Текст книги "Астровитянка (сборник)"

Автор книги: Ник Горькавый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 93 страниц) [доступный отрывок для чтения: 33 страниц]

Такси включило тормозные двигатели и заскользило к Главному ракетпорту Луна-Сити, а Никки дала себе слово, что приедет в Луна-Сити вместе с Джерри, и они всё хорошенько осмотрят.

Участники и болельщики Лунной Регаты собирались в большом зале ракетпорта Луна-Сити, похожем на обычный аэровокзал, только от стоек регистрации прозрачные посадочные коридоры шли не к самолётам, а к длинным рейсовым ракетопланам, перемигивающимся друг с другом проблесковыми огнями. Мелкие же кораблики выстроились вдоль перрона прямо под куполом порта. Сквозь слегка мерцающую броню, накрывающую зал, пробивались самые яркие звёзды, а у горизонта светил серп Земли с белыми пятнами антициклонов.

Чтобы купить билет в Зал Регаты, Никки пришлось заплатить кредиткой кругленькую сумму, от которой она поёжилась: её банковский счёт совсем отощал.

«Чёрт! – расстроенно подумала Никки. – Если я не добуду денег, то их у меня скоро не только на Колледж, но и на самый дешёвый мотель не хватит! Мой план, может, сработает, а может, и нет… Если сработает, то, вероятнее всего, с таким запозданием, что всё равно придется где-нибудь занимать денег… Изжога Кассиопеи! Как не хочется клянчить и залезать в долги!»

Кроме многих тысяч болельщиков, в зале собралось, судя по лётным комбинезонам, несколько сотен участников Регаты. Большинство из них совсем недавно окончили космические училища и академии, на что указывали и новенькая форма астронавтов, и гордая осанка её владельцев. Впрочем, довольно много прибыло на Регату и тёртых пилотов-каботажников, которым надоело мотаться по лунному «лягушатнику», и их потянуло в дальний космос и на повышенные оклады. Ведь традиционными призами ежегодной Лунной Регаты являются несколько десятков вакансий в престижной Спейс Сервис, в том числе на внешних планетах – от Юпитера до Нептуна.

Самыми опасными и крутыми участниками Регаты выглядели гонщики-профи – уверенные в себе, в традиционно ярких комбинезонах, густо усеянных рекламными лейблами, они зарабатывали себе на жизнь тем, что выигрывали призы различных гонок, но больше всего тем, что служили ходячим рекламным щитом для продукции крупных фирм. Этих гонщиков окружали журналисты, активно расспрашивая о чём-то и фокусируя камеры на их цветастых костюмах, – по-видимому, репортеры получали гонорары от тех же фирм.

Никки шла по залу, и вокруг было столько интересного! Ей даже приходилось следить за тем, чтобы рот не оставался надолго удивлённо раскрытым. Её поразил сам ракетпорт, в котором принимались ежедневно десятки крупных ракет с Земли, Марса и астероидов, а также сотни местных лунных челноков. Только здесь Никки отчётливо осознала размах человеческой цивилизации и мощь наступления людей на космос. Девушка искренне позавидовала пилотам, прибывшим на соревнование: они летали на космических кораблях, и им были доступны все уголки Солнечной системы.

Хотя в зале подростков почти не было, на Никки никто не обращал внимания. Впрочем, она здорово вытянулась за прошедший год и совсем не походила на школьницу. Стараясь выглядеть постарше, она надела просторный чёрный комбинезон, скрадывающий её слишком тонкую для взрослого человека фигуру. Прозрачные волосы были тщательно убраны под облегающую шапочку, а верхнюю часть лица закрывали радужные очки-полумаска. Её не узнали бы даже знакомые – и эту анонимность Никки рассчитывала удержать как можно дольше.

«Хватит глазеть! – одёрнула себя девушка. – Пора заниматься делом».

Из прессы прошлых годов она знала, что на Лунных Регатах обычно присутствует коммодор Юр Гринин – первый заместитель Главного коммодора Спейс Сервис. Никки очень хотела заполучить Гринин-а на несколько минут для серьёзного разговора. Но коммодор Гринин в зале отсутствовал. Неожиданно оказалось, что на первом, тестовом этапе Регатой распоряжался его молодой помощник, лейтенант Пит Харрис – как определил всезнающий Робби.

