Текст книги "Коре Сарыг на Буланом коне"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанры:
Народные сказки
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Хубачах
Жил охотник по имени Хубачах. Кроме двух собак, у него ничего не было.
Однажды, как обычно, ушел он с верными своими друзьями далеко в тайгу. К вечеру остановился у ручья, стал на ночлег устраиваться. Суп сварил, сам поел и собак накормил. Лег и уснул.
Снится ему сон, будто его собаки между собой разговаривают. Черная собака рыжей говорит, что к хозяину в дом ворвались злые люди и все уничтожили, а сюда скоро чудовище придет и самого охотника съест.
– Отправляйся-ка ты домой, – говорит черная собака, – а я тут останусь, помогать хозяину буду.
Проснулся Хубачах, осмотрелся кругом. Рыжая собака, действительно, куда-то исчезла. Встревожился охотник, зарядил свое кремневое ружье, вылез из шалаша, отошел на несколько шагов и за деревьями спрятался.
Мало ли, много времени прошло, вдруг сучья затрещали, лес задрожал. Ломится сквозь деревья какое-то чудище – человек не человек, зверь не зверь. Никогда такого не видел Хубачах.
Подскочило это чудище к шалашу, схватило одной рукой и разнесло в разные стороны. Хубачах весь затрясся от страха и злости. Вскинул тут же ружье к плечу и выстрелил. Чудище отскочило в сторону, прыгнуло и повалилось на землю.
– Иди-ка сюда, охотник, – слышит Хубачах. – Ты оказался проворней меня и стреляешь метко. Твоя взяла. Иди, я тебе перед смертью несколько слов сказать хочу. Иди, попрощаемся.
Хубачах с опаской приблизился и вместо того, чтобы руку подать, ружье сунул. Схватилось чудище за ствол и в лепешку его расплющило.
– Опять твой верх! Ну, давай я тебе предсмертное слово скажу. Ты меня победил и имеешь право на награду. Отправляйся теперь в мою землю. Когда будешь идти, все время оплакивай меня. Говори, товарища по охоте потерял. Пойдешь, пойдешь в ту сторону, юрту увидишь. Возле нее на привязи будет гнедой конь стоять. Ты на этого коня не садись и в юрту не заходи. Дальше пойдешь, другую юрту встретишь. Около нее бурый конь будет. Тоже мимо иди, а тогда уже мое стойбище увидишь. Заходи смело, только плачь сильнее.
Сказал так черный человек и дух испустил.
Одумался немного Хубачах, суп сварил и поел. Поглядел вокруг – и второй его собаки нет.
«Ну, – думает, – теперь мне все равно. Ружья у меня нет, собак нет».
Вот и отправился, куда ему черный человек сказал.
Долго ли, коротко, до юрты дошагал, у которой гнедой конь был привязан. Обошел он эту юрту стороной, гору перевалил, другую юрту увидел с бурым конем на привязи. Тут тоже не задержался.
Идет дальше. Видит жилище какое-то. Здесь, наверно, черного человека стойбище! Чем ближе подходит Хубачах, тем сильней плачет. Услышал его голос, вышел из юрты такой же черный, за руку Хубачаха схватил, за собой повел. Угостил его лучшими кушаньями, как самого дорогого гостя, досыта накормил, а тогда в другое место зовет.
– Это, – говорит, – земля моего брата. А мы ко мне поедем.
Хубачах согласился. Ему все равно.
Вышли они на улицу, сели вдвоем на карего коня.
– Ну, закрывай глаза! – черный велит.
Хубачах глаза зажмурил. Конь рванул, только ветер в ушах засвистел. То ли по земле бежал конь, то ли по воздуху летел, никак не поймешь.
Остановился карий. Видит Хубачах белую юрту. Зашли в нее. Богатства в ней всякого – не сосчитать. И девушка по юрте ходит. Туда повернется – шестьдесят кос на плечах, сюда голову вскинет – пятьдесят кос на спине.
Хозяин юрты кладет перед Хубачахом кусок золота с конскую голову, кусок серебра с коровью голову.
– Бери, – говорит, – что хочешь.
Зачем мне это, думает Хубачах и просит отдать ему девушку.
– Ладно, – соглашается хозяин, – бери. Только с одним условием. Я вам своих коней дам. Как доедете к себе, поверните коней три раза по солнцу, ударьте каждого три раза по спине и отправьте обратно. Они сами домой прибегут. А еще вот что. Там у одного человека богатого бурый жеребец есть. Ты его мне взамен девушки посвятишь.
Сел Хубачах на одного коня, девушка на другого и поскакали.
Долго ли, коротко, добрались до того места, где Хубачах жил. Ничего кругом нет. Все разрушено. Обе собаки мертвые лежат. Храбро, видать, сражались, добро Хубачаха защищали.
