Текст книги "От ненависти до любви"

Автор книги: Нэн Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 36

Уткнувшись лицом в его плечо, Марти рыдала:

– Я думала, что не нужна тебе и…

– О Висинкала! Ты так нужна мне! Прости меня за все, что я сделал. Я люблю тебя, Висинкала. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

– Да, Ночное Солнце.

Слезы текли по щекам Марти, но она улыбалась, и ее изумрудные глаза выражали обожание и облегчение.

– Не плачь, милая. Все будет хорошо. Пожалуйста, не плачь.

– Я…. я не плачу.

– Я люблю тебя больше жизни, Марти. Я не смогу жить, если ты оставишь меня.

– Я никогда не оставлю тебя. Никогда!

– Благодарю тебя, любимая. – Ночное Солнце приник к устам Марти и тихо поклялся, что больше никогда не заставит ее плакать. – Я люблю тебя, – повторил он. – Люблю тебя. Если и ты любишь меня, ничто, кроме этого, не имеет значения.

– Люблю, – радостно отвечала она. – А ты действительно любишь меня?

– Я обожаю тебя, Марти.

Их губы вновь слились в нежном, томительном поцелуе.

– Я люблю тебя, – шептала она. Марти медленно провела пальцем по длинному белому шраму. – Прости меня! Прости, прости. Позволь мне целовать его. Позволь заживить его, Ночное Солнце!

Ночное Солнце затаил дыхание, когда губы Марти скользнули по шраму. Ему не нужно теперь сражаться с ней. Битва закончена. Победа досталась обоим. Марти стала его любимой. Его женщиной. А вскоре станет его женой.

– Ночное Солнце, ты женишься на мне?

– Да, Висинкала, конечно. Думаешь, я когда-нибудь позволю другому мужчине прикоснуться к тебе? Ничья рука не познает тебя так, как моя, и лишь мой рот будет вкушать сладость твоих поцелуев.

– Подари мне наслаждение сейчас, Ночное Солнце, – попросила разгоряченная Марти.

Между ними происходило нечто небывалое. Каждый из них впервые осознавал, что любит и любим, а все остальное не имеет ровно никакого значения.

– Войди в меня. Я хочу чувствовать, как ты растворяешься во мне. Мой милый. Мой бог.

– Не говори так, – промолвил Ночное Солнце. – Я не бог. Я простой смертный и… О-о-о! – застонал он и, не в силах больше сдерживаться, излился в Марти.

Когда все было кончено, Ночное Солнце запечатлел поцелуй на плече Марти и, улыбнувшись, сказал:

– Не думаю, чтобы боги так себя вели.

– Тогда мне жаль бедных богов, и я благодарю небеса за то, что мы всего лишь простые смертные.

Ночное Солнце рассмеялся.

Наконец, держа друг друга в объятиях, возлюбленные поняли, что пора обсудить будущее.

– Я не отошлю тебя домой. – Ночное Солнце погладил Марти по голове. – Поеду один. Скажу, что ты у меня и…

– Нет! – Встревоженная Марти подняла голову с его груди. – Нет, Ночное Солнце. Солдаты убьют тебя. Он убьет тебя. Я знаю отца. – Она снова прильнула к его груди. – Не надо ехать туда. Давай останемся здесь и…

– И всю оставшуюся жизнь мне придется прожить с оглядкой? Нет, Висинкала. Я поеду и улажу это дело.

Горячие слезы навернулись на глаза Марти.

– Ты не поедешь. Я не пущу тебя.

– Я должен, Марти.

Она с мольбой взглянула в его глаза:

– Мы только что обрели друг друга. Неужели нам суждена лишь одна счастливая ночь?

Он улыбнулся ей:

– Нет, девочка моя. У нас впереди много ночей.

– Я боюсь, – призналась Марти. – Не покидай меня.

