Текст книги "От ненависти до любви"
Автор книги: Нэн Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Нэн Райан
От ненависти до любви
Моей отважной, жизнерадостной и нежно любимой маленькой сестренке Джуди Джонас
Глава 1
Нью-Йорк, 2 июня 1879 года
Свет лампы отражался в глубине холодных темных глаз. Смуглый мужчина читал «Нью-Йорк тайме». Неожиданно он улыбнулся, отложил газету и медленно опустил длинные худые ноги на пол. Поднявшись с кресла, где провел последние полчаса, он тихо прошел по английскому ковру к столику красного дерева, стоявшему в дальнем конце просторной комнаты.
Врожденная осторожность заставила его выглянуть из окна своих угловых апартаментов восьмиэтажного отеля «Букингем». Он посмотрел вниз на Пятую авеню, скользнул взглядом по Пятидесятой улице, затем вновь задернул тяжелые бархатные гардины и вынул пробку из хрустального графина. Улыбка исчезла, и на жестком лице появилось выражение холодной решимости. Щекочущее возбуждение приятно разлилось по его телу после порции бурбона, выпитой одним залпом. За первым фужером последовал второй.
Мужчина вернулся к креслу, поднял газету и вновь перечитал статью из светской хроники, где была помешена фотография удивительно привлекательной молодой особы.
«„Золотая девушка“ Чикаго, прекрасная белокурая мисс Марти Кидд, получившая образование в привилегированной женской академии мисс Брайен в Манхэттене, чье яркое присутствие освещало многие светские собрания Нью-Йорка, планирует этим летом „примириться с лишениями“ в Денвере, Колорадо. Наследница многочисленных золотых рудников, мисс Кидд – единственная дочь бригадного генерала Уильяма Дж. Кидда. С места своей службы в форте Коллинз генерал сообщает, что с нетерпением ожидает приезда дочери в начале июня. Зеленоглазая красавица станет гостьей полковника и миссис Дольф Эмерсон, старейших жителей Денвера и близких друзей генерала».
Мужчина снова отложил газету, и дьявольская усмешка скользнула по его полным губам. Аккуратно вырвав фотографию, он положил ее в нагрудный карман своей белой шелковой сорочки: Затем, вызвав служащего отеля, он низким, мягким голосом сказал:
– Закажите для меня место на двенадцатичасовой поезд до Денвера. Упакуйте вещи в течение часа. Коляска должна ждать меня здесь за полчаса до времени отбытия. И пошлите в Колорадо телеграмму мистеру Дрю Келли, Денвер, Бродвей, 1201. Сообщите ему, что я приезжаю восьмого июня.
– Вы же только сегодня приехали из Бостона, сэр, – заметил служащий. – Мы надеялись, что вы остановитесь у нас на неделю.
Смуглый мужчина вынул из кармана несколько банкнот и вложил их в ладонь служащего.
– Это входило в мои планы, но кое-что изменилось, и я должен покинуть вас.
– Как жаль, сэр. – Служащий откланялся. Энергично расхаживая взад-вперед, мужчина вскоре вновь достал маленькую фотографию и внимательно всмотрелся в глаза девушки. Они казались до боли знакомыми, хотя он ни разу не встречал ее раньше. Он скомкал фотографию.
Чикаго, Иллинойс, 3 июня 1879 года
Изумрудные глаза Марти Кидд светились радостью, когда она переодевалась к своему последнему вечеру в Чикаго. Хотя Марти просила друзей не делать события из ее отъезда, то, что они все же устроили грандиозные приемы в ее честь, ничуть не удивило девушку.
Сегодня вечером она посетит последний банкет в особняке состоятельного сталелитейного магната Фаррела Т. Янгблада. Сам сэр Фаррел Т. Янгблад со своей женой Лаурой сейчас путешествовал по Европе, однако их двадцатидвухлетний сын, Фаррел Т. Янгблад-младший, остался в особняке и наслаждался свободой.
