Текст книги "Сказки народов Севера "

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

КАК БЫЛ НАКАЗАН МЕДВЕДЬ

ТОФАЛАРСКАЯ СКАЗКА

Раньше медведь никому житья не давал. Большой и сильный, он то громко рявкал и пугал кого-нибудь, то нечаянно, неуклюжий, придавливал насмерть маленьких зверюшек и птиц, то ломал деревья и разорял гнёзда, сделанные с таким трудом. Многих обижал медведь.

Пытались звери как-то унять хозяина тайги, но он и слушать не стал.

– Не учите меня, – ответил, – я сам знаю. Что хочу, то и делаю!

Наступила осень. С деревьев с шумом летели пожелтевшие листья. Пора было подумать и о зиме.

Задумались звери: как быть с медведем? Если он так же будет вести себя, то добра от него не жди. Со всей тайги дружно собрались звери и птицы на свой суглан[29]. Заполнили большую поляну, сели на деревья, на камни, на пни. Собрались решать, что делать с грубияном.

Устроили над медведем суд. Судьёй избрали сохатого. Много обид высказали большие и маленькие звери. Шум стоял такой, что, казалось, поднялся ураган. Медведь никогда не слышал такого шума, испугался, сжался.

И вынесли звери приговор: наказать медведя, чтобы он был в заточении всю зиму.

С тех пор косолапый не ходит по тайге зимой, а лежит в берлоге в наказание за свою грубость.

БЕЛАЯ НЕРПА

НИВХСКАЯ СКАЗКА

В долине Пила и – Большой реки – построили себе землянку два рыбака. Один был бедный, другой – богатый. Бедный жил как все, все обычаи соблюдал. Приедут из других селений гости – он их накормит, ночевать пустит, табаком угостит. А богатый скупой был. Даже рыбьего хвоста никому не давал. Всё для себя берёг.

Пошёл как-то бедный рыбак навагу ловить. Сел в лодку, закинул удочку. Утро ждал, день ждал – нет рыбы. Только к вечеру несколько наважин поймал.

– И это хорошо, – говорит.

Вытащил он лодку на берег, идёт домой, шатается от голода. И тут видит: нерпа показалась, к нему плывёт. Взял рыбак палку, за камень спрятался.

Приблизилась нерпа, на берег выбралась. Кинулся рыбак к ней и удивился: нерпа не такая, как другие, – вся белая как снег. Лежит нерпа, едва дышит – бок у неё поранен. Жалко стало рыбаку нерпу. Отдал он ей рыбу. Ест нерпа рыбу и на глазах выздоравливает. А когда всё съела, рана совсем затянулась.

Протёр глаза рыбак, ещё больше удивился: на том месте, где была нерпа, поднялась песчаная коса. Пошёл рыбак по ней. Идёт, а сам боится – справа море, слева море. Вдруг косу зальёт? Но всё же идёт. До конца косы добрался, а она в крышу какого-то жилища упирается. Осмелился рыбак и в томе хуты – дымовое отверстие – заглянул. Видит: внутри большой дом, на нарах у очага старик сидит.

Заметил старик вошедшего, к себе поманил. Подошёл рыбак ближе, а это сам Толызнг – хозяин моря – перед ним. Отложил старик трубку и говорит:

– Сегодня ты спас белую нерпу. Это была моя дочь. Если бы не ты, она бы погибла. За доброту твою отдаю её тебе в жёны.

Махнул старик рукой – и приплыло в жилище много белых нерп. Тут одна нерпа превратилась в девушку, подошла к отцу, в руках нерпичью шкуру держит.

– Возьми шкуру и иди с этим человеком, – сказал Толызнг. – Женой ему будешь. Рыбу вместе с ним лови, детей расти.

Выслушала девушка отца и пошла с рыбаком в стойбище. Хорошо они жили. Соберётся муж кету ловить – и жена с ним. Выйдут на лодке, забросят невод, а девушка наденет нерпичью шкуру, превратится в нерпу, заплывёт в море и начинает рыбу гнать. Много набьётся её в невод. На всю зиму хватит и ещё остаётся.

Завидовали люди такой удаче, а скупой богач – больше других. «Как же, – думает, – и мне удачу найти?» И придумал. Когда в жилище соседа никого не было, украл он волшебную шкуру – и скорей на берег. Накинул шкуру на себя, в воду прыгнул. Но шкура так и осталась шкурой, ничего с ним не сделалось. Начал он кричать, на помощь звать. Но кто спасёт, если никого вокруг нет?

