Текст книги "Пленница страсти"

Автор книги: Николь Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Аврора.

Она не хотела поворачиваться к нему лицом. Он встал со стула и подошел к ней.

– Пожалуйста, не прогоняй меня, – сказал Ник, легонько обняв ее.

Аврора замерла. Его близость действовала на нее словно наркотик.

Но когда он прижал ее к себе, она снова вспомнила о том, что Николас опасен. Ведь на самом деле она не хотела, чтобы он уходил и оставлял ее одну, но не могла в этом признаться.

– Я поступила неправильно, пригласив тебя сюда, – прошептала Аврора. – Я не хочу снова заниматься с тобой любовью. Я просто не могу.

– Почему?

Его рука легла на ее грудь.

– Мы ведь муж и жена. Это естественно.

– А зачем? Ради минутного удовольствия?

Николас поколебался, затем спросил:

– А что плохого в минутном удовольствии?

Аврора закрыла глаза. Она чувствовала дыхание Николаса на своей шее, чувствовала, как его рука поглаживает ее грудь, и чуть не застонала.

– Ты, Николас, – тяжело дыша, ответила она. – Твое присутствие само по себе очень плохо для меня. Ты абсолютно не тот мужчина, которого я бы хотела видеть своим любовником. Я не хочу привязываться к человеку, который каждый день играет со смертью. Я и так потеряла слишком многих дорогих мне людей: сначала мать, потом Жоффрея… Я не хочу снова страдать.

– А я и не прошу тебя об этом.

– Нет, просишь. Ты обвинил меня в том, что я боюсь собственных чувств. Может, это и так, но, по крайней мере, я испытываю меньше боли.

– Да, это не так болезненно, но при этом ты не получаешь столько удовольствия, сколько могла бы. Разве ты действительно хочешь прожить жизнь, не ощутив удовлетворения? Зачем жить, прячась от мира? От счастья, от желания, от страсти?

Аврора ничего не ответила, и Николас прижался губами к ее волосам.

– Сможешь ли ты быть такой холодной? Не признаваться даже себе самой в своих желаниях? Сможешь ли ты быть настолько сильной?

Его слова затрагивали потаенные уголки ее сердца. Аврора понимала, что придется сделать над собой усилие, чтобы отказать ему, чтобы притвориться, что она не хочет быть с ним, ведь их союз не принесет ей ничего, кроме новых слез.

Нужно сделать что-то прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.

– Ты не прав, – сказала она почти умоляющим тоном. – Мне не нужна страсть. Я хочу только, чтобы ты оставил меня в покое.

– Я тебе не верю. Я помню ту пленительную женщину, которой ты была в нашу первую брачную ночь. И не позволю тебе забыть о том, какой страстной любовницей ты была тогда.

– Николас… пожалуйста… просто уйди.

Он молча повернул ее, и теперь они стояли лицом к лицу.

– Аврора… – прошептал он, целуя ее.

Аврора попыталась оттолкнуть его – она не хотела этого поцелуя… не хотела чувствовать нежные губы Николаса на своих губах. Не хотела поднимать руки и запускать пальцы в его мягкие волосы, испытывать это дикое желание, которое мог утолить только он…

Их поцелуй стал еще жарче, а объятия – крепче. Аврора тихонько застонала, чувствуя, как его тело прижимается к ней, как дыхание Николаса становится прерывистым.

Она понимала, что Николас хочет ее. И она тоже хотела его…

В эту секунду она услышала звук приближающихся шагов. Испугавшись, Аврора резко оттолкнула Николаса и отскочила в другой конец кухни.

У нее все еще кружилась голова после поцелуя, когда в кухню вошел Денби.

– Я проводил лорда Марча в спальню, миледи, – доложил он. – Что еще я могу для вас сделать?

– Денби, пожалуйста, проводи мистера… Деверилла. Он как раз собирался уходить.

И, не глядя на Николаса, она развернулась и выбежала из комнаты.

Глядя ей вслед, Ник стиснул зубы, борясь с желанием броситься за ней. И все же, возможно, Денби вошел вовремя, иначе он не остановился бы на одном лишь поцелуе. Ник был ослеплен страстью и, вполне вероятно, занялся бы с Авророй любовью прямо здесь, на кухонном столе.