Красивый светловолосый молодой человек с прекрасными глазами, аристократическим носом и мальчишескими ямочками на щеках, Фаррел-младший убеждал Марти не проводить все лето в Денвере. Юноша, безнадежно влюбленный в нее, если бы мог, просто запретил бы Марти уезжать.
Но именно поэтому Марти твердо решила отправиться в путешествие. Красноречивый, привлекательный и забавный Фаррел нравился Марти. По крайней мере, до тех пор, пока она не позволила ему несколько раз поцеловать себя. Тогда он мгновенно заговорил о браке. Вот это и охладило отношения между ними. Фаррел никак не мог понять, что Марти не лукавит, избегая замужества.
– Пожалуйста, поверь мне, Фаррел, – сказала она ему прошлым вечером. – Мне приятно общаться с тобой, я считаю тебя одним из лучших моих друзей, но не хочу замуж. Ты тут ни при чем, дело во мне. Я очень ценю свободу и намерена еще долго пользоваться ею.
– Что за чепуха! Со мной у тебя будет столько свободы, сколько пожелаешь. Я не ревнивец. – Фаррел нахмурился. – Иначе мы бы уже давно поссорились.
Марти рассмеялась. Не только Фаррел, а еще три молодых человека целовались с ней за последние два года, и она еще много раз испытает это удовольствие, пока не станет слишком старой для подобных проказ.
Если джентльмены, даже с самой лучшей репутацией, вправе делать выбор, почему же это не дозволено девушкам? Она будет целоваться, с кем пожелает, кроме чужих мужей и возлюбленных.
– Ты не хочешь понять меня, Фаррел. Знаю, ты не ревнив, и очень ценю в тебе это качество. Но я не хочу стать замужней матроной с ребенком, когда мне минет девятнадцать. К тому же потом каждый год будет прибавляться по младенцу.
Откровенность Марти смутила Фаррела, хотя его восхищала смелость ее суждений.
– Уверена, многие молодые девушки выходят замуж вовсе не по безумной любви. Просто им хочется, чтобы кто-то заботился о них.
– Ну, молодым девушкам действительно нужен…
– Только не мне. Благодаря наследству мамы я богата. Мне доступно все, а потому я не нуждаюсь в мужчине, который обеспечивал бы меня. Притом я располагаю свободой и временем и хочу насладиться ими.
– Ты невыносима, Марти, однако я надеюсь, что со временем ты изменишь решение. Повзрослев, ты поймешь, как важны муж и семья.
– Ну вот, ты заговорил как мой отец. Он больше всего желает, чтобы я удачно вышла замуж еще до следующего своего дня рождения. – Она встряхнула золотистой головкой. – Наверное, отец боится, что я попаду в какую-нибудь историю.
– Дорогая моя, уверен, твой отец хочет только…
– Он хочет только того, что выгодно для него. Я же предпочитаю делать то, что нравится мне. – Она рассмеялась. – Думаю, мы с ним очень похожи.
– Неужели я не могу убедить тебя отказаться от поездки в Денвер?
– Нет. Лето я проведу там. Но не успеешь оглянуться, как наступит осень, я вернусь в Чикаго, и буду посещать приемы, оперу и кататься по берегу озера.
Фаррел поднес к губам руку Марти и поцеловал ее.
– Надеюсь на это, дорогая. Денвер нецивилизованное место. Там полно грубых поселенцев, картежников, беглых преступников и падших женщин. Говорят, краснокожие до сих пор бродят по горам. Мне страшно…
– А я не боюсь. В Денвере я буду в полной безрпасности.
Теперь Марти улыбалась, вспоминая этот разговор. Предостережения Фаррела лишь усилили ее нетерпеливое желание попасть в Денвер. Восемнадцать лет она провела «в полной безопасности», поэтому теперь мечтала о сильных ощущениях. Без тени страха Марти ждала путешествия в Колорадо, обещавшее ей новые приключения.