Оживил Хубачах собак животворной травой, они завизжали, залаяли, ластятся к хозяину.
«Уходить надо отсюда», – думает охотник.
Повернул он коней три раза по ходу солнца, похлопал трижды по спине каждого, пустил их обратно.
Пошли они с девушкой от этого места прочь. И собаки за ними. Шли, шли, увидели возле речки небольшой аал, остановились у крайней юрты, попросились у старушки ночевать.
Утром Хубачах слышит, хозяйка-старушка плачет-причитает:
– Откуда шуба моей дочери взялась? Когда я еще дочь схоронила!..
В это время девушка проснулась и встала. Старушка как увидела ее, совсем оробела. Вдруг кинулась к девушке, обнимает ее и плачет:
– Ох, дочь моя! Откуда ты взялась? Как ты живой оказалась? Неужели может быть такое?
Плачет и смеется. Смеется и плачет.
Соседи собрались. Тоже удивляются.
Рассказал им Хубачах, как дело было. Все догадались, что был он у таг ээз, у черных людей. Они это душу девушки похитили.
– Пусть, – говорят люди старушке, – Хубачах твою дочь в жены берет.
Тут же справили большой той. А Хозяину гор тайыг сделали – бурого жеребца богатого человека в жертву принесли, черному человеку посвятили.
Стал Хубачах со своей женой жить-поживать и добра наживать.
Санга
Жил да был старик с тремя сыновьями, жили они в достатке, только сыновья огорчали отца своим непослушанием.
Решил отец проучить их. Взял он деньги, пошел в лес, нашел высокий тополь, залез на него, положил деньги в дупло и клином забил.
«Пусть эти деньги найдет тот из моих сыновей, который окажется самым послушным. А если все трое будут непокорными, пусть никому не достанутся», – сказал про себя старик и домой вернулся.
А средний сын подглядел, что отец сделал. Выждал он время и решил сходить за деньгами. Попросился у отца дров привезти.
– Поезжай, – говорит ему отец.
Запряг он коня, поехал к тому тополю. Смотрит, а тополя уже нет. Кто-то срубил его и увез. Чуть не заревел парень с досады. И про дрова было забыл. Опомнился, однако, и поехал домой. Тут же отцу с братьями заявляет, что пойдет к кому-нибудь на работу наниматься. Те не поймут, что это ему так невтерпеж, но раз захотел, отпустили.
Санга его звали, этого парня.
Ушел он из дому. Отправился по следу от того тополя. След его к богатому дому привел. А тополь уже возле дровяника лежал.
Санга к хозяину.
– Нет ли у вас какой работы?
– Найдем.
Сам велел сначала накормить Сангу, а уж после послал его тополь на дрова расколоть. Тому только того и надо. Схватил топор, давай тополь рубить, деньги искать.
Пока он дерево пластал, сноха хозяйская пришла, охапку дров взяла и унесла. Только хотела в печку дрова бросить, из одного полена деньги посыпались.
Свекор и говорит:
– Это деньги отца Санги. Ты сейчас будешь хлебы в печку сажать, положи деньги в тесто. Когда булка с деньгами испечется, отдай ее Санге, пусть домой унесет.
Сноха все сделала, как старик велел. А Санга тем временем весь тополь искрошил, ничего не нашел.
– Все дерево разрубил? – спрашивает старик.
– Все.
– Не надо тебе еще работы?
– Пока хватит.
Опять он накормил Сангу, а когда уходить собрался, булку ему дал, чтобы домой отнес.
Взял Санга ковригу, отправился восвояси. Шел, шел, видит, возле дороги какие-то люди на ночлег остановились. Он к ним. Его пригласили чаю попить. Не отказался Санга, переночевал с ними. Утром опять его накормили, чаем напоили. Чтобы в долгу перед людьми не быть, Санга им хлеб свой и отдал. Сперва они отказывались, но Санга их уговорил.
А люди эти к тому старику заехали, у которого Санга тополь на дрова колол. Ночевали у него и, уезжая, булку, что незнакомый путник дал, оставили. Старик не отговаривался, взял хлеб и наказал снохе, чтоб она эту ковригу любому из трех братьев отдала, если который придет.
Вскоре они все трое пожаловали. Пошли, сказали, работу искать. Их за стол посадили, молока налили, положили ту булку. Каждый себе по ломтю отрезал. Поели, спасибо сказали, дальше пошли.
Посмотрел старик – самую малость до денег не дорезали братья. Еще бы хоть ломоть кто захотел взять, его бы и деньги были.
Сказал тогда старик:
– Не хотят к ним эти деньги идти. Теперь мы их себе можем взять.
Волшебный сказочник
Жили-были два брата. Отправились они однажды на охоту, в тайгу пришли, шалаш построили, переночевали, стали добычу искать. День ходили, два ходили, ни одного зверя не нашли.
