Текст книги "Дорогой притворщик"

Автор книги: Николь Берд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Софи оглядела Психею и Гейбриела.

– Можешь попрощаться, Психея, – сказала она, – но пять минут, не дольше, и не забывай о слугах.

Она медленно стала подниматься по лестнице в свои покои. Двое лакеев ждали в конце холла, но достаточно далеко, чтобы слышать их разговор.

– Слава Богу, все кончилось, – понизив голос, сказала Психея. – Я принесу вам кошелек с деньгами, который обещала моя горничная.

Гейбриел улыбнулся, и блеск его глаз испугал ее.

– О нет, моя дорогая! Вы забыли, что я вам сказал? Я ваш жених, и я не ухожу. Я буду вашим гостем, ведь дом маркиза в Европе. И вы же не отправите своего любимого в гостиницу.

– Вы не можете! – в ужасе воскликнула Психея. – Это неприлично.

– У вас есть дуэнья, – спокойно возразил он. – Все вполне прилично. Никто не посмеет считать иначе, когда в доме находится тетя Софи.

Конечно, у нее есть дуэнья! Незамужняя женщина не могла жить одна, и дом полон слуг, и пребывание в доме чпипкомна ей ничем не грозит. Но если он каждый день будет путаться под ногами и видеться с ее родственниками, то возможность разоблачения возрастет. Психея чувствовала, как холодеет от страха.

Она не успела придумать, что ему ответить, как услышала донесшийся сверху звук и, повернувшись, увидела перегнувшуюся через перила сестру.

– Это тот актер? – как всегда напрямик спросила Цирцея. – У него очень приятный вид.

– Цирцея! – Психея была в отчаянии от того, что так и не научила сестренку держать язык за зубами. – Замолчи!

– Почему? И почему он не уходит?

– Я остаюсь, чтобы в совершенстве овладеть ролью, – ответил Гейбриел, с интересом глядя на нее. Она была совершенно не похожа на свою красавицу сестру. Цирцея была худенькой, с не оформившейся еще фигуркой, прямыми каштановыми волосами и зелеными глазами, смотревшими с откровенным любопытством.

– Конечно, – к его удивлению, согласилась с ним девочка. – Любой художник хочет достичь совершенства в своем творчестве.

– Цирцея, отправляйся спать! Мы поговорим утром. – Психея окончательно потеряла терпение.

– Спокойной ночи, любовь моя. – Гейбриел хотел взять руку своей «невесты», но она отдернула ее.

Тогда он поклонился и обратился к стоявшим у дверей лакеям:

– Можете проводить меня в самую лучшую комнату для гостей.

Слуга послушно повел его. Психея осталась стоять у лестницы с пылающим от гнева лицом. Гейбриел понимал ее, но другого выхода у него не было. Снаружи его поджидала смерть от ножа убийцы. Возможно, опасность караулила его и здесь. Гейбриел вспомнил изгиб шеи и соблазнительные плечи Психеи, но он не должен поддаваться соблазну. Перед ним открывалась новая дорога в жизнь, и, видит Бог, он добьется своего.

Дрожа от возмущения, Психея смотрела, как актер поднимается по лестнице. Он бессовестно воспользовался ее положением. Да, он ей нужен, теперь вся семья верила, что он ее жених, и она не могла ни разоблачить его, ни выгнать вон, по крайней мере, сейчас. Всего несколько дней притворства, успокаивала себя Психея. Потом она укажет Гейбриелу Синклеру на дверь и больше никогда не будет страдать от его присутствия.

Глава 4

Утро только начиналось, когда Психею разбудил стук колес за окном. Она взглянула на бледные лучи света, проникавшие сквозь тяжелые занавеси, и, отвернувшись, снова собралась заснуть. Но что-то в ее сознании мешало ей.

Затем она вспомнила о событиях прошлой ночи и, тихо охнув, села на постели.

Этот человек! Этот самозванец, вероятно, спокойно спал в ее лучшей комнате для гостей. Если только не сбежал глубокой ночью, унося с собой узел с дорогим столовым серебром… Впрочем, она была бы этому даже рада. Избавление от опасного притворщика, так усердно исполнявшего свою роль, стоило нескольких серебряных приборов.