– Мне придется, – ответил он, и Марти поняла: что бы она ни сказала, ей не изменить решения гордого, упрямого сиу. И все же она попыталась:

– Ночное Солнце, есть лишь две вещи в этой жизни, которые заботят моего отца: армейская служба и я. Узнав, что это ты похитил меня, он не позволит тебе жить, а уж тем более жениться на мне.

– Если я оставлю его в живых после того, что он сделал… Но мы оба любим тебя, поэтому…

Марти покачала головой:

– Он никогда не допустит этого, но я так люблю тебя, что готова всю оставшуюся жизнь не видеться с отцом. Неужели это для тебя ничего не значит?

– Это много значит для меня.

– Тогда зачем тебе туда ехать?

– Я всегда был человеком чести, однако тем, что сделал с тобой, не могу гордиться. Я хочу все исправить.

Она отняла его руку от своего лица.

– Тебе нечего исправлять. Мой отец убьет тебя!

– Но все же есть шанс. Я должен его использовать ради тебя и ради себя.

– Если ради меня, не делай этого.

– Марти, по твоим словам, отец очень любит тебя. Ты тоже любишь его, поэтому когда-нибудь упрекнешь меня за то, что я забрал тебя от него.

– Нет, это не так!

– Это правда, Марти. Ты будешь скучать по нему и захочешь видеть его. И ты сочтешь меня виновным в том, что рассталась с отцом. Я отправлюсь туда и постараюсь убедить твоего отца, что люблю тебя и могу о тебе позаботиться. После этого я вернусь к тебе, мы поженимся и…

– И что? Что дальше? Мы останемся здесь или…

– Еще не знаю, Висинкала. Видишь ли, я люблю свою бабушку не меньше, чем ты – отца. Я обещал ей, что, пока смерть не настигнет меня, она будет жить спокойно в здешних местах.

– Когда ты отправишься?

В ее прекрасных изумрудных глазах запечатлелась такая тоска, что Ночное Солнце ответил:

– Не возражаешь, если мы проведем несколько дней наедине, прежде чем я уеду?

Марти просияла:

– О да! Мы останемся здесь, в твоем типи…

– Нет, у меня есть идея получше. Я покажу тебе этот суровый и прекрасный край. Согласна?

– Да я мечтаю об этом! Когда мы поедем?

– Можно было бы отправиться немедленно, но… Марти вскочила:

– Я только надену свое…

– Ты ничего не наденешь, – сказал он, прерывая ее, – пока мы не закончим заниматься любовью.

Марти счастливо рассмеялась:

– Ночное Солнце! Опять? Он притянул ее к себе.

Глава 37

Идущий-по-Слсду улыбался.

Улыбалась и Кроткая Олениха.

Таинственный Воин и слепая женщина были довольны. Этим прохладным осенним утром они улыбались и заверяли друг друга, что с самого начала знали: Ночное Солнце оправдает их ожидания.

Старики явно гордились тем, что правильно предсказали будущее, наблюдая, как златокудрая женщина-ребенок, красивая, покладистая и добрая, сумела превратить ненависть в любовь, отчаяние в надежду, конец в начало.

Задолго до того, как Ночное Солнце привез Висинкалу в их деревню, Таинственный Воин узрел ее в своих видениях.

Теперь Идущий-по-Следу и Кроткая Олениха сидели рядом и тихо говорили о молодых людях, выехавших на рассвете из лагеря.

Ночное Солнце пришел к Идущему-по-Следу задолго до рассвета, признался, что любит златокудрую женщину и собирается сделать ее своей женой.

Молодой вождь попросил Таинственного Воина благословить его. Он намеревался отвезти свою Висинкалу к священным Черным холмам и показать ей места, самые дорогие сердцу сиу, провести несколько дней наедине с любимой, перед тем как пойти навстречу будущему.

Идущий-по-Следу посоветовал ему отправиться немедленно, велел беречь и лелеять женщину.

Вскоре, после того как Ночное Солнце и Марти уехали, Таинственный Воин пошел к Кроткой Оленихе, спеша обрадовать ее.

