Текст книги "Тайны мертвых"

Автор книги: Наяда Дар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Я знаю способ справиться со злом. Пусть все женщины, которые могут рожать, и все мужчины, которые могут держать оружие, идут за мной.

От безысходности люди приняли его решение и пошли в безлюдную и голодную местность в холодных горах.

Вскоре в селение прискакали воины Ырла, чтоб забрать всех женщин для оплодотворения и вселения в них падших душ, но нашли только малых детей и стариков и старух, о чем сразу доложили Ырлу. Он обратился к Гагтунгру, тот полетел и увидел, что Ману уводит людей в страну Ив. Ырл со свитой погнался за ними, но они уже дошли до горного ущелья, и Ману сказал мужчинам завалить его камнями и бревнами, а самим влезть на его стены и оттуда забивать камнями слуг Ырла. А сам с женщинами пошел дальше в горы.

Долго и мужественно бились мужчины со слугами Ырла, но кроме камней, лопат и серпов у них не было другого оружия, и Ырл, уничтожив их, продолжил свою погоню. Но Ману дошел до пропасти, через которую был проложен висячий мост, и когда они перешли, то уже перед самым носом преследователей перерубили канаты, и мост рухнул, а они ушли в горы. Гагтунгр хотел выследить их, но ему помешал добрый могущественый дух местности Ив, который прогнал его.

Люди дошли до пещеры отшельника Тилу, у которого Ману решил просить помощи. Он зашел к Тилу и рассказал ему о злодеяних тирана. И сказал:

– Тил, я знаю, что ты владеешь великим боевым искусством Сампо, способным поражать врага на расстоянии своей энергией. Помоги нам справиться с Ырлом, обучи нас этой технике.

– Да, я владею Сампо, но до конца ее могут освоить только великие воины, и даже мне одному не под силу справиться с Гагтунгром и Ырлом.

– Тогда, – сказал Ману, – оплодотвори пришедших к тебе женщин и притяни в их лоно души великих воинов, которые победят зло.

– Я дал обет безбрачия и не могу его нарушить, иначе люди разуверятся в святости монахов. Да и молодые монахи могут впасть в обольщение и под видом притяжения светых душ творить блуд будут.

– Это может случиться, – сказал Ману, – но ведь важнее престижа отшельников победить зло. Престиж не может помочь людям, а творить добро, я считаю, важнее, чем держаться за традицию святости. К тому же эту традицию нам навязали варвары. Ведь в древние времена, когда живо было учение Инлирагни святые люди наоборот на время прекращали своё воздержание, чтоб зачать великую душу, и тогда на Земле было больше духовных людей, и наш мир был чище и прекраснее. А жрецы сами дефлорировали девушек после свадьбы, притягивая светлую душу первенца. И с тех пор сохранились сказания об особых качествах первенцев перед другими детьми. Но варвары разрушили эти храмы и в угоду демонам запретили обряды Инлиранги и вменили высокодуховным людям целибат, чтоб мир был населен низменными, невежественными существами. И ты же сам это знаешь, Тил. И я прошу тебя, перерви на время свое воздержание и дай родиться великим душам, чтоб победить зло.

Долго не отвечал Тил, размышлял и молился, но через месяц он вышел из пещеры и принял предложение Ману. Но он сказал:

– Чтоб притянуть великие души, женщина должна одухотворить себя и вместе со мной заниматься духовными практиками, ибо это не только притянет душу, но и поможет ей быстрее духовно развиваться еще во чреве.

Женщины с радостью и благодарностью согласились на это, ибо каждая из них хотела родить достойного, великого человка, чтоб их народ не вымер, не выродился в гадких, чудовищных сынов Ырла, а состоял из славных и добрых людей.

В особо благоприятное время, которое вычислял Тил, с множеством священных ритуалов он проводил зачатие в древнем месте Силы где располагались останки храма, построенного еще при зарождении цивилизации великим магами и воплощением Бога. И родились тогда сильные и славные воины, способные победить Ырла.

С малолетства Тил обучал их искусству Сампо, в котором они достигли совершенства.