Теперь Психея уже не могла уснуть. Она легла, натянула до подбородка одеяло, жалея, что не может спрятаться под ним целиком, как делала ребенком, когда ей снились страшные сны. Но Гейбриел не был ночным кошмаром, он не растает, как туман при первых же лучах солнца. Что ей с ним делать? Она как можно скорее должна избавиться от него, прежде чем кто-нибудь раскроет ее обман.

Психея лежала с широко раскрытыми глазами, пытаясь найти способ исправить содеянное, но ей ничего не приходило в голову. Если бы все ее родственники не видели его, тогда другое дело, но ради этого она и устроила помолвку – доказать, что жених действительно существует. И маркиз Таррингтон стал живым человеком, и эту иллюзию надо сохранять, иначе она снова окажется во власти кузена Перси. Психея вспомнила, как он собирался поцеловать ее, и содрогнулась. Только не брак с Перси!

Психея дернула за сонетку. Появившаяся горничная внесла поднос с завтраком, чаем и горячими тостами и осторожно поставила его на кровать.

Психея собиралась налить себе чаю, но увидела на подносе огромную пачку писем. Утренняя почта. Изумленная Психея взяла лежавшее сверху письмо.

– Что это? – Она сломала восковую печать и развернула лист бумаги. Приглашение на ленч, ей и ее жениху. – О нет! – простонала Психея, просмотрев еще несколько записок с золотым обрезом.

Все одно и то же, казалось, каждый член ее семьи жаждал принять у себя очаровательного маркиза. А что начнется, когда и другие знакомые узнают о смазливом негодяе? Будет еще хуже.

Она взглянула на горничную, и Симпсон состроила гримаску.

– Мне жаль, мисс Психея, – сказала она. – Когда я отправилась в театр, я подробно объяснила этому, – она понизила голос, – актеру, что он должен делать. И ничего не говорила о том, что он будет здесь ночевать. Я ушам своим не поверила, услышав, как все слуги болтают об этом. Я ничего не понимаю.

– Я тоже, – призналась Психея.

Она вспомнила дерзкий взгляд Гейбриела, которым он смерил ее с головы до ног. Она тогда почувствовала, как какая-то искра пробежала между ними, но – нет, нет, она не должна думать об этом. Он должен знать, что это невозможно! У знатной леди и безродного актера не может быть ничего общего. Он задумал что-то другое. Если он надеялся шантажировать ее…

– Думаю, он хочет вытянуть из меня побольше денег, – сказала Психея горничной. – А поскольку я объяснила ему, что деньги у меня будут только в том случае, если мой план удастся, он хочет подождать, не развяжет ли дядя свой кошелек.

У Симпсон по-прежнему был встревоженный вид.

– Мне кажется, он не способен на шантаж. Я бы не сказала, что он такой смекалистый, мисс, – вслух размышляла она. – Старается казаться не тем, кто он есть…

Несмотря на свое беспокойство, Психея улыбнулась:

– Но этим и занимаются актеры!

Симпсон поджала губы. Она давно служила у Психеи и могла позволить себе говорить все, что думает.

– Так то на сцене, мисс. Это другое дело.

– Правда, но нам придется потерпеть пару дней, пока я не придумаю, как от него избавиться, а ты тем временем постарайся отвести любые подозрения, которые могут возникнуть у слуг.

Симпсон заколебалась.

– Что? – Психея старалась скрыть свое беспокойство. Неужели уже что-то случилось? Черт бы побрал этого человека!

– Уилсон исчез.

– Который из них Уилсон? – нахмурилась Психея.

– Новый младший лакей, мисс. Тот, который вчера проводил актера в спальню. И, – трагическим шепотом закончила Симпсон, – с тех пор его больше не видели.

Психея прикусила губу. Странные мысли пронеслись у нее в голове. У актера не было причины убивать ни в чем не повинного слугу. Или была? Не выдал ли чем-то себя актер, и ему пришлось устранить Уилсона, чтобы… нет, спокойная уверенность, с которой актер держался весь вечер с ее родными, не могла изменить ему за короткие минуты общения с лакеем. Тогда что же произошло?

– Должна быть какая-то объяснимая причина, – постаралась она успокоить обеих. – Уилсон появится.

Психея надеялась, что из-за задуманного ею обмана не пострадал невинный человек.

