Текст книги "Сад золотого павлина (Индрапутра) (ЛП)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Сорок дней и сорок ночей провели гости в непрестанных развлечениях, а по прошествии того времени, в некий благоприятный день, раджа Гурджанис начал предсвадебное бдение и выдал дочь свою Талелу Маду Ратну замуж за Индрапутру. Молодые воссели за парчовой завесой, расшитой золотыми нитями, и пребывали там, шутя и тешась друг с другом. А раджа Гурджанис повелел слугам открыть свою сокровищницу, дабы одарить царевичей, прибывших с Индрапутрой, драгоценными одеждами.

Отворив сокровищницу, казначей узрел в ней сорок мужей, распростертых на полу и как бы погруженных в сон, и, приблизясь, узнал в них царевичей, вышедших на бой с Индрапутрой ивнезапно исчезнувших с поля битвы в лугах Белантара Аджаиб. Тогда казначей поспешил к государю и донес обо всем увиденном. Раджа подивился и приказал одному из везирей проверить, правду ли сказал казначей.

Почтительно склонившись перед государем, везирь отправился в сокровищницу и немало поразился при виде недвижимых тел царевичей. После воротился, дабы сообщить государю, что казначей сказал правду. Молвил везирь: «О господин мой, владыка вселенной, как ни старался я пробудить царевичей, они оставались недвижимыми».

Повелел раджа Гурджанис: «Ступай к Индрапутре и расскажи о сием деле». Везирь отправился к Индрапутре и, почтительно склонившись перед ним, поведал обо всем, что касалось до царевичей, распростертых в сокровищнице. Индрапутра улыбнулся и молвил, обратясь к Дикару Агусу: «Поди разбуди царевичей». Почтительно поклонившись, Дикар Агус поспешил в сокровищницу, достал талисман, погрузил его в воду и окропил той водой тела царевичей. Едва он это сделал, как сыновья раджей проснулись, вскочили на ноги и весьма подивились, узрев, что пребывают в сокровищнице раджи Гурджаниса; после же опамятовались и отправились вслед за слугами во дворец.

Спросил раджа Гурджанис, обратясь к царевичам: «О господа, что испытали вы, обретаясь в моей сокровищнице?» Почтительно склонившись, ответствовали царевичи: «О господин наш, владыка вселенной, поистине достойно удивления, что, попав твою сокровищницу, мы впали в глубокое забытье и узрели Индрапутру, восседавшего на львином престоле в окружении везирей, военачальников, раджей и войска. И почудилось нам, будто и мы предстали перед Индрапутрой, который оказал нам множество милостей, и оттого испытали мы тысячу наслаждений. После влетели в приемный зал две птицы и уселись на подносе, стоявшем перед Индрапутрой, полном мускуса и благоуханного нарда. Птицы брызнули на нас благовониями с подноса, и, вдохнув их аромат, мы лишились памяти, ну, а далее ничего не помним».

Немало подивились этому рассказу государь и раджи, бывшие в зале для приемов, и одарил раджа Гурджанис царевичей драгоценными одеждами, каждого согласно его сану. После воссел вместе с Индрапутрой, везирями, витязями и всеми раджами, явившимися в страну Динун, и они принялись есть и пить под громкие звуки оркестра и так в веселии и развлечениях проводили свои дни.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, повествующая о том, как отправился Индрапутра в страну Семанта Беранта и был принят раджей ее Талелой Шахом, как убил Индрапутра в той стране грозного раксасу, прозывавшегося Герагас и обитавшего в пещере Залмат, коего, как ни старался, не мог сразить повелитель Семанты Беранты, как женился Индрапутра на дочери Талелы Шаха, несказанно прекрасной царевне Идари Сери Булан, распространявшей вокруг себя столь ослепительное сияние, что взор не мог проникнуть сквозь его завесу, и как с трепетом взирал Талела Шах на множество раджей, сопровождавших Индрапутру

Тот, кому ведома сия повесть, рассказывает, будто правил некогда в стране Семанта Беранта раджа по имени Талела Шах. Государство его было весьма обширно, и происходил он из рода небожителей-индров. Была у раджи дочь, славившаяся дивной красотой и превосходным обхождением. Многие царевичи сватались к ней, только ни за одного из них не выдал царевну Талела Шах.