Но вот настал момент умереть Тилу, ибо тело его совсем одряхлело и время развоплощения его пришло. Тогда он призвал к себе двух самых лучших воинов Нару и Мила и сказал им:

– Нам всем троим надлежит умереть, чтоб, находясь в тонких телах, расправиться с Гагтунгром, ибо с физического плана это сделать будет невозможно. Когда мы убъем его и отправим в ад душу Ырла, тогда остальные воины легко смогут справиться с его свитой, и зло повержено будет. А светлый ваш брат, витязь Гомун, станет царем и жрецом вашего народа. Я объясню ему, что делать дальше с детьми Ырла, которые еще не выросли, как воспитать их людьми.

И Тил вышел из тела, а его плоть так и осталась нетленной сидеть в пещере, и ныне она еще там.

Нар и Мила бросились в пропасть и, избавившись от физических тел, вступили втроем в битву с Гагтунгром и, поразив его, отправили в ад Ырла, обеспечили победу над силами мрака.

Ырл же попал в ад, которого жутко боялся, и там предстояло ему тысячелетие искупать свое зло. Он там испытывал весь негатив, коий накопил при жизни, и мучился своей же злобой, жадностью, жестокостью и страхом. Непрерывно испытывая их, он одиноко находился в абсолютно пустом и мрачном пространстве, где царил мучительный холод. И только время от времени к нему в темноте подлетали страшные крылатые рыбы и больно кусали его. Когда же затихало мучение от очередного укуса, то уже другая рыба кусала его за другую часть тела, причиняя невыносимую боль. Боль, которую он приносил людям, теперь должен был испытать на себе – ровно столько, сколько ее причинил при жизни: и физическую, и душевную. И ее было очень много. И только пройдя это чистилище, он мог воплотиться вновь. И он ждал и молил поскорей воплотиться, хотя бы любым уродом или умалишенным, только бы не быть больше в чистилище этом.

А с детьми его поступить Тил велел так: их нельзя исправить никакими наказаниями, ни тюрьмой, ни болью, от этого они только еще будут больше утверждаться во зле. Но если кто-то из них сделает что плохое, то все должны молиться за него и относиться к нему с состраданием, как к больному, чтобы пробудить его совесть. И только так возможно исправление этих заблудших душ, искалеченных Ырлом, его дьявольским воспитанием. И зло этого воспитания еще долго жило среди людей, пока не начала в чадах Ырла пробуждаться совесть и раскаянье в своих делах и мыслях, – закончил свой рассказ Эль Мория.

С большим удивлением выслушали друзья это сказание, и им стало понятно, как важно зачатье, как важно, чтоб люди сперва стали духовными, прежде чем они будут совокупляться и притягивать в свою жизнь ребенка.

– Еще об одной тайне зла хочу поведать всем, – сказал Эль Мория. – Не только в древности, но и сейчас происходят подобные вещи. Узнав секрет зачатья, в специальных научных лабораториях Сталин и Мао Цзедун под видом опытов оплодотворяли женщин своей спермой – это притягивало большое количество низменых душ в наш мир и усиливало энергию этих лидеров. Их дети невольно питали их своей энергией. Вот почему они прожили так долго, имея хорошее здоровье и много сил, чтоб творить зло, ибо ребенок и родитель энергетически взаимосвязаны, даже если не знают об этом, а энергия детей перетекает к их предкам. Вот почему раньше правители имели большие гаремы, где рождалось множество детей. Их, конечно, не признавали наследниками, но они были донорами для царя. Вот почему мужчина неосознанно хочет, чтоб все женщины рожали от него детей. Однако такая подпитка идет в основном к мужчине. Женский же организм разрушается во время родов. И женщина устроена так, что она отдает свою энергию ребенку и тем мужчинам, которые с ней были, особенно, если она о них сентиментально вспоминает. И если это слабые и недостойные мужчины, то взамен она получает только их энергетическую грязь и слабости. Если же она включается в сильного духовного мужчину, то направляя на него свою энергию, она получает его помощь и поддержку на тонком уровне.

Ян спросил у Эль Мории:

– А ад одинаков для всех или разный?

– Ад очень различен. И обычно специальные ангелы смотрят, какой полезный опыт душа должна получить в чистилище, чтоб осознать свои грехи, и помещают ее в ту или иную область, в те или иные испытания. Вот, например, некоторых инквизиторов, пытавших «ведьм», после смерти заставили побывать в шкуре их жертв. Они испытывали те же самые душевные и физические мучения. Многие инквизиторы были душевно нездоровыми людьми и испытывали недоступное для них сексуальное удовлетворение, так как они были монахами, истязая жертву женского пола, то есть за счет садизма. В аду они тоже побывали на тех же орудиях пыток, на которых были их жертвы, и получили ровно такую же порцию мук.

Дезертир

– Мир тебе, Каджур, – сказал Ян, влетев в его пирамиду с подружками.

– Мир всем нам, – отозвался жрец. – Но сейчас я спешу в одно место и не смогу быть для вас гостеприимным хозяином, впрочем, и вы можете отправиться со мной.

– Куда же? – спросила Бхаговати.

– К дезертирам, – отозвался Каджур.

– К дезертирам? – переспросила Рейя. – Как интересно! А кто они и где?

– Это несчастные люди, которые боятся воплощения. Они прячутся в пространстве между измерениями, и там им удается до поры до времени не воплощаться.

Прилетев на место, друзья увидели какие-то облакоподобные формы, не похожие на людей.

– Что с вами? – спросил Ян.

– Наши тонкие тела распадаются, – ответил один из них по имени Тэз, – от этого мы так выглядим.

– А отчего же вы не хотите воплощаться? – спросила Бхаговати.

– Там на Земле нас ждет незавидная участь. Я буду калекой, над которым будут все издеваться и смеяться. И я даже не смогу дать им сдачи.

– А я, – сказала Ибза, – рожусь в Африке, там, где беспрерывно будет идти военный конфликт, солдаты будут надо мной издеваться, пока я буду ребенком, и насиловать меня. Они заразят меня ВИЧем. И далее их издевательства продолжит мой муж. И главное – мы не найдем выхода из этих ситуаций, рядом не будет ни одного духовного учителя, чтоб он посоветовал, как от этого спастись. Будут только выродившиеся попы и шарлатаны, которые не смогут помочь нам. Я буду умирать много лет, долго и мучительно.

– Но ведь это воля Бога, – сказал Ян, – и значит, Он видит, что вам нужны именно такие уроки, чтоб вы обрели нужный опыт.

– Я не верю, что там всем руководит Бог, слишком уж много бессмысленного зла и лжи на Земле, и так мало возможности учиться и найти выход. Там правит дьявол, и это же сразу видно, если посмотреть, как глупо и бесполезно живут люди, то из вмонтированного в них страха смерти и внушенной идеи долга.

– Вы не правы, – сказал Каджур, – само по себе страдание делает человека более зрелым, разумным, заставляет его трезветь и смотреть на все реально, а не глупо и поверхностно, беспечно, предаваясь только приятному. Это и есть самая настоящая школа. Недаром говорят: за одного битого, двух небитых дают, так как через эти мучения человек умнеет. К тому же он становится менее эгоистичным, перестает гордиться, бахвалиться, пребывать в глупом самодовольстве. Он начинает понимать других людей, которые страдают. В нем пробуждается сочувствие, сострадание, ведь и сытый голодного не разумеет. А чем меньше эго и обособленности, паразитизма, тем ближе человек становится к Богу, к полному растворению в божественном. Вот ангелы – они могут не воплощаться, а так они сами стремятся к этому, чтоб помочь людям.

– Нет, все равно я не верю, что эти страдания нужны там! Бог оставил нас! Сколько людей молят Его, но Он не отвечает на их молитвы, по крайней мере на большинство из них! Он там оставил нас на растерзание бесам, а я так жить не согласен! – заявил Тэз.