Не утонул, однако. Жиру на нём много было, как поплавок, на волнах прыгал. Плавал он, плавал, пока чхарушем – морским чёртом – не стал: туловище короткое, ноги и руки длинные, головы нет, глаза на груди огнём горят.

Так был наказан богач за свою жадность.

ЖЕНЩИНА-ЛИСИЦА

АЛЕУТСКАЯ СКАЗКА

Жили-были муж да жена. Каждый день, как только рассветет, муж уходил из дому. Целый день он где-то бродил, и жена не знала, почему он не приходит домой днём. Решила она узнать, где он бывает.

Однажды, когда муж утром ушёл из дому, она пошла за ним. Когда она подошла к нему близко, то заметила, что у него нет одного глаза. Увидев это, женщина решила уйти от него.

Отправилась она в путь. Идёт, идёт, а навстречу ей великан. Схватил он её, посадил на плечи и понёс домой. Дошёл до горы, поднялся на самую вершину, а там оказалась подземная юрта. Великан бросил женщину в юрту.

Очнулась женщина. Холодно, одежды на ней нет. Пожалела она, что оставила мужа только за то, что он одноглазый, и начала плакать. Вдруг услышала:

– Перестань плакать! Вот над тобою висят шкурки земных птиц. Возьми их и надень!

Женщина посмотрела наверх и увидела плетённую из травы корзину. В ней она нашла кухлянку из вороньих шкур. Но, как ни старалась, надеть её не смогла. Кухлянка была ей мала.

Женщина опять заплакала и снова услышала чей-то голос:

– Перестань плакать! Вот над тобою висит травяная корзина. В ней ты найдёшь шкуры земных животных. Возьми их и надень!

Посмотрела женщина наверх и увидела корзину. Там она нашла выделанные шкуры лисиц. Взяла она их и попробовала закутаться. И ей сразу стало тепло.

Закутавшись в шкуры, женщина убежала из юрты. По дороге ей захотелось пить. Она дошла до реки и нагнулась, чтобы напиться. И вдруг она увидела, что у неё лисьи уши. Пошла она дальше, и ей показалось, что за нею кто-то идёт. Оглянувшись, она увидела, что за нею волочится лисий хвост. Попыталась женщина от него освободиться, но, сколько ни старалась, не смогла. Так с лисьим хвостом и пошла дальше.

Дошла она до того места, где промышлял её отец. Спустилась к берегу моря и стала смотреть, как отец добывает тюленей. Старик увидел лису и причалил к берегу, где она сидела. Он хотел взять лисицу, но она отскочила от него. Тогда он бросил ей тюленины, а сам отправился в своё селение. И когда отец ушёл, лисица побежала вслед за ним.

Наступил вечер. Прибежала женщина-лисица к дому своего отца. Много раз пыталась войти в дом, но как только она наклоняла голову, чтобы войти, голова тотчас отскакивала в сторону.

Не смогла лисица войти в дом отца, ушла в поле, так и осталась навсегда лисицей.

АЙОГА

НАНАЙСКАЯ СКАЗКА

Жил в роду Самаров один нанаец – Ла. Была у него дочка по имени Айога. Красивая была Айога. Все её очень любили. И сказал кто-то, что красивее дочки Ла никого нет ни в этом, ни в каком другом стойбище. Загордилась Айога, стала рассматривать своё лицо. То в медный таз начищенный смотрится, то своим отражением в воде любуется. Ничего делать Айога не хотела. Всё любуется собой. Ленивая стала Айога.

Вот один раз говорит ей мать:

– Пойди воды принеси! Отвечает Айога:

– Я в воду упаду.

– А ты за куст держись.

– Куст оборвётся, – говорит Айога.

– А ты за крепкий куст возьмись.

– Руки поцарапаю. Мать говорит ей тогда:

– Рукавицы надень.

– Изорвутся, – говорит Айога, а сама всё в медный таз смотрится: ах, какая она красивая!

– Так зашей рукавицы иголкой.

– Иголка сломается.

Тут соседская девочка говорит:

– Я схожу за водой.

Пошла девочка на реку и принесла воды сколько надо.

Замесила мать тесто. Сделала лепёшки из черёмухи. На раскалённом очаге испекла. Увидела Айога лепёшки, кричит матери:

– Дай мне лепёшку!

– Горячая она – руки обожжёшь, – отвечает мать.

– А я рукавицы надену, – говорит Айога.

– Рукавицы мокрые.

– Я их на солнце высушу.

– Покоробятся они.

– Я их мялкой разомну.

– Руки заболят, – говорит мать. – Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая своих рук не жалеет.

