355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ник Горькавый » Астровитянка (сборник) » Текст книги (страница 20)
Астровитянка (сборник)
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 07:01

Текст книги "Астровитянка (сборник)"


Автор книги: Ник Горькавый



сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 93 страниц) [доступный отрывок для чтения: 33 страниц]

– Привет, Джерри… извини, – сказала тихо Никки.

– Извиняю, но в последний раз. – Он сел на табурет. – Больше ты одна никуда без меня не поедешь.

– Ну, и как ты меня находишь? – спросила Никки.

Юноша осторожно посмотрел на её новое лицо.

– Ты выглядишь очень хорошо, – искренне сказал Джерри. – Я никак не ожидал найти тебя в такой приличной форме.

– Джерри, ты страшный лгун, – тоскливо скривилась Никки, – я видела себя в зеркале…

– Никки, ты глупая девчонка, – он ласково улыбнулся ей, – и скажи бо-ольшое спасибо, что не видела себя пару дней назад… Сейчас у тебя практически нормальное лицо с такими ожогами, которые пройдут без пластики. Ты в хорошем медцентре и будешь через две недели как новенькая. Волосы сгорели – жалко, конечно, но… они тоже скоро отрастут.

Никки всмотрелась в своего друга пристальнее и увидела, что за эти дни Джерри сильно изменился – похудел и посуровел. И у него стали взрослые глаза.

– Что с Робби? – спросила она.

– Твой Робби сейчас здесь, – Джерри указал на Никкины ручные часы, которые он ей подарил на Рождество, – и ты можешь поговорить с ним через мой т-фон, пока я не сделаю для него аудиосистему. А старый его корпус… сгорел.

– Никки, привет! – раздался голос Робби из т-фона юноши. – Ну, и здорова ты спать, я чуть не заржавел со скуки.

– Видишь, – улыбнулся Джерри, – он остался таким же ехидным кремниевым сухарем, каким и был.

– Здравствуй, Робби! – тихо сказала Никки, и глаза её подозрительно заблестели. – Значит, ты все-таки успел, старый абак? Ты сумел спасти и меня… и себя… Как же ты выскочил… оттуда?

– Эти часы были нашим с Робби сюрпризом, – сказал Джерри. – Никки, мы тебе всё расскажем в деталях, но попозже. Меня пустили сюда на пять минут – тебе надо отдыхать.

– Хорошо, – закрыла глаза Никки, действительно уже уставшая. – Да, ещё… в пещере… был человек… в зеркальном скафандре…

Голос её слабел.

– Его нашли мёртвым недалеко от тебя, – сказал, вставая с больничной табуретки, Джерри, – и не думай больше об этом.

А Никки и не думала – она уже снова спала. Юноша тихонько подошёл к кровати и осторожно поцеловал спящую девушку в необожжённый висок, не обращая внимания на глазок следящей камеры.

В следующий раз Никки проснулась с сильным чувством голода. Доктор Берринджер принесла ей вкусного бульона и осторожно подняла спинку кровати.

– Офицер Горбин хотел поговорить с тобой, он ждет в приёмной.

Полицейский зашёл и поздоровался.

– Как вы себя чувствуете, мисс Гринвич? – присел он на табурет возле кровати. – Можем мы немного побеседовать?

Никки молча кивнула.

– Расскажите – что произошло в пещере? – спросил полицейский и пододвинул служебный т-фон.

– Я поехала в Шрёдингер, – тихо заговорила Никки, – но тележка неожиданно свернула в боковой ход…

Никки рассказала обо всех дальнейших пещерных событиях.

– Я спряталась за тележкой, но человек в зеркальном скафандре уже успел здорово обжечь меня. Он держал лазер на широком луче и полной мощности. Всё вокруг стало плавиться, и нам с Робби оставалось жить несколько секунд. Тут Робби включил зеркальный режим своего экрана, и я подняла его над тележкой, пробуя ослепить этого человека. Ну, знаете… как зеркалом пускают солнечные зайчики. Что было дальше, я не знаю… Робби расплавился, и я потеряла сознание… – На Никки снова навалилась тошнота от этого воспоминания. – Вы знаете, что я двигаюсь только с помощью этого компьютера?

