаты. Но она была слишком погружена в собственные невеселые мысли, чтобы услышать его предложение, и вместо этого стала расхаживать по комнате.
– Это моя вина, – тихо произнесла она. – Гарри сбежал из-за меня. Если бы я не вышла из себя, он никогда не решился бы на такое.
Николас покачал головой, надевая старое коричневое пальто.
– Я не думаю, что дело в тебе. Гарри готов был ухватиться за любую возможность, чтобы отправиться на поиски приключений. Я удивлен, что тебе удавалось удерживать его так долго.
Аврора молчала, очевидно, продолжая корить себя за побег мальчика, и Николас почувствовал внезапный прилив нежности.
– Не отчаивайся, дорогая. Я найду его.
Аврора глубоко вздохнула, явно стараясь не расплакаться.
– Откуда ты начнешь поиски?
– С пристани. Скорее всего, он пойдет туда, чтобы найти работу на корабле. Он ведь так и не отказался от идеи отправиться во Францию.
Ник сменил свои новые, до блеска начищенные сапоги на более старые и достал широкополую шляпу. Когда он засунул пару пистолетов за пояс и спрятал нож в сапог, он напомнил Авроре настоящего пирата, и ей стало не по себе. И все же она ничего не сказала, глядя на Николаса и молясь, чтобы с Гарри все было в порядке.
Ник не винил ее за это. Ранее он упрекнул ее в том, что она боится всего на свете, но теперь ее страх имел под собой основания. Гарри был еще ребенком и совсем не знал жизни. Он станет легкой добычей для воров и разбойников Лондона. Николасу не хотелось даже думать о том, какому риску сейчас подвергается Гарри.
Ник бросил в карман медный кастет и взял трость, в которой был спрятан клинок. Он хотел быть готовым ко всему. Захватив все, что ему было нужно, он взял Аврору под руку и повел к двери.
– Как ты сюда добралась? – спросил он, выходя вместе с ней из комнаты.
– В своей карете. Денби отвез меня.
– Скажи ему, пусть доставит тебя домой.
Аврора остановилась, умоляюще взглянув на Николаса.
– Но я хочу пойти с тобой.
– Нет, милая. Я не хочу волноваться еще и за твою безопасность.
Аврора сжала кулаки, видимо, обидевшись на него. Николас легонько сжал ее плечи и поцеловал в лоб.
– Езжай домой, Аврора. Я найду Гарри, обещаю тебе.
Увидев, что она все еще колеблется, Ник погладил ее по щеке.
– Я же всегда всех спасаю, ты сама это говорила. Поверь в меня хоть немного.
Она нервно улыбнулась.
– Я верю тебе, Николас, – прошептала она.
Эта улыбка разрывала его сердце на части.
Отправив Аврору домой, Николас молился о том, чтобы ему удалось сдержать свое обещание. Потому что он знал наверняка: если с мальчиком случится что-то страшное, это будет означать конец его надеждам наладить отношения с Авророй.
Сначала Николас пошел к своему кораблю, пришвартованному в доках, где он держал небольшую команду на случай, если придется быстро покинуть Англию.
С несколькими самыми преданными матросами он стал прочесывать пристань в надежде обнаружить сбежавшего мальчика.
Даже ночью там было полно народу – матросы, проститутки и карманники, а из пивнушек и публичных домов доносились пьяные крики и хохот. От Темзы поднимался туман, приносящий с собой запах смолы и гниющей рыбы и окутывающий белым облаком стоящие на причале корабли со спущенными парусами.
Туман еще больше усложнил их поиски – они не видели дорогу перед собой, и любая стоящая неподалеку бочка напоминала им силуэт мальчика.
И все же туман был не единственной проблемой. Ник прекрасно знал тайную жизнь Лондона, и она была ему не по душе. Воры, проститутки и торговцы опием пользовались недоброй славой, и из-за них этот город был одним из самых опасных. Расспрашивая встречных о светловолосом мальчике, который якобы был сбежавшим юнгой, Ник говорил на просторечном диалекте, притворяясь моряком, и даже предлагал небольшую награду. Но никто не видел Гарри.
