Текст книги "История Авиации 2000 04"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

История Авиации 2000 04

На 1 -й обложке коллаж М.Морозова.

Благодарю за доверие

Именно с этими словами мне хотелось бы обратиться к читателям и подписчикам, рискнувшим вложить свои деньги в журнал «История Авиации». Конечно, мы надеялись, что ваш круг будет гораздо шире, но любой путь имеет свое начало и далеко не всегда оно усыпано розами и банкнотами. И тем не менее, еще раз спасибо за доверие. Тем же, кто по различным причинам не смог вовремя подписаться, напоминаем, что журнал можно выписать по каталогу «Роспечати» (Индекс 79693). К сожалению, рост стоимости полиграфии вынудил несколько увеличить каталожную стоимость издания. Теперь каждый номер стоит 40 руб.

Вы, вероятно, заметили, что данный номер вышел без чертежной вкладки. Так уж получилось, что графический материал был не готов к сдаче номера в печать и с целью компенсации, количество страниц было увеличено на восемь (что эквивалентно формату А2), так что надеюсь недовольных будет не слишком много.

Вновь вынужден обратиться к читателям с просьбой активнее участвовать в выборе тематики публикаций. Особенно в этом плане должны быть заинтересованы подписчик, фактически вложившие свои средства в наше издание. Если рассматривать получаемые Вами номера «Истории Авиации» в качестве дивидендов, то неужели Вас не волнует, что и в каком количестве Вы получите в замен вложенных денег?..

Так, что, как говориться, пишите письма.

Ваш Александр Булах

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ ВОЙНАХ

Александр Булах

Небо Мадрида

О поликарповских «ишачках» и «чайках» написано немало. Созданные в первой половине 30-х гг., они на протяжении почти десяти лет составляли основу истребительной авиации Советского Союза и приняли активное участие в нескольких вооруженных конфликтах, последним из которых стала Великая Отечественная война. Тем неменее многие страницы биографии обоих «ястребков» по-прежнему зияют «белыми пятнами». Одним из них, как это ни покажется странным, является участие этих самолетов в боях на Пиренеях.

МЯТЕЖ

Переданная ранним утром 17 июля 1936 г. радиостанцией марокканского города Сеута сводка погоды, традиционно завершавшая выпуск новостей, вряд ли привлекла внимание большинства испанцев и марокканцев. Сообщив слушателям температуру и величину атмосферного давления, диктор завершил сообщение фразой: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал к началу мятежа, подготовленного генералами, которые были недовольны результатами непродуманных реформ, начатых правящим блоком левого толка. В отечественной литературе традиционно принято описывать франкистов как банду отъявленных негодяев, стремившихся вернуть Испанию к средневековью. Однако анализ сложившейся в стране к началу вооруженного выступления фалангистов политической ситуации показывает, что Испания фактически находилась накануне развала.

Промышленность, подорванная Великой депрессией 30-х гг. и почти добитая «реформами» демократов, была практически парализована. Серьезным толчком к дестабилизации обстановки послужило провозглашение автономии Каталонии, одной из наиболее развитых в промышленном отношении областей Испании. Следом– о своем «праве на самоопределение» заявила и лежащая на севере Страна Басков. По мнению генерала Франсиско Франко и других «африканцев», дробление страны на «унитарные княжества» было недопустимо. У церкви, игравшей до этого на протяжении многих веков огромную роль в управлении государством, естественно, не вызвало восторга отстранение ее от рычагов власти. Одним из радикальных способов изменения расстановки политических сил в стране могла бы стать земельная реформа, с помощью которой можно было бы улучшить положение основной массы крестьянства, передав им земли латифундистов, но и этого сделано не было. Все эти факторы, негативно влиявшие на общественно-политический климат Испании, создали колоссальное количество недовольных в различных слоях общества, что очень скоро принесло свои плоды.