И отдала мать лепёшку соседской девочке. Рассердилась Айога, пошла на реку. Смотрит на своё отражение в воде. А соседская девочка сидит на берегу, лепёшку жуёт. Стала Айога на ту девочку оглядываться, и вытянулась у неё шея, длинная-длинная стала. Говорит девочка Айоге:

– Возьми лепёшку. Мне не жалко. Совсем разозлилась Айога. Замахала на девочку руками, пальцы растопырила, побелела вся от злости: как это она, красавица, надкушенную лепёшку съест! Так замахала руками, что руки у неё в крылья превратились.

– Не надо мне ничего-го-го! – кричит Айога.

Не удержалась на берегу, упала в воду и превратилась в гуся. Плавает и кричит:

– Ах, какая я красивая! Га-га-га! Ах, какая я красивая!..

Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла. Только своё имя не забыла, чтобы с кем-нибудь её, красавицу, не спутали. И кричит, чуть людей завидит:

– Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!

ЧУЖАЯ УРАСА

ЮКАГИРСКАЯ СКАЗКА

Как-то под вечер сидели в своей урасе[30] три брата. Старшего звали Лошийя, среднего – Лопчуо, младшего – Акчйн-хондо. Делать было нечего, старший брат и говорит:

– Давайте песни петь, голоса пробовать. Я первый начну.

И запел:

– Лошийя-я! Шийя! Лошийя!

Спел так и похвалил себя:

– Хороший у меня голос. Потом запел средний брат:

– Лопчуо-о! Чуо! Лопчуо! Кончил он петь и говорит:

– И я хорошо пою! Посмотрим, как наш младший споёт.

Запел младший брат:

– Акчин-хондо! Хондо-хон-до! Акчин!

Когда он кончил петь, братья говорят:

– Что ж, и у него получается. Теперь давайте вместе споём!

И запели. Каждый своё поёт. Никак песня не получается. Старший брат на младшего рассердился, младший – на среднего, а средний – на обоих:

– Зачем свои имена поёте?! Моё пойте! Тогда песня получится!

– Из твоего имени песня не получится! Моё имя петь надо! – кричат старший брат.

– А я ваших имён и знать не хочу! – кричит младший. – Я своё имя знаю и буду петь!

И затянул:

– Акчин-акчин-акчин-хондо! Хондо-хон-до-до-до-до! Акчин!

Тут братья набросились на него, стали бить. И он им спуску не даёт. Дрались, дрались – котёл опрокинули, огонь в очаге залили. Катались по полу – стрелы изломали.

Старший брат сказал:

– В урасе плохо драться. Давайте выйдем.

Вышли братья из урасы и принялись на траве драться. Старший младшего брата на землю повалил. Лежит младший брат на спине, лицом кверху. Увидел над собой звёздное небо, закричал:

– Стойте, братья! Беда идёт!

– Какая беда? Где беда? – закричали средний и старший братья.

Младший вскочил, на небо пальцем показал:

– Смотрите, чужие люди сухой тальник зажгли. Дорогу себе огнём освещают! На нас войной двинулись!

Братья испугались:

– Убегать надо! Их много, нас мало! Побежали они к реке, в лодку-стружок прыгнули, за вёсла схватились. Гребут, да так, как песню пели: один – назад, другой – вперёд, третий вёсла опустит-поднимет – ни назад, ни вперёд!

Лодка-стружок на месте крутится. Вода о борта плещется. Кажется братьям, что лодка их быстро идёт.

Старший вверх взглянул, говорит:

– Гонятся!

Опять братья гребут.

Средний вверх взглянул, закричал:

– Как будто отставать начали! Ещё вёслами помахали. Младший задрал голову, сказал:

– Отстали!

А на самом деле уже наступило утро. В сером небе звёзды померкли.

– Знаю, почему отстали, – сказал старший брат. – Они нашу урасу грабят!

– Ясное дело – грабят! – сказал средний.

– Котёл унесут, шкуры унесут! Что делать? – убивается младший.

Вдруг видят братья: стоит на берегу ураса. Хорошая ураса, большая.

– Наверное, это жилище вражеских воинов, – говорит старший.

– А чьё же?! Конечно, их! – отвечает средний.

– Если они наше жилище грабят, мы их урасу разорим! – закричал младший и выпрыгнул из лодки.

За ним и двое других братьев выскочили. С криком бросились они к вражескому жилью. Шесты изломали, шкуры сорвали, котёл схватили, в лодку унесли. Опять роются на том месте, где чужая ураса стояла. Младший брат нашёл лук. Поднял его и закричал:

– А ведь это мой лук! Я сам его делал!

