Текст книги "Случайная жена (СИ)"
Автор книги: Ника Веймар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Знаешь, в первые два дня, когда я вернулась, просто ошалела от внезапной свободы, – проговорила я, поднимая взгляд на тёмного мага. – Можно было снова дурачиться с друзьями, устраивать шумные посиделки, болтаться по городу и искать самый вкусный кофе, а потом сойтись во мнениях, что всё равно лучше всего его готовит Сашка у себя в общаге на плите, которая помнит еще царя Гороха. Я правда думала, что мне нужно именно это. А в итоге оказалось, что старая жизнь мне уже мала. Такое странное ощущение. Я вернулась в родной город, но не назад. Здесь слишком мало воздуха, слишком много шума, слишком неприветливы серые стены высоток и слишком одиноко вечерами в пустой квартире. Я выходила на улицу, смотрела на неоновую рекламу, на яркие огни, на вечно спешащих куда-то людей и понимала, что не хочу так. Уже не хочу. Не могу быть весёлой, беззаботной, с ветром в голове и сотней дорог под ногами.
Умолкла на несколько секунд, собираясь с мыслями. Айлин слушал внимательно, позволяя выговориться и не задавая лишних вопросов.
– Я поняла, что у большого города есть своя, особенная магия, – наконец продолжила я. – Не тёмная, не светлая, что-то среднее. Вот эта возможность затеряться в толпе, чувствовать себя частью чего-то, но при этом оставаться маленькой, незаметной частичкой. Пить обжигающий чай с сахаром в круглосуточных кофейнях и выслушивать истории случайных знакомых, глотать густой сигаретный дым пополам с сиропным латте и перекрикивать грохочущую музыку на ночных дискотеках, а наутро забыть всё это, снять с себя воспоминания, как пропахшую дымом одежду. Ни любви, ни тоски, ни сожалений о несбывшемся, ни настоящего, неподдельного сочувствия. Принадлежать себе, не зависеть ни от кого.
– Иллюзия.
Взгляд фиолетовых глаз был спокоен, как море в штиль. И ответ был не попыткой обесценить мои чувства или обидеть, всего лишь констатацией факта.
– Знаю, – согласилась я. – Теперь знаю. Это бег по кругу, то, о чём я тебе как-то рассказывала. Учёба, друзья, потом работа, семья, вечное ожидание чего-то особенного. Я в это уже наигралась, слава богу, раньше, чем… неважно. – Снова умолкла на секунду, не отводя взгляда от лица князя, и закончила, тихо, но уверенно: – Я тоже сделала свой выбор, Айлин. Хочу быть с тобой. Твоей.
Он молча притянул меня ближе и припал к губам таким долгим поцелуем, что у меня закружилась голова и ослабели колени. Закрыв глаза, я прижималась к Айлину, стремясь как можно острее, полнее, ярче прочувствовать момент эмоционального единения с любимым мужчиной. Нахально пробралась ладонями под его рубашку, касаясь горячей кожи и млея от этого едва ли не сильнее, чем если бы он ласкал меня так. Под сомкнутыми веками дрожали разноцветные искорки, кружились в сумасшедшем танце.
Пальцы мага почти не провокационно скользнули по моему бедру, переместились на живот и замерли, касаясь пуговиц на блузке. Лёгкое, почти неощутимое касание, даже не ласка, но я едва не задохнулась от прокатившейся по телу волны удовольствия.
– Моя чувственная девочка, – ласково прошептал Айлин, отстраняясь, но лишь затем, чтобы бережно подхватить на руки и опуститься на постель, устроив меня на коленях.
Я прильнула к нему, уткнулась лбом в плечо, наслаждаясь нежностью и теплом. Что могло быть лучше кольца родных, надёжных, любимых рук, способных подхватить, когда падаешь, поддержать, если споткнёшься, согреть, когда холодно, защитить от любой беды? Сейчас я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Маленькой и хрупкой рядом с сильным, надёжным мужчиной.
– Алина, – тихо позвал князь, вырывая меня из этого расслабленно-блаженного состояния, – ты понимаешь, что я не смогу дать тебе больше, чем уже предложил?
