Текст книги "Саламандры"

Автор книги: Ник Кайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

В атаке хитиновых полегло сто пятьдесят четыре человека. Не все из них были мужчинами, не все были вооружены. Еще тридцать восемь не смогут оправиться от ран. Почти пятую часть населения выбило одним ударом.

Саламандры молча помогали убирать мертвых.

В какой-то момент Дак'ир заметил, как брат Апион опустошенно смотрит на женщину, вцепившуюся в своего убитого мужа. Она никак не хотела его отпускать, когда Саламандр попытался забрать тело и возложить на растущие погребальные костры. В конце концов, заливаясь слезами, она уступила.

Когда принесли и уложили последнего погибшего, Илиад зажег сигнальный факел и поджег погребальные костры. Дак'ир, наблюдая, как горят тела и дым завивается кверху, сиротливо убегая в природный дымоход в потолке пещеры, нашел этот обычай знакомым. Место кремации уже было черным, в углах скопились копоть и сажа.

Валин тоже присутствовал на церемонии. Он подошел к Ба'кену, который мрачно наблюдал, стоя рядом со своими братьями, протянул руку к массивному воину и спросил:

– Ты огненный ангел?

Ба'кен, который был почти в три раза выше мальчишки, с удивлением ощутил внезапный наплыв чувств, когда ладонь Валина легла на его наголенник. Наверное, мальчик хотел удостовериться, что воин реален.

Отчасти Ба'кен был глубоко опечален мыслью, что этот невинный ребенок познал что-то из ужасов Галактики, но еще он был тронут: Валин не был космодесантником, он не носил силовые доспехи и священный болтер, у него даже не было лазгана или ружья. У него была только лопата, но ему хватило мужества преградить хитиновому путь и не сбежать.

Ба'кен обнаружил, что ответ дается ему с трудом.

Вместо него заговорил Дак'ир, но обратился он не к мальчику, а к Илиаду:

– Что он имел в виду, говоря «огненный ангел»?

На лице Илиада появилось выражение смиренности. Морщины у него на лбу, казалось, стали еще глубже в отсветах погребальных костров, на глаза легла непроницаемая тень. Он вдруг показался очень старым.

– Я должен показать тебе кое-что, Хазон Дак'ир. Ты пойдешь со мной?

После секундного размышления Дак'ир кивнул. Возможно, наконец настало время узнать правду о том, зачем Саламандры были посланы сюда.

Пириил выступил вперед, показывая, что идет с ними.

– Ба'кен, – окликнул Дак'ир, повернувшись к массивному воину, который еще стоял обескураженно перед мальчиком, но сумел поднять голову.

– Брат-сержант?

– Остаешься за старшего в мое отсутствие. Постарайся установить связь с «Гневом Вулкана» и сержантом Агатоном, если сможешь. Хотя сомневаюсь, что сигнал пройдет сквозь весь этот камень.

– Не думай, что нам нужна ваша защита, – огрызнулся Акума, услышав их разговор.

Ба'кен повернулся к нему.

– Ты упрям, человек, – грозно пророкотал он, хотя взгляд его выдал восхищение гордостью и неистребимым духом Акумы. – Но это решать не тебе.

Акума проворчал что-то и отступил.

Дак'ир проверил заряд в плазменном пистолете, убедился, что цепной меч надежно закреплен, затем положил руку на плечо Ба'кену, нагнулся к его уху и тихо сказал:

– Побереги их за меня.

– Хорошо, сержант, – ответил Ба'кен, не отрывая взгляда от упрямого смотрителя. – Во имя Вулкана.

– Во имя Вулкана, – эхом откликнулся Дак'ир и отправился вместе с Пириилом вслед за Илиадом, который повел их прочь от огня и горя.

II
Ангелы и чудовища

Илиад привел их по извилистому пути через туннель обратно к взрывостойким дверям массивного зала, в котором они уже побывали. Покрытый бронзой вход был снова закрыт, его древний механизм включился, как только они ушли, чтобы принять участие в битве.