Неподалеку от стольного града Семанты Беранты находилась мрачная пещера, и обитал в той пещере огромный раксаса по имени Герагас, чей грозный рык подобен был громовому раскату. По ночам раксаса выходил из пещеры и рыскал по деревням Семанты Беранты и стран, подвластных ей, пожирая жителей деревень. Таков был нрав чудовища Герагаса.

Как-то раз предстали перед Талелой Шахом воины и поведали, что всем его подданным грозит смерть от зубов ненасытного чудовища. Раджа весьма подивился их речам и приказал созвать на совет везирей, витязей и воинов. Когда все собрались и почтительно склонились перед повелителем, молвил Талела Шах: «О подданные мои, что можете вы сказать о страшных деяниях Герагаса?»

Ответствовали везири и витязи: «О господин наш, владыка вселенной, еще во времена твоего деда Герагас творил зло, то же было и в годы правления твоего отца, да и ныне – Герагас наш враг. Как ни стараемся мы, каких только ни придумываем хитроумных уловок, дабы извести чудовище, не можем его одолеть, ибо непроглядный мрак царит в пещере Герагаса».

Молвил раджа Талела Шах: «Ежели и далее попустительствовать Герагасу, что станет с моим народом? По моему разумению, нынешней ночью, когда чудовище выйдет из пещеры, нам надлежит выступить против него со всем войском и, сразившись, лишить жизни». Услыхав слова государя, везири, витязи и воины Талелы Шаха воссели на слонов и на коней и в полном боевом облачении отправились к пещере, дабы дождаться там Герагаса.

Между тем наступила ночь, и луна, взошедшая в небе, осветила все окрест таким ярким светом, что казалось, будто вновь воссиял день. Герагас вышел из пещеры и, учуяв человечий дух, впал в неистовую ярость и с ужасающим рыком, подобным грому, раскалывающему камни, устремился на войско Талелы Шаха. Слоны, кони и воины, услыхав тот рык, разбежались кто куда и попрятались за городскими стенами. Всех же, кто не успел укрыться во граде, пожрал ненасытный раксаса.

На рассвете раджа удалился в свои покои, а Герагас возвратился в пещеру и каждую ночь выходил на добычу, так что, не в силах одолеть чудовище, государь, везири и витязи впали в великое уныние.

Как-то раз раджа воссел на львиный трон, и предстали перед ним везири, витязи, евнухи и воины. Спросил Талела Шах, обратясь к своим подданным: «Не посоветуете ли вы, как нам избавиться от Герагаса?» Почтительно склонившись, ответствовали подданные: «Пощади нас, о владыка вселенной, каждый из рабов твоих готов исполнить любое твое повеление». Молвил тогда государь: «Давайте выроем глубокую яму и наполним ее водой. Герагас выйдет из пещеры, провалится в яму и испустит дух». Ответствовали везири и витязи: «Воистину справедливы слова господина нашего!»

Созвал государь все свое войско и повелел ему рыть яму, а вырыв ее, воины прикрыли ловушку землей, дабы раксаса ничего не приметил. Только стемнело, государь, везири и витязи в полном боевом облачении явились и стали на краю ямы. Вскоре вышел из пещеры Герагас. Учуяв человечий дух, он впал в неистовство, издал рев, подобный раскату грома, хотел броситься людей, но провалился в ловушку. Объятый гневом, раксаса издал рык, превосходящий шум грозы, стал брыкаться и бить ногами о края ямы, разворотил их, и вода рекой устремилась в тот прорыв. А Герагас, выбравшись из ямы, ринулся на воинов Талелы Шаха и пожрал тех из них, кого сумел настигнуть. Государь поспешил укрыться за городскими стенами.

Вновь собрал раджа везирей, витязей и воинов и молвил: «О господа, какой совет подадите вы мне? По моему разумению, надлежит нам замуровать вход в пещеру, дабы чудовище не могло выбраться наружу и погибло в своем логове». Ответствовали везири и витязи: «Воистину справедливы слова господина!»