– Полагаю, что коммодор Гринин приедет на полётную часть, часа через два… – сказал Робби.

Никки расстроилась. Два часа!

– Может, поговорить с его помощником? – спросила она.

– Ну, попробуй… – с сомнением протянул Робби.

Никки пробилась к месту судейской бригады, где стоял раскрасневшийся от суматохи и постоянных объявлений Пит Харрис:

– Лейтенант Харрис, мне нужно пару минут вашего внимания…

Лейтенант сам был ещё очень молод; он мгновенно распознал в Никки подростка и соответственно к ней отнесся:

– Извините, не могу, я сейчас страшно занят…

Никки настаивала:

– Это очень важно…

Молодой помощник Гринин-а мгновенно потерял терпение:

– Девочка, отойди, не мешай работать. Справочное – в центре зала…

Никки, расстроенная, отступила. Она стала понимать, что в такой суматохе поговорить серьёзно вряд ли удастся – что с лейтенантом, что с самим коммодором…

Простейший план быстро и с треском проваливался.

Раздался звонок начала отборочного этапа Регаты, который проходил на тренажёрах, установленных прямо в зале. Никого из участников Регаты даже не просили предъявить лётные права – дилетанты мгновенно отсеивались на тестах. Фактически тренажёры, управляемые компьютером Лунной Регаты, сами проводили весьма жёсткий экзамен на квалификацию пилота.

Робби сказал:

– Предлагаю задействовать план номер два.

Никки вздохнула: она полагала, что план номер два, сложный и малопредсказуемый, имел ещё меньше шансов. Он состоял в том, чтобы принять участие в тестовых испытаниях и попасть в сотню финалистов, которых пригласят в Спейс Сервис для собеседования и возможного приёма на работу. Работа ей не нужна, но это собеседование давало отличный шанс на серьёзный и так необходимый ей разговор с представителями Спейс Сервис.

Но ведь в финалисты надо как-то попасть! Обогнав на тестах сотни квалифицированных пилотов! Робби анализировал типичные отборочные тесты прошлых лет и утверждал, что у неё есть определённые шансы, – но Никки очень сомневалась в этом.

Впрочем, выбора не было. Никки подошла к крайнему, ещё не занятому тренажёру и юркнула в люк, всерьёз опасаясь, что её сейчас остановят словами: «Девочка, не мешай работать, детская площадка с кубиками – за углом…»

Усевшись в кресло внутри трёхметрового шара тренажёра, Никки пристегнула ремни и положила руки на рычаги. Замерцал экран рубки, имитирующий вид звёздного неба с планетами. Компьютер гонки предложил Никки в качестве теста выйти на орбиту кольца Юпитера с предварительным облётом всех пяти галилеевских спутников. За короткий срок виртуального полёта нужно было продемонстрировать максимальную скорость реакции и умение рассчитывать оптимальные траектории в сложных гравитационных полях.

С этим тестом Никки справилась неплохо, хотя темп задавался очень высокий. За долгие годы пребывания на астероиде Никки провела много космических сражений с Робби. Находиться как можно больше времени в запасном кресле пилота, найденном на складе, и в силовом скафандре, который отлично имитировал перегрузки, было жизненно необходимо для Никки – иначе её скелет не смог бы сформироваться. Именно поэтому они тренировались до полного умозатемнения – Никкиного, конечно, – Робби всегда оказывался выше стрессов. Во время их тренировок Робби имитировал бой максимально реалистично – с учётом всех гравитационных полей и движений планет и спутников. И Никки научилась интуитивно прокладывать траекторию корабля настолько быстро, что Робби, который базировался не на интуиции, а на небесно-механических расчётах, еле успевал за ней.