– Знаю, – кивнул офицер Горбин. – Итак, вы не видели лица этого человека, и он вам неизвестен?

– Да, – подтвердила Никки. – Вы поймали его, или он убежал?

– Мы обнаружили его мёртвым, – ответил офицер. – Судя по всему, зайчик, который вы пустили ему в лицо, не защищённое щитком, ослепил его очень сильно. Даже небольшой процент отражённого излучения боевого лазера мгновенно сжигает сетчатку глаз. А он недооценил вас и не закрыл шлем. Видимо, от ожога глаз и лица он получил такой болевой шок, что потерял сознание и упал, не выпуская из рук пистолет и даже прижав его животом к грунту… Лазер, направленный в землю, работал ещё минут двадцать, пока не иссякла батарея. Когда прибыли спасатели, напавший на вас лежал в луже магмы… лицом вниз… Там был огненный ад, вы уцелели на небольшом сухом пятачке… Хорошо, что пол пещеры немного поднимался к выходу, но лава уже подбиралась к вам. Вас успели вытащить с помощью робота, а тело человека в скафандре пришлось на следующий день вырезать из скалы…

Никки выслушала это сообщение молча.

– Зеркальный человек расстрелял мирный и беззащитный «Стрейнджер», – медленно произнесла она, – убил моих родителей и сделал меня инвалидом, подключённым к компьютеру. Он был очень жесток; даже здесь он хотел убить меня помедленнее и не закрывал щиток, потому что любил запах барбекю… Я не буду сожалеть о смерти этого человека.

– Спасибо, мисс Гринвич, – встал офицер Горбин, – для меня всё ясно с этим эпизодом. Теперь этот случай – часть расследования, начатого в Лунном госпитале после первого покушения на вас. И увы, это дело ещё далеко от завершения…

– Как убийца попал в тоннель? – спросила Никки. – Ведь там действует жёсткая пропускная система со стороны Шрёдингера.

– Он устроился на работу в Шрёдингер ещё в июле – как ремонтник коммуникаций… под вымышленным именем и очень профессиональной легендой, сумевшей обмануть все компьютерные системы. Может, мы бы нашли подделку в его истории при более тщательном анализе, но охрана Колледжа и моя полицейская группа обращали особое внимание только на тех, кто попал в Шрёдингер после вашего поступления в Колледж. Он же поступил на работу ещё до экзамена – на всякий случай. С тех пор он терпеливо ждал подходящего момента и как-то узнал, что вы поедете в Шрёдингер… – Офицер Горбин виновато пожал плечами. – Мы всё время опаздываем, они нас переигрывают… Опять мы не смогли вас защитить, мисс Гринвич. Снова приношу свои извинения…За полицейским закрылась дверь, а Никки долго смотрела в окно палаты на верхушку огромного зелёного кипариса возле Главной башни и испытывала странное чувство облегчения оттого, что человека, убившего её родителей, больше нет в живых и что к этому приложила свои обожжённые руки она сама…

Через несколько дней Никки почувствовала себя достаточно хорошо и уже сидела в кресле, когда Джерри пришёл в очередной раз её навестить. Он принес букет жёлтых роз – сумел добыть её любимые «Тулуз-Лотрек»! Никки с наслаждением зарылась лицом в пахучие розы, а Джерри рассказал историю часов, подаренных ей на Рождество.

– Связываясь с компанией «Лунотел», я рассчитывал, что Роббин богатый опыт лечения своих повреждений поможет исправить дефекты и процессоров «Лунотел». Опытный больной иногда лучше врача. «Лунотел» согласился с этой идеей, и мы заключили контракт. Они дали мне для тестов два неработающих процессора – каждый со своим набором проблем. За первые месяцы мы с Робби получили неплохие результаты.

Но в ноябре мне позвонил расстроенный менеджер из «Лунотела» и сказал, что их купила крупная компания, выпускающая обычные дорогие процессоры. Новых хозяев не интересовала проблема дефектов дешёвых процессоров, и, как я понял из разговора, они купили «Лунотел», чтобы избавиться от конкурента, который обещаниями недорогой продукции дестабилизировал их рынок. Менеджер заявил, что он не сможет продолжить наш контракт и даже не сможет оплатить уже сделанную часть.

