Текст книги