Вспотевшая от напряжения Никки завершила испытание, протёрла салфеткой рычаги управления и выбралась из кабины. У дверей тренажёра нетерпеливо дожидались возможности пройти тест двое рослых пилотов компании «Лунно-Марсианские линии» – как гласили яркие наклейки их комбинезонов. Пилоты удивлённо вытаращились на взмокшую девицу, вылезающую из кабины. Никки быстро шмыгнула от подозрительных взглядов в ближайшую толпу болельщиков. Тесты шли ещё полтора часа, так что Никки успела умыться, выпить бутылку сока и отдохнуть.

Наконец отборочный этап закончился, и на табло высветилось сто имен финалистов. С перебоем сердца Никки пробежала глазами список финалистов, но – увы! – не нашла в нём своей фамилии. Чёрт! А ведь так старалась!

Громкие вопли радости разнеслись по залу – это шумели счастливые победители, среди которых треть являлась профессиональными гонщиками. Сокрушённый вздох вырвался из груди большинства пилотов – в основном, молодых, – не попавших в заветную сотню и перекочевавших в класс зрителей.

По залу забегали журналисты, надеясь взять интервью у финалистов. Лунная Регата давно стала популярным спортивным шоу. За космической гонкой наблюдали не только обитатели Луны, но и множество болельщиков на Земле и других планетах. Факт, что в Регате разыгрывались не просто кубки и призы, но и вакансии в Спейс Сервис, то есть определялись будущие биографии участников, придавал этим соревнованиям особое напряжение.

Расстроенная Никки ещё раз посмотрела на табло и только сейчас заметила верхний, красный список двадцати лучших финалистов, которых приглашали в отведённые им шлюпки для участия в финале Лунной Регаты. И тут Никки с ужасом увидела своё имя на восемнадцатой строчке.

Перестаралась!

Когти Скорпиона! Хвост Козерога! Уши Мимаса!

Приглашают в шлюпку?! Она ни разу не управляла реальным космическим кораблем!

Надо как-то отказаться!

– Робби, я переборщила на тесте! Меня приглашают по-настоящему пилотировать шлюпку! Надо смываться!

– Никки, что за паника? – спокойно возразил Робби. – Ты неплохой виртуальный пилот, так что справишься и с реальной машиной.

– Не говори ерунды! – фыркнула Никки.

Робби настойчиво продолжал убеждать её:

– Шлюпка всё время под контролем главного компьютера гонки – он не даст тебе разбиться. Кроме того – я рядом!

– Робби, ты с ума сошёл! – паниковала Никки.

– Слушай, Никки, – сказал решительно Робби, – я, конечно, понимаю, что вы, мокрые биосистемы, всецело зависите от своих растворов и сейчас у тебя в крови целый коктейль панической биохимии. Но если ты не возьмёшь себя в руки, то все наши планы пойдут к чертям собачьим! Как ты можешь сейчас отказаться? Что – подойдешь к Питу Харрису и скажешь, что пошутила и не собираешься участвовать в гонке? Судьям придется задерживать Регату, пересматривать и исправлять оба списка финалистов, да ещё и объяснять журналистам, почему такая катавасия приключилась. Ты станешь у них самым нелюбимым человеком недели. С какой вероятностью после такого скандала они захотят иметь с тобой ещё какие-то дела?

Понукаемая Робби, Никки на дрожащих ногах подошла к отведённой ей шлюпке номер восемнадцать и осторожно открыла входной люк.

– В конце концов, это будет интересным приключением… – продолжал увещевания Робби. – Пренебрегать шалостями Фортуны не следует! Будет что рассказать друзьям!

– Ты стал то ли авантюристом, то ли философом, – ворчала Никки, с опаской забираясь в космический кораблик. – Десять лет назад у тебя стёрлись какие-то тормоза… или в пещере ты перегрелся…

Тут анонимность Никки закончилась – кто-то из комментаторов зацепился за её фамилию в списке. Журналисты бросили фаворитов-профи и забегали, пытаясь найти её среди участников регаты. Но Никки успела задраить за собой люк, и автопилот шлюпки уже выруливал в стартовый шлюз. Сквозь иллюминатор, зеркальный снаружи, Никки с облегчением наблюдала за тем, как журналисты мечутся по залу, ища её шлюпку, заглядывая в лица пилотов, а тивиоператоры просматривают кадры предыдущих съёмок в надежде обнаружить девушку-Маугли.