Государь с везирями, витязями и войском отправился к пещере, одни воины несли камни, другие – землю, третьи – бревна Когда подошли к пещере, Талела Шах повелел закладывать вход землей, бревнами и огромными камнями. Воины исполнили приказ раджи, и он вместе сосвоими подданными воротился во дворец.

Едва лишь наступила ночь, Герагас вздумал выйти из логовища, но, приблизясь ко входу, нашел его заложенным. И зарычал тогда раксаса, стал брыкаться, бить ногами и разворотил завал, а вырвавшись наружу, пожрал многих обитателей Семанты Беранты, не успевших укрыться за городскими стенами, на рассвете же вновь воротился к себе в пещеру.

Узнав о том, государь весьма подивился и не смог придумать более ни одной уловки, дабы извести раксасу.

Молвил как-то Талела Шах, обратясь к везирям и витязям: «О советники мои, что нам делать с Герагасом, коего мы не можем погубить никакими хитростями?» Почтительно склонившись, ответствовали везири: «По нашему разумению, надлежит государю призвать звездочета, дабы, заглянув в свои волшебные книги, он сказал, как извести Герагаса». Молвил Талела Шах: «Призовите же звездочета, мы спросим у него».

И повелел главный везирь одному из приближенных слуг государя: «Не мешкая ступай к звездочету и приведи его». Тотчас же слуга отправился в путь и, придя к звездочету, сказал: «О звездочет, меня послал к тебе владыка вселенной, дабы вмиг ты предстал перед ним». Услыхав слова посланца, звездочет поспешил во дворец и почтительно склонился пред Талелой Шахом.

Молвил государь, обратясь к звездочету: «Загляни в свою волшебную книгу и поведай нам, как сгубить грозного Герагаса». Звездочет склонился до земли и, открыв волшебную книгу, углубился в нее. После покачал головой и так ответствовал: «О господин мой, владыка вселенной, по моему разумению лишь один человек в целом свете способен одолеть Герагаса. Прозывается он Индрапутрой и доводится сыном махарадже Бикраме Буспе. Ныне странствует тот Индрапутра по землям небожителей, джиннов, лунных обитателей и пери».

Услыхав слова звездочета, молвил один из везирей, стоявших перед лицом государя: «О господин мой, владыка вселенной, доводилось мне слышать, что в стране Динун пребывает один человек по имени Индрапутра. Он несказанно прекрасен лицом, мужествен беспредельно, и по всему свету гремит его слава». Спросил Талела Шах: «Пусть так, но что вы посоветуете мне?» Ответствовал главный везирь: «Пусть господин соблаговолит послать Индрапутре письмо, дабы он явился к нам и помог одолеть Герагаса». Вновь спросил тогда государь: «Кого же мы пошлем к царевичу?» А надо сказать, что среди придворных, собравшихся в зале для приемов, были и оба сына Талелы Шаха – царевичи Шахран Дерикас и Индра Джилани. Они приблизились к повелителю и молвили с почтительным поклоном: «О господин наш, владыка вселенной, дозволь нам доставить Индрапутре сие послание».

Услыхав слова царевичей, написал Талела Шах такое письмо: «Да славится имя Всевышнего! Сие есть письмо государя Талелы Шаха сыну его, мужественному и мудрому царевичу Индрапутре. Если привязан ты, о сын мой, к своему отцу, то не мешкая явись потешиться в его страну, ибо весьма страждет душа государя с тех пор, как дошли до него вести о сыне».

Написав это письмо, Талела Шах вручил его Шахрану Дерикасу и Индре Джилани. Царевичи простились с государем, отправились в страну Динун и по прошествии недолгого времени достигли ее пределов.

В ту пору, когда раджа Гурджанис и Индрапутра пировали и веселились с верными им царевичами, везирями и витязями, слуги им донесли, что из страны Семанта Беранта явились сыновья ее повелителя, раджи Талелы Шаха. Едва услыхав о том, раджа Гурджанис и Индрапутра приказали двум царевичам торжественно встретить сыновей государя индров.