По всей просторной спальне стояли полуоткрытые дорожные сундуки и шляпные коробки. Яркие летние костюмы и элегантные бальные платья, предметы женского белья и мягкие туфельки выглядывали из кожаных саквояжей.
Марти блаженно вздохнула, и в ее зеленых глазах вспыхнуло удовольствие. Меньше чем через восемь часов она уже будет в поезде! А еще через неделю вновь увидит отца, с которым не встречалась более шести месяцев и очень скучала по нему. Марти понимала, что отец испытывает те же чувства, иначе никогда не позволил бы ей приехать в Колорадо. Впервые он разрешил дочери посетить его в полевых условиях.
Марти взяла гребень с золотой ручкой и начала расчесывать свои длинные белокурые волосы, мечтая о Денвере. Она представляла себе его диким городком, расположенным среди величественных гор, местом, где перестрелки все еще нарушают покой, а по улицам ходят энергичные мужчины, нищие и свирепые индейцы.
Хоть бы поскорее попасть в те края!
– Не нравится мне это, Марти. Совсем не нравится, – проговорил растерянный Фаррел.
Была уже полночь.
Под коней праздничного вечера оживленные гости расселись по коляскам и экипажам и проводили Марти до чикагского железнодорожного вокзала. Теперь виновница торжества стояла перед личным вагоном «Калифорнийское золото» – отцовским подарком, который тот преподнес ей прошлым августом на восемнадцатилетие.
– Ну, не будь таким мрачным, Фаррел. Всего-то на три месяца.
– Всего? – Ему это казалось вечностью. – Возвращайся скорее и отпразднуй свое девятнадцатилетие в Чикаго.
– Все по местам, – провозгласил круглолицый негр. Паровозный гудок издал громкий протяжный звук, пар вырвался из котлов могучей машины.
– Пора! – Марти помахала друзьям. – Увидимся осенью. Благодарю вас всех за чудесную вечеринку.
Поднявшись на ступеньку и увидев, каким несчастным выглядит Фаррел, Марти нагнулась и поцеловала его в щеку.
– Я буду писать.
– Нет, не будешь. – Он слишком хорошо знал ее. Марти улыбнулась и попыталась возразить, но Фаррел внезапно подхватил ее со ступеньки и, прижав к себе, пылко и нежно поцеловал. Оторвавшись, наконец, от ее уст, он смущенно пробормотал:
– Теперь ты не позабудешь меня.
Поезд тронулся. Марти, подобрав юбки, стремительно взбежала по ступенькам в вагон. Через несколько секунд она уже удалялась от вокзала, а Фаррел, красный и взволнованный, бежал по перрону вслед за поездом. Марти с облегчением вздохнула, когда поезд набрал скорость. Молодой человек остановился, но продолжал окликать Марти, а она, стоя в открытых дверях вагона, махала ему платочком.
– Пора войти внутрь, – проговорила Летти, появившись за ее спиной.
Марти кивнула и обняла дородную ирландку, которая заботилась о ней с самого рождения.
– О, Летти, ты веришь в это! Наконец-то мы на пути в Колорадо!
– Сейчас ты всего лишь на пути в постель. – Широкое румяное лицо Летти выразило неодобрение. – Посреди ночи целуется на публике с джентльменом и отправляется через всю страну! Что же будет дальше?
Марти ничуть не смутилась.
– Действительно, что же дальше? Не знаю, и это самое приятное, Летти. В новых местах я встречу новых людей и буду делать то, чего никогда не делала раньше.
– И что это нашло на генерала? Молодым девушкам не место в диких местах. – Летти начала расстегивать бледно-желтое бальное платье Марти.
– Я сама разденусь. Иди-ка спать. Ты, наверное, утомилась.