Вопреки широко распространенному мнению, генерал Франко, хотя и являлся одним из активнейших организаторов этого выступления, вовсе не был его верховным руководителем. Согласно опубликованным документам, он отвечал за организацию восстания в Марокко. Пять других генералов должны были активизировать гарнизоны в остальных ключевых районах: Кейпо де Льяно отвечал за Андалусию, Карраско – за Каталонию, Сарагосу доверили Кабанельясу, Валенсию и Балеарские острова взвалили на Годеда, а Мадридский гарнизон должен был поднять Фанхуль. Общее же руководство осуществлял находившийся в Португалии Санхурхо 1*

[Закрыть].

К исходу следующего дня мятежники полностью контролировали положение в Марокко, но на континенте события развивались отнюдь не по разработанному сценарию. Несмотря на достигнутую заговорщиками внезапность, часть лидеров «Народного фронта» действовавших на местах, смогла вовремя оценить обстановку и принять грамотные решения. Вооруженные отряды милиции и рабочих быстро разгромили мятежные части в Мадриде, Барселоне. Бильбао, Валенсии, Новой Кастилии, Каталонии, Астурии, Стране Басков и Леванте. Часть Арагона и почти вся Эстремадура тоже остались верны правительству. Велика была и роль военно-морского флота, значительная часть личного состава которого осталась верна Республике. Однако в Андалусии мятежники действовали быстрее и смогли захватить несколько городов. Бургос, Леон, Логроньо, Памплон, Сарагоса и вся Старая Кастилия так же попали под контроль националистов. В целом надо отметить, что наибольшего успеха мятежники добились в сельскохозяйственных районах Испании.

1* На этом фоне полная импотенция, продемонстрированная советским генералитетом МО, КГБ, ГРУ и МВД в августе 1991 г. просто паразительна. Давшие присягу защищать страну, которая им дала все(!>, эти люди предали Родину во имя своего собственного спокойствия и благополучия.

Соотношение сил в первые дни после начала мятежа

	республ.	франк.
Личный состав, тыс.чел:
сухопутные силы	55.225	67.275
авиация	3300	2200
флот	13.000	7000
Винтовки *	275.000	225.000
Пулеметы:
ручные	986	1789
станковые	665	985
Орудия и минометы 482	474
Самолеты*	430	130
Боевые корабли:
линкоры	1	1
крейсеры	3	3
эсминцы	14	1
миноносцы	8	2
канонерские лодки 1	4
подводные лодки	12	—
учебные корабли	—	2
Паровозы*	3000	1000
Вагоны*	75.000	25.000
Автомобили*	235.000	75 000
Суда, бр.т *	700.000	300.000
* Данные приблизительные

Лнчный состав одного из подразделений «Иностранного легиона» ожидает приказа на погрузку в Ju52. Тетуан, июль-август 1936 г.

Не обошлось и без разного рода случайностей. Так, вылетевший 20 июля на двухместном самолете из Лиссабона в Бургос генерал Санхурхо, будучи чрезвычайно тщеславным человеком, набил крохотный биплан своими шикарными мундирами, изрядным запасом выпивки и закуски. По прибытии в Бургос, будущего «великого диктатора» ждал торжественный банкет, но над горами перегруженная машина сорвалась в штопор и разбилась. Уцелеть в катастрофе посчастливилось только пилоту, а вместо роскошного банкета на следующий день были устроены не менее шикарные поминки…

Уход со сцены главаря выдвинул на первый план сразу две «новые» фигуры: генералов Франко и Молу, однако последний к 22 июля оценивал перспективы продолжения борьбы весьма пессимистично, а потому его роль постепенно падала. Столкнувшийся с первыми трудностями, он объявил своему ближайшему окружению, что несли партия не будет выиграна до 25 июля», то придется «отказаться от всякой надежды на победу». Обосновавшийся в Марокко Франко хотя и признавал создавшееся положение очень тяжелым, но считал, что еще не все потеряно.

Беспристрастный анализ показывает, что сил у мятежников было явно маловато. Особенно это касалось боевой техники и транспортных средств соотношение по которым дает представление таблица.