Царевичи вышли навстречу Шахрану Дерикасу и Индре Джилани и молвили, обратясь к ним: «О царевичи индров, не мешкая предстаньте перед повелителем нашим». После все вчетвером вошли в зал для приемов. Раджа Гурджанис пригласил царевичей воссесть на позлащенные кресла, они же подали Индра путре послание Талелы Шаха. Индрапутра с поклоном принял то послание и, развернув его, пробежал глазами от начала и до конца. А послание было написано на языке индров.

Индрапутра улыбнулся, прочтя его, и спросил, обратясь кцаревичам: «О братья мои, для какого дела призывает меня государь?» Почтительно склонились Шахран Дерикас и Индра Джилани перед Индрапутрой и поведали ему о чудовище Герагасе и о том, как хотели они убить его, но не смогли. Услыхав рассказ Шахрана Дерикаса и Индры Джилани, весьма подивились Индрапутра и царевичи и молвили: «Воистину правдивы ваши слова!»

Индрапутра повелел царевичам облачиться в воинские доспехи, дабы отправиться в страну Семанта Беранта; когда же все было готово, молвил он, обратясь к Шахрану Дерикасу и Индре Джилани: «О братья мои, поезжайте вперед, я же следом прибуду в вашу страну».

Царевичи почтительно поклонились и отправились в обратный путь. Индрапутра же приблизился к радже Гурджанису и молвил с поклоном: «О господин мой, владыка вселенной, уезжаю я в Семанту Беранту и не вернусь больше в вашу страну, ибо хочу отыскать отшельника Берму Сакти. Если будет на то высочайшее соизволение, я возьму с собой твою дочь – царевну Талелу Маду Ратну». Ответствовал раджа Гурджанис: «О сын мой, отдаю тебе мою дочь, но как повезешь ты ее?» Тогда Индрапутра достал жемчужный ларец и так ответствовал государю: «В этом жемчужном ларце я укрою царственную дочь моего господина, ибо по величине ларец этот не уступает башне царевны».

Государь весьма подивился ларцу и повелел везирям, витязям и войску готовить к походу коней, слонов и воинское облачение. Предводителем же отряда был поставлен Герентар Шах.

Когда были закончены все приготовления, Индрапутра предстал перед раджей Гурджанисом, дабы проститься с ним, и государь обнял царевича, облобызал и вверил его попечению свою дочь. И отправился Индрапутра в путь, минуя леса, джунгли, луга и восходя на высокие горы. А царевичи с везирями, витязями и войском следовали за ним, направляясь в Семанту Беранту.

По прошествии трех дней до обитателей Семанты Беранты дошли вести о том, что в их страну прибыл Индрапутра. Собрал тогда Талела Шах своих воинов и приказал им украсить львиный престол, убрать приемный зал и разбить в лугах неподалеку от стольного града шатер для Индрапутры и сопровождавших его царевичей. Индрапутра в то время находился в четырех фарсангах[43]43
  Фарсанг – старинная персидская мера длины, примерно 7,5 км.


[Закрыть] от Семанты Беранты.

Талела Шах послал Шахрана Дерикаса с сыновьями подвластных раджей, главным везирем и витязями, дабы они торжественно встретили сына Бикрамы Буспы; после же Талела Шах с Индрой Джилани и воинами взошел на городскую стену. Они услыхали оглушительные раскаты грома и увидели как бы сверкание скрещивающихся молний. По прошествии недолгого времени показались вдали сорок стягов из красного бархата, расшитого золотом, чьи жемчужные султаны, звеня, покачивались на ветру. Под теми стягами скакал на крылатом коне Герентар Шах, за спиной у него висел лазуритовый колчан со стрелами и лук, через правое плечо была переброшена перевязь с мечом, который весил двадцать кати и имел лезвие шириной в четыре пальца; гарцуя, Герентар Шах с небывалым искусством поигрывал дротиком. Следом за раджей шествовали витязи, неисчислимое воинство и государев оркестр.

Завидя их, спросил Талела Шах, обратясь к Индре Джилани: «ОИндра Джилани, не Индрапутра ли это?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а раджа Герентар Шах». Индра Джилани поведал государю о том, как Индрапутра сражался с Герентаром Шахом, и Талела Шах весьма подивился мудрому вежеству Индрапутры.