Теперь Идущий-по-Следу и Кроткая Олениха радовались тому, что маленькая толика их племени нашла свое продолжение. Они задумчиво беседовали о минувших днях и с надеждой смотрели в грядущее. Им казалось, что они снова помолодели.

Ни один из стариков не высказал ни опасений, ни страха, никогда не покидавших их.

Они боялись, что офицер в синем мундире, ослепивший Кроткую Олениху и оставивший отметину на груди Ночного Солнца, убьет гордого молодого вождя.

Ночное Солнце улыбался.

Улыбалась и Марти.

Они ехали рядом по холмистым равнинам, залитым мягким светом утреннего солнца. Ночь они провели в любовных утехах, в промежутках строя планы, и не успело взойти солнце, упаковали все пожитки и пустились в путь.

Взглянув на горизонт, Ночное Солнце указал куда-то пальцем:

– К полудню мы доберемся до Белл-Форш. Там мы остановимся, перекусим и искупаемся.

Марти радостно кивнула.

– Немного отдохнув, мы снова отправимся в путь и с наступлением темноты будем у холмов. Мы объедем форт Мид и до ночи доберемся до самого святого места – Мата-Паха.

Марти улыбнулась:

– Все это звучит очень заманчиво, кроме…

– Кроме чего?

– Давай не будем ночевать в Мата-Паха.

– Почему бы и нет? Беар-Батт, как называют его белые люди, – чудесное место. Это означает «спящий медведь».

– Уверена, это прекрасное место, однако оно священно, и ты не сможешь любить меня там.

– О, Висинкала, не волнуйся! – рассмеялся Ночное Солнце. – Я помещу тебя на Каменный алтарь и стану поклоняться тебе. И пусть Вакан Танка и духи усопших наблюдают за нами.

– Я не верю тебе, Ночное Солнце, – сказала она.

– О, мисс Кидд, вы пожалеете, что сомневались во мне. – Подъехав к Марти, он обхватил ее талию и быстро пересадил на спину вороного.

– Теперь, – Ночное Солнце запустил руку за ворот рубашки Марти, – поцелуй меня, пленница.

Смеясь, Марти обвила рукой шею любимого и поцеловала его.

На скаку они оба разделись до пояса. Губы их слились в нескончаемом, жадном поцелуе.

Наконец Марти подняла голову.

– Боже милостивый, что мы делаем? Верхом на лошади… Ночное Солнце, это ужасно!

Он рассмеялся и снова обнял ее.

– Ужасно? Нет, Висинкала. Я, например, не припомню, чтобы когда-нибудь получал такое удовольствие от верховой езды.

Глава 38

Вдалеке поднимались дакотские Черные холмы. Оттуда, где находились Ночное Солнце и Марти, в нескольких милях к западу от холмов, темно-зеленые могучие сосны казались матово-синими.

Ночное Солнце привстал в стременах. Марти подъехала к нему. Обернувшись назад, они наблюдали восход солнца. Не отрывая взора от величественной картины, Ночное Солнце сказал:

– Пока солнце светит и реки продолжают свой бег.

– Расскажи мне о Черных холмах, – попросила Марти. – Я знаю, что они теперь принадлежат центральному правительству, да?

– На этих холмах мой народ всегда охотился и совершал религиозные обряды. В 1868 году президент подписал договор, в соответствии с которым передавал сиу семь миллионов акров земли. Черные холмы как раз в центре той земли. Они должны были принадлежать нам, «пока солнце светит, и реки продолжают свой бег». – Ночное Солнце посмотрел на Марти. – По мнению белых людей, эта земля не представляла ценности, поэтому они не возражали, чтобы мы, язычники, пользовались ею. Но потом, в 1874 году, один светловолосый солдат поехал на холмы и стал искать там золото.

– Генерал Кастер? – Ночное Солнце кивнул.

