Текст книги "Неучтенная пешка"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Резкий стук открывшийся двери заставил вздрогнуть и вынырнуть из размышлений. С опаской покосится на вошедших. Однако рассмотрев их, в шоке замер. Орки! Настоявшие орки! Зеленые, клыкастые и большие! Клыки мелкие и аккуратные, глаза круглые и черные, волосы прямые, но тоже черные, кожа светло-оливоковая, каждый такого размера, что любой бодибилдер обзавидуется! “Все ж я в фэнтази попал. Значит и эльфы где-то ходят? А хоббиты водятся или они не обязательный антураж?”.

Тем временем первый из вошедших стал сканировать зал, и я быстро перевел взгляд на пережаренную подошву неизвестного животного: смотреть так пристально на человека невежливо. Даже если этот человек орк. “Интересно, они нормально-разумные или варвары какие? Выглядят аккуратно, одеты как боевой отряд, лица достаточно умные. Ну... у некоторых”.

Последняя мысль возникла из-за того, что мой взгляд упал на остановившегося рядом с моим столом в компании двух товарищей орка. Лицо у него оказалось круглое, клыки мелкие, сам скорее полный, чем мускулистый и больше всего почему-то напоминал человека с задержкой в развитии: вид добрый, но без признаков разума.

– Э, здравствуйте, – удивленно произнес, с любопытством и недоумением рассматривая их.

– Привет, – неожиданно хриплым и грубым голосом ответили мне. – Ты тут один весь столик занял, а честным воинам и присесть негде!

Я осмотрелся и к своему изумлению понял, что свободных мест действительно нет. Пока размышлял о заработках, людей прибавилось, но основную массу составляли все те же орки, которых оказалось достаточно много, чтоб занять все места. “Войска тут какие учения поблизости проводят что ли?”, – удивился, одновременно кивая тройке подошедших ко мне:

– Можете сесть рядом, я не возражаю.

“Хотя могли бы и повежливее разрешение спросить”, – подумал.

Они переглянулись и уселись. Так как в связи с резким наплывом посетителей, все разносчицы вкупе с хозяином оказались заняты, им пришлось ждать. Я же с сомнением рассматривал свое мясо, задумчиво попивая архет (так назывался тот травяной напиток, к которому приучили археологи) и раздумывал, не выбросить ли эту гадость. Но ведь жалко! За него деньги платить! С другой стороны, желудок не казенный, а с третьей я вроде как голоден. В общем, осторожность и забота о здоровье боролись с жадностью и голодом. Последние отчего-то побеждали, когда эту войну прервал вопрос одного из орков:

– Кто такой?

Я поднял удивленный взгляд. “Это он так пытается куртуазную беседу начать?”,

– Человек, – просветил, – зовут Корн. А вас?

– Я Хамр, он Хирм, а этот Хмыр.

Я невольно улыбнулся.

– Приятно познакомится, – вежливо сказал. И поддерживая разговор, спросил:

– Вы здесь учения проводите или кого-то преследуете?

– Это не твое дело! – неожиданно зарычал тот, что до этого молча сидел справа. Как раз Хмыр.

– Не моё, так не мое, – пожал плечами и вновь вернулся к созерцанию “подошвы”. Но теперь на сторону “выкинуть к чертям” прибавилось заманчивое “и свалить отсюда побыстрей, а то орки какие-то неадекватные”.

– Ты что, нас не уважаешь?! – теперь возник сидящий слева, Хирм кажется.

“Они что, напились в каком-то другом месте? А по ним и не скажешь”

– Да мне на вас плевать, – честно признался, – я же вас не знаю.

– Что сказал?! – возмутился Хмыр и пальцами согнул серебренную монетку, которую держал в руках. С уважением покосился на неё.

– Круто, – искренне восхитился. – Вам бы в цирке выступать. Только зря наверное так с денежкой поступили. Или у вас и такие в оплату принимают?

Орк растеряно посмотрел на серебряный комочек, ранее бывшей деньгой, затем жалобно на Хамра. “Неужели он у них предводитель?”, – мысленно поразился.