Пока гонка не началась, Робби имел право помогать Никки управлять шлюпкой. Благодаря ему они благополучно провели переговоры с диспетчерами Регаты и вовремя взлетели.

К удивлению Никки, впервые севшей за пульт реального корабля, этот полёт почти ничем не отличался от виртуального полёта на тренировке. Конечно, она почувствовала отличие настоящей перегрузки от искусственной, имитированной силовым костюмом, но в остальном она видела перед собой такой же экран и штурвал, как на тренажёре. Только значки на экране отражали расстановку уже настоящих, а не виртуальных кораблей и планет.

Через полчаса все двадцать пилотов прибыли на старт гонки, расположенный в двух тысячах километров над Луной. Два десятка одинаковых спасательных ботов, занятых из лунного малотоннажного флота Спейс Сервис, выстроились в длинную линию согласно списку. Кораблики представляли собой небольшие треугольные шаттлы, похожие на старинные реактивные самолёты.

Полчаса неспешного полёта в шлюпке оказали на Никки самое благоприятное воздействие: она успокоилась и приноровилась к управлению. Корабль был так послушен, что она стала получать от полёта настоящее удовольствие. Какого чёрта! Робби действительно не даст ей разбиться…

Каждую минуту давали старт очередной шлюпке. Первые кораблики уже помчались по трассе, выбрасывая из дюз эффектные плазменные выхлопы – от голубых и красных до переливчато-радужных. В обычной лётной практике окрашивающие выхлоп присадки использовались только пижонами на частных яхтах, но на Лунной Регате ими пользовались в обязательном порядке – по просьбе телевизионщиков и зрителей.

Задача участника Регаты заключалась в пролёте через несколько ворот-створов за минимальное время. В расчёте маршрута мог использоваться компьютер, но пилотирование разрешалось только ручное. Большинство рейсовых пилотов имели весьма небольшой опыт полностью ручного управления, и ошибок на трассе гонки совершалось немало. Если датчики фиксировали, что переусердствовавший пилот потерял сознание при перегрузках, то автопилот перехватывал управление и уводил шлюпку с дистанции. То же самое происходило, если, по прогнозу главного компьютера гонки, траектория полёта упиралась в Луну или в другую опасную зону. Как только перегрузки, необходимые для исправления траектории корабля, приближались к допустимому пределу, неудачливый пилот чувствовал, как шлюпка перестаёт слушаться руля и сама движется к финишному космодрому.

Очередь Никки была восемнадцатой. За пять минут до старта на экране её шлюпки пошёл обратный отсчёт оставшихся секунд. Одновременно перед взволнованной Никки возникла ранее засекреченная карта регаты из пятнадцати ворот или створов.

Если представить жёлтый круг освещённой Солнцем Луны в виде циферблата часов, то старт располагался высоко над Луной вдоль двенадцатичасовой линии; ключевой пункт гонки – стадион Колледжа – занимал цифру два, а космопорт Луна-Сити – район десяти часов. Первые десять створов шли вниз сложной зигзагообразной спиралью, отклоняясь вправо – к колледжскому стадиону, битком набитому болельщиками Регаты. Десятый створ располагался ближе всего к Луне – висел прямо над стадионом Колледжа, а плавная линия последних пяти створов шла над поверхностью Луны назад, к Луна-Сити.

Общее решение трассы напрашивалось: сложный слалом к Колледжу, зигзагообразный поворот на сто восемьдесят градусов над самым стадионом, с ярким тормозным выхлопом под восторженные крики зрителей, и, на максимальном ускорении, в обратном направлении, к ракетпорту Луна-Сити, по финишной плавной орбите, огибающей Луну по дуге в треть окружности. Но разворот над Школой Эйнштейна, задуманный как эффектное зрелище для публики, одновременно сбивал скорость кораблей до нуля.

– Робби, какие идеи? – крикнула Никки.

На экране вспыхнула оптимальная трасса, рассчитанная Робби. Как и ожидала Никки, слалом первых десяти створов заканчивался резким изломом над стадионом Колледжа к финальной и более гладкой части трассы.

