Текст книги "Блэйд: Троица"

Автор книги: Наташа Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 3

У Бентли Титла, известного ведущего ток-шоу, денек выдался скверный. Мало того что его третья жена просочилась в студию с бумагами на развод за три минуты до начала эфира, так еще и его продюсер определенно взял «золото» в конкурсе на самую дурацкую тему для обсуждения. Из всех дурацких тем, которые только могла предложить Америка, эта была самой дебильной.

Бентли и его продюсер вместе работали над ток-шоу около восьми лет. Им давно надоели все эти старые телевизионные информационно-образовательно-развлекательные клише. Они стали отбирать «гостей» шоу на основе рейтингов популярности, чтобы за небольшие деньги развлечь зрителей по максимуму.

Сейчас они едва не разругались. В итоге Бентли заключил пари со сценаристом, что, если сегодняшние «гости» заинтересуют хоть кого-то из зрителей, тот лишние пару дней поваляется на солнце в рождественские каникулы.

Бентли потер руки, растягивая губы в фирменной экранной ухмылке. В полутемной студии вокруг него суетился вспомогательный персонал, словно спортивная команда перед стартом. Проверяли оборудование и включали экраны. Затемненное пространство было наполнено шумом множества голосов и лязганьем тяжелой техники, перемещаемой с места на место. Внизу с шипением искрил кабель, который один из операторов переехал камерой. Позади что-то глухо стукнуло, и раздался сдавленный крик – сигнал, что менеджер студии успешно перешел во вторую фазу ежедневного нервного срыва.

При виде балбеса-оператора Бентли презрительно фыркнул. Все эти рабочие напоминали ему кучу муравьев, которые бегают туда-сюда и не приносят никакой реальной пользы. Ха! Они суетятся, демонстрируя, что действительно отрабатывают свою зарплату. Если кому-нибудь вздумается закосить работу, жалуясь на усталость, другой тут же выскочит как чертик из коробочки и займет его место – и при этом будет совершенно спокоен, как будто раньше они вместе не работали. Бентли давно прекратил попытки выучить их имена. Он и продюсер были единственными, кто имеет здесь вес.

Бентли зевнул, провел ухоженной рукой по идеально подстриженным волосам и бросил взгляд в сторону новенькой сотрудницы. Девушка пряталась за спиной оператора, разглядывая его восхищенным взглядом, в котором подобострастие смешивалось с профессиональным интересом. Ее звали Сюзи или, возможно, Салли. Да какая разница, в конце концов?

Вертя в руках скрепку, Бентли смотрел на девицу и размышлял. Каково бы ни было ее имя, она производила впечатление. Ее отец занимался недвижимостью и, по слухам, был очень богат. Да, кратковременный романчик с этой милашкой предопределен Бентли самой судьбой.

Он скользнул по Сюзи липким взглядом, мысленно прикидывая, получится ли сегодня как-нибудь побыстрее закончить это шоу и соблазнить ее в своем трейлере еще до того, как пройдут титры. Будет не просто преодолеть старомодную застенчивость девушки, но, черт побери, разве тут есть другие развлечения?

Бентли вздохнул, предаваясь эротическим мечтаниям. Он был так поглощен своими фантазиями, что почти не слушал молодого мексиканца, дающего ему отсчет перед эфиром.

В глаза ударил свет. Ослепленный Бентли прищурился, прокашлялся и лучезарно улыбнулся в камеру, пытаясь изобразить теплоту и искренность. А ведь десять лет назад он действительно работал с удовольствием, старался порадовать зрителей. Бентли полагал, что благодаря его труду мир становится немножко лучше. Ну-ну.

Сейчас при попытке сердечно улыбнуться в камеру у него возникало желание разнести себе башку из пистолета. А до этого поджечь студию и в бушующем пламени расстрелять, к чертям, всю съемочную группу.

Бентли сглотнул. Горло совершенно пересохло. Похоже, его особые пилюли становятся менее эффективными. Но прежде чем он нашарил в кармане следующую упаковку, в студии уже загремела музыкальная заставка.

Он был в эфире.

Бентли собрал свои бумаги в стопку и наклеил на лицо широкую глянцевую улыбку.