– Это была наша последняя монета, – тихо пророкотал тот. – Теперь за еду заплатить будет нечем.

– Неужели? – непритворно изумился. – Вы что с одной монетой на троих ходите?

– Мы сильно поиздержались, – хмуро буркнул Хмыр. “Точно где-то пили”, – сделал вывод я. И неожиданно мне стало их жалко. Не знаю почему, но эти огромные, хмурые зеленые люди напомнили мне детей, которые с трудом выклянчили у родителей сладости и по неосторожности тут же их профукали.

– Давайте я вас угощу, – вздохнув, предложил. Ох уж эта моя не к месту возникающая доброта!

Но все же сделанное людям добро вознаграждается! Это я понял после того, как, обменявшись взглядами, окри приняли мое предложение и назаказали подошедшей разносчице кучу всего. И им принесли нормальную, съедобную еду! Весь стол ею заставили. Вот же они обжоры! Впрочем, я от зеленых не отставал, после пытки “подошвой”, нормальная пища показалась манной небесной.

За едой, да еще под заказанное орками вино, которое мне тоже пришлось употреблять (вполне нормальное, кстати, а не тот ужас, что пробовал по прибытии), дабы не обидеть новых знакомых, мы разговорились. Я рассказал им свою краткую биографию, (“Путешественник, хожу по городам, мир смотрю”), они поведали о себе. Рассказывали увлеченно, поговорить, особенно выпив, явно любили, а мне было ужасно интересно слушать о разных событиях в жизни средневековых воинов.

Однако сообщенные ими уже под конец трапезы сведения заставили насторожиться.

– Так говорите, ищите преступника, о котором известно только то, что у него странная внешность? – переспросил, задумчиво пятерней лохматя свои белые волосы.

– Ну да, – пьяно качнулся орк и икнул.

“Что-то мне это не нравится, – подумал. – В местную ментовку попадать не хочется, даже если и не виновен – фиг их знает, как они дознание проводят. Надо валить пока не поздно”.

– Да. Не повезло вам, – посочувствовал, про себя подыскивая неподозрительные причины драпануть. – По такой ориентировке фиг кого найдешь. Вот, например, человек сидящий за тем столом вполне подходит.

– А что с ним не так? – удивился самый трезвый в их компании орк. Хамр.

– Да он расплывается, – пояснил. – В смысле не видно его четко, будто когда смотришь, зрение резко ухудшается.

Хамр обернулся и посмотрел на того человека.

– Я его нормально вижу.

– Да? – непритворно удивился, и посмотрел туда же. – А у меня расплывется, будто на нем надет артефакт призванный скрыть черты лица. Вроде и не пил много. Видимо, надо пойти проветриться. Извините парни, я ненадолго.

И обрадовавшись, что нашел повод – хоть и сомнительный – поспешил вылезти из-за стола и пойти к двери. К моему удивлению, несмотря на ясность в мыслях, меня существенно пошатывало. “Ничего, на улице протрезвею”, – решил. И тут краем глаза увидел направляющегося ко мне трактирщика. “Ох, блин, я ж не заплатил!”, – дошло, и резко сменил направление движения. Наверное, излишне резко! Меня повело и, чтобы не свалиться, раскинул руки, попытавшись удержаться за что-нибудь. В результате “что-нибудь”, оказавшееся неудачно подвернувшимся парнем, свалилось вместе со мной. Причем я сверху.

“Простите!”, – хотел повиниться, но не успел, резкий удар по лицу, от которого очумел слегка, не дал и слова молвить. Затем меня оттолкнули, я бухнулся спиной на грязный пол, помотал головой, приходя в себя, осуждающе посмотрел на драчуна. И увидел, что тот направил на меня руку, а на ладони светится подозрительный огненный шарик. Честно говоря, не совсем понял, что это и зачем, но на всякий случай ударил ногой, сменяя направление “указующего перста”. В результате сорвавшийся огонек полетел куда-то вглубь трактира. Там что-то качественно вспыхнуло, меня обдало волной жара и тут же все устаканилось. А я сидел и ошалело смотрел на агрессивного типа, у горла которого, не давая ему больше рыпнуться, застыл меч подоспевшего орка. Другой в это время сноровисто связывал агрессору руки.