– Значит, денег заработать не удалось… – печально отметила Никки.

– Увы. Менеджер откровенно сказал, что я могу обратиться в суд с требованием платы с новых владельцев, но шансов у меня почти нет… Этому человеку велели уладить проблемы «Лунотела», не платя денег кредиторам, и тогда он перейдет на аналогичную должность к новым хозяевам. Я спросил, могу ли оставить себе два пробных процессора в качестве компенсации за потраченное время и за отказ от всяких претензий к «Лунотелу». Он даже обрадовался – мол, эти процессоры всё равно же не работали. Так я остался без денег, но с двумя бракованными чипами А9, каждый из которых в рабочем состоянии стоил огромных денег. Мы потратили с Робби ещё месяц и добили эту проблему дефектов – оба процессора вышли на запланированную вычислительную мощность.

– Какие вы молодцы! – восхитилась Никки.

– После чего у нас возникла идея перезаписать память и архитектуру Робби на один из чипов, чтобы, с одной стороны, обезопасить самого Робби от случайностей, а с другой – понять, насколько уровень его интеллекта переносим на другие процессоры класса А9. Я изготовил две пары часов, где к процессору присоединил блоки памяти – как элементы браслета – и вайрлессный коммуникатор. Одни часы – у тебя, другие – вот они, – и Джерри поднял левую руку с такими же часами.

Там больше ничего не вместилось – даже динамик для голосового общения. Ты не думай, что мы решили скопировать Робби без твоего разрешения – на такое мы бы не пошли. В моих часах сейчас обычный софт-секретарь, а с процессором в твоих часах Робби возился долго – копировал память, переносил и тестировал основные элементы своей структуры, с тем чтобы его двойника можно было инсталлировать достаточно быстро, если бы ты согласилась. Это мы рассматривали с ним как сюрприз… Если у тебя были бы возражения, то это осталось бы как бэкап Роббиной памяти. Что произошло дальше, тебе расскажет сам Робби.

Никки посмотрела на т-фон Джерри, хотя Робби физически находился у неё на руке.

– Ну, теперь ты рассказывай, темнила, любитель сюрпризов, – ласково сказала она.

– Когда к нам притопал этот зеркальный болван, мне стало понятно, что предстоит далеко не дружеская беседа. Я, конечно, продолжал попытки связаться с охраной, делать ещё кучу дел и одновременно – кстати, вы, рыхлые биосистемы, даже не представляете, сколько я могу делать вещей параллельно и очень быстро, – я начал, на всякий случай, инсталлировать своего двойника в часах. Извини, Никки, без согласования с тобой, ты была здорово занята – там, в пещере… К времени той злополучной поездки в Шрёдингер уже практически вся подготовительная работа была закончена, мне оставалось перенести процентов двадцать памяти. Этого я не успевал, но так как эти файлы представляли копии общедоступных инфобанков, то их можно было позже восстановить, и я скопировал только заголовки. Пока ты прыгала кузнечиком вокруг тележки, я завершил инсталляцию и инициализировал на новом процессоре свои функции по поддержанию контроля твоего тела. И это сработало: когда старый корпус расплавился, я уже сидел в часах и поддерживал твоё дыхание через горелый шейный коммуникатор.

Это всё, что я мог тогда сделать. Если бы Джерри не отправил бездельников из охраны на поиски, нас бы затопило магмой или окончательно бы отказал еле живой порт… А в реанимационной палате Джерри вёл себя как ураган: всех медиков растолкал и вытащил меня из металлического ящика, в котором я окончательно потерял связь с тобой и стал уже совершенно беспомощным…

– Вот оно что, – сказала грустно Никки. – Робби всё-таки погиб, оставив после себя двойника…

– Не будь дурой, Никки, – грубовато-ласково проворчал голос из Джерриного т-фона. – У нас, компьютеров, всё не так, как у вас, биослизняков… Я – тот самый Робби, который вытирал твои сопли, кормил тебя кашкой и ездил на твоей спине десять лет. Помнишь, как мы целую неделю куковали на складе из-за длинного солнечного шторма? Ты была совсем кроха, и я уже охрип, рассказывая сказки и показывая мультики, которых у меня оказалось не так уж и много. Так вот, открою тебе свою самую страшную тайну: когда мои запасы мультиков закончились, я принялся сам изготавливать их – по образцу и подобию имевшихся. Может, сценарии этих мультиков были и не голливудского качества, но тебе нравилось…