И только в карете, возвращаясь домой, Николас задумался о причине неудержимой тяги к этой женщине.

Он не знал, как объяснить влечение, которое он испытывал к Авроре. Он еще не встречал никого, чье прикосновение могло так возбудить его. Что в ней было особенного?

Она была красива и очень умна. В ней сочетались интеллигентность и грациозность, комбинация, которую он редко встречал в женщине. И то, как она сопротивлялась ему, тоже выделяло ее среди прочих.

Естественно, им двигало желание завоевать ее. Он не только хотел взять верх в этой войне, но и чувствовал определенное удовлетворение, когда она была рядом, прекрасная и желанная, но недоступная.

И все же то, что Ник чувствовал по отношению к Авроре, было чем-то большим, чем простая похоть или желание одержать верх. Сам того не понимая, он стал пленником своего желания. Желания сделать ее своей.

Николас знал, что играет с огнем, но никогда еще он так не мечтал обжечься.

Его губы искривились в ухмылке. Его друзья и родственники были бы потрясены, узнав, что он настолько увлекся женщиной, тем более своей собственной женой. Николас понятия не имел, наложила ли на него Аврора какое-то заклятие или он просто хотел во что бы то ни стало сломить ее сопротивление, но одно знал твердо – он ни за что не отступит.

То, что вначале было лишь желанием исполнить волю отца и использовать в своих интересах жену, стало для него важнее всего на свете. Чем лучше он узнавал Аврору, тем больше убеждался в том, что хочет прожить с ней до старости.

Николас знал, что не ошибся в ней. Аврора была живой и страстной, и ей просто надо было помочь осознать это. Сегодняшняя ночь в парке, которая так приятно удивила его, служила тому доказательством. Аврора дала ему то, о чем он так давно мечтал.

Но он хотел большего.

Вспомнив об этом, Ник тихо выругался. Он не мог спокойно стоять и смотреть, как она снова закрывается в своей скорлупе. И когда Аврора с такой нежностью говорила о своем бывшем женихе, Николасу хотелось проломить головой стену.

Как же он ненавидел этого человека! Неужели он действительно ревнует к мертвецу? Но то, как Аврора обожествляла покойного графа Марча, могло свести с ума кого угодно. Пока она не забудет о нем, она не сможет жить полной жизнью… или добровольно отдаться ему.

Ник покачал головой. Он привык выручать женщин из беды, но обычно угроза исходила извне. Теперь же ему предстояло спасти Аврору от нее самой.

Он добьется того, что она признает его своим мужем… и забудет о том, что когда-то любила другого.

Глава 15

Он ясно выразил свои намерения – ему хотелось завоевать не только мое тело, но и сердце.

Несмотря на надежды Авроры, прибытие Гарри не разрешило вопрос, как избавиться от ее настойчивого, упрямого мужа. Скорее даже наоборот – появление молодого графа Марча дало Николасу повод появляться когда вздумается под предлогом того, что он хочет показать ребенку город.

Их дружба раздражала Аврору. Николас подкупил мальчишку рассказами о кораблях и морских путешествиях, а также своим обаянием. И Аврора понимала, что не может запретить Нику появляться в ее доме, если не хочет расстроить Гарри.

Хотя иногда она была даже рада его приходу – присматривать за десятилетним сорванцом было занятием не из легких. Аврора регулярно брала Гарри с собой на утренние прогулки верхом> но это не ослабляло его тяги к приключениям. Он хотел увидеть мир, а для начала – хотя бы Лондон.

К счастью или нет, но Рейвен тоже быстро подружилась с мальчиком, и они часто проводили время вместе, устраивая скачки в парке. Аврора знала, что не может бранить их, ведь сама положила этому начало.

Но даже состязания с Рейвен не шли ни в какое сравнение с тем, что устраивал Николас. Гарри приходил домой и взахлеб рассказывал о том, что они видели тигров в Египетском зале на Пикадилли, в котором были выставлены экспонаты из Африки и Америки. А через три дня у него разболелся живот от имбирных пряников, которыми он объелся на ярмарке, куда они ходили смотреть на жонглеров и акробатов.