– Немного. Мой артрит что-то разыгрался, и я…
– Бедная Летти! Поспи немного. А Декстер…
– Этот никчемный Декстер храпит в своей комнате уже с девяти часов. Много же пользы он принесет во время путешествия.
Марти едва скрыла радость оттого, что Большой Декстер крепко уснул и это избавило ее от его шумного присутствия. Об Амосе, семейном поваре, можно было не беспокоиться. Наверняка он давно уже играет в кости и не вернется в «Калифорнийское золото», пока не подоспеет время ее завтрака.
В Колорадо Марти сопровождали Летти, Большой Декстер и Амос. Вся прочая прислуга осталась в Чикаго. Она будет скучать по ним. Ее мать умерла, когда Марти было четыре года, поэтому девочку растили Летти и другие. Все они имели какие-то недостатки. Декстер был ленив, но этот крупный человек с недюжинной силой не задумываясь отдал бы свою жизнь за Марти или генерала. Азартный игрок, Амос считался одним из лучших поваров в Чикаго. А Летти… С недавних пор с ней стало довольно трудно ладить. Марти приписывала это «таинственной перемене», о которой перешептывались женщины. Прошлой зимой Летти исполнился пятьдесят один год, и даже в самые холодные дни она обмахивалась веером и жаловалась, что вся горит.
– Ты слишком сурова с беднягой Декстером. – Марти с улыбкой взглянула на Летти. – Да и к себе слишком строга. Ложись спать. – Марти поднесла ладонь ко рту и зевнула. – Глаза слипаются. Сейчас упаду в постель.
– Не хочешь, чтобы я помогла тебе приготовиться ко сну?
– Я справлюсь сама, спасибо.
– Ладно. Но не зачитывайся этими дрянными дешевыми романами, слышишь?
– Слышу, слышу. Спокойной ночи.
Марти с облегчением вздохнула, когда Летти оставила ее одну, кинулась к сумочке и заглянула в зеркальце в золотом футляре. Схватив флакончик с губной помадой, она исправила ущерб, нанесенный страстным поцелуем Фаррела. Пригладив взъерошенные волосы, Марти выключила свет и на цыпочках вышла через заднюю дверь.
В составе было шесть вагонов. Перед «Калифорнийским золотом» находились сидячие и товарные, позади – спальные и первого класса. Открыв дверь своего купе, Марти выскользнула на площадку.
Оставив позади огни большого города, поезд мчался по холмистой сельской местности, залитой лунным светом. Ветер с такой силой ударил в лицо Марти, что на глазах ее выступили слезы.
Открыв дверь следующего вагона, она вошла в него и двинулась по проходу между креслами. Два элегантных джентльмена курили сигары и обсуждали биржевые цены. Три хорошо одетые леди путешествовали вместе. Несколько дерзких молодых солдат улыбнулись и подмигнули Марти. Она ответила им улыбкой. Ребенок, соскочивший с рук задремавшей матери, с милой непосредственностью спросил у Марти:
– А у вас есть конфета?
– К сожалению, нет. – Марти потрепала по головке белокурое дитя, сделала шаг вперед и почувствовала, как что-то удерживает ее. Она взглянула вниз. Кружево нижней юбки зацепилось за мысок блестящего черного мужского ботинка. Марти заметила, что мужчина крепко спит. Его голова покоилась на спинке сиденья, черная шляпа была низко надвинута на лицо, полностью скрывая его черты.
Присев на корточки, чтобы высвободить нижнюю юбку, Марти с любопытством взглянула на мужчину. Его темный сюртук лежал на сиденье рядом с ним. Галстук был развязан, льняная белая сорочка расстегнута у горла. Смуглые руки были сложены на животе, мощная грудь равномерно поднималась и опускалась. Длинные ноги мужчина вытянул в проход между креслами.
