Текст книги "Золотой Человек (СИ)"

Автор книги: Никита Разумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Еще не добрался до Архела, но уже встрял.

Засыпав кострище землей, он побрел на север. Спустя примерно час ходьбы, перед ним снова встала река, но на сей раз здесь был хиленький мостик, по которому с трудом можно было перелезть даже одному человеку. От мостика шла тропа, и Николай сразу понял, что где-то поблизости может жить человек, а может и целая деревня. На севере, особенно в предгорьях Архела, было не так много селений, поэтому Николай был практически уверен, что тропа выведет его в Лайну. Долгих шесть часов понадобилось ему, чтобы, наконец, выйти из леса. Перед ним сразу же открылась широкая панорама. На дальнем плане бесконечные горы, а перед ними поля, покрытые северными цветами. Беспорядочно стоявшие стога сена и мелкие полоски дыма. Где-то там, вдали находился городок. Это прибавило сил, хоть о себе давал знать голод, тело продолжало дрожать от холода.

До поселения он добрался только в полдень. Сильно хотелось спать, поэтому, не обращая ни на кого внимания, юноша пробрался в первый попавшийся двор с одноэтажным домом, зашел в хлев и лег в солому. Он упал ничего не почувствовав и проспал несколько часов, пока его не расшевелили.

Николай открыл глаза и увидел перед собой мужчину. Толстый человек с широким лицом, от него сильно пахло копченым мясом.

– Эй!.. поднимайся – пробасил он, и Николай быстро встал на ноги, смотрев по сторонам, нет ли еще кого поблизости.

– Милорд, я…

– Ты че, думаешь, напился и можешь вламываться?! – он говорил негромко, но напирал тоном и грудью.

– Постойте… секундочку! Я трезв, я просто сильно устал с дороги… – Николай схватился за голову – где я?

– Если ты про город, то ты в Лайне, у меня в хлеву на заднем дворе. Мужчина сделал шаг назад и осмотрел Николая сверху вниз. Фиолетовые от холода губы, дрожащее тело – юноша вот-вот мог свалиться.

– С дороги говоришь? Откуда же ты шел и где твои вещи?.. из столицы, небось?

Николай с опаской посмотрел на него и кивнул. Мужчина еще раз взглянул на него, потом мотнул головой в сторону дома.

– Я знаю кто ты. Постучался бы сразу. Проходи скорее, только тихо не разбуди детей.

Они вышли из хлева. На улице была ночь, все тот же холод. Темнота царила на безмятежных дорогах города, и даже не единого звука не исходило с округи.

Николай вошел в дом. Здесь было тепло и даже немного душно. В центральной комнате стоял большой котел черного цвета. Юноша почувствовал руку на своем плече, его повели как раз к этому котлу и усадили рядом. Мужчина оставил Николая в одиночестве ненадолго, ушел в другую комнату, и вскоре оттуда запахло шипящим маслом. Николай стал постепенно отогреваться. Вся комната была устелена шерстяными коврами, даже стены. Света очень мало, лишь от лампы и печи.

Мужчина скоро вернулся со сковородой в руках. Он поставил ее на металлическую подставку рядом с Николаем. Запах жареных яиц и бекона тут же захватил юношу. Мужчина дал ему вилку и сел рядом.

– Не знаю, что сказать… как мне вас отблагодарить?

Мужчина молчал, смотря, как Николай неуверенно положил первый кусочек себе в рот. Горячая еда, словно острие ножа пронзила его, вернув к жизни.

– Заткнись и прожевывай – ответил, наконец, хозяин, почесывая щетину на своем толстом подбородке – меня Льюи звать.

Николай быстро прожевал еду и навал свое имя.

– Да, да. Я знаю – покачал головой Льюи, – по всей Лайне висят плакаты оставшихся золотых людей.

Николай стал жевать медленнее, подняв глаза на него. Льюи разглядывал лицо юноши и поджимал губы.

– Остынь, – качнул он рукой – пиво будешь?

– Мне нельзя

– А мед? Мед тебе можно?

– Мед можно, – кивнул Николай

Льюи медленно поднялся и пошел в соседнюю комнату, вскоре вернувшись с бутылкой светло-оранжевого содержимого. Он разлил мед в две деревянные кружки и тоже принялся пить.