– Да, нравилось… Спасибо тебе, Робби, – шепнула Никки сдавленным голосом, – и тебе, Джерри, – вы оба мои спасители…– Ладно тебе, Никки, – весело сказал Джерри, – что было, то прошло, а сейчас у нас есть робот-официант – он всё принесет, что надо, – повторил он её старую шутку не очень к месту, но всё равно на обожжённом лице Никки появилась слабая улыбка. Что и требовалось.

Только через месяц Никки выписали из медотсека – она пролежала новогодние праздники без сознания, а все каникулы потратила на выздоровление. Лицо Никки приняло практически прежний вид, но посуровело и повзрослело. Её голову покрывали не хрустальные волны волос, а короткий полупрозрачный ёжик, сквозь который просвечивали шрамы от ожогов. Правую руку от запястья до локтя закрывала кожевосстанавливающая повязка.

Появление Никки в круглой гостиной Леопардов вызвало восторженные вопли товарищей по ордену. Все обступили Никки, тормоша и расспрашивая. Смит встревоженно справился о здоровье, мрачно рассматривая медицинский чехол на руке и заметные следы ожогов.

– Гораздо лучше, чем у того, кто пытался поджарить меня, – хорохорясь, отшутилась Никки. – Его два дня вырезали из скалы. Надеюсь, не надо объяснять, чем я была вооружена?

– Мы знаем, – хором ответили её друзья. – Это были твои мозги!

– Правильно! – И Никки с гордым видом проследовала в лифт, сопровождаемая Джерри. Но на душе её было совсем не так весело и легко, как она пыталась представить братьям-Леопардам. Она лучше всех понимала, насколько была близка к смерти и какой ценой верный Робби её спас. Отсутствие привычного рюкзака за спиной сильно нервировало Никки – она чувствовала себя голой. И ещё она осознавала, что рано или поздно очередная попытка таинственных убийц может увенчаться успехом.

Она вошла в свою комнату, где не была больше месяца, и устало опустилась в кресло.

– Хочешь кофе? – спросил Джерри.

Она кивнула, и, пока он возился с кофеваром, Никки угрюмо смотрела на озеро и вершины зелёного леса. Даже любимый пейзаж не обрадовал её. Джерри поставил на столик поднос с кофе, печеньем и шоколадом и сел на соседнее кресло. Никки непривычно мрачно взглянула на друга – она заметно растеряла в последних передрягах свою беззаботную щенячью весёлость.

– Адвокат Дименс сказал, что журналисты его одолели. – Она отхлебнула кофе и задумалась. – Думаю, надо передать ему сообщение для прессы, в котором упомянуть, что мой компьютер, сопровождавший меня в течение одиннадцати лет, полностью уничтожен в ходе этого нападения.

Если ты прав и ониохотились за Робби, то это может ихуспокоить. Я, кстати, согласна с твоей гипотезой – во всех трёх покушениях использовалось оружие, которое способно с гарантией погубить Робби, – электромагнитная пушка, плазменный резак, мощный лазер… Для меня одной хватило бы чего-нибудь попроще – ножа, пневмопистолета. Кроме того, это объясняет, почему никто не требовал вернуть Робби назад – его нужно было уничтожить вместе со всей информацией, а не возвращать в лаборатории, где его память подверглась бы детальному анализу. Ониочень влиятельны, если могут проворачивать такие вещи…

Никки замолчала и погрузилась в невесёлые размышления. Тогда Джерри вытащил из внутреннего кармана длинную коробочку.

– Что тут? – равнодушно спросила Никки, с лица которой не сходило озабоченное выражение.

