Текст книги "Губительные секреты (ЛП)"
Автор книги: Нева Олтедж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 9. Свидетель
Шисуи снова долго не отвечал.
– Понимаю. Даже… знаешь, я сам задумываюсь о таком порой… – сказал он грустно. – Возможно, это потому что я не самый хороший человек, знаешь. Но это просто мысли. Их невозможно остановить, они сами по себе возникают без предупреждения, а потом мне стыдно, что они побывали в моей голове. Я никогда не говорил такого вслух, тем более при отце. А этот… он сказал. Так спокойно. Я бы никогда не сказал отцу, что хочу его смерти, Итачи. Даже если бы он этого не понимал и не помнил, что я его сын.
Итачи промолчал в ответ, и Шисуи больше не сказал ни слова. В молчании они добрались до госпиталя.
Палата, куда направила их медсестра с рецепции, была обычной, многоместной, но практически все койки пустовали. Итачи и Шисуи пробрались через заслоны больничных ширм и увидели Иноичи. Он мерил палату широкими шагами, и на каждом повороте волосы в светлом хвосте менталиста делали в воздухе вираж и шлепали его по широкой спине.
На белоснежной постели лежал мальчик. Он был неестественно бледен, казалось, даже не дышал. Но труп бы в палате не хранили, значит, мальчик был все еще жив. С виду он был чуть младше самого Итачи.
У его койки сидела девушка с пышными каштановыми волосами, собранными в хвост, – молодой ирьенин. Иноичи заметил их с Итачи не сразу, а когда заметил – окинул быстрым взглядом, мигом утратил всякий интерес и обратился к девушке-медику:
– Как он?
– Вы спрашивали полминуты назад, – процедила девушка со сдержанным раздражением.
Иноичи не обиделся. Он обнял себя руками за плечи и качнул головой:
– Я просто волнуюсь.
Этот мальчик, потерявший сознание после клановой техники Яманака и так и не пришедший в себя… Наверняка, это была случайность. Неопытный пользователь, неверное применение ментальной техники. Жаркая погода, как говаривали у Яманака. Скорее всего так и было.
Шисуи подкрался к койке и уточнил:
– Но он все еще жив?
Девушка обернулась. В стеклах очков с незаметной оправой блеснул дневной свет. У нее было красивое лицо с острым подбородком и бордовыми метками на щеках.
Инузука.
– Да.
Итачи мысленно отметил, что она отвечала Шисуи таким же тоном, как и мужчине. Хотя, казалось бы, почему? Шисуи-то еще ни разу ее ни о чем не спрашивал. Его интерес был справедлив. Возможно, девушку просто достали однообразные вопросы, а особым терпением она не отличалась.
Итачи вдруг перемкнуло. Он подошел ближе к Шисуи и внимательнее взглянул на мальчишку. Они искали Иноичи, чтобы попросить его провести ментальный допрос безумной девушки, но друг вместо того, чтобы сразу обратиться к менталисту с просьбой, почему-то заинтересовался мальчишкой.
– Ты не думаешь…
Шисуи посмотрел ему в глаза.
«…что это новая жертва?» – мысленно закончил Итачи.
Знал, что друг поймет. Шисуи едва заметно кивнул.
– Но…
«…он все еще жив. Разве он не должен был бы погибнуть?» – Итачи продолжал общаться с Шисуи началами предложений, оставляя главное неозвученным. Они понимали друг друга с полуслова, а эта девушка Инузука и Иноичи так и не связали бы, что к чему. Все-таки их миссия была секретна. Незачем было посвящать в нее посторонних.
Шисуи пожал плечами и ответил:
– Это очень просто проверить.
Глава 10. Скорлупа
Сая давила всеми силами на миниатюрный островок с бетонными плитами и желтыми одуванчиками на швах. Кругом вместо деревни открылось жерло вулкана, и убежище Мэй захлестывала лава. Дышать было трудно. Волны лавы накатывались на остров и огибали его поверху и по бокам, словно их убежище защищал невидимый сферический купол.
– Где мы? – в который раз повторил Хибари.
Он разговаривал, с трудом шевеля языком. Небось, пересохло во рту от страха.