Вскоре показались вдали еще сто сорок стягов, на которых золотом были начертаны письмена, а следом за ними несли позлащенные зонты. Под сенью зонтов гарцевали на крылатых конях двое царевичей духов. У каждого за спиной висели превосходные колчаны и луки, а через плечо были переброшены перевязи с острыми мечами. Царевичи скакали, искусно поигрывая дротиками, а за ними следовали везири, витязи, воины и оркестры.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «Не Индрапутра это, а царевичи, повстречавшиеся с ним у моря Бахр уль-Ашикин». И он поведал государю обо всем, что произошло между царевичами и Индрапутрой, и Талела Шах весьма подивился его рассказу.

Через некоторое время вдали показались еще двести сорок стягов, расшитых золотом, и раскрытые зонты, разрисованные золотой краской, в чьей сверкающей бахроме сладостно позвякивали колокольчики. Под сенью зонтов ехали на белых слонах с черными бивнями раджа Пуспа Пандей и его сын Динар Пандей. За спинами у них висели золотые колчаны и луки, изукрашенные золотом, через плечо были перекинуты перевязи с остро наточенными мечами, ехали же они, искусно поигрывая дротиками. За Пуспой Пандеем следовали везири, витязи и неисчислимое воинство обезьян различных пород, лемуров и гиббонов. С оглушительным шумом обезьяний народ приближался к Семанте Беранте.

Увидев их, спросил Талела Шах: «Не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал ему Индра Джилани: «Нет, о господин мой, это не Индрапутра, а раджа Пуспа Пандей из страны Беланта Сирам. За ним следует на слоне его сын – Динар Пандей с воинством обезьян различных пород, лемуров и гиббонов». И Индра Джилани поведал государю о том, как повстречался Индрапутра с Чендрой Лелой Нор Лелой в лугах Анта Берахи, и весьма подивился Талела Шах, услышав о мудрости и обходительности Индрапутры.

Вскоре вдали показались еще двести двадцать стягов, изукрашенных дивной вышивкой, с жемчужными султанами, покачивающимися на ветру, и двадцать два раскрытых зонта, в чьей жемчужной бахроме позвякивали колокольчики. Под сенью зонтов скакал на крылатом коне Нобат Ром Шах. За спиной у царевича висел позлащенный колчан, изукрашенный драгоценными каменьями – работа цейлонских мастеров, и золоченый лук, усыпанный сапфирами, а через плечо была переброшена перевязь с мечом, сверкающим, словно молния. Набат Ром Шах гарцевал, искусно поигрывая дротиком, и за ним следовали везири, витязи и все его войско.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, это не Индрапутра, а сын раджи Тахира Джохан Шаха по имени Нобат Ром Шах. Он доводится шурином Индрапутре и повстречался с ним в лугах Анта Пермана, неподалеку от горы Индра Кила». И Индра Джилани поведал государю о том, как встретился Индрапутра с Нобатом Ром Шахом и как убил джинна Тамар Джалиса. Весьма подивился Талела Шах, услыхав о мужестве и небывалом могуществе Индрапутры.

По прошествии недолгого времени вдали показались еще триста парчовых стягов, расшитых золотом и увенчанных покачивающимися на ветру жемчужными султанами. Следом за стягами зонтоносцы несли сто сорок раскрытых зонтов дивной красоты, переливающихся на солнце и позвякивающих колокольчиками, укрытыми в их бахроме. Под сенью зонтов восседал на крылатом льве Дэва Лела Менгерна. За спиной у раджи висел колчан, усыпанный красными рубинами, – работа египетских мастеров, и лук, изукрашенный кусочками мрамора, подобранными один к одному. Через его правое плечо была переброшена перевязь с мечом, а через левое – с остро наточенным дротиком. И следовали за Дэвой Лелой Менгерной витязи, везири и многочисленное войско.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а раджа Дэва Лела Менгерна, зять раджи Бахтадара Шаха и друг Индрапутры, который повстречался с ним у моря Семендера Джин». И Индра Джилани поведал государю о том, как встретился Индрапутра с царевной Ратной Гемалой Нехран, и Талела Шах весьма подивился, услыхав о мудрости и обходительности Индрапутры. Прошло еще какое-то время, и Талела Шах, узрев вдали множество богато изукрашенных стягов, спросил, обратясь к Индре Джилани: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а царевичи, верные ему, с которыми он повстречался у моря Бахр уль-Ашикин». Тут как раз показались и сами царевичи, сопровождаемые витязями, везирями и войском. За царевичами следовал оркестр, игравший сладостные мелодии. Индра Джилани поведал отцу обо всем, что произошло с теми царевичами, и Талела Шах весьма подивился, услыхав о мужестве Индрапутры.

