Текст книги "СТРАХ (ЛП)"
Автор книги: Нения Кэмпбелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Нения Кэмпбелл
«Страх»
Жанр: темный роман, триллер, герои-подростки
Возрастное ограничение: 18+
Серия: Хоррор#1
Перевод: MonaBurumba
Редактура: MonaBurumba
Русификация обложки: little.Jerry
Переведено специально для группы:
https://vk.com/monaburumba
Текст книги выложен исключительно для ознакомления. Не для коммерческого использования! При размещении на других ресурсах обязательно указывайте группу, для которых был осуществлен перевод. Запрещается выдавать перевод за сделанный вами или иным образом использовать опубликованный текст с целью получения материальной выгоды.
Аннотация
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже.
Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована. Он очарователен и поэтичен и заставляет ее чувствовать, что, как она думала, возможно только в книгах…
…Страх.
Потому что кто-то преследует Вэл. Кто-то, желающий причинить ей боль. Сделать своей. Обладать. Может быть, даже убить.
Встречи с Гэвином постепенно перерастают в более сложные и пугающие отношения, и Вэл не может не задаться вопросом, не является ли новый парень в ее жизни тем развратным и навязчивым преследователем.
И способен ли он на убийство.
Время на исходе.
Посвящение
Всем «милым парням».
Вас недооценивают.
Глава 1
Это был один из тех дней в конце апреля, когда погода не вполне решила, какой хочет быть теплой или холодной, и поэтому остановилась на облачном, душном гибриде. В Дерринджере, штат Калифорния, это означало удушливую влажность и порывистый ветер, что заставлял людей дважды подумать, прежде чем снимать свои куртки.
На дорожке школьного стадиона Валериэн Кимбл несмотря на ветреную погоду решила все-таки завязать ветровку вокруг талии. Пот стекал по ее лицу, затуманивая зрение и заставляя растекаться остатки макияжа. Во время таких занятий Вэл была безмерно благодарна, что мальчики и девочки тренировались отдельно.
Она бросила взгляд на трибуны, где несколько студентов сидели, читая или разговаривая, или ожидая, когда футбольная команда выйдет и начнет тренировку. Большинство зрителей даже не смотрели на спортсменок. Бег на средние дистанции не был зрелищным видом спорта. Если сам не участвуешь, не самое веселое занятие. Кому захочется смотреть, как кучка подростков бегает по кругу, снова и снова?
Что ж…
Один человек действительно приходил на ум. Но Вэл не позволяла себе думать об этом – не здесь, когда ветер играет в волосах и в ее глазах ярко отражается серебристый свет от затянутого облаками солнца. Здесь не место для теней.
– Живее, Вэл! – прокричала тренер Фримен, когда Вэл подбегала к финишу.
– Спасибо, – выдохнула Вэл. – Как я справилась?
Тренер Фримен взглянула на секундомер.
– В этот раз меньше семь минут. Если быть точнее шесть сорок. Почему бы тебе не передохнуть минут десять?
Звучит неплохо. Вэл сделала большой глоток из фонтанчика с водой и плюхнулась на деревянные скамьи перед трибунами. Она чувствовала себя неуютно в своей промокшей от пота майке, когда ветер напомнил о себе. Развязала куртку и натянула ее, слегка дрожа, вытаскивая волосы из-за воротника.
– Ты хорошо поработала сегодня, Вэл, – Линдси Полански присела рядом с ней и громко вздохнула. – Сколько у тебя?
– Шесть сорок. А ты?
Линдси скорчила гримасу.
– Семь десять.
– Все равно хорошее время. Лучше, чем у большинства людей. И разве в прошлый раз ты не пробежала за шесть пятьдесят?
– Ага, и мои дурацкие сиськи чуть не прикончили меня.
– Что за история с убийством? – спросила Рейчел Лопес, протискиваясь с другой стороны Линдси. – Вы, подруги, планируете что-то, о чем я должна знать?
– Операцию по уменьшению груди, – ответила Линдси.
– О, ты опять забыла свой спортивный бюстгальтер?
Линдси оглянулась, чтобы убедиться, что тренер не смотрит, и показала Рэйчел средний палец.
Та усмехнулась.