– Молодой генерал рассказал всем, что здесь находятся месторождения золота. И очень скоро золотоискатели наводнили эти места. Двумя годами позже генерал Кастер вышел против Сидящего Быка, Неистовой Лошади и Желчного Пузыря, и разразилась битва у Скользкой Травы, ты знаешь ее как Литтл-Бигхорн. Белые назвали ее «кровавой бойней». – Ночное Солнце покачал головой. – Глупый генерал расхвастался и растрезвонил о своем приближении, не подозревая о том, что наши люди ждут его, собираясь защитить свои земли, женщин и детей.

– Ты был там? – спросила Марти.

– В то время я изучал право в Гарварде, но если бы оказался там, то с гордостью вышел бы на бой вместе с Неистовой Лошадью. Я защитил бы то, что принадлежало нам по праву.

– Понимаю, – тихо отозвалась она. Ночное Солнце продолжал:

– После разгрома Кастера антииндейские настроения достигли высочайшего напряжения, поэтому в 1877 году, спустя девять лет после подписания договора 1868 года, правительство обманным путем выдворило нас с этих земель и загнало в резервации. – Он тяжело вздохнул. – В прошлом году здесь, прямо у подножий Мата-Паха, самого священного для нас места, был построен форт Мид, чтобы защитить рудники от ненавистных сиу.

Марти не знала, что и сказать. От отца и офицеров она слышала совершенно другую версию происшедшего у Литтл-Бигхорн. По их словам, это была безжалостная резня, кровавая бойня, учиненная над храбрыми, но ничего не подозревавшими американскими солдатами, которые мирно проезжали по местным равнинам.

Кому же верить?

Ночное Солнце, заметив смущенный взгляд Марти, потрепал ее по щеке:

– Извини меня. Не беспокойся, Висинкала. Тебе нет до этого никакого дела, и мне не стоило обременять тебя. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Помчимся наперегонки к холмам.

Все неприятности были забыты, и Марти, ударив пятками в бока своей кобылы, понеслась вперед, крича ему через плечо:

– Догони меня, если сможешь, индеец!

– Что ж, держись, бледнолицая! – Ночное Солнце ринулся вслед за ней и, поднеся ладонь к губам, издал громкий боевой клич.

Весь день они резвились как дети, а за час до заката достигли подножия холмов, въезжая в Мата-Паха. По знаку Ночного Солнца Марти посмотрела на вздымающуюся каменную плиту.

– Каменный алтарь, – объяснил он. Гранитная глыба наверху действительно напоминала по форме огромный церковный алтарь. Гладкую вершину глыбы омывали кроваво-красные лучи заходящего светила.

Пока Ночное Солнце расседлывал лошадей, Марти, пообещав не отходить далеко, осматривала холмистые окрестности. Ночное Солнце попросил ее окликать его каждые пять минут.

Почистив и привязав лошадей, собрав хворост и разбив стоянку, Ночное Солнце огляделся. Марти окликнула его, как и обещала. Он повернулся на звук ее голоса и поднял глаза к Каменному алтарю. Увидев Марти, Ночное Солнце замер.

Нагая, она стояла в меркнущем свете дня на вершине глыбы, высоко на священных Черных холмах. С рассыпавшимися по плечам локонами и протягивая руки, манила его.

Не отрывая от нее глаз, он разделся донага, затем ловко и быстро взобрался к Марти, обвил руками ее тонкий стан и поднял высоко над головой. Вцепившись в его плечи, она прошептала:

– Я люблю тебя, Ночное Солнце!

– Я обожаю тебя, Висинкала.

Последние лучи солнца омывали их нагие тела. Ночное Солнце осторожно опустил Марти на Каменный алтарь и покрыл поцелуями.

Когда солнце оставило на небе лишь бледный пурпурный след, Ночное Солнце лег на спину и потянул к себе Марти. В потемневшем каньоне, внизу, появились первые светлячки, ночная птица затянула свою брачную песнь, а прекрасная нагая пара предалась любви, лежа на Каменном алтаре.

Потянулись драгоценные часы. Вдвоем среди холмов, вдали от людей обоих миров, мужчина и женщина познавали друг друга.

С наступлением ночи по холмам разлилась прохлада, и нагие возлюбленные уютно устроились на мягких шкурах возле горящего костра, под звездным небом.