– М-м-м? – Я неохотно подняла голову и взглянула в его серьёзное лицо. – Если ты про брак, так я никогда не считала его чем-то необходимым. Формальность, не более того. Чужих людей не удержат вместе ни штампы, ни брачные браслеты, ни ещё какая-нибудь ритуальная фигня, а любящим и без них неплохо. Мне нужен ты, а не статус замужней дамы. Мы ведь это уже обсуждали, и для меня с тех пор ничего не изменилось.
Высказавшись, снова опустила голову на плечо Айлина. Совсем не хотелось рассказывать о том, что я успела узнать слишком много историй, завершившихся походом в ЗАГС и пиром на весь мир, которые имели не слишком счастливое продолжение. Узы брака становились для бывших влюблённых оковами, от которых те с радостью избавлялись, и развод праздновался едва ли с меньшим размахом, чем свадьба. И наоборот, были в моём окружении люди, чьей истории можно было лишь по-доброму позавидовать. Та же тётя Шура, присматривавшая за квартирой в моё отсутствие и периодически подкармливавшая меня вкуснейшими плюшками с творогом, душа в душу прожила с дядей Славой почти сорок лет, вырастила троих детей, а расписались и обвенчались они лишь год назад, когда у дяди Славы случился инсульт и он два месяца провёл в больнице. Больше всего были удивлены их дети, твёрдо уверенные, что родители давно и прочно женаты. А я в тот день смотрела на соседей, счастливых и немного смущённых вниманием многочисленных друзей и родственников, и по-доброму завидовала тому, что они сумели пронести любовь друг к другу через столько лет. Пожалуй, именно тогда я окончательно уверилась, что брак, как таковой, ничего не значит. Дело совсем в другом.
– Самое интересное, что ты действительно так думаешь, – задумчиво произнёс Айлин, перебирая мои волосы. – Это не смирение с тем, чего не можешь изменить, а сформировавшаяся и взвешенная жизненная позиция. Ты не перестаёшь меня удивлять, шайни.
– Пагубное действие жестокого окружающего мира на неокрепшую психику, – тихо фыркнула я. – Вот и получилось то, что получилось. Зато тебе не скучно.
– Действительно, – согласился князь. Снял возмущённо пискнувшую меня с коленей, усадил на кровать и поднялся. – Тебе тоже не скучно.
– Ещё бы, – я упала на покрывало, раскинув руки в стороны, – жизнь бьёт ключом.
Про себя добавила, что чаще всего – разводным, по голове и больно. С некоторых пор у моего внутреннего адреналинового наркомана вообще был постоянный передоз. Не дождавшись реакции, приподнялась на локтях, взглянула на Айлина. Он смотрел на меня с мягкой, понимающей улыбкой.
– Мы справимся, – пообещал он.
– Куда ж мы денемся, – философски отозвалась я. – Других вариантов всё равно нет, поэтому будем сбивать масло из молока. – Села на кровати и нахмурилась, глядя, как князь поправляет рубашку: – Ты куда-то собираешься?
– Уладить некоторые формальности. – В глазах мага сверкнуло что-то хищное. – Твой знакомый наверняка доложил о том, что попытки соблазнить тебя провалились, потому скоро начнётся следующий этап. Светлые не захотят тебя отпускать, несмотря на наличие договора.
– Да я помню, помню, – я вздохнула. – Ну их в пень с разноцветными поганками, этих светлых! Лучше бы они так радели о своих… – запнулась, подбирая слово, – своих возможных коллегах, когда без зазрения совести отправляют их к вам живыми батарейками работать.
– Договор заключается добровольно, – напомнил Айлин и усмехнулся: – Метафоричный или даже вполне реальный нож у горла не в счёт.
«Кто бы спорил», – мысленно согласилась я, а вслух произнесла:
– Мне можно с тобой?
Оставаться в квартире одной не хотелось, особенно, после откровенного разговора, вымотавшего меня до предела. Хотелось тепла и покоя, чтобы мысленно разложить по полочкам всё сказанное, убедиться, что ничего не упустила. Но Айлин медленно покачал головой.
– Безопасней будет, если ты останешься здесь.
– Всё так серьёзно? – тихо спросила я.
– На квартире моя защита, – продолжил князь, словно не услышав вопроса. – Никто посторонний не сможет сюда проникнуть. Я постараюсь справиться быстро. Никому не открывай, что бы ни происходило. Пожар, потоп, стихийные бедствия, решившие заглянуть на чашку чая знакомые – всё подождёт. И в глазок тоже не смотри.
