Текст книги "Мир для тусклой ведьмы"

Автор книги: Ника Ракитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Глава 9

Квартира была буквально вылизана. После обычной уборки где-то останется позабытая паутинка или комочек пыли, а тут, похоже, действовал профессионал бытовой магии. Сашка разулся и прошлепал по все еще влажному полу на кухню. Холодильник был забит деликатесами; что не вместилось и не грозило испортиться – сверкало горой ярких упаковок на кухонном столе. Но есть не хотелось. Парень разобрал сумку, побросал в стиралку грязную одежду и какое-то время разглядывал витую свечу, что нашлась среди вещей. Потом ножом рассек ее надвое. Одну половину оставил себе, вторую вручил наблюдателям у подъезда, чтобы наконец-то направили на экспертизу. Потом сварил себе крепкого кофе с солью и корицей, с наслаждением выпил. Разлегся на надувном матрасе посреди прихожей и сосредоточился, мысленно выискивая жучки и встроенные следящие заклятия – фактически занимаясь тем же, чем занимался в служебной гостинице в Верхних Ежиках. Единственное, чего он не мог коснуться – спальня бабы Степы, на дверях которой синело, просвечивая в щели, защитное заклинание – как тонкая бумажка с печатями на дверях соседей напротив, пока туда не въехали новые жильцы.

Дознаватель нашел несколько схронок и выковырял следящую аппаратуру, по поводу заклинаний либо все было чисто, либо ему не хватило опыта. Даже насчет жучков Сашка не был до конца уверен, что обнаружил все.

Вздохнув, он ссыпал добычу в пакет. Засунул в уши наушники, врубил плеер и занялся Настиной кроватью. Отвертка, зубило и «такая-то мать», как всегда, оказались на высоте. Наполнив доверху три громадных, пакета из плотного пластика, дознаватель задумался. Денег, вырученных за тонкую электронику, хватило бы на покупку автомобиля. Вполне можно было бы осчастливить и Мишку с третьего этажа, которому сегодня утром дознаватель испортил личную жизнь. Программист испищался бы от счастья, получив в руки такие сокровища.

Сашка потер лоб и стал выносить пакеты к мусорным бачкам. Почему-то ему казалось, что именно это правильно.

Инквизиторы на скамье оживились и предложили свою помощь. Дознаватель категорически отказался. Постоял у подъезда, передыхая, дослушивая бегущую по кругу песню. Тугие басы били по нервам:

 
   «Только в комнатах выключен свет,
   Это значит,
   что в этом доме не ждут меня
   И погаснет твоя золотая свеча
   и кончится год»…
 

Позже, стоя в ванной под ледяными струями, Сашка думал, что они похожи на эту музыку.

Он растерся полотенцем, оделся в чистое и поднялся в Ирочкину квартиру, трезво размышляя, что студентка явно подрабатывает на ковен или Дом, или баба Степа не подпустила бы ее к себе. Сашка не представлял, хватит ли его доступа, чтобы узнать, на какой должности. Но грубо вторгаться в Ирочкин разум, как с горничной Любой из Ежиков, не хотел. Пусть остается хоть условным, но союзником. Ей придется доверять Настю, и рисковать дознаватель не имел права.

Дверь распахнулась прежде, чем он нажал на пупочку звонка.

– Без тапочек куда? – ахнула хозяйка квартиры, а Настя уже висела на Сашке, прижимаясь лицом к футболке на груди и обнимая за шею. Он легонько погладил девушку по спине:

– Пойдем домой?

Поверх Настиной растрепанной головы взглянул на Ирочку. Та шевельнула шоколадными губами:

– Мне к вам зайти во скока? «Ну, снотворное колоть, – послала неловкую мысль медсестра. – Ей без снотворного нельзя пока. Девять дней хотя бы. Еще наколдует чего… во сне-то».

Сашка скривился:

– Не сегодня.

– Да я во сколько хотите могу прийти, – продолжила Ирочка вслух. – Хоть в полночь, хоть в два часа ночи. Чуть что, я будильник поставлю.

– Не нужно жертв, – Сашка подул на Настину макушку.

– Но лучше всего перед закатом, – стояла медсестра на своем. – Ой, у вас братиков-сестричек не было, вы не знаете, что такое неконтролируемая волшба. Детей, тех заклинаниями убаюкать можно, травами упоить, и то сидишь иной раз ночами и трясешься, чего выкинут еще, пока сны подчинять не научатся…

Сашка понял, что Ирочку не переспоришь. Возможно, над ней довлели инструкции бабы Степы. Да и в чем-то ведьмочка была права. Что пнем по сове, что совой по пню…

– Я постараюсь сам. Неси свою коробку.

Ирочка сиганула в глубину квартиры и явилась буквально через минуту с пестрым хрустящим пакетом. Сашка при Насте туда заглядывать не стал. Повесил пакет на запястье и подхватил невесту.

– Ирочка, спасибо от нас обоих.

Она посмотрела искоса, склонив к плечу буйную голову:

– Может, пообедаете? Госпожу Стефанию помянем…

– Не сегодня.

– Тогда… я вам позвоню около девяти. Или лучше слово послать?