– Не может быть! – отмахнулся старший.

Сказал так и свой лук увидел.

– Послушай, – толкнул он среднего. – Кажется, Акчин-хондо не совсем глупый. Я тоже свой лук нашёл.

А средний брат третий лук в руках держит, рассматривает, головой качает:

– Луки, выходит, наши. Может, и ураса наша?

Разобрали шкуры, что в кучу бросили, всё узнали.

– Вот этого оленя я убил!

– Этого я!

– А эта медвежья шкура нам ещё от отца досталась!

Посмотрели братья друг на друга. Друг у друга спросили:

– Как же так вышло: всю ночь гребли – к своей же урасе приплыли?

И решили братья: не иначе, какой-то шаман их песне позавидовал, туман на их глаза, в их головы наслал. До того только не додумались, что у этого шамана имя есть. Догадайтесь сами какое!

ВЕЛИКАНША МАЙЫРАХПАК

ЭСКИМОССКАЯ СКАЗКА

Так, говорят, было. Пошли однажды пять девочек в тундру. Увидела их великанша Майырахпак, догнала, посадила в камлейку[31]. Девочки испугались, заплакали, а великанша подошла к дереву и сказала:

– Дерево, наклонись! Дерево наклонилось. Майырахпак привязала девочек к его верхушке и сказала:

– Дерево, поднимись!

Дерево поднялось. Великанша оставила девочек на дереве, а сама ушла. В это время мимо проходил медведь. Девочки попросили:

– Медведище, хороший, отвяжи нас!

– Нет, не отвяжу! – сказал медведь. – Когда мы, медведи, еду ищем, ваши охотники стараются убить нас! – И ушёл.

– Плохой ты! – сказали девочки. Пролетал мимо ворон, девочки и его попросили:

– Ворон, миленький, отвяжи нас!

– Нет, не отвяжу! Когда мы прилетаем к вам, чтобы подобрать остатки пищи, вы кидаете в нас чем попало! – сказал ворон и улетел.

Пробегала мимо лисичка. Девочки попросили её:

– Лисичка, добрая, отвяжи нас! Пожалела лисичка девочек, подошла ближе к дереву, спрашивает:

– Как же вы туда забрались?

– Майырахпак нас привязала, велела дереву наклониться, а потом снова подняться!

– Дерево, наклонись! – сказала лисичка. Дерево наклонилось, лисичка развязала камлейку, и оттуда вышли четыре девочки, а пятая так крепко в рукаве уснула, что подружки не смогли её разбудить. Наполнили девочки камлейку ягодами, а сами убежали.

Тем временем Майырахпак возвращалась и точила на ходу свой большой нож. Она подошла к дереву и сказала:

– Дерево, наклонись!

Когда дерево наклонилось, Майырахпак разрезала один рукав камлейки и оттуда посыпались ягоды.

– О-о! Глазки, глазки! – обрадовалась великанша.

Разрезала она второй рукав и поранила девочке мизинец. Девочка вывалилась из камлейки, испугалась и заплакала:

– Только не убивай меня! Я буду работать у тебя, буду зажигать тебе жирники[32].

– Ну, если так, ладно! – согласилась Майырахпак.

Она взяла девочку за руку и повела к себе домой. Всю одежду с девочки она сняла, порвала и выбросила. Так девочка осталась жить в землянке у великанши.

Однажды она попросила:

– Бабушка, отпусти меня погулять!

– Что же ты наденешь? Ведь у тебя нет ни торбасов[33], ни кухлянки.

– Я надену твои торбаса и кухлянку. Выпустила Майырахпак девочку на улицу и привязала её к столбу яранги, чтобы та не убежала.

Девочка посмотрела на видневшуюся вдали песчаную косу, увидела там двоих мужчин и запела:

Там вдали я вижу двоих мужчин. Они идут сюда. Один идёт с копьём, Другой – с луком!

Услыхала великанша голос девочки, спрашивает:

– О чём ты там поёшь, доченька?

– Да так, ни о чём. Я вспоминаю своих братьев Ногьяке и Мытылюка.

В это время к девочке подошли двое мужчин. Это были её братья. Они отвязали сестру и убежали с нею. Майырахпак позвала:

– Доченька, доченька!

Но ей никто не ответил. Тогда она вышла из яранги и увидела убегавших. Великанша побежала вдогонку и закричала:

– Берегитесь! Догоню – всех съем!