– Почему? – заинтересовалась я, приняв к сведению прозвучавшую просьбу.
– Алина, ты до сих пор считаешь, что просто так, без малейших на то причин, подалась на предложение светлых магов и согласилась отправиться неведомо куда? – Айлин чуть склонил голову к плечу, обжигая меня взглядом. – Или не задумывалась об этом?
Мысленно я выругалась. Нет, конечно, я могла и сама сорваться бог весть куда просто потому, что захотелось, но… Ёшкин кот, даже для меня было слишком – вот так просто согласиться на предложение непонятного промоутера поучаствовать в сомнительной авантюре. Я списывала этот поступок на усталость, недосып, старательно глуша возражения внутреннего голоса, уверявшего, что здесь что-то не так. Казалось проще признать, что сама дура, чем пытаться найти крайнего.
– Я уже говорила, что светлые с каждой секундой нравятся мне всё меньше? – мрачно выдохнула я. – Надеюсь, они не успели настолько поковыряться в моих мозгах, чтобы заложить программу самоуничтожения?
– Нет, – князь улыбнулся, оценив саркастичный тон. – Лёгкое ментальное воздействие. Взгляд в глаза, аккуратное внушение нужной мысли, и ты сама сделала всё, что от тебя требовалось.
– Добровольное согласие, – резюмировала я. – Вот ведь сволочи! У меня нет ни одного цензурного слова! И даже нецензурные кажутся слишком мягкими. Чтоб промоутера этого и двух старых мерзавцев, творящих такие пакости, приподняло да шлёпнуло прямо об асфальт!
– Могу устроить, – предложил Айлин, глядя мне в глаза. – Хочешь?
От серьёзного, спокойного тона, которым это было произнесено, меня передёрнуло. Он действительно мог наказать тех, по чьей вине я попала в Кейренвед. На крохотную, подленькую секунду мне очень захотелось кивнуть. Какого овоща я тут барахтаюсь, пытаясь с наименьшими потерями выбраться из глубочайшей задницы, в которой оказалась, если уж говорить о первопричинах, как раз стараниями светлых магов, а они в это время наслаждаются жизнью? Но искушение тут же схлынуло.
– Не нужно, – я мотнула головой. – Перевернётся и на их улице грузовик с проблемами, без твоей помощи.
– Хорошо, – кивнул Айлин, ничуть не разочарованный моим решением. Шагнул ко мне, обнял, прижимая так сильно, что у меня на миг перехватило дыхание. – Не подходи к двери, пока меня не будет, шайни.
– Обещаю, – прошептала я, и неохотно отстранилась. – Только возвращайся поскорее, а то мне после твоих откровений жутковато.
– Я никому не позволю тебя обидеть. – В глазах мага сверкнули острые грани льда. – Никому, Алина.
– Главное, чтобы я сама не организовывала себе неприятности, – со вздохом добавила я. – Постараюсь, честно. Зуб даю! Чужой, как обычно.
– Один проигранный зуб эринобитиса уже ждёт тебя в моём замке, – напомнил Айлин.
– Видишь, как полезно обещать чужие зубы, – я улыбнулась. – Вот его я и ставлю на кон в этот раз.
– Проиграешь – вручу ожерелье из зубов эринобитиса, – мрачно предупредил князь. – И заставлю носить.
– Тогда в комплекте выдай копьё и шкуру с дырками для рук и головы, – не удержавшись, я звонко расхохоталась. – Буду по утрам исполнять тебе танец племени мумба-юмба. О мой великий вождь, благослови на подвиг!
– Мне нравятся твои фантазии, – уголки губ мага тронула лёгкая улыбка. – Поговорим о них позже.
Дверь он запер сам. Машинально сосчитав щелчки замка, я нехотя переоделась в домашнее, поднялась и поплелась на кухню. Чашки сами себя мыть почему-то никогда не спешили, да и пол сам не подметался. При всей моей нелюбви к нехитрым домашним хлопотам вроде уборки, именно они сейчас могли помочь скоротать время до возвращения Айлина. Оно же, как назло, тянулось медленно, нехотя отсчитывая каждую секунду. Я перемыла чашки и тарелки, протёрла стол и даже вымыла пол, а подлые часы настаивали, что не прошло и получаса. Внутри росло чувство тревоги. Медленно и неотвратимо оно проникало в каждую клеточку, заставляя нервы звенеть от напряжения. Ещё секунда – и покатится снежным комом с горы истерика, набирая обороты, просто потому, что даже тишина казалась зловещей, словно перед бурей.