Обладая небольшим численным перевесом, заговорщики были не в состоянии использовать его на решающем направлении под Мадридом, поскольку большая часть их вооруженных сил находилась в Марокко. На континенте же превосходство республиканцев не вызывало -сомнений. Ко всему прочему, армия, надеявшаяся на то, что переворот будет относительно бескровным, не слишком-то горела желанием стрелять в свой народ, а основная масса мятежных офицеров уже сомневалась в успехе, откровенно обсуждая в своей среде, что лучше: пустить пулю в лоб сразу, сдаться правительственным войскам или попросту «бежать, куда глаза глядят».

Невысоко оценивал шансы восставших и германский поверенный Швендеманн. В посланной 25 июля в Берлин телеграмме он отмечал: «Если сравнить оба лагеря, то правительственные силы растут непрерывно… и в плане боевого духа, и в плане пропаганды… У генералов… нет ясной и определенной программны, кроме лозунга борьбы против коммунизма… Бойцы Красной милиции проявляют фанатический боевой дух в сражениях и дерутся с исключительным мужеством… мятежники, располагают только своими войсками, им не хватает оружия, боеприпасов, горючего и вообще резервов». И это отнюдь не преувеличение.

К 25 июля генерал Мола сообщил командирам своих передовых подразделений двигавшихся на Мадрид с севера, что «послать боеприпасы невозможно. У меня осталось всего 26 тысяч патронов для всей Северной армии». К этому времени Мола передал Франко, что если в ближайшее время не будут переброшены «подкрепления и необходимое снабжение», то он будет вынужден начать отступление в Наварру.

Понимая, что первые дни могут решить все, генерал Франко решил идти ва-банк. По его мнению, ударной силой мятежников могли быть только марокканские колониальные войска. Однако сразу использовать их в боях было невозможно, так как, за исключением нескольких подразделений, все они находились в Африке. Переброска судами в дневных условиях граничила с самоубийством, поскольку в море уже действовали правительственные подводные лодки, а над марокканскими базами время от времени появлялись самолеты республиканцев, сыпавшие на головы путчистов бомбы вперемежку с листовками. Ночная тьма тоже не сулила безопасности, поскольку корабли могли стать легкой добычей республиканских эсминцев. Таким образом, оставались только транспортные самолеты, но их было ничтожно мало. Выход был один: «занять» авиацию у Гитлера и Муссолини. К ним то и отправился 19 июля посланец мятежного генерала, полковник Волина.

Фюрер и дуче отнеслись к проблемам каудилио как к своим личным. Уже 20 числа Геринг, отдал приказ одному из управлений Главного штаба Люфтваффе (так называемому «Департаменту W») в кратчайшие сроки перебросить из Дессау в Марокко (через Аппенины и Сицилию) два десятка многоцелевых Ju52. Во избежание международных осложнений мятежники оперативно организовали «крышу» – «Компанья Испано-Марокко д'Транспортес», под вывеской которой и началась переброска на континент мароканцев и снаряжения.

27 июля пилот германской авиакомпании «Люфтганза» гауптман Ханке перегнал в Испанское Марокко первый «Юнкерс», а на следующий день этот самолет перебросил из Тетуана в Хорее Де-Ла– Фронтера первый контингент националистов. К середине августа под командованием гауптмана фон Моро в Африку прибыли остальные «трехмоторники» с экипажами. Не остался в стороне и Муссолини, отправивший на помощь Франко в начале августа дюжину SM.81. Однако пилоты Реджиа Аэронаутика, возглавляемые капитаном Бономи, имели не слишком хорошую летную подготовку, и в ходе перелета из-за потери экипажами ориентировки один из них приземлился в Алжире (что едва не привело к международному скандалу), другой разбился в пустыне у марокканской границы, а третий упал в море. Тем не менее, оставшиеся тут же включились в работу. Вскоре также начали прибывать современные итальянские и немецкие истребители, обеспечившие прикрытие «Юнкерсам» и «Савойям» от атак устаревших республиканских «Ньюпоров-52».

Прибытие транспортной авиации решило «проблему пролива». Сколько всего было переброшено по воздуху личного состава и снаряжения точно не известно, но только немецкие «Юнкерсы» выполнили около 800 рейсов, доставив за три месяца 13.532 человек личного состава, 1270 пулеметов, 36 орудий и десятки тонн боеприпасов. Показатели, достигнутые итальянцами, были скромнее, но, вкупе с немецкими, позволяют оценить количество перевезенных войск как эквивалентное двум дивизиям.