– Здравствуйте, друзья! Сегодня вечером мы познакомимся с доктором Эдгаром Вэнсом, судмедэкспертом, специалистом по психиатрии и автором нью-йоркского бестселлера «Здоровье человека: полный прорыв».

Игнорируя приглушенный смешок одного из осветителей и мысленно делая пометку уволить его при первой же возможности, Бентли спокойно повернулся ко второй камере.

– А также к нам сегодня присоединится Мартин Врид, начальник полиции. Они здесь с нами и ждут ваших звонков вместе со мной, Бентли Титлом!

Бентли сел обратно в кожаное кресло и лучезарно улыбнулся гостям шоу.

Эдгар Вэнс в сорок с небольшим лет имел импозантную, ухоженную внешность, которая достигается только шестизначной цифрой зарплаты и регулярными посещениями косметических салонов.

Он улыбнулся в ответ ведущему почти профессиональной улыбкой шоумена. В ушах Вэнса тихо шелестели долларовые купюры, водопадом льющиеся на его счет в банке. Он согласился участвовать в шоу при условии, что получит возможность запечатлеть этот эпизод на обложках своих книг.

Доктор надеялся, что его мать смотрит это шоу. Если нет, он продаст ей копию при первой же возможности.

Бентли сложил руки домиком. Музыку заглушил взрыв аплодисментов в студии.

– Доктор Вэнс, вы психиатр и биохимик, не правда ли? Необычное сочетание…

Вэнс кивнул.

– Вот именно.

Он переместился в кресле так, чтобы свет падал на его лицо самым выгодным образом.

– Я всегда был уверен: по-настоящему хорошее здоровье мы обретаем тогда, когда наши тело и разум находятся в гармонии. – Вэнс сделал паузу, бросив в объектив камеры магнетический взгляд. – Конечно, чтобы осознать это, нам надо отказаться от многих устаревших понятий и предрассудков. Обо всем этом рассказано в моей книге.

Бентли рассеянно кивнул. В его мыслях царили неотвязные чувственные образы, главной героиней которых была Сюзи.

– Психическое здоровье… Давайте поговорим об этом. Например, чем вы объясняете появление разнообразных чудовищ, которых творит наше воображение? Фильмы, книги, видеоигры – как будто в жизни и без этого не хватает стрессов…

Вэнс расцепил руки и подался вперед, искусно играя на камеру.

– Воображаемые монстры – это типичный случай переноса наших темных первобытных импульсов на что-то внешнее. – Он поднял взгляд, чтобы камера дала крупный план. – Например, в случае с вампирами мы имеем дело с подавленными запретами, такими как животная ярость или сексуальные извращения. Людям просто страшно в этом признаться даже себе.

– Иными словами, мы перекладываем на кого-то ответственность за свои пороки?

– Точно. Исторически сложилось так, что люди, страдающие различными психическими отклонениями, всегда были козлами отпущения. В средние века шизофрения частенько считалась признаком одержимости демонами.

– А как насчет вампиров?

– Знаете, существует наследственная болезнь крови, известная как порфирия. Ее симптомы напоминают классические черты вампиризма. У людей, страдающих этой болезнью, начинается анемия. Они становятся чувствительными к свету, не переносят чеснок…

– …который так полезен для сердца, не так ли?

Бентли с усмешкой перебил Вэнса и, игнорируя его раздосадованный взгляд, повернулся к мониторам. Мигнула красная лампочка. На гигантском плазменном экране появился шеф полиции Мартин Врид.

– Мистер Врид! Что вы думаете насчет всех этих разговоров о вампирах?

Врид усмехнулся. Несмотря на мужественную квадратную челюсть, выглядел он явно хуже Вэнса. Возможно, из-за этого он и не присутствовал на шоу лично. Полицейскому было далеко за сорок, и говорил он очень энергично, что выдавало в нем любителя двойного эспрессо.

– Единственные вампиры, которые меня беспокоят, сидят сейчас в барах моего округа, присосавшись к беззащитным горлышкам бутылок.