Когда Аврора пыталась объяснить Николасу, что он слишком балует мальчика, тот говорил, что не стоит из-за этого волноваться.

– Ну конечно же я переживаю, – отвечала она. – Я за него в ответе.

– Обещаю, я не позволю, чтобы с Гарри что-то случилось.

Авроре нужно было успокоиться на этот счет, но она не сомневалась, что Николас стал для мальчика настоящим героем и подталкивает его к тому, чтобы тот не боялся рисковать.

Рейвен сопровождала их в Королевский амфитеатр, где акробаты показывали трюки верхом на лошадях. А на следующий день Гарри упал с лошади, пытаясь повторить то, что увидел, и до крови ободрал колени и подбородок.

Аврора была напугана, но Николас заверил ее, что исцарапанные коленки – обязательный атрибут любого мальчика. Когда она продолжила протестовать, он посоветовал не слишком давить на Гарри, иначе он подумает, будто она пытается контролировать его так же, как и мать.

И все же Авроре было не по душе то, что Николас разжигает в мальчике бунтарский дух.

Последней каплей стала картинная выставка на Кесл-стрит. На ней, кроме всего прочего, можно было увидеть фрески с изображением сражений на Ниле, в которых принимал участие флот капитана Нельсона. После этого Гарри говорил только о том, как он хочет отправиться в море.

– Думаю, надо пореже водить его в такие места, – сказала Аврора Николасу, когда они на следующее утро выехали в парк на прогулку.

– Почему?

– Потому что Гарри слишком впечатлительный ребенок. Мне даже подумать страшно, чему он научился у тебя за эти дни.

– Не понимаю, что плохого в выставке египетской иероглифической письменности?

– Я беспокоюсь не из-за этого, а из-за того, что он постоянно находится рядом с тобой. А тебя сложно назвать достойным примером для подражания, Николас.

– Дорогая, пожалуйста, называй меня Брендоном.

Аврора раздраженно закатила глаза.

– Мне не нравится то, что Гарри так привязался к тебе. Представь, как он будет огорчен, когда ты уедешь.

И как огорчится она.

– Из-за того что ты постоянно рассказываешь ему о своих приключениях, он считает тебя героем.

– Ну, насколько я понял, я и в подметки не гожусь его великому и неподражаемому братцу. По словам Гарри, твой обожаемый Жоффрей был шпионом.

Аврора покачала головой.

– Гарри ошибается. Жоффрей ни за что не стал бы этим заниматься.

– Почему ты так говоришь?

– Он был очень интеллигентным человеком. Все свободное время проводил за книгами.

– Какой зануда!

Слова Ника задели Аврору, и все же она промолчала. С тех пор как Николас приехал в Англию, она редко вспоминала о Жоффрее.

Ей было стыдно – как она могла так быстро забыть о нем? Они знали друг друга с самого детства, а теперь Аврора с трудом могла вспомнить его лицо – ведь все ее мысли заполонил образ Николаса.

По сравнению с ее мужем Жоффрей был лишь тенью.

Аврора мысленно упрекнула себя за такие мысли.

– Жоффрей был настоящим джентльменом, – резко ответила она. – И добрым человеком. Он бы никогда не бросил свою семью, чтобы отправиться на поиски приключений, как некоторые мои знакомые.

– Как я уже сказал… зануда.

Глядя, как кипятится Аврора, Николас лишь улыбнулся и кивнул в сторону озера Серпантин.

– Готов поклясться, что твой обожаемый Жоффрей ни за что не привез бы тебя туда посреди ночи и что ты никогда бы не доставила ему такого удовольствия, как тогда мне.

Аврора поняла, что они как раз проезжают то место, куда привозил ее Николас, и покраснела. Однако когда она снова взглянула на него, лукавый огонек в его глазах исчез… вместе с окружающим их миром.

Она замерла, зачарованная его взглядом. Напряжение снова охватило ее, но она испытывала кое-что еще.

Желание. Оно внезапно вспыхнуло в ней, захватив душу Авроры со скоростью лесного пожара.

Две недели она делала все возможное, чтобы казаться безразличной, но чувства, которые она подавляла, не исчезли и дожидались своего часа, чтобы нахлынуть вновь.