К сожалению автору пока не удалось отыскать нлн разработать на основе имеющегося фотоматериала, архивных данных и воспоминаний участников гражданской войны в Испании нн одной «именной» окраски истребителя. Возможно, что в эскадрнлиях советских добровольцев поначалу вообще не практиковалось закрепления конкретных самолетов за определенными летчиками.

Известно только, что поначалу республиканские истребители в дополнение к стандартной окраске получили республиканские опознавательные знаки – трехцветные полосы на киле н красные полосы на консолях и фюзеляже. Ширина последних могла варьироваться в довольно довольно широких пределах. Кроме того, самолеты несли небольшие тактические номера не киле. Уже в первых боях выяснилось, что они почти не видны, что затрудняет идентификацию самолета. Поэтому их размеры увеличили и перенесли на раскрашенную отклоняемую часть руля. Позже, в связи с начавшейся реорганизацией республиканской авиции, И– 15 и И-16 получили фюзеляжные буквенно– цифровые коды, которые могли быть как черного, так и белого цвета.

Помимо транспортных вылетов, немецкие экипажи начали осуществлять и атаки кораблей республиканцев, патрулировавших в проливе. Несколько налетов на «открытый» Танжер привели к тому, что портовые власти отказались снабжать правительственный флот топливом! Последнему ничего не оставалось, как покинуть наиболее удобную базу для действий против побережья Марокко. Это позволило мятежникам начать конвойные перевозки имевшихся в их распоряжении сил и средств, что в свою очередь высвободило самолеты для оказания поддержки войск на поле боя. Согласно опубликованным данным, до конца сентября мятежники получили от Италии и Германии в общей сложности 141 самолет. Основу этих сил составляли 60 истребителей (24 Не51 и 36 CR.32), 29 бомбардировщиков (20 Ju52 и девять SM.81), 29 Не46, 10 Ro.37, а также итальянские гидропланы нескольких типов.

С появлением в небе Испании итальянских и немецких самолетов, количественный перевес республиканцев быстро растаял. Не помогли и поставки авиатехники из Франции. По существу, к концу августа мятежники захватили полное господство в воздухе, и это позволило Франко начать широкомасштабное наступление на севере страны с целью изоляции Страны Басков от республиканского юга и французской границы. 13 сентября франкисты захватили Сан-Себастьян, и территория Республики оказалась расчлененной на две неравные части.

Однако к этому времени царившая в стане республиканцев неразбериха постепенно начала проходить. Если во время северного похода армия генерала Молы прошла за период с 5 октября по 4 сентября свыше 500 км, то начатое в первые дни осени из района Талаверы наступление на Мадрид развивалось черепашьими темпами. Фактически, к началу ноября (за два месяца) мятежники смогли продвинуться лишь на 112 км, хотя и стояли уже, в полном смысле слова,у ворот столицы. К этому времени у республиканцев произошла очередная смена кабинета, и правительство возглавил (4 сентября) лидер анархо-синдикалистов Ларго Кабальеро, хотя и энергичный, но не понимавший необходимости формирования регулярной революционной армии.

К этому времени уже вовсю действовала направленная на удушение Испанской Республики «политика невмешательства», организованная так называемым «клайвденским кланом», лидеры которого (вроде Чемберлена и Даладье) еще раз прославились через два года, создав позорный Мюнхенский сговор, благодаря которому «сдали» нацистам Чехословакию. Как бы там ни было, но Франко ограничения на ввоз оружия в Испанию почти не коснулись, и это понятно: он его получал фактически даром, обязуясь оплатить поставки сырьем «после победы». В этих условиях советское руководство не могло остаться безучастным.

ПОМОЩЬ С ВОСТОКА

Павел Рычагов, фото 1940 г.

Евгений Птухин.

Иван Копец.