И вновь показалось вдали множество стягов и зонтов. Воины, несшие их, выступали отдельными отрядами, каждый в одежде своего цвета, а под сенью зонтов гарцевали на крылатых конях царевичи, повстречавшиеся Индрапутре в лугах Анта Берахи. За спинами у них висели луки и колчаны, изукрашенные драгоценными каменьями, и следом за царевичами шествовали везири, витязи и воины.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а без единого сорок царевичей, которых Всевышний оживил с помощью волшебства Индрапутры». И Индра Джилани поведал государю о том, как, желая взять в жены дочь Пуспы Пандея, царевичи, исполненные страстью, восходили по золотой лестнице и падали на мечи, и Талела Шах весьма подивился мудрости Индрапутры.

Вскоре вдали показались еще сто сорок многоцветных зонтов дивной красоты и послышались оглушительные звуки оркестра. Под сенью зонтов гарцевал на черном коне Малик Захаб, за ним следовало многочисленное войско небожителей-дэвов. Спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а Малик Захаб, слуга его жены».

По прошествии еще некоторого времени послышались оглушительные звуки оркестра: ребабы, лютни, бамбуковые флейты, свирели, рога, гонги, тарелки и барабаны играли всевозможные мелодии. И показалось вдали сто сорок позлащенных копий, изукрашенных золотом и алмазами, сверкавшими, словно звезды в ночном небе. За ними несли несказанно прекрасные знаки вла сти могущественных раджей, и были те знаки на высоких древках усыпаны драгоценными самоцветами. Следом сорок царевичей несли мечи царства, чьи рукоятки были из драгоценных камней, а ножны – из золота, изукрашенного алмазами и опалами. В шествии выступали зонтоносцы с сорока желтыми зонтами невиданной красоты, увенчанными волшебными камнями, распространявшими вокруг себя ослепительное сияние. Жемчужные нити бахромы, ниспадавшей с зонтов, были украшены разноцветными алмазами, опалами, сапфирами и мрамором. Перезвон колокольцев в бахроме был подобен нежному пению грустящего бамбука,услаждающего сердце всякого, кто ему внимает. Под сенью желтых зонтов гарцевал на Джангги Гердане Индрапутра, облаченный в превосходные одежды и препоясанный позлащенным мечом. Седло у его коня было из чистого золота, изукрашенного драгоценными каменьями. По правую руку от Индрапутры выступал Дикар Алам, по левую – Дикар Агус, впереди – Дикар Килат, позади – Сегентар Алам. Все четверо предводителей джиннов шествовали в уборах из волшебных камней, воины же их в пол ном боевом облачении поражали взор многоцветными доспехами.

Спросил раджа Талела Шах, обратясь к Индре Джилани: «О сын мой, Индра Джилани, что за дивные звуки доносятся до меня, никогда прежде не слыхал я ничего подобного». И, почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это прибыл к нам Индрапутра, сын махараджи Бикрамы Буспы». Увидев лицо Индрапутры, прекрасное, словно полная луна, излучающее дивное сияние, Талела Шах весьма подивился несравненной красоте юноши.

Между тем царевичи, посланные встретить Индрапутру, сошли с коней и с почестями его приветствовали. А Талела Шах, пораженный величием Индрапутры, поспешно спустился с городской стены, дабы оказать царевичу подобающий прием. Узрев Талелу Шаха, Индрапутра, не мешкая, спешился и почтительно склонился перед государем, а раджа обнял, облобызал его и пригласил во дворец вместе с остальными царевичами, везирями и витязями.