Мэй не пыталась ему объяснять. Не могла. Она и сама знала не так уж много. Знала только, что мира на самом деле было два: один этот, а второй внешний. В этом мире были только они с Саей, а все жертвы приходили из внешнего.
Мэй не помнила, что было там – во внешнем. А когда пыталась вспомнить… что-то мешало. Она хотела вспомнить и в то же время не хотела. Там было что-то нехорошее, грязное. Иногда она думала о том, что, возможно, Сая была такой безжалостной, потому что свободно могла выходить во внешний и видела… Может, Сая даже была права.
Мэй покосилась на Хибари.
Нет, он не заслуживал смерти. Никто не заслуживал смерти. Сая ошибалась.
Несколько крупных капель лавы просочились через прохудившийся купол и капнули на одуванчики.
И вдруг все исчезло. Лава сменилась нечетким вихрем красок и громких голосов. Сая ушла во внешний мир. С чего вдруг?
– Эй! – прокатился по миру голос Шисуи.
Мэй дернулась и лихорадочно вглядывалась в мелькающие образы. Колени задрожали.
– Ты слышишь меня?
Мэй крикнула:
– Да!
Она хотела, чтобы он пришел. Сейчас она не боялась за него, видела: Шисуи может управлять их миром так же сильно, как и Сая. Он мог остановить Саю и заодно спасти этого мальчика.
– Шисуи!
Хибари встрепенулся. Он все еще ничего не понимал, но, видимо, догадался, что ситуация может сложиться благоприятная.
По хаосу красок прокатилась дрожащая волна перемены, и вокруг острова снова появилась древняя Коноха. Сая свалилась в заросли травы на дороге и в панике отползла спиной чуть подальше, будто ее кто-то преследовал. Но никто не гнался за ней. В мире по-прежнему были она, Мэй и Хибари.
Сая вскочила на ноги и огляделась, запрокинула голову и подняла руки. Видеть ее напуганной было непривычно. Серое небо над головой, затянутое слабой дымкой тумана, вдруг окаменело. Сверху послышался треск нарастающих слоев скорлупы.
– Что ты делаешь? – с тревогой спросила Мэй.
– Защищаюсь, черт возьми!
Треск прекратился. Мэй осторожно прощупала границы мира. Если раньше вытолкнуть мальчика во внешний не удавалось, то теперь не удалось бы тем более: Сая нарастила оболочку и открыть двери наружу не получилось бы гарантированно.
Хибари, плотно сжав губы, вглядывался в каменное небо.
Убедившись, что защита выстоит против вторжения нежелательных для нее гостей, Сая выдохнула и обернулась.
– Отдай его.
Мэй заслонила Хибари плечом.
– Сейчас он мне нужен как никогда. Он – единственное слабое место моей защиты и свободный источник топлива. Отдай.
– Нет.
– Почему ты на его стороне, а не моей? – набросилась Сая с нетерпением и недоумением. – Это наш мир. Наш. Эти, – она кивнула на Хибари, – хотят его разрушить. Ты же не хочешь обратно во внешний мир, Мэй?
Мэй хотела возразить, но так и не вымолвила ни слова.
– Потому он и появился. Наш мир… – напомнила Сая. – Потому что тебе не нравилось во внешнем. Мы сумели создать свой.
– Мы?
Рука, которую она подняла, чтобы заслонить Хибари, предательски задрожала.
Мэй и правда не помнила, с чего все началось. Не помнила, что снаружи и кто она такая. Все эти воспоминания терялись где-то в безумии красок и образов, в хаосе их мира… Ей казалось, что всегда существовали только она и Сая, и это цветное безумие вокруг, которое она могла менять в радиусе пяти метров от себя, в то время как Сае доставалось все остальное. Мэй была слабее. Временами ей было завидно, а еще ей не нравились методы Саи, и потому между ними уже давно установилось противостояние, в котором до последних пор был один победитель.
«Почему ты на его стороне, а не на моей?»
– Я на его стороне, просто потому что… это неправильно… – неуверенно произнесла Мэй.
Сая усмехнулась, обнажая кривые зубки. Даже так, она была красива. Неправильный прикус ничуть ее не портил.