– Почему вы мне помогаете? Раз уж знаете кто я…

Мужчина сделал глоток, не отрывая взгляд от Николая.

– Потому что я знаю, что золотые люди не преступники. Новая власть конечно хороша, уж точно лучше старой. – Николай поперхнулся, но старался не показать виду. Льюи продолжил. – Но после того, как они отменили старые законы, сделали все дозволенным… мне становиться боязно за молодежь нашу. Они сейчас нажрутся всякого дерьма, хапнут свободы и кто его знает, что из них вырастет. Раньше хотя бы какая-то защита была, хоть какая-то уверенность, сейчас все на самотек пущено. Доел?

Николай положил вилку на пустую сковороду.

– Еще будешь?

– Спасибо за ужин – склонил голову Николай и отказался

– Что ж, Николай. Я не могу дать тебе приют. Если об этом узнает жена, она точно взболтнет кому лишнему. Советую тебе ехать на юг, слышал, там сопротивление организуют.

– Мне нужно в Архел

Льюи несколько секунд молча и озадаченно смотрел на него.

– В горы?

– Да

Мужчина усмехнулся.

– Ты что, малыш, меда перепил? Какие горы, что ты там забыл?

Николай не знал, что ему ответить. Он и сам толком не понимал, зачем и куда идет.

– Я… я хочу найти ответы.

Льюи вздохнул и с трудом поднялся на ноги. Он подошел к печи и кинул туда две головешки. Огонь взвился с новой силой, в комнате даже стало немного светлее.

– Оболтус, посмотри на себя. Какие тебе горы.

Николай невольно опустил глаза и посмотрел на дырявые штаны, взбухшие от сырости, порванную рубашку.

– У тебя есть деньги?

– Нет, милорд

– Я не милорд… в таком случае в Архел тебе путь заказан.

Николай не знал, что делать. Льюи кочергой расшевеливал угли. Потом тихо вздохнул.

– Ладно, мне зачтется… – сказал он, немного подумав – я помогу тебе. В сове время один золотой человек помог мне… можно сказать спас. Так что я помогу тебе и мы квиты.

Николай непонятливо посмотрел на него.

– Возьми мое старое пальто. Оно будет великовато для тебя, зато в нем точно не замерзнешь. Я дам тебе вон тот мешок – он показал на мешок, что стоял у входной двери – все равно на охоту больше не выберусь… наверное.

Льюи встал и ушел на кухню, вернувшись с небольшим бумажным свертком, размером с кирпич

– Здесь килограмм вяленого, сам делал.

– Но мне даже нечем расплатится…

Льюи сунул сверток в руки юноши

– Считай, что удача на твоей стороне. Заснул бы во дворе другого местного, утром бы беседовал с полицией Ордена.

Николай поднялся на ноги. Льюи продолжал ходить по комнате и собирать вещи. Черное длинно пальто с меховым воротом, он не поскупился даже на шапку.

– Могу я узнать имя того золотого человека?

Льюи покачал головой, кладя флягу в мешок.

– Он не представился. Это было-то лет десять… или даже уж пятнадцать назад. Он был здоровым таким, крепким. Все, что я о нем знаю, это то, что он, как и ты сейчас, шел в Архел. Да, вроде все.

Николай застыл, слушая последние слова Льюи. Тот протянул ему мешок и похлопал по плечу.

– Все, долг платежом красен. Если знаешь того золотого человека, если он выжил, передай ему привет. Скажи, что лекарство, что он дал Саше помогло. Передашь?

– Вашего золотого человека – проговорил монотонно Николай – зовут Дмитрий Чадаев. Он глава Ордена.

Льюи изменился в лице. Глаза его стали необычно большими, на лбу проступил пот. Он сделал шаг назад и отстраненно посмотрел куда-то в сторону.

– Уходи отсюда перед рассветом. И смотри на глаза никому не попадись. Если застукают в моей одежде… – он схватил юношу за плечо и повел к выходу – нет… иди сейчас, сейчас же!

Николай буквально вылетел с порога. Дверь за ним громко захлопнулась.