Аврора знала, что когда-нибудь ей придется разрешить эту ситуацию. Но пока она не знала, как поступить, и просто отвела глаза.

И все же Аврора понимала, что нужно что-то делать.

Даже с приездом Гарри ухаживания Николаса не прекратились. Он перевернул ее жизнь вверх дном, как она и боялась, разрушив хрупкое равновесие, к которому она так стремилась. Аврора злилась на себя за то, что не может дать ему отпор, но сделать ничего не могла.

Казалось, она гораздо больше, чем он сам, переживает из-за того, что Николаса могут поймать. На следующее утро Аврора получила письмо от Перси, который спрашивал, приезжал ли к ней Николас.

Аврора бегло прочитала его.

«С тех пор как я последний раз писал тебе, я сделал вывод, что слухи о том, что Николас выжил – это правда. Его видели на Карибских островах после его мнимой смерти, а вчера ко мне приходили офицеры британского флота, которые интересовались, не знаю ли я, где его можно найти.

Если Николас действительно выжил, то тебе следует быть готовой к скандалу, ведь ты его жена. Сейчас я жалею о том, что уговорил тебя принять его предложение…»

Перси также извинялся за то, что солгал ей о могиле Николаса.

«Ник считал, что тебе не стоит видеть, как его казнят. И зная, как тяжело ты переживала смерть своего бывшего жениха, я с этим согласился».

Но Аврора беспокоилась совсем не потому, что Перси соврал ей. Вскоре все узнают, что ее покойный муж жив-здоров и его разыскивают военные.

Аврора нервно сжала письмо в руке. Нужно что-то предпринять. Она не понимала, зачем Николасу рисковать жизнью, чтобы добиться ее расположения. Нужно каким-то образом убедить его уехать из Англии.

На следующее утро в парке Аврора постаралась поговорить с ним. Она приехала позже обычного, потому что лошадь Гарри захромала и ее нужно было заменить. Когда же они с Гарри наконец добрались до парка, там уже было полным-полно гувернанток с детьми.

Аврора присоединилась к Рейвен и Николасу, и они неспешно поехали по Роттен-роу, а Гарри вместе со своим конюхом вырвался вперед. Рейвен на этот раз решила не присоединяться к нему, поэтому Авроре пришлось подождать, пока она сможет поговорить с Николасом наедине.

Вскоре они наткнулись на четырехместный открытый экипаж, в котором сидели муж с женой и маленький ребенок. Аврора с ужасом поняла, что это барон и баронесса Синклейр. Дамиан Синклейр, которого прозвали Грешником, когда-то был первым развратником и повесой Адской лиги, но женившись, стал примерным семьянином. Аврора понимала, что он вполне мог догадаться о том, кто такой на самом деле мистер Брендон Деверилл.

Она надеялась, что им удастся незаметно проскользнуть мимо кареты. Она очень хорошо относилась к жене Синклейра, Ванессе – они познакомились несколько лет тому назад, на первом балу Авроры, и сразу же подружились, но сейчас ей хотелось избежать встречи с ней.

Однако, проезжая мимо, Ванесса заметила Аврору и тепло поприветствовала ее. Зная, что у нее нет выбора, Аврора подъехала к ним.

Лорд и леди Синклейр были очень красивой парой. Их маленькой дочке Катерине было около девятнадцати месяцев. Она унаследовала иссиня-черные волосы отца и темные глаза матери и обещала стать настоящей красавицей.

С неохотой Аврора представила им своих спутников и заметила, с каким интересом Синклейр рассматривает Николаса. Она была рада, когда Катерина с криком «Утка!» стала вырываться из рук отца.

– Мы учим ее кормить уток, – сказала Ванесса.

– Простите, мы должны идти, – отозвался Синклейр с чувственной улыбкой, которая разбила сердца половине женского населения Лондона. – Я уже давно понял, что лучше не заставлять даму ждать.

Перед тем как уйти, Ванесса извинилась перед Авророй за то, что в последнее время не навещала ее.

– Мы две недели были в деревне. Но если на этой неделе ты будешь не занята, я с радостью зайду к тебе в гости.

– Замечательно. И возьми с собой Катерину.

Ванесса тепло улыбнулась.