– Мэй, ты слишком долго не выходила наружу, иначе бы твое мнение о том, что правильно, а что нет, совпадало бы с моим.
– Не слушай ее! – встрял вдруг Хибари. – Она тебя провоцирует!
Мальчик, не будь дураком, понимал, что вне зависимости от того, что за чертовщина творилась вокруг, единственным, что спасало его от гибели, была площадка с одуванчиками, которой управляла Мэй. А еще он наверняка заметил, что Сае удалось заставить Мэй сомневаться.
****
Шисуи облизнул губы, вглядываясь в лицо мальчишки из Яманака. Солнечные ожоги на переносице и щеках выделялись ярким красным пятном на фоне неестественно бледной кожи. Голову покрывали тонкие светлые волосы, короткие, не в пример Иноичи.
Шисуи и сам не отдавал себе отчета, что побудило его вдруг связать собственные ночные попытки прорваться в гендзюцу Саи извне с помощью медитации и затянувшийся обморок парнишки из Яманака.
Но если я прав, он погибнет с минуты на минуту.
Обычная отмена гендзюцу ни в какой форме не сработала.
Шисуи посмотрел на Итачи и понял по глазам, что они думали об одном и том же.
Было всего два варианта. Мальчик в действительности мог просто столкнуться с особенностями клановых техник Яманака. Это объясняло бы, почему его невозможно пробудить тем способом, которым их возвратила из мира Саи Микото. Или же он и правда был новой жертвой, просто жертвой нестандартной, потому что провалился в гендзюцу Саи своим особенным образом, а обратно его не отпускали.
Шисуи колебался. У него было слишком много вопросов, немыслимых теорий и слишком мало ответов.
Еще не улеглись как следует сомнения по поводу той свидетельницы. Он шел в дом, где погибла девушка из гражданских, с тайной уверенностью, что погибшая – Мэй. Однако девочку звали иначе. Шисуи чуть успокоился, но это одновременно и сбило его с толку. Похожее созвучно имя на «Мэй» было у старшей девушки – выжившей и сумасшедшей. Она была ничуть не похожа на Мэй внешне, но Шисуи на всякий случай допустил, что это может быть она, хотя вся его натура этому сопротивлялась.
Сумасшедшая девушка вызывала у него отвращение. Он понимал, что Мэйса не виновата, но не мог себя перебороть.
Тем не менее он попытался. Говорил с ней, присматривался… Без толку.
Потому он и хотел подвергнуть девушку ментальному допросу. Возможно, это было несправедливо и жестоко по отношению к ней, но времени на сентиментальности не было. Шисуи хотел раскрутить этот клубок, и ему было плевать с какого он заходил конца.
Мэй точно знала что-то о Сае. Они каким-то образом были связаны.
Попросить Иноичи провести ментальный допрос, как они и планировали? Подготовка будет долгой. Попробовать вторгнуться в мир Саи с помощью гендзюцу через этого парнишку?
Шисуи уперся ладонью в постель и приподнял мальчику веки. Девушка из Инузука и Итачи тут же засуетились.
– Эй, что ты…
– …что ты собираешься делать?
– Попробую вернуть его.
– Ты не можешь так просто взять… – возмутилась девушка.
Ее перебил Итачи:
– Если Мэй погибла, ты не сможешь сопротивляться!
– А если наша теория верна, то он погибнет, – ответил Шисуи.
– Какая теория? – насторожился Иноичи.
Это затянется надолго, если так пойдет. У нас нет времени.
– Итачи, объяснишь. Я пошел.
– Шисуи!
Чакра жарко хлынула к глазам.
Если сознание этого парня не здесь и его не получилось вернуть обычным способом отмены гендзюцу, то моя попытка попасть к Сае может провалиться.
Шисуи выдохнул и сотворил иллюзию для неудачливого мальчика с обгоревшим носом.
Его гендзюцу раздувалось, как мыльный пузырь, росло и упиралось в какое-то препятствие. Это было совершенно новое ощущение. Шисуи еще ни разу такого не чувствовал, пытаясь погрузить человека в гендзюцу.
Это будет не так-то просто.