– Ну-у, Робби, это очевидное решение, все будут бежать по этому маршруту… На ней у меня нет шансов против профи… и этот крутой поворот на сто восемьдесят – он режет глаз. Думай лучше! – Никки явно захватил азарт соревнования.

Хотя перед самым началом гонки электронный голос стал отсчитывать оставшиеся секунды, пронзительный сигнал старта в тесной рубке резко хлестнул по ушам и нервам. Никки ударила по рычагу газа, и жёсткое ускорение вдавило её в спинку кресла.

Через полчаса Никки прошла пятый створ, вытерла пот со лба и спросила Робби:

– Ну и что?

– Поздравляю. У тебя самое плохое время гонки.

– Вот видишь, – вздохнула Никки, – а ведь я стараюсь, как могу… Надо что-то придумать!

Пролетев ещё один створ, Никки неожиданно попросила Робби:

– Просчитай, пожалуйста, трассу с облётом вокруг Луны. Тогда десятый створ над Колледжем проскакиваем на полной скорости и летим вокруг всей Луны к пятнадцатому створу над Луна-Сити и далее, в обратном порядке, к одиннадцатому – снова к Колледжу. Это в три раза удлиняет финальную часть трассы, но без остановки над стадионом скорость должна быть существенно выше. Гравитация Луны и двигатель помогут удержаться на круговой орбите… Выиграем так время?

Только абсолютно недисциплинированный в традициях космонавтики мозг Никки мог сгенерировать такую нахальную идею решения трассы. После прохода седьмого створа Робби выбрал спокойную минуту и быстро сказал:

– Ты неглупая биосистема! Правда, шанс есть только при дополнительном центростремительном ускорении при облёте Луны. Ориентировочно – до трёх-четырёх «же». Жаль, что вы, биосистемы, такие жидкие…

Никки присвистнула. Три «же» – это целых три земных веса или восемнадцать лунных… Очень тяжело, можно запросто потерять сознание. Правда, массы в Никки немного…

Необходимость добавочного центростремительного ускорения означала, что притяжения Луны не хватало для удержания шлюпки на окололунной орбите, и Никки, чтобы не сойти с круговой трассы из-за большой скорости, придётся увеличивать реактивное ускорение в сторону Луны. Это будет выглядеть, как полёт вниз головой и с двигателем, толкающим шлюпку к поверхности планеты. «Так… – быстро соображала Никки, – Луну удобнее огибать вверх брюхом, чтобы лучше видеть лунную поверхность и горы в большом верхнем фонаре кабины…» В этих раздумьях она почти автоматически пролетела восьмой и девятый створ и выскочила на длинный участок трассы, ведущей к Колледжу.

Все остальные пилоты начинали здесь тормозить. Никки же наоборот – нацелившись на горловину десятого створа, она решилась и выжала газ до упора. Её дыхание перехватило от многократной перегрузки.– Да, мы – жидкие, зато очень упрямые! – сквозь стиснутые зубы сказала Никки.

На стадионе Колледжа волновалось разноцветное шумное море болельщиков, глазеющих на пролетающие над головой шлюпки и на кубический экран, показывающий трассы гонщиков и крупные планы самых эффектных манёвров. Десятки журналистов спортивных и новостных каналов телевидения сидели в звуконепроницаемых кабинках и сопровождали возбуждёнными комментариями ход гонок и манёвры над Колледжем – наиболее трудном участке Регаты.

Сообщение со старта о том, что в Лунной Регате участвует Никки Гринвич и что она сумела войти в первую двадцатку финалистов, полчаса назад бомбой взорвалось над стадионом Колледжа. Рёв болельщиков слился с криками комментаторов. А Джерри побледнел от страшного волнения за Никки.

– Насколько я знаю, Никки Гринвич никогда не училась кораблевождению и не имеет опыта пилотирования! – удивлённо воскликнул ведущий «Спортивной жизни». – Если же учесть, что она выросла на астероиде и не привыкла к перегрузкам, то её участие в Лунной Регате выглядит ребячеством. Конечно, это здорово, что она так хорошо владеет тренажёром, но одно дело – пройти в финал в виртуальной реальности и совсем другое – управлять настоящим кораблём при многократных перегрузках.