– Обязательно. Была рада познакомиться с вами, мистер Деверилл.

– И я с вами, леди, – ответил Николас, приподняв шляпу.

Аврора вздохнула свободнее, когда они ушли, и с укоризной взглянула на Николаса.

– По-моему, Синклейр узнал тебя.

– Неудивительно. Я познакомился с ним за несколько лет до того, как он женился, на охоте.

– Я слышала, что он был грозой всех порядочных женщин, – задумчиво произнесла Рейвен.

– Верно, – ответил Николас. – Но, по словам Клейна, сейчас Синклейр без ума от своей жены.

– Это видно по тому, как он смотрит на нее, – тихо произнесла Рейвен.

Аврора услышала зависть в ее голосе, и Николас, видимо, тоже. Он внимательно взглянул на сестру.

– Еще не поздно пересмотреть свои взгляды на брак, милая. Тебе не обязательно выходить замуж за состоятельного человека – ты вполне можешь позволить себе брак по любви.

Рейвен упрямо покачала головой.

– Мне нужен титул. И кстати говоря… вот и Хелфорд.

Она очаровательно улыбнулась и направила лошадь к герцогу Хелфорду.

Аврора начала нервничать в его присутствии. Она напряженно смотрела, как он подскочил от неожиданности, услышав приветствие Рейвен. Затем он заметил Аврору, и его взгляд стал ледяным.

Аврора невольно вздрогнула, вспомнив о том, как чуть не стала его женой. Если бы не брак с Николасом, то к этому времени она уже готовилась бы к свадьбе с Хелфордом.

Герцог перевел взгляд на Николаса, который, казалось, был абсолютно спокоен.

– Мне так приятно, что ты предпочла меня ему, – прошептал Николас на ухо Авроре.

Прежде чем Аврора успела придумать какой-нибудь колкий ответ, Хелфорд снова повернулся к Рейвен. Его лицо смягчилось, и, что бы он ни говорил ей, Рейвен весело смеялась.

Аврора нахмурилась, глядя на подругу. Ей не нравилось то, что Рейвен в таких хороших отношениях с герцогом, ведь тот все еще находился в поисках невесты.

– Она лучше знает, что делает, – прошептал Николас, словно прочитав ее мысли.

Аврора покачала головой. Большинство девушек считали Хелфорда завидным женихом, но ей даже подумать было страшно о том, как живая, веселая Рейвен будет уживаться с таким мужем, как он.

– Мне бы очень не хотелось видеть их вместе.

– Ну, учитывая состояние твоего собственного брака, думаю, ты не самый лучший советчик в таких вопросах.

Аврора вдруг поняла, что Николас смотрит на нее без тени улыбки, и вспомнила о том, что хотела ему сказать.

– Вчера я получила письмо от Перси, – сказала она. – На Карибских островах уже знают, что ты жив.

– Так я и думал.

– Николас…

Аврора глубоко вздохнула, готовясь спокойно сказать ему все, что намеревалась.

– Рано или поздно тебя обнаружат. Пожалуйста, перестань рисковать своей жизнью и возвращайся в Америку, где тебе ничего не будет угрожать.

– Я подумаю над этим.

– Правда?

– Да, – медленно ответил Николас. – Я готов отправиться домой хоть завтра, но при одном условии.

– При каком?

– Если ты согласишься поехать со мной как моя жена. Аврора молча уставилась на него, не зная, что ответить.

Она видела, что Николас говорит абсолютно серьезно, как тогда, когда они оба думали, что его ожидает виселица.

– Мне казалось, что мы уже все решили, – ответила она дрожащим голосом.

– Ничего мы не решили. Мы договорились, что будем пока что жить раздельно. Но с тех пор я изменил свое решение.

Это было как раз то, чего так боялась Аврора.

– У меня нет никакого желания обсуждать наш брак, – тихо сказала она, жалея, что начала этот разговор.

– Если ты будешь постоянно убегать от ответа, то проблема не разрешится сама по себе.

Зная, что с Николасом спорить бесполезно, Аврора устало прикрыла глаза.

– Хорошо, давай обсудим это.

– Когда?

Аврора отвела глаза.

– Сегодня вечером. Приходи ко мне домой.

– В твою спальню?