Замерев посреди кухни с тряпкой в руках, я закрыла глаза, глубоко вдохнула, задержав дыхание на несколько секунд, а потом выдохнула. В самом деле, ну чего мне бояться? Если Айлин сказал, что поставил на мою квартиру защиту, значит, сейчас более безопасного места в мире просто не существует. Но внутренние нытик и трус продолжали сходить с ума. И когда вязкую тишину разорвал глухой собачий лай в квартире этажом ниже, я облегчённо выдохнула. Ну хоть что-то! Почти сразу лай сменился визгом, а затем животное громко, болезненно заскулило и раздался злобный мужской голос. Опять Петрович, что ли, напился и забыл выгулять Рича? Сосед неоднократно избивал своего питомца за лужи в прихожей, срывая на нём плохое настроение. В последний раз я даже пригрозила, что вызову участкового, если он немедленно не прекратит истязать собаку. Сейчас Рич плакал почти по-человечески, громко, отчаянно, так, что разрывалось сердце. Я дёрнулась было к двери, чтобы выскочить на площадку и наорать на пьянчугу, но тут же замерла. Нет, не пойду! Вдруг это – попытка выманить меня из квартиры?
Пёс продолжал голосить. Страшно, пронзительно. Вой прерывался звуками глухих ударов, чтобы тут же возобновиться вновь. Я металась по кухне, проклиная некоторых конкретных алкоголиков и повышенную звукопроницаемость старых «панелек». А если этот живодёр сейчас просто убьёт Рича?
– Кусаться вздумал? – донеслось снизу. – Ах ты!..
Очередной удар, и визг, оборвавшийся на самой высокой ноте и перешедший в жалобный, почти человеческий стон. Не выдержав, я схватила висевший на стене у плиты стальной половник и изо всех сил ударила им по батарее, заорав:
– Прекрати мучить собаку, сволочь!
Пьяное бормотание внизу тут же стихло. Рич продолжал плакать, и в голосе его слышались страх и боль.
– А нех ссать на коврик! – рявкнул Петрович снизу, и, судя по всему, пнул пса, потому что тот взвыл ещё отчаяннее.
– Пить меньше надо! – крикнула я в ответ. – Завёл животное, так следи! Счас полицию вызову!
– Да ложил я болт на твою полицию! – зло донеслось до меня. – Вызывай, мне по …!
Дрожащими руками, едва не промахиваясь по кнопкам на экране, я набрала номер. Дежурный пообещал, что наряд прибудет в течение пятнадцати минут. Избиение внизу прекратилось, как и пьяные ругательства. Тишину нарушали лишь жалобные поскуливания Рича. Продолжая сжимать телефон в руках, я сползла на пол, сжимаясь от беззвучных рыданий, даже не пытаясь стереть бегущие по щекам слёзы, жадно хватая воздух ртом. Душу разрывало на части от боли. Мысленно поклялась, что сделаю всё возможное, чтобы забрать у этого алкоголика пса. Даже в приюте Ричу будет лучше, чем у хозяина-садиста.
Нормально дышать я смогла только минут через десять. Хватаясь за стену, тяжело поднялась и побрела в ванную. Там меня и застигла надтреснутая трель дверного звонка. Я замерла с полотенцем в руках.
– Откройте, это полиция, – раздался из-за входной двери уверенный голос.
Мир перед глазами потемнел и качнулся. Ноги ослабели, и я медленно опустилась на коврик, сжимая полотенце побелевшими пальцами. Не пойду! Вот не пойду – и хоть стреляйте! Нет меня здесь. А взламывать дверь не имеют права. И вообще, я их не к себе вызывала и открывать не обязана. Закрыв глаза, привалилась к стиральной машинке и жадно вдохнула воздух. Совершенно некстати вспомнился анекдот про злого профессора, решившего завалить всю группу, и его задачу про духоту в автобусе. Беззвучно, истерически рассмеявшись, я уткнулась лицом в колени. Перефразируя концовку, пусть на площадке соберётся хоть всё местное отделение полиции, дверь не открою!