– Это оттого, – пояснил Каджур, – что люди молятся: «Сделай дважды два пять или семь». Но это, конечно же, невозможно, вот Бог и не отвечает. А если бы они молились: «Господи, помоги мне измениться так, чтоб я стал счастливым, радостным, был в благодати, несмотря ни на что», вот тогда бы Бог ответил. И еще, если бы человек молился о других, мол, помоги им вразумиться, чтоб они искали не иной доли, не утешения, а развитие, чтоб без всяких внешних причин наполнились любовью, блаженством, восторгом и вдохновением. Тогда бы Бог еще быстрее помог этому человеку, ибо он хотел не только для себя ума и радости, но и для других старался, и уж если бы человек поумнел, вышел из своего негатива, то и жизнь бы его изменилась. Ведь часто сам человек держится за горячий уголь и при этом сетует, почему я обжегся, почему больно, сам не хочет отказаться от того, что причиняет страдания. Как тут ему поможет Бог? Разве что подует на уголь, чтоб тот стал жечь еще нестерпимей, и человек выбросил бы его из руки, пока она не сгорела.

– Да, ты в чем-то прав, Каджур, – сказала ему Ибза, – но ведь там мы всё забудем, не будем ничего знать и не будем иметь выхода и выбора, так и будем молиться, чтоб дважды два было пять. А учителя там не будет, да мы и не поверим ему, в теперешнем состоянии не сможем отличить его от попов и шарлатанов. Так что может к концу жизни и поймем что, но будет уже поздно. Спасибо тебе за участие в нашей судьбе, но мы остаемся при своем и будем сидеть здесь.

– Это же только усугубит вашу участь, – сказал Ян, – ведь вы настроены на эгоизм, на то, чтоб быть паразитами, клопами, а не на то, чтоб служить людям, а значит, ваши страдания от этого только продлятся.

– Да, мы такие, – ответил Тэз, – и мы остаемся при своем мнении. Если мне там хватит смелости и ума, то я покончу суицидом. Мне надоела эта игра Бога, слишком уж долго Он решил нас истязать, я не согласен с этим.

Еще долго говорили друзья с дезертирами, но не смогли их убедить, и тогда отправились назад в свой мир.

– Как для заблудшего йоджана (километр), сансара для глупца долга, – печально сказал жрец, – далеко не каждый понимает слова, большинство вразумляет сама жизнь, вот почему и создана Земля с её страданиями. Только опыт может вразумить таких людей. Вот почему так мало учителей, и у них так немного учеников, которым можно было бы все объяснить словами, – сказал Каджур.

– Да, к сожалению, далеко не все готовы учиться истине, – вздохнул Ян, вспомнив, как он так и не стал учеником Калки, хотя возможности для этого Бог ему дал много.

Раджа. Возвращение на родину

В одном индийском городе умирал старый маг, который также носил титул Раджи. Вокруг него собрались его ученики и жены, и прислуга с родственниками.

Он старался не общаться, так как многих из них интересовали его деньги, а иные уже давно были в лучшем мире.

Раджа был братом Бхаговати, и она с друзьями пришла, чтобы встретить его в тонком плане, хотя в этом и не было большой необходимости, так как маг Раджа хорошо ориентировался в потустороннем мире. Но Бхаговати все же решила встретить его.

Он давно уже не вставал, проводя последние свои дни в постели и раздавая всем свои указания.

– Не переживайте за меня, – сказал он своим женам, – ведь скоро мы там снова будем вместе. Так было уже много раз. Продолжайте делать духовные практики, я буду общаться с вами через спиритические сеансы. Урусвати – хороший медиум, и через нее я буду говорить с вами, я буду видеть вас постоянно. Многие лихоимцы и родственники будут покушаться на мою школу, на мое добро, но вы держитесь вместе и никому не верьте из них, продолжайте, что было начато.

– Нет, нет, Раджа, не уходите! – взмолилась Притхви. – Мы пропадем без вас!

– А я не ухожу, я буду с вами рядом. Я оставлю только это старое больное тело, которое доставляет мне столько неудобств.

Тут Раджа захрипел и стал задыхаться.

– Доктора, скорее доктора! – закричала Райника.

– Нет, не надо ничего делать уже, – хриплым задыхающимся голосом ответил Раджа, – дайте мне спокойно уйти.

И тут его глаза закрылись навечно. Гул в ушах, полет в каком-то узком пространстве, и он уже под потолком своей комнаты.

– О, Бхаговати, и ты здесь, встречаешь меня?! – сказал Раджа.

– Братец, а вот мои друзья: Рейя и Ян.

– Что ж, очень приятно! Отмучился я еще в одной жизни.

– Бог даст, последней, – сказала Бхаговати.

– Посмотрим, – ответил Раджа. – Кому-то ведь тоже надо воплощаться, чтоб помогать людям в этом аду, – сказал он, указывая на Землю.

Над его телом безутешно плакали жены, в потерянном состоянии опустив голову, стояли ученики. Только старый дворецкий, воспользовавшись ситуацией, прошмыгнул в кабинет и рылся там, ища деньги и ценности.

– Ох, несчастный, – сказал Раджа, он еще не понимает, что богатство зависит от душевного состояния человека. Он всю жизнь был нищим, таким и умрет.

Друзья потешались, как он пугливо озираясь, рылся в шкафах.

– К нормальному человеку деньги и так идут сами, ему воровать не надо. А он показывает свою ничтожность, не понимая, что она и есть его проклятие. Только величие души – это истинная драгоценность, которая и после смерти останется с ним.

Молодая любовница Раджи стояла отдельно от всех, ее тревожили мысли, с кем же она теперь будет. Раджа посмотрел в ее сторону, покачивая головой.

– Да, природа задала ей задачку: быть при ком-то, в кого-то обязательно надо включиться, найти объект для чувств. Вот только бы разума набраться, чтоб это не был очередной негодяй и прощелыга, каких теперь полно. Скорее всего, найдет себе какого-нибудь бомжа, что выдает себя всем за министра, ведь даже самый последний дурак думает, что он все знает и во всем может разобраться. Только мудрец говорит, что я понял, что ничего не знаю.

– А вот смотрите: дворецкий нагреб денег и убегает, – сказал Ян.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Раджа, – через несколько лет я его тут встречу и спрошу: «А где оно мое золото? Ты прихватил его с собой на тот свет?». Он скажет: «Нет, не удалось». А я покажу ему на язву на его тонком теле и скажу: «Да нет, удалось, вот оно где теперь».

Жены безутешно рыдали.

– Да, сказал Раджа, сколько не готовь человека к своему уходу, а сердце никогда не будет готово к нему. Как я им сочувствую. Но что делать, такова наша жизнь, всё не вечно. Бог дает, чтобы потом забрать, но не навсегда, – заметил он.

В это время ученик Раджи Ганеша стоял и думал: «Учитель ушел, я должен быть главным. Почему он сказал, что школой должен управлять совет учеников? Это несправедливо. Если мне их не удастся переубедить, что я старший, тогда я создам свою школу».

– Вот еще один глупец. Посмотрите, – указал на него Раджа, – ведь он полон эгоизма и гордыни. Что же он создаст?

– Только школу по развитию чувства важности, – посмеялась Рейя.

– Еще один гуру-дурилка объявился, – сказал Ян. – Если сам до этого ничего не мог делать, то и сейчас ничего путного не сделает. Если бы мог – давно бы свою школу открыл, так все за спиной Раджи прятался, думал, после него школу под себя подомнёт.

У многих учеников было сомнение и отчаянье. Они беспокоились, что без Раджи теперь развиваться не смогут.

– Я здесь, как они не понимают, – сетовал Раджа. – Главное, чтобы хотели развиваться, настраивались на меня. Теперь я даже к ним ближе, чем в своем больном немощном теле Конечно, если они будут вспоминать обо мне раз в полгода, да и то по материальным вопросам, то помочь я им не смогу.

Раджа оглядел себя, он был в молодом светящемся тонком теле.

– Эх, давно я не гулял, все в постели из-за болезни лежал, но теперь полетаю.

И они пошли осматривать окрестности, по которым любил гулять Раджа, пока был здоров. Вот и лесные тропы, и берег моря.

– Так даже интереснее путешествовать, – сказал Раджа, – не устаём, ни жар тебя не печёт, ни холод. Хотя иногда все-таки не хватает этих ощущений – было что-то в них особенное, необычное, а теперь все больше как картинки. Хотя вот и видеть лучше стал, хоть пылинку, хоть жука на расстоянии 10 километров вижу. Здорово все-таки, что я опять в астрале, – радовался он, наслаждаясь возможностям тонкого тела и его восприятия.

– А вот и моя песочница, где играл ребенком. Вот школа, где пакости учителям делал. Как быстро пролетела жизнь. А пока жил, казалось, что тянется так медленно. Да, старых учителей уже нет. Сколько они сил тратили, чтобы сделать меня дураком. Но я не поддался, не стал их слушать.

– А вот смотрите, кто же это? – сказал Раджа, подлетая к человеку, копающемуся в мусоре. – Так это же наш отличник! Макс!

– Отличник? – переспросила Рейя.

– Да, – ответил Раджа.

– А что, он стал бомжом что ли?

– А как же иначе? – ответил Раджа. – С той глупостью в голове, которую нам прививали в школе, только бомжом и можно стать. Это же не учеба: никто не учит мыслить, уметь жить, а только зубрить то, что потом в жизни совершенно не нужно. И ещё зомбируют, чтоб послушным стадом овец были, боялись свою инициативу проявить. Да, школа, школа, – сказал Раджа, – в театре актеры остаются, а декорации меняются. В жизни же наоборот – декорации остаются, а меняются актеры.

В классе взвизгивающим истошным голосом учительница призывала ребят к порядку.

– Посмотрите, разве так можно учить? Ведь ученик учится подражанием. А чему тут подражать? Ребенок должен хотеть обучаться, чтобы обучение было ему интересно, тогда он сам начнет учиться на пятерки. А так растят одних неудачников и бомжей.

Посмотрел Раджа все старые места, где любил гулять. И свой ручей, сильно заросший травой, с тех времен, как он посещал его последний раз уже на плохо слушающихся старческих ногах. Теперь ему был открыт весь мир.

Залетел он и к давнему своему ученику-иуде Шукре, который давно предал его и всю жизнь клеветал и очернял все, что делал Раджа – настолько сильна была его зависть, ведь он все время хотел его переплюнуть, но ничего не мог сделать.

– Вот смотрите, несчастный человек, – указал на него Раджа.– Если он хотел быть хоть чуточку похожим на меня, то нес бы позитив, давал людям что-то положительное, исполнял их желания. Но он только и мог, что злобствовать и при этом воображать, что если он очернит меня, то все мои люди сразу пойдут за ним. Но что он мог дать? Ничего. А раз так, то и идти за ним ни у кого не было причины. Скоро он узнает новость обо мне и, поскольку сильно завнушал себя, что я злодей, будет дико радоваться. Но мне его жалко, ведь в следующей жизни ему опять придется решать урок Бога, где будет провоцировать его гордыню и зависть, и так до тех пор, пока не надоест быть дураком.

– О, друзья, – насторожился Раджа. – Я чувствую, что меня вызывают на спиритический сеанс. Полетели?

В замке Раджи Урусвати ввели в гипноз и пытались через нее связаться с Раджой. Но все были расстроены и подавлены произошедшим, и контакт в таком мутном поле не шел.

Радже несколько раз пришлось повторить:

– Сперва успокойтесь, потом свяжемся. У вас нет нужного настроя.

Очень нескоро эта мысль дошла до медиума.

Раджа всегда любил произвести впечатление, и сейчас он направился в мир мертвых на белом коне с красной развивающейся мантией и в золотой короне. Он поскакал к своему бриллиантовому замку, переливающемуся всеми цветами радуги. Навстречу ему выбежали его ученики и жены.

– Как мы рады видеть тебя, мы снова будем вместе! – кричали они. – Мы хотим облизать тебя своими языками с головы до пят.

Они подпрыгивали и визжали от восторга, что Раджа вернулся после столь долгой разлуки. Некоторые из них были с ним уже много жизней, встречаясь то в астральном, то в физическом мире. Между ними было глубокое чувство родства.

– Подождите, подождите, – сказал радостно Раджа. – Я тоже безумно счастлив вас видеть, но позвольте мне всех поприветствовать и осмотреть свои владения. Я так давно их оставил, что уже даже и забыл, как жил здесь. А где Рахиль? – спросил, ища ее взглядом.

– Она воплотилась совсем недавно, так и не дождалась тебя, – сказала Рубина.

– Махта, ты совсем изменилась, стала молодой и прекрасной! Я помню, как еще на Земле ты мечтала стать моей женой, но ты была уже старухой, и теперь здесь это осуществится.

Махта заплакала от счастья.

Сбоку к ним подошла Рада, чуть вдалеке стоял ее нынешний муж.

– Я снова хочу стать твоей женой, как и прежде.

– Нет, Рада, – ответил Раджа. – Я понимаю, 70 лет – это много. Но кого ты выбрала? Какое-то ничтожество. Если бы ты была с достойным и потом, когда он воплотился, пришла бы ко мне, я бы принял тебя. Но ты прицепилась к недостойному, лишь бы не быть одной, лишь бы быть хоть с кем-то. Ты очень уронила себя, и я не возьму тебя в жены.

Рада упала на землю и разрыдалась. К ней подошел ее муж и стад неуклюже утешать.

– Уйди от меня, слизняк, – сказала она и, отпихнувшись от него, пошла прочь.

К Радже подошла Агата.

– Раджа, я так расстроена тем, что скоро должна буду воплотиться. Мне осталось недолго быть с тобой. В этот раз мне не повезло в этом смысле.

– Не огорчайся, любимая, – обнял ее Раджа. – Будь все время со мной до твоего воплощения, чтобы это оставшееся нам время мы провели в радости друг друга.

Агата нежно прижалась к Радже, как бы стараясь его вобрать и насладиться каждым мигом общения.

Вдалеке мелькнула и исчезла фигура Нанды.

– Он так и не смог справиться с завистью, – сказала Агата.

– Да, вроде бы умный парень, – сказал Раджа. – Но держится за свое эго, свое мужское сравнение, чья … длиннее, – пошутил Раджа, – а ведь мог достичь духовного состояния, в котором весь его эгоизм и комплекс непризнанного гения были бы смешны. Он бы избавился от этой болезни бездуховного общества.

К Радже подошел и рухнул на колени Игнис:

– Простите меня, учитель! Я понял, что был полным дураком, когда ушел от Вас! Я смеялся в свое время над Шукрой и Нандой, думал: ну чего же им еще не хватает? Живем как раю, путешествуем в прекрасных местах. Вы нас учите, устраиваете такие бесподобные театры, которых я не видел нигде. Но все же мужское самомнение добралось и до меня. Нам мужчинам было бы легче у Вас учиться, будь вы нищим аскетом, завидовать и сравнивать было бы не с чем. А Вы – тантрик, у Вас столько золота, столько прекрасных женщин. Нанда, да и многие пришли учиться к Вам, надеясь, что овладев магией, они будут также успешны. Но это была глупая цель. Хоть Вы и говорили, что главное – быть отрешенным от всех мирских шаблонов, от сравнения, у кого чего больше, тем более от обиды и зависти. Но многие этого не поняли. Мы не поняли, что Ваша роскошь – эта ситуация, созданная Богом, чтобы проявить всю нашу мерзость и чтобы увидев её, мы с ней распрощались. Но мы вцепились в этот навоз и вместо того, чтобы что-то приобрести, вообще всё потеряли. Сперва я старался не думать об этом, не сравнивать, даже смеялся над теми, кто завидовал Вам. Мне и так было очень хорошо, я все время был с Вами, возил Вас на ваших шикарных машинах. Вы были так добры ко мне, постоянно заботились, развлекали. Но вот Вы с Мутой дали нам задание учиться знакомиться с женщинами, так как наша зависть как раз и была в нашей слабости и беспомощности, даже познакомиться не умели: что я, что Шукра, что Нанда. А Мута жил с Шуней – такой противной, что он даже не мог заняться с ней сексом и, валяясь в углу на грязном матрасе, онанировал, листая порно-журналы. Вы хотели помочь вытащить нас из этого состояния, но мы были настолько трусливы и зажаты, что все время сидели как голубки друг с другом и только сетовали, что нас держат в детях и насильно не заставляют женщин обслуживать нас. Шукра с Мутым стали говорить, что надо уйти из школы, чтобы стать настоящими мужиками. Они ушли, но ничего не изменилось, оба так и занимаются онанизмом, прямо на глазах своих жалких женщин. Я ездил на Вашей шикарной машине, но так и не мог ни к кому подойти. Зато ко мне стали лезть шлюхи, думая, что я хозяин тачки, и у меня море бабла. Но у меня ничего не было, и они уходили. Тогда вместо того, чтобы учиться знакомиться, я стал обвинять Вас, что вы мне не даете деньги, шлюх, хотя какая же тогда практика, если я просто пойду в публичный дом – здесь нет преодоления себя. Я злился на Вас – эти мысли совсем меня сделали дураком, как раз таким, над которыми я раньше смеялся и пародировал их в сценках в театре. Но Бог сыграл со мной свою шутку. Я жутко отождествился, что у меня должна быть женщина, и вот моя сестра меня познакомила с матерью-одиночкой с тремя детьми. Она вроде была молодая и еще симпатичная, но наивная. Неужели она не видела, какой я балбес, что я никогда не стану папой Карло, я даже себя-то содержать не могу. Ну, в общем, мы стали с ней пытаться заняться сексом. Но, о, ужас, я обнаружил, что у меня не стоит. Пробовали и минет, и конский побудитель – ничего не выходило, я был в панике. Я настолько отождествился, что я должен, как вы, иметь много женщин, что мысль о том, что я импотент, просто лишала меня смысла жизни. Тогда я сдал свою халупу на полгода, на все деньги снял трёх самых лучших шлюх и решил, видимо, дело в партнёрше, она плохая. А сейчас со шлюхами у меня все выйдет. Но и тут ничего не получилось. Шлюхи были подвыпившие, а я настолько предстал в расстроенном и смешном виде, дергая свою п…, что они сперва крепились, но потом не выдержали и стали ржать надо мной. Но вместо того, чтоб посмотреть на себя со стороны и поржать вместе с ними, я озлобился на Вас, ища причину где-то во вне, но только не в себе. Я ходил по врачам, но тщетно. Бог показал мне, что кроме этого полно радости в жизни, но я не хотел ничего понимать. Под чужим именем я даже написал Вам письмо и получил ответ, суть которого была, что если не хочешь в туалет – не мучай одно место. И тогда я не выдержал и повесился. И только теперь в мире мертвых до меня дошло, как глупо я был отождествлен, и вместо того, чтоб учиться и радоваться жизни, создал из мухи слона. Простите меня, учитель, я хочу быть Вашим учеником.

– Ладно, не расстраивайся, Игнис. Главное, что ты это понял. Может, и до других дойдет, и они перестанут маяться дурью и начнут учиться и жить… Простите, я снова чувствую, что меня вызывают, – сказал Раджа и отправился на спиритический сеанс.

Сейчас волнение поулеглось, и ученики и жены стали через Урусвати, находящейся в состоянии гипноза, задавать свои вопросы.

– Как нам поступить с вашим телом? – спросила Ида.

– Я раньше хотел, чтоб меня похоронили в старом лесном кладбище, – сказал Раджа. – Но теперь я подумал, зачем вам связываться с каким-либо местом. Кремируйте меня и возите урну с прахом с собой.

– Что делать со школой? – спросила Азалия. – Многие хотят уйти, раз Вас нет.

– Как меня нет? – ответил Раджа. – Вот я же сейчас говорю с вами. Я стал сейчас намного к вам ближе, чем был в своем старом больном теле, и буду гораздо больше помогать в вашем развитии, чем раньше. Главное, чтоб вы желали его. Держитесь вместе, сохраняйте школу, делайте великое дело, только в этом сила и успех для каждого. По одиночке вы сравняетесь с безликой серой массой, обретя ее печальную участь. Но вместе в школе вы обретете для себя великое благо, вы станете индивидуальностями, достигните великих высот развития. И ведь что вы думаете, я тут уже встретил многих моих старых учеников, и вы тоже будете здесь. Мы скоро будем вместе. Наша жизнь и учение будут продолжаться еще много жизней. Настройтесь на это. Это просто небольшой период нового взаимодействия через астрал. Он тоже нужен. Он тоже задуман Богом для развития. Помните, мы вместе, я с вами, – сказал Раджа.