Текст книги "Губительные секреты (ЛП)"
Автор книги: Нева Олтедж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Глава 3. Проникновение
Они прогуливались по улицам деревни в направлении кланового квартала. Изуми оживленно щебетала, то шагая по правую руку, то обгоняя его и пятясь перед ним спиной, но Итачи ее не слушал. Они встречались нечасто, и даже в такие редкие встречи Учиха не проявлял к подруге должного внимания. Ему никогда не хватало на нее ни времени, ни душевных сил.
А все потому, что у Итачи была мечта. Она появилась еще в раннем детстве, когда отец взял его с собой на поле битвы. Четырехлетний, он с ужасом взирал на горы окоченевших трупов с лицами, искаженными гримасами боли и отчаянья. Эти люди не хотели умирать, но, тем не менее, были мертвы. Страшный зверь – война – пожирал жизни шиноби, не разбираясь в причинах и не глядя на символы, вырезанные на протекторах. Ниндзя Конохи и других деревень – все были равны перед этим беспощадным зверем. Ради чего начинаются войны? Замкнутый круг ненависти, мести и жадности, который некому было разорвать. Но если бы нашелся могучий шиноби, сильнее всех прочих, он смог бы остановить это кровавое безумие. Так мыслил Итачи, стоя под ледяным дождем и глотая непокорные слезы, которые сами собой лились из глаз.
С тех пор минуло более шести лет, но его мечта оставалась прежней: обрести невероятную силу и прекратить войны во всем мире – вот чего он желал. Итачи не сомневался в своей мечте, напротив, с каждым годом она разгоралась все сильнее. Он усердно тренировался, и ему всегда было мало. В деревне его считали гением, слава о нем дошла до самой верхушки Листа, но сам Итачи был к себе строг и беспощаден.
«Неопытный новичок. Слабак», – так он думал о себе, в то время как даже старшие ребята глядели на него с трепетом и восхищением. Убежденный в собственной слабости, Итачи продолжал стремительно продвигаться вперед. У него не было детства. У него не было друзей, кроме Шисуи, и близких товарищей среди ровесников, кроме Изуми. У него не было времени ни на что, кроме тренировок и саморазвития, и даже на прогулке с Изуми он не прекращал думать о мире, о клане, о силе. И о недавних убийствах, которые угрожали спокойствию деревни и Учиха.
Он обернулся на Изуми, но вместо подруги увидел девушку в фиолетовой рубашке с широким поясом под грудью. Черный хвост, непослушные пряди волос, спадающие на лицо. Сон. Он снова провалился в этот сон, неотличимый от реальности.
– Ты, – спокойно произнес Итачи.
На этот раз он чувствовал себя уверенно, ведь где-то там, в реальности, его страховал лучший друг. И раз незнакомка все-таки объявилась, значит, Шисуи был прав. Все шло по плану. Никто из Учиха этой ночью не пострадает.
– Да, я.
Девушка не пыталась нападать. Просто подошла ближе, и они двинулись по парку рядом. Почти так же Итачи прогуливался с Изуми несколько минут назад, точнее, с тем образом, который выглядел как его подруга.
Надо что-то делать.
Действительно. Девять шансов из десяти, что эта девушка – создатель гендзюцу и тот самый убийца, которого они с Шисуи пытаются вычислить. Неплохо было бы разузнать о ней что-нибудь. Если она не пытается атаковать, то, может, и не будет против беседы? Итачи был не по годам способным шиноби, однако вести непринужденный разговор все еще оставалось для него непосильной задачей. Общение не клеилось даже с Изуми. Юный гений Учиха всю свою недолгую жизнь посвятил тренировкам. Он просто не умел поддерживать светские беседы, ведь за все это время его кругом общения были только родные и Шисуи.
– Как тебя зовут? – спросил Итачи.
Девушка хищно улыбнулась, обнажая кривые клыки. Неправильный прикус придавал куноичи особого очарования.
– Зови меня – Сая.
Черт. Почему здесь я, а не Шисуи.
Итачи искренне не знал, что ему делать дальше. А вот его дружелюбный друг наверняка бы разговорил эту… Саю.
Девушка тем временем свернула к детской площадке, вскочила на качели. Итачи проследовал за ней и остановился у бордюра.