Один брат махнул рукой и подался домой, а второй остаться решил. Развел он вечером огонь в шалаше, суп поставил варить, поел хорошо. Делать ему нечего, вот он и взял хомыс, поставил перед собой палку, шапку на нее надел, давай сказки сказывать.
О Хара-хане сказку до самой полночи рассказывал. Вдруг слышит, сучья затрещали, в шалаш какой-то черный человек вваливается. Страх охватил охотника. И про сказку забыл, и на хомысе не играет. Сидит, не знает, что ему дальше делать.
– Играй, играй, – говорит ему черный человек.
– Какой я игрок, – отвечает охотник.
– Ты великий сказочник. Обо мне сказку сказывал. Хара-хан я. Давай дальше сказывай.
Охотнику ничего не остается, как продолжать сказку. Всю ночь слушал его черный человек, а когда рассвело, уходить собрался.
– Вечером, – говорит, – побольше дров запаси. Я к тебе еще приду. Слушать буду.
Вышел охотник в тайгу, со всех сторон звери ему попадаются. Никогда столько зверей не видел. Какие покрупнее – бьет их, какие помельче – мимо пропускает.
Вернулся к вечеру с богатой добычей, дров наготовил побольше, мяса сварил, поел досыта, опять, как вчера, поставил палку, накрыл шапкой, сел напротив, взял хомыс, наигрывает.
Только полночь сравнялась, черный человек Хара-хан является. Не один пришел. Женщин с собой привел, девушек. Усадил всех и сам уселся.
– Давай, – говорит, – сказывай сказки.
Ну, охотник поет-играет, сказку сказывает.
Дрова кончились, так черный человек сам сходил, такое беремя приволок – впятером не поднять. Огонь все сильней да сильней разгорается, а охотник знай рассказывает. Опять до самого утра его черный человек со своими слушал.
И снова этому охотнику большая удача в тайге была. Он только диву давался, как прямо навстречу ему звери бегут – успевай ловить да веревкой душить.
Вечером к шалашу едва добычу приволок, а черный человек Хара-хан уже его ждет.
– Показывай, чего добыл. Ну, это еще мало. Я тебе добавлю.
Кидает ему шкурку за шкуркой. Дорогие все. Охотник едва складывать успевает. Пять мешков набил.
– Как же я унесу столько? – спрашивает.
Хара-хан коня привел, мешки навьючил, зверей, что охотник добыл, сверху положил. Сами оба тоже на коня сели, поехали, да быстро так – в ушах свистит.
Довез черный человек охотника до его дома, свалил весь его груз, на прощанье наказывает:
– Будет брат отнимать твою добычу, просить будет – ничего ему не давай. Все твое.
Сказал и скрылся. Будто его и не было.
Слух, что один из братьев много зверей добыл, дорогие меха привез, весь аал облетел. Хвалят люди охотника, не нахвалятся. А брат его тут уже. Глаза от зависти горят, жадностью светятся.
– Мы, – говорит, – вместе в тайгу ходили, вместе охотились. Давай добычу делить пополам. Так по справедливости будет.
Пожалел охотник брата.
– Бери, – говорит, – половину. А мне тогда пять коров дай.
Тот на все согласен – меха-то дороже. Забрал свою долю брат, еле увез на нескольких конях. Развесил шкурки в своей юрте, глядит – не нарадуется.
А охотник вечером хомыс взял, сказку про Хара-хана сказывать стал. Только начал, убитые им звери, которых он брату отдал, ожили и разбежались. У того с горя чуть печень не лопнула.
Прибежал он к охотнику, ругает его на все лады.
– Ты зачем, такой-сякой, к себе всех своих зверей переманиваешь? Это не дело. Как тебе такое удается?
Охотник ни в чем не признается, а брат пристал, скажи да скажи.
– Давай, – охотник ему, – двадцать коров, тогда скажу.
Пригнал брат коров.
– Ну, говори.
Рассказал охотник, как его сказки самому Хара-хану понравились и за это награда такая вышла.
Брат бегом домой. Палку поставил, шапку накинул, хомыс схватил, сказку завел. Ждет-пождет, когда к нему черный человек пожалует, когда сами звери прибегут. Три ночи сказки говорил, все напрасно.
Злом изошел, брата-охотника на чем свет стоит поносит, к нему пришел, своих коров обратно требует.
– Бери, – говорит, – не жалко.
А сам вечером только хомыс взял, только сказку начал, коровы тут же к нему вернулись. И когда бы он в тайгу на охоту ни выходил, звери сами к нему бежали.
Два брата и семь свояков
У подножия высокого тасхыла, на берегу тихой речки был небольшой аал. Жили в нем семь свояков-баев, а по соседству с ними два брата-охотника. Старшего брата звали Каалка, а младшего Копчон. Промышляли они в тайге зверя и птицу, но семь свояков всю добычу у них отбирали, и братья никак не могли выбиться из нужды.