Он чуть пошевелился, и Марти затаила дыхание. Почему-то волосы у нее на затылке встали дыбом. Освободив юбку, Марти поднялась и поспешила назад по проходу так быстро, словно кто-то преследовал ее. Сердце Марти неистово колотилось. Вернувшись в свое купе, девушка захлопнула за собой дверь и в смятении прислонилась к ней спиной.
Вскоре она уже смеялась над своей глупой тревогой. Мурлыкая что-то себе под нос, Марти разделась, погасила газовую лампу и легла в просторную мягкую кровать. Заложив руки за головой, она предалась мечтам о приятных денечках, ждущих ее впереди.
Вскоре, убаюканная монотонным постукиванием колес, Марти погрузилась в глубокий сон.
Посреди ночи, когда Марти мирно спала в своем купе, высокий смуглый мужчина вышел на площадку хвостового вагона. Прикрывая спичку от ночного ветра, он прикурил длинную сигару. Огонек на мгновение осветил его красивое лицо и темные глаза.
Зажав сигару в ослепительно белых зубах, мужчина поставил ногу на стальные перила и снял с носка ботинка маленький кусочек кружева.
Покручивая обрывок ткани, он улыбнулся.
Глава 2
Минуло пять дней, и, несмотря на роскошь и удобства ее «передвижного отеля» с обшитыми атласным деревом стенами, стульями эпохи королевы Анны, голубой софой времен Фридриха, вывезенной из Германии, и кроватью в стиле Людовика XVI, Марти заскучала. Время подходило к полудню, а она все еще не оделась. Ее белокурые волосы ниспадали на спину. Марти так и осталась в кружевной ночной рубашке и дорожном халате.
Громко вздохнув, она встала из-за письменного столика, где последний час писала письма друзьям в Чикаго. После долгих однообразных дней, когда поезд шел через Великие равнины, Марти уже надоело смотреть в окно. Кроме необъятных прерий, по которым кое-где погонщики гнали скот, она не видела ничего интересного.
Приуныв, Марти подумала, не окажется ли Денвер таким же скучным, как эта равнинная, заброшенная часть страны. Слегка подкрасив губы, девушка снова легла. Ей впервые пришло в голову, что она, возможно, совершила ошибку, решив провести все лето в Колорадо.
Марти вздохнула и закрыла глаза. От безделья ее клонило в сон. Лишь только она задремала, как в комнату вошла Летти и, скрестив руки на груди, сообщила:
– Впереди Скалистые горы.
Марти оживилась и подскочила к окну. Отдернув занавески, она высунула голову наружу, прищурилась от яркого солнца и радостно вскрикнула. Перед ней на горизонте поднимались величественные горы. Самые высокие вершины покрывал снег. Марти видела таинственный цвет, холодную, глубокую, манящую синеву гор.
С восхищением, оглядев величественную картину, девушка обратилась к Летти:
– Пожалуйста, приготовь мне ванну, я должна одеться! – Сбросив халат, она устремилась к массивному шкафу. Дородная ирландка улыбнулась. Порывистость Марти не переставала удивлять ее.
– Милая, у тебя еще уйма времени. Мы вряд ли доберемся до Денвера раньше завтрашнего утра.
Восьмое июня было идеальным днем в Скалистых горах – теплым, но нежарким. По ясному голубому небу плыли редкие облака. Воздух был свеж и чист.
Возбужденная Марти внимательно рассматривала в зеркале «Золотую девушку», пока поезд Чикаго Куинси медленно вползал на денверский вокзал. На Марти были превосходный светло-синий дорожный костюм и модная голубая соломенная шляпка; на тонких руках – белые лайковые перчатки. С широкой улыбкой спускаясь из вагона, она чувствовала, что все взгляды на шумном вокзале Денвера прикованы к ней.
Изумрудные глаза Марти взволнованно оглядели толпу в поисках благородной головы с золотистыми волосами, тронутыми сединой. Она почти сразу заметила его – все еще энергичного и привлекательного сорокасемилетнего мужчину. Он направлялся к ней вместе с белокурым молодым военным.