– Где мы?
Черные волосы Саи, собранные в хвост, развевались на ветру. Она раскачалась, и качели зависли на несколько секунд над перекладиной.
– Это – мой мир, – ответила девушка, стоя вниз головой.
И качели снова обрушились вниз, завершая полный круг.
И все-таки, почему она не нападает?
– Ты опять попался, – легко рассуждала куноичи.
Кажется, ей было весело.
– О чем вы, Сая-сан?
– Учиха Итачи. Гений клана Учиха. Добро пожаловать в мою вселенную.
– Она очень качественная, – скромно заметил Итачи, стараясь хоть как-то поддержать беседу.
Сая расхохоталась.
– Ты что, совсем не боишься меня?
Качели понемногу останавливались. Итачи настороженно уточнил:
– Почему я должен бояться?
Куноичи на ходу спрыгнула с качелей, кувыркнулась и поднялась на ноги.
– Потому что это мой мир. И я сделаю с тобой все, что захочу.
Я знаю, чего ты хочешь. Но не в этот раз.
– Тебе здесь не одиноко?
Итачи сам не ожидал от себя такого вопроса. Его собеседница немного растерялась, но в следующее мгновение в ее сером взгляде вспыхнуло подозрение.
– О чем ты, Учиха?
– Кроме нас здесь больше нет никого… настоящего. А если я уйду, ты останешься совсем одна.
– Тебе вчера было одиноко?
Ее голос звучал язвительно.
Итачи вспомнился давешний сон. Улицы квартала, залитые кровью, и клинок, который мягко рассекал чужую плоть, выпуская на волю души его соклановцев. Сердце забилось чаще.
– Они были иллюзией, – тихо произнес Итачи и посмотрел на Саю. – Ведь ты поэтому затянула меня сюда? Потому что тебе все-таки одиноко.
– Я не одна, – прошипела девушка.
Она с тихим металлическим шелестом обнажила меч.
– И знаешь, ты мне надоел.
Итачи активировал шаринган и тоже выхватил оружие.
– Сегодня ты умрешь, Учиха Итачи.
– Не думаю, – ответил он твердо.
****
Что-то неуловимо изменилось в спальне, и Шисуи внимательнее присмотрелся к спящим ребятам. Саске мирно сопел на своем футоне. А вот чакра Итачи внезапно пробудилась и потекла к глазам.
«Он активировал шаринган, – понял Шисуи. – Пора».
Верны ли его догадки? Шисуи не знал. Он все еще не был уверен, что план сработает, однако попробовать все-таки стоило, ведь ничего другого больше не оставалось. Он присел на колено у футона и осторожно приподнял веко друга. Глаза с красной радужкой актированного шарингана беспокойно дергались, словно Итачи видел нечто, недоступное никому другому.
– Шаринган… – прошептал Шисуи.
Гендзюцу просочилось сквозь зрачки в мозг, и Шисуи ощутил связь с Итачи. Свежая иллюзия свободно распространялась в чужом сознании, но… Нет, было что-то еще. Гендзюцу Шисуи неуловимо смешивалось с какой-то густой энергетической массой, становилось вязким, теряло свою легкость и текучесть, а сам Шисуи постепенно утрачивал над ним контроль. И когда он понял, что надо немедленно отступать, было уже слишком поздно. Он попытался прервать технику, но та не подчинилась. Связь между ним и Итачи крепчала с каждой секундой, упрямо не хотела обрываться и Шисуи почувствовал, что вязкая масса затягивает в себя и его сознание.
Нет. Нет-нет-нет! Нельзя, нужно остаться здесь. Больше некому вытащить Итачи из гендзюцу. Борись!
Мир упал. Темная комната разъехалась в стороны и исчезла, а Шисуи, увлекаемый чужой техникой, провалился в беспросветный мрак.
****
Коноха менялась на глазах. Стены зданий выцветали, с крыш соскальзывала черепица и разбивалась о мостовую. Сквозь каменную кладку дороги пробивалась трава и ростки деревьев. Фасады зданий покрывали разрастающиеся декоративные лианы и плющи, проникали побегами в стены. Штукатурка покрывалась трещинами и осыпалась.
Что происходит с деревней? Почему она стареет?