Как-то вечером увидели Каалка и Копчон в глухом лесу страшного зверя, но близко к нему подойти остереглись – в темноте какая охота. Добрались до дому, а там уже, как всегда, семь свояков их поджидают.
– Ну что, много убили сегодня?
– Не повезло нам на этот раз. Весь день по тайге ходили, ни одного следа не видели. Только вечером большого страшного зверя заметили – весь огнем светится. Дорогой, должно быть, зверь. Не стали его впотьмах убивать, до утра оставили.
Как услышали это свояки-баи, тут же к себе заторопились, совет держать стали.
– Надо завтра пораньше встать и пойти на зверя, – говорит один из них. – Надо Каалку с Копчоном опередить. Наш зверь будет, нам и нажива достанется.
Так и порешили. Поднялись чуть свет, пошли в тайгу, откуда братья-охотники вышли. А те двое следом отправились поглядеть, как жадные свояки зверя брать будут.
Выследили свояки зверя, а подойти близко боятся. Стрелять тоже боятся. Сбились в кучу и перешептываются:
– Ты стреляй!
– Нет, ты стреляй!
– Да-а, а ну как он выскочит и на нас набежит? Всех растерзает!
Трясутся свояки, ни одному помирать неохота. А зверь – вот он, рядом совсем. Стали все семеро луки натягивать. От страха дрожат, один другому под руку наговаривает:
– Смотри, не промахнись!
А дело осенью было. Трава вся посохла. Чуть ветерок дунет, она и шуршит. Пока свояки луки натягивали, стрелы накладывали, сзади где-то мышь пробежала по сухим листьям. Трусливые баи шелест услышали, луки-стрелы побросали, кинулись в разные стороны.
Каалка и Копчон со смеху покатываются, на них глядя:
– Вот так охотники!
А сами от свояков не отстают. Любопытно им узнать, что те говорить станут. Ночью возле юрты, где они все собрались, затаились, слушают.
Перессорились, переругались баи, один на одного спирает, один другого виноватит. Тот на этого, этот на третьего наговаривает, никак не разберутся. Ссорились, ссорились всю ночь, пока какой-то из них предложил на семь аалов разъехаться, коль вместе жить не могут. Договорились разъехаться. Да вот беда. У них было девять табунов коней. Если каждому по табуну взять, два лишних остается. Коров семьдесят две головы держали. Тоже поделить не могут – две головы не делятся.
Они бы и уезжать никуда не стали, да зверя боятся. Шутка сказать – убить его хотели! А ну как этот страшный зверь захочет им отомстить?
– Давайте поговорим с Каалкой и Копчоном, попросим их зверя убить. На то они и охотники.
– Давайте.
Братья-охотники все это услышали и к себе.
Каалка говорит:
– Придут к нам свояки, начнут уговаривать на зверя пойти, ты соглашайся, а я буду отказываться. Посмотрим, что выйдет.
Баев долго ждать не пришлось, все семеро пожаловали. Ходили, говорят, вчера в тайгу, того зверя видели, стреляли в него, да промахнулись. Чуть их зверь не задрал.
– Сходите вы, убейте его. Все ж таки вы охотные люди.
Копчон на брата поглядел.
– Может, сходим, а?
Каалка руками замахал:
– Что ты, Копчон! Никак нельзя. Вдруг и мы промахнемся, тогда нам зверь отомстит. Баи его рассердили, а нам с тобой расплачиваться. Не-ет, пусть сами его убивают. А не сумеют, им все равно жизни не будет. Зверь их хоть где найдет. А ты говоришь, сходим! Пусть хоть всех баев передушит. Нам какое дело. Мы его не стреляли, значит, он наш покровитель, нас не тронет. А им все одно конец теперь. Трех дней не пройдет, передушит их всех.
Свояки и вовсе загоревали, дрожмя дрожат со страху.
– Помогите нашей беде, спасите нас от зверя. Все, что хотите, отдадим вам.
Каалка вроде соглашаться начинает:
– А что вы дадите?
Свояки между собой шептаться давай:
– Отдадим им два табуна коней и двух коров. Все равно их поделить не можем.
Так и братьям сказали.
– Что ж, – Каалка говорит, – так и быть. Мы бедные люди. Попытаемся. Только вот что. Вам лучше отсюда уехать. Здесь вас зверь в покое не оставит. А ну как мы его сразу не убьем, он вам и отомстит.
– Сегодня же уедем, – обрадовались свояки. – Нам бы только живыми остаться.
Тут же пригнали братьям-охотникам коней, коров привели, собрали свое добро и поскорей из этих мест подальше.
Посмеялись Каалка и Копчон над глупыми и трусливыми баями, стали жить-поживать в достатке и благополучии.