– Эта девочка так привыкла к славе, что не упускает ни одной возможности покрасоваться перед камерами! – злобно заявил представитель «Спортивных рекордов».

Когда Никки показала результат на трассе хуже всех финалистов, обозреватели понимающе покивали головами и сосредоточились на лидерах – спорт есть спорт, аутсайдерами в нём не интересуются.

Поэтому, когда очередная шлюпка, низко пролетающая над стадионом Колледжа, вместо тормозного импульса продемонстрировала форсажный ускоряющий выхлоп – никто ничего не понял. Лишь гул голосов на трибунах усилился, и комментаторы стали подшучивать над странной шлюпкой.

– Один приятель передумал участвовать в гонке и полетел домой к маме! – заорал разбитной комментатор «Спортивных рекордов».

– Пилот стремительно сходит с трассы и теряет возможность финишировать за приемлемое время… – авторитетно заключил ведущий «Спортивной жизни».

– Возможно, пилот в обмороке от перегрузок и утратил контроль над кораблём. Боюсь, сейчас мы услышим сообщение судейской коллегии о снятии шлюпки номер восемнадцать с трассы, – беспокоилась блондинка из «Женского спорта».

– О боги! – закричала обозревательница «Яхт и самолётов». – Восемнадцатая – это же шлюпка Никки Гринвич! Она полностью сошла с трассы! Смотрите, смотрите – её шлюпка стала переворачиваться вверх днищем! С ней явно что-то случилось! Почему молчат судьи?

Трибуны встретили эту новость тревожным гулом, и все проводили глазами шлюпку, которая, сверкнув на солнце, опрокинулась вверх брюхом и стремительно умчалась в направлении, противоположном движению всех других участников. Шлюпка Никки скрылась за лунным горизонтом, но никаких сообщений по этому поводу журналисты от судей не услышали.

Через минуту новая шлюпка пришла к повороту, и все обернулись к ней. Лишь на северной трибуне, где резервировались места для школьников-эйнштейнианцев, Джерри продолжал стоять и с нескрываемой тревогой смотреть на недалёкие кратерные горы, за которыми скрылся маленький кораблик Никки.

А Никки приходилось туго. Она старательно следила, чтобы стремительно несущаяся шлюпка не отдалилась от поверхности Луны из-за центробежных сил. Для этого Никки всё сильнее поворачивала шлюпку, летящую вверх брюхом, носом к Луне, чтобы добавить к притяжению Луны ещё и тягу маршевого двигателя. Луна быстро проворачивалась над корабликом, и острые лунные горы летели, казалось, прямо над макушкой Никки. «Не сбить бы какую-нибудь заповедную вершинку… – невесело подумала напряжённая до предела Никки. – Это интересный вопрос – успеет ли автопилот вмешаться на такой малой высоте и при такой большой скорости и отвернуть, не размазав меня по кабине…»

Ручное управление в таких условиях изматывало крайне. Никки приходилось выдерживать курс и прикидывать в уме трассу к пятнадцатому створу – не кратчайшую, а оптимальную, чтобы не пришлось потом резко поворачивать к следующим воротам. Через некоторое время она пожалела, что опрокинула шлюпку вверх брюхом. Это только вначале Луна висела у неё над головой, а потом кратерная равнина расположилась прямо перед носом шлюпки.

Фактически шлюпка летела уже днищем не вверх, а вперёд, и для контроля направления Никки пришлось пользоваться экраном и меньшим иллюминатором в полу. В общем, к пятнадцатым воротам, где для спортсменов, начавших гонку первыми, уже состоялся финиш, а для Никки только начиналась последняя треть лунной окружности с пятью створами, она пришла, что называется, вся в мыле.

Зрители в ракетпорте Луна-Сити эмоционально приветствовали каждую финиширующую шлюпку и её результат. Активно заключались пари – как дружеские, так и букмекерские.