То ли Сая добивалась этого намеренно, то ли сконцентрировалась на сражении и не могла полностью контролировать декорации мира, в то время, как ее вселенная развивалась самостоятельно.
Удивительно. Как она это делает?
Не просто гендзюцу. Целый мир, созданный фантазией девочки, со своими законами и невероятно реальный.
Итачи поскользнулся на хрупкой черепице и упал на спину. Он инстинктивно отклонил голову, и у самого уха по обожженной глине звякнули сюрикены, запущенные ему в лицо. Итачи откатился в сторону, избегая прямого удара меча, присел и отразил следующую атаку своим танто. Сквозь скрещенные клинки он заглянул в глаза Саи: серые и холодные, полные необъяснимой ненависти. Ее лицо было совсем рядом. Шаринган был активирован, и Итачи попробовал аккуратно коснуться сознания своей соперницы. Тонко и неуловимо. Крошечная царапина, которой она даже не заметила в пылу битвы.
От трения металла о металл по телу пробежали мурашки.
– Ты можешь убить меня в любой момент. Я видел, на что ты способна. Почему не используешь свою силу?
– Так не интересно.
Его спокойствие и рассудительность раздражали Саю. Клинок со скрежетом скользнул по мечу Итачи, и девушка одним мощным прыжком разорвала дистанцию.
Для нее все происходящее было лишь игрой. Итачи крепче сжал в потных ладонях рукоять меча.
Тем временем девушка прикусила большой палец, провела им по другой ладони, оставив кровавый след, и шлепнула рукой по крыше.
Техника призыв!
Итачи с трепетом наблюдал за появлением призывного животного. В облачке дыма на крыше возник маленький невзрачный зверек, похожий на хомяка.
– Это все? – вежливо осведомился Итачи.
На лице Саи отразилась досада.
– Заткнись!
Зверушка стала меняться. Причиной тому, скорее всего, была растущая злость девушки. У хомяка клочьями выпадала шерсть. Он немного увеличился в размере и встал на задние лапы. С ним происходили странные метаморфозы. Морда вытянулась, глаза переместились назад, зрачок стал тонким и вертикальным, как у змеи.
Эволюция наоборот.
Странное существо продолжало расти. От вида его голой кожи, покрытой язвами из-за выпадающей шерсти, Итачи почувствовал себя неуютно. На мгновение ему показалось, что это происходит с ним, а не с призванным грызуном, но он быстро взял себя в руки. Шиноби не должен проявлять слабость.
Фантазия Саи продолжала лепить из бывшего хомяка нечто ужасное. Два крупных резца выпали, испачкав пасть животного алой кровью. Итачи подумал было, что теперь он больше походит на ощипанную курицу, но из десны полезли новые зубы: частые, мелкие и острые. Тонкий лысый хвост удлинился и стал тяжелым. Голая кожа покрывалась прорастающей из нее чешуей. Монстр был уже выше Саи. Из-под его массивных задних лап с черными когтями, съезжала черепица. Передние лапки были короче, задних, но тоже когтистые.
Еще немного, и крыша его не выдержит. Шисуи. Где же твое гендзюцу?
Чудовище наконец трансформировалось и теперь просто росло. Сая стояла рядом, ухмыляясь. Как вдруг крыша обрушилась.
Девушка и ее призывное животное с грохотом провалились на верхний этаж, но из провала тут же выглянула здоровенная пасть монстра. Он все еще рос.
Итачи недолго думая переместился на соседнюю крышу.
Животное издавало жуткие вопли, похожие на скрежет гигантского механизма. Дом, в который провалилась Сая со своим питомцем, пошел трещинами. Чудовище трепыхалось в замкнутой коробке здания, рушило стены и перекрытия. И наконец дом развалился. Посреди обломков в облаке пыли возвышалась огромная ящерица. Она вылупилась из дома, как из яйца. Там же, внизу, показалась и Сая. Она казалась совсем крошечной по сравнению с монстром, созданным ее же фантазией.
Чудовище, раскрыв пасть, выдало очередной скрежещущий вопль, пошевелило массивным хвостом обломки здания и сделало два тяжелых шага по направлению к Итачи.
– Черт, – прошептал Итачи.