И вот уже колдунья совсем близко. Тогда братья сказали девочке:

– Сестрица, Майырахпак порезала тебе палец. Теперь ты тоже, наверное, стала колдуньей. Сделай же что-нибудь!

Девочка взяла камень, положила его на дорогу и провела по нему порезанным мизинцем. И камень сразу превратился в высокую, неприступную скалу. Но Майырахпак поднялась на эту скалу, спустилась с неё вниз и снова погналась за беглецами.

Братья говорят:

– Сестрица, сделай что-нибудь! Девочка подула на порезанный палец и провела им черту через дорогу. И на месте черты появилась река.

Майырахпак закричала:

– Доченька, доченька, как же мне реку перейти?

– А ты воду из реки выпей! – ответила девочка.

И вот стала великанша воду из реки пить. Пила, пила – всю выпила. Живот у неё стал большой-пребольшой и лопнул.

ГАДАЗАМИ

УДЭГЕЙСКАЯ СКАЗКА

Жил один жадный, богатый человек. Звали его Гадазами. Что ни увидит у бедного – обязательно отнимет. Все его боялись. Ничего с ним сделать не могли.

– Я избавлю вас от него, – сказал весёлый охотник Гаха.

– Как же ты это сделаешь, Гаха? – спросили его.

– Да уж сделаю! – ответил Гаха, взял пустой сундук, нагрузил его камнями и пошёл к речке. Сел он в берестяную лодочку – оморочку, отъехал от берега, опустил в воду сундук и делает вид, что тянет его обратно.

В это время по берегу шёл Гадазами.

– Эй! – закричал он, увидев Гаху. – Что ты там делаешь?

– А вот сундук с золотом достаю! – ответил Гаха.

– С золотом? Подожди, Гаха, я тебе помогу!

Сел Гадазами в оморочку, гребёт к охотнику, пыхтит, торопится. Только подплыл, а Гаха взял да и опустил сундук в воду.

– Ах ты! – закричал Гаха. – Упустил сундук-то! Придётся снова нырять. Вот горе-то какое!

А Гадазами даже побелел. Рассердился, веслом охотника ударил.

– Растяпа! – кричит. – Подожди, надо подумать, как лучше нырять! – И начал халат с себя стаскивать.

– Я-то знаю, как нырять, – говорит Гаха. – Я-то достану!

– Ничего ты не знаешь. Я прыгну первым! – кричит Гадазами.

– Не достанешь ты!

– Нет, достану!

Гадазами и нырнул, вцепился в сундук, дёргает его, а поднять не может. Ему уже и дышать нечем, а он всё за сундук держится.

Так и утонул. Ну и пускай на дне лежит!

ПОЧЕМУ У СОРОКИ ДЛИННЫЙ ХВОСТ

ИТЕЛЬМЕНСКАЯ СКАЗКА

Раньше у сороки хвост был коротким, как у всех птиц. Но болтлива она была всегда. Где что услышит – сразу по всей тайге разнесёт да ещё и от себя прибавит. Житья от неё птицам не стало. Вот они и пожаловались орлу. Созвал орёл на совет всех птиц и говорит сороке:

– Голубушка, язык у тебя больно длинный. Болтаешь много лишнего. Обижаешь птиц напрасно.

– Это я-то болтаю?! – встрепенулась сорока. – Неправда! Это всё куропаткины сплетни! Уж я-то её знаю! Сама видела: ночью куропатка из гнезда в тундру летала. Где это видано, чтобы порядочная птица…

– Постой! – остановил её орёл. – Ты же опять сплетни распускаешь!

– Да какие это сплетни?! Вот ворона вчера своему мужу каркала, что кукушка все яйца в чужих гнёздах побила…

– Да прекрати же ты! – грозно вскричал орёл. – Ты, видно, не понимаешь, где находишься.

– Это я-то не понимаю?! – тараторила сорока. – Да вы на глухаря посмотрите: вот он и вправду всякий стыд потерял. Взгляните, как он вырядился! Даже брови накрасил!..

– Хватит! – закричал орёл. – Видно, ты, сорока, неисправима. Подальше надо держаться от тебя. Пусть же за твоим длинным языком тянется и длинный хвост, чтобы птицы сразу узнавали тебя и остерегались.

С тех пор и носит сорока длинный хвост. Где она появляется, там птицы в кусты улетают – от греха подальше.

КАК ЗМЕЕВ ПОБЕДИЛИ

ЭВЕНКИЙСКАЯ СКАЗКА

Жили на свете три сестры: старшая, средняя и младшая. И был у них брат Гончауль. А родители их давно умерли.