Она неохотно кивнула.

– Это единственное место, где мы сможем поговорить наедине. Я оставлю окно открытым.

Желая поскорее сбежать от него, Аврора пришпорила лошадь, решив помешать заигрываниям Рейвен, но ее мысли были обращены к Николасу и его бессмысленной храбрости.

Аврора нервно расхаживала по комнате, ожидая прихода Николаса. В сотый раз взглянув на часы, она увидела, что время уже приближается к полуночи, а его все нет.

Аврора пробовала почитать что-нибудь, сначала журнал, затем дневник, но не могла сосредоточиться. Она перебирала в уме аргументы, которые могут заставить Николаса образумиться. Ей нужно было убедить его в том, что она не хочет быть его женой, что одна лишь мысль о том, чтобы снова подчиняться чьей-то воле, вызывает у нее содрогание. Она наконец обрела свободу и даже не успела как следует насладиться ею, как он хотел вновь забрать ее.

Аврора знала, что не может уступить ему. Нужно раз и навсегда положить конец этим мучениям – она не могла расслабиться, находясь рядом с Николасом. Ей потребуется призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы сопротивляться его обаянию и убедить его вернуться в Америку самому.

А что, если ее аргументов окажется недостаточно?

Взглянув на себя в зеркало, Аврора резко остановилась.

Тогда она отдаст ему то, чего он так хочет. Свое тело.

Она смотрела на свое отражение при свете ночника и не узнавала себя. Ее лицо раскраснелось, волосы, не собранные в прическу, свободно лежали на плечах. На Авроре была ночная рубашка из темно-синей парчи.

Она чувствовала, как ткань прижимается к ее обнаженной груди, вызывая эротические ощущения. Может, она делает ошибку?

Аврора вздрогнула от неожиданности, услышав за спиной тихий скрип. Обернувшись, она увидела, что Николас уже в спальне. Он стоял у окна, глядя на нее.

Когда его взгляд задержался на ее груди, Аврора прикрыла ее руками.

– Я не вижу смысла обсуждать это снова, Николас, – начала она, собрав все свое мужество. – Несколько недель тому назад я уже говорила тебе о том, что не хочу быть твоей женой.

Подойдя ближе, Николас облокотился на столбик кровати.

– Несколько недель тому назад ты еще не оправилась от потрясения, увидев, что я цел и невредим. Тогда я не стал давить на тебя, решив, что тебе нужно время, чтобы все обдумать.

– Я уже все обдумала. И мое решение не изменилось.

– А мое – да, – тихо произнес он.

– Не могу понять, с чего бы это?

– Потому что я смог узнать тебя лучше.

Аврора отвернулась от его внимательного взгляда и снова начала ходить по комнате.

– Думаю, что наш брак может стать счастливым, – добавил Николас, заметив ее волнение.

– С чего бы это?

– Аврора… почему ты не хочешь дать мне шанс?

– На это есть столько причин, что я даже не знаю, с чего начать.

– Назови хоть одну.

– Хорошо. Впервые я могу жить так, как сама того хочу. Зачем мне лишаться этого?

– Потому что ты можешь обрести кое-что получше.

Аврора удивленно взглянула на него.

– Получше? Что может быть лучше независимости?

Николас усмехнулся. Когда-то и он так думал.

– Если бы ты действительно хотела независимости, дорогая моя, то не задумываясь отправилась бы со мной в Америку. Там ты обретешь гораздо большую свободу, чем в английском обществе.

– Если при этом я буду твоей женой, то вряд ли. Жена не имеет прав нигде, будь то Америка или Англия. Я жила, во всем повинуясь отцу, и не хочу, чтобы это повторилось.

Николас нахмурился, недовольный ее сравнением.

– Не думаю, что у нас с твоим отцом есть что-то общее.

– Да? А я считаю, что ты так же любишь доминировать. И скорее всего, станешь таким же жестоким. Ты сделаешь все, чтобы добиться своего…

– Я не собираюсь превращать тебя в рабыню. Если бы я хотел этого, то потребовал, чтобы ты сразу вернулась со мной. Я бы никогда не дал тебе права выбора.

– Ты и сейчас не очень-то позволяешь мне выбирать.