Ящер гнался за ним. Под его шагами гудела земля. Он врезался массивным телом в дома, и они рушились под натиском многотонной чешуйчатой туши.
Итачи перепрыгивал с крыши на крышу, но улица закончилась. Рядом не было ни одного здания, куда можно было бы переместиться. Учиха прыгнул на молодое деревце, вымахавшее за время их сражения высотой в несколько этажей, сбежал вниз по стволу и юркнул в ближайший переулок, путаясь в высоких зарослях, пробившихся из щелей мостовой.
Он попытался спрятаться под балконом ближайшего дома, но далекий голосок Саи оповестил:
– Я вижу тебя, Учиха. Ты – на моей территории!
Грузные шаги ящерицы-переростка были все ближе. Стены дома угрожающе вибрировали. Чудовище снова оглушительно заревело и ударилось в здание, где скрывался Итачи. Он выскользнул из-под рассыпающегося балкона, мельком обернулся на зверя.
И тут он увидел Шисуи.
Друг появился из ниоткуда прямо посреди заросшей мостовой на пути у ящера. Шисуи не сразу понял, что с ним произошло, поэтому несколько секунд мешкал, оглядываясь и оценивая обстановку. Они заметили друг друга почти одновременно: призывная тварь и Шисуи. Чудовище перешло на бег, но за миг до того, как мощная когтистая лапа припечатала его к земле, Шисуи переместился шуншином к Итачи. Оказывается, его местонахождение он определить тоже успел.
Шисуи потрясенно взирал с края крыши на чешуйчатую тварь.
– Господи… Что это? – выдохнул он.
– Шисуи! – с изумлением вымолвил Итачи. – Как ты…
Друг виновато взглянул на него и тихо произнес:
– Прости, Итачи. Я подвел тебя.
– Не понимаю…
– Она сильнее, чем я. Ее гендзюцу подавило мое сознание и затянуло в иллюзию.
Сая сильнее Шисуи? Невозможно.
– К делу. Что ты выяснил?
– Ее зовут Сая, и это – ее мир, – быстро отрапортовал Итачи. – Она способна управлять здесь всем. Это… создание в момент призыва было маленьким грызуном, но она его изменила.
Шисуи оценивающе оглядел ящера и присвистнул:
– Так это призыв. Если она управляет всем, то к чему это представление? Почему она не убивает сразу?
– Она так развлекается.
Итачи нервничал. Их план шел коту под хвост. Он остался без страховки, более того, лучший друг из-за него теперь тоже мог погибнуть.
– Итачи, возьми себя в руки, – твердо произнес Шисуи. – План остается прежним.
Итачи в ответ кивнул и сказал:
– Она смотрела мне в глаза.
Чудовище уже было в нескольких шагах от их укрытия.
– Отлично. На тебе ящерица, – бросил Шисуи, сложил печати и исчез.
В следующее мгновение оскаленная морда, из которой пахнуло вонью, ударила по крыше, с грохотом сметая черепицу, печные трубы и окошки-голубятни. Итачи не шелохнулся. Когда смертоносная волна разрушения достигла его – он рассыпался на стаю черных воронов.
Техника замены тела.
Птицы закружились вокруг чудища, били крыльями по морде, пролезали в ноздри и мешали дышать, пытались выклевать глаза. Ящер взревел. Он беспомощно топтался на месте, опускал морду и тянулся к ней передними лапами, но те были слишком коротки. В вихре воронов на нос животного приземлился Итачи. Одним прыжком он переместился к глазу монстра и вонзил в него кунай. От истошного рева раненой твари, кажется, содрогнулся весь иллюзорный мир. Ящер, потеряв ориентацию в пространстве, завалился на ближайший дом, и Итачи чуть было не соскользнул с его морды, но все-таки удержался. Он подобрался ко второму глазу, погрузил кунай и в него. Из желтой радужки хлынула кровь.
Сая, небось, способна на все, даже вернуть зрение своему призывному чудовищу. Но попытка не пытка.
Итачи ретировался, оставив обезумевшее от боли животное метаться по заброшенному городу, и отправился на помощь Шисуи.
****
Сая наблюдала, как ее зверь несется на мальчиков, торопливо беседующих на крыше. Опять двое. Почему Учиха стали появляться парами? Хотя черт с ними. Так было даже интереснее.