Сестры были самыми красивыми в округе, а Гончауль – самым сильным парнем в тайге. После смерти отца права хозяина чума к нему перешли. Да только в чуме ничего не было. Одни сёстры-невесты…

Многие парни заглядывали в чум, сватались, но Гончауль не соглашался отдать за них своих сестёр.

Однажды над чумом змей трёхглавый взвился. Чёрными крыльями машет. Ветер поднялся, а от того ветра сосны гнутся. Покружил змей над чумом, сел, громовым голосом зовёт Гончауля:

– Выйди, хозяин, ко мне!

Вышел Гончауль, спрашивает:

– Что тебе нужно, змей трёхглавый?

– Отдай старшую сестру за меня замуж!

– Нет, не отдам!

– Ну, так я украду её! – сказал так трёхглавый змей, взвился вверх и скрылся за горами.

Шесть дней и шесть ночей не спал Гончауль – сестёр охранял, а на седьмую ночь заснул. Проснулся, а старшей сестры уже нет. Плакали сестры, горевал брат, только слезами горю не поможешь.

А тут новое горе пришло. Через три дня над чумом змей двуглавый взвился. От крыльев его ветер поднялся, молодые сосенки гнутся. Покружил змей над чумом, сел, громовым голосом зовёт Гончауля:

– Выйди, хозяин, ко мне! Вышел Гончауль, спрашивает:

– Что тебе нужно, змей двуглавый?

– Отдай среднюю сестру за меня замуж!

– Нет, не отдам!

– Ну, так я украду её, как украл мой брат твою старшую сестру! – сказал так двуглавый змей, взвился вверх и скрылся за лесом.

Четыре дня и четыре ночи не спал Гончауль – сестёр охранял, а на пятую ночь заснул. Проснулся, а средней сестры уже нет. Рыдала младшая сестра, охал брат, но только горю этим не поможешь.

А горе снова пришло. Через день над чумом змей одноглавый пролетел. От взмахов его крыльев ветер поднялся, трава к земле приклонилась. Покружил змей над чумом, сел, громовым голосом зовёт Гончауля:

– Выйди, хозяин, ко мне! Вышел Гончауль, спрашивает:

– Что тебе нужно, змей одноглавый?

– Отдай младшую сестру за меня замуж!

– Нет, не отдам!

– Ну, так я украду её! – сказал так одноглавый змей, взвился вверх и скрылся за болотом.

Два дня и две ночи не спал Гончауль – сестру охранял, а на третью ночь заснул. Проснулся, а младшей сестры уже нет.

Сел Гончауль на пень и горько заплакал. Думает-гадает: как жить дальше? Как найти и выручить сестёр?

Вдруг откуда-то с небес голос раздался:

– Мы тебя научим!

Кто бы это мог быть? Смотрит Гончауль в высь поднебесную, видит: летают над ним два орда – один постарше, другой помоложе. Сели они на дерево, человечьими голосами заговорили. Старший сказал:

– Далеко-далеко у моря стоит высокая гора. Такая высокая, что на неё редко кто взбирается. На той горе золотой чум, в чуме живёт змей всех змеев по имени Шестиглавый. Многие пытались отрубить ему головы, но не смогли. Оттого и наши с тобой несчастья. А будут они до тех пор, пока на свете живут змеи. Рядом с золотым чумом стоит второй, берестяной чум. Тысячи змеев и сам Шестиглавый охраняют тот чум, а живёт в нём самая красивая девушка на свете – Олангмук. Кто к той девушке зайдёт – секрет победы над Шестиглавым узнает. Иди туда! И твои сестры снова будут с тобой!

– Только горсть земли родной в карман положи, – говорит орёл помоложе. – Она тебе поможет. Сыпь её змеям в глаза. А когда дойдёшь до той горы, вспомни о нас.

Сказали так орлы, взвились в небо и скрылись за облаками.

Поклялся Гончауль дойти до Олангмук и отправился в путь. Шёл день, месяц. Целый год шёл, а на второй увидел вдали много гор высоких, а среди них гору выше всех. И на горе той виден чум золотой, на солнце блестит. А кругом змеи летают.

Стал Гончауль на гору подниматься, глядит: дом белокаменный стоит. «Дай, – думает, – зайду. Отдохну и дорогу к золотому чуму расспрошу». Только дверь открыл, а на пороге старшая сестра стоит, в руках скребок[34] держит. Видно, шкуры выделывала. Увидела брата, ахнула, скребок уронила, горько заплакала:

– Милый брат! Откуда ты взялся? Как меня нашёл? Ой, тяжко в неволе! Змей трёхглавый день и ночь заставляет работать. Возьми меня отсюда!