– Да ладно. Бьюсь об заклад, это зрелище здорово подняло продажу билетов. Думаю, что в тот день у тебя появилось много поклонников на трибунах. Один парень смотрел так пристально, что мне показалось, его сейчас удар хватит.
– Это отвратительно. Даже не шути об этом.
Как и тени под трибунами. Вэл вздрогнула.
Они смотрели, как другие девушки из их команды заканчивают дистанцию. Некоторые покраснели и перешли на быстрый шаг. Тренер Фримен не кричала им «Шевелитесь, или мне заводить календарь, чтобы следить за вами?», как это делал тренер Эйбл в средней школе, но Вэл подозревала, что в любом случае большинство этих девочек, вероятно, не вернутся в следующем году. Бег на треке – это спорт для наиболее выносливых; если вы не укладывайтесь в нормативы, вы уходите.
– Ты первой закончила? – с любопытством спросила Рейчел.
– Кто? Я? – перепросила Вэл. – Нет. Передо мной еще человек пять прибежали.
Последняя девушка – натуральная блондинка с ярким румянцем на лице, которая немного хрипела – наконец закончила, и тренер Фримен остановила секундомер.
– Ладно, девочки, на сегодня все. Давайте, одевайтесь, а остаток дня отдохните. Вы это заслужили.
Девушки, шатаясь словно зомби, обошли стадион, а затем двинулись через затененное дубами пространство, где скейтеры иногда тренировались на бетонных пандусах. Кусты можжевельника окружали здания из красного кирпича, их густая колючая листва притягивала паутину, старые листья и грызунов. Когда Вэл проходила мимо, листья зашуршали, словно какое-то маленькое существо пробиралось сквозь плотно переплетенные корни растения.
– Я как-то видела там крысу, – проговорила Линдси, проследив за взглядом Вэл.
Мордочка, выглянувшая из-за листвы, оказалась не мышиной, а кошачьей. Маленький полосатый котенок моргал большими глазами и жалобно мяукал. Вэл опустилась на колени, не обращая внимания на грязь, старую жвачку и сухие листья.
– Ну, привет. – Она пожалела, что у нее нет еды.
– Бешенство, Вэл, – предупредила ее Рейчел, качая головой. – Он дикий. Уборщик всегда прогоняет его мать от мусорного контейнера кафетерия. Она злая.
– Забудь об этом, Рэйч, – вздохнула Линдси. – Она же помешана на них. Ты же знаешь.
Шерсть котенка встала дыбом, и он раздулся, как маленький шарик. Попятившись от ее протянутой руки, он обнажил крошечные клыки. Вэл убрала руку и стала ждать. Котенок был невероятно милый. Она почти уверена, что видела кошку-мать, о которой упоминала Рейчел. Какие-то мальчишки бросали в нее камни. Если кошка и вела себя агрессивно, то скорее всего потому что ее вынуждали, а не по своей воле.
– Пока, Вэл, – сказала Рейчел, теперь ее голос звучал вдалеке.
Вэл проигнорировала ее.
– Давай, миленький. Я не причиню тебе вреда.
Котенок сделал неуверенный шаг вперед. Его лапы были белыми, как будто он только что прошел по припорошенному снегу.
– Вот так. Давай. Посмотри на себя. Такой хорошенький котенок.
В тишине раздался звук, похожий на выстрел, – вероятно, желудь упал с дуба. Котенок отскочил в кусты со скоростью молнии и больше не выходил.
Ветер завывал в ветвях дубов, заставляя листья стучать друг о друга, и еще несколько желудей упали, ударившись о щебень со звуком, похожим на хруст костяшек. Вэл подпрыгнула. Ей показалось, что краем глаза она заметила какое-то движение – зловещее черное пятно, беззвучно скользнувшее за корявый ствол одного из старых деревьев. Она затаила дыхание, огляделась – и обнаружила, что осталась одна.
– Странно, – пробормотала она себе под нос, еще раз быстро оглядевшись. Жуткое ощущение, что за ней наблюдают не оставляло Вэл, цепляясь как липкая паутина. Она вздрогнула и поспешила к раздевалке, которая уже почти опустела. Бросив последний взгляд назад, Вэл направилась к шкафчикам. Но сначала она остановилась в туалете, чтобы вымыть руки – вдруг, и правда, бешенство. Она ополоснула шею и подмышки, прежде чем вернуться в раздевалку, чтобы переодеться в свою обычную одежду.
Линдси и Рейчел уже выходили, когда Вэл столкнулась с ними в коридоре. Линдси держала в руке ключи от машины. Увидев ее, они обе ухмыльнулись.
– Котенок вышел поиграть? – поинтересовалась Рейчел.
– Почти. Он был слишком напуган.
Линдси усмехнулась.
– Ты и твои животные.
– Она сама животное, – сказала Рейчел.
– Все люди – животные, идиотка.
– Знаю, именно это я и имела в виду.
Они толкали друг друга на ходу, Линдси обернулась через плечо, чтобы помахать и сказать:
– Увидимся завтра!
– Конечно, – согласилась Вэл.
А потом она осталась одна. Ее шаги отдавались эхом, когда она шла по каменному полу – каменному, потому что его легче чистить, предположила она – и мимо рядов шкафчиков, стоявших на страже, как армия металлических надгробий. На каждом висели кодовые замки, серебряные с красным циферблатом. Фамилии владельцев шкафчиков были написаны на полосках отслаивающейся клейкой ленты, приклеенной к верхней части шкафчика.
Кроме висящего замка, украшающего ее собственный шкафчик Вэл обнаружила кое-что еще. Кто-то оставил красную розу, торчащую из вентиляционных решеток на двери. Бумажная карточка упала на пол, бледная и обтрепанная, как мертвый лист, когда Вэл обхватила головку цветка ладонью. Изящным почерком, довольно резко склонившимся влево, кто-то написал:
«Возьми меня, да буду заточен!
Твой раб – тогда свободу обрету,
Насильем возврати мне чистоту!..»
Вэл неосознанно сжала стебель, и один из шипов пронзил ее палец. Капля крови впиталась в кремовую бумагу, словно запечатывая ее невысказанным обещанием.
От кого это?
И были ли они все еще здесь? Наблюдают?
Она подумала о черной вспышке, которую заметила в пустынном дворе, о тенях, которые видела краем глаза в школе, когда оставалась одна. Хотя, может быть, и не одна. Вэл закусила губу, открыла шкафчик и запихнула одежду в рюкзак. «Здесь никого нет. Я заберу одежду домой, но здесь никого нет».
Где-то рядом с дверью раздался звук. Это могла быть вода, бегущая по трубам, или какое-то движение у одного из шкафчиков. Она отступила назад, прижимая рюкзак к груди, а затем подпрыгнула, когда ледяной металл ее собственного шкафчика проник сквозь тонкий материал спортивной формы, как холодный палец, пробежавший по ее позвоночнику.
– Эй? Здесь кто-то есть?
Тишина. Затем она снова услышала звук, на этот раз более мягкий, как будто играющий с ней. Она не могла сказать, было ли это плодом ее воображения или реальностью. Ей показалось, что она слышит чье-то дыхание. Этого оказалось достаточно, чтобы она выскочила из раздевалки обратно в коридор. Она могла поклясться, что расслышала смех, очень слабый, принесенный порывом ледяного воздуха.
Нет. Она резким рывком застегнула рюкзак и выбежала из здания на слегка дрожащих ногах. Выбросила розу в мусорный бак. На мгновение ей стало плохо – кто-то потратил на это деньги, – но Вэл стряхнула с себя чувство вины. Сами виноваты, раз потратили деньги на такую глупую шутку.
А если это не шутка?
Тогда кто-нибудь в этом признается, решила она. Может быть. Вэл все равно оставила записку. Она не могла знать, что за ее действиями следят – и молча одобряют. Когда Вэл шла к стоянке, где ее ждала мать, чтобы забрать, из-за одного из дубов появился человек. Длинными пальцами он осторожно вытащил розу из мусорного бака и аккуратно отделил бутон от стебля ногтями, прежде чем спрятать его в карман черного плаща.
***
Белый «Камаро» семьдесят седьмого года выпуска чуть не столкнулся с «Хондой Сивик» цвета шампанского миссис Кимбл, когда она пыталась вырулить со школьной парковки. Она нажала на клаксон, к большому смущению Вэл, когда старая машина промчалась мимо.
– Идиот, – решительно заявила мать. – Бедная машина, над ней нельзя так издеваться. С таким водителем она долго не протянет.
Вэл ковыряла кутикулу и молчала, позволяя матери возмущаться. Что та и сделала. Обстоятельно. Пока не опомнилась и не спросила почти рассеянно:
– Как прошла тренировка, Вэл?
– Хорошо, – ответила Вэл. – Я улучшила свое время с прошлой недели.
– Это замечательно, дорогая. Сколько сегодня?
– Шесть минут и сорок секунд, – в голосе Вэл застенчиво прозвучала гордость.
Миссис Кимбл рассмеялась.
– Интересно, в кого ты такая быстрая? Твой отец не стал бы бегать, имей он компьютер, и, видит бог, я никогда не пробегала милю лучше, чем за девять минут. Даже в расцвете лет. – Она печально покачала головой. – Это было очень, очень давно.
– Девять минут – это не так уж плохо, мама.
– Да ладно, – сказала мать. – Я старая черепаха.
– Нет, это не так – я думаю, ты выглядишь великолепно!
Мать Вэл скосила глаза на дочь.
– Это так мило. Что ты хочешь?
– Ничего. Я просто… – Вэл замолчала, поняв, что мать шутит. – Не смешно, – пробормотала она, скрестив руки на груди и глядя в окно.
– Прости. Это было неправильно с моей стороны. Что скажешь насчет кофе, чтобы отпраздновать твою победу?
Вэл украдкой взглянула на мать.
– Можно мне большой стакан?
–Ты можешь получить, – решительно сказала мать, – все, что захочешь.
***
После визита в «Старбакс», Вэл вошла в дом и поднялась по лестнице в свою спальню с большим стаканом фраппучино мате в руках. Она на мгновение остановилась в дверях, оглядывая комнату со слабой улыбкой. Как бы банально это ни звучало, ее спальня была ее убежищем. Белый ковер, белые стены, пушистое розовое одеяло, мягкое, как облако. Книжная полка, придвинутая к дальней стене, под окном, со всеми ее любимыми книгами из детства, которые не так давно заполняли самую нижнюю полку. Стопка компакт-дисков, беспорядочно сложенных рядом с ее ноутбуком – Келли Кларксон, Тиган и Сара, Дэвид Кук и Мишель Бранч. Стопка компакт-дисков, спрятанных в ее шкафу, но не пыльных – «ЭнСинк», Бритни Спирс (все альбомы, кроме одноименного) и горстка артистов, крутящихся на радио Дисней.
Да, она дома. В безопасности.
И все же в кармане ее спортивных шорт стихотворение прожигало дыру, шепча угрозу, которую Вэл еще не понимала. Ее улыбка исчезла, когда она посмотрела на него во второй раз. Слишком хорошо написано, чтобы быть произведением ученика – Вэл чувствовала это, прочитав слишком много творений своих друзей, особенно Лизы. Она подозревала, что его откуда-то позаимствовали. Скорее всего ответ найдется в интернете.
Пора – это выяснить.
Она поставила стакан на тумбочку, бросила рюкзак перед шкафом и села за ноутбук. Чтобы сузить круг поиска, она заключила строки строфы в кавычки. К своему удивлению, добилась результатов гораздо быстрее, чем ожидала. Стихотворение представляло собой отрывок из произведения Джона Донна, современника Уильяма Шекспира, жившего в елизаветинской Англии. Оно называлось «Разбей мое сердце»:
Бог триединый, сердце мне разбей!
Ты звал, стучался в дверь, дышал, светил,
Но я не встал… Так Ты б меня скрутил,
Сжег, покорил, пересоздал в борьбе!..
Я – город, занятый врагом. Тебе
Я б отворил ворота – и впустил,
Но враг в полон мой разум захватил,
И разум – твой наместник – все слабей…
Люблю Тебя – и Ты меня люби:
Ведь я с врагом насильно обручен…
Порви оковы, узел разруби,
Возьми меня, да буду заточен!
Твой раб – тогда свободу обрету,
Насильем возврати мне чистоту!..1
На сайте были перечислены и другие работы, и Вэл прочитала первую пару из них. Больше всего ей понравилось «Предостережение». Остальные сонеты были либо слишком запутанными, чтобы понять, либо настолько темными, что она не хотела понимать смысл, вложенный в них. «Разбей мое сердце» попадало в обе категории, но особенно в последнюю. «Возьми меня? Буду заточен? Насилие?» – эти слова и фразы вызывали в ней жестокие образы, заставлявшие содрогаться. Почему-то ей казалось, что автор записки рассчитывал именно на такой эффект.
Глава 2
Дождь барабанил в окно. Вэл, лежа на кровати смотрела, как капли медленно стекают по стеклу, не сводя глаз с двух из них, ожидая, какая выиграет гонку. Она ставила на ту, что слева. На ее пути было больше капель, больше возможностей набрать обороты и увеличить скорость.
– Вэл, ты… – слова миссис Кимбл оборвались, когда она просунула голову в спальню дочери и увидела, что та лежит на кровати, уставившись в окно. – Что, скажи на милость, ты делаешь?
Вэл не отрывала глаз от окна.
– Смотрю на дождь.
Миссис Кимбл начала смеяться, вернее смех тут же перешел в кашель.
– Ну, ты же не можешь весь день валяться в постели. Иди и займись чем-нибудь полезным. Почитай. Посмотри телевизор. Позвони Лизе.
– Смотреть телевизор полезно? С каких пор?
– Валериэн Мари Кимбл, если ты сейчас же не встанешь с кровати, я заберу твой ноутбук.
Вэл скинула ноги с розового одеяла и бросила взгляд на окно. Дождевая капля слева победила, Вэл почувствовала удовлетворение. Она последовала за матерью, которая направлялась на кухню.
– Ничего не хватай, – предупредила миссис Кимбл. – Я готовлю обед.
Вэл скорчила гримасу, повернулась и схватила бутылку сока из холодильника, пакетик с семечками, зажала его между пальцами и побежала обратно в свою комнату, закрыв дверь, чтобы мать не услышала хруст и не проверила.
Она положила пачку на стол и взяла сотовый. «Позвони Лизе», – сказала мама. Тьфу. Мать Лизы, надо думать, не заставляла ее вставать с постели. На самом деле, она, вероятно, была бы счастлива, если ее дочь проводила бы больше времени бездельничая. Она всегда наказывала Лизу за то, что та задерживалась допоздна или выговаривала все минуты в своем телефоне, поэтому Вэл звонила ей домой, а не на сотовый.
Ужас из ужасов – это означало, что миссис Джеффрис взяла трубку.
– Алло?
– Хм, здравствуйте, миссис Джеффрис.
– О, Вэл, это ты? Ты практически член семьи, дорогая. Пожалуйста, зови меня Донна.
– Лиза дома? – спросила Вэл, не в силах скрыть отчаяния в голосе. – Могу я…
– Лиза, как обычно, в ванной, – ответила миссис Джеффрис, – завивает волосы. Как поживаешь, Вэл? Мне кажется, что я не разговаривала с тобой целую вечность.
И это не случайность.
– Наверное, потому что я так занята в последнее время, бегом и прочим. Лиза…
– Конечно. Ты же в легкоатлетической команде. Как твоя мать, Вэл?
– Она…
– С тобой так приятно разговаривать, Вэл, ты такой хороший слушатель.
Только потому, что разговор с миссис Джеффрис не оставлял другого выбора. «Помогите», – подумала Вэл.
Спасение пришло в виде крика на заднем плане.
– Мам, это Вэл?
– Дорогая, мы в доме – не стоит кричать. Да, это твоя маленькая подружка, Вэл. Мы просто болтали, правда, Вэл?
Вэл совсем не понравилось, когда ее назвали «маленькой».
– Дай мне телефон, мам. Боже – отдай его – ты всегда так делаешь.
Послышались звуки потасовки и едва приглушенный спор, а затем вздох облегчения Лизы, прозвучавший как треск статического электричества, когда ей наконец удалось вырвать телефон.
– Извини, – задыхаясь, проговорила Лиза. – Я стараюсь взять трубку первой, но на этот раз мама меня опередила. Ей действительно нужно обзавестись собственными друзьями и перестать пытаться задеть моих.
– Я думала, она собирается встретиться с теми женами армейцев, с которыми познакомилась в интернете.
– Ага, встретилась, получила футболку. Но больше из этого ничего не вышло.
Отец Лизы в настоящее время служил в Афганистане.
– Почему? – спросила Вэл. – Мне казалось, она способна преодолеть любые разногласия.
– Можно подумать, что да, но нет. Она заставила их всех возненавидеть ее. Теперь они не будут отвечать на ее звонки.
– Как это случилось?
– Она мне не сказала. Все, что я узнала, это то, что они кучка сплетничающих сучек, и что она никогда больше туда не вернется и бла-бла-бла – прямо как в старшей школе.
– Отстой.
– О боже. Кому ты говоришь. Зная ее, вероятно, она затронула какую-нибудь неприятную тему и не поняла намека, когда кто из них начал пинать ее по ноге, чтобы заткнуть рот. Но как бы то ни было, я так устала от мамы. Что у тебя?
– Я увлеклась гонками дождевых капель.
– Слишком дурацкое занятие даже для тебя.
– Ты можешь смеяться или помочь мне придумать что-нибудь дельное. Выбери что-то одно.
– Я не могу выбрать оба?
– Нет.
– Прекрасно. Полагаю, мы можем пойти прогуляться.
Вэл вздохнула. Неплохо. Теперь мать отстанет от нее.
– Куда хочешь пойти?
– Куда ты хочешь пойти? – уточнила Вэл. – Знаешь же, я ненавижу принимать решения.
– Мы можем пойти в инди-кафе и пофлиртовать с горячими бариста.
– Мне нельзя перебивать аппетит. Хаусфрау готовит ужин.
– Ну тогда мы могли бы пойти в магазин подержанных пластинок и слушать музыку, пока нас не выгонят.
– Мы делали это в прошлые выходные. Мне нравится ходить туда. И я не хочу оказаться в черном списке, как они сделали с Джеймсом.
– Джеймс швырял диски в своих друзей, и только потому, что старший брат дал ему энергетик. Просто замечательно, Мисс Придира. Твои предложения?
Вэл мысленно застонала.
– Боулинг?
– Может быть, если бы нам обеим было по девять, и мы были бы на чьем-нибудь дурацком дне рождения.
– Кино?
– Ничего хорошего не идет.
– Книжный магазин?
– Ты, шутишь? Я только закончила читать книги из дополнительного списка по английскому языку. Мне больше не нужны книги.
– Ну… – в отчаянии думала Вэл. Именно поэтому она ненавидела принимать решения. – Гм, они только что открыли новый «Петвилл» в торговом центре «Дерринджер». Хочешь пойти туда и осмотреться? Посмотрим, есть ли у них какие-нибудь милые детеныши животных?
– О, хорошо, – одобрила Лиза, – и, может быть, я даже куплю что-нибудь в «Старбакс». Твоя мама отвезет? Я не хочу спрашивать свою.
– Подожди, – Вэл положила трубку на стол. – Мам?
– Да? – прозвучал слегка приглушенный голос. Она копалась в морозилке.
– Ты сможешь отвезти Лизу и меня в «Петвилл» в торговом центре?
Мать выглянула из-за дверцы холодильника.
– Петвилл? В смысле в зоомагазин?
– Просто посмотреть, ничего не покупать. И я хорошо помою руки перед едой.
– Очень хорошо, – машинально поправила миссис Кимбл. – Думаю, да. Это ведь я настаивала на том, чтобы ты выбралась из дома? Было бы неправильно отказывать сейчас, когда ты просишь меня помочь. – Она поставила пакет с замороженными овощами на крапчатую гранитную столешницу. – Давай я положу их в кастрюлю.
Другими словами, она провозится еще пятнадцать минут.
Вэл все равно нужно переодеться. Она не собиралась выходить на публику в спортивных штанах – во всяком случае, тех, что носила в средней школе. У нее имелись свои стандарты, чтобы там не нравилось думать Лизе. Кстати говоря, она все еще ждала ответа?
Вэл подняла телефонную трубку и услышала гул.
– Лиза? Мама говорит, что она не против.
– Слава богу, приезжай как можно скорее.
«Не за что», – подумала Вэл, когда связь оборвалась.
Вэл выбрала из шкафа тускло-зеленый свитер и джинсы, которые уже начали изнашиваться на коленях. Иногда, когда ей становилось скучно в классе, она теребила нитки, пока они не обрывались у нее в руке. Она сунула ногу в одну из своих черных туфель, а затем отправилась на поиски второй, в конце концов обнаружив ее за мусорной корзиной под столом. Как она туда попала? И почему ее туфли всегда умудрялись оказаться в разных местах?
Просто еще одна неразрешимая тайна Вселенной, решила она. Например, почему тупым мальчикам требуется несколько дней, чтобы ответить на сообщения в Фейсбуке, даже если они явно находятся в сети. Нет, это никого не обманет, и только выставит его придурком.
Вэл изучала свой компьютер.
Почему бы и нет. В любом случае, мама собирается целую вечность.
И ей было любопытно узнать, ответил ли наконец Джеймс на ее сообщение. То, что она послала два дня назад. Она вовсе не приглашала его на свидание, просто хотела узнать, не захочет ли он как-нибудь сходить в кино с ней и Лизой.
Всё это, естественно, было идеей подруги.
По словам Лизы, Джеймс только что расстался со своей девушкой, с которой встречался две недели. Причины разрыва неясны, хотя до Лизы доходили слухи, что девушка изменила ему с квотербеком университетской команды.
Видимо, Джеймс, когда его спросили, сказал, что, по его мнению, Вэл «выглядит довольно круто». Но в то время как Лиза казалась взволнованной этим, Вэл не могла заставить себя думать о комплименте (если это действительно так – более вероятно, что Джеймс просто не смог придумать, что еще сказать) как об особенно вдохновляющем, и уж точно не считала его завуалированным признанием в любви. Хотя похоже Лиза интерпретировала эти слова именно так, но Вэл была почти уверена, что слышала, как Джеймс в таких же выражениях говорил о своем учителе математики.
А его учитель математики – мужчина.
И все же ей казалось, что это лучше, чем если бы он просто сказал: «Вэл, кто это?» В данном случае это звучала как: «а, та девушка с трека?»
Занятия бегом действительно помогли Вэл найти себя. Девушки в команде были такими милыми и заботливыми; ей оказалось трудно оставаться в своей скорлупе, когда они вытаскивали ее в кафе после тренировок. Плюс, бег заставлял ее чувствовать себя увереннее. Он заставлял ее чувствовать себя сильной. Ей нравилось это чувство, когда она приближалась к своему пределу, но все же умудрялась продолжать. Это был так головокружительно.
Она открыла свою страницу на Фейсбуке, с удовольствием увидев несколько уведомлений. Одно – от Рейчел и Линдси, которые прислали приглашение на сбор средств для новой спортивной формы. Вэл выбрала «принять участие» и прокрутила ожидающее сообщение; оно было не от Джеймса (хотя он находился в сети – я вижу тебя, придурок), а от кого-то, кого она не знала. Имя выглядело фальшивым.
На аватарке размещена отталкивающая фотография мужчины в викторианском одеянии, стоящего лицом к камере. На нем был цилиндр. Она скорчила гримасу. Еще один из тех чудаков-косплееров? С тех пор как она совершила ошибку, присоединившись к этой дурацкой группе «девушки-геймеры» в Фейсбуке, она получала всевозможные сообщения от парней – некоторые из них были достаточно взрослыми, чтобы годиться ей в отцы. Интересно, чего хочет этот псих?
«Валериэн… я видел тебя на стадионе, какой дикой ты можешь быть, пылающей, как огненная стрела, когда мчишься к финишу. Я заинтригован… настолько, что хочу увидеть больше. Знать больше. Узнать тебя. Скажи мне, почему ты бежишь? Чтобы догнать? Или сбежать? Я бы многое отдал, чтобы узнать».
– О, боже милостивый! – Это сообщение от сумасшедшего – и он знал, кто она, чем занимается, где тренируется. Это гораздо хуже, чем если бы он был совершенно незнакомым человеком.
– Ты готова, дорогая?
Вэл подпрыгнула, одарив мать виноватой улыбкой.
– Да, – Она закрыла ноутбук. Скорее всего, это просто розыгрыш. Кто-то пытается меня развести.
Я надеюсь.
***
– И, девочки, обязательно позвоните мне, когда закончите, – попросила мать Вэл.
– Да, мам.
– Да, миссис Кимбл.
– Выходите потом на уличную парковку. Я заеду за вами прямо сюда, где и высадила.
– Да, мам.
Миссис Кимбл с минуту смотрела на них обеих.
– Ну и отлично. Повеселитесь, девочки.
– Твоя мама чересчур опекает, – заметила Лиза, когда они подошли к «Петвиллу».
– Вовсе нет! Она просто беспокоится.
– Достаточно обеспокоена, чтобы свести с ума.
– В моем возрасте она была немного безумной.
– И она боится, что ты слетишь с катушек? Да ты практически святая.
– Нет! Я тоже могу быть безумной!
– Ага, когда представляю «Валериэн Кимбл», я думаю: «вот девушка, с которой я не хочу связываться» – или думала бы так, если бы у меня имелся хронический страх перед чертовски хорошими людьми.
Вэл ударила ее по руке.
– Знаешь, что? Если бы это был фильм ужасов, ты бы точно оказалась убийцей, – сказала Лиза, потирая руку, – Ты слишком хороша, чтобы быть правдой.
– Хорошо, что это не фильм ужасов – или все-таки фильм? – Вэл одарила ее недобрым взглядом.
– Очень мило. Меня почти пробрало. Что это за запах?
Вэл фыркнула. В «Петвилле» пахло именно так, как она и ожидала – пылью, какашками животных и кошачьим кормом. Но Лиза сморщила нос, как только ее скетчерсы коснулись грязных плиток.
– Если подумать, – проговорила Лиза, – я действительно чувствую, что меня пробирает дрожь. Сейчас вернусь. Может быть, – она бросила недоверчивый взгляд на ряд кошачьих туалетов неподалеку. – Я собираюсь купить себе кофе, пока не потеряла аппетит.
– Лиза…
– Найди щенка, с которым можно поиграть. Может быть, он будет бояться тебя.
Вэл показала ей язык, но Лиза уже отвернулась.
Хотя найти щенка – хорошая идея. Интересно, есть ли они у них?
Вэл сначала подошла к аквариумам. Там водились вездесущие пучеглазые золотые рыбки, иногда по двадцать штук в аквариуме. На против плавали несколько сиамских бойцовых рыб с плавниками, похожими на волочащиеся узорчатые рукава кимоно. Для тех, кому необходимо почисть аквариум продавали водных улиток. Вэл постучала по одному из аквариумов. Рыба плавала в воде, никак не реагируя, и выглядела так, словно ей не помешало бы немного оживиться.
Неожиданно рыбка ударилась тельцем о стекло, и Вэл вздрогнув, ойкнула.
Откуда-то сзади донесся тихий смех. Вэл обернулась как раз вовремя, чтобы заметить, как один из сотрудников смотрит в сторону, как будто он только что не насмехался над ней. Она прищурилась.
– Что смешного?
– Не зря их называют бойцовскими рыбками, – сказал он, улыбнувшись и ушел.
Придурок.
Вэл покинула отдел аквариумных рыбок – потому что ей так хотелось – и вскоре оказалась в отделе игрушек для домашних животных. Глядя на них, она всегда чувствовала легкое головокружение. Ей нравилось представлять в какие из них, играла бы сама с собой, будь она животным. Вэл подозревала, что это делает ее ненормальной, но нельзя отрицать, что в душе она была пушистой охотницей за мышами. Она заставила колокольчик зазвенеть; он был наполнен кошачьей мятой.
Видя, как Лиза играет со своей кошкой, Герцогиней, Вэл всегда завидовала. Она любила кошек. Ей нравилось, что они как люди, что у каждой есть своя индивидуальность, свои симпатии и антипатии. Герцогиня высоко держала хвост, изогнутый, как вопросительный знак, когда ей было любопытно; когда что-то вызывало ее презрение, ее насмешки выглядели такими же острыми, как у чирлидерши, задирающей нос.
Собаки тоже были такими. Глядя на собаку на поводке, можно было определить, хорошая она или злая. У милых были нежные морды и добрые глаза, их языки свисали изо рта в глупой, жаждущей угодить улыбке. Злые, с прищуренными глазами и оскаленными зубами, просто выглядели, ну, злыми.
С людьми все сложнее, и именно это отличало их от других живых существ. Иногда добрые могут выглядеть злыми, а иногда злые могут выглядеть милыми. А порой и вовсе невозможно определить. «По крайней мере, с животными ты знаешь, что ожидать», – подумала Вэл, хмурясь и скрещивая руки на груди, когда выходила из прохода.