Призывной ящер стал крушить мордой крышу. Сая ухмыльнулась про себя, но вдруг заметила, что один из ребят исчез. Она попыталась обнаружить его присутствие, но в тот же момент перед глазами сверкнула красная радужка шарингана и что-то больно ударило ее в живот. Саю откинуло к развалинам дома. Несколько секунд она не могла дышать. Сильнейшая боль свела внутренности. Еще один удар, на этот раз по лицу. Сая стукнулась затылком о бетонный обломок перекрытия. Во рту появился металлический привкус крови.
– Ты заигралась, – холодно сообщил голос.
Еще один удар. И еще. Кто-то грубо схватил ее за подбородок и развернул лицом к себе. Сквозь размытую пелену она разглядела красные глаза. Черные запятые медленно закружились вокруг зрачка. Какая-то сила вторгалась в ее сознание сквозь крошечную щель.
Откуда вообще взялась эта щель?
Алая радужка, карусель черных узоров в форме бусин магатама. Символ Деревни Скрытого Листа на металлическом протекторе. И чужая воля, нахально сочащаяся сквозь едва заметную трещину в ее сознании. Девушке стало страшно. Она впервые не контролировала свой мир. Ее ударили. Ей причинили боль. И ее волю грубо пытаются подчинить, пробив брешь в защите сознания, в ее собственном сне.
– Нет! – хрипло выдавила из себя Сая.
Клокочущая в груди ярость, питаемая болью, взорвалась: она начисто вымела из сознания чужую силу и вырвалась наружу, меняя окружающий пейзаж. Всю материю вокруг – и руины домов, и мостовую, и раненого ящера, и двух Учиха – откинуло на сотни метров.
Сая закашлялась и судорожно вдохнула.
– Учиха! Я ненавижу вас! Ненавижу!
Ей все еще было больно, и эта сильная боль была знакомой. Саю затягивал водоворот воспоминаний. Страшные картины, всплывающие в памяти, разогревали ее ненависть до состояния плазмы, а крошечная трещинка, сквозь которую Учиха пытался протолкнуть свою волю, моментально затянулась.
«Да, я действительно заигралась, – с обидой подумала Сая. – Но теперь я однозначно уничтожу вас. Никакая тварь из клана Учиха больше не причинит мне боль».
Она поднялась на ноги посреди круга голой земли.
Глава 4. Встреча
– Жив?
Итачи протянул другу ладонь и помог ему выбраться из завала. Они стояли на развалинах дома, перетертого яростью Саи в груду больших камней. Над бывшей деревней клубилась пыль. Селение превратилось в руины. Итачи закашлялся, натянул на нос стоячий ворот футболки и гнусаво спросил:
– Что у вас там произошло?
Шисуи стиснул зубы. На его щеках заиграли желваки. Он пристально вглядывался в пыль, будто в любой момент ожидал нападения, и совсем не спешил отвечать.
Итачи понял. Ничего не вышло.
Сквозь крошечную царапину, которую он оставил на сознании Саи с помощью гендзюцу, Шисуи мог попытаться протолкнуть свою иллюзию. Так у них бы появился шанс выбраться из этого чертового сна.
Итачи уже анализировал битву Саи с Теккой. Огненный Шар офицера Военной Полиции не причинил ей вреда. Их техники работали, потому что девушка позволяла им работать, ей нравилось играть. Но в то же время ни тайдзюцу, ни ниндзюцу – ничто не могло нанести ей урон.
Только гендзюцу.
Пункт управления иллюзией располагался в сознании Саи. Заставить свои техники действовать можно было только одним способом: через ее сознание.
– Я ударил ее, – наконец ответил друг.
Он достал Саю. А значит, перед этим он все-таки использовал гендзюцу. Выходит, план был рабочий. У него получилось. Но что-что…
– Что-то пошло не так? – спросил Итачи вслух.
Шисуи молча кивнул и произнес:
– Она подавила мое гендзюцу. Снова.
Его голос звенел от напряжения.
Шисуи нервничал. И так же, как Итачи, искал выход, но никак не находил.
– Теперь она станет внимательнее. Она больше не подпустит нас.
– Значит, прежний план не сработает, – задумчиво пробормотал Итачи в ворот футболки.