С помощью Симпсон она быстро закончила свой туалет и надела самое скромное бледно-голубое муслиновое платье с высоким воротом.

Спустившись вниз, девушка увидела, что в столовой никого нет. Тетя Софи обычно не выходила из своих комнат так рано, а Цирцея завтракала в классной комнате. В малой гостиной весело потрескивал огонь в камине, но и там никого не было, как и в большой гостиной, и в библиотеке. Где же, черт побери, этот человек? Или он собирается проваляться в постели целый день?

Симпсон ушла в помещения для прислуги, пообещав сообщить ей, когда вернется Уилсон.

Психея, погрузившись в размышления, стояла на лестнице, когда в дверь позвонили. Это не мог быть лакей, он бы вошел через черный ход. А принимать визитеров, приехавших поздравить ее с помолвкой, у нее не было никакого желания, и Психея поспешно вошла в гостиную. Она намеревалась предупредить дворецкого, чтобы он говорил всем, что ее нет дома.

Но когда старик дворецкий Джоурс пыхтя поднялся по лестнице и открыл дверь в гостиную, она ничего не успела сказать, ибо гость уже стоял за его спиной.

– Психея! – Это был Перси с красным от переполнявшего его возбуждения лицом. – Я должен поговорить с тобой!

Только его недоставало.

– Перси, сейчас не время.

Казалось, он ее не слышал. Он вломился в комнату, на ходу бросив шляпу и перчатки дворецкому, который с поклоном вышел.

– Я был в клубе, поговорил со всеми, кого только мог найти, и никто, повторяю, никто не слышал о таком титуле – Таррингтон. Откуда мы знаем, что этот парень именно тот, за кого себя выдает?

– О, Перси, ты просто смешон! – Психея всеми силами старалась скрыть от Перси свой страх. – Он же сам говорил тебе, что это малоизвестный титул.

– Но маркиз, Психея, – настаивал Перси. – Такие титулы, знаешь ли, не растут на каждом дереве!

– Конечно, но… Перси, это не твое дело. Это моя жизнь, и перестань в нее вмешиваться…

– Не мое дело? Конечно, мое. Если тебя, женщину со слабым умом и чересчур чувствительную, не защитят твои родственники, то кто же еще это сможет сделать? Это ради твоей же пользы. Спроси моего отца.

Психее не хотелось, чтобы дядя Уилфред вмешивался в ее жизнь, он и так делал это слишком часто.

– Дядя должен уважать мои желания.

Перси даже не удостоил ее ответом. Он ходил по ковру, скрипя слишком тесными башмаками, и, наконец, остановился перед ней.

– Тут дело нечисто. Я должен поговорить с ним, как мужчина с мужчиной. Где он?

– Не знаю, – не подумав, ответила Психея и испуганно зажала рот рукой.

– Не знаешь? Как же так? Разве у него нет дома в Лондоне?

– Но я же говорила тебе, он жил за границей.

– Очень подозрительно. Зачем англичанину уезжать из своей страны, если только он не сбежал от долгов или скандала? – с неожиданной проницательностью заключил Перси. – Ему нужны твои деньги, как я и говорил. А если у него нет дома, то в какой гостинице он обычно останавливается? Хоть это-то он тебе сказал?

– Э… он остановился у нас, – робко ответила Психея, она так волновалась, что плохо соображала. Ей казалось, что ее обман вот-вот раскроется.

– Здесь? – изумился Перси. – И тетя Софи позволила?

– Конечно, он же мой жених. И никто не усомнится, что моя тетя допустит нарушение приличий.

– Все же этого недостаточно. Ладно, по крайней мере, он под присмотром. Я хочу поговорить с ним. – Перси ухватился за сонетку и сильно дернул за нее.

– Нет! – Психея судорожно искала предлог – любой предлог, чтобы помешать ему. – Ты не можешь. Думаю, он еще не проснулся.

Появился дворецкий, на этот раз слишком быстро. Психее оставалось только надеяться, что он не подслушивал за дверью.

– Джоурс, отведи меня в комнату этого проклятого маркиза, – приказал Перси с уверенностью человека, давно знакомого со слугами этого дома.

Дворецкий кивнул, и Перси последовал за ним. Психея, с горечью сознавая, что ситуация выходит из-под контроля, побежала вслед за ними.