– Я не забуду, спасибо. А телефоны отключу.

И понес Настю вниз.

У двери в квартиру поставил на ноги. Потянул на себя упрямую створку. Щелкнул в прихожей выключателем. Пристроил пакет на вешалку. И за руку повел девушку по коридору. Взгляд невольно скользнул по опечатанной заклинанием двери спальни. Сашка отвел глаза.

– Ополоснешься? А я чего-нибудь поесть приготовлю…

Настя судорожно кивнула. Дознаватель притянул ее за худые плечи, глянул в лицо с дрожащими губами.

– Что ты? Дать пустырника? – вспомнил, что травы Насте не помогают. – А может, ко мне поедем? Ну, в родительскую квартиру.

– Нет! Я бабе Степе слово дала. Что никуда отсюда не уйду.

– Хорошо.

Настя открыла воду.

– Ты глаза закрой. Если тебе неприятно… на меня смотреть.

– Дура! Какая же ты дура…

Сашка снова притиснул ее к себе, скользнув пересохшими губами от виска вдоль щеки к уголку губ. Казалось, все случится сразу, между раковиной и стиральной машиной, заглушаемое шумом воды.

Но так устроены колдуны, что должны познавать друг друга на разных уровнях восприятия. И если Настино тело Сашка готов был взять прямо сейчас, то перед мысленным контактом с ней испытал иррациональный ужас.

И отвернулся, сгорая от стыда.

Утешаясь лишь тем, что, пожалуй, не он один такое чувствует. Страх перед тусклыми загнездился глубоко в подсознании, и нужно было время, чтобы поверить в то, что Настя волшебница. Дознаватель подумал, насколько же мудра была баба Степа и с предупреждениями насчет ожидающих Сашку трудностей, и с этим своим снотворным. Потому что даже если Настю можно усыпить заклинанием, чтобы не наделала беды, вряд ли кто-то осмелится его применить. А лекарства, введенные в кровь, действуют быстрее и чище, чем попавшие через желудок.

– Можешь повернуться. Я все.

На кухне они съели по ложке холодной поминальной кутьи и запили красным вином.

– Пойдем спать пораньше, – пробормотал Сашка, – я умотался, как собака. Да, надо…

– Я не хочу еще.

– Ну, тогда просто полежи рядом.

Он протянул руку к круглому будильнику на тумбочке и завел на девять вечера. Вытянувшись на кровати с шишечками, жестом защиты положил руку на Настину грудь.

– Саша, скажи, пожалуйста, ты меня боишься?

– С чего ты взяла?

Настя тяжело, как после бега, задышала.

– Просто знаю. Я тебя люблю. С самого начала. И ты меня любишь. Но ужасно боишься потерять себя.

С Сашки слетел весь сон. Он повернулся, заглядывая в Настины золотисто-карие, расширенные глаза с растопыренными ресницами.

– Это тебе баба Степа сказала?

– Нет. Я сама знаю.

Девушка опустила веки, губы жалко дрогнули.

– Скажи мне… лучше сразу. Что уйдешь. Мне так… проще будет привыкнуть.

 
   «Если ты, уходя,
   не поймешь,
   не простишь, не увидишь
   света,
   тогда в ночи
   На дальних холмах,
   в туманах болот
   Замолкнет свирель».
 

Сашка перекатился на нее. Правая рука скользнула под халатик и оттянула резинку трусиков. Губами Сашка прикоснулся к капельке веснушки на узком Настином носу.

– Никуда… я… не собираюсь… уходить.

Настя лежала смирно, хотя кроватная сетка сквозь тюфяк больно прижала тело.

– Саш, а дети сразу будут?

Он закаменел плечами. Но после паузы ответил:

– Нет. Кровоток помешает. Но когда подживет, мы обязательно попробуем еще. Никуда я не уйду. И женюсь на тебе, обязательно.

– Саш, а у тебя кто-нибудь был? До меня?

– Нет, никого.

Не считать же ведьм-утешительниц. И симпатичную студентку с его курса, с которой он потерпел первое в своей жизни и решительное мужское поражение. К счастью, девушка оказалась не из болтливых. И потом они счастливо встречались какое-то время…

– И у меня никого.

Дознаватель понял, что Настя боится, и потому бессознательно оттягивает время. И хотел убрать руку, чтобы окончательно ее не напугать. Но девушка вцепилась в его пальцы, удерживая. И поток чистой, слепящей магии окатил с ног до головы.

Тяжело бухнуло в виски. Только сейчас утренние слова шефа дошли до Сашки в полной мере. «Приказ о внеочередном отпуске по семейным обстоятельствам на сорок дней. Можете провести его по своему усмотрению после похорон. Но учтите, Степанида Борисовна настаивала на немедленной свадьбе. Разрешение на брак и рождение детей… все подписи и печати на месте. Баба Степа оговорила только, чтобы первенца назвали…»

– Я… не могу терпеть… Настя… ты… не обидишься?..

У него будет наследник, сын. Которого Сашка назовет Андреем – как погибшего на границе отца.

© Ника Ракитина

© Автор песен – Н. Медянская