***

Николай шел вперед в сторону гор уже несколько часов. Без карты, без всякого намеченного пути, он только и смотрел на вершины. Сомнений в голове было настолько много, что он попросту перестал их слушать.

Архел со своими горами, плоскогорьями и предгорьями занимал добрые две трети территории Веридаса. Колыбель культуры, цивилизации, ныне вся эта местность была дика и безлюдна. К концу первого дня Николай уже шагал по каменистой почве, мелкому грунту. Он делал частые перерывы, старался есть мало, чтобы растянуть килограмм мяса. Ночевать приходилось где попало, чаще всего самым главным было укрыться от ветра. Собирая мелкий хворост, юноша обеспечивал себе несколько минут тепла, а ночью то и дело приходилось вскакивать от малейшего шороха. Хоть он ушел не так далеко от деревень предгорий, хищных зверей было достаточно. Еще одной проблемой была вода. Уже третий день фляга была пуста и Николай жил только растопкой снега. От вяленого мяса сильно хотелось пить. Путь все усложнялся. Теперь все вокруг было усеяно только крупными булыжниками. Некоторые из них были настолько огромные, что по ним приходилось карабкаться. Во рту было настолько сухо, что когда Николай дышал, его было слышно издалека. Теперь он с трудом передвигался лишь с помощью длинной, в человеческий рост, деревянной палки. За день он стал проходить менее десятой части того, что проходил поначалу.

На пятый день Николай решил остановиться и поискать в округе воду. Сил хватало только на то, чтобы просто стоять. Он осмотрелся вокруг. На фоне светло-серого неба шли темные, похожие на дым, облака. Вокруг одни лишь камни и редкие кустики. Только ветер. Николай, опираясь на палку, стал продвигаться вперед. Вскоре он вышел к небольшому склону, а сразу за ним был резкий обрыв. У самого его края находился полумертвый дуб. Высокое дерево, в некоторых местах еще остались желтые листья. Прямо под ним была маленькая каменная кладь.

– Ну, если это не колодец…

Николай поковылял к дубу. Он упал на колени перед каменной кладкой. Это действительно был колодец, но юноше нечем было достать из него воду. Он упал на спину рядом с дубом и стал смотреть, как покачиваются черные ветки на фоне серости неба.

О смерти он больше не размышлял, думал лишь о том, кто найдет его тело. Он не считал время и лежал. Конечности начинали неметь, но юноша все еще не шевелился. Глаза закрывались.

На мгновение он ощутил на своей груди боль. Перед ним стояла Анастасия. Она смотрела на него своим красным взглядом со строгостью. Ногой она давила ему прямо на сердце и улыбалась. Небо в ту же секунду почернело и была видна лишь рубиновая краснота зрачков девушки. Старая рана под сердцем брызнула кровью, Николай закричал.

Крик все закончил.

Николай открыл глаза. В Археле была глубокая ночь. Николай понял, что отключился, лежа на холодных камнях, спина сильно болела. Все еще хотелось пить. Дурной сон оставил соответствующее настроение… как давно ему не снились кошмары.

Небо заволокло дождевыми тучами, сначала редкие капли, потом начался целый ливень. Шум воды, бьющуюся о камни заглушал все остальное. Николай открыл рот и жадно стал заглатывать каждую капельку, не обращая внимания на мокнущую одежду. Он еле-еле дотянулся до сумки, чтобы поставить открытую флягу под небо. Бой воды усиливался.

Пока фляга наполнялась, Николай отправился искать место укрытия от дождя. Долго искать не пришлось – рядом со склоном было множество пещер, маленьких и больших.

Дождь шел всю ночь. Утром Николай доел последний кусочек оставшегося у него мяса. Фляга с водой была наполнена. Закрыв ее и убрав в сумку, Николай подошел ближе к краю скалы. Только сейчас он заметил, что к ветке дуба была привязана веревка. Сильно натянутая, она немного покачивалась. Николай глянул вниз. На другом конце веревки за ноги был привязан человек. Он висел вниз головой и не шевелился. Весь в рванье, однако, цвет кожи еще бежевый.

– Эй! Эй вы там! – окрикнул его Николай, но ответа не последовало. Либо человек не слышал его из-за расстояния, либо уже просто не мог слышать. Николай окрикнул его еще несколько раз, но ничего не произошло. Он стоял на краю скалы, думая что делать. Еды больше нет, воды хватит только на три дня. Он развернулся и медленно побрел прочь. Делая несколько шагов, юноша то и дело оборачивался.