Дак'ир, в молчании взирая на врата, вспомнил, что сказал Пириил раньше. Библиарий, стоявший рядом, был, как обычно, непроницаем.

Ответ находится внутри.

Илиад вновь открыл врата и на этот раз шагнул внутрь, не оглянувшись, чтобы проверить, идут ли за ним Саламандры.

Дак'ир перешагнул порог первым, слегка настороженно. Но с другой стороны порога он увидел лишь огромное и пустое помещение. Он заметил, как Илиад подошел к стене и начал счищать корку пыли и въевшейся грязи. Постепенно стали проявляться картинки, не сильно отличающиеся от наскальных рисунков, но вырезанные прямо в голом металле. Изображения были грубыми, но когда Дак'ир, которого неодолимо потянуло к ним, подошел, то различил знакомые фигуры. Он увидел звезды и металлических гигантов, облаченных в зеленые доспехи. Люди были изображены тоже – они покидали разбившийся корабль размером с город. Языки огня были запечатлены яркими оранжевыми и красным красками. В каждой последующей истории корабль постепенно поглощала земля, засыпая его пеплом и камнями. Затем появились чудища – история колонии разворачивалась в картинках, покрывающих массивные стены. Сначала пошли хитиновые: их легко было отличить по громоздкому панцирю и клешням, затем появилось нечто другое: грубые, широкоплечие фигуры с темной кожей и клыками. На картинке люди бежали от них, а металлические гиганты защищали людей.

– Как вы выжили здесь внизу так долго, Илиад? – Голос Дак'ира отразился от стен, нарушив тишину.

Илиад на минуту перестал счищать пыль со старинных преданий колонии.

– На Скории есть глубокие рудные жилы. Файрон, так называют это место. – Он вытер пот со лба. – Мы копаем руду уже многие поколения. Наши предки в мудрости своей поняли, что руда горит. Ее можно использовать в качестве топлива для реактора, чтобы подзаряжать оружие и поддерживать наш образ жизни таким, какой он есть. – Илиад помрачнел. – Так было многие века, как рассказывают легенды.

Дак'ир указал на рисунки:

– Это ваши легенды?

– Были на первых порах, – признался Илиад и зашел с другой стороны. – Скория – враждебное место. Наша колония невелика. В каждом поколении есть тот, в чьи обязанности входит запись истории этого поколения в журнал, но годы становления колонии по большей части изображены на этих стенах. Когда-то давно эта обязанность досталась моему деду, который затем передал ее мне, после того как его сын, мой отец, погиб под завалом. – Илиад помолчал, словно взвешивая то, что должен сказать дальше. – Тысячи лет назад мои предки прибыли на Скорию, потерпев крушение на корабле, который прилетел со звезд. Мы были не одни. Вместе с нами прибыли гиганты, облаченные в зеленую броню. Большинство тех, кто сейчас живет, не помнят, кем они были. Их называют «огненными ангелами», потому что, говорят, что они были рождены из сердца горы. Вот почему Валин назвал так твоего воина.

Дак'ир переглянулся с Пириилом, и тот в ответ слегка раскрыл глаза. Огнерожденные.

Илиад продолжил:

– После того как мои предки потерпели крушение, огненные ангелы пытались вернуться к звездам. Наша история умалчивает зачем. Но их корабль погиб, и страшные бури окутали планету. Те, кто решился отправиться сквозь них на малых кораблях, не вернулись. Другие остались с нами.

– Что случилось с теми другими огненными ангелами? – спросил Дак'ир.

Лицо Илиада стало печальным.