Звонок повторился еще дважды, затем раздались удаляющиеся шаги, и снова стало тихо. Я сидела, как мышь под веником, прислушиваясь к каждому шороху. Но из-за входной двери не доносилось ни звука. Понемногу я успокоилась, но выходить из ванной не торопилась. Сидеть на коврике было вполне комфортно, плюс к тому же на двери был крючок. Пусть слабая, но дополнительная защита на случай, если теоретически околачивающиеся на лестнице светлые отыщут способ попасть в мою квартиру. Выбьют окно, допустим, принесут отмычку, переберутся с соседнего балкона на мой, спустятся с крыши на верёвках, как гибкие и смертоносные ассасины… Разыгравшееся воображение генерировало самые безумные варианты. Я даже подозрительно покосилась на забранное пластиковой решёткой вентиляционное отверстие, но тут же отмела эту мысль. Сквозь него пролез бы разве что кот, и притом не слишком упитанный.
Представив, как из вентиляции с деловым видом высовывается умная рыжая мордочка Петера, не удержалась от улыбки. По в меру нахальному керсо я успела соскучиться немногим меньше, чем по его хозяину. А после мысли потекли в совсем другом направлении. Учитывая всё, что я узнала сегодня, иллюзий быть не могло: в этот раз я уйду в Кейренвед навсегда. На секунду в душе встрепенулось чувство противоречия – ну как же, выходит, за меня всё решили, и остаётся лишь смириться, но я тут же придушила ненужные эмоции. Других вариантов не было. Да и, в сущности, меня ничего здесь не держало. Наташка? У двоюродной сестры давно своя жизнь, мы и по скайпу-то созванивались только по праздникам. Университет? А кому нужен мой диплом в другом мире? Впрочем, и в нашем тоже. Друзья? Вот с ними расставаться было жаль. Но, как я уже успела убедиться, даже они не в силах были помочь заткнуть пустоту в сердце. Моя стая, но не те, с кем я хотела бы разделить нору… Прислушалась к себе, бережно, чутко, и грустно улыбнулась. Эта мысль не вызывала отторжения и несогласия. Наверное, где-то там внутри, на подсознательном уровне, я уже приняла её, и оставался последний шаг: признать эту правду.
Щёлкнул дверной замок, и я вздрогнула. В коридоре было уже темно, свет падал только из ванной. А вдруг кому-то удалось раздобыть ключ?! Выхватив пластиковую швабру из-за шкафчика, я нервно мазанула ладонью по выключателю, погружая всю квартиру в полумрак. Перехватив пусть ненадёжную, но всё же защиту, поудобнее, замерла, выжидательно глядя на входную дверь. И когда та открылась, облегчённо выдохнула, узнав силуэт. Айлин, ориентировавшийся в моей квартире не хуже меня, безошибочно нашёл выключатель, зажёг свет в коридоре и иронично улыбнулся, глядя на живую скульптурную композицию «девушка со шваброй наперевес». Запирая дверь, негромко отметил:
– Похоже, кто-то настойчиво ломился в гости, пока меня не было.
Прислонив швабру к стене, я бросилась к нему, прижалась, дрожа всем телом. Слишком много испытаний выпало нервной системе за эти сутки, и сейчас мне было жизненно необходимо чувствовать надёжные, крепкие объятья своего мужчины, потому что рядом с ним было безопасно, потому что, пока он здесь, со мной, ничего плохого не могло случится.
– Там сосед внизу собаку бил, я полицию вызвала, а они начали ко мне в дверь звонить… – прошептала я срывающимся голосом. – А Рич затих, больше не скулил…
Горло перехватило, и я умолкла. Айлин ласково поглаживал меня по спине, не торопя, позволяя успокоиться. И это придавало силы. Глубоко вдохнув, я отстранилась, умоляюще глядя на него.
– Пойдём, – коротко кивнул он, но когда я рванулась к двери, придержал за плечо. – Тапки обувать не собираешься?
Петрович открыл не сразу. Помятый, сонный, с таким алкогольным амбре, что я поморщилась.
– Чё надо? – дыхнул он на меня, держась за косяк и пошатываясь.