Быстро спустившись по лестнице, Марти бросилась навстречу отцу и вскоре оказалась в знакомых объятиях. Отец закружил ее, как девочку.
– Папа, папа! – Слезы радости навернулись на глаза Марти. – Как давно мы не виделись!
– Слишком давно, ангел мой! – Отец опустил ее на ноги, обхватил ладонями раскрасневшиеся щеки и крепко поцеловал в каждую.
– Милая, позволь познакомить тебя с очень приятным молодым человеком, майором Лоренсом Бертоном.
– Это огромное удовольствие для меня, мисс Кидд, – улыбнулся блондин. Его теплые карие глаза чуть прищурились, когда он протянул Марти крупную веснушчатую ладонь.
– Рада познакомиться с вами, майор Бертон. – Марти ощутила крепкое пожатие сильных пальцев.
– Майор Бертон согласился разделить с нами ленч, Марти. Не правда ли, это великолепно? – Отец улыбнулся.
– Да, – согласилась Марти, хотя эта перспектива ничуть не обрадовала ее. Как было бы славно перекусить наедине с отцом! Ее раздражение усилилось, когда она увидела четырех широкоплечих военных, стоявших рядом с поджидавшей коляской. Марти позабыла, что отец никуда не выезжает без хорошо вооруженного эскорта. Конечно, она хотела, чтобы отец был в безопасности, но неужели каждый раз при встрече с отцом придется терпеть присутствие незнакомых людей, повсюду следующих за ним?
Отец обвил рукой тонкий стан дочери.
– Боже, как я скучал по тебе, милая!
Настроение Марти сразу поднялось. Она прильнула к груди отца, увешанной медалями.
– Мы проведем вместе все лето. Как это чудесно!
– Да, моя милая, – просиял генерал.
Марти села в коляску, а отец, расположившись рядом, покровительственно обнял дочь. Майор Бертон занял место напротив. Чернокожий кучер тихо успокаивал разволновавшихся гнедых, ожидая, пока военный эскорт генерала сядет на коней. Четверо крепких парней вскочили в седла.
Сняв шляпку, радостная Марти бросила ее на сиденье рядом с майором. Глядя на него из-под густых темных ресниц, она отметила, что он привлекателен и застенчив. Похожий на мальчишку-переростка, майор явно позаботился о своей внешности и держался весьма любезно. Марти заметила, что его карие глаза лучатся мягкостью, нос имеет патрицианскую форму, а губы чуть полноваты и слегка улыбаются. От взгляда Марти не укрылось и то, что майор строен, широкоплеч и длинноног.
Импульсивно схватив свою шляпку, девушка села рядом с красивым майором. Она, конечно, и не подозревала, как это порадовало молодого человека, а возможно, и генерала.
Положив шляпку на колено майора, Марти рассказала ему забавный анекдот про отца. Офицер покраснел, рассмеялся и беспокойно взглянул на своего начальника. Однако генерал, откинув посеребренную сединой голову, от души расхохотался.
Заразительный смех Марти привлек внимание мужчины, стоявшего на улице у здания вокзала. Прищурившись, он посмотрел вслед экипажу, сопровождаемому военным эскортом, и увидел блестящие на солнце великолепные золотые волосы.
Проведя длинными смуглыми пальцами по своим иссиня-черным волосам, он сел в ожидавшую его коляску и кратко бросил:
– Отель «Сентенниал».
Денвер оказался прелестным городком, хотя и не таким большим, как Чикаго, но поражающим воображение. Главное же, отец уделял Марти много времени, гораздо больше, чем она рассчитывала. Первые три дня после приезда дочери генерал провел с ней в доме Эмерсонов на Лаример-стрит.
Это было чудесно!