– Посмотри, – улыбаясь, сказал Джерри. – Это подарок… ну… к твоему выздоровлению… или к пропущенному Новому году. Праздник, впрочем, получился очень грустный…

– У меня тоже… – мрачно пробормотала Никки. – А в Шрёдингере я собиралась купить тебе что-нибудь на день рождения… и ещё куче народу задолжала новогодние подарки…

– Лучший для меня подарок – это то, что ты сумела уцелеть – там, в тоннеле. – Джерри был совершенно серьезен. – Спасибо тебе за это. Мне бы здорово не хватало тебя за завтраком…

Никки улыбнулась его не очень весёлой шутке и достала из коробочки красивое короткое ожерелье в стиле «вельвет-банд шокер» – чёрную плотную ленточку с крупным лунным опалом впереди и серебряной квадратной застежкой сзади. На ленточке поблескивали бисер или мелкие кристаллы. Голубой полупрозрачный опал удивительно подходил к синим глазам Никки и её прозрачным волосам.

– Ух ты, – удивилась она, – здорово!

Она с любопытством посмотрела на Джерри.

– Не знала, что ты умеешь выбирать такие красивые вещи, я и сама не умею… Спасибо!

– Это не простое ожерелье, – усмехнулся Джерри. – Это твои дополнительные чувства – с шестого по четырнадцатое примерно.

Никки заинтригованно рассматривала подарок.

– Здесь коммуникатор с динамиком для связи с Робби, – сказал Джерри, – и несколько сенсоров: трёхмерный инфракрасный лидар с микронной волной, сканирующий окружающее в радиусе ста метров с точностью до миллиметра, а в радиусе десяти метров – до десятых миллиметра… ультразвуковой сонар кругового обзора, но низкого разрешения – угловая точность не больше десяти градусов, зато радиальная чувствительность неплохая, и он сможет работать в дыму или мутной воде, где спасует лидар… потом тепловая камера с хорошей матрицей – заметит даже птичку в джунглях…

Есть гамма-индикатор и универсальный радиоактивный датчик… также рентгеновский сканер, но чувствительность таких маленьких сканеров невелика – он работает качественно только на одном-двух метрах… Мини-радар с перенастраиваемой частотой – он дает гораздо хуже пространственную точность, чем лидар, зато видит сквозь камень метров на двадцать и хорошо ловит на резонанс замаскированные микросхемы типа подслушивающих жучков…

Никки слушала очень заинтересованно.

– И как я буду воспринимать информацию от всех этих замечательных чувств? – спросила она.

– Как захочешь, – сказал Джерри. – Например, огромное количество не очень занятых нервных окончаний мы имеем в коже. Ты можешь вывести показания датчика радиоактивности на твои нервы, которые принимают сигналы от кожи, например, пяток. И когда ты попадёшь в зону повышенной радиоактивности, то пятки у тебя начнут чесаться с интенсивностью, пропорциональной степени радиоактивности… Можно выводить не сырые данные, а уже обработанные – только о потенциально опасных ситуациях: например, лазерный сканер может сообщать тебе информацию о приближающихся крупных объектах. Ты сможешь чувствовать приближение врага кожей спины! Лидар, который стреляет вокруг невидимыми лазерными лучами с частотой десять миллионов выстрелов в секунду и измеряет расстояние до каждой точки, куда попал луч, может дать тебе отличное «чувство трёхмерности» в любой темноте.

– Вот это да! – поразилась Никки, вспомнив свой спотыкающийся бег в тёмной пещере.

– Сам я не могу представить, как это можно воспринимать, потому что у меня никогда не было трёхмерного чувства. Подобную лидарную систему активно используют безнадёжно слепые люди, и, говорят, они так адаптируются к этому сенсору, что во многих ситуациях превосходят зрячих в умении ориентироваться… Надо привыкать к этим новым чувствам – они могут быть очень полезными в случае неприятностей, которых, как практика показывает, у тебя хоть отбавляй… Но самое главное, что в этом ожерелье есть и оружие: сонар может работать в режиме направленного ультразвукового удара и может оглушить человека, стоящего перед тобой, минут на десять, а лидар – оружие в двух режимах: ослепления широким лазерным лучом или… прожигания узким лучом. Это вполне смертельная вещь. Я нарушил парочку законов, зато ты больше никогда не будешь безоружной. Но не стреляй зря, а то я сяду в тюрьму!