“Че-то я не понял, что здесь произошло, – подумал. – Но и фиг с ним, главное обошлось. Однако трактиры точно ненавижу!”.

И тут подлетел трактирщик. Я уж приготовился лезть в кошель, но вместо требования платы он начал кланяться, приговаривая:

– Спасибо. Спасибо вам, мристе, вы так помогли. Вы буквально спасли мой трактир!

– Спас? – тупо переспросил. Но тут в мозгах немного прояснилось.

– Спас, – повторил более осмысленно, расплываясь в радостной улыбке. – Значит, мне причитается награда?!

Трактир. Харам, орк.

Харам был зол. Их отряд возвращается с трудного задания, которое они умудрились выполнить практически без потерь, а им тут пришедший гонец передает новое: поймать преступника мага, о котором известно только что у него странная внешность. “Раз уж вы все равно проходите по тем местам”, – говорилось в приказе. Но ловить преступников это не их дело! Их этому не обучали. Так что не будет ничего удивительного, если выполнить задание им не удастся. Нет, он не собирался игнорировать приказ – каким бы дебильным тот не был – и если им на пути попадется кто-нибудь со странной внешностью, то он обязательно его проверит.

К несчастью Харама, такой попался в первой же деревне, сразу, как они вошли в трактир. Белые патлы, красны глаза, одежда бедная, морда высокомерная – кто уж может быть страннее? К сожалению, еще в этом трактире Харам углядел одно знакомое лицо, которое мигом испортило итак дрянное настроение – Китано Охия, виконт Раж. Этот, по мнению Харама, явно свихнувшийся от безделья графский сынок занимался дурацкой деятельностью – собирал слухи и писал о них на бумаге, которая называлась газетой. Оную газету он распространял по городу, и героический орк был уверен, что если он попытается без всякого следствия, основываясь лишь на “странной внешности”, скрутить беловолосого, завтра об этом узнает весь Линар со всеми его окрестностями. И Харама вряд ли похвалят за своевременное выполнение приказа. А уж если, не дай Гром, тот окажется не магом и не преступником, то можно и зарплаты лишится. Так что пришлось отряжать неразлучную троицу на проверку беловолосого, а самому топать к виконта, который оказал честь и пригласил грязного орка за свой стол. Впрочем, орк со спокойной душой обошелся бы и без оной чести. Есть с аристократом. Что может быть ужасней? Да от необходимости соблюдать их хоргов этикет любой взвоет! Но отказать виконту не мог, пришлось нехотя тащиться. В принципе, несмотря на то, что троица не отличалась особым умом, проблем у них возникнуть не должно. Запугивать, а потом допрашивать им приходилось довольно часто, так что опыт был. Тем более, особых усилий для запугивания тратить не приходилось, орков и без того опасались – репутация у них была соответствующая. Но все равно сел он так, чтоб видеть своих подчиненных – мало ли чего натворить могут.

Однако кажется все было в порядке. По крайней мере, за стол беловолосого уселись. Правда Харама насторожило, что объект не выглядел испуганным и, кажется, сам их пригласил. Но последнее наверняка лишь казалось, такого, чтоб человек в своем уме пригласил за свой стол орков быть не могло. Тем более агрессивно настроенных орков. И все же эти две странности напрягли. Но когда он заметил, сколько и чего позаказали его подчиненные, успокоился. На свои деньги они бы так роскошничать не стали. Но тут, словно задавшись целью лишить его спокойствия, беловолосый опять повел себя нетипично. Нисколько не расстроившись тем, что его разоряют, с энтузиазмом включился в обжираловку, кажется даже наравне с его подчиненными.