Марти, прильнув к Ночному Солнцу, расспрашивала его о женщинах, которых он знал до знакомства с ней.

– Зачем задавать вопросы? – усмехнулся он. – Ты же видела, как девушки в деревне смотрят на меня.

Марти, притворившись, что сердится, воскликнула:

– Да ты очень тщеславен!

– А ты? Я видел тебя в Денвере. Так сколько мужчин, Висинкала, было в твоей жизни? Десять? Двадцать? Пятьдесят?

Марти могла бы назвать с полдюжины молодых людей, которые пылко ухаживали за ней за последние два года, но серьезно ответила:

– Какая разница? Они не сравнятся с тобой. – И она поцеловала Ночное Солнце в губы.

– Я ревнив, Марти.

– Ну и ревнуй. Разве ты еще не уверен, что был моим первым и единственным мужчиной?

Ночное Солнце рассмеялся:

– Опрометчиво со стороны белой женщины насмехаться над опасным дикарем.

– Нет, дикарь не опасен для белой женщины.

– Тогда держись!.. – Ночное Солнце опустил Марти на спину и снова занялся с ней любовью под звездным небом.

На следующее утро молодые люди направились на юг через холмы. Они проезжали по каньонам и узким ущельям, а кроны высоких сосен защищали их от палящего солнца Дакоты.

Глядя на восхитительную местность, Марти подумала, что могла бы провести всю жизнь, вот так прокладывая путь по холмам вместе с Ночным Солнцем.

Глава 39

На следующий день они добрались до пещеры Ветров. Сгорая от любопытства, Марти ухватилась за руку Ночного Солнца, когда они вместе исследовали тихие и обширные подземные коридоры. Известняковые образования свисали с потолка. Солнечный свет, проникавший через узкие расщелины над головой, освещал им путь и придавал холодному каменному дворцу неземной вид. Марти никогда еще не видела ничего подобного.

– В детстве я думал, – начал Ночное Солнце, и эхо далеко разнесло его голос, – что люди нашего племени, ушедшие после смерти в иной мир, слышат меня, когда я прихожу в пещеру Ветров побеседовать с ними. Здесь я часто говорил с мамой и дедом. Рассказывал им о том, что происходит с нашим народом, спрашивал у деда совета.

– Он дал тебе совет? – спросила Марти.

– Да. Бредущий Медведь велел мне во всем слушаться Кроткую Олениху. Сказал, что я должен отправиться к своему белому отцу, поступить в школу белых людей и выучиться их цифрам и буквам… – Ночное Солнце вздохнул. – Потому что закат солнца Лакотского Койота – народа сиу стремительно окрашивал небо на западе. Марти прикоснулась к его щеке.

– Расскажи мне о своем белом отце, дорогой.

– Джеймс Савин умер пару лет назад, – бесстрастно сообщил Ночное Солнце. – Он был богат. В следующем месяце, когда мне исполнится двадцать пять лет, стану богат и я. Савин был траппером, когда встретил мою мать. Пришел в нашу деревню, увидел се, пожелал и взял, не упомянув о том, что на востоке у него уже есть жена. – Ночное Солнце вдруг улыбнулся. – Мой отец был очень обаятелен, Марти. Джеймс Савин понравился всему Народу, включая Бредущего Медведя и Идущего-по-Следу.

– А твоя мать? Она влюбилась в Джеймса Савина?

– Так мне говорили. Вероятно, это действительно была любовь, потому что, проведя лишь несколько недель с Джеймсом Савином, она уже не обращала внимания ни на одного из воинов и оставалась, верна ему до самой смерти.

– Как печально! Ты часто виделся с отцом?

– С шести лет меня регулярно посылали на восток. Ночное Солнце признался, что, чувствовал себя не на месте в шикарном особняке отца. Рассказал, что в мире белых узнал много нового и это испугало его гораздо больше, чем одинокие прогулки на коне по просторам равнин.

Поведал он и о том, что жена Джеймса Савина не могла скрыть неприязни к его сыну-полукровке, плоду неверности мужа.

– Констанс Савин умерла пять лет назад, подхватив грипп. Вообще-то она не была злой женщиной. – Ночное Солнце бросил взгляд на Марти. – Поставь себя на ее место.

– Я бы страшно ревновала.

– Вот именно. К тому же Констанс Савин совершенно растерялась. Утонченная и воспитанная, она происходила из старой зажиточной семьи. Наверное, для всех се друзей из высшего общества было кошмаром узнать обо мне. Марти покачала головой:

– Странно, что твой отец…

– Конечно. Большинство людей никогда не признались бы в такой измене и не рассказали о моем существовании. – Ночное Солнце притянул к себе Марти. – Я хочу узнать о тебе побольше. Расскажи мне о своей матери. Она была так же красива, как ты?

– Отец считал ее самой красивой женщиной в Калифорнии, где они встретились и поженились. – Марти взглянула на Ночное Солнце. – Не только ты богат. Мне принадлежат золотые прииски по всей северной Калифорнии и Сьерра-Неваде. Мне оставила их моя мать.

Марти охотно рассказала Ночному Солнцу о своем детстве, проведенном в чикагском особняке, о том, как в четыре года потеряла мать, о том, как ее баловали и лелеяли, потому что прислуга жалела осиротевшую девочку.

По словам Марти, она привыкла делать все, что пожелает, и решила отказаться от замужества и материнства, мечтая о путешествиях и приключениях.

– И ты не изменила своего решения? – Марти теснее прильнула к нему.

– Нет! Я хочу стать твоей женой и иметь от тебя детей. Ночное Солнце улыбнулся:

– Ого! Повезло же мне захватить в плен горячую женщину да еще склонную к бродяжничеству!

– Я вовсе не бродяга! Я хочу стать твоей женой!

– Надеюсь, милая, что в тебе все же осталось чуть-чуть от бродяги. Моей жене, возможно, придется немного постранствовать.

– Ничего не имею против странствий, если ты будешь путешествовать вместе со мной.

Они провели ночь в пещере, выбрав для сна место, где лунный свет рассеивал густую тьму. Марти крепко прижалась к Ночному Солнцу и спала очень чутко, опасаясь летучих мышей и других ночных тварей, которые делили с ними этот приют. Тем долгожданнее был рассвет, проникший в пещеру. Ночному Солнцу не пришлось дважды спрашивать Марти, хочет ли она перед завтраком совершить верховую прогулку.

Они продвигались на юг, пока Ночное Солнце не натянул поводья вороного.

– Мы на месте, – объявил он.

– Где именно?

– Миннекахта. Край теплых источников.

Марти увидела вдали белый пар, поднимающийся над камнями.

– Ночное Солнце, ты позволишь мне искупаться в теплых источниках?

– Они для того и существуют, Висинкала. Вперед!

Он пришпорил жеребца, и Марти последовала за ним.

Она охала и ахала от наслаждения, погрузившись в ванну, выдолбленную в скале, и взвизгнула с детской радостью, когда Ночное Солнце бросился в воду за ней.

– Великолепно! – восхищалась Марти. – Это похоже на настоящую роскошную ванну.

– Так вот о чем ты мечтаешь?

– Только не уверяй меня, – откликнулась Марти, – что и ты не мечтал об этом. Я все равно не поверю тебе.

– Правда, довольно долго прожив в твоем мире, я кое к чему привык.

– К чему же еще ты привык?

– К выдержанному бренди, первосортным сигарам, шелковым сорочкам, хорошей музыке.

– Так я и думала. Ты обманщик, мой очаровательный полукровка.

– Я много раз думал о себе то же самое, потому что застрял между двух миров, Марти, и не принадлежу полностью ни к тому, ни к другому.