– Ты даже не представляешь, как мне недоставало такой штучки в пещере… – вздохнула Никки.

– Правда, боевой режим здорово подсадит батарею – после десятка хороших лазерных выстрелов её надо будет менять… В обычном режиме изотопной батарейки хватит на лет десять.

Кстати, голос Робби может идти прямо на кости шеи и головы, и ты будешь его слышать, а другие – нет. Ты можешь также отчётливо мысленно проговаривать слова, не произнося их вслух, – Робби поймёт тебя по сенсору колебаний гортани.

Про другие нанотехнологические штучки в ожерелье Робби тебе постепенно всё объяснит. И ещё – здесь есть свой процессор А6, который может обеспечить тебе контроль над телом даже без Робби – подстраховка на случай экранировки или повреждения часов. Процессор достаточно сообразителен, чтобы вывести тебя из опасной зоны, даже если ты потеряешь сознание.

– Можно надеть прямо сейчас? – спросила восхищённая Никки.

– Да, – кивнул Джерри, – ожерелье может подключаться прямо к твоему шейному коммуникатору.

Он помог ей застегнуть ленточку. Его сердце сжалось при виде острых позвонков, выступивших на похудевшей шее девушки.

Никки потрогала опал.

– Пока ничего не чувствую.

– Ты ещё не высказала свои пожелания, – улыбнулся Джерри.

– Могу тебе помочь, Никки, – раздался так хорошо знакомый ей голос Робби из динамика, спрятанного в ожерелье. – Я хорошо знаю, какие твои нервные окончания бездельничают. Честно говоря, они почти все валяют дурака.

– Здравствуй, Робби, старый абак! – Никки радостно улыбнулась голосу Робби и с признательностью посмотрела на Джерри. – Спасибо тебе, Джерри, я только сейчас поняла, как мне не хватало голоса этого старого точила. А твоё ожерелье буду осваивать… Ты придумал отличную штуку, молодец!И Джерри, который вложил в эту штуку месяц труда без роздыха и остаток своего банковского счёта, расплылся в довольной улыбке.

Глава 13 Запретные пещеры

События в тоннеле не прошли для Никки бесследно. После нападения она сильно изменилась даже внешне – без рюкзака с Робби она стала выглядеть стройнее и выше. Короткий ёжик волос придал девушке более жёсткий облик. Но внутренние превращения оказались ещё значительнее: она посмотрела в лицо своей смерти и оказалась причиной гибели другого человека – пусть негодяя и убийцы, пусть в отчаянной попытке самозащиты и без желания убить – тем не менее это случилось.

Что-то сгорело в душе девушки – вместе с игрушечным псом-талисманом.

Каждую ночь Никки стал мучить один и тот же кошмар, в котором хохочущая зеркальная фигура поднимала оружие; всё кругом горело, тело отказывалось подчиняться, а мир съёживался в спираль смертельного скольжения в жаркую тьму.

Человек многое сохранил от своих далёких обезьяноподобных предков, и, когда двое людей, особенно мужчин, разговаривают между собой, они бессознательно, древним боевым инстинктом, оценивают один другого: «Кто есть кто?» Зондирование идет не только по речи и мимике, но и по таким трудноуловимым признакам, как скорость реакции, точность движений, жёсткость интонации и острый взгляд. В результате один из собеседников – даже незаметно для себя – делает вывод, глядя на бестолковую координацию другого: «Это рохля…» – и начинает относиться к нему слегка свысока.

Иногда можно встретить человека – вполне внешне интеллигентного, – в котором отчётливо чувствуется такой заряд опасной, дикой, хищной энергии, что его собеседник даже напрягает мышцы, невольно опасаясь внезапного нападения. Смешно – мы уже не в первобытном лесу! Странно даже думать, что культурнейший профессор космохимии или какой-нибудь биолингвистики, разговаривающий с коллегой в кулуарах симпозиума, вдруг бросится на него, оскалив клыки. Но древняя сигнальная система дает его собеседнику сигналы: «Он опасен! Опасен! Берегись! Берегись!» Сделает профессор какое-нибудь слишком резкое движение, а у коллеги рука взметывается в инстинктивном защитном жесте – даже самому потом неудобно. А что он мог поделать? Древнее животное чутье, когда-то спасавшее жизни предков, всё ещё работает и может перехватить управление у сравнительно юного разума.