– Они были нашими защитниками, – начал он просто. – Затем появился черный камень, и все изменилось. Это случилось за тысячи лет до моего рождения. Звероподобные твари, похожие на клыкастых свиней, получавших от войны удовольствие, спустились на Скорию в кое-как слепленных кораблях, которые извергал черный камень. Он затмил солнце, и в наступившей темноте свиньи совершили посадку. В легендах говорится, что огненные ангелы отогнали их, но им пришлось заплатить за это. Через каждые несколько дней свиньи возвращались, все большей и большей ордой. Каждый раз огненные ангелы выходили им навстречу, и каждый раз они одерживали победу, но возвращалось их все меньше и меньше. Их число неумолимо таяло, они гибли один за другим, пока последний из них не ушел вместе с моими предками под землю, чтобы остаться здесь жить. Последний огненный ангел поклялся защищать моих предков и передать историю о нем и его воинах, если ему подобные когда-нибудь вернутся на Скорию.

Прошли годы, судьба этого последнего огненного ангела затерялась в истории, и воины со звезд остались лишь в памяти… до сегодняшнего дня.

После этого мы не выходили на поверхность. Скория превратилась в безжизненную пустыню, населенную лишь призраками. Свиньи не возвращались. Кое-кто говорил: потому что не с кем стало здесь позабавиться.

Дак'ир хмурился, внимательно слушая историю Илиада.

– Значит, вы жили так… тысячи лет?

– До того, что случилось несколько лет назад, – да, – ответил Илиад. – Штормы, губившие нашу планету, рассеялись без видимых причин. Вскоре после этого явились железные люди. – Вспомнив об этом, Илиад помрачнел.

– Железные люди? – переспросил Дак'ир, хотя уже догадался, о ком говорит Илиад.

– Они пришли со звезд, как и вы. Решив, что они сродни огненным ангелам, я возглавил делегацию, чтобы поприветствовать их. – Илиад замолчал и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. – К сожалению, я ошибся. Они посмеялись над нашими мольбами и обратили против нас свое оружие. В той бойне погибли жена и сын Акумы. Вот почему он так не доверяет вам. Для него вы все на одно лицо.

– Ты сказал, что возглавил делегацию, Илиад. Как ты сбежал от железных людей? – спросил Дак'ир, стараясь выведать все, что Илиад знал о Железных Воинах и их силах, ибо не было сомнений, что бойню устроили сыны Пертурабо.

Илиад опустил голову.

– Стыдно признаться, но я побежал, как все остальные. Они не гнались за нами, и те, кто избежал их оружия, остались в живых. После этого мы стали следить за ними через тайные отверстия, пробуренные глубоко под землей.

Дак'ир вспомнил ощущение, что за ним следили, на месте крушения «Гнева Вулкана», и решил, что это, должно быть, был Илиад или кто-то из его людей.

– Они построили крепость, – продолжил Илиад.

– Наши братья видели ее в пепельных дюнах, – сообщил Дак'ир.

Илиад облизнул губы, точно смочив, чтобы слова не застревали в глотке.

– Поначалу мы внимательно следили, как вырастают стены и башни, – сказал он. – Но те, кто вел наблюдение, начали вести себя странно. Двое покончили с жизнью, и после этого я положил конец наблюдениям.

– Твои люди поддались порче Хаоса, – строго произнес Пириил.

Илиад явно удивился.

– Ты знаешь, чем занимаются железные люди в крепости? – спросил Дак'ир в наступившем молчании.

– Нет, – решительно заявил Илиад. – Но мы встретили их снова, на этот раз в шахте, где обычно добывали файроновую руду. Дальше их часовых мы никогда не заходили, и хотя они наверняка знали о нашем присутствии, убивать нас не стали.

Вмешался вкрадчивый голос Пириила:

– Они явились за рудой и забурились глубоко, чтобы ее найти. – Библиарий обратил холодный взор на человека. Илиад, несмотря на все свое мужество и явное присутствие духа, подался назад. – Где эта шахта? – спросил Пириил. – Мы должны сообщить об этом нашим братьям.