– Мертв ведь, я уверен… – убеждал Николай сам себя и шел дальше.

Даже если не мертв, если спасти его, он обязательно увяжется за Николаем. С другой стороны, он может что-то знать про Архел. Николай вздохнул, развернулся и пошел к дереву. В любом случае, так оставлять его нельзя – он принял решение и полез на ветку, к которой была привязана веревка. Ветка свисала прямо над громадным обрывом, свалиться вниз было бы не смертельно, но сломанная конечность была гарантирована, а это и означало конец.

Собрав остатки сил, Николай начал поднимать человека. Тот не издавал даже стонов, что наводило юношу лишь на один итог. Наконец, он достал его и кое-как смог положить рядом с дубом. Тело человека было холодным, но когда Николай приложил ухо к его груди, то все же услышал сердцебиение. Все что он мог дать, это вода. Человек открыл глаза и посмотрел в лицо Николаю, затем повернул голову в сторону обрыва.

– Ты?.. Это ты меня вытянул?.. Кто ты?

– Николай Владыч. Да, я вытянул.

Он передал человеку флягу с водой и тот сделал еще несколько глотков.

– Береги воду, кто знает, когда следующий дождь – остановил его Николай

– Спасибо, – он утер губы. – Мое имя Яджо.

Николай еще раз осмотрел мужчину. Ему было за пятьдесят, но он еще не выглядел старцем. Лишь легкая седина проглядывалась на его длинных спутавшихся волосах и бороде. Он был весь тощий, невысокого роста. Из одежды только балахон из плетеной ткани, как для мешков под картофель. Николай даже задумался, не сбежал ли Яджо откуда.

– Ладно, Яджо, давай сообразим, что по еде, и будем думать дальше.

Николай поднял его и отвел в ту пещеру, где переночевал. Весь день он ходил вдоль длинного обрыва в поисках еды, спустился по скале вниз. Ничего больше трех яиц найти не удалось.

Когда Николай вернулся, Яджо уже развел огонь на старом кострище. Проделав небольшие дырочки в яйцах, они запекли их на тлеющих углях. Есть все еще хотелось, но продолжать путь было поздно – солнце давно зашло за горизонт.

– Можно нескромный вопрос? – сказал Николай, глядя на молчащего спутника – кто тебя так подвесил?

Яджо вздохнул, растирая замерзшие голые ноги у костра.

– Мы зовем их стервятниками. Местные хозяева. Это они так развлекаются. А ты кто? Что делаешь в Археле?

– Иду к Лежачему пику. Ты знаешь дорогу туда?

– Далеко – безучастно ответил Яджо – он настолько далеко в горах, что никто не знает дорогу туда… Если ты ищешь это место, ты из Золотого Общества?

Николай покачал головой. Яджо как-то странно усмехнулся, словно с надменностью, но юноша не придал этому значения. С ужином было покончено.

Перед тем как окончательно стемнело, они вдвоем еще раз обошли округу, собрав дров на ночь, чтобы не замерзнуть.

– Как ты сюда попал? – спросил Николай между делом

– Архел мой дом. Я живу здесь уже несколько лет.

– Значит раньше ты жил в Веридасе?

– Да, я из Централа

Николай немного погодя спросил.

– Зачем же ты уехал?

– Есть причина…

Николай непонимающе посмотрел на него, но Яджо не стал отвечать на вопросы, лишь добавил:

– Я могу помочь тебе. К северу в трех днях пути отсюда есть деревня. Она хорошо спрятана.

– Деревня? Здесь в горах?

Яджо кивнул

– Про нас мало кто знает. Можешь отдохнуть там, пополнить припасы

Николай встрепенулся.

– Конечно! Конечно, спасибо!

Новость о возможности сделать передышку воодушевила его.