– Я хочу забрать Рича! – смело заявила я. – Где он?
– Да не возьмёт его чёрт, вон, валяется на подстилке, – пьяно ухмыльнулся сосед. – Первый раз, что ли? Отлежится.
– Я хочу его забрать, – твёрдо повторила я.
Петрович возмущённо раскрыл было рот, но встретился глазами с Айлином, молчаливо стоявшим за моей спиной, и сразу сдулся. В его взгляде промелькнул страх.
– Ну и забирайте, – пробормотал он, отступая. – Мне же меньше мороки с этим ссы… собакой.
В воздухе остро воняло собачьими экскрементами и кровью. Лежавший на подстилке Рич шумно, со свистом дышал, вздрагивая всем телом. На грязном полу виднелись бурые пятна. Айлин отстранил меня, присел возле пса, провёл ладонью по слипшейся шерсти. Рич слабо огрызнулся, не желая, чтобы всякие незнакомцы его трогали.
– Тряпку почище дай, – потребовал он у Петровича, выпрямляясь.
Тот попятился, трезвея буквально на глазах. Я его понимала. Тон у князя был примерно такой же, как в тот день, когда он спас меня от разбойников, решивших нажиться на выгодной перепродаже светлого мага. Тут не только протрезветь, поседеть можно было. Завернув Рича в услужливо протянутую Петровичем рубашку, Айлин поднялся. Несколько секунд смотрел в глаза бывшему владельцу пса, а после холодно проронил:
– Не вздумай заводить животных.
Сосед отчаянно закивал, как китайский болванчик, тихонько пятясь по стенке подальше от страшного гостя. А стоило нам выйти из квартиры, запер дверь не только на замок и цепочку, но еще и, судя по звуку, на придвинутый к ней обувной комод. Молча мы спустились вниз, к машине. Устроив жалобно заскулившего Рича на заднем сидении, князь вытер руки платком и кивнул мне на пассажирское кресло.
– Ты не можешь его вылечить? – тихо спросила я.
– Есть определённые ограничения и взаимные обязательства, – бесстрастно ответил Айлин. Заметив, что я повернулась и потянулась к Ричу, приказал: – Не трогай.
– Знаешь… мне на миг показалось, что ты убьёшь Петровича на месте, – сцепив пальцы, чтоб не дрожали, призналась я.
– Он прекрасно умрёт сам. – На долю секунды на губах мага мелькнула хищная ухмылка. – Достаточно скоро и мучительно, чтобы я не вмешивался.
Я замолчала, отвернулась, глядя в окно. Машин на улицах ощутимо убавилось. Час пик давно прошёл, большинство автовладельцев уже были дома. Но когда мы остановились перед высоким зданием, сверкающим подсветкой, я не сумела удержаться от удивлённого:
– Думаешь, тут есть круглосуточная ветклиника?
– Думаю, что лечить животное должны те, по чьей вине оно в таком состоянии, – Айлин повернулся ко мне. – Уверен, в «НавиКон» нам будут рады.
– У тебя восхитительное чувство сарказма, – хмыкнула я. – Ты уверен, что нас вообще пустят внутрь?
– Ты светлая, – спокойно ответил князь.
– И? – протянула я, не понимая гениального замысла. – У меня ключей нет. И пропуска тоже.
– Ты сама ключ, – пояснил он. – Откроешь мне дверь, а потом вернёшься в машину.
Я отнеслась к этой идее скептически, но других вариантов в голову не приходило. Айлин был прав: дверь подалась легко и бесшумно, правда, мне показалось, что ручка слегка потеплела в моей ладони. Пропустив его с Ричем на руках, я вернулась в машину и заблокировала двери. Встречаться с местными светлыми не хотелось. Я была даже рада, что князь не взял меня с собой на «переговоры». В «лексусе» пахло его парфюмом и я, закрыв глаза, наслаждалась этим запахом, обдумывая, реально ли забрать Рича с собой. Вдруг для него найдётся хороший хозяин в Кейренведе? Но идею, показавшуюся привлекательной на первый взгляд, пришлось отбросить. Я всегда больше любила кошек и брать на себя ответственность за собаку была не готова хотя бы по той причине, что понимала: не смогу дать Ричу той искренней хозяйской любви, в которой он нуждается.