– Я могу вас туда отвести, – ответил Илиад, – но сюда я вас привел не за этим. Легенды об огненных ангелах – это просто сказки, чтобы предостеречь детей и успокоить глупцов. Только я один знаю правду. – Илиад обратился к Дак'иру: – Ты не первый огненный ангел, которого я видел. Среди нас есть еще один – живой.

Это привлекло внимание Саламандр. Все мысли о шахте и Железных Воинах внезапно потеряли всякое значение.

– Обязанность записывать нашу историю была не единственным, что передал мне дед, – сказал Илиад и пошел к задней части зала.

Дак'ир глянул на Пириила, но взгляд библиария был прикован к человеку.

– Ждите там! – крикнул Илиад, ковыряясь у покрытой густым слоем пыли панели на дальней стене.

Дак'ир увидел тусклые вспышки высвечивающихся значков, которые нажимал по очереди Илиад. По залу прокатился низкий рокот, и на мгновение сержант решил, что это снова дрожит земля. Это и была дрожь, только вызвало ее не хрупкое ядро Скории. Дрожь шла от боковой стены.

Отступив на шаг, Саламандры увидели, как на покрытом грязью металле появилась бороздка, из которой посыпались струйки пыли. Проявились очертания входа, и он с шипением раскрылся. Из темного помещения за ним дохнуло старым, спертым воздухом.

– Пока дед не показал мне это место, я думал, что огненные ангелы – просто сказка. Теперь я знаю, что они вполне реальны и зовутся по-другому, – сказал Илиад, подойдя к космодесантникам. – Я уже стар и передаю наследие своих предков вам, Саламандры Вулкана.

Капеллан Элизий никогда не марал своих латных перчаток во время дознания. На этот счет он был брезглив почти до одержимости. Этот Астартес знал, как причинять боль – страдания глубокие и всепоглощающие, но в то же время не оставляющие ни единой отметины, кроме той, что останется в душе жертвы.

Глядя на полураздетого кузнеца войны в мерцающем полумраке камеры, Тсу'ган подумал, что Элизий, пожалуй, сумеет вырвать признание даже у одного из порченных.

После скоротечного боя в пыточной камере, совмещенной с мастерской, – а Тсу'ган был уверен, что подвал объединял в себе и то и другое, – кузнеца войны в полубессознательном состоянии вытащили наверх и заперли в пустой камере на верхнем этаже. Там он и лежал сейчас, прикованный к железной лавке, истекая кровью из ран, нанесенных сержантом Саламандр.

Инструменты, которые потребовал капеллан, включали в себя пару хирургеонов-дознавателей, которых Элизий хранил в инструментальных шкафах «Огненной наковальни». Создания эти – сервиторы-пыточники – вышли из своего металлического сна, раскрываясь, точно зазубренные лезвия ножей. Тонкие и причудливые механодендриты дознавателей были превращены в набор неприятно выглядевших устройств – экскруциаторов, предназначенных для причинения максимальной боли. Элизий частично сам приложил руку к конструкции сервиторов, – во всяком случае, он взял их из запасов механикусов и модифицировал под собственные нужды.

– Эта резня настолько необходима? – спросил наблюдавший из сумрака Н'келн.

После сражения за крепость и едва не случившейся гибели боевого звена Тсу'гана в катакомбах число сторонников капитана уменьшилось еще сильнее. Хотя никто этого не говорил в открытую, но к его катастрофическому командованию у ворот железной крепости теперь относились еще более критически. Тсу'ган чувствовал, как растет волна недовольства, в то время как его собственные позиции сильно окрепли, особенно в глазах ветерана-сержанта Претора. Огненный Змий уже несколько раз похвалил брата-сержанта за доблесть и оперативное искусство. Ни у кого не было сомнений, что именно Тсу'ган предотвратил новые смерти и восстановил паритет в бою.

– Я могу сломать его, брат-капитан, – ответил Элизий. Капеллан держался позади, искусно направляя своих хирургеонов-дознавателей.