Бентли подмигнул продюсеру, который неистово жестикулировал: «Это вырезать!» Бентли решил проигнорировать пляски шефа, надеясь, что спонсоры не обратят на это внимания. Такие ляпы были постоянной проблемой прямых трансляций, но Бентли по опыту знал, что именно они часто добавляют изюминку в шоу.

– Если серьезно, – заговорил на экране Врид, – я считаю, что если бы вампиры действительно существовали, то они сейчас правили бы миром. На улицах нашего города и так хватает опасностей безо всяких вампиров. Бандиты, насильники и убийцы – вот настоящая угроза обществу!

Врид помолчал, чтобы аудитория прониклась этим банальным полицейским заявлением. Потом, вспомнив, зачем его пригласили на шоу, добавил:

– Если же вас интересуют порожденные больной фантазией чудовища, вспомните о таком преступнике, как Блэйд.

Бентли, облегченно вздохнув, подался вперед.

– Кто же это? Расскажите нам!

Врид глубоко вздохнул.

– Он социальный психопат и самый опасный тип из всех, за кем мы когда-либо охотились.

– Блэйд – это личность, отягощенная всевозможными комплексами, – непринужденно вклинился в речь полицейского доктор Вэнс. Игнорируя раздраженный взгляд Врида, он продолжил: – Даже имя, которое он себе выбрал, говорит о серьезных психологических проблемах. Согласно нашим данным, Блэйд считает, что среди нас тайно проживает огромное количество вампиров. А его миссия – их убивать.

Вэнс снова попытался изобразить сердечную улыбку, но не преуспел. Тогда он положил ногу на ногу и повернулся так, чтобы смотреть непосредственно в камеру.

– Давайте взглянем на психиатрические предпосылки его заболевания. Чего же на самом деле хочет Блэйд? Налицо внутренний конфликт: он явно пытается вылечить какую-то детскую психологическую травму. Блэйд верит, что уничтожает монстров, но в действительности он пытается убить больную часть своей личности.

Бентли вопросительно поднял брови. Кого бы напрячь, чтобы раздобыть книжку этого парня? Может, она поможет понять, почему он хочет поджечь и сравнять с землей эту студию (желательно со всеми «гостями» за последние три сезона)?

Представив эту картину, Бентли даже хрюкнул от удовольствия. И поскольку Вэнс продолжал болтать, Бентли унесся мыслями прочь отсюда, в жаркие объятия Сюзи и заодно канадской женской сборной по борьбе в грязи.

Ох, эта проклятая, ненавистная и все-таки любимая работа.

В то же самое время в региональной штаб-квартире ФБР агент Рэй Камберлэнд с большим интересом слушал рассуждения доктора Вэнса. Это был любопытный вариант решения загадки Блэйда, и Камберлэнд отметил про себя, что нужно послать кого-нибудь из своих людей пообщаться с доктором.

Агент заглянул в свои пометки, сделанные синей ручкой на внутренней стороне запястья, и поспешно переключил канал на вечерние новости. Сегодня он задержался на работе больше чем на пять часов специально, чтобы записать это разрекламированное ток-шоу, но и новости ему пропускать не хотелось.

Камберлэнд довольно часто задерживался на работе дольше других. Главное здание штаб-квартиры ФБР было пусто, тишина нарушалась только треском перегревшихся ламп дневного света.

Ага! Случилось что-то важное!

Камберлэнд подался вперед в своем кресле. На экране крупным планом возникло лицо подвыпившей женщины. Женщина явно пребывала в истерике.

– Это было ужасно! – истошно верещала она. – Машина перевернулась, потом парень в пальто стрелял в другого парня…

В телевизоре появилось невозмутимое лицо репортера.

– Я нахожусь на месте побоища, учиненного сегодня двумя неизвестными. В результате перестрелки погибли как минимум четыре человека. К счастью, случайный свидетель заснял происшествие на видеокамеру.

Камберлэнд с грохотом подтащил к себе клавиатуру компьютера, лежавшую за телевизором. Компьютер захрустел винчестером, начиная запись отснятого видео. Кадры на экране мелькали один за другим со скоростью быстрого показа слайдов. Снимки были плохого качества, слишком мелкие, расплывчатые, но они позволяли ясно разглядеть всё, что происходило во время перестрелки. Камберлэнд внимательно вглядывался в экран, сердце колотилось в груди от волнения. Если этот репортаж не подделка – карьера ему обеспечена.