Неожиданно пост дальнего наблюдения сообщил, что к Луна-Сити с противоположной стороны горизонта и на гораздо большей скорости, чем другие участники регаты, приближается шлюпка номер восемнадцать с пилотом Никки Гринвич!

Эта новость вызвала всеобщий фурор среди журналистов и зрителей. Операторы мгновенно перевели на шлюпку Никки кинотелескопы, и на главном экране возникло изображение корабля, на огромной скорости пролетающего над куполом Луна-Сити. Двигатель шлюпки работал на полную мощность.

В зале ракетпорта раздался общий протяжный не то вздох, не то стон.

Нос корабль был направлен вертикально вниз – на острые лунные горы! Оранжевый реактивный выхлоп бил из дюз шлюпки прямо в чёрное небо. Это выглядело так, будто пилот-самоубийца ввёл шлюпку в смертельное отвесное пике и включил форсаж на полную мощность.

У всех перехватило дыхание.

К этому времени вся сила двигателя Никкиного корабля работала только на борьбу с центробежной силой. Если бы Никки выключила двигатели, шлюпка немедленно бы унеслась от Луны по касательной траектории. Но понять это из экранного изображения было невозможно. Не успели зрители перевести дыхание, как странная шлюпка, не падая, пролетела брюхом вперёд створ номер пятнадцать и устремилась дальше по трассе – против течения всей гонки.

– Что творит эта Никки Гринвич! Что она творит! – ошарашенно повторяла спортивная комментаторша Главного Лунного телеканала. – Её шлюпка летит носом вниз и днищем вперёд, нарушая все мыслимые каноны и законы…

– Она выбрала путь вокруг Луны, который в два раза длиннее обычной трассы, но она показывает потрясающее время! – с азартом кричала в микрофон ведущая журнала «Яхты и самолёты».

Стадион Колледжа, услышав эти новости, взорвался таким шумом, что с деревьев вокруг Колледжа вспорхнула стая мелких птичек.

Никки балансировала между последними створами легкими наклонами шлюпки, раздавленная собственным двадцатикратным весом. Она опять обрадовалась, что летит днищем вперёд, так как смотреть в нижний иллюминатор оказалось легче, чем поднимать страшно тяжёлую голову к верхнему фонарю кабины.

Свинцовая рука отказывалась вытирать солёное мокрое лицо.

В её затуманенное сознание проникло сообщение Робби:

– У тебя ориентировочный выигрыш в минут пять. До конца гонки тебе осталось две минуты.

И вот над стадионом Колледжа снова появился Никкин кораблик, украшенный длинным раскалённым выхлопом, устремлённым в зенит. Сам корабль был нацелен вниз – прямо на трибуны. Весь стадион встал как один человек, приветствуя эту безумную шлюпку, которая показывала лучшее время гонки. Студенты Колледжа скакали от восторга, вопя и махая вслед Никкиному кораблю. Джерри не прыгал – он еле мог дышать от волнения, но счастливо улыбался во весь рот. Он был больше всего рад не успеху Никки, а тому, что с ней всё в порядке.

На последнем дыхании Никки направила корабль в финишный створ и, когда огромное светящееся кольцо промелькнуло вокруг, резко сбросила мощность двигателя. Невесомость она восприняла как счастье и прошептала:

– Робби, доведи шлюпку… – и сразу провалилась в полусон-полуобморок.

Друг вернул кораблик назад в ракетпорт и плавно усадил его на нужную площадку. После короткого сна измученная Никки пошевелилась и раскрыла глаза. Осознав, что корабль уже прилунился, она улыбнулась и вкусно, с хрустом, потянулась. Потом девушка потрогала лицо и с недоумением посмотрела на окровавленные пальцы. В зеркале над пультом отразилась бледная физиономия с взлохмаченными волосами, потемневшими и отёкшими подглазьями и следами носового кровотечения.

– Что и говорить – неописуемая красота! – фыркнула Никки, критически обозревая лицо, как военачальник – поле боя после тяжёлого сражения.

Девушка, как могла, привела свой нос в порядок с помощью влажной салфетки и надела большие радужные очки.