– Позволяю. Я не буду заставлять тебя быть моей женой, если ты не хочешь этого.

Аврора облегченно вздохнула.

Ник поколебался, решая, как убедить ее.

– Мне кажется, что ты слишком сгущаешь краски, считая, что мы не сможем ужиться вместе. Твой страх ничем не обоснован.

Эти слова заставили Аврору остановиться.

– Необоснован? Если я поеду с тобой в Америку, то мне не на кого будет надеяться, кроме тебя. Я буду полностью зависеть от тебя. А что, если когда-нибудь тебе надоест жить со мной и ты отправишься на поиски новых приключений? Тогда я останусь одна в чужой стране.

– Я ведь уже говорил тебе, что собираюсь осесть на одном месте.

– И как долго ты продержишься? Пока тебе не захочется острых ощущений? Что мне делать тогда? – Аврора повернулась лицом к нему. – Ты просишь меня бросить все, что мне дорого, и отправиться с тобой. Разве я могу настолько доверять тебе, Николас?

Не зная, что ответить, Ник уставился в ее темно-голубые, как океан, глаза.

– Ты думаешь только о минусах, – наконец сказал он. – А есть много плюсов.

– Я размышляла и об этом. Может, моя жизнь здесь и скучна, но, по крайней мере, я знаю, чего ждать.

Аврора покачала головой.

– И даже если бы я хотела поехать с тобой, я бы не смогла этого сделать, ведь здесь у меня есть обязанности – Рейвен, Гарри…

– У меня есть еще две сестры, которым не помешают твои советы.

– А твоя мать? Что, если она не захочет видеть вторую хозяйку в своем доме?

– Насчет этого ты можешь не волноваться. Во-первых, у меня есть свой дом, который я построил, чтобы жить своей жизнью. А во-вторых, моя мать будет рада тебе, ведь она уже не верит, что я когда-нибудь женюсь.

Аврора ничего не ответила, и он добавил:

– И если ты беспокоишься из-за того, что придется оставить лошадей, то у меня в Виргинии есть большая конюшня. А также сотни акров земли. Ты сможешь ездить верхом, сколько тебе вздумается.

Аврора потерла висок, словно у нее разболелась голова.

– Дело не во мне, а в тебе. В том, что ты за человек. Разве ты не видишь, что делаешь? Ты пытаешься спасти меня от неприятностей, которые сам же и выдумал, потому что привык так поступать. Ты просто не можешь иначе, это стало частью тебя самого.

– Я делаю это не из-за особенностей своего характера, – ответил Ник.

– Да? А я думаю, что именно в этом и заключается главная проблема.

Она помолчала.

– Ты не будешь мне изменять, Николас?

Он не знал, что ответить.

Аврора слабо улыбнулась.

– Это очень серьезный вопрос. Но вдруг случится так, что ты найдешь себе кого-то другого и забудешь обо мне? Сейчас ты хочешь быть со мной, но кто знает, не переменишь ли ты своего мнения через два года, а может, даже через два дня?

Ник отвел взгляд, раздумывая над ее словами. Аврора говорила не только о верности в постели, но и о том, чтобы он всегда был рядом с ней.

Был ли он готов пойти на такие жертвы ради нее? Забыть о старых привычках и начать новую жизнь?

– Ты не любишь меня, – тихо сказала Аврора, нарушив молчание. – Я не думаю, что тебе вообще известно, что значит это слово.

– А тебе известно?

– Известно. Любовь – это нежное чувство, которое заставляет тебя идти на жертвы ради другого человека, заботиться о нем. Это когда вам вместе весело, уютно и спокойно. Это тепло в твоем сердце… И я знаю, что ты не чувствуешь этого ко мне.

– Ты забываешь о страсти.

– Возможно, но страсть – слабая опора для счастливого брака. Я не сомневаюсь в том, что ты хочешь меня, но это лишь половое влечение. Любовь – это не страсть.

Николас поднял голову.

– То есть ты хочешь сказать, что не смогла бы заботиться обо мне?

– Я имею в виду, что глупо было бы позволить себе переживать из-за тебя, – ответила она после паузы. – Я не хочу снова оплакивать тебя, если ты умрешь. А ведь это вполне может произойти, если однажды ты уедешь из дому, чтобы никогда не вернуться.