“Да что там у них происходит?”. Харам аж извелся от любопытства, но покинуть общество виконта не смел. Последней каплей, склонившей чащу весов с попытки быть вежливым в сторону любознательности, стали те виновато-умоляющие взгляды, которые начал посылать ему Хамр. Извинившись перед виконтом, орк встал и двинулся к проблемным подчиненным. Но по мере того, как подходил, и его слуха достигал разговор, происходящий за столом, он злился и удивлялся все больше и больше. Эти тупицы, вместо того, чтоб выяснять подноготную беловолосого, разливались соловьем, рассказывая о себе! И только Хамр изредка пытался направить разговор в нужное русло, но беловолосый уверенно пресекал эти попытки, возвращаясь к личности и делам окров. “А этот малый опасный противник. Недооценил я его!”. Однако тут Харам услышал такое, что посторонние мысли вылетели из головы: придурок Хмыр умудрился рассказать о том, что они занимаются поисками преступника. Харам поспешно схватился за меч – если беловолосый и есть тот самый, то вполне может решить прорываться с боем. Однако тот его разочаровал.

– Да. Не повезло вам, – лениво произнес, зарываясь пятерней в волосы. – По такой ориентировки фиг кого найдешь. Вот, например, человек сидящий за тем столом вполне подходит.

– А что с ним не так? – удивился Хамр. Харам его поддержал – человек был вполне обычен, одет как наемник, рыжий, худой.

– Да он расплывается, – милостиво пояснил подозреваемый. – В смысле не видно его четко, будто когда смотришь, зрение резко ухудшается.

Хамр обернулся и осмотрел указанного человека.

– Я нормально его вижу.

Харам тоже видел его нормально, а один хитрый артефакт показывал, что никакой скрывающей личину магии не применялось. Орк задумался. С одной стороны это очень походило на то, что беловолосый просто хочет отвести от себя подозрения. Но действует глупо как-то. Или он выдал первую попавшуюся на ум версию, в надежде, что недалекую орки её проглотят, а сам он в суматохе улизнет?

“И все же стоит проверить”, – решил Харам. Беловолосый как раз намылился куда-то уйти, но на его счет орк не переживал, просигналив сидящим у дверей захватить его, по возможности без сломанной мебели. А сам двинулся к указанному посетителю. Харам был практически уверен в виновности беловолосого, так что этому собирался лишь задать парочку вопросов. Для очистки совести. Но видимо тот его намерений не понял и дожидаться мирных слов не стал. Когда орк был уже рядом и приготовился открыть рот, его атаковали тарелкой. Хорошо, что пустой. От импровизированного снаряда Харам увернулся, от последовавшего за ним факербола тоже, но уже чудом. “Хана трактиру, – подумал, в стремительном рывке приближаясь к буйному посетителю и метким ударом в челюсть вырубая его, – надеюсь, никто из моих под огонь не попал”. Неожиданно позади что-то вспыхнуло, осветив трактир, и орка обдало волной жара. А внешность нападавшего после потери сознания изменилась, став и правда странной: цвет кожи как у орков, уши как у эльфов, волосы розовые, а в остальном обычный человек. “Хаск*! Неудивительно, что артефакт применение магии не заметил”.

Обернувшись, Харам с удивлением понял, что ничего не горит, никто не пострадал, лишь ближе ко входу двое его подчиненных вязали какого-то парнишку, а рядом сидел свободный беловолосый и на все это смотрел.

– Эй вы, шуруйте сюда! – позвал неразлучную троицу. И пока двое вязали бессознательного хаска, Хамр рассказывал начальнику, что же тут случилось.

– Корн...

– Кто? – перебил Харам.

– Ну этот, беловолосый, его Корн зовут. Так вот он пошел к выходу, наши приготовились его вязать. Но он, словно что-то почувствовав, резко повернул. Затем толкнул как раз вскочившего парня, которого сейчас вяжут и нож, которым тот целил в вас, улетел в сторону, никого не задев. Они упали, парень оттолкнул Корна и вознамерился его поджарить, но тот ногой ударил по руке, в результате огненный шар полетел не в беловолосого, а вглубь трактира, врезался в тот, от которого увернулись вы, они вспыхнул и исчезли. Все.

“Значит он мне жизнь спас”, – понял Харам. Ему нестерпимо захотелось набить беловолосому морду, но особых причин не было, а без причин при виконте было неудобно. Так что он пошел благодарить.

Однако, приблизившись, понял, что беловолосому не до его благодарностей. Как раз в этот момент тот оживленно торговался с трактирщиком. Прислушавшись, орк понял, что выторговывает парень награду за спасение трактира от возгорания. Бесплатность съеденного обеда уже выторговал, и теперь они спорили о количестве наличных. “Вот жук!”, – с неприязнью подумал Харам.

_____________________

*Меня вот тут заинтересовал вопрос, а все ли поняли, почему герой внезапно стал воспринимать мир как кино, или этот момент нужно пояснять?

*Хаэш – что-то вроде магичеки-ботанической мины.

*Хаск – малочисленная раса, редко покидающая место своего обитания. Практически каждый представитель метаморф.

Глава 6. Город.

ГлавГерой.

В город входил уставший, разбитый, еле волоча ноги. Все же не привык к таким длительным пешим прогулкам! Может и зря я лошадку продал по дороге каким-то неизвестным торопыгам? С другой стороны, эта скотина своим необоснованным упрямством мне все нервы вымотала, а так и от неё избавился, и денежки добыл. Немного, правда, но хоть что-то. Однако в результате пришлось идти всю ночь пешочком. Ночь, потому что днем солнце уж слишком допекало – видимо тут лето – и предпочел переждать его лежа под кустиками. В результате у ворот города оказался ранним утром, ужасно вымотанный и голодный – все припасы умудрился съесть на привале.

Устало взглянув на стражника, ответил на стандартные вопросы: “Кто? Куда? С какой целью?”, выдал потребованный хит (заодно выяснив, что это та мелкая медная монетка; значит серебряная “лемилл”, а название золотой пока не знаю) и прошествовал в город. “Ну наконец добрался до населенного пункта! Теперь бы найти место, где отдохнуть можно! В трактир отчего-то идти не хочется”.

Задумчиво оглядевшись, пошел по самой широкой дороге, стараясь держаться у домов, тротуаров то нет. Несмотря на раннюю пору, народу на улице оказалось довольно много, и все такие веселые, улыбающиеся, нарядные. “Ах да. Сегодня же в королевстве праздник”. И практически все идут в одну сторону. Немного подумав, решил двинуться со всеми.

Людской поток вывел на огромную площадь, где проходила, по-видимому, ярмарка: много лотков с различной, в основном уже готовой или тут же готовящейся едой; дальше палатки с игрушками, украшениями, нарядами; сладости, продававшиеся буквально на каждом углу; на уличных помостах выступали, борясь за зрительское внимание, актеры и гимнасты, жонглеры и факиры, иллюзионисты (первая магия, которую увидел) и даже фокусники, кажется (а может тоже какие волшебники, разве я разберу), ну и мошенники, разумеется. Шум, гам, плач детей, крики родителей, ссоры, призывы продавцов, шумные торги, редкие и робкие аплодисменты и только толкотни нет. Народу все же было маловато, видимо многие еще спали. Впрочем, на меня хватало.

Я лавировал между людей, неторопливо пробираясь вперед, подолгу останавливался у тех или иных артистов, кидал мелочь в шапки того, кого посчитал достойным: актеры и факиры понравились, а вот жонглеры и гимнасты разочаровали. Как и иллюзионисты. Нет, сначала видеть появляющуюся лишь по чьему-то желанию голограмму кажется крутым, но человек быстро ко всему привыкает, и сама возможность уже не так удивляет, а фантазия у выступающих оказалась слишком бедной, чтобы удержать внимание чем-нибудь другим. Хотя толпу, надо признать, они собрали порядочную. Видимо только я такой привередливый.

А вот выступление факиров это что-то с чем-то! Оно стоило и отданных денег и занывших от рукоплесканий ладоней. Так красиво...

В общем, ярмарка понравилась, доставляя наслаждение (правда сильно не хватало шариков, сахарной ваты и почему-то клоунов), однако через пару часов толпа начала утомлять. Тут сказалась и бессонная ночь, и голод, и просто по характеру я интроверт, долго большое скопление народа вокруг себя не переношу. Так что стал подумывать о том, чтобы купить еду и смыться в более спокойное место. Однако уйти не купив сувенира? Нееет. Это было выше моих сил.

“Так. Есть тут лавка с какими ненужными мелочами? Не то, не то, не то... о, что-то похожее!”.

Подойдя к мрачноватой на вид – особенно для праздника – палатке, прилавок которой был буквально завален даже на мой взгляд ненужной мелочью, задумчиво осмотрел предоставленное богатство. Продавец скользнул по мне равнодушным взглядом и продолжил лузгать семечки, сплевывая шелуху себе под ноги.

“Видимо, вид у меня слишком непрезентабельный. И все же, учитывая, что я единственный потенциальный покупатель, мог бы и повежливее быть!”

– Извините, – обратился к нему, разглядывая вещи, предназначение половины из которых не понял. – Вы не подскажите, что можно у вас приобрести?

– А чего вам надоть?

– Ну-у, я бы хотел приобрести какую-нибудь мелочь в память о вашем городе. Видите ли, я путешественник и долго тут не задержусь.

– В память? Чтоб запомнился чего ли? Тада шпионские палочки бери.

– Что?

– Шпионские палочки, говорю.

Он показал мне угольно-черный, сплошной, заостренный с одной стороны стержень. И тут же откуда-то достал небольшую дощечку.

– Вишь, – объяснил, – надоть посильнее нажать, провести, и линия остается. Потом считашь до десяти...

Он замолчал, лишь беззвучно шевеля губами – считал, наверное. И тут черная полоса, оставленная на желтой стороне дощечки “шпионской палочкой” стала исчезать. Мгновенье и нет её.

– И оно пропадает! – гордо возвестил продавец.

– Забавно, – улыбнулся я. – А вернуть-то её потом как-нибудь можно?

– А чего нельзя? Соком квагути полил, и оно опять появиться.

– Квагути? – переспросил.

– Ты чо, про квагути не знаешь? – удивился продавец. – Цветок енто такой. Хышный. Зверьками питается. А если отрастет, то и путника неосторожного закушать могет. Так его када очистишь и на полоски кромсать начинашь, он соком истекать начинат – будто кровью. Дык ево в таком состоянии на свету держать незя! Тут же портится сволота! Ево завернуть во что-то требутся, и так ко столу подавать. Вкусната, говорят! Дхилекатес! Но редкая зараза!

– А отдельно сок приобрести можно?

Продавец уставился на меня, как на придурка:

– А зачем отдельный сок?

– Да просто, – пожал плечами. “Если цветок действительно такой редкий, – думал в это время, – то вряд ли. Только зачем мне тогда этот карандаш? Толку то от него никакого! Разве что проиграться да выбросить... Но с другой стороны я же сувенир приобрести собирался – вещь изначально бесполезную”.

– Хорошо, вы меня уговорили, – улыбнулся. – Давайте вашу палочку. Сколько она стоит?

– Три хита, мристе.

“Интересно, что это за обращение “мристе”? Третий раз уже так обзывают, причем первый – когда я прилично выглядел, а сейчас прикид нищий и все равно. Может это из-за волос или глаз?”.

– Вот, возьмите. Спасибо.

Черный стержень брал в руки осторожно, но как ни странно, он не пачкал и следов не оставлял. Так что в карман штанов сунул его со спокойной совесть.

“Так. Сувенир приобрел, теперь покупаем покушать и валим в какое-нибудь тихое место, где эту еду можно будет употребить”.

Первый пункт плана выполнил довольно легко, накупив у одной бабушки пирогов да пирожков с разными начинками (пришлось и корзинку под это дело приобретать, да и кружку заодно), у молодой дородной женщины небольшую крынку молока приобрел и уже почти уходя – пару яблок. Все это предварительно проверял перстнем, но он оставался своего обыденного белого цвета.

“Так теперь осталось воплотить в жизнь пункт номер два. А это будет сложнее, города же не знаю. Но может повезет?”.

Уже выходя с площади, случайно приметил небольшого пацаненка с ворохом бумаги. Пригляделся – а он газеты продает. “О! надо приобрести! Интересно посмотреть”.

Газета стоила всего два хита, а пацаненок обрадовался, вероятно, продажа идет не очень хорошо.

Затарившись таким образом, вышел с шумной площади на тихую улочку. Пошел вперед в надежде набрести на тихий парк со скамейками. Или просто место, где можно посидеть.

Парка так и не нашел. Сплошные дома, улочки, улицы. Народу встретилось довольно много, в основном все шли в одном направлении – на ярмарочную площадь. Но были и спешащие в другую сторону. На меня ни те, ни другие особого внимания не обращали, что даже немного удивляло. Я привык, что без маскировки привлекаю лишний интерес даже у себя дома, что уж говорить об этих средневековых по моим меркам временах. Но то ли оказался таким невнимательным, то ли люди в этом мире более... уважительными. Как бы то ни было, подобное положение мне очень нравилось. Если бы еще спать не хотелось так сильно, то вообще все было бы отлично. Голод, в общем, тоже донимал, но я заморил червячка, сжевав пару пирожков по дороге. Однако все равно мечталось позавтракать хотя бы в относительном комфорте.

Поплутав по городу примерно до обеда в таких размышлениях, неожиданно вышел еще на одну площадь. То есть, задумавшись о своем, вперся в самый центр, только после поняв, что в окружающем мире что-то изменилось, и очнувшись. Остановившись, растерянно осмотрелся: в отличие от “ярмарочной”, здесь было значительно пустыннее. И красивее – фонтаны, фонтанчики, красивые здания, окружавшие площадь.

И ни одного человека! Лишь в отдалении маячил мужик, одетый во что-то своим строгим, неброским, каким-то казенным видом уж очень напоминающее форму. “Местный полицейский, наверное”, – решил, даже испугавшись на мгновение, что по незнанию вышел куда нельзя. Однако, постояв и поняв, что выгонять не собираются, еще раз огляделся и понял, что это то самое место, которое искал. А ходить дольше уже выше моих сил! Устал неимоверно.

Так что, не сомневаясь больше, уселся на бортик красивого фонтана, около которого стоял, поставил рядом корзинку с едой, налил молока и принялся за обед.

Не знаю, с чего вдруг стал таким прожорливым, но схомячил всю еду, покупаемую вроде бы на два раза. Закончив, вытер лицо и руки платком (предусмотрительно приобрел на ярмарке) и решил еще немного отдохнуть, заодно изучив газету.

На наши, зачастую произведения искусства, это не походило. Во-первых, никаких цветных красок, однотипный темно-синий цвет, во-вторых, шрифт кривоват, колонок нет вообще, статья пишется на целый разворот, наличие полей по краям ощущается весьма слабо, часто текст залезает за них. Заголовки выделяются только тем, что пишутся посередине, и только оригинальное название – “Газета” – выделено большими буквами и написано курсивом. Приглядевшись, понял, что от руки. Еще позабавило, что на самом последнем листе, внизу, рукописная же подпись “барона Охия, владельца сего издания”. Это типа вместо “лично проверено, неположенных статей не замечено”? Фиг их поймешь.

Само же содержание оказались даже интересным. Хотя, подозреваю, потому что все смотрелось такой экзотикой! Весь первый разворот был, разумеется, посвящен главному событию – коронации. Да и не только первый, вся тематика, все новости в большей степени касались этой темы: предположения, светские сплетни, мнения горожан (в основном восхвалительные), сведения по поводу проведения праздников, посвященных этому “величайшему за последние десятилетия событию”. Лишь практически в конце были три заметки на другие темы: первая повествовала о большой драки в трактире “Малый стол” с участием, как я понял, весьма достойных и значимых граждан города; вторая сообщала, что полторы недели назад из тюрьмы сбежал страшный преступник, наемный убийца, покусившийся на жизнь какого-то там высокопоставленного герцога, и вообще бандит, разбойник и просто нехороший человек Роко Антони; последняя же заметка рассказывала об упорно ходящему по городу слуху, что здесь гастролирует знаменитый Сорийский вор, Одре Хват, известный своей удачливостью и неуловимостью (насчет неуловимости не совсем понял, так как в этой же газете давался его портрет, правда, нарисованный от руки, подозреваю, местными художниками с чьих-нибудь слов, а потому непонятно насколько достоверный). Именно ему приписывают такие вызвавшие резонанс в народе кражи, как – и далее следует внушающий уважение работоспособностью этого воришки список. Под конец автор статьи призывает к повсеместной постоянной бдительности, осмотрительности и осторожности. А также уверяет, что местные правоохранительные органы во главе с самим кем-то-там (на имя не обратил внимания) носом землю роют и, конечно же, не допустят, обязательно спаймают и вообще не волнуйтесь, “спите, граждане, в Багдаде все спокойно”. Ну а на самой последней странице разместили неинтересные мне и не слишком понятные списки цен на те или иные товары, какие-то сравнения, графики – в общем специфическую и необходимую лишь определенному слою населения информацию.

“Ну да, город же купеческий”.

Смачно зевнув, свернул изученную газету и посмотрел на небо: синее, солнечное и не облачка. “Вот блин, руки и лицо потихоньку начинают “гореть”. Как бы ни не хотелось, придется идти и искать трактир, снимать номер и поспать, наконец”.

И все же остался, решив еще немного посидеть. В конце концов, нужно же проиграться с приобретенным сувениром? Достав из кармана палочку, еще раз внимательно осмотрел, пытаясь понять, из чего же она сделана. Понять не удалось, видимо что-то очень местное и мне просто незнакомое. “Так, на чем проверить?”. Разумеется “площадкой для эксперимента” стала газета. Сначала хотел прямо на первом листе нарисовать чего-нибудь, но покосился на ходящего по периферии площади полица... то есть полицейском, который время от времени смотрел на меня, и решил не рисковать. Мало ли, вдруг они это действо коронным преступлением посчитают. Ну его нафиг.

Так что открыл последние страницы. Сначала просто бездумно чиркал, наблюдая, как мои кружки и кружочки исчезают. Затем мне это надоело, и я несколько подправил единственное имеющееся “фото”. Успел даже полюбоваться результатом, прежде чем оно пропало. После этого на полях написал: “С наилучшими пожеланиями. Корн”. Пригляделся – и с удивлением понял, что буквы, мною выведенные, не принадлежат русскому алфавиту, а использовал те, которые употребляются в данной газете. Обалдело пялился на слова, пока они не пропали. Подумал и ниже, целенаправленно стараясь писать на родном, вывел: “Корней”. Получилось!

“И что это значит? И главное, как оно получается? И почему?!”, – задался вопросами. Ответа не нашел, мысленно плюнул, сунул “карандаш” в карман, газету кинул в пустую корзинку и посмотрел на небо. “Поздновато уже, и спать страсть как охота! Глаза закрываются”.

Тут то мне в голову пришла интересная мысль. Быстро оглядевшись, приметил к счастью так и не ушедшего представителя закона (наверное, пост у него тут), и решительно направился к нему. Подойдя, приветливо улыбнулся:

– Здравствуйте, – сказал, – извините, не могли бы вы мне подсказать?

– Что?! – резко и недовольно выдохнул он.

– Еще раз прошу прощения, но не знаете ли кого-нибудь в городе, кто дома сдает? Или комнаты? Желательно недорого и ненадолго.

– Чего?! – с таким удивлением выртаращился он, что я даже смутился.

– Ну, комнаты, дома, квартиры сдает кто-нибудь?

Полицейский лишь головой мотнул отрицательно.

– Вот как? – разочарованно выдохнул. – Может, тогда подскажите, как добраться до ближайшего, опять же желательно недорого трактира?