Айлин вернулся минут через сорок. Без пса. Не дожидаясь вопроса, ответил:
– Собака в порядке, ответственность за её дальнейшую судьбу несут светлые. Не волнуйся, в их интересах найти животному любящего хозяина.
– Неужто так прониклись чувством вины? – резонно усомнилась я.
– Я был убедителен, – усмехнулся князь, заводя машину.
– Шантажировал, – перевела я.
– Озвучил возможные варианты, – не согласился Айлин.
– Политик, – улыбнулась я. – Стесняюсь спросить, какую альтернативу ты предложил здешним магам.
– Получить вместо живого пса агрессивного керсо, – Айлин мельком глянул на меня и тут же вернулся к наблюдению за дорогой. – У меня есть право на использование некоторых заклинаний и проведение ритуалов определённого уровня. Но исцеление животных в этом перечне не значится.
Да уж, светлым при таком раскладе можно было лишь посочувствовать. А учитывая, что князь обмолвился о крайней заинтересованности местных магов найти Ричу хорошего хозяина, не было сомнений, что и тут он подстраховался, дабы на животном потом не срывали злость. Тихонько вздохнула, понимая, как вымотал меня этот бесконечно длинный день. Усталость навалилась на плечи душным ватным одеялом.
– Приедем домой и первое, что сделаю, выпью коньяка с кофе, – пробормотала я.
– Зачем портить благородный напиток? – поинтересовался Айлин.
– Какой из двух? – я слабо улыбнулась, дотронулась до его плеча. – Не обращай внимания, просто я устала и могу говорить всякие странные вещи. Ладно, поныла и хватит. Когда мы возвращаемся?
– Я тебя не тороплю, – мягко напомнил князь.
– Меня тут ничего не держит. – Почему-то после того, как признала это перед собой, произнести вслух было нетрудно. – Придумаю полуправду для друзей и знакомых, оставлю тёте Шуре ключи, вдруг Наташка вернётся, возьму Гошика и пару вещей, и всё, я готова.
– Алина, я не прошу тебя отказываться от дома. – Айлин недовольно прищурился в зеркало заднего вида. – Если захочешь, мы будем иногда возвращаться сюда.
Я улыбнулась, чувствуя, как душу затопила нежность, и покачала головой.
– Не нужно. Мой дом там, где ты.
Мысленно добавила: «Пока ты этого хочешь». Я не верила в то, что любовь, возникшая однажды, уже не угаснет, но собиралась сделать всё возможное для того, чтобы сохранить наши чувства, не оборвать нить, связавшую души. Кто-то мудрый однажды сказал, что с любовью нужно обращаться, как с ребёнком: чтобы не замёрзла, не забаловала и не убежала. Только теперь я поняла всю глубину этой фразы.
Ночью долго не могла заснуть. Мысленно перебирала гардероб, размышляя, что взять с собой, попутно обдумывала, что может мне пригодиться из того, чего в Кейренведе может не быть. Хотелось встать и уйти на кухню составлять длинный-предлинный список полезных вещей, но уж больно уютно было в объятьях Айлина. Наконец, смежив веки, воспользовалась давним проверенным способом засыпания: начала считать слонов в майках, перелезающих через забор. Уснула примерно на пятидесятом. И снова увидела странный и тревожный сон, однажды уже приходивший ко мне. Женщина, лица которой я не могла разобрать, протягивала мне кулон-сердце из серебристого металла. Украшение было в крови. Как только я прикоснулась к нему, кулон с тихим щелчком раскрылся и на мою ладонь выпал миниатюрный кристаллик. Кожу словно огнём опалило. Я вздрогнула и открыла глаза. Пристально осмотрела руку, пытаясь найти след от кристалла – уж очень реальным показался сон. Но ладонь была чиста.
– Доброе утро, – раздалось от двери.
Айлин, бодрый и, как всегда, безупречно одетый, стоял, лениво облокотившись на косяк.
– Доброе, – автоматически согласилась я, продолжая придирчиво изучать руку. – Прости за идиотский вопрос, но ты случайно не в курсе, к чему снится какая-то серебряная фигня в виде сердца, из которой выпадает обжигающий кристаллик?
– Возможно, в курсе, – кивнул маг. Подошёл, сел на кровать, взял мою ладонь, провёл по ней пальцами. – Опиши подробнее.