Когда пришли они во дворец, Талела Шах усадил Индрапутру, Дэву Лелу Менгерну, Нобата Ром Шаха и остальных царевичей на позлащенные кресла, и слуги подали им бетель на подносах из золота, серебра и драгоценного сплава. Едва лишь отведали царевичи бетеля, как были принесены всевозможные угощения отменного вкуса, после – пущены по кругу чаши, изукрашенные самоцветами, и под звуки оркестра принялись гости пировать с великим шумом и весельем.

Когда же царевичи натешились всевозможными забавами, Шахран Дерикас и Индра Джилани почтительно склонились перед государем и молвили: «О господин наш, владыка вселенной, какое отдашь ты повеление подданным своим, пребывающим за городскими стенами? Что будет с ними, если вновь явится ужасное чудовище Герагас, ведь день уже клонится к закату!»

Улыбнулся тогда Индрапутра и молвил: «О братья мои, да сохранит Всевышний рабов своих от напасти!»

Когда наступила ночь, Индрапутра повелел Дикару Агусу воззвать к талисману, дабы явился среди лугов, окружающих Семанту Беранту, город со стенами из драгоценного сплава меди и золота, и все обитатели тех лугов укрылись в волшебном граде. И молвил раджа Талела Шах, обратясь к Индрапутре: «О сын мой, сколько раз я надеялся, что ты одолеешь грозного раксасу!»

На следующий день Индрапутра предстал перед Талелой Шахом и, почтительно склонившись, сказал: «О господин мой, владыка вселенной, если мне поможет Всевышний, ныне я пресеку бесчинства Герагаса». Услыхав те слова, раджа Талела Шах проводил Индрапутру и всех царевичей к пещере Герагаса, и Индрапутра весьма подивился величине пещеры, в которой царила непроглядная тьма.

Молвил Индрапутра: «О господин мой, владыка вселенной, дозволь мне войти в пещеру». Спросил Талела Шах: «О сын мой, как ты войдешь, если там царит непроглядная тьма?» Ответствовал Индрапутра: «Смотри же, о владыка вселенной».

Индрапутра вступил в пещеру, открыл чудесный ларец, достал талисман, добытый из черепа змея Мамдуда, и тьма озарилась сиянием того талисмана. Выхватил тогда Индрапутра меч из ножен и ринулся вперед, сопровождаемый царевичами, тоже обнажившими мечи. А за ними медленно следовал Талела Шах.

Достигнув того места, где обитал Герагас, Индрапутра увидел спящего раксасу, чье дыханье клокотало, подобно раскатам грома. Молвил Индрапутра, обращаясь к царевичам: «О братья мои, отступите пока назад, ибо небывало могуч сей Герагас». И царевичи отступили.

Индрапутра же, восславив имя Всевышнего, вскричал громким голосом: «Эй, Герагас, проснись, дабы мог я разлучить главу твою с телом!» Но Герагас лишь перевернулся на другой бок, и из груди его вновь вырвалось дыханье, подобное раскатам грома, так что царевичи, объятые страхом, схватились за мечи. Дважды взывал Индрапутра к раксасе, и только на третий раз тот услыхал человеческий голос, открыл глаза, увидал юношу, стоявшего неподалеку от него, и грозно зарычал. Индрапутра же, издав громкий клич, бросился на Герагаса и надвое рассек его тело, так что он бездыханным рухнул наземь.

Крикнул тогда Индрапутра царевичам: «О господа, приблизьтесь, ибо мертв грозный Герагас». Не мешкая, царевичи и раджа Талела Шах приблизились к Индрапутре, узрели поверженное тело Герагаса, подобное огромной горе, и весьма подивились тому, как сумел одолеть его Индрапутра. Талела Шах обнял Индрапутру, облобызал его и, взявши за руку, восславил царевича. После же приказал везирям убрать бездыханного Герагаса из пещеры.

Сопровождаемые царевичами, отправились Индрапутра и Талела Шах в глубь пещеры и узрели на своем пути немало чудес. Индрапутра нашел в пещере сокровищницу раджи Бахарума Табика, хранящую несметные богатства, дверь сокровищницы была искусно сработана из золота и серебра, висела на крепких петлях и заперта была на замок. На двери же начертал свое имя раксаса – дед Бахарума Табика.

Раджа Талела Шах, а с ним и царевичи весьма подивились, и молвил Талела Шах: «Как же мы войдем, ведь двери сокровищницы заперты».

Улыбнулся тогда Индрапутра, вошел в один из залов сокровищницы и узрел там множество знаков власти могущественных раджей, изготовленных из золота и серебра, самоцветы, прекрасные одеяния и различные диковины. Царевичи, вошедшие вслед за Индрапутрой, весьма подивились, взирая на все эти чудеса. После Индрапутра вступил в другой зал сокровищницы и увидел, что в нем собраны драгоценные покровы из тончайшей шерсти, бархата, парчи и хатифы и множество превосходных тронов. Вознеся хвалу Всевышнему, Индрапутра переступил порог третьего зала и узрел в нем оружие, воинские облачения, доспехи, кольчуги из золота и драгоценного сплава, изукрашенные драгоценными каменьями, прекрасные сбруи для коней и слонов и еще много разных чудес.

Целый месяц провели Индрапутра с Талелой Шахом и царевичами в пещере, лицезрея ее чудеса. Там они нашли залу, вмещавшую еще сорок залов, а пройдя их, оказались неподалеку от некой горы и увидали решетчатую ограду из драгоценного сплава золота и меди с воротами из синего хрусталя, со свода которых свисало несколько волшебных камней, озарявших все вокруг ярким сиянием.

Царевичи весьма подивились чудесным воротам, Индрапутра же, миновав их, вошел в сад, простиравшийся окрест насколько хватало глаз, и увидел там множество ваз с цветами и пруды в берегах из желтого стекла. Вокруг одного пруда произрастали золотые деревья, виноградные лозы и финиковые пальмы, изукрашенные сапфирами и мрамором, посреди другого – возвышалась беседка на золотых опорах.

Индрапутра с царевичами спустился к пруду, они совершили омовение и отведали различных плодов. Через некоторое время Индрапутра достиг семиярусной башни, изукрашенной драгоценными каменьями и многочисленными подвесками из жемчужных нитей, поднялся на ту башню и нашел лазуритовую скрижаль, на которой золотом были начертаны письмена. И прочел Индрапутра надпись на скрижали, повествовавшую на языке джиннов о том, в чем заключена смерть Бахарума Табика.

Прочтя надпись, Индрапутра положил скрижаль на прежнее место, вышел и направился к другой башне и так прогуливался по саду, покуда не дошел до третьего пруда. Там Индрапутра искупался и, приметив, что воды пруда изливаются в море, поплыл, вверившись течению, и повстречал в пути некоего, неведомого ему, мужа.

Молвил Индрапутра: «О брат мой, как твое имя?» Ответствовал муж: «Меня зовут Дермой Ганггой,[44]44
  Дерма Гангга (или Батара Гангга) – индийское по происхождению божество, ставшее в малайской традиции повелителем водной стихии.


[Закрыть] и я обплываю дозором моря». После спросил Дерма Гангга, обратясь к Индрапутре: «О юноша, откуда ты явился и как твое имя?» Ответствовал Индрапутра: «О брат мой, меня зовут Индрапутрой, я – сын махараджи Бикрамы Буспы». Услыхав те слова, молвил Дерма Гангга: «Воистину ты сын Бикрамы Буспы, если сумел достичь этих отдаленных пределов». Сказал тогда Индрапутра: «Да будет тысячекратно благословен тот миг, в который мне довелось увидаться с тобою, отец мой, но если ты благорасположен ко мне, хотел бы я получить от тебя что-либо в знак нашей встречи». Дерма Гангга подал Индрапутре волшебную стрелу и молвил: «О сын мой, возьми эту стрелу, она исполнит любое твое желание». И, почтительно склонившись перед Дермой Ганггой, Индрапутра, объятый радостью, принял дар. После же, простившись, отправился в обратный путь.