Идти со спутником было немного легче. Не в физическом плане, но в моральном. Да, приходилось делиться едой и водой, однако время короталось куда быстрее. Через три дня они достигли деревни, про которую говорил Яджо. К этому времени значительно похолодало, камни покрылись снегом. В горах началась зима. Деревня располагалась на пригорке, окруженном прямыми скалами. В них было полным полно ущелий, откуда дул сильный ветер. Здесь была земляная почва, и у каждого дома, коих в деревне стояло чуть более десятка, имелся огород. Рядом располагался сад зимней вишни, в котором трудились несколько человек. Всюду росли рябины и облепихи, можжевельник. По воздуху гуляли звуки свирели и еще какой-то дудочки, совсем незамысловатый мотив.

Яджо и Николай шли по одной из улочек. С двух сторон стоял невысокий забор. Люди, замечая Николая, отвлекались от своих дел, но как только их взгляд падал на идущего рядом Яджо, они словно успокаивались.

– Нас здесь не больше ста человек – сказал Яджо – все как в общине, общее хозяйство, все друг на друга надеются.

– Как вы не умерли с голоду?

Яджо усмехнулся

– Одним огородом сыт, конечно, не будешь. Каждый мужчина периодически выбирается на охоту.

Они подошли к самому большому дому в деревне – он был двухэтажный, широкий, но, как и большинство домов здесь, ничем не примечательный – голые каменные стены, тростниковая крыша.

– Здесь живет старейшина. Мы его так и зовем. Пойдем, я представлю тебя.

Старейшина обедал в одиночестве, сидя за массивным деревянным столом. Убранство в доме в точности копировало быт древних людей. Здесь не было ни картин, ни ваз, ни какой-либо роскошной мебели. Человек из столицы сразу бы обозвал все это дикостью. Старейшина был невысокого роста, почти карликового – очень старый человек с седой пушистой бородой. Вся его голова напоминала одуванчик.

Заметив вошедших Яджо и Николая, он не встал, чтобы поприветствовать их, а лишь продолжил хлебать деревянной ложкой свою похлебку, пригласив гостей к столу. Они сели напротив, вязли из стопки по тарелке. Яджо стал накладывать себе и Николаю печеный картофель, хлеб и молоко. Юноша был несказанно рад, хоть и не подавал виду, такой еде. Уже месяц он питался одними яйцами, ягодами и вяленым мясом. А тут перед ним лежали горячие овощи. Он старался есть медленно, соблюдая приличие, но рука не слушалась его, запихивала картошку в рот все быстрее и больше. Тело его словно раскалывалось, горячая пища оживляла, пар выходил изо рта. Потихоньку он стал улавливать вкус. Старейшина, молча пережевывая хлеб, пододвинул вперед к Николаю чашечку с солью. Когда он посолил картошку, новый вкус вызвал мурашки. В голове мелькнула мысль, что он так рад простой картошке с солью, его порог потребностей значительно снизился. Жизнь в Централе, если вспоминать о ней, стала напоминать ему сверхроскошь, даже расточительство. Это ли часть тренировки? Должен ли он почувствовать, как мало на самом деле нужно человеку. Архел воспитывает голодом и морозом.

Они трапезничали очень долго, накладывая в свои тарелки по чуть-чуть. Когда с едой было покончено, Яджо, наконец, сказал:

– Я вернулся ни с чем, Старейшина. От стаи отстал один козел, очень шустрый. Выслеживал его целый день, а потом меня со спины пригрели, думаю стервятники. Если бы не юноша – он хлопнул по плечу Николая – то птицы бы заклевали.

Старейшина посмотрел на Николая, тот назвал свое имя и склонил голову.

– Что умеешь делать?

Николая этот вопрос словно прижал к стенке

– Я… я Золотой Человек

Старейшина посмеялся

– Мы здесь все золотые люди, парень. Каждый трудится ради других. Я догадываюсь, кто ты и куда следуешь. Тебе понадобится много долгохранящейся еды. А ее нужно отработать, понимаешь?

Николай кивнул

– В детстве я много работал в полях и садах. Что скажете, то и буду делать. Яджо согласился разделить со мной кров.

На этом они разошлись. Весь день до позднего вечера, сразу после бани, Николай отсыпался в постели, теплой и мягкой. Только солнце село, и небо окрасилось в синеву, на улице стало невыносимо холодно. Тишина. Собак, видимо, в деревне не держали, все равно воровать никто не станет. Николая попросили работать плотником. Предыдущий плотник не вернулся с охоты, и с тех пор скопилось множество сломанных вещей от обыкновенных игрушек до колес.