– Это не так! Я видела тебя в деревне, ты один из них. Уважаемый лакотский вождь и…

– Так ли? Я не уверен в этом. Если бы не бабушка, я вряд ли вернулся бы в родные края. Ты верно подметила. Я изнежился на востоке, и если некоторые белые давали мне понять, что мое присутствие нежелательно среди них, то моего соученика и близкого друга Дрю Келли никогда не смущало мое происхождение. Дам оно тоже не смущало, – шутливо добавил он.

Марти рассмеялась.

– Уверена, это им не мешало! – Она улыбнулась любимому. – Ночное Солнце, ты не изнежен, просто ничто человеческое тебе не чуждо. Есть приятные вещи в обоих мирах, но они различны, вот и все.

– Да, Висинкала, кое-что, несомненно, похоже – здесь ли, на холмах, или в Чикаго, в Иллинойсе.

– Что же это?

Ночное Солнце поцеловал Марти.

– Любовь.

– Полагаю, так и есть, но когда-нибудь мне хотелось бы заняться с тобой любовью в постели в Чикаго, чтобы проверить наше предположение.

– Поживем – увидим. А пока как ты смотришь на то, чтобы заняться любовью здесь, в Миннекахта?

– А это возможно?

– Не только возможно, но и приятно. Она радостно рассмеялась:

– Кому тут нужны шелковые сорочки?

Это было их последнее утро на Черных холмах. Проснувшись, они оставят позади уединенный великолепный край. А еще через двадцать четыре часа Ночное Солнце отправится на юг, к Денверу, чтобы встретиться с генералом Уильямом Киддом.

Еще не рассвело, а Ночное Солнце уже пробудился. Марти мирно спала рядом. Он приподнялся на локте и взглянул на нее.

Вырвать Марти из привычного мира было отвратительным поступком, но затем он занялся любовью с ней, одинокой и ранимой в индейском лагере. Это было непростительно.

Ночное Солнце нежно прикрыл нагое плечо Марти.

Он думал, что она будет счастлива с ним в Дакоте, но так ли это? Может ли очаровательная молодая женщина, выросшая в особняке и окруженная множеством слуг, довольствоваться жизнью в типи среди равнин? Не сменится ли вскоре ее любовь к нему негодованием и ненавистью?

Ночное Солнце поднялся, зевнул и потянулся, расправив грудь.

И вдруг Марти прильнула губами к его ступне.

– Висинкала, что ты делаешь?

Она не отвечала, а ее губы скользили вверх по ноге, по внутренней стороне бедра.

Ночное Солнце застонал от страсти.

– Тебе не стоит делать этого.

– Я так хочу, – прошептала Марти. – Я люблю тебя, Ночное Солнце, и буду любить тебя вечно.

Стоя перед ним на коленях, Марти положила ладони на его бедра и откинула голову.

– Смотри на меня, милый.

Ночное Солнце, изнемогая от жаркой истомы, смотрел на нее, и глаза его сверкали.

– Не думай, – продолжала она, – будто я когда-нибудь пожалею о том, что ты взял меня.

Марти прикоснулась губами к напряженному, вздымающемуся перед ней жезлу. Ночное Солнце содрогнулся всем телом, из груди его вырвался стон.

– Я не пожалею, – заверила Марти, проводя языком по всей длине его жезла. – И ты не жалей.

Ночное Солнце громко вскрикнул, когда ее теплый, влажный рот накрыл его. Он стоял в лучах восходящего солнца, и прекрасная нагая женщина, преклонившая перед ним колени, любила его столь интимно, столь сладострастно, что Ночное Солнце хотел бы стоять так всю жизнь, глядя вниз на прильнувшую к нему золотистую головку.

Отведя голову Марти, он упал на колени и оказался лицом к лицу с любимой. Глаза его были полны муки, грудь тяжело вздымалась, и, несмотря на прохладу утра, испарина выступила на лбу.

Поняв, что Ночное Солнце никогда еще не был так возбужден, Марти прошептала с мольбой:

– Я знаю своего отца. Он убьет тебя. Не надо тебе туда ехать. – Она прижалась к нему горячей щекой. – Если ты меня любишь, скажи, что не поедешь.