– Легко сказать, – вздохнула я и наморщила лоб, вспоминая детали. – Значит, сон был такой: странное непонятное место, то ли заброшенный каменный дом, то ли пещера, овощ его разберёт. Туман, серый, вязкий, прямо клубами. И я среди этого всего в какой-то безразмерной хламиде и босиком. А напротив меня – женщина, только лица не разобрать, совсем. Протягивает мне руку, а с пальцев свисает кулон на цепочке. Сердце, поверхность такая узорчатая, как будто переплетение тонких ниточек, и всё оно в крови. Я мотаю головой, что не возьму, а она мне его прям насильно в руки пытается всунуть. А потом кулон дотронулся до моей ладони и тут же раскрылся, а из него выпал кристаллик, светящийся и мерцающий, как новогодняя гирлянда. Такое ощущение во сне было, что уголёк дали подержать, я даже проснулась от этого.
– Понятно, – Айлин продолжал поглаживать мою ладонь. – Эти кулоны – заготовки для артефактов. Обычно в них помещают шарик из застывшей крови пещерного василиска, напитанный определёнными заклинаниями, чаще – исцеляющими. Маг-артефактор заранее оговаривает перечень условий, при которых амулет сработает, и вручает его владельцу.
– Это был не шарик, а кристалл, – с лёгкой обидой в голосе поправила я.
– Шайни, не сомневаюсь в твоей способности отличить одно от другого, – уверил Айлин. – Кристалл – это порция эссенции, над которой провели определённые манипуляции и тоже напитали силой. Обжечь он тебя мог только в одном случае: если при его изготовлении были принесены в жертву светлые маги. Не буду вдаваться в подробности. На такие вещи вы реагируете несколько болезненно. Сейчас тебе нужно знать только одно: это был всего лишь сон.
– Но ведь ты тоже убивал светлых магов, и при этом от тебя я не шарахаюсь, – выпалила я.
– Я не артефакт, – пожал плечами князь и предложил: – Хочешь услышать об особенностях ритуальных жертвоприношений?
– Спасибо, перебьюсь, – я поёжилась. – Я и так «Икатро» вспоминаю периодически, вот уж кто-то дотошный постарался и написал настольную книгу начинающего чёрного-пречёрного мага. Инквизиция нервно плачет в стороне от зависти!
Айлин лишь улыбнулся и напомнил, что в списке рекомендованных им книг этой не было: я самостоятельно решила просветиться. Я в ответ лишь вздохнула. Действительно, всему виной было неуемное любопытство. Очень уж хотелось испугаться до предела и выяснить, что, теоретически, может меня ждать. Узнала, прониклась, испугалась. Ненадолго, примерно до того момента, как закрыла эту мечту маньяка. Увы-увы, я была уже слишком испорчена триллерами и потоком новостей на НТВ, поэтому не верила, что всё это – всерьёз. Да и сейчас, даже убедившись в наличии магии, увидев, с какой лёгкостью Айлин дарит жуткую смерть тем, кого считает виновными, я всё ещё не могла заставить себя принять это как факт. Мозг сопротивлялся и не желал до конца верить в самые страшные вещи. Вот и сейчас в глубине души жила надежда: а вдруг эта чёртова магия с браком не сработала и нет никаких ограничений? Впрочем, эту надежду подпитывало еще и обещание Айлина решить проблему и найти способ обойти древнее колдовство. Про сон я уже и думать забыла, услышав главное: он ничем мне не угрожал.
После завтрака включила компьютер, чтобы написать и отправить всем друзьям сообщение о том, что снова уезжаю, вероятно, надолго, всех люблю и по возможности, буду давать о себе знать. Но стоило открыть окошко блокнота, как все мысли тут же разлетелись стайкой вспугнутых воробьёв. Потупив несколько минут, я со вздохом нажала значок «Тайны усадьбы Мортлейк», единственной установленной на компьютер игрушки, надеясь, что она поможет отвлечься и сгенерировать, наконец, текст, после прочтения которого друзья не примчатся спасать меня из лап неведомого злодея, похватав всё, что первое попадётся под руку. Но идеи возвращаться не спешили. Я еще раз тяжело вздохнула, почти автоматически клацая мышкой.