– Перси, я не позволю беспокоить моего гостя!

Но он не слушал. Неужели все кончится, едва начавшись? Ее великолепный план рушился.

Дворецкий подвел их к комнате для гостей, и Перси, небрежно стукнув в дверь, распахнул ее, не дожидаясь разрешения войти. Психея услышала изумленное восклицание.

«Это Перси», – подумала она. А затем раздался разгневанный рев.

Что это, Перси набросился на актера? Или – она вспомнила пропавшего лакея – актер набросился на Перси? Может, кого-то убивают? Психея кинулась в комнату и застыла на пороге.

– Что это такое, сэр? Вы что, какой-то дикарь? Как вы смеете так оскорбительно вести себя в доме моей кузины? – возмущался Перси.

Психея ахнула. Актер сидел в большом высоком кресле лицом к окну, по-видимому, читая газету. Она сразу же поняла, что так возмутило Перси. Актер был совершенно голым, как новорожденное дитя. То есть он казался голым, прикрытым только лежавшей на коленях газетой. Широкие плечи и грудь были обнажены, газета скрывала лишь нижнюю часть тела, но Психея успела увидеть мускулистые ноги и голые ступни.

Психея чувствовала, что краснеет. Она никогда не видела обнаженного мужчину. Зрелище было неприличным до ужаса! Но она не могла не заметить, что его тело было не менее прекрасным, чем его лицо, что у него широкие плечи и красивые сильные руки. Она поспешила отвести глаза и стала рассматривать рисунок на ковре у себя под ногами.

– Нет, что вы, – спокойно сказал Гейбриел, как будто каждый день принимал гостей в таком виде. Бессовестный тип! – Просто произошла маленькая неприятность с моей одеждой. Сегодня утром, когда слуга принес мне чашку чая, он взял мой вечерний костюм, чтобы почистить и погладить его. А когда я встал, то узнал, что мой багаж еще не доставили.

– Н-но… – заикаясь начал все еще возбужденный Перси.

– Вчера вечером я послал в гостиницу лакея за моими вещами, – невозмутимо продолжал Гейбриел, – но слуги говорят, что он еще не вернулся.

Забыв о смущении, Психея возмутилась:

– Вы послали моего лакея одного ночью на улицу! Да как вы смели?

– Не вижу ничего необычного в моей просьбе, – заметил Гейбриел. – Я хорошо заплатил ему.

– Но в такой поздний час! – не могла успокоиться Психея. – Разве вы не знаете, что на улицах Лондона всегда опасно? Разбойники, грабители и… и уж не знаю кто.

– За границей я жил в более опасных местах, поэтому не подумал. Мне искренне жаль, если ваш слуга пострадал. – Впервые Психея услышала в его голосе тревогу, и ее гнев немного утих.

Перси покачал головой, как бы показывая, что не стоит беспокоиться о такой незначительной персоне, как лакеи.

– Вы достаточно убедительно объяснили отсутствие у вас одежды, – заключил Перси. – Но я хотел бы знать, как вы объясните это!

Гейбриел огляделся по сторонам в поисках какого-то таинственно появившегося предмета и улыбнулся:

– Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду. Перси покраснел, и его пухлые руки сжались в кулаки.

– Под этим, милорд, я подразумеваю, что вы – мошенник! Никто никогда не слышал о вас. Вашего титула не существует, и вашего имени никто не знает. Вы – сплошная тайна.

Психея, затаив дыхание, ждала, что ответит актер. Но Гейбриел, казалось, был доволен.

– Прекрасно.

– П-прекрасно? – удивился Перси.

– Да, все любят что-то новое, и я буду пользоваться успехом. И скоро все молодые модники начнут притворяться, что не знают друг друга. Мы все превратимся в таинственных незнакомцев.

Психея невольно хихикнула, и Перси в ужасе посмотрел на нее. Она не могла не восхищаться дерзостью актера.

– Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом! – снова бросился в атаку Перси. – Сидите тут… в таком виде! Я не позволю компрометировать леди, чья репутация безупречна.