После происшествия в пещере Никки стала излучать вокруг себя такое же чувство опасности. Как-то девушка шла по коридору на лекцию, а маркиз, стоявший с дружками, язвительно пошутил по поводу её «новой причёски». Стремительным хищным движением Никки преодолела метры разделявшего их пространства и возникла прямо перед носом вельможи. Маркиз увидел вблизи свирепое лицо Никки так внезапно, что испугался тем самым древним испугом; шарахнулся, сбил кого-то с ног и сам упал.

Никки, ни слова не говоря, остро посмотрела сверху вниз на копошащегося на полу маркиза и отправилась дальше. Эта молниеносная имитация атаки была столь впечатляюща, что маркиз с дружками долго не могли прийти в себя и стали заметно вежливее: как типичные питекантропы, они осознали, кто в стае самый опасный. В стаде животные редко дерутся – гораздо чаще там просто убедительно демонстрируют своё превосходство, и это эффективно расставляет всех волосатых соплеменников по ранжиру.

Новая Никки была немногословной и склонной к необычным поступкам. Утром в пятницу девушка неожиданно и твёрдо заявила, допивая кофе:

– Завтра я иду исследовать тоннель между Колледжем и Шрёдингером.

– Зачем? – удивилась Дзинтара.

– Не хочу ездить по нему и ёжиться при виде тёмных боковых ходов. Я должна знать, что там кроется и чего оттуда можно ждать. Я уже встречала в переулках тоннеля убийцу… может, сейчас там нет ничего опасного, но я хочу убедиться в этом.

Хао сказал:

– Ходят слухи, что из тоннеля есть выход в Запретные Пещеры, где обитают страшные мутанты.

– Страху лучше идти навстречу, – угрюмо ответила Никки.

– Запретные Пещеры – часть Колледжа, и на них распространяется его система безопасности. Поэтому никто из Шрёдингера не может проникнуть в Пещеры – разве что через тоннель, но там нужен пропуск, – уточнил Джерри.

– Завтра я иду исследовать подземный ход. – Новая Никки была упряма как сто чертей.

– Я с тобой, – спокойно сказал Джерри.

– Тоже пойду. – Хао медленно наклонил коротко стриженную голову.

– Я – нет, – покачала головой Дзинтара. – Такой случай подпадает под договор, который мы заключили с отцом.

Никки никак не отреагировала на высказывания друзей, только сказала, вставая из-за стола:

– Выходим завтра утром. Оденьтесь соответственно, возьмите фонари и вооружитесь, если есть чем.

В тот же день после ужина Никки подошла к Джигичу и сообщила ему о своём плане. Смит немедленно, даже с восторгом, согласился участвовать.

После очень раннего завтрака экспедиция собралась в начале тоннеля, ведущего в Шрёдингер. Появление Смита неприятно удивило Джерри. Он улучил момент и тихо спросил Никки:

– Зачем ты его пригласила?

– Он сильный и надёжный, – коротко ответила Никки. – Четыре – лучше, чем три. И у него есть оружие.

И Джерри смирился – Никки являлась командиром их маленькой экспедиции. Девушка надела чёрный плотный комбинезон с небольшим рюкзаком, а на пояс прикрепила ультразвуковую глушилку и дистанционный электрошокер – оба в виде небольших пистолетов.

Раньше – до появления зеркального человека – Никки и не думала о необходимости иметь оружие в хорошо охраняемом Колледже. Сейчас же она раздобыла всё вооружение, разрешённое для её возраста. Правда, против боевого лазера и скафандра высокой защиты такие детские штучки вряд ли помогли бы…

Джерри взял с собой лишь увесистую дубинку-фонарик, но руки его были в боевых перчатках. Сжатый кулак в такой перчатке становился грозным шипастым стальным шаром. За спиной у Хао торчали рукояти двух коротких восточных мечей. А вот на поясе у Смита висел автоматический сороказарядный пистолет с богатым набором различных обойм – совершеннолетние уже имели право носить огнестрельное оружие. Ребята с обычным юношеским восхищением крутили в руках этот блестящий инструмент смерти и власти, пока Никки не скомандовала выступление.