– Скоро, скоро, сестра, возьму! – отвечает Гончауль. – Расскажи только, как к золотому чуму пройти.

– Ой, что ты, брат! До того чума ещё никто не доходил. И тебе не дойти…

– Нет, я дойду! – отвечает Гончауль. Видит старшая сестра, что брат твёрдо решил, и рассказала ему дорогу:

– Иди по той дороге только ночью, когда змеи спят. Дойдёшь до дома деревянного. Кто там живёт, я не знаю. Там спросишь, как дальше идти.

Простились они, и Гончауль пошёл дальше.

Идёт он по той, мало кому известной, дороге. Крутая она. По сторонам колючки растут. Идёт Гончауль, сорвётся, за колючки руками ухватится. Одежду изорвал, руки в кровь изрезал. На пятый день увидел на горе деревянную избушку. «Дай, – думает, – зайду. Отдохну и дорогу расспрошу». Только дверь открыл, а на пороге средняя сестра стоит, иглу и камыс в руках держит. Видно, унты[35] шила. Увидела брата, ахнула, иглу и унты из рук выронила, горько заплакала:

– Брат родной! Откуда ты взялся? Как меня нашёл? Ой, тяжко в неволе! Змей двуглавый день и ночь заставляет работать. Возьми меня отсюда!

– Скоро, скоро, сестра, возьму! – отвечает Гончауль. – Расскажи только, как к золотому чуму пройти.

– Ой, что ты, брат! До того чума ещё никто не доходил. И тебе не дойти…

– Нет, я дойду! – отвечает Гончауль. Видит средняя сестра, что брат твёрдо решил, и рассказала дорогу:

– Иди по той дороге только ночью, когда змеи спят. Дойдёшь до дома серебряного. Кто там живёт, я не знаю. Там спросишь, как дальше идти.

Простились они, и Гончауль пошёл дальше.

Идёт он по той, мало кому известной, дороге, а она ещё круче первой. По сторонам иглы острые из земли торчат. Идёт Гончауль, сорвётся, за иглы руками ухватится. Всё тело в кровь исколол. На седьмой день увидел на горе серебряный дом. «Дай, – думает, – зайду. Отдохну и дорогу расспрошу». Только в дом зашёл, а на пороге сестра младшая стоит, поварёшку в руке держит. Видно, мясо варила. Увидела брата, ахнула, поварёшку из рук выронила, горько заплакала:

– Брат родной! Откуда ты взялся? Как меня нашёл? Ой, тяжко в неволе! Змей одноглавый день и ночь заставляет работать. Возьми меня отсюда!

– Скоро, скоро, сестра, возьму! – отвечает Гончауль. – Расскажи только, как к золотому чуму пройти.

– Ой, что ты, брат! До того чума ещё никто не доходил! И тебе не дойти…

– Нет, я дойду! – отвечает Гончауль. Видит младшая сестра, что брат твёрдо решил, и рассказала дорогу:

– Иди по той дороге только ночью, когда змеи спят. Дойдёшь до золотого чума – опасайся Шестиглавого!

Простились они, и Гончауль пошёл дальше.

Идёт он по той, мало кому известной, дороге, а она ещё круче стала. По сторонам огненные прутья из земли торчат. Идёт Гончауль, сорвётся, за прутья ухватится. Все руки сжёг. На двенадцатую ночь на горе золотой чум увидел. Рядом берестяной чум стоит. Вокруг змеи спят.

Подошёл Гончауль к берестяному чуму. Только хотел войти, откуда ни возьмись – змей Шестиглавый взвился. Ударил крылом – голову Гончаулю рассёк. Замертво упал Гончауль. Вскочили змеи, шум подняли, разорвали Гончауля на части и в ущелье сбросили.

Лежит Гончауль, вороны его клюют, вот уж одни белые кости остались. А далеко-далеко за горами в это время два орла между собой разговаривают:

– Где-то наш Гончауль? Что-то долго не возвращается!

– Надо туда слетать и узнать, что случилось.

Взвились орлы и полетели. Высоко в небе вьются над теми горами. Увидели кости, догадались, что случилось.

Опустились орлы в ущелье, сложили кости Гончауля, как они должны быть, принесли в клювах живой воды. Брызнули на кости, они мясом обросли. Дунул орёл постарше в лицо Гончаулю, тот проснулся, на ноги вскочил:

– Ух, как долго я спал!

– Спал бы ты вечно, если бы не мы! – говорит орёл постарше.