– Неужели? – Синие глаза Гейбриела смотрели на Психею, и она надеялась, что не покраснела. – Ни одного пятнышка, ни одного проступка? Дорогая, какую же скучную и унылую жизнь вы вели до сих пор. Как я рад, что внес в вашу жизнь разнообразие, без которого мы оба умерли бы от скуки.

– Прошу прощения… – сердито заговорил Перси, но в синих глазах актера появился стальной блеск.

– Кроме того, это я должен заботиться о своей невесте, защищать ее и ее репутацию от любой опасности, – холодно произнес Гейбриел, и Перси сразу как-то сжался, его узкие плечи поникли.

А у Психеи потеплело на сердце! Она так долго чувствовала себя одинокой. Несмотря на многочисленную родню, после смерти родителей она ощущала себя беззащитной перед всеми поворотами и ударами судьбы. Психея была вынуждена в одиночестве бороться с приставаниями Перси, со скаредностью дяди и заботиться о себе и своей сестре. Иметь защитником такого человека… который бы оберегал ее от врагов, всегда становился на ее сторону… она тряхнула головой, прогоняя эти мысли. Все это лишь мечты! Этот человек – актер, ему нет до нее дела, ему ни к чему защищать ее или ее доброе имя.

И все же на мгновение боль, так долго мучившая ее, утихла. Он, вероятно, действительно прекрасный актер. Но она не должна забывать, что его талант делает воображаемое правдой, и его интересует только ее кошелек.

– Я… я… – Перси явно хотел взять себя в руки и снова высказать свое праведное негодование. – Я настаиваю, чтобы вы забрали свои вещи и убрались отсюда…

– В том-то и беда, что у меня нет вещей, – напомнил ему актер. – Не думаю, что вы желаете выставить меня на улицу раздетым.

– Едва ли это прилично, Перси, – со скрытой насмешкой тихо заметила Психея. – Это плохо отразится на моей репутации.

– Нет, нет, но… – растерялся Перси. Но, как было известно Психее, он всегда старался, чтобы последнее слово оставалось за ним. – Я требую, чтобы слуги принесли вам одежду, и тогда вы сможете уйти! Что касается этой неслыханной помолвки…

– Перси! – ледяным тоном остановила его Психея. – Ты не можешь мне указывать, что делать и за кого выходить замуж.

Перси словно и не слышал ее.

– Я поговорю с отцом.

– Твой отец не властен запретить помолвку! – отрезала Психея, забыв о присутствии актера. – Как только поверенный возьмется за дело, у меня будет половина моего состояния. При необходимости мы обратимся в суд!

– Ты не сделаешь этого, – ошеломленно посмотрел на нее Перси. – Подумай о сплетнях и скандале…

– Тогда пусть дядя Уилфред не вмешивается, – холодно сказала она. – Я смогу распоряжаться собственными деньгами.

– Но сам брак невозможен без благословения отца, а он никогда его не даст.

– Не все сразу, – ответила Психея, стараясь сдержать волнение. Если у нее будет больше денег, ее положение улучшится, а Цирцея получит уроки живописи, которых заслуживает ее талант. Они смогут путешествовать, уехать в Европу, избавиться от настойчивых ухаживаний Перси. Она снова начнет жить, а главное – получит свободу. Когда исчезнет этот актер, она останется помолвленной с несуществующим маркизом, созданным ее воображением.

– Этого брака никогда не будет, – повторил Перси. – А пока я поговорю со слугами об этом… об одежде этого человека. – Он в ярости выбежал из комнаты, даже забыв, что оставляет кузину в логове льва.

Психея понимала, что тут оставаться неприлично и она должна тотчас же уйти. Но ей надо было поговорить с актером без свидетелей. Пропавший лакей…

Гейбриел смотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Насмешливый блеск в его синих глазах, которым он дразнил туповатого Перси, погас, и совсем другое чувство, о котором ей было страшно подумать, светилось в его взгляде.

– Простите меня за мой вид, – сказал он. – И за то, что я сижу в вашем присутствии, но в данных обстоятельствах я не могу встать…

– Нет, нет, – поспешила заверить его Психея, невольно отступая назад в страхе, что этот непредсказуемый человек способен «исправить положение». – Пожалуйста, не вставайте. Нам надо поговорить.

– Могу только сказать, что мое время, как и многое другое, принадлежит вам, спрашивайте, дорогая Психея.