«Однажды уже посреди ночи меня подняли настойчиво и решительно, и не спеша, но и не мешкая, я взял с собой «тревожный» чемоданчик, кобуру с пистолетом и вышел из дому.

Тишина в коридоре, тишина за каждой дверью настораживала. Авиагородок спал. Выходит не тревога? Тогда что же?..

У подъезда дома заметил автофургон. По молчаливому знаку сопровождающего залез в черный квадрат задней двери. В фургоне, внутри, оказалась еще одна дверь. Толкаю ее – и свет электрической лампочки заставляет заокмуриться. А открыв глаза, вижу сидящих на скамеечке вдоль борта машины Колю Артемьева, Петю Митрофанова, Колю Шмелькова, Костю Ковтуна… Кажется, они обрадованы моим появлением еще больше, чем я их присутствием.

– Подвиньтесь, ребята! – глуховато басит Ковтун. – Парторг прибыл!..»

Так спустя полвека вспоминал начавшуюся в конце лета 1936 г. свою «испанскую» командировку Герой Советского Союза генерал-майор авиации Георгий Захаров, в то время командир звена в первом отряде 109-й эскадрильи Киевской истребительной авиабригады.

Выбор командования был отнюдь не случайным. 109-я эскадрилья была одной из старейших авиационных частей ВВС РККА, прославившейся еще в годы Гражданской войны. Переоснащенная в начале 1936 г. с истребителей И-5 на И-15, эскадрилья сумела сохранить за собой 1-е место по боевой подготовке среди истребительных авиачастей, а ее лучшим подразделением по праву считался 1-й авиаотряд, возглавляемый Павлом Рычаговым, успехи которого были по достоинству оценены командованием, наградившим молодого командира орденом Ленина.

Сначала пилотов привезли в Киев, где в непринужденной беседе за накрытым столом командующий Киевским военным округом И.Я.Якир и секретарь ЦК КП(б) Украины П.П.Постышев, так сказать, «прощупали» готовность пилотов к выполнению задач, сообщив летчикам напоследок, что их вызывают в Москву, где по словам И.Э.Якира «вероятно, речь пойдет о новых назначениях». При этом было добавлено, что «без вашего желания вас вряд ли переместят. А время подумать будет…».

Вскоре вся группа летчиков была в Москве, где в ходе беседы в ЦК ВКП(б) Рычагова назначили командиром группы, а Захарова – парторгом. Коммунистам тут же предложили сдать партбилеты. Рычагов был беспартийным, но и ему пришлось отвинтить с кителя орден Ленина. Вскоре пилотов снабдили документами курсантов мореходного училища и переодели в элегантные костюмы, но неумение ходить в штатской одежде и строевая выправка выдавали их «с головой». Впрочем, долго «светиться» летчикам на столичных улицах не дали: уже вечером их ждали купе пассажирского поезда отправлявшегося в Севастополь, где под погрузкой стоял сухогруз «Карл Лепин».

Решение об оказании военной помощи Испанское Республике (операция «X») было оформлено на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 29 сентября 1936 г.: «Вопрос НКО

а) Утвердить план операции по доставке личного состава и специальных машин в «X», возложив полное осуществление всей операции на тт. Урицкого (начальник Разведывательного управления НКО СССР – Прим. авт.) и Судьина (нарком внешней торговли СССР – Прим. авт.).

б) На проведение специальной операции отпустить Разведупру 1910000 советских рублей и 190000 американких долларов.».

Основой для положительного решения данной проблемы послужил разработанный С.Урицким и АСлуцким (начальник иностранного отдела НКВД) план по доставке людей и грузов в Испанскую республику. Однако первые группы советских добровольцев стали прибывать на Пиренеи начиная уже с третьей декады августа. В числе авиационных специалистов находились Иван Копец, Эрнст Шахт, Иван Проскуров, Виктор Ялзунов и другие, принявшие участие в боевых действиях начального периода войны на испанских и французских самолетах. Поскольку количество самолетов в республиканских ВВС в то время из-за господства в воздухе авиации мятежников стремительно снижалось, то остальным советским летчикам еще больше месяца пришлось изучать театр военных действий, готовить материально-техническую базу для возрождавшихся ВВС республики и довольствоваться горькой ролью наблюдателей, в разворачивавшейся на их глазах трагедии.