– Как наши дела? – спросила она Робби.– Ты устроила страшный переполох: комментаторы грызут микрофоны, а судьи совещаются на предмет законности твоего манёвра. Но здесь всё в порядке, я делал анализ правил Регаты. Твоё время – один час и пять с половиной минут. Думаю, что ты победила, хотя официальных результатов ещё не объявляли.

– Пошли на выход.

Никки медленно поднялась, скрипя всеми костями, окинула взглядом шлюпку, где она провела такой незабываемый час, и нажала кнопку люка.

В зале царили хаос и несмолкаемый гул тысяч болельщиков. В центре этого шума, на огороженной площадке с креслами, собирались финалисты – утомлённые, но довольные уже тем, что всё наконец кончилось. Когда Никки появилась в зале гонки, об анонимности можно было уже и не мечтать. Девушку сразу окружили журналисты и набросились с вопросами.

– Никки, где вы учились летать? – крикнул растрёпанный рыжий комментатор.

– Сегодня я в первый раз вела корабль, – устало пробормотала девушка, пробираясь к площадке финалистов.

– Почему вы решили участвовать в Лунной Регате? – напирала толпа журналистов.

– Все школьники хотят летом подзаработать… – невинно пожала плечами Никки.

– Как вы догадались о маршруте вокруг Луны? – выкрикнул кто-то ей в спину, когда она уже зашла за ограждение площадки.

– С помощью головного мозга, – серьёзно ответила Никки и нырнула в середину группы финалистов.

Наконец на большом экране Регаты высветился список пилотов Лунной Регаты. Первая строка кричала красным:

1-е место – Николь Гринвич (шлюпка 18) – 1 час 5 минут 37 секунд.

Это была сенсация!

Зал приветствовал чемпионский результат криками и аплодисментами. Второе место занял крепкий невысокий парень, профессиональный гонщик, отставший от Никки на четыре с половиной минуты. На другом экране змеились трассы всех шлюпок: различия в маршруте у всех были небольшими, и на экране красовался густой пучок траекторий, перетянутый кольцами створов. И лишь линия полёта Никки не заворачивала вместе со всеми после десятого створа, а огибала весь диск Луны. Ещё на одном экране застыло крупное изображение Никкиной шлюпки, мчащейся над стадионом Колледжа – днищем вперёд и носом, устремлённым прямо на трибуны, полные людей.

Со стороны это выглядело самоубийственно, будучи на самом деле абсолютно логичным вариантом прохода заданной трассы с максимальной скоростью.

К небольшой трибуне вышел высокий худощавый мужчина в парадной форме Спейс Сервис: коммодор Юр Гринин, или коммодор Юр, первый заместитель Главного коммодора Спейс Сервис. Его загорелое лицо с крупным носом и коротким седым ёжиком над широким лбом было всем известно, и довольно быстро в зале воцарилась относительная тишина.

– Поздравляю финалистов Лунной Регаты с успешным окончанием соревнований, – звонким голосом сказал коммодор Юр. – Они доставили всем нам редкое удовольствие своим мастерством и мужеством. И конечно, имя мисс Николь Гринвич у всех на устах, и я от души поздравляю новую чемпионку Лунной Регаты. Николь установила ещё один рекорд, став самым юным в истории чемпионом Лунной Регаты!

От бурных аплодисментов, гудков, воплей и свиста купол ракетпорта чуть не снесло. Юр подошёл к Никки и подвел её к трибуне, поставив рядом с собой. Увидев стройную девушку в чёрном комбинезоне с прозрачно-серебряными волосами, мерцающими в лучах прожекторов, зал снова взорвался овацией и криками.

– Я не могу отказать себе в удовольствии, – сказал, улыбаясь, коммодор Юр, – продемонстрировать вам полёт пилота Гринвич ещё раз, начиная с девятого створа.

На главном экране появились изображение Луны и траектория чемпионского полёта, совмещенная с реалистичным изображением Никкиной шлюпки. Толпа взволнованно зашумела. Коммодор Юр сопровождал полёт шлюпки комментарием старого космонавта, привыкшего к профессиональному жаргону: