Текст книги "Семейка Лампри. Танцующий лакей"

Автор книги: Найо Марш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава 15
Опрос свидетелей закончен

I

– Смелая девушка, – произнес Аллейн. – Врать не боится.

– Да, – согласился Фокс.

Инспектор усмехнулся:

– Можно представить, как бы они засуетились, будь это все на самом деле. Выложили бы разговор двух братьев во всех подробностях. А не вздрагивали бы, как только я заводил об этом речь. Новозеландка молодец, только пока неизвестно, врала она по собственной инициативе или они ей как-то намекнули. Потому что французский девушка не знает. Она, конечно, будет пытаться предупредить мистера Генри и его отца. Так что Мартину надо быть начеку. Теперь давайте просмотрим его записи.

– Читайте вы, – попросил Фокс, – я его каракули не разбираю.

– Вначале они обсуждали вранье близнецов, – произнес Аллейн, – но так и не договорились. Затем леди Чарльз сказала, что нужно прийти к соглашению насчет решения Гэбриэла помочь им деньгами. В разговор все время влезала эта кошмарная девица.

– Леди Фрида, сэр?

– Она. Мистер Генри сказал, что только отец знает, какое решение принял дядя Гэбриэл. Там самым намекая братьям и сестрам, что им следует забыть о подслушивании.

– И что сказал лорд Чарльз?

– Его светлость напустил на себя таинственность. Говорил мало. Так, вставил несколько замечаний. На вопрос жены, какой ответ дал Гэбриэл, он справедливо заметил, что лучше им этого не знать. Представляю, как его слова смутили участников подслушивания. Но теперь-то им все известно от близнецов. – Он посмотрел на детектива. – Может, этот разговор подслушал кто-то из слуг?

– Дворецкого трясти бесполезно, – проворчал Фокс. – Этот тихий старик предан хозяевам всей душой. Может быть, горничная?

– Вот и поговорите с ней. Постарайтесь обаять. А я тем временем поработаю с мистером Генри.

Фокс отправился на кухню, а констебль привел Генри.

Аллейн не стал тянуть, а сразу перешел к делу:

– Дядя согласился помочь вам деньгами?

– Да, – не задумываясь, ответил Генри.

– То есть финансовые трудности закончились?

– Закончились.

– А почему мне никто об этом до сих пор не сказал?

– А зачем? – холодно спросил юноша. – К тому же речь об этом, кажется, и не заходила.

– Да, – согласился Аллейн, – речь идет о более серьезном. О причастности кого-то из вас к убийству. Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что леди Кэтрин Лоуб сообщила мне о ваших финансовых затруднениях, а лорд Чарльз подтвердил, что в доме находится судебный пристав. Зачем убивать человека, который собирался спасти вас от разорения?

– Мы его не убивали.

– А кто, по-вашему, это сделал?

– Понятия не имею.

– Вы не разделяете уверенности вашей матери, что лорда Вузервуда убила его супруга?

– Мама в этом уверена?

– Она прямо так мне и сказала.

Генри молчал.

– Вы считаете леди Вузервуд сумасшедшей? – прямо спросил Аллейн. – Это она убила своего мужа?

– Насчет убийства не знаю, – ответил молодой человек. – А вот то, что она сумасшедшая, – это точно.

– Благодарю за искренность, – сказал инспектор, заставив Генри быстро вскинуть глаза. – Мне она тоже показалась ненормальной, но, как и вы, я не знаю, причастна ли леди Вузервуд к убийству. Интересно было бы выяснить, имеют ли наши сомнения одну и ту же причину. Для меня странно, когда убившая мужа женщина требует, чтобы ей отдали тело.

– Да, – согласился Генри, – но если она сумасшедшая, то…

– Конечно, – кивнул инспектор, – так можно объяснить все. Только мне этого недостаточно. Вам, думаю, тоже.

– Мне в этом деле все непонятно, – не выдержал Генри. – Но я знаю одно – мы тут ни при чем. И слуги тоже. Гигл служит у них с детства. Он мягкий, глуповатый, исполнительный. Не раз чинил Майклу его железную дорогу. Горничная Тинкертон, конечно, неприятная особа с лицом дохлой камбалы. Может быть, она убийца?

– Мы бы продвигались в расследовании много быстрее, – пробормотал Аллейн, – если бы все наши собеседники говорили правду.

– В самом деле? Вы считаете, что мы все говорим неправду?

– Пожалуй, все, кроме вашего брата Майкла. Конечно, нам приходится соблюдать приличия и вежливо кивать, но на самом деле все это сплошное вранье. Да вы и сами прекрасно знаете. Но давайте продолжим. – Аллейн посмотрел на Генри. – Почему вы не сразу вошли в гостиную вместе с остальными?

Юноша насупился.

– Хороший вопрос. Я зашел в прихожую посмотреть, ушли они или нет.

– Там кто-нибудь был?

Генри отрицательно покачал головой.

– А на лестнице или в коридоре?

– Нет.

– Сколько времени это у вас заняло?

– Недостаточно, чтобы найти шампур и убить дядю.

– А где находился шампур?

– Не знаю, – ответил Генри. – Он был нам нужен для шарады. Возможно, он лежал…

– Где?

– В прихожей, вместе с другими вещами.

– А может, в гостиной?

– Нет. Если бы он там был, а потом исчез, мы бы заметили.

Аллейн пролистал записи.

– Насколько я понял, лорд Чарльз некоторое время находился в гостиной один.

– Тем более, – твердо проговорил Генри, – он бы наверняка обратил внимание, если бы кто-то вошел туда за шампуром.

– Находясь в прихожей, вы посмотрели на стоящий там столик?

– Да, посмотрел, лежат ли там дядины вещи, пальто и шляпа. Но дядя, наверное, уже сидел в лифте, поэтому столик был пуст.

Аллейн посидел немного, молча разглядывая свои сцепленные на столе руки. Затем поднял голову и посмотрел на Генри.

– Столик был действительно пуст?

– Ну, там стояла ваза с цветами, но я имел в виду дядины вещи.

– А больше там ничего не было? Вы в этом уверены?

– Совершенно. Я очень четко помню, как выглядел этот столик. В нем отражался свет, падающий из окна. Возможно, кто-то толкнул вазу, потому что на столик пролилась вода. Вообще-то я постарался поскорее оттуда уйти. Не хотел встречаться с тетей В., она мне жутко надоела. Но на столе, кроме вазы, больше ничего не было.

– Вы бы могли подтвердить свои слова под присягой?

– Конечно.

– О чем говорили в гостиной?

Вот тут Генри впервые растерялся. Он посмотрел на инспектора пустыми глазами.

– О чем мы говорили?

– Да. Что вы сказали отцу и братьям, а они вам?

– Не помню. Хотя… я спросил, ушел ли Гэбриэл.

– И больше ничего?

– Нет. Тогда вообще все молчали.

– Надо же, – удивился Аллейн, – все молчали? Ведь такая хорошая новость должна была поднять настроение.

– Настроение? – Генри замялся. – Ах да… конечно.

– Вот я о том и говорю, – улыбнулся инспектор. – Ведь все теперь должно было наладиться. Лорд Вузервуд обещал спасти вас от разорения.

– Это верно, – кивнул молодой человек. – Чудесная новость.

– Однако вы, войдя в гостиную, лишь поинтересовались, убрался ли наконец ваш благодетель восвояси. И все. А ваша младшая сестра сказала, что они с леди Фридой в другой части квартиры в это время тоже молчали. Странная реакция на радостное известие, вы не считаете?

Генри задумался.

– Но иногда радость переполняет человека настолько, что у него нет слов.

– Да, такое бывает, – согласился Аллейн. – Ну что же, на этом все. Большое спасибо.

Генри встал и будто нехотя направился к двери, где остановился и после секундного колебания повернулся к инспектору.

– Это не мы, сэр. Говорю совершенно искренне. Никто из нас не способен на убийство.

– Рад это слышать, – спокойно отозвался Аллейн.

– Наверное, я вас разочаровал своими ответами.

– А вы были со мной полностью искренни?

Генри, уже довольно бледный, побледнел сильнее. Он постоял еще пару секунд, а затем, пробормотав: «Спокойной ночи», вышел.

II

Фокса все не было. Аллейн посмотрел на часы. Почти полночь. Ну что ж, эти четыре часа прошли не впустую. Кое-что удалось наработать. Инспектор добавил еще одну колонку в таблицу передвижений всех находящихся в квартире с момента, когда лорд Вузервуд впервые громко позвал жену, до возвращения лифта.

Сидящий у двери констебль Гибсон кашлянул.

– Все в порядке, – буркнул Аллейн, не поднимая головы. – Скоро продолжим. Кстати, вы следили за моими разговорами?

– Да, сэр.

– И что скажете?

– Я думаю, сэр, с пожилой леди что-то явно не так.

– Да, Гибсон, в этом нет сомнений. Но я до сих пор не могу понять, почему она требует передать ей тело супруга? Вы можете объяснить?

– Может, просто потому, что она сумасшедшая, сэр? – предположил Гибсон.

– Это не объяснение. Леди завопила как бешеная, когда обнаружила его смертельно раненным, и не пожелала увидеть, когда он испускал дух. Допустим, она его убила, так зачем ей нужно тело в доме? Чтобы устроить более пышные похороны? Это не исключено, но все же, все же… убийцы так не поступают. Впрочем, я не психиатр. – Он вздохнул. – Ладно, Гибсон, пригласите ко мне лорда Чарльза. Остальные могут идти спать.

– Да, сэр. Кстати, Мартин просил сообщить вам, что приехал мистер Батгейт и сидит там в гостиной. Хочет вас увидеть.

– Значит, ему все же позвонили. – Инспектор улыбнулся. – Так ведите его сюда, Гибсон, а уж потом пригласите лорда Чарльза.

– Хорошо, сэр.

Найджел не заставил себя долго ждать. Аллейн услышал его шаги в коридоре, а через пару секунд репортер влетел в столовую.

– Привет, Аллейн. Мне надо с вами поговорить.

– Говорите, пожалуйста, – произнес инспектор, – только не слишком громко и, главное, недолго. Я занят.

– Если можно, наедине. – Найджел показал глазами на констебля.

Аллейн с улыбкой кивнул Гибсону, и тот вышел.

– Ну, в чем дело? Вы пришли требовать, чтобы я не смел расследовать убийство в доме ваших друзей?

– Я пришел просить вас снять подозрение со всех членов семьи Лампри. Представить кого-то из них убийцей совершенно немыслимо. Они могут сказать что-то такое, что можно истолковать не в их пользу, но это не имеет значения. Я знаю Лампри всю свою жизнь. Да, они порой ведут себя легкомысленно, но насилие с ними несовместимо. Вы меня поняли? Просто невероятно.

– Я уже знаю достаточно много об этой семье, – заверил его Аллейн. – Они и такие, и сякие. Обаятельные, безответственные, привыкли тратить деньги не думая, добродушные, ленивые, забавные и всеми любимые. В общем, замечательные. Я правильно изложил?

– Вы, наверное, лучше других знаете, – проворчал Найджел, – что людей невозможно втиснуть в рамки нескольких определений.

– Полностью с вами согласен. И что вы предлагаете с этим делать?

– Просто попытайтесь их понять. Они, наверное, черт-те что вам наговорили, но я уже вижу, что, несмотря на потрясение, Лампри пытаются затеять с вами игру. И будут врать лишь с целью перехитрить. Понимаете?

– Нет, – ответил Аллейн. – Если они дают ложные свидетельства просто ради развлечения, тогда я их совсем неправильно оценил.

– Но…

– Послушайте, Батгейт, не надо вам в это дело встревать. У нас уже были сложности семь лет назад, когда мы встретились в первый раз. И там тоже по делу проходили ваши друзья. Так что не начинайте все сначала. Дорогой старина Батгейт, с полицейскими дружить можно, но только если у вас нет друзей среди подозреваемых.

Найджел побледнел.

– Вы что, действительно кого-то из них подозреваете?

– Я подозреваю всех, кто находился в этой квартире в соответствующее время и у кого была возможность совершить убийство. А они тут были, как и еще восемь человек. Мы ведем расследование всего четыре часа и отсеяли лишь несколько человек. Признаюсь честно, пока мы достигли немногого.

– Но я заверяю вас, Лампри к этому непричастны.

– Ну, если непричастны, тогда вам не о чем волноваться.

– Конечно. Но я волнуюсь, как бы они не сморозили какую-нибудь глупость.

– Заверяю вас, пока ничего страшного не случилось. Они, конечно, врут, но складно, последовательно и довольно изобретательно. В общем, Лампри далеко не дураки.

– Аллейн, позвольте мне посидеть с вами! – взмолился Найджел. – Не забывайте, я ведь по-прежнему числюсь вашим Ватсоном.

Инспектор вздохнул:

– Просто не знаю, что с вами делать.

– Ну все будет как прежде! Я соберу материал для газеты. Они дали мне в этом смысле карт-бланш. И действительно, лучше я, чем другие.

Аллейн посмотрел на журналиста.

– Ладно, оставайтесь. Только учтите…

Найджел махнул рукой:

– Не беспокойтесь. Я буду вести себя тихо.

– Хорошо. – Аллейн вызвал констебля. – Гибсон, пригласите лорда Чарльза.

III

Аллейн привычно залюбовался аристократической походкой лорда Чарльза, когда тот вошел в комнату, на ходу вынимая монокль. Вежливая настороженность в нем причудливым образом соединялась с некоей несерьезной торжественностью. Он был из тех блондинов, возраст которых трудно определить. Аллейн прикинул. Получилось где-то сорок пять – пятьдесят.

– Хочу обрадовать вас, сэр, мы на сегодня почти закончили.

Хозяин кивнул:

– Я вижу, и Найджел тут. Замечательно.

– Он попросил разрешения неофициально следить за ходом нашей с вами беседы в интересах доверителя. Доверитель – это вы. Не возражаете?

– Ни в коей мере, – заверил лорд Чарльз. – Тем более что мы, как вы уже убедились, мистер Аллейн, весьма необычная семья.

Ну вот, опять за свое, подумал Аллейн. Похоже, Лампри просто необходимо подчеркивать свою эксцентричность.

– В таком случае давайте начнем. Насколько нам известно, когда прибыл лорд Вузервуд, вы находились в гостиной и оставались там до момента, когда его обнаружили в лифте раненым.

– Да. Все это время я был в гостиной.

– Теперь позвольте спросить о вашем разговоре с братом, когда вы остались вдвоем.

Правую руку глава семьи положил на край стола, свесив вниз кисть, а левую сунул в карман брюк. Как будто собрался позировать модному портретисту.

– Мистер Аллейн, вы, конечно, знаете, зачем сюда приезжал мой брат. Кое-что рассказал я вам и мистеру Фоксу, а также тетя Кэт. Да, у меня возникли серьезные финансовые трудности, и я попросил брата помочь. Об этом и шел у нас разговор. Недавно я узнал, что мои несносные дети этот разговор подслушивали. Возможно, они уже пересказали вам его содержание.

– Я хотел бы услышать это лично от вас, сэр.

– Хорошо. Стоило мне обрисовать Гэбриэлу нашу ситуацию, как он тут же взялся читать нотацию. Заслуженно, не отрицаю. Однако неприятно. Ну не получается у меня организовать бизнес, не знаю почему. Конечно, можно сослаться на невезение. Буквально только что все было хорошо. Надежный бизнес, опытный партнер, и вдруг он теряет рассудок и кончает с собой.

– Сэр Дэвид Стайн?

– Да, он, – произнес лорд Чарльз, округлив глаза. – Вы его знали?

– Я помню его дело, сэр, – кивнул Аллейн. – И вы это все объяснили брату?

– Разумеется. А он меня отругал. Впрочем, такое бывало и прежде. Гэбриэл ругал меня на чем свет стоит, я обижался, но потом он всегда соглашался помочь.

– На этот раз тоже?

Лорд Чарльз замялся.

– Чек он сразу выписывать не стал. Наверное, хотел меня помучить.

– Но помочь обещал?

– Да, – ответил лорд Чарльз после продолжительного молчания.

Карандаш инспектора быстро скользил по бумаге. Аллейн перевернул страницу, разгладил и поднял глаза.

– Я вас правильно понял? Лорд Вузервуд совершенно определенно обещал дать вам денег на погашение долгов?

– Ну, не совсем так, – натянуто произнес хозяин дома. – Начал сетовать, что ему опять приходится вытаскивать меня из беды. Сказал, что сообщит о своем решении позже.

– Лорд Чарльз, вы сами сказали, что ваши дети подслушивали разговор. Отсюда, из столовой. Предположим, я скажу, что они не слышали обещания вашего брата, что бы вы ответили?

– Я бы ответил, что это неудивительно. Они могли и не услышать, потому что мы с Гэбриэлом отошли в дальний конец комнаты. И говорил он очень тихо, фактически бормотал под нос.

Аллейн согласно кивнул.

– Тогда давайте возьмем противоположное. Ваши дети отчетливо слышали, что их дядя громким голосом обещал вам помощь. Это была бы ложь?

Лорд Чарльз молчал.

– Ладно, – инспектор махнул рукой, – можете не отвечать, если вопрос вас смущает.

– Я могу только повторить, – негромко проговорил лорд Чарльз, – что брат обещал помочь, но они скорее всего этого не слышали.

Аллейн записал.

Найджел наклонился через стол, предлагая лорду Чарльзу сигарету. Тот сидел некоторое время, не меняя позы, пока Найджел не коснулся портсигаром его рукава. Глава семьи Лампри вздрогнул, резко убрал руку, затем, извинившись, взял сигарету.

– Мне осталось только выяснить, – продолжил Аллейн, – в каком порядке появились в гостиной ваши сыновья после ухода лорда Вузервуда?

– Вначале вошли близнецы, потом Генри.

– Через какое время? Минуту? Две?

– Самое большее через две минуты. До его появления мы молчали.

– Вы не сразу сказали им, что лорд Вузервуд обещал помочь?

– Нет. Приходил в себя от его наставлений.

– Понимаю. – Инспектор вежливо помолчал. – На этом у меня все, сэр. Благодарю вас за помощь. Не обессудьте, но мне придется оставить в вашей квартире двух констеблей. Такой порядок.

– Завтра мы можем выходить из дома?

– Конечно. Надеюсь, покидать Лондон в ближайшее время никто из вас не собирается?

– Нет.

– Досудебное разбирательство скорее всего начнется в понедельник. Вы не могли бы назвать мне фамилии адвокатов лорда Вузервуда, сэр?

– Это фирма Раттисбон. Они защищают интересы нашей семьи уже несколько поколений. Я им позвоню.

– Тогда на этом все. – Аллейн встал. – Завтра мы попросим вас подписать ваше свидетельство в отпечатанном виде. И примите искреннюю благодарность за то, что так терпеливо сносили наши полицейские процедуры.

Лорд Чарльз остался сидеть, глядя на инспектора, вскинув голову.

– Извините, мистер Аллейн, но есть еще вопрос, который я хотел бы с вами обсудить. Дело в том, что горничная супруги моего покойного брата, вы ее знаете, совсем недавно явилась в гостиную в большом смятении. Оказывается, Вайолет проснулась в ужасном состоянии. Ей что-то понадобилось принести из их лондонского дома на Браммел-стрит. Какое-то лекарство. Горничная сказала, что ваши люди никому не позволяют покидать квартиру. Тогда Вайолет вскочила и начала быстро одеваться. Они с сестрой не могут с ней справиться. Не знают, что делать. Нам с женой все это страшно надоело, мы устали. Не стану притворяться, мы не сильно огорчимся, если несчастная Вайолет нас покинет, но с ней в доме должен быть еще кто-то, кроме сестры и слуг. Шарлотта готова поехать, но я категорически возражаю. Она совершенно вымоталась, ей нужен сон. В общем, я прошу вашей помощи.

– Это нетрудно устроить, – сказал Аллейн. – Мы перевезем леди Вузервуд в ее дом и оставим там кого-нибудь подежурить.

– Рад это слышать. И еще туда любезно вызвалась поехать Робин Грей. Мисс Роберта Грей, вы ее знаете.

– Не слишком ли она молода?

– Да, конечно, – согласился лорд Чарльз. – Но Робин очень ответственная и собранная. С ней за компанию поедет и няня. К тому же есть надежда, что Вайолет примет свое лекарство и успокоится. Вместо Робин могла бы поехать моя старшая дочь Фрида, но она еще не оправилась от потрясения. Другая дочь, Патриша, мала. Так что получается, что, кроме Робин, ехать некому. Вы не возражаете?

Аллейн вспомнил серьезное лицо девушки, огромные серые глаза. Она тоже лгала, но из желания выручить друзей. Так что пусть едет, какая разница.

Они договорились, что леди Вузервуд отвезет домой Гигл вместе с сестрой и горничной, а также Робертой Грей и няней. Сопровождать их будет констебль Гибсон.

Лорд Чарльз отправился организовывать переезд, за ним поспешил Найджел.

Оставшись один, Аллейн принялся расхаживать по столовой. Когда появился Фокс, он сразу сунул ему свою запись свидетельства лорда Чарльза.

– Вот, посмотрите. Хотя не смотрите, я вам лучше расскажу. Значит, он заявил, что отошел с братом в дальний угол комнаты и там получил от него обещание помощи деньгами. Причем брат говорил очень тихо, так что детки ничего не слышали. Наш лорд не знает, что они мне наболтали, поэтому говорил спокойно и уверенно.

– Ловко вы его прижали, – заметил Фокс.

– А что, если его версия – это правда, а детки мне врали? – спросил Аллейн. – Хотя я почему-то уверен, что и он лгал.

– Я это подтверждаю, – произнес Фокс. – Он вам действительно соврал.

– Да что вы?

– Да, сэр. Мне удалось разговорить горничную.

Инспектор оживился.

– В работе с горничными вам нет равных. И что она рассказала?

– В это время она находилась в кладовой, – сообщил Фокс, доставая из карманов блокнот и очки. – Дверь там была открыта, и она все прекрасно слышала. Я спросил насчет других слуг, не слышали ли они, а она ответила – может, и слышали, но ни за что не выдадут хозяев. А ее уже предупредили об увольнении, так что ей все равно. Вот такая это девушка. Симпатичная, но мстительная.

– Ну что ж, нам это как раз на руку. Кстати, как ее зовут?

– Кора. Кора Блэкмор. Говорит, что два джентльмена сильно разволновались. Лорд Вузервуд сказал, что совсем бы лишил брата наследства, причем с радостью, но не может, поэтому оставит ему в завещании самый минимум. Потому что – он так и сказал – брат негодяй и паразит. Он обзывал его и другими бранными словами. Сказал, что ему место в сточной канаве и что на этот раз он не получит ни пенни. Тут наконец лорд Чарльз вышел из себя, и они начали страшно кричать друг на друга. Потом вошел мальчик, Майкл, с подарком. Увидев его, они опомнились и притихли. Вскоре лорд Вузервуд засобирался домой. Выходя из комнаты, он обернулся и сказал (по словам горничной, с большой злобой): «Все. Больше я тебя знать не хочу. Если будешь и впредь докучать мне, скулить, просить помощи, я обращусь в полицию, чтобы меня от этого избавили». На что лорд Чарльз ответил (Кора слышала это очень отчетливо): «А я бы с радостью избавился от тебя любыми средствами».

– Вот это да! – воскликнул Аллейн.

– Вот и я о том же, – согласился Фокс.