До официального решения об оказании помощи началась и переброска оружия. Вот, например, что отмечено в записях Наркома обороны маршала К.Е.Ворошилова: «26/IX 1936 г. 15 ч. 45 м. Позвонил т. С[талин] с С[очи] и предложил обсудить вопросы:

1) Продать 80-100 танков системы «Виккерс» (Т-26 – Прим.авт.) с посылкой необходимого количества обслуживающего персонала. На танках не должно быть никаких признаков сов. заводов.

2) Продать через Мексику 50-60 «СБ», вооружив их иностранными пулеметами. Вопросы обсудить весьма срочно. КВ.».

Понятно, что выделенных средств хватило не на долго и 13 октября было «дополнительно выделено средств на закупку в Чехословакии по специальному заданию к уже отпущенным 400 тыс. ам. долларов еще 696347 ам. долларов.». Спустя четыре дня, 17-го числа, Политбюро ЦК ВКП(б) решило «отпустить НКО из резервного фонда СНК СССР 2500000 руб. на покрытие расходов по спц. заданию.».

Необходимо отметить, что отправка каждого транспорта в Испанию выливалась в целую операцию. Всем судам присваивался буквенно-цифровой индекс, начинавшийся с английской буквы «У». При этом приходилось разрабатывать маршрут движения и меры прикрытия на случай перехвата транспорта боевыми кораблями мятежников. Особенно прославились крейсеры «Канариас» и «Балеарес», а также подводные лодки. Активно действовали итальянские подводные лодки, которые под франкистским флагом начинали охоту уже в Мраморном море. У Балеарских островов можно было ждать ударов авиации мятежников. Наконец, приходилось избегать встречи с кораблями так называемого «нейтрального патруля».

Новоявленные историки, порожденные эпохой гласности, любят на все лады смаковать агрессивные устремления Кремля, однако, абстрагировавшись от личных политических пристрастий, не трудно понять мотивы, подтолкнувшие советское руководство и лично И.В.Сталина послать на Пиренеи военных специалистов и боевую технику. Несомненно, основными из них были следующие:

– возможность испытать собственное оружие в условиях реальных боевых действий;

– получить опыт ведения современной войны;

– выгодно продать (за валюту и золото!") продукцию отечественных заводов;

– приобрести в глазах западной общественности имидж борца за демократию;

– получить союзника на берегах Атлантики и т.п.

Уже только эти перечисленные факторы, говорят о том, что решение оказать помощь Испанской Республике принималось в Кремле отнюдь не наспех и не только из политических соображений.

13 октября 1936 г. советский сухогруз «Старый большевик» ошвартовался в порту Картахены. Помимо боеприпасов, стрелкового оружия, артиллерии, медикаментов и продовольствия в его трюмах находился 31 истребитель И-15. Самолеты были в полуразобранном состоянии упакованы в большие деревянные ящики. Перегруженные на машины, они были доставлены на аэродром Лос Альказарес, где испанские механики под контролем советских специалистов приступили к сборке. Спустя два дня, 15 октября, в Картахену прибыл еще один транспорт – «Карл Лепин» с 16 истребителями И-15, а 16-го – третий – «Lava Mendi», на борту которого находились шесть истребителей.

Сборка истребителей началась в одной из многочисленных оливковых рощ в районе Алькантарильи у окраины аэродрома Лос Альказарес под руководством инженера эскадрильи Леонида Кальченко. Как вспоминал позже испанский летчик-истребитель, а в то время авиамеханик Франсиско Мероньо, «работали с большими напряжением, каждый старался выполнить свое задание быстро и так, чтобы не подвести других.

Вскоре мы видим результаты своего труда: двенадцать новеньких самолетов аккуратно расставлены на летном поле».