Его беспокойство росло вместе с тем, как приближался рассвет. Гарри мог быть где угодно – его могли украсть и заставить работать на одном из кораблей, стать карманником или трубочистом. Он мог оказаться в одном из домов терпимости, где некоторые клиенты были не прочь позабавиться с юным мальчиком. Он мог лежать в одной из темных подворотен со вспоротым животом…
Или же он мог быть далеко отсюда, решив пойти в абсолютно другое место, напомнил себе Николас. Он полагался только на свои инстинкты, начав поиск здесь. И хоть они редко подводили его, он все же мог ошибаться. В таком случае Гарри дорого заплатит за эту ошибку…
Николас вздохнул и продолжил поиски. Он знал, что не может показаться Авроре на глаза без мальчика.
Уже стояла глухая ночь, когда он встретился с двумя моряками, которых отправил на поиски.
– Ничего не нашли, сэр, – сказал один из них. – Нигде ни слуху ни духу этого сорванца.
– Продолжайте поиски, – приказал им Николас. – Когда дойдете до конца пристани, начинайте осматривать корабли и расспрашивать команду. Мы не остановимся, пока не найдем его.
Он уже хотел пойти прочь, как вдруг услышал шепот, от которого у него волосы встали дыбом.
– Дьявол…
Голос звучал из-за груды ящиков, но Николас вскоре понял, что ослышался – говоривший не ругался и не призывал сатану, а позвал по его мнимому имени – Деверилл.
Окликнув своих людей, Николас пробрался к ящикам. Его сердце похолодело, когда он увидел мальчика.
– Гарри? – позвал Николас, опускаясь на колени.
Тот застонал и приподнял голову. В темноте Николас смог различить лишь его светлые волосы.
Полуголый, Гарри лежал, обхватив руками живот, и дрожал от ветра. На нем были только подштанники, от которых воняло мочой – видимо, он обмочился со страху.
– Где болит? – спросил Николас, осторожно осматривая лицо мальчика, его руки и ноги.
– Живот… Они били меня…
Николас не нашел крови, но грудная клетка Гарри была вся в синяках. Ощупав ее, Ник решил, что ребра целы.
– Жить будешь, – резко проговорил он. – А теперь рассказывай, что случилось.
Сбиваясь, Гарри рассказал ему все – как он выбрался из дому вскоре после наступления темноты, как его прогнали с бригантины, на которой он хотел уплыть, как он потом был избит бандой молодых карманников. Казалось, тяжелее всего ему было вспоминать о своем страхе.
– Я так испугался, – промямлил он, переходя на шепот.
Николас не выбирал выражений.
– Мать твою, конечно, ты должен был испугаться. Тебе повезло, что тебя только слегка помяли. Тебе могли выпустить кишки и бросить здесь умирать.
– Я молился, чтобы вы пришли.
– Считай, что тебе повезет, если я не сверну тебе шею на обратном пути. Ты до смерти напугал леди Аврору.
– Я… мне жаль. Вы заступитесь за меня перед ней?
– Ты сам ей все расскажешь – утром. А пока что тебе нужно помыться.
Наклонившись, он осторожно взял мальчика на руки.
– Вначале я отнесу тебя на свой корабль, – сказал Николас. – Я не хочу, чтобы ты появился перед леди Авророй в таком виде.
Однако когда Гарри уже был доставлен на борт его корабля «Коготь», Николас передумал везти мальчика к Авроре. Гарри был измучен и избит, но кроме отдыха ему требовался еще и урок, который раз и навсегда отучит мальчика от подобных глупостей.
Когда Гарри уже вымылся и крепко спал на койке первого помощника капитана, Николас пошел в свою каюту и написал Авроре записку, сообщив только, что Гарри в безопасности и с его здоровьем все в порядке, но он должен остаться на борту некоторое время, потому что он, Николас, хочет преподать ему урок.