– А другого плана быть не может. Потому что центр управления этим миром – у нее в голове.
У Итачи по спине пробежали мурашки. Ладони стали влажными. «Неужели это конец? – мелькнула мысль. – Мы не проснемся?»
Шисуи крепче сжал кулаки.
– Если никто не вольет в нас чакру в ближайшее время…
…мы погибнем.
****
Где-то стонал в агонии раздавленный ящер.
«Я во всем виноват», – подумал Шисуи.
На душе было мерзко. Он чувствовал, как рядом застыл в напряжении Итачи. Должно быть, думал о том же.
Но ты здесь ни при чем, Итачи. Это все я. Я не должен был идти на такой риск. Это было слишком самонадеянно…
Однако разве мог он знать, что все обернется именно так? Девушка, подавившая гендзюцу Учиха. Совершенно немыслимо.
«Упрекал Учиха, а сам попался на том же. Переоценил свои силы и подставил друга. Дважды».
– Шисуи, – тихо произнес Итачи.
Шисуи повернулся к нему и увидел протянутый кулак. Итачи понимал, что для них, похоже, все кончено. Но он не винил его, Шисуи. Он предлагал пройти через смерть вместе, так же, как они двигались по жизни. Сердце затопила волна нежности, тепла и непередаваемой грусти.
Шисуи подавил подступающий к горлу комок и решительно стукнулся кулаком с Итачи.
Саи все еще не было видно в пыли, но он чувствовал, что смерти им осталось ждать недолго.
Вдруг руины под ногами стали вязкими. Несколько секунд, и огромные каменные завалы обернулись жидкостью. Почва ушла из-под ног. Они провалились вниз и упали в холодную соленую воду.
Шисуи вынырнул. Его невольно посетила мысль, насколько потрясающе гендзюцу их врага: оно идеально передавало все ощущения. Накопив чакру в ладони, он уперся рукой в водную поверхность и встал на ноги. Рядом уже стоял Итачи. Шисуи знал эту стойку. С виду полностью расслабленный, но предельно внимательный. Любой раздражитель, и Итачи среагирует молниеносно.
«Такой талант погибнет из-за меня», – пронеслось в голове.
Но Шисуи отогнал эту мысль и отправил далеко на задворки сознания.
Пыль исчезла. Вокруг были только темное небо и такой же темный океан. Гигантские волны перекатывались могуче и неторопливо, но устоять на них было сложно.
«Где она?» – подумал Шисуи.
Он отпустил свое чутье и вдруг ощутил чакру Саи.
Наверху!
На фоне мрачного неба застыла крошечная фигурка. Куноичи парила в воздухе. До слуха донеслись ее негромкие слова:
– Учиха Шисуи. Ты будешь первым, – объявила Сая и, подумав, добавила: – За то, что посмел ударить девушку.
Шисуи с трудом удерживал равновесие на вздымающейся волне.
– Глупо мстить за такое, если ты шиноби, – ответил он.
– Мстить вообще – глупо, – тихо отозвался Итачи.
Сая не ответила.
Под порывами ветра в мокрой одежде было холодно. Шисуи неожиданно ощутил, как что-то скользкое коснулось его щиколотки, туго обвилось вокруг ноги и впилось крошечными жалами в кожу. Он дернулся, чтобы выхватить из-за спины меч, но было поздно. Щупальце с силой рвануло его под воду.
Темнота, влага и соль. Воздух… Вдохнуть бы… Хоть немного, хоть глоток. Сдерживаться было невыносимо. Удушье разрывало голову. Казалось, еще немного и она просто расколется от напряжения. А чертово щупальце все тянуло и тянуло на глубину. Вода становилась все холоднее и темнее. Уже не было видно ничего. Только шум стоял в ушах. Нет, нельзя было глотать. Терпеть. Рука потянулась к танто, но слизкое пекучее щупальце перехватило ее.
Скованный и беспомощный, он задыхался.
«Так вот, каково это, – подумал Шисуи. – Вот, что такое… смерть».
****
Пламя свечи дрогнуло, померкло на миг и вновь разгорелось ровным желтым огоньком.
Мэй, затаив дыхание, смотрела на мальчика, лежащего на полу. Повязка протектора перетягивала растрепанные темные волосы. Робкий взгляд опустился ниже: к тонким бровям, густым длинным ресницам, от которых в свете свечи на щеки ложились тени; скользнул по широкому прямому носу, губам, линии подбородка… Еще ниже, к виднеющейся под стоячим воротом голой шее…
Парень не был красив, но в его образе витало что-то неуловимо манящее: не лицо, а, может, решительность и сила, дремлющие глубоко внутри. Сейчас он был полностью открыт и беззащитен, и от осознания власти над этой скрытой мощью захватывало дух.
Будь на ее месте Сая-чан, она бы уже полоснула ножом по нежной коже шеи, там, где проходила сонная артерия. Мальчишка бы дернулся, захрипел, умирал в конвульсиях у нее на глазах, а она бы получала удовольствие от вида крови и перерезанного горла.
Но Мэй была другой. Время будто застыло перед ней в образе спящего парня. Зачарованная, она изучала его лицо и боялась любой перемены или движения. Даже дрожания свечи. У нее не возникало и мысли прикоснуться к нему, пускай и не лезвием ножа, а самым невинным движением. Мэй боялась дышать. Даже смотреть на него опасалась, словно ее взгляд был слишком громким и осязаемым и мог каким-то образом разбудить мальчика.
«Учиха Шисуи…» – прошептал в голове собственный внутренний голос.
Такое шипящее переливающееся имя. Будто шелест деревьев под порывом ветра; неразличимый шепот, который говорит о чем-то хорошем… Почему-то именно хорошем, уж в этом Мэй была уверена.
Парень шевельнулся. Вначале слегка дернулся палец, потом дрогнули ресницы… Шисуи глубоко вдохнул и вскочил.
Мэй отшатнулась. На нее в упор смотрели красные глаза. В алой радужке крутанулись черные запятые томоэ. Мир поплыл – шаринган заслонил его весь. Для Мэй больше не существовало ничего кроме красной радужки с влажными бликами света и карусели томоэ вокруг черного зрачка, в который она неотвратимо проваливалась.
Но в гипнотическом взгляде Шисуи вдруг появилась растерянность.
– Ты… ты…
Шаринган погас. Глаза стали обычными, черными.
– Кто ты? – изумленно произнес Шисуи.
Так странно было наблюдать за ним, не спящим, а живым. Он говорил, он смотрел… Он видел ее!
Мэй бросило в жар. Перед глазами в воображении все еще крутилась карусель томоэ.
Учиха осторожно тронул ее за руку:
– Ты в порядке?
Мэй боролась с желанием отдернуть руку от ладони Шисуи – сухой и теплой. Это было приятно, но так странно. Она не привыкла, что ее замечают. Что на нее смотрят так близко, почти в упор. Чуть ли не въедаются взглядом в душу. Прикасаются к ней…
– Д-да, – выдавила она. – Все хорошо.
Шисуи слегка сжал ее руку в своих пальцах и отпустил. Осмотрелся.
– Как я сюда попал? – пробормотал он, словно обращаясь сам к себе. – И где Итачи?
Тут он снова вспомнил о Мэй.
– Ты так и не ответила, – произнес Шисуи. – Как твое имя?
Он снова смотрел на нее. Щеки вспыхнули, и Мэй с трудом подавила желание приложить к ним холодные руки, чтобы хоть как-то согнать с лица краску.
– Мэй.
– Я – Шисуи, – парень протянул ладонь и широко улыбнулся.
Мэй видела, что он чем-то встревожен. Но улыбался совершенно искренне. Она пожала руку в ответ, снова ощущая тепло его пальцев.
– Мэй-сан. Что это за место?
– Здесь… – она колебалась, не зная, как ответить: – Здесь безопасно.
Лицо Шисуи стало серьезным.
– Мне нужно выбираться.
Он поднялся на ноги, выпрямился и вдруг стукнулся головой о потолок.
– Ауч.
Учиха скривился, потирая ушибленную макушку.
– Шисуи-кун, – неуверенно начала Мэй. – Не надо.
Парень замер. Но в голосе Мэй наконец пробилась решимость:
– Не уходи отсюда. Ты погибнешь.
– Мэй… – пораженно пробормотал Шисуи.