В течение нескольких дней число собранных истребителей увеличилось до 30, и из них и прибывших пилотов были сформированы две истребительные эскадрильи, насчитывавшие по 12 самолетов (семь истребителей оставили в резерве) под командованием капитана Павла Рычагова (псевдоним Паланкар) Сергея Тархова (псевдоним Антонио). Временно (в целях секретности) обе части получили названия испанских псевдонимов своих командиров и вскоре эскадрилью «Паланкар» перебросили на новый аэродром Эль Сото, находившийся северо-западнее Мадрида (получивший вскоре наименование Кампо XX), а вторую – на Алькала де Хенарес (позже – Кампо X). Общее командование истребительной группой возглавил Петр Пумпур.

Вскоре к прибывшим с самолетами советским летчикам и механикам присоединились добиравшиеся сухопутным путем через множество границ Евгений Ерлыкин, Антон Комалевский и Иван Копец. В отличие от вновь прибывших, они успели даже выполнить по несколько боевых вылетов на испанских самолетах. В ходе разговора выясняется, что основным истребителем у республиканцев является «Ньюпор-52». Для большинства советских летчиков эти машины ассоциировались с бипланами времен Первой Мировой, и потому рассказы ветеранов о том, что на этих «гробах» им удалось уцелеть в схватках с «Хейнкелями» и «Фиатами» вызывают недоверие. Недоверие, хотя и основанное на незнании, все же было вполне обоснованным, так как эти машины развивая не более 250 км/ч, и будучи вооруженными двумя 7,69-мм пулеметами «Виккерс», практически по всем характеристикам уступали итальянским CR.32 и немецким Не51.

Надо сказать, что личный состав свежесформированных частей недолго был чисто славянским. Уже в начале ноября в состав 1-й эскадрильи И-15 вошли два француза, лейтенанты Андрее Гарсия Лакалле и Жан Дари, а также испанец Рене Кастаньда де Кампо, успевшие получить определенный боевой опыт, сражаясь на французских истребителях D.372 и Loire 46. Вместе они, как позже шутил Лакалле, «образовали «Иностранный Легион», действиями которого наши русские коллеги были вполне довольны…». Чуть позже в состав эскадрильи «Антонио» вошли испанцы Фернанде Ройг Виллалта (Fernande Roig Viilalta) и Иисус Гарсия Хергуидо (Jesus Garcia Herguido), получивший позже за виртуозное умение пилотировать прозвище «красный черт» (Diablo Rojo).

Справедливости ради необходимо отметить, что первыми советскими самолетами попавшими в Испанию оказались отшодь не истребители, а многоцелевые Р-5 и двухмоторные бомбардировщики СБ. Появление и тех, и других оказалось полной неожиданностью для мятежников, уже привыкших наслаждаться своим безраздельным господством в воздухе. Особенно досаждали «катюши» (такое прозвище носили в Испании СБ), практически неуязвимые для истребителей Не51 и «Фиатов»СК32, которых тоже было пока еще маловато (напомним, что германский «Легион Кондор» в это время еще только формировался).

Как бы там ни было, но разведка франкистов не дремала, и вскоре пронюхала о появлении у республиканцев новых самолетов. Правда, «откуда дровишки» выяснить точно не удалось, а наиболее вероятным продавцом авиатехники, по мнению аналитиков из штаба каудильо, являлись США. На эту мысль, в частности, их натолкнули данные о количестве американских добровольцев, прибывших сражаться под знамена Республики. Поэтому советские самолеты фигурировали в сводках под американскими марками. Так, например, СБ получил наименование «Мартин– бомбер», что же касается кличек истребителей, то они появились только в ноябре, когда эти машины приняли участие в боях.

«ОНИ НАС ПРОСТО НЕ ОЖИДАЛИ»

Тем временем Франко, поначалу веривший, что наступление на Мадрид ни чем не будет отличаться от парадного марша на север, осуществленного войсками генерала Молы, в целях сохранения имиджа «демократа» и «гуманиста» в глазах западных газетчиков, не предусматривал бомбежек и артобстрелов столицы. Это, правда, совсем не касалось аэродромов, которые подвергались почти регулярным «профилактическим» налетам мелких групп самолетов начиная еще с 14 августа. В частности, в интервью, опубликованном во французской газете «Пти паризьен» «генералиссимус» заявил: «Я никогда не буду бомбардировать Мадрид. Там есть ни в чем не повинные люди, которых я не хочу подвергать никакой опасности.».