Николай работал охотно. С самого раннего утра он садился за верстак, иногда Яджо просил помочь в хлеву. Постепенно юноша привыкал к окружению, единственно, что было непривычно для его уха это тишина. Он отвык от нее за годы Централа. Здесь слышно только ястребов, свирель и еще какая-нибудь мелочь типа кокетливого девичьего смеха.

Старейшина навесил Николая как раз, когда тот закончил чистить рубанок. Маленький рост старичка делал его похожим на домового. Он сел на пень и молча наблюдал, как Николай работает

– Все у нас говорят о тебе

Николай протер лоб

– И что говорят?

– Поговаривают, что ты останешься среди нас – Николай решил промолчать – Ведь ты пришел в Архел, чтобы найти нас? Ты ищешь умиротворения, покоя.

– Никакого покоя я не ищу. Мне трудно будет объяснить, куда и зачем я иду. Но терять время мне точно нельзя.

– Ты хочешь вернуться? – старик покачал головой – Да-а… А ты знаешь, что империя пала, в Веридасе идет война. Все поделились на две части, но я и такие как мы пошли совсем по другому пути.

Николай посмотрел на него

– Ты тоже из Веридаса?

Старейшина улыбнулся и посмотрел вниз. Среди камней и щепок там лежал пожелтевший, вялый стебелек. Он поднял эту травинку, и она в тот же миг расцвела в его руке. Белые лепестки раскрылись. Старик с улыбкой смотрел на оживший цветок.

– Я не пошутил, когда сказал, что все здесь золотые люди. Я прибыл в эту деревню сорок лет назад. Тогда тут было все иначе, было намного меньше людей. Но все, кто пришел сюда искали только одного. Это покой. Все эти люди давно когда-то жили в империи и все они поняли, что, в конце концов, она падет, потому что в ее душе живет две сущности. Первая стремится к миропорядку, единению, правилам и законам. Люди ходят строем из дома в театр, из театра в столовую, в университеты, да куда угодно, но вместе. Действовать по указке, но жить правильно, в этом счастье. Вторые те, кто не может так жить, те, кто разочаровался в жизни и, стиснув зубы, ждут. Ждут, когда польется море крови, чтобы они смогли жить счастливо на чужих костях. Им нет дела до других. Все кто живет в Археле, ушли именно от этого, от нежелания примкнуть ни к первым, ни ко вторым. Нежелания убивать ни ради идеи, ни ради человека. Оба пути оказались неправильны, война тому доказательство.

– И что… разве вы не хотите остановить это? Не хотите вернуться и покончить с убийцей?

Стрик встал и отдал цветок юноше

– Такого не будет никогда. Пока живет империя, обе ее сущности будут при ней. Они будут уничтожать друг друга, причиняя боль. Ни тебе, ни мне это не исправить.

– Да, конечно… легче убежать – презрительно и тихо сказал Николай, но Старейшина не ответил и вышел со двора.

Николай справился со своей работой за три дня. Теперь он был готов продолжить путь. До Лежачего пика пешим шагом оставалось идти еще около двух месяцев. После разговора со Старейшиной Николай перестал говорить с местными вообще. В нем словно поселилась какая-то обида, он не верил в правоту услышанного, но в самом конце понял, что эта деревня была бы самым идеальным местом для Насти. Просто убежать, не брать на себя бремя чужих судеб, отстранится от крови. Покой и тишина.

Он попрощался и, взвалив мешок с едой на плечи, двинулся вперед.

***

С момента, когда Николай покинул деревню отшельников, миновало почти два месяца. В горах он находился уже почти три. Лежачий пик должен был показаться со дня на день. Центральная часть Архела – скалистые горы. Здесь не ступала нога человека и даже зверя. Только лишь огромные птицы вили свои гнезда на отвесах.

Есть было нечего, среди камней ничего не росло. Сугробы надежно маскировали обрывы, и Николай несколько раз чуть не сорвался с них, зато не нужно было заботиться о пресной воде.

Юноша больше не походил на себя. Лицо обросло бородой, весь грязный и опухший от постоянного ледяного ветра. За все время никто из людей ему не встретился и он начал разговаривать сам с собой. Сначала короткими фразочками, вопросами, потом он уже не замечал, как говорит все, что у него на уме, комментируя каждое действие.

К Лежачему пику он вышел ранним утром, когда солнце только бросило первые лучи на поверхность гор. Снег отражал свет и слепил глаза. Отвесная скала была достаточно широкой, вся в сугробе. Пик был точно такой, каким его описывали в учебниках. Ветер резко стих, казалось, что окружение не подпускает ни единого звука, Николай словно оглох. Он снял меховую шапку и осмотрелся, затем начал подбираться к самому краю отвесной скалы. Снег пластами падал в бездну, внизу гулял ветер поверх белых вершин гор. Отсюда было видно почти весь Архел. Николай продолжал стоять, он не знал, что делать дальше.

Ноги держали его немногим более часа, он и не подозревал, что настолько ослаб. Даже свалившись на колени, он продолжал чего-то ждать. Постепенно в сердце его пророс страх. Что если он ошибся, что если три месяца пути оказались впустую потраченным временем? Нет… Он проведет здесь все время, что ему отведено, Николай твердо решил. Он закрыл глаза и начал говорить что-то тихо-тихо. Тело начинало неметь от усталости, неудобного положения. Солнце уже находилось за его головой и вот-вот готово было спрятаться за гору, покрыв весь Лежачий пик тенью.

Николай продолжал умолять Истину.

Свет, в конце концов, озарил его. Прямо над пропастью, перед скалой, появилась сначала маленькая яркая точка. Она откидывала лучи разной длинны по сторонам. Все небо мгновенно приобрело темно-синий окрас, показались звезды. Солнце словно кто-то спрятал за горизонт. Николай открыл глаза, в голову сразу пришла мысль, что перед ним галлюцинация, однако от источника света исходило еще и тепло. Свет становился все ярче и ярче, начинал слепить глаза. На его фоне стали появляться черные пятна, которые вскоре соединились в силуэт, подобие человека. Существо медленными шагами по воздуху стало спускаться к Николаю. Человек шел над пропастью, юноша, остолбенев, смотрел на него, постепенно убеждаясь, что это взаправду. Он уже видел подобное, но всего два раза в жизни. Тогда юноша попадал в необыкновенное пространство темноты и пустоты. Теперь же он продолжал стоять на коленях, а перед ним в воздухе стояла его копия, Никола Владыч, чистый, без бороды и излучающий свет. Он ступил на поверхность скалы и тут же сказал:

– Славно, я ждал тебя – его голос эхом разносился по горам – я знал, что ты достигнешь. И теперь ты настолько близок ко мне, что можешь видеть меня не испытывая перед этим эмоционального шока. Да, ты стал могущественным, почти как он.

Николай молчал. Он не знал что сказать. Кто стоит перед ним? Что спрашивать?

Существо обошло Николая и начало спускать дальше вниз по скале. Юноша обернулся и начал медленно ползти вслед за ним.

– Ты не знаешь, зачем здесь? Он тоже не знал. И две тысячи лет назад, человек тоже не знал, зачем он нужен. Вас тянет сюда мания тайны. Тайна, которую вы зовете Великим Законом. Сводом правил, что стоит над любым богом. И вы стремитесь постигнуть его, чтобы утолить свое тщеславие и гордыню. Через науку, через философию, вы мните себя богами. Но чем ближе вы ко мне, тем сильнее ваш разум обжигается. Человек в итоге сходит с ума, таков защитный механизм Истины. Но ты не из простых людей.

Николай робко сказал

– Пятнадцать лет назад здесь был другой человек. Дмитрий Чадаев…

Существо не дало ему договорить

– Да, он был здесь. Выдающегося ума человек. Его сила, его энергия. Он один из кандидатов.

– Кандидатов?

– Да, в мире существуют кандидаты, которые способны занять место Алекса Веридаса. Алекс сильно устал, он измучился и больше не может терпеть боль.

– Значит… ты поддерживаешь Чадаева?