– Ты его уже о чем-нибудь спрашивал, брат-капеллан? – поинтересовался Н'келн.

Бионическую руку кузнеца войны отсоединили с большой потерей крови и разобрали. Правую руку отрезали и прижгли рану, чтобы Железный Воин не потерял сознания от кровопотери. И чтобы не смог морфировать оружие из своей плоти. На лишенном доспехов теле были видны повреждения, которые нанес ему Тсу'ган: частые пятна рубцов и фиолетовых синяков. Элизий позволил оставить Железному Воину шлем, ибо считал, что никто не должен видеть лик предателя. Пусть позорно прячет его.

– Я как раз собирался, – прошипел капеллан, слегка напрягшись от назойливости капитана. Подчинившись беззвучному приказу Элизия, хирургеоны-дознаватели отошли, убрав свои лезвия, провода и горелки. На Тсу'гана и остальных наблюдателей, в числе которых были капитан Н'келн и брат Иагон, пахнуло вонью горелого мяса и застарелой меди.

Заместитель Тсу'гана попросил разрешения понаблюдать за работой капеллана. Большинство в роте, как Н'келн к примеру, находили методы Элизия отвратительными, в то же время признавая их необходимость. Но Иагон, похоже, отвратительными их не считал, и Тсу'ган, не видя причин для отказа, разрешил боевому брату поприсутствовать.

Тень капеллана накрыла предателя, точно погребальный саван.

– Что конкретно ты собирал в подвале? – спросил он без обиняков.

Тщательно выжженный подвал снова заперли после того, как технодесантник Дрейдий осмотрел там все. Он пока не сумел определить точную природу оружия.

Нечто необъяснимое и злое пряталось в темноте у них под ногами. Тсу'ган чувствовал его все время, пока был внизу, и не горел желанием новой встречи. Не раз уже он подавлял порыв достать боевой нож и прижать к коже. Он понимал, что, какая бы злобная сила ни таилась на нижних этажах крепости, она питалась его чувством вины и проявлением этого чувства в виде пагубного пристрастия к мазохизму.

Задумчивость Тсу'гана прервал хохот Железного Воина. Пустой металлический смех отразился от стен тесной камеры, точно нестройные удары колокола.

– А на что это, по-твоему, похоже, прихвостень лжеимператора?

Короткое движение пальцев Элизия вывело одного хирургеона-дознавателя вперед. Что-то произошло, скрытое за телом сервитора, и Железный Воин содрогнулся и крякнул.

– Еще, – приказал вполголоса капеллан. Затем тишина – и снова Железный Воин содрогнулся. От его кожи пошел дым, хотя Тсу'ган не увидел откуда. Железный Воин снова захохотал. Но в этот раз он хохотал сквозь боль, а когда заговорил, голос его хрипел и шипел.

– Оружие… – Воздух со свистом входил и выходил у него из легких.

– Это нам известно. – Элизий третий раз подал знак сервитору.

– Сейсмическая пушка… – с трудом выдохнул Железный Воин.

Тсу'ган о подобном оружии не слышал. Неужели этой военной банде попали в руки знания о еще не открытой Стандартной шаблонной конструкции? Это казалось невозможным. Размышляя так, брат-сержант засек еле заметное движение капеллана. Хирургеон-дознаватель убрался.

– Как долго вы находитесь на этом мире? – спросил Элизий, намеренно сменив тему, чтобы попытаться дезориентировать пленника.

– Почти десять лет, – проскрипел Железный Воин, точно дыхание скребло ему горло.

– Почему твои братья мертвы?

– Потому что убиты в бою, конечно! – Внезапная ярость придала Железному Воину сил, и он впервые попытался высвободиться из цепей.

Узы верности и братства сохраняли свою силу даже среди предателей, пришел к выводу Тсу'ган.