Они пошли по узкой дорожке вдоль стены тоннеля в направлении Шрёдингера.

– В тоннель ведут пять дверей и три боковых хода, – поясняла на ходу Никки. – Все пять дверей заканчиваются тупиковыми помещениями – склады, гаражи для тележек…

– Как ты узнала? – удивился Смит. – Ты что, заходила туда?

– Нет, у меня другие источники информации, – уклончиво ответила Никки, а Джерри усмехнулся про себя – он-то знал, что набор сенсоров Никки позволяет ей спокойно видеть сквозь двери на многие метры.

– Я хочу обследовать все три ответвления тоннеля, они недалеко… – продолжала Никки.

Они вытянулись гуськом вдоль стены, надеясь, что никому не взбредет голову поехать в Шрёдингер с утра пораньше – ведь школьникам запрещено ходить в Запретные Пещеры – на то они и запретные… Поэтому никто не включал фонарей в полутёмном тоннеле. Через десять минут они дотопали до хода, плавно ответвляющегося направо от основного тоннеля. Дойдя до него, Никки остановилась, несколько раз глубоко вздохнула, будто набирая воздух перед нырянием в воду, и тихо пробормотала:

– Именно сюда увезла меня тележка… – и шагнула вперёд, включив яркий фонарь.

Её друзья переглянулись и двинулись за Никки, зажигая на ходу разнообразные светильники: Джерри – дубинку, Хао – несколько лампочек на головном шлеме, а Смит – фонарь на поясе.

Ход оказался широким – почти как основной тоннель. Никаких дверей, люков или дополнительных ответвлений в нём не было. Через полтораста метров тоннеля, включающего крутой склон, где удержаться на ногах было очень трудно, их экспедиция дошла до тупика.

Он был страшен – закопчённые стены в потеках камня, пол, покрытый расплавленным и застывшим шлаком, жалкие остатки растаявшей тележки. Никки осветила место, где стоял убийца в зеркальном скафандре и где сейчас была только продолговатая яма в каменном шлаке, потом перевела фонарь под ноги – на крошечное пространство, где несколько недель назад лежала она сама, сжавшись в комочек. И вдруг Никки с ужасом увидела, как её ноги погружаются в пол, превратившийся в странно знакомую чёрную жидкость, леденящую и ужасающую. Девушка хотела крикнуть, позвать друзей на помощь, но ничего не получалось; она быстро проваливалась в камень, а волна чёрной немоты поднималась по телу и вот – затопила лицо.

Рот замёрз, а глаза разбились стеклом о камень.

В череп ворвался уже знакомый мрак и захлестнул остатки сознания.Последней была мысль: «Откуда я егознаю?»

Ребята увидели, как Никки постояла несколько секунд молча, светя под ноги фонариком, и вдруг медленно осела на пол тесным комочком.

Первый очнулся Смит и заорал:

– Никки! – и бросился к ней. За ним упал на колени перепуганный Джерри. Глаза Никки были закрыты, а синевато-бледное лицо покрыто крупными каплями пота. – Чёрт! – Смит выхватил откуда-то аптечку – он, оказывается, и её предусмотрительно захватил – и быстро надел манжет на руку Никки.

Аптечка зажужжала, замигала – и вскоре Никки порозовела, открыла глаза и посмотрела на друзей, в тревоге склонившихся над ней. Внезапно она поднялась на ноги и сказала тихим мёртвым голосом:

– Здесь ничего интересного, пошли назад… – и устремилась к выходу.

Ребята двинулись за ней, храня подавленное молчание. Лишь Джерри задержался на мгновение и поднял с пола пещеры странный почерневший скелетик – видимо, сгоревшей здесь души.

Никки никак не обсуждала происшедшее и сразу направилась по тоннелю дальше. Второй, очень короткий, ход содержал несколько дверей и не вызвал у Никки интереса. Третье ответвление оказалось самым длинным, и в нём нашлись две двери, возле которых Никки простояла довольно долго; потом решительно указала на массивную стальную плиту в конце прохода:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю