Текст книги "Стриптиз"

Автор книги: Нэнси Бартоломью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

После шторма, особенно зимой, я обычно хожу в парк Сент-Эндрюс и собираю раковины. Они у меня лежат на подоконнике в гостиной. Вот эти самые раковины и рассматривал детектив Нейлор, когда я вошла, а особый агент Терранс записывала что-то в блокнот, не обращая ни малейшего внимания на Винсента.

Увидев меня, Нейлор приветливо улыбнулся. Пока я одевалась и красилась, у меня опять все разболелось. На какое-то короткое мгновение Нейлор улыбнулся не как коп, а просто как мужчина женщине. Похоже, особый агент Терранс не видела этой улыбки, но я слышала, как она захлопнула блокнот. Нейлор посмотрел на нее, потом перевел взгляд на меня.

– Мы поговорили с водителем грузовика, он подтверждает ваш рассказ, – сообщил Нейлор. – Он очнулся вчера, и сегодня утром мы с ним встретились. Мы также нашли гильзы от патронов на стоянке у клуба «Тиффани», ваш рассказ полностью совпадает с показаниями Бруно.

Я было вздохнула с облегчением, когда в разговор решила вступить Терранс.

– Однако это не означает, что мы не можем завести против вас уголовное дело за управление автомобилем в нетрезвом состоянии и создание опасной ситуации на дороге. – У нее был грудной, чуть хрипловатый голос.

– Так в чем же дело? – отозвалась я, не глядя на Терранс.

Винсент подошел к проходу из кухни в гостиную и кашлянул, будто хотел подсказать, что лучше бы мне сейчас помолчать. Меня что-то ужасно раздражало в Терранс, но я никак не могла понять, что именно.

Специальный агент Терранс шагнула в мою сторону. Я осталась на месте. Если бы у меня все не так болело, ко всем ее обвинениям могло добавиться еще одно: нападение на офицера полиции. Однако в моем состоянии это было совершенно невозможно.

– Где Дениз Кертис? – требовательно спросила Терранс.

– Это вы мне скажите, – отозвалась я.

Винсент закашлялся опять, на этот раз громче. Терранс посмотрела на Нейлора.

– Я пришла сюда не для того, чтобы какая-то стриптизерша устраивала мне допрос, – раздраженно проговорила она. – Послушай, Нейлор, давай арестуем ее, и все дела. Нечего тут из себя психологов разыгрывать.

Нейлору это явно не понравилось. Похоже, он считал, что Терранс зашла слишком далеко. Он посмотрел на меня и пожал плечами.

– Мисс Лаватини, – спокойно сказал он, – не надо так, это добром не кончится. Ни вы, ни мы не хотим, чтобы это произошло.

Я не была уверена, что агент Терранс с ним согласна. Вид у нее был такой, словно она готова к хорошей драке с любым из присутствовавших в комнате.

– Ну рассудите сами, – продолжил Нейлор, – ваша подруга находит труп у себя в номере, затем в вас стреляют. Что все это означает, мисс Лаватини? – Нейлор не дождался от меня ответа. – Это означает, что мисс Кертис кого-то здорово достала, а теперь достают вас.

Я была готова сказать, что я тоже так думаю, да только это было бы неправдой. Конечно, может быть, от Дениз уже избавились, а теперь охотятся за мной, считая, что мне известно больше, чем на самом деле. Но думать о таком исходе не хотелось.

– Почему вы погнались за машиной, из которой в вас стреляли? – спросила Терранс.

– Я вела себя как образцовый гражданин, – ответила я. – Думала, удастся записать их номер и принести его вам на блюдечке.

Даже сквозь темную кожу было видно, как Терранс покраснела. Нейлор, должно быть, понял, что она вот-вот взорвется.

– Мисс Лаватини, позвольте еще раз напомнить, что все это может кончиться для вас весьма печально.

– Ну ладно, – согласилась я, – мне показалось, что в машине сидит пропавшая собака Дениз. Поэтому я и помчалась за ними.

«Не верят выдумкам, пусть получают правду», – подумала я.

Теперь даже Нейлор смотрел на меня недоверчиво. Терранс со злостью захлопнула блокнот и запихнула его в сумочку.

– Я вам правду говорю: у Дениз украли собаку, Арло. Кто-то оставил ей записку с требованием выкупа в сто тысяч долларов, если она хочет получить его назад.

– А что за собака у нее была? – спросила Терранс.

– Обычная дворняга, – отозвалась я, но Нейлор неодобрительно покачал головой. Терранс была совсем рядом со мной.

– И кому же это могло прийти в голову потребовать за дворнягу сто тысяч долларов? – спросила она. – Думаю, в целом мире не найдется собаки, за которую можно потребовать такой выкуп.

Флафи, которая до этого момента спокойно лежала на диване, поднялась, внимательно посмотрела на Карлу Терранс и завыла.

Допрос закончился. Нейлор и Терранс торопливо удалились. Они не придали истории с собакой Дениз никакого значения. Я для них была ненадежным свидетелем, а поведение Флафи они посчитали угрозой общественному порядку.

Глава 10

В два часа ночи я проснулась от странного шума в трейлере – осторожных негромких шорохов. Я посмотрела на соседнюю подушку и обнаружила, что Флафи опять исчезла. Несколько часов назад я решила прилечь, а оказалось, проспала весь вечер и часть ночи. Из гостиной доносились тихие приглушенные голоса. Интересно, кто это гостит у меня?

Кто-то рассмеялся и воскликнул:

– Убейте меня!

Я натянула свой шелковый халат, потихоньку вышла из спальни, на цыпочках прошла по коридорчику и замерла у входа в гостиную. Вокруг карточного стола на раскладных стульях сидели поглощенные игрой Бруно, Рейдин, Пат и Винсент.

Бруно сдавал, в зубах он держал незажженную сигару. С моего места мне показалось, что Рейдин и Винсент сложили карты, а играли только Бруно и Пат. Пат осторожно взяла последнюю карту со стола, посмотрела ее и присоединила к другим в руке. Затем едва заметно, одними уголками губ, улыбнулась, потом опять нахмурилась. Не сводя с нее глаз, Бруно поправил карты в руке.

– Тебе сколько? – спросил он.

Пат сделала вид, что внимательно рассматривает свои карты, и опять едва заметно улыбнулась.

– Нисколько. – Она взяла две фишки и добавила в призовой фонд.

Бруно заерзал.

– Ладно, я пас, – пробормотал он. – Давай посмотрим, что у тебя. Знаю, у тебя хорошие карты, видел, как ты ухмыляешься.

– Неужели? – Пат была явно польщена. – С чего бы мне улыбаться? – Она еще раз внимательно просмотрела свои карты, будто их могли подменить тайком от нее. Мне было жаль Бруно, он попался как простак. – У меня только это. – Пат опустила карты картинками вверх: пара троек и флэш, больше ничего. – И все это мне одной, – засмеялась она, сгребая со стола выигранные деньги.

– Ничего себе, убейте меня! – воскликнула Рейдин. – Убейте меня, мне нравится эта игра. – Она резко наклонилась к Винсенту, который так же резко отпрянул от нее, словно испугавшись. – Как, вы сказали, называется эта игра?

– Покер, Рейдин, – произнесла я. – На меня тоже сдавай, Винсент.

Винсент вскочил точно ужаленный, схватил стул и поставил его между собой и Рейдин.

– Разве тебе не велели оставаться в постели? – обратилась ко мне Пат голосом, полным материнской заботы.

– Да я и так весь день провела в постели. Поиграю с вами, хоть отвлекусь немножко, – ответила я, подвигая стул ближе к столу. – А кстати, что это вы делаете у меня в два часа ночи?

– Я им сказал, что и один подежурю, – промолвил Бруно. Наверное, остальные боялись, что он не справится с задачей. – Если что, у меня вот «брюс» с собой. – Он откинул полу пиджака и показал пистолет, висевший у него под мышкой. – Мне никакая помощь не нужна, и в клубе я всегда справляюсь один, все знают.

Компания собралась еще та: старуха, подрабатывающая в качестве капитана, владелец ночного клуба и сумасшедшая. И все только для того, чтобы помогать профессиональному охраннику сторожить мой покой.

– Ну вы даете, – сказала я, обводя взглядом собравшихся. – А кто охраняет клуб? – поинтересовалась я у Винсента.

– Ральф, – ответил за него Бруно. – Я вызвал Большого Эда, чтобы он дежурил у двери. Так что все схвачено.

Винсент бросил на Бруно сердитый взгляд.

– А тебе разве не нужно на работу через несколько часов? – обратилась я к Пат.

– Завтра нет, – как-то поспешно ответила она. – Завтра пятница, а по пятницам я в море не выхожу. А здесь вопрос очень важный – твоя безопасность. Мы все переживаем за тебя, и я думала, что смогу помочь. Вот и все.

Так, ясно. Своими словами я ее обидела.

Единственной, кому нечем было объяснить свое присутствие, была Рейдин. Она осторожно похлопала меня по руке и одарила блаженно-влюбленным взглядом. Затем направление ее взгляда переменилось, она вся сосредоточилась.

– Убейте меня, – прошептала она, следя, как Винсент сдает карты. Радостно обведя глазами собравшихся, Рейдин воскликнула: – Ну, даст Бог, повезет.

Уж не знаю, то ли лекарство на нее подействовало, то ли она решила, что все мы пришельцы.

Мы играли до восхода солнца. Винсент ушел первым. Ему так не терпелось узнать ночную выручку, что около четырех он сбежал. Рейдин отключилась около шести часов утра, вскоре после этого Пат отправилась в свой трейлер, чтобы посмотреть утреннюю программу новостей. Остался один Бруно. Он сидел за столом и раскладывал пасьянс, изредка поглядывая в окно.

– Бруно, – наконец не выдержала я, – копы напустили туману, а на самом деле все прекрасно.

Бруно покачал головой и продолжил свое занятие. Он был не очень разговорчивым. Я решила приготовить кофе, чтобы не уснуть. Похоже, день предстоял длинный. Пока шла игра в карты, я разработала план, и Бруно никак в этот план не вписывался. Необходимо было избавиться от него. Чтобы найти Дениз, мне нужна свобода действий.

Если я правильно поняла, то полицейским до нее не было никакого дела. Фрэнки я больше не видела, поэтому решила, что он тоже не очень-то переживает. Значит, остаюсь только я, а Кьяра Лаватини в беде друзей не бросает. Если бывший муж Дениз решил ее вернуть или заставить заплатить за то, что она его бросила, кто-то должен вмешаться.

Я дождалась, пока закипит кофе, наполнила чашку и обратилась к Бруно. Он сидел, как ребенок, сосредоточенно склонившись над картами, от усердия высунув кончик языка, и ничего вокруг не замечал.

– Знаешь, Бруно, – сказала я, зевая, – пожалуй, я прилягу, пойду в спальню, отдохну.

Бруно в ответ только хмыкнул, и я удалилась.

Со своей подушечки Флафи внимательно смотрела, как я вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Она поняла, что я что-то замышляю, и не собиралась ничего пропускать.

– Не беспокойся ты, – сказала я ей, – это пока еще только подготовка. – Я подтянула к себе телефон и набрала номер. – Давай позвоним твоему дяде Элу, он ведь не станет заговаривать нам зубы.

Флафи вздохнула и устроилась поудобнее на подушке.

– Знаю, знаю, – кивнула я, – буду молить Бога, чтобы его подружка уже ушла на работу.

Из моих четырех братьев Эл единственный, кто не станет задавать мне лишних вопросов. Ему двадцать три года, и он по уши влюблен. Благодаря этим двум обстоятельствам он слишком занят, чтобы интересоваться моими делами. Кроме того, Эл в отличие от других моих братьев не пошел по стопам отца и не стал пожарным. Он вбил себе в голову, что хочет работать копом. Братья с трудом пережили такое предательство, а Эл постоянно пытается доказать, что копы нужны не менее пожарных.

Наконец мой брат снял трубку.

– Алло!

– Ты что, прогуливаешь работу? – спросила я.

– Кьяра? – Голос был сонный, и я поняла, что разбудила брата. – Ты где?

– Все еще во Флориде.

Было слышно, как Эл потянулся и простонал в трубку:

– Который час?

– Господи, Эл, уже девять часов. Что с тобой?

– Девять? Только девять? – Он вздохнул. – Я работаю по ночам, поэтому и уснул. Как ты там?

Я почувствовала, что он окончательно проснулся.

– Отлично, Эл, у меня все отлично. Хочу узнать, как у тебя дела.

Я взглянула на Флафи, малышка явно улыбалась, она-то прекрасно знала, когда я говорю неправду.

– У нас все хорошо. – Эл зевнул. – У нас с Рози дела идут отлично. Знаешь, мне кажется, она та самая, единственная. Ты понимаешь, о чем я?

Господи Боже мой, конечно, я понимала. Он начал ухаживать за Рози еще в средней школе, но она не обращала на него внимания. Потом он стал одним из лучших полицейских, и тогда уже она не отставала от него. Знаю я таких. Лидер команды поддержки, ужасно популярная и всегда оглядывается: нет ли там кого получше? Но разве объяснишь это мужчине, если он твой брат? Приходилось просто спокойно, ничего не предпринимая, наблюдать и ждать, пока Рози не найдет кого-нибудь получше и не разобьет сердце Элу, а тогда уже будет делом семьи – собрать его по кусочкам.

Брат еще долго разглагольствовал, как прекрасно быть влюбленным, но наконец я почувствовала, что он остывает и я могу направить разговор в интересующее меня русло.

– Как там у вас, благодаря твоим усилиям стало безопаснее? – спросила я.

Последующие пять минут Эл рассуждал о политике городского начальства, о том, что никто не уважает копов, даже собственная семья, и так далее.

– Послушай, – перебила я его, – у вас когда-нибудь слышали о Леоне Корвазе?

– Почему вдруг тебя интересует этот негодяй? – насторожился Эл, а голос его зазвучал так, будто он плотнее прижал трубку. – Это не тот человек, с которым надо заводить знакомство, у него здесь целая организация, они занимаются наркотиками. – Последовала долгая пауза, словно Эл прокручивал в голове наихудшие варианты, которые возможны со мной. – Кьяра, я надеюсь, ты им не интересуешься?

Вот! Вот по этой самой причине я и жила во Флориде. Никто из моей семьи не мог достать меня здесь, чтобы читать нотации. Про танцовщиц всегда много всякого думают, и по большей части люди правы. Но я в отличие от других могу самостоятельно принимать решения.

– Конечно, нет! Не будь идиотом! Просто у меня есть подружка, которая его знает. – Не обязательно Элу все рассказывать.

– Тогда передай своей подружке, чтобы она держалась от него подальше. Скажи ей, чтобы она не зарилась на его деньги и внешность.

Сомневаюсь, что Эл поверил мне насчет подружки, наверняка считал, что я сама интересуюсь этим типом.

– Эл, я его в глаза не видела, просто стараюсь помочь подруге. Похоже, она на него запала. По-моему, у него большой дом в Майами или где-то еще. – Я замолчала в надежде, что Эл проглотит наживку.

– Нет, так раньше было. Сейчас, если у тебя есть деньги, то обязательно должна быть быстроходная огромная яхта с командой. Такая есть у Корвазе. Пока он сидел, никто не мог притронуться к его деньгам, он их спрятал. И надо сказать, весьма удачно, потому что они все сохранились. А когда он вышел, купил яхту и назвал ее «Мираж». Вроде как ты ее то видишь, то нет. Кьяра, говорю тебе: держись от него подальше.

Я получила то, что хотела.

– Успокойся, я так, из любопытства, из-за своей подруги. Ты же знаешь, у меня хватит ума не связываться с такими типами.

Эл проворчал в трубку, что не уверен в этом, потом прочитал мне лекцию о моем будущем и моей ответственности, поскольку я его старшая сестра, а не наоборот. Ну что ж, семья есть семья. Правду сказать, если бы Элу была известна хотя бы часть того, что я замыслила, он бы сейчас же примчался вместе с братьями во Флориду. И тут вдруг я подумала о семье Дениз. Где они? Почему совсем не интересуются тем, что с ней происходит?

– Не понимаю, Флафи, – обратилась я к своей собачке, положив трубку. Флафи наклонила голову и подняла ушки. – Может быть, ее семья не знает, что она исчезла, а может, она как раз вернулась домой?

У Флафи не было четкого мнения на этот счет.

– Флафи, если бы она была твоим другом и у нее больше никого не было, ты бы ей помогла, правда?

Флафи кивнула. А может, ее просто донимали блохи? Но в любом случае я расценила этот жест как согласие.

– Значит, я должна ей помочь.

Флафи не улыбалась.

– Хуже от этого никому не станет. Я выдам себя за давнишнюю подружку Дениз, которая не в курсе, что она развелась. Тут никто ничего не заподозрит.

Флафи глухо зарычала.

– Знаю, знаю, но ничего лучше я сейчас придумать не могу. До встречи с ее бывшим мужем у меня еще есть время, придумаю что-нибудь поубедительнее.

Флафи спрыгнула со своей подушечки, подбежала ко мне и требовательно ткнулась холодным и мокрым носом в мою руку, требуя, чтобы я ее приласкала. Когда я почесала ей за ушком, она легла на спину, чтобы ей почесали животик. Я не могла уехать и оставить Флафи одну, надо было пристроить ее кому-то на время, чтобы за ней присмотрели. Но это вызвало бы много вопросов, на которые мне не хотелось отвечать. Наверное, придется взять Флафи с собой.

Глава 11

Для того чтобы отправиться в поездку на машине, надо, во-первых, иметь машину, а во-вторых, быть в хорошей физической форме, чтобы управлять ею. По этим двум пунктам я проигрывала. Большую часть дня я пыталась решить, что предпринять, но время от времени проваливалась в сон. Я ничего не могла с этим поделать. Каждый раз, когда принимала болеутоляющее, я превращалась в зомби. А если не пила болеутоляющее, от боли ни о чем не могла думать. Это был какой-то замкнутый круг.

Очнувшись от третьего за день сна, я поняла, что моя транспортная проблема разрешилась: у Рейдин есть машина. Она редко садится за руль, что для Панама-Сити является спасением. Но тем не менее свой старенький «плимут» она держит в отличном состоянии на тот случай, если «фламандцы» захватят город и потребуется срочная эвакуация. Если я попрошу у нее машину на несколько дней, Рейдин отнесется к этому спокойно, не станет задавать лишних вопросов, да и не запомнит ответов, которые я ей дам.

Однако между мной и свободой стоял Бруно или тот, кто сейчас меня охранял. Из гостиной доносились голоса. Если там несколько человек, мне будет легче выскочить из трейлера и пробраться к Рейдин, поскольку один человек точно следил бы за мной, а двое могут и отвлечься.

Я попыталась по голосам определить, кто у меня в гостиной. Но как только открыла дверь спальни, голоса сразу же смолкли. Значит, речь шла обо мне, иначе с чего они так внезапно замолчали. Потом разговор так же неожиданно продолжился, но на этот раз громче. Как я поняла, специально, чтобы я слышала.

– Ну, в общем, я подумала, что ей понравится. Положи в холодильник. Здесь взбитые сливки и кокосовое молоко.

Марла! С чего бы это вдруг такая забота? Еду какую-то принесла, а ведь мы ненавидим друг друга. Между нами было больше чем профессиональное соперничество. Это было личное. Я ворвалась в гостиную как раз в тот момент, когда Марла открывала дверь, чтобы уйти. Она остановилась и повернулась ко мне со своей лучшей улыбкой на лице.

«Чтоб ты ею подавилась!» – пожелала я ей мысленно.

– Кьяра, дорогая! А я как раз рассказывала Винсенту, как мы все в клубе переживаем за тебя.

По лицу Винсента было заметно, что ему очень неловко.

– Я для тебя торт испекла, подумала, что тебе захочется чего-нибудь сладенького. – Ее голос уж точно был приторно-сладеньким, но в глазах не было даже намека на улыбку. – Ну пока, до встречи, Винсент. Ты подумай, о чем мы говорили, ладно?

Она ушла. Ее тонкие каблучки простучали по ступенькам, потом по бетонной плите. Еще мгновение спустя стало слышно, как ее крошечная «миата» завелась и сорвалась с места.

Винсент стоял посреди кухни, с огромной высоты кокосовым тортом в руках. Ясно, что Марла решила убить меня с помощью холестерина. Только от одного взгляда на этот торт я, наверное, сразу поправилась на десяток фунтов.

– О чем это вы здесь разговаривали? – поинтересовалась я.

Винсент избегал смотреть на меня. Его взгляд был устремлен на Флафи, которая вбежала в этот момент в комнату. Моя собачка повела носиком, пытаясь определить, что за человек у нас в гостях и от кого пахнет такими дешевыми духами.

– Марла тебе торт принесла. – Винсент сейчас был без темных очков, и я поняла, почему он их всегда носит. Левый глаз у него начал подергиваться – точный признак, что он говорит неправду. Винсент повернулся и поставил торт на кухонный стол.

– Ты знаешь, что я имею в виду. О чем она просила тебя подумать и почему вы сразу замолчали, как только я открыла дверь спальни?

Флафи зарычала на Винсента, затем уселась и воззрилась на него. Винсент нервно поправил черный шелковый галстук, судорожно соображая, что выгоднее: сказать правду или соврать. Потом он открыл холодильник и переставил торт на пустую полку. В холодильнике лежал только запас корма для Флафи.

– Марла очень беспокоится, что тебя не будет на работе несколько недель, – наконец проговорил он, повернувшись ко мне спиной.

– Чушь собачья!

– Она просила меня снять твое имя с центральной афиши и большими буквами вписать ее имя. – Винсент тяжело вздохнул. – Ты же знаешь, какие у вас отношения, с вами не соскучишься. – Он попытался рассмеяться, но только поперхнулся.

– Ради Бога, Винсент. Меня не будет всего две недели, а она ведет себя так, будто я уже в прошлом. Черт побери! Если гримом воспользуюсь, я даже раньше выйду. Неделя пройдет, и я уже буду танцевать.

Винсент нетерпеливо посмотрел на часы.

– Ты куда-то торопишься? – полюбопытствовала я. Может быть, мне все-таки удастся остаться одной.

– Что? – рассеянно переспросил Винсент. – Ах да, мне надо вернуться в клуб. Меня должен сменить Большой Эд, но он почему-то запаздывает. Я сказал девочкам, что хочу поговорить с ними, прежде чем начнется их смена. Знаешь, хочу выстроить их по стойке «смирно» и провести с ними воспитательную беседу.

– Винсент, меня не будет всего несколько дней, ты понял? – Я почувствовала, что начинаю нервничать. В конце концов, до этого происшествия мы с Винсентом не были близкими друзьями. В нашем деле стоит на минуту отвернуться, глядишь, а тебя уже подменяет молоденькая грудастая нимфетка, которая только и ждет случая сделать тебе подножку и занять твое место. В «Тиффани» вроде бы не так, и оценивали нас по таланту, а не по физическим параметрам, но кто его знает. Я не была уверена в полной искренности Винсента.

– Да не переживай ты из-за Марлы, – посоветовал Винсент, надевая темные очки. – Она просто спешит воспользоваться ситуацией. Ты по-прежнему с нами, и работа у тебя есть, приходи в себя столько времени, сколько потребуется. – Он уже нацепил очки, поэтому если левый глаз у него и дергался, то мне этого не было видно. Но его слова не убедили меня.

– Винсент, тебе надо возвращаться, иди. А мне хочется к Рейдин сходить на секундочку. – Винсента одолевали сомнения, поэтому я поднажала на него: – Иди, иди. – И направилась к двери. – У меня здесь Флафи, я только в трейлер напротив схожу.

Винсент проглотил наживку.

– У тебя точно все в порядке?

– Абсолютно, – ответила я.

Итак, путь был свободен, и я гордо отправилась к своей соседке.

Чтобы приблизиться к трейлеру Рейдин, следовало пересечь своего рода минное поле, полное капканов и кормушек для птиц. В моменты просветления Рейдин обожала наблюдать за птицами. Она окружила свой трейлер яркими кормушками, скворечниками, а также ванночками для купания птиц. Однако восхищаться этим птичьим раем приходилось очень осторожно, поскольку у Рейдин вокруг трейлера были натянуты сигнальные проволочки. И если, к примеру, почтальон сбивался с дорожки к входной двери и натыкался на одну из таких проволочек, то раздавался вой сирены, а на крыльце появлялась хозяйка с револьвером в руке.

Все соседи проходили мимо трейлера Рейдин с огромной осторожностью. Даже самые хулиганистые ребятишки боялись с ней связываться. Если бы не ее катаракта, из-за которой она плохо видела, ситуация действительно была бы очень опасной. Хотя, конечно, пострадать от шальной пули тоже мало приятного. И только несколько посвященных, включая меня, Пат, почтальона и водителя из психушки, знали узкую тропинку, по которой можно было подойти к входной двери ее трейлера.

Сначала надо было аккуратно пройти по тропинке и остановиться прямо напротив двери, затем, не наступая на первую ступеньку, начать подниматься сразу со второй, причем только по левой стороне, а на верхней ступеньке ни в коем случае не следовало звонить в звонок, потому что если непосвященный звонил в звонок, ему приходилось несладко. Надо было постучать в дверь: сначала три удара с короткими интервалами, затем столько же ударов с длинными интервалами и напоследок один удар. Мне было искренне жаль бедных «фламандцев».

Рейдин, шаркая шлепанцами, подошла к двери и выглянула через крохотное оконце. Увидев меня, она начала открывать замки. Потом чуть приоткрыла дверь, убедилась, что, кроме меня, никого нет, отступила внутрь и впустила меня. В глубине комнаты вовсю вопили два длиннохвостых попугая, Долли и Портер.

– Привет, дорогуша, – сказала Рейдин. – Что, надоело сидеть с этими толстяками? Я тебя понимаю. За тем, что в темных очках, нужен глаз да глаз. Что-то уж больно он нервничает.

На Рейдин было выцветшее застиранное платье с карманами. Один был полон бумажных носовых платков, а из другого торчал сборник кроссвордов. Комната у нее была забита вещами. Рейдин обожала пластиковые накидки на мебель, которые давным-давно вышли из моды. И диван, и кресла – все было накрыто этими чехлами. Оставшееся пространство было заставлено керамикой, похоже, той, что они сами лепили на занятиях в психушке: маленькие фигурки, рождественские елки, которые загорались, если включить в сеть. Искусственные вьющиеся растения в кашпо из макраме стали серыми от собравшейся на них пыли. Казалось, время для Рейдин остановилось и она навсегда застряла где-то в шестидесятых или семидесятых годах.

Я села за стол на кухне и взяла чашку с чуть теплым чаем. На чашке была надпись «Посмотрите Рок-Сити». Пора было объяснить, зачем пришла.

– Рейдин, – начала я, отодвигая чашку с приторным чаем в сторону, – ты ведь знаешь, я разбила свой «трансаме-рикэн», когда попала в аварию.

Рейдин кивнула.

– И теперь я осталась без колес. Конечно, можно взять машину напрокат, но моя страховка не покроет этого расхода.

– Это все из-за всемирного кризиса, дорогуша, – изрекла Рейдин с умным видом, вновь кивая. – Это все НАФТА [2]2
  НАФТА – Североатлантическая зона свободной торговли.


[Закрыть].

Я пропустила ее слова мимо ушей и продолжила:

– Так вот я и подумала: может быть, ты одолжишь мне свою машину на пару дней. – Я не смотрела на нее, боясь, что она вскочит с каким-нибудь очередным политическим комментарием, стоит только мне замолчать. – Я очень беспокоюсь о Дениз, она моя подруга. Ты же знаешь, как бывает, когда друзья попадают в беду. Ей надо помочь. Надо попытаться разыскать ее.

Рейдин встала и подошла к шкафу. Я схватилась за край стола, приготовившись бежать в любую минуту, на тот случай если сказала что-то не то. Подумала, что Рейдин направилась за своим револьвером, однако она вернулась с кошельком в руках.

– Ну, дорогуша, чего же ты ждешь? – безмятежно спросила она. – Поехали.

– О, Рейдин! Нет-нет, я вовсе не собираюсь доставлять тебе неудобства. Хочу просто съездить в Форт-Лодердейл и посмотреть, как там. У тебя здесь дела, я справлюсь одна.

Похоже, Рейдин не слушала меня. Бормоча что-то себе под нос, она подложила корма попугаям и подлила в их поилки воды. Затем скрылась в душевой, а я осталась сидеть за кухонным столом в полнейшей растерянности. Как же мне выйти из этой ситуации?

Рейдин вскоре появилась снова, держа старую сумку с плетеными ручками.

– Ну вот, дорогуша, – сказала она бодро, – знаешь, я всем даю свою машину, но сама всегда при этом сижу рядом. Приходится постоянно поддерживать связь со своей системой жизнеобеспечения.

Рейдин решительно подошла к двери, открыла ее и, вопросительно подняв брови, посмотрела на меня.

Рейдин, Флафи и я оказались в древнем «плимуте». Мы направлялись в Форт-Лодердейл. Все вышло несколько иначе, чем я рассчитывала. В последнее время, похоже, все получается не так, как мне бы хотелось. В пять часов дня в пятницу я нажала на акселератор, и мы помчались в надежде на лучшее.