Однако к третьей декаде октября стало ясно, что наступление фалангистов на Мадрид явно буксует. И тогда на город была брошена авиация. К этому времени, помимо двух испанских истребительных (12 Не51), четырех бомбардировочных (12 Ju52) эскадрилий неполного состава, потрепанной авиагруппы непосредственной поддержки («Бреге-19») и некоторого количества трехмоторных «Фоккеров» и «Драгонов», в распоряжении Франко уже был германский «Легион Кондор». Основой мощи этого соединения были три бомбардировочные эскадрильи (36 Ju52) и четыре истребительных (24 Не51), а также по одной эскадрилье разведчиков и морских самолетов. Наращивали свое присутствие и итальянцы, сосредоточившие под Мадридом две истребительные эскадрильи (27 CR.32), две бомбардировочных (18 SM.81) и одну непосредственной поддержки (10 Ro.37).

Начиная с 23-го числа, эти силы были брошены против революционной столицы, ПВО которой находилась в зачаточном состоянии и не смогла оказать серьезного противодействия. В результате немецкие летчики ходили над Мадридом на высоте всего 500-700 м, выбирая наиболее густонаселенные кварталы, а то и вовсе гонялись за наиболее приглянувшимися целями. Так, в ходе налета 30 октября один из экипажей отбомбился по школе, убив свыше 60 детей, а другой уложил серию бомб в автовокзал, где позже собрали около сотни трупов. К этому времени количество убитых гражданских жителей составляло уже около 2000 человек, а число раненных исчислялось более чем 10 тысячами. Негативную роль играло то, что большинство жителей, игнорируя опасность, выходили на улицы, появлялись на балконах и крышах домов, откуда посылали проклятия немецким летчикам, откровенно презирая их за то, что те «воюют только с безоружными женщинами, детьми и стариками».

Тем временем, республиканцы смогли сосредоточить резервы и 29 октября при поддержке советских танков перешли в контрнаступление. Замысел операции состоял в том, чтобы нанести удары по сходящимся направлениям и окружить части мятежников (командующий – генерал Варелла), занимавшие правый фланг обороны франкистов. Основная задача возлагалась на 1-ю смешанную бригаду Энрике Листера и 5-й полк Карлоса Контрераса (всего 12.000 чел. и 15 танков Т-26). Вспомогательный удар наносили несколько пехотных батальонов (4500 чел.), поддержанных бронепоездами.

Однако переданное ночью по радио накануне атаки сообщение о готовящейся операции(!) насторожило мятежников, и те приняли необходимые меры. Тем не менее, утром республиканские СБ и Р-5 атаковали аэродромы Таблада и Севильи, нейтрализовав на несколько часов авиацию франкистов. Однако неотработанность взаимодействия танков с пехотой и авиацией не позволило развить первоначально достигнутый успех, и наступление вскоре захлебнулось, практически не сказавшись на оперативной обстановке. Приведя свои силы в порядок, генерал Варела уже 31 октября возобновил атаки, и вскоре его марокканцы смогли еще больше сократить отделявшее их от столицы расстояние. К исходу дня 1 ноября республиканцы были практически выбиты с первой линии обороны и были вынуждены оставить Брунет, Уманес, Парля, Пинто и Вальдерморо. Лишь на левом фланге благодаря поддержке советской танковой группы удалось удержать район Сиемпосуэлос, что в перспективе создавало угрозу правому флангу фалангистов. В целом же, из-за отсутствия резервов обстановка для складывалась трагически. Штаб каудильо, мечтавший овладеть Мадридом 7-8 ноября, надеялся при этом убить двух зайцев: разделаться с Республикой, а также залепить моральные пощечины СССР и Коминтерну. Ситуация ухудшалась еще и оттого, что мятежники постепенно охватывали город в кольцо, намереваясь перерезать немногочисленные связывавшие его с югом страны коммуникации, после чего судьба столицы была бы решена.