– Шисуи! – гудел на фоне голос Итачи, далекий, словно Шисуи нырнул в воду, а друг остался на берегу и пытался докричаться до него.
Голова раскалывалась от напряжения. Шисуи с трудом удерживал контроль над своей иллюзией и в то же время пытался продавить гендзюцу глубже: хотел одолеть эту стену.
Стена неожиданно прогнулась, понемногу втягивая в себя пузырь иллюзии сквозь маленькую брешь. Напряжение слегка отступило. Пузырь всасывался в щелку, и Шисуи чувствовал, что начинает терять власть над своей иллюзией. Она растворялся в чем-то несоизмеримо большем.
****
Мэй было страшно. Она не хотела уступать Сае и признавать ее правоту, но в то же время внезапно поняла, что и не хочет видеть внешнего мира. То, что было снаружи, показалось ей куда более страшным, чем наполовину реальный мир, в котором властвовала Сая.
Хибари рядом нервно следил за ее колебаниями.
– Поняла, что не можешь пробиться силой, так решила зубы заговаривать, ага?
Из них двоих, он единственный все еще рьяно сопротивлялся Сае, Мэй же не знала, что ей делать. Она потерялась в собственных ощущениях.
А островок становился все меньше и меньше. Заросшая травой дорога древней Конохи пожирала бетонные плиты с одуванчиками и захватывала новые территории. Хибари отскочил от вьющегося горошка, который тянул к нему свои усики, и отступил на самый центр безопасной зоны.
– Но… убивать же не обязательно… – пробормотала Мэй.
Можно оставаться в этом мире и не выходить во внешний. Можно творить здесь все, как нам нравится, и никого не трогать…
Рассуждения были логичными, но Мэй почему-то сама в них не верила. Зарываясь глубже в себя, она вдруг вылавливала знакомые, но давно покрывшиеся пылью мысли и ощущения.
Желание сбежать… Отгородиться. Не видеть… Создать свое: другое, лучшее!
Голова закружилась.
Свое было слишком зыбким. Оно не хранило форму и тут же таяло, стоило его представить.
Одиночество… Друзья… Хотелось больше друзей, но в новом мире никого не было.
Мэй схватилась за голову, попятилась и наткнулась спиной на Хибари. Огляделась кругом.
Этот мир не был зыбким. Он был вполне себе настоящим. Просто она привыкла, или…
«Чем больше жизней я топлю в своем мире, тем реальнее он становится. Мне нужна его жизнь».
– Мэй! – давила Сая.
«Она мне не нравится, – в панике убеждала себя Мэй. – Не нравится. Она не считает этот мир нашим. Она считает его своим. Она никогда не пыталась со мной договариваться, потому что имела почти безграничную власть. И сейчас… решила договориться словами, потому что ей страшно. Она не может забрать Хибари и в то же время хочет избавиться от него как можно скорее, чтобы перекрыть все выходы и добавить больше силы на защиту. Чтобы не прошел Шисуи. Шисуи…»
Мэй оттянула ткань кимоно на груди. В груди тянуло сладковатой болью. Откуда она взялась там? Почему?
– Эй-эй… – с пугливой угрозой приговаривал Хибари, отступая от назойливого горошка, протягивавшего к нему свои усики. – Не приближайся.
Плетущийся горошек остановился, словно понимал человеческую речь. И вдруг их измельчавший островок ожил, стал наступать на старую Коноху, обращая травянистые заросли бетонными плитами с одуванчиками на швах.
Мэй с удивлением взглянула на свои руки. Это была не ее воля. Не ее воля расширяла пределы безопасной для них с Хибари местности.
Она оглянулась. Рядом по-прежнему был только светловолосый мальчишка. Напряжение на его лице понемногу разглаживалось. Он вертелся волчком, глядя на исчезающие дома и деревья, и ликовал.
Распахнувшийся на десятки, сотни метров в округе островок вскружил голову свободой.
Шисуи возник на ровной площадке из плит, будто бы из воздуха. Мэй даже не заметила, в какой момент он появился, а Хибари при виде символа красно-белого веера на спине темной футболки Шисуи расплылся в улыбке и заорал:
– Эге-ей! Спасены!