Пленка закончилась, и детектив начал бродить туда-сюда по тесному кабинету. Кабинет выглядел так, будто в нем вообще никогда не прибирались. Пачки компьютерных распечаток расползались из картонных коробок по всему полу; множество грязных кофейных чашек громоздилось на краю стола, сражаясь за свободное пространство с кипами непрочитанной почты. Над буфетом висели начерченные и раскрашенные собственноручно Камберлэндом недельные графики раскрываемости преступлений. Доска объявлений на стене была густо облеплена снимками результатов видеонаблюдения и свежими газетными вырезками с фотографиями подозреваемых.

В душе у Камберлэнда пробуждалась давно уснувшая надежда. В основном фотографии перестрелки были смазанными и нечеткими, все равно что отпечаток ноги снежного человека, но на этот раз он определенно попал в десятку.

Наконец у него есть нечто, с чем можно реально работать!

Просмотр выпуска новостей, как и все прочее в этом кабинете, было напрямую связано с одним расследованием. Расследованием, от которого отказывались все агенты. Камберлэнд посвятил этому делу годы кропотливой работы. Хотя он никогда бы в этом не признался, но поимка особо опасных преступников Блэйда и Уистлера стала для него навязчивой идеей. Агент был в курсе того, что сослуживцы над ним посмеиваются, но ему было наплевать.

Если в конечном счете это дело будет раскрыто, он утрет им всем нос.

– Рэй! Слышал, мы снова на коне!

В кабинет ворвался взволнованный Уилсон Хэйл. Молодой сотрудник был подключен к делу меньше трех месяцев назад, но уже продержался дольше прочих.

Камберлэнд увидел, как Хэйл подбежал к доске объявлений и сорвал размытый снимок Уистлера, сделанный вебкамерой случайного прохожего. Вместе со снимком оторвалось еще несколько важных распечаток, которые прошелестели вниз и приземлились в чашку холодного двойного кофе, оставленного на краю стола.

Камберлэнд на секунду прикрыл глаза. Ему вдруг захотелось тишины. Однако Хэйл и не думал никуда уходить. Если бы у него был хвост, он бы им вилял. Выключив компьютер, Камберлэнд потянулся и встал из-за стола.

– Поймай нам такси, Хэйл. Пришло время прищучить этих ковбоев.

Прохладный ветерок гнал рябь по воде. К заброшенному ангару подъехал «чарджер» Блэйда. Было глубоко за полночь. Полная луна заливала побережье призрачным светом. Как только затих шум мотора, в кустах громко застрекотали цикады. Осторожно прикрыв дверь «чарджера», охотник на мгновение замер, наслаждаясь ночной тишиной. Вечерний воздух был напоен звуками природы, на песок набегали темные волны. Возле зарослей чахлого тростника ветер собирал в островки плавающий в воде мусор. Блэйд положил руку на теплый металл капота и втянул воздух, чувствуя слабое соленое дыхание моря. Ветер дул ему в лицо и ерошил короткие черные волосы. Блэйд закрыл на мгновение глаза, готовясь к тому, что ждало его в ангаре.

Здание скрывалось в темноте, но обостренные чувства охотника улавливали запах сигаретных окурков, тлевших в густой траве. Присмотревшись, он заметил несколько проблесков желтого света, пробивающихся из заколоченного досками дверного проема на первом этаже.

Блэйд мысленно поставил галочку: сказать Уистлеру, чтобы собрал завтра немного гудрона со стройплощадки. Если щели не замазать, их заметят любопытные прохожие или, что еще хуже, полиция.

Хотя вряд ли Уистлер будет в настроении его слушать после сегодняшнего представления.

Взглянув в одно из затемненных окон, Блэйд медленно пошел по грязной тропинке к задней двери.

Внутри ангара царил беспорядок. Пространство было залито светом мощных ультрафиолетовых ламп.