Элизий ударил Железного Воина раскрытой ладонью в искалеченную грудь. Мощный толчок выбил из предателя дух и припечатал того к лавке.

– Кем или чем? – настойчиво спросил капеллан, теряя терпение.

Железный Воин несколько секунд пытался выровнять сбитое дыхание.

– Те, кто одолел моих братьев, придут снова, – сказал он, злобно сверкнув желтыми линзами. – Очень скоро, так скоро, что вам уже не успеть спастись…

Из его рта раздался щелкающий скрежет, становясь все громче и чаще. Железный Воин снова смеялся.

Элизий уже собрался снова послать вперед своих хирургеонов-дознавателей, но его прервал сержант Лок. Ветеран, поставленный командовать внешними укреплениями и стеной, примчался снаружи.

– Капитан, – произнес он очень серьезно, с мрачным выражением на лице.

Н'келн жестом велел ему продолжать.

– Солнце, милорд, – начал Лок.

– Что с ним, сержант?

– Оно частично закрыто.

Н'келн опешил:

– Чем?

Тсу'ган ощутил, как в камере прибавилось напряжения. Судя по тону Лока, увиденное его очень встревожило. Для ветерана Имгарла подобная реакция означала, что дело нешуточное.

– Черным камнем размером с солнце, – ответил сержант. – От него отделяются куски. Много кусков.

– Объясни, Лок, – потребовал Н'келн. – Это что – метеориты?

– Они движутся беспорядочно и с разной скоростью. С каждой минутой их численность возрастает.

Н'келн нахмурился, инстинктивно потянувшись к болтеру. Все они знали, что будет дальше.

– Чем бы они ни были, – сказал Лок, – они направляются к Скории.

За их спинами раздался скрежещущий хохот.

– Вы опоздали! – каркнул Железный Воин. – Пришел ваш смертный час…

Илиад отступил от открывшегося портала и почтительно склонил голову. Внутри было трудно что-то разглядеть: мрак был густым, и в воздухе висела пелена потревоженной пыли, похожая на серый занавес. Дак'ир почувствовал, как застучало в груди основное сердце. Нет, Саламандр не собирался вступить в бой, это было возбуждение и нечто напоминающее страх, охватившее его на пороге зала. Дак'ир повернул голову к Пириилу.

– Иди первым, брат-сержант, – произнес тот. Глаза библиария были наполнены тусклым голубым сиянием: он использовал свой «ведьмин взгляд», чтобы лучше видеть в полутьме.

Дак'ир пробормотал литанию Вулкану и шагнул вперед. Через несколько метров ему встретились старомодные пульты управления, покрытые слоем пыли. С потолка свисали кабели, похожие на плети какой-то невиданной водоросли. Осторожно отводя их в сторону, Дак'ир почти всерьез ждал, что его сейчас ужалит. Все его тело казалось онемевшим и в то же время наэлектризованным. Грохочущие удары сердца заглушали эхо шагов по металлическому полу. Он лишь смутно осознавал, что Пириил идет следом. Библиарий держался близко, неторопливо и внимательно осматривая все вокруг.

Будто погружаешься в сон.

Наконец свисающие кабели уступили место металлической эспланаде. Дак'ир узнал символ, выбитый в ее центре. Вытертый и явно пострадавший во время крушения, знак Огненных Змиев тем не менее остался различимым.

С эспланады вверх поднимались ступени. Дак'ир проследил по ним взглядом и там, наверху, наткнулся взором на командный трон и сидящую на нем фигуру.

В полумраке трудно было разглядеть детали, но доспехи, в которые была облачена фигура, выглядели старыми и массивными.

Дак'ир, сам того не осознавая, протянул руку. Его сердце замерло на мгновение, которое, казалось, продлилось долгие минуты. Когда Дак'ир заговорил, его голос больше походил на благоговейный шепот, и Саламандр ощутил непреодолимое желание опуститься на колени.

– Примарх…