Глава 11. Подкоп
Широкая площадь с одуванчиками в щелях между плитами простиралась на многие метры во все стороны, а наверху, за дымкой тумана, все так же серело окаменевшее небо. Оно излучало слабый свет и напоминало луну, растянувшуюся вместо небосвода от горизонта до горизонта. Вдалеке, вокруг площади, виднелись здания деревни – там начинались владения Саи.
Шисуи осмотрел пределы отвоеванной местности и подошел поближе к Мэй и мальчишке.
Девушка покраснела и попятилась.
Шисуи сравнивал ее с безумной Мейсой и, приходя к выводу, что они ничуть не похожи, успокаивался. Но сомнения вновь пытались подгрызать его, и он опять начинал сравнивать. Если раньше он испытывал желание защитить слабую девушку, а также чувство вины за то, что искусственно вмешался в ее чувства, то сейчас ощущение вины усилилось.
Если даже я отменю гендзюцу, когда мы победим… А отмена не сработает. Как мне быть? Как быть, если она и вправду… такая. Мэйса.
Шисуи было стыдно и страшно. Он запутался и считал себя последним негодяем, но все-таки сделал над собой усилие и улыбнулся. Вышло наверняка неубедительно.
– Рад, что ты в порядке. Боялся, что ты погибла той ночью.
А внутренний голос нашептывал: «Ты правда рад за нее? Или, может быть, за себя? Ведь благодаря тому, что она жива, у тебя сохранился контроль над миром».
Шисуи скривился, словно от боли, и переключил внимание на мальчишку.
– Как твое имя?
– Яманака Хибари!
– Я – Учиха Шисуи.
Протягивая мальчишке руку, Шисуи снова улыбнулся, но на этот раз совершенно искренне.
– Рад, что успел, – признался Шисуи.
– Где мы?
Хибари пружинил на носках от нетерпения. Еще бы, кругом творилось такое, он не имел понятия, чем все это вызвано, а тут свалился Шисуи, явно осведомленный.
– Насколько я понимаю, это ментальное измерение, в которое можно погрузить человека с помощью гендзюцу.
– М-м. Так мы в гендзюцу?
– Не совсем. Иначе тебя бы уже давно вернули.
Хибари побледнел.
– Так что это, что же… Я теперь не могу вернуться?
Шисуи уже успел прощупать предел своих сил. Он знал, если двери умела открывать Мэй, значит, на это был способен также и он. Но вывести мальчика он пока что не мог. Сая нарастила вокруг своего мирка слишком плотную скорлупу. Двери в ней не открывались.
– Я попробую вытолкнуть тебя обратно, но для начала надо разобраться с этим барьером.
Они, не сговариваясь, посмотрели на каменное небо.
Шисуи вдруг почувствовал, что пределы их территории сдавливает. Сая пыталась отобрать свое обратно. Шисуи напрягся, и воздух на границе засверкал яркими голубыми жилками электрических разрядов.
– Как будто бы я тебе позволю, – хмурясь, пробормотал он себе под нос.
По бетонным плитам прокатилась легкая вибрация.
– И как ты собираешься разобраться с барьером? – спросил Хибари деловито, становясь с ним плечом к плечу и разминая шею.
Шисуи усмехнулся.
– Так же, как и привык. У меня немного опыта битв в воображаемых измерениях, знаешь. Так что я буду делать то, что делал бы в обычном бою.
– В таком случае я помогу.
– Прости, не выйдет.
– Но я тоже… Я умею клановую технику!
– Перенос сознания?
– Да!
– И в чье же тело ты собрался переносить свое сознание?
– Ну… – Хибари кивнул подбородком вдаль, где виднелись старые дома Конохи, намекая на Саю. – …в нее.
«Он безнадежен», – устало подумал Шисуи, а вслух сказал:
– В этом измерении существуют только сознания. Как ты перенесешь свое сознание в тело Саи, если у нее нет тела?
Хибари слабо ткнул его пальцем в бок.
– Ты чего? – удивился Шисуи.
– Ты настоящий.
– Это иллюзия.
– Так не бывает. Она слишком настоящая. Иллюзии не бывают…
– Иллюзии бывают всякие.
– Это жизни, – вдруг сказала Мэй.
Шисуи резко повернулся на звук ее голоса.
Мэй обнимала себя за плечи и ежилась, словно от холода.
– Сая топит здесь чужие жизни, и мир понемногу становится настоящим. Потому она и убивает.
– Это не месть? – удивился Шисуи. – Мэй, скажи мне. Прошу тебя. Сая – кто она? Я найду ее, и все это прекратится.
Девушка задрожала и вжала голову в плечи. Покачала головой.
– Не знаю. Я не знаю, кто она. Я не знаю, кто я. Я ничего не знаю. Не знаю…
Черт. Так дело не пойдет. Если я не могу добыть информацию… Мне придется убить Саю так же, как она убивала наших.
Шисуи не знал, возможно ли это. Он задумывался, что станет с этим измерением, если погибнет Сая? Все сохранится благодаря Мэй, и они выберутся? Или все погибнут?
В любом случае, первым делом надо помочь вернуться Хибари.
****
Наруто прошлепал босиком к спальне. На голые пятки налипали крошки и пыль, и он периодически останавливался, чтобы потереть ноги друг о друга и избавиться от раздражающего мусора.
Он вымотался. Его снова не приняли играть в банку, но он все равно нашел себе развлечение и испортил этим тупицам всю игру. Наруто широко улыбнулся сам себе и злорадно хихикнул.
На смену удовлетворенной мстительности пришла тоска.
Наруто, обиженно поджав нижнюю губу, плюхнулся спиной на кровать и посмотрел в потолок.
Ничего. Всем им покажу! Вот пойду в академию…
Веки слипались. Солнце напекло ему голову, и Наруто стало клонить в сон.
****
Течение чакры джинчурики успокаивалось. Он засыпал.
Курама приподнялся, скользнул носом по прутьям решетки и проглотил комок ярости, скопившийся у горла. Эту ярость приходилось глушить уже много лет. Ее было просто некуда выплеснуть, а она в свою очередь никуда не девалась. Она накапливалась внутри, и Лису порой казалось, что он состоит из нее весь целиком.
Он давно планировал побег. Годы заточений научили Кураму терпению и взрастили в нем мстительность таких масштабов, что его сосуд – мелкий детеныш, обиженный сверстниками, – даже не мог бы себе представить ее глубины.
У Лиса был план, и он собирался его придерживаться, сколько бы времени это ни отняло.
Однако в последнее время что-то изменилось кругом. Слои взывали к нему. Он чувствовал тонкую вибрацию, которая была везде, не только за пределами его клетки, но и внутри. Лис инстинктами ощущал присутствие полости неподалеку – норы или даже целой системы нор, пролегающих отовсюду, даже здесь, внутри печати Минато.
Кто-то приготовил ему подарок.
Подкоп.
Курама хищно оскалился и привстал на задние лапы. Затаив дыхание, он прислушивался к прошивающей слои вибрации и пытался понять: как далеко располагается полость? Хватит ли ему сил продавить разделяющую их мембрану?
Лучше всего было заняться этим сейчас, когда Наруто уснул, а поток его чакры успокоился и не сбивал тонкое чутье.
****
Сгустившийся туман высоко в небе стал закручиваться в воронку. Воронка удлинялась и стремилась нижним выростом к земле. По безлюдным кварталам Конохи прокатились порывы ветра. Заколыхалась густая темная трава на дорогах. Сквозняки меж зданий танцевали по кругу, унося за собой листья с деревьев.
Они с Саей сражались не так уж и долго, и Шисуи изменил своей изначальной тактике. Сражение внутри нематериального измерения отличалось от битвы в реальности. Он успел вполне ощутить, как легко поддается ему природа здешнего мира. Ветер – его стихия; Шисуи мог управлять им силой мысли, совсем не используя чакру. Для этого хлипкого измерения они были богами, и это пугающе вдохновляло.
Он сопротивлялся пьянящему ощущению свободы и власти. Убеждал себя: «Оно не настоящее. Этого всего не существует».
Атакуя Саю, он никак не мог повлиять на барьер. Разве что убить ее, но Шисуи уже решил для себя, что для начала нужно вытолкнуть обратно в реальность Хибари. Нужно было разобраться со скорлупой, окружившей этот мир.
Щупальце тумана сомкнулось с вихрем, зародившимся на улицах деревни, и от земли к небесам протянулся столб торнадо. Издалека он выглядел величественно и вроде бы неподвижно, но Шисуи творил его своей волей и прекрасно ощущал, что происходило вблизи.
Из тумана в разных местах появились новые выросты.
Что-то изменилось в природе. Шисуи мигом отпрянул, и вовремя: из земли с бешеной скоростью вырвались земляные пальцы, похожие на разросшийся муравейник. Сая не могла помешать ему творить вихри, но в то же время пыталась изловить своим способом. Сохраняя контроль над драгоценными торнадо, Шисуи перемещался, чтобы не попасться в ловушки.
Виды заросшей Конохи, разрушаемой десятками колонн торнадо… Наверное, как-то так выглядел бы конец света, однако Шисуи убедил себя не воспринимать все происходящее всерьез.
Этого нет. Просто иллюзия.
Но ветер бил в лицо, в воздухе пахло озоном, а теплый камень стены дома с потрескавшейся штукатуркой казался таким настоящим…
Шисуи накрест прижал руки к плечам, концентрируясь. Концы торнадо потеряли связь с небом и землей, и вихри сомкнулись в парящие в воздухе кольца.
Сейчас.
Шисуи резко развел руки в стороны. Кольца разлетелись по разным сторонам и ударились в небесный покров. В тот же миг под небесным лунным куполом вспыхнул огонь, а разогнанные вихри подпитали его топливом. Пламенный шторм разлился рыжими красками по небу и стал темно-красным. Шисуи казалось, над ним развернулась преисподняя, полная огненного моря, но ведь он сам же ее и сотворил.
Он смутно осознавал, что не уступал в мастерстве сотворения реалистичных иллюзий Сае. Другой вопрос, что ей удалось создать целое измерение для своих иллюзий и каким-то непостижимым образом вовлечь в него остальных, вытянув из снов.
Купол трещал. С неба на фальшивую Коноху опадали крупные осадки: огромные куски пылающего камня.
Шисуи переместился шуншином на остроконечную башенку, избегая очередного захвата земляных щупальцев Саи, достаточно медлительных, чтобы угнаться за его техникой Телесного Мерцания, и оглянулся на Мэй и Хибари.
Девушка в зеленом кимоно протянула руки над собой, и каменные плиты вывернулись из земли, взлетели в воздух и сложились вокруг них с Хибари в кубическую фигуру, заслоняя от падающих с неба кусков камня и потеков пламени.
Молодец.
Купол треснул. Камень осыпался, и из-под купола на Коноху, словно густой мед, хлынула яркая рыжая субстанция. В первые секунды Шисуи подумал было, что это прорыв лунного купола подпитал его технику торнадо и пламени. Но свои техники он ощущал, а вот этот оранжевый мед… Чем-то он даже напоминал раскаленную магму.
Воздух стал затхлым.
По коже пробежали мурашки. Шисуи помнил это ужасное чувство. Трагедия шестилетней давности. Тогда на деревню напал Девятихвостый Лис.
Купол треснул, значит, можно было открыть ход наружу. Шисуи очутился за спиной у мальчишки и распахнул на границе измерения дверь, не особо задумываясь об излишних декорациях. У Хибари под ногами появилась темная дыра, напоминающая нору дикого зверя. Она казалась одновременно бездонной и тупиковой. Хибари даже не успел заметить его присутствие. Шисуи толкнул парня в спину. Тот оступился, в панике завертел головой и замахал руками, пытаясь схватиться за что-нибудь, и с воплем улетел в подготовленный для него ход.
Мэй вздрогнула. Если бы не вопли Хибари, она бы заметила Шисуи не сразу.
– Шисуи-кун? Что…
Шисуи прищурился. Он стоял в укрытии Мэй и глядел на небо, разливающееся густым рыжим огнем.
Кьюби. Но откуда?