Эмерсоны, заботливые, отзывчивые люди, оставляли Киддов наедине на задней террасе своего дома. Потягивая прохладительные напитки и наслаждаясь великолепным пейзажем, отец и дочь наверстывали упущенное за долгое время разлуки.
Вечером, накануне отъезда генерала на его пост, за ужином к ним присоединился майор Бертон. Великолепная трапеза сопровождалась приятной беседой. Красивый майор украдкой бросал взгляды на Марти. Чувствуя, что взгляд Бертона прикован к ней, Марти делала вид, будто не замечает этого, и выказывала живой интерес к рассказам отца.
– Наконец, – промолвил генерал, ставя кофейную чашку на блюдце, – и эта часть страны стала пригодной для проживания. Мы приложили немало усилий, очищая ее от дикарей.
Полковник Дольф Эмерсон улыбнулся:
– Проблема еще не окончательно разрешена, Билл. Всегда найдутся враги за пределами резерваций, готовые причинить нам неприятности. До сих пор несколько банд сиу и кроу отказываются сложить оружие.
– Невежественные язычники! – воскликнул Уильям Кидд. – Глупые твари! Их нужно всех перестрелять как бешеных собак!
Марти ничуть не удивила вспышка отца, уже далеко не первая на ее памяти. Сколько она себя помнила, он постоянно говорил о никчемных краснокожих, причиняющих только беспокойство. Генерал всегда проявлял отвагу в сражениях с индейцами, и несколько боевых рубцов были тому свидетельством.
Марти разделяла взгляды отца и считала возмутительным, что уже много лет краснокожие расхаживают, где им заблагорассудится, угрожая белым поселенцам, мирно продвигавшимся на Запад. Она с ужасом слушала бесчисленные истории о жестоких нападениях дикарей на колонистов.
– Этот старый ублюдок… хм, прошу прощения, дамы, – смущенно кашлянул генерал Кидд, – этот подлый трус Сидящий Бык все еще прячется в Канаде?
– Последнее, что я о нем слышал…
– К черту его! Во время своего президентства Грант сказал, что раз мы не можем их всех перебить, то заставим подчиниться силой. А теперь я думаю, какого черта мы их не истребили? Да, нужно слишком много времени, чтобы взять этих негодяев измором.
Тема утомила Марти. Отец способен часами разглагольствовать о «коварных краснокожих». Случайно посмотрев на майора Бертона, девушка поймала на себе его взгляд и дерзко подмигнула ему. Майор покраснел до корней волос, а Марти, изнемогая от скуки, ждала, когда полковник Эмерсон закончит длинную тираду в ответ на слова отца.
Когда, наконец, он замолчал, Марти сказала:
– Надеюсь, вы простите нас, если мы с майором Бертоном выйдем на веранду подышать воздухом. – Она очаровательно улыбнулась молодому офицеру. – Кажется, сейчас взойдет полная луна.
– Да-да, конечно, ступайте, – отозвался генерал Кидд.
– Благодарю, сэр. – Лоренс Бертон вскочил и отодвинул стул Марти. Помогая ей подняться, он обратился к хозяйке: – Миссис Эмерсон, не помню, чтобы я когда-либо получал большее удовольствие от ужина.
Бетти Джейн Эмерсон тепло улыбнулась:
– Майор, здесь вам всегда рады. Приходите в любое время. Когда молодые люди удалились на широкую, благоухающую цветами веранду, генерал Кидд посмотрел им вслед.
– Что думаешь, Дольф? По-моему, он славный юноша.
– Во всех отношениях. – Хозяин дома усмехнулся. – И то, что он единственный наследник человека, имеющего крепкие связи с Белым домом, тоже не повредит, не так ли?
– Еще, какие связи, черт возьми! Сенатор Бертон вовсю влияет на ход дел.
Старые друзья рассмеялись, а Бетти Джейн, добродушно покачав головой, приказала слуге принести еще свежего кофе.
И в самом деле, на небо всходила полная луна. Ее свет залил обитый войлоком плетеный диванчик, на котором устроились Марти и Лоренс. Бросив романтичный взгляд на ночное светило, девушка промолвила:
– Не правда ли, она прекрасна, майор?
Лоренс Бертон смотрел только на Марти, самую ослепительную красавицу, какую он когда-либо встречал. Золотистые локоны блестели при свете восходящей луны. Широко посаженные изумрудные глаза под густыми, длинными ресницами притягательно сверкали. Маленький вздернутый носик был прелестен, а влажные восхитительные губки завораживали майора, и он страстно желал прильнуть к ним.
– Да, – отозвался молодой человек, – прекрасна. – Внезапно Марти впилась в него взглядом.
– Расскажите мне о себе, майор. Я хочу знать о вас все! – Майор поведал девушке о том, что заступил на службу в часть ее отца только три месяца назад и никогда еще не встречал такого приятного человека, как генерал. Оказалось, что Лоренс единственный сын в семье, а его дом находится в Ричмонде. Десять лет назад Лоренс окончил школу в Вест-Пойнте, но в Виргинии нет девушки, которая ждала бы его. Закончив рассказ, Лоренс смущенно добавил:
– Простите меня. Обычно я не так болтлив. А теперь, мисс Кидд, пожалуйста, расскажите мне о вашей жизни в Чикаго.
– В этом нет ничего интересного, – ответила Марти, ничуть не противясь тому, что майор положил ее руку на свое колено. – Моя мать, Джули Кидд, умерла, когда мне было четыре года. У меня большое состояние, поскольку матери принадлежало несколько очень доходных золотых рудников в Калифорнии и она завещала их мне.
Когда Лоренс заметил, что замужние дамы не имеют отдельного от мужа имущества, Марти возразила:
– Ошибаетесь. В Калифорнии все имущество, принадлежавшее женщине до замужества, остается за ней и не попадает под контроль мужа. Такое положение входит в Конституцию штата. Моя мама родом из Калифорнии. Она сочеталась браком с отцом в форту Сан-Франциско. Имущество досталось маме на законном основании, и она завещала его мне еще до моего рождения. Оно находилось под опекой вплоть до моего восемнадцатилетия, а теперь полностью в моем распоряжении.
Марти говорила с таким знанием дела, что майор не усомнился в справедливости ее слов. Но прежде чем Лоренс ответил, девушка шокировала его, спросив с обезоруживающей прямотой:
– Скажите, майор, хотели бы вы поцеловать меня?
Лоренс Бертон попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Поэтому опешивший майор осторожно привлек к себе очаровательную девушку и нежно поцеловал ее.
Когда их губы разъединились, Лоренс обнял Марти, зарывшись лицом в ее чудесные кудри. Прильнув к широкому плечу майора, девушка заметила какой-то силуэт, мелькнувший в тени. Задрожав, она отпрянула от Лоренса.
– Майор, кто-то шпионит за нами!
– Где?
– Там, в конце сада! Я видела кого-то. Уверена, мне не показалось.
– Не волнуйтесь, никому не пройти мимо охраны генерала. – Лоренс Бертон поднялся. – Но я осмотрю округу. – Он быстро пошел через большой сад, готовый сразиться с любым драконом ради прекрасной дамы. Однако никого так и не обнаружил. Лишь только черная кошка скользнула в траве, когда майор достиг дальней ограды.
Посмеиваясь, он вернулся и сообщил Марти, что тревогу вызвала любопытная кошка.
– Посмотрите-ка туда – левее того вяза.
Приглядевшись, Марти заметила два кошачьих глаза, мерцающих в темноте. Она рассмеялась:
– Вот в чем дело! Это всего лишь Эбони вышла на свой вечерний обход.
И все же Марти не оставляло странное ощущение, будто за ними следят, поэтому она проговорила:
– Нам пора вернуться в дом, майор.