– Вы невыносимы, сэр. Мне нужно только ваше время. И я заплатила вам за один вечер.

Он непринужденно откинулся на спинку кресла.

– Считайте это выступлением на бис, дорогая. Сдерживая негодование, Психея до боли стиснула зубы.

– Ваше присутствие больше не требуется, и не называйте меня «дорогая».

– Как скажете, милая Психея.

– Я не разрешаю вам так называть меня! – Теряя самообладание, Психея указала на дверь. – Я требую, чтобы вы покинули мой дом.

– Я не беру почасовой оплаты, дорогая Психея. – Гейбриел задумчиво и с интересом изучал ее.

– Не называйте меня так! – выкрикнула она. – Я не могу больше продолжать эту игру.

«Как интересно, – подумал Гейбриел, – такая холодная красавица может испепелить мужчину своим гневом». Если бы только у него было время разжечь в ней эту страсть, спрятанную под внешней холодностью.

– Но вы не можете и проиграть ее, – спокойно возразил он.

Его самообладание пристыдило Психею.

– Нет, я не могу проиграть. Моя сестра и ее будущее значат для меня больше, чем мелкие, – она многозначительно посмотрела на Гейбриела, – или крупные неприятности. Но не забывайте, что вы маркиз Таррингтон, или вернее, что вы не маркиз Таррингтон.

Гейбриел пожал широкими смуглыми плечами, на которые Психея старалась не смотреть. Где он жил раньше, где солнце так опалило его кожу? Она представила его на берегу южного моря или в тропических джунглях. Нет, она не может тратить время на фантазии, как бы ни был красив этот шантажист.

– Может быть, мне не нужен ваш титул, Психея. – Гейбриел не обращал внимания на ее широко раскрывшиеся глаза, он думал о том, какая великолепная фигура скрыта под строгим платьем. – Может быть, он у меня уже есть.

У Психеи округлились глаза.

– А может быть, Зевс на молнии спустится с неба и сожжет моего дядю и Перси? – Девушка выразительно взглянула на его колени, прикрытые газетами.

– Я здесь только для того, чтобы помочь вам, дорогая Пси… мисс Хилл. Если помните, у нас общая цель.

– Разве? – Она взяла себя в руки. – Кроме того, вы послали моего слугу с поручением в такое время, когда честные люди не выходят на улицу. Вам следовало подождать до утра.

– Вы правы, но я не хотел очутиться в том положении, в котором нахожусь. – В его улыбке было столько очарования, что Психея не смогла оставаться равнодушной. Но она не позволит ему заставить ее забыть о своем гневе.

– Но он пропал, и я беспокоюсь о нем, – настойчиво продолжала она. – Моя мать всегда говорила мне, что низшие классы заслуживают не меньшей заботы об их благополучии, чем богатые, и я считаю, что она была права.

Неужели то, что она увидела в его глазах, было уважением? В свете ее приняли бы за сумасшедшую, выскажи она такое мнение.

– Надеюсь, его только ненадолго задержали, – серьезно сказал он. – Мне бы следовало самому поискать его. Я буду выглядеть довольно странно в вечернем платье, но ничего не поделаешь. Как только принесут мою одежду…

Это вновь напомнило Психее, что она не должна находиться здесь, одна в его комнате. Пойдут сплетни, а что скажет тетя Софи?

– Я прикажу, чтобы вам немедленно принесли одежду. Он кивнул, и улыбка снова озарила его лицо.

– В следующий раз, когда я буду встречать вас в своей комнате голым, обещаю…

– Следующего раза не будет! – сердито перебила Психея, боясь услышать продолжение его фразы. Но ей было необходимо кое-что сказать ему. – Вчера, когда вы так грубо сами пригласили себя остаться здесь на ночь, я решила вычесть стоимость комнаты и завтрака из вашего гонорара. Думаю, вы не будете возражать. – И она решительным шагом вышла из комнаты. Давая выход своему раздражению, Психея громко хлопнула дверью.

В холле стояла расстроенная Симпсон.

– Да? – резко спросила Психея, но тут же понизила голос. Она не станет вымещать свой гнев на слугах. – В чем дело, Симпсон?

– Уилсон, мисс, – ответила горничная. – Думаю, вам надо посмотреть самой.