– Почему не сыпал землю в глаза змею? – спрашивает орёл помоложе.

– Ох, забыл! Простите меня! – говорит Гончауль.

– Больше не забывай! Это тебе наука будет! Возьми ещё горсть земли и вот эту золотую коробочку. Откроешь первую крышку – столы с разными яствами появятся. Откроешь вторую – музыка заиграет, весело станет. А теперь иди!

Попрощались орлы с Гончаулем, улетели за синее море. А Гончауль снова к золотому чуму пошёл. Шестиглавого дома не было. Окружили Гончауля змеи, вот-вот схватят, а он им в глаза по зёрнышку землю бросает, змеи тут же погибают. Только на их месте другие появляются. Бросал Гончауль землю, бросал – она вся и вышла, а змеев ещё тьма-тьмущая. Схватили они Гончауля, в пещеру потащили, там бросили и на пятипудовый замок закрыли.

Смотрит Гончауль: сидят в подземелье люди. Кто уже умер, а кто умирает с голоду. Открыл он первую крышку на золотой коробочке – появилось двенадцать столов, на них яства стоят. Крикнул Гончауль:

– Ешьте, люди добрые, кто в живых остался!

Наелись люди, сразу повеселели. Открыл Гончауль вторую крышку – музыка заиграла, люди пустились в пляс. Услыхала музыку Олангмук и захотелось ей посмотреть. Пришла она к подземелью, открыла замок. Смотрит, удивляется.

Гончауль закрыл коробочку, и сразу всё стихло. Коробочка осветила подземелье, заметила её Олангмук. Велела она Гончауля к себе в чум привести. Пришёл Гончауль. Олангмук накормила его, спать уложила, а когда он проснулся, рассказала, где спрятана смерть Шестиглавого:

– Есть в горах большое озеро. К нему протоптана тропа. И по той тропе бык ходит. Если быка убьёшь, в его животе собаку найдёшь, а в животе собаки заяц прыгает, у зайца в животе утка бьётся. Утку убьёшь – два яйца найдёшь. В каждом яйце по одному оводу сидит. Не отпускай тех оводов – в них смерть всех змеев!

Гончауль поблагодарил Олангмук и стал собираться в путь. Приготовил ружьё «патроны.

Олангмук дала ему красный платочек и сказала:

– Когда из чума или в чум будешь идти, платочком помаши – ни один змей на тебя не бросится!

Идёт Гончауль тропой к озеру. Вдруг из кустов лиса выскочила. Сдёрнул Гончауль ружьё с плеча, хотел лису застрелить, а она говорит человечьим голосом:

– Не убивай меня, Гончауль! Я тебе пригожусь…

Не убил Гончауль лису, дальше пошёл. Вдруг видит: впереди на берёзе орёл сидит, громко кричит. Хотел Гончауль его убить, а орёл говорит человечьим голосом:

– Не убивай меня, Гончауль! Я тебе пригожусь…

Опустил Гончауль ружьё, дальше пошёл. Долго шёл. К озеру вышел. Видит: щука на берегу в кустах запуталась, кричит человечьим голосом:

– Распутай, меня, Гончауль! Добром тебе за это отплачу…

Удивился Гончауль. Щуку распутал, в воду отпустил. Отошёл, в кустах притаился – быка ждёт.

Солнце уж за горы садится. Вдруг земля задрожала. Видит Гончауль: из леса рыжий бык бежит прямо к воде. Выстрелил Гончауль – бык упал. Разрезал Гончауль его живот – оттуда выскочила собака и побежала. Выстрелил Гончауль ей вдогонку – собака упала замертво, а из неё заяц выскочил, в кустах скрылся. Сел Гончауль на камень, голову с горя опустил – всё пропало!

Тут лиса из чащи выскочила, за зайцем бросилась, догнала, Гончаулю принесла. Разрезал Гончауль зайцу живот – оттуда утка вспорхнула. Только Гончауль заплакать хотел, смотрит: орёл за уткой вдогонку полетел. Утку поймал и Гончаулю передал.

Разрезал Гончауль утку, вынул два яйца. «Яйца-то никуда не убегут и не улетят», – обрадовался Гончауль, положил их на бережок и стал умываться. А яйца в озеро покатились, на дно нырнули.

Не успел Гончауль испугаться, как показалась из воды щука – одно яйцо во рту, другое на носу.

Схватил Гончауль яйца, в карман положил, к Олангмук побежал. А змеи его окружают, схватить хотят. Он красным платочком машет – змеи в стороны отлетают.