Уистлера внутри, кажется, не было. В помещении ощущалась прохлада, сильно пахло маслом. Верстаки, явно промышленного изготовления, стояли вдоль стен. Высокотехнологичные инструментальные панели перемежались старомодными оружейными стойками. На двери висела мишень для дротиков, пол был неровный, с многочисленными щелями. На одной из скамеек стоял музыкальный центр в стиле восьмидесятых, рядом с ним валялись поцарапанные компакт-диски.

Здесь был полный бардак, но для Блэйда это место больше всего соответствовало понятию «дом».

Осторожно посматривая по сторонам, охотник подошел к одному из верстаков и начал методично снимать кевларовую броню. Блэйд очень надеялся, что Уистлер отправился на свою любимую ночную прогулку в магазин: ужасно хотелось посидеть в кресле с кружкой крепкого кофе и хорошенько отдохнуть, прежде чем напарник примется тянуть из него жилы.

– Ну и что за хрень случилась сегодня вечером?

Блэйд мысленно застонал, но продолжил спокойно снимать броню, глядя прямо перед собой.

– Я-то откуда знаю? – с нарочитой беспечностью ответил он. – Этот парень оказался человеком.

Уистлер появился из дверного проема позади Блэйда. Он, хмурясь, глядел на своего воспитанника. Казалось, морщины на обветренном лице стали глубже. Поджав губы, Уистлер смотрел, как Блэйд расстегивает бронежилет, рассыпая по полу осколки ветрового стекла «чарджера».

Взгляд Уистлера буквально прожигал Блэйду спину. Охотник на вампиров сосредоточенно занимался патронташем, надеясь, что напарник отстанет. Спорить с ним сейчас хотелось меньше всего. Блэйд чувствовал, как от Уистлера веет холодом, и дело тут вовсе не в повреждениях, которые получил «чарджер». Старик очень боялся за него. Блэйд был единственным человеком во всем мире, который для него действительно что-то значил.

В ангаре повисла напряженная тишина.

Уистлер был раздражен. Неужели Блэйд полагает, что это игрушки? Можно подумать, ему доставляет удовольствие устраивать показательное уничтожение вампира при большом стечении народа!

Нахальный сукин сын.

Уистлер сердито встряхнул длинными седыми волосами и потопал через комнату, на ходу расстегивая непослушную молнию на жилете. У старика была жилистая, мускулистая фигура – результат двадцати лет охоты на вампиров.

Уистлер бросил свой обрез на металлический стол и даже получил удовольствие, когда Блэйд подпрыгнул от неожиданности. Потом отвернулся и принялся развязывать ремень, держащий металлическую накладку на правой ноге. Эта чертова хреновина как будто становилась тяжелее к концу дня.

Открыв маленькую бутылку виски, Уистлер глотнул и скривился. Янтарная жидкость обожгла пустой желудок. Он поднес бутылку к свету, прочитал этикетку. Урожай того года был хорош. Надо бы завести побольше этого пойла.

– Грязно работаешь, Блэйд, – резко сказал он. – Когда убиваешь вампиров, они рассыпаются в прах, и никаких доказательств нет. – Он потер щетину на подбородке. – Но человеческий труп – это уже перебор.

Раздался металлический щелчок – Блэйд положил на скамью пояс с боеприпасами. Достав коробку с патронами, он начал заряжать один из пистолетов.

Уистлер на мгновение задержал на нем взгляд и раздраженно покачал головой. Если он не смог добиться от Блэйда ответа, значит, не сможет никто. Проблема в том, что парень так долго играет в эти игры, что окончательно уверился в своей непобедимости.

Да, Уистлер знал кое-что о гордыне и о том, что обычно из-за нее бывает, но пытаться объяснить это человеку, который запросто может поднять в воздух полицейский фургон?..

Он покачал головой.

– Черт побери. Надеюсь, никто тебя не узнал.

Блэйд беззаботно пожал плечами и не ответил.

Уистлер со вздохом порылся в своем брезентовом рюкзаке и выудил новое изобретение. Он молча протянул его Блэйду.

– Что это?

– Новая система впрыска твоей сыворотки. Это ингалятор на сжатом воздухе. Работает быстрее. Должен действовать менее болезненно.

Заинтригованный Блэйд внимательно рассматривал ингалятор. Сыворотка была его жизнью – сложная смесь из аллицина и ретровирусных составляющих, которые держали под контролем его вампирскую «жажду». Уистлер много лет экспериментировал, пытаясь получить наилучшую формулу, но даже эта не была идеальной. Во-первых, организм Блэйда постоянно увеличивал сопротивляемость сыворотке. Когда-то хватало пары миллиграммов. Сейчас он принимал примерно пятьдесят миллиграммов – почти смертельную дозу. Да и метод впрыска – инъекцию в шею из огромного шприца – нельзя было назвать удобным.

– Просто прокуси защитную оболочку и вдохни. Доставка сыворотки происходит автоматически.

Блэйд вопросительно посмотрел на Уистлера.

– Это сделал кое-кто из моих друзей.

Старик говорил, не поднимая глаз.

– Друзей? – переспросил Блэйд.

– Ага.

Уистлер на мгновение замолчал.

– Помнишь их?

ГЛАВА 4

Был час пик. Город задыхался в пробках, на тротуарах толкались пешеходы, спешащие домой после длинного рабочего дня.

Днем на этой улице было множество небольших лотков, продающих фрукты, серебряные украшения и дешевую пеструю одежду. Но по вечерам улица менялась, становясь мрачнее и опаснее. Сияющие витрины исчезали за грудами мешков с мусором и коробками раздавленных гнилых фруктов, выброшенных продавцами, а вместо сувениров начинали продавать порнофильмы. Ночью тут можно было встретить любого представителя рода человеческого – от двенадцатилетних проституток до пожилых бродяг, роющихся в мусорных ящиках в поисках недоеденных гамбургеров.

Жизнь в большом городе имеет как минусы, так и плюсы.

Один из них – возможность выбора.

Трое молодых вампиров, одетых панками, сидели на парапете крыши потрепанного офисного здания. Они изучали толпу, как проголодавшиеся туристы – богатый шведский стол. Уличные огни освещали их алчущие лица.

Лидер троицы, худой вампир, известный как Сквид, наслаждался ночной прохладой, выделывая смелые трюки на своем хромированном велосипеде. Развернувшись пару раз на месте, он подкатил к дружкам и резко тормознул. По его мнению, они торчали здесь уже слишком долго. Пора было и определяться. Сквид присел рядом с ними и взглянул вниз, щурясь от яркого света неоновых вывесок.

Пытаясь поторопить приятелей, он указал на первого попавшегося пешехода.

– Как насчет вон того?

Панки захихикали.

– Да он настоящий бурдюк с жиром. Нет уж – толстяки по вкусу как «Читос».

Флик, самый молодой из них, возбужденно подпрыгнул.

– Гляньте-ка на ту раскрашенную шлюшку! Может, ее?

Сквид посмотрел вниз и с отвращением скривился.

– Нафиг! На этой сучке столько штукатурки, что мы будем неделю ее расчищать, пока доберемся до мяса.

Троица залилась смехом. Они выглядели типичными подростками – с прическами, подсмотренными на MTV пирсингом и наимоднейшими татуировками.

Динго, жилистый вампир-одиночка в замызганной футболке, раздраженно рявкнул:

– Парни, давайте уже определяйтесь! Выберите хоть кого-нибудь…

– Есть! Ребенок на горизонте!

Все как один жадно уставилась вниз, рассматривая идущую по улице женщину. Она несла младенца в «кенгурушке». Женщина была нагружена покупками и шла медленно. Выглядела она совершенно измученной.

Вампиры увидели, как она поправила «кенгурушку» и свернула с тротуара к эскалатору у входа в метро.

Легкая добыча.

Динго кивнул и одобрительно улыбнулся, показав Флику поднятый большой палец.

– Похоже, у нас сегодня будет комплексный обед!

Долговязый Пруф уже приплясывал от возбуждения. Динго покачал головой. Или этот торчок снова на мескалине, или пообедал героинщиками. Он ведь предупреждал, тысячу раз предупреждал…

Молодая женщина запахнула поплотней безразмерный плащ. Ее звали Абигайль, и она направлялась домой. У края платформы она остановилась. Было приятно думать о том, что близится конец еще одного длинного, трудного дня.

Платформа выглядела угнетающе, вполне в стиле окружающего городского пейзажа. Уродливые граффити в стиле манга скрывали расписание поездов, а рельсы, как в снегу, тонули в мусоре. Воняло мочой. Над цифрами станционных часов висел дохлый голубь, запутавшийся в проводах. Его пустые черные глазницы осуждающе смотрели вниз.

Абигайль передернуло. Она ненавидела такие места. Народу на станции почти не было – значит, или она пришла рано, или поезд только что ушел.

Как всегда.

Абигайль огляделась вокруг, думая, куда бы пристроить тяжелые сумки с продуктами. Заметив скамейку, она перенесла их туда и села рядом. И так было довольно свежо, а ледяной металл сиденья, казалось, вытягивал из ее тела остатки тепла. Долго тут не просидишь.

Ужасно хотелось есть. Мысли вертелись вокруг событий сегодняшнего дня. На работе пришлось нелегко, зато на лотке по дороге домой она сумела набрать несколько фунтов дешевых перезрелых помидоров, которые прекрасно подойдут для какого-нибудь горячего, густого, аппетитного соуса. Этих помидоров хватит на несколько дней, и они стоят того, чтобы тащить их восемь кварталов до станции.

Абигайль облизнулась. Желудок заурчал, когда она подумала о еде. А не смешать ли помидоры с шампиньонами и луком да не сварить ли большую кастрюлю средиземноморского соуса, как делала ее мать? Или можно приготовить на завтра прекрасный суп-пюре, который хорошо хранится в холодильнике. Если, конечно, она не съест его за один присест.

Потом она примет теплый душ, чтобы смыть с волос запах города, и рано ляжет спать. Надо восстановиться силы после нервной и напряженной рабочей недели. Тогда она завтра рано встанет и…

Громкий шорох отвлек Абигайль от размышлений. Она подняла голову и осмотрелась.

Никого.

Не вставая, женщина нагнулась и посмотрела в сторону входа на станцию. Зал был совершенно пуст. Она слегка поежилась, засовывая большие пальцы под нейлоновые лямки рюкзака с ребенком. Эти прорезиненные ремни ее скоро доконают. Где же чертов поезд?

Абигайль глянула на часы, которые словно застряли на двенадцати минутах двенадцатого. Она вздохнула.

И тут поймала боковым зрением смутную тень. Абигайль повернула голову, пытаясь уследить за ней, но тень исчезла так же быстро, как и появилась.

Сердце забилось чаще. Абигайль быстро поднялась на ноги, прижимая к себе «кенгурушку» с ребенком. Она могла поклясться, что кто-то притаился за колонной у входа на станцию. Женщина отступила на несколько шагов, не отрывая взгляда от колонны.

Но там уже никого не было.

Абигайль судорожно вздохнула. Ничего плохого пока еще не случилось. Должно быть, это голубь. Но она же не слышала, как он сюда влетел. Возможно, просто показалось.

Или нет.

При звуке быстрых шагов Абигайль вздрогнула и резко обернулась, но там снова никого не было. Пахнущий сыростью ветерок дул из туннеля, шевеля мусор на рельсах.

Тишина.

Женщина нервно подхватила сумки с продуктами и обернулась.

Бац! Она угодила прямо в распростертые объятия Динго и Пруфа. Абигайль испуганно посмотрела на них и задрожала. Эти парни вовсе не выглядели так, будто собирались помочь ей нести покупки.

– Привет, красотка!

– Ой, какая заботливая мамашка!

Динго и Пруф широко ей улыбались. Абигайль увидела их острые клыки и закричала.

Спотыкаясь, она стремительно рванулась к выходу. Но Флик и Сквид, прятавшиеся за колонной, выскочили прямо перед ней, загораживая дорогу. Несчастная едва не врезалась в них.

Юные вампиры захохотали, одним прыжком оказались позади нее, сорвали с плеч «кенгурушку» и толкнули обратно в объятия Динго и Пруфа. Динго схватил Абигайль за волосы и швырнул на пол. Оба вампира с диким хохотом принялись срывать с нее одежду. Им уже давно не было так весело, и они старались оттянуться по максимуму.

Динго одним движением разорвал пополам плащ Абигайль.

– Кричи, если будет больно, цыпа!

В нескольких футах от них Флик вытряхивал ребенка из «кенгурушки», шумно сглатывая слюну.

Кушать!

Он был так поглощен предвкушением пиршества, что не сразу понял – что-то не так. Ребенок в его руках был удивительно легким и не двигался. Флик присмотрелся повнимательнее.

Какого черта? Это был не ребенок!

Это была пластмассовая кукла!

На животе куклы вампир прочитал написанные черным фломастером слова:

«Обломись, козел!»

Что за?..

Две или три секунды Флик пребывал в замешательстве. И тут «ребенок» развалился у него в руках, извергнув облако плотного, омерзительно пахнущего газа.

Кровососа затошнило.

– Это ж… хренов чеснок!

Он в ужасе отбросил куклу и принялся неистово тереть горящее лицо.

Динго и Пруф отвлеклись от жертвы и ошеломленно уставились на приятеля.

Женщина тут же перестала вырываться и, прижав колени к груди, бесшумно откатилась в сторону. Раздался тихий щелчок, на носках ее ботинок выскочили острые серебряные шипы. Абигайль изо всех сил пнула Пруфа.

С оглушительным криком ужаса вампир вспыхнул как факел. Серебро проникло в его кровеносную систему через тысячи крошечных капилляров и быстро распространилось по всему телу.

Пруф судорожно вцепился в ботинок Абигайль горящими руками, пытаясь вытащить из тела лезвие.

Но было слишком поздно. Он умирал на глазах ошеломленных приятелей. Химическая реакция бурлила в его теле, уничтожая внутренние органы и расплавляя кости. Тело вампира буквально растворялось, его кожа облезала клочьями, а плоть под ней превращалась в уголь. Серебро буквально поджаривало его изнутри. Пылающий скелет распался. Через несколько секунд от Пруфа осталась только кучка пепла.

Динго просто обалдел от таких штук. Не успел он хоть как-то отреагировать, как Абигайль обхватила его ногами и рванула вверх.

Татуированный вампиреныш перелетел через нее и тяжело рухнул на спину. Женщина вскочила на ноги, сбросила изорванную верхнюю одежду. Длинные пряди блестящих волос рассыпались по плечам, завиваясь в тяжелые кольца.

У Динго отпала челюсть. Эта девица ну никак не выглядела робкой.

На самом деле она была просто великолепна!

Абигайль отступила на несколько шагов, с презрением глядя на вампира.

Обширный арсенал всевозможного оружия висел у нее на поясе, стройное мускулистое тело восхищало. И этот взгляд! Вот что по-настоящему шокировало. Несмотря на то что Динго и так давно был мертвецом, он почувствовал, что его сердце как будто сжали ледяные пальцы.

Тут кровопийца вспомнил, что на него смотрят приятели, и пришел в себя. Это же просто какая-то сучка! Ей повезло, вот и все. Сейчас он ее уделает в момент.

С грозным рычанием Динго приподнялся с платформы.

В тот же миг Абигайль выбросила вперед ногу и ударила его в лицо подкованным каблуком. Вампир взвизгнул, Абигайль пнула его второй раз, потом еще. На платформу брызнула кровь.

Пока Динго, стеная, корчился на полу. Флик и Сквид пришли в себя и со злобными воплями бросились на женщину. Сквид атаковал первый. Сжав Абигайль сзади, словно тисками, он одной рукой начал отгибать ей голову, чтобы добраться до шеи. Но Абигайль ожидала этого и рванулась в сторону. Вампир не устоял на ногах и полетел вверх тормашками. Совершив в воздухе оборот на все триста шестьдесят градусов, он с глухим стоном приземлился на платформу. Абигайль глянула на него сверху вниз, вспомнила, что он с дружками сделал с ее плащом, и вампир получил исключительно подлый пинок в пах.

Отвернувшись от Сквида, который в позе эмбриона скрючился на полу, Абигайль двинулась навстречу Флику. Ударом в гортань она почти сломала ему шею, а затем сделала странное хлещущее движение рукой. Из рукава выскочило на пружине серебряное лезвие.