– Я не могу пообещать тебе, что никогда не умру, Аврора. Никто не может этого пообещать.

– Конечно. Но тебе незачем рисковать понапрасну. Ты подвергаешь угрозе свою жизнь, а ведь я постоянно пытаюсь уговорить тебя покинуть Англию.

Она взглянула ему в глаза.

– Ты уедешь, Николас?

Ответом ей было его молчание.

Аврора вздохнула.

– Ну хорошо. Тогда я дам тебе то, чего ты хочешь.

Она стала развязывать пояс, затем остановилась, и их глаза встретились. Наконец развязав узел, она позволила рубашке упасть на пол.

Аврора слышала, как Николас взволнованно выдохнул, глядя на ее обнаженное тело, освещенное тусклым светом ночника.

– Что ты делаешь, Аврора? – спросил он срывающимся голосом.

– Позволяю тебе победить. Если я отдам тебе свое тело, то, возможно, тогда ты оставишь меня в покое.

Николас стиснул зубы, словно от боли.

– Я пришел сюда не за этим.

– Неужели? Разве ты не хотел минутного наслаждения?

– Я хочу, чтобы ты признала меня своим мужем.

Его слабая улыбка выглядела фальшивой.

– Если бы я искал лишь секса, то мог бы найти его где угодно.

Он подошел к Авроре.

– Я хочу не только заняться с тобой любовью, Аврора. Я хочу, чтобы ты желала меня, мечтала быть со мной вместе. Я хочу, чтобы ты отдалась мне потому, что не можешь иначе. А не потому, что ты думаешь подкупить меня таким образом.

Сердце Авроры бешено колотилось в груди.

– Я… я не хочу тебя, Николас, – соврала она.

– Да?

Поняв руку, он медленно провел пальцем по ее шее. Аврора тихо охнула, когда он намеренно задел ее возбужденный сосок.

– Ты не настолько равнодушна, как хочешь показать, – тихо прошептал он.

После этого он развернулся и, не сказав больше ни слова, вылез обратно в окно, оставив Аврору одиноко стоять посреди комнаты.

Николасу снова удалось одержать верх.

Дрожа, Аврора подобрала рубашку с пола и оделась, а затем подошла к кровати и упала на нее. Она снова проиграла.

Николас был прав – он действительно ей небезразличен. Те чувства, которые он вызывал в ней, путали Аврору. Это влечение она была не в силах победить – стоило Нику прикоснуться к ней, как она забывала обо всем на свете.

Холодок пробежал по спине Авроры. Ник спросил, сможет ли она заботиться о нем. Проблема была в том, что она слишком сильно заботилась о его благополучии.

Уже по этой причине он не мог быть хорошим мужем, не говоря уже о том, что они были очень разными людьми. Было бы глупо влюбиться в мужчину, который в любой момент может погибнуть.

Аврора безумно горевала, думая, что он погиб – а ведь тогда она еще совсем не знала его. Что же она испытает, привязавшись к нему всем сердцем, если снова потеряет его, на этот раз уже навсегда?

И что, если он бросит ее? Николас так и не смог пообещать ей, что будет верным мужем до конца жизни.

Он был эмоциональным человеком и вполне мог увлечься другой женщиной, как и его отец. И оставить ее, следуя зову сердца, или, не желая изменять Авроре, будет тихо ненавидеть ее просто за то, что она его жена. Он будет таким же, как и его отец.

Аврора покачала головой. Она не может этого допустить. Нет, ее страх не был необоснованным.

Ее взгляд упал на дневник, лежащий на столике у кровати. Глядя на него, Аврора почувствовала, как растет ее уверенность. Она не хотела повторить судьбу француженки, сердце которой разбилось, когда она потеряла любимого. Аврора всегда плакала, перечитывая последние страницы дневника, потому что история заканчивалась печально.

Как и роман матери Рейвен и отца Николаса. Теперь Аврора понимала, почему Элизабет Кендрик перечитывала книгу, пока страницы совсем не обветшали – ведь она была так похожа на писавшую его женщину. Их страсть была неимоверной, а горе – непереносимым, когда им пришлось расстаться…