Существо улыбнулось

– Я выше всего этого. Я не могу быть на чьей-то стороне. Я всего лишь Закон Бытия, плод твоего воображения. Человек всегда представлял меня как внутреннюю гармонию, поэтому ты, скорее всего, видишь сейчас перед собой самого себя. На самом же деле тут никого нет. Ты один. Я лишь плод твоего воображения, защитная реакция твоего мозга, чтобы твой рассудок не разрушился от простого контакта с Истиной.

Николай словно бредил. Он почувствовал сильный жар и окончательно свалился наземь. Тяжело дыша, он продолжил:

– Так… так о чем вы с ним говорили? Что он хотел узнать?

Существо снова улыбнулось

– Вы оба так похожи друг на друга. Митт не отставал от меня с вопросом, о чем я говорил с Алексом. Он так и не узнал, и ты никогда не узнаешь. Ты ведь пришел сюда не за этим. Ты хочешь найти ключ.

Существо подошло к горе в упор и прислонило правую руку к ней. Все вокруг в туже секунду погрузилось в черноту. Остались только они и Лежачий пик.

– Я покажу тебе

Перед Николаем, словно из пыли и снега, который поднялся в маленький вихрь, появился человек. Сильно уставший, покоробленный, он, как и Николай, лежал на скале. Из глаз текли слезы, он тихо стонал. Николай без труда признал в нем Чадаева.

Сквозь стоны можно было разобрать отдельные слова. Он просил прощения, говорил имя Кэт без остановки, умолял рассказать ему об алгоритме.

Существо отстранило руку от скалы, и они тут же оказались в горах Архела, в прежнем месте.

– Ваши пути повторяют друг друга, словно имея какую-то связь. Вы оба лишились родителей в детстве. Дмитрий за их смерть поклялся отомстить империи, ты поклялся отомстить ему. Даже сейчас в твоем правом сапоге спрятан золотой кинжал. Вы оба открыли все семь свитков, но не можете понять, что с ними делать дальше. Смысл всей его жизни, его супруга Кэтрин была арестована и казнена на его глазах. Твоя супруга предала тебя, стала твоим врагом. И вы оба, в конце концов, достигните своей цели. Он уничтожит этот мир, а ты уничтожишь его, свершив месть, став новым Чадаевым. В итоге найдется тот, кто даст клятву уничтожить тебя ради мести, сковывая себя справедливостью, совершенно чуждым мне понятием. И круг этот будет бесконечен, ибо вы люди.

Николай молчал. Где-то в глубине души он все это знал. Он понял это еще тогда, сидя у могилы матери, среди других могил. Тогда он не пустил чувство прощения в свое сердце, но теперь он говорил со своей совестью. В глазах все плыло, они были полны слез. Руки опущены, он больше не чувствовал в них огня. Он поднялся на ноги и достал из сапога кинжал отца. Медленными шагами он подошел к краю пропасти и поднял руку с оружием. Но пальцы не хотели разжиматься. Юноша колебался, его трясло.

– Я должен… – неожиданно для себя произнес он – должен отомстить за них.

– Я знаю – коротко и спокойно ответило Существо.

По воздуху откуда-то сзади, с предгорий, донеслись раскаты грома. Вокруг стало еще темнее, почти как ночью.

– Ты отнимешь у людей, то, что Чадаев подарил им?

– Он ничего не подарил им, кроме боли и страданий. Он должен ответить.

– А если найдутся люди, кто так не считает?

– Тогда они пойдут вслед за ним

– Очень хорошо… – снова улыбнулось ему существо. Николай стиснул клинок крепче. Он склонил голову, своими словами как будто защищая чахнущий огонек, к которому рвался бесконечный свет.

– Ты, могучая Истина. Неужели тебе нет дела до тех, кто отвернулся от тебя? До тех, кто опустился во мрак и придался сплошному поиску удовольствия?

– Я выше всего этого. От того, что вы не верите в меня, я не перестану существовать. Я существовал еще до того, как Веридас навязал поклонение мне, существую сейчас и буду существовать. Я есть вне времени, вне материи. Я есть и время и материя. Я есть Истина, есть Закон. Ты наивно думаешь, что от того бросишь ли ты кинжал и откажешься от мести или не сделаешь этого как-то впечатлит меня. Нет. Для меня важно лишь то, кто из вас двоих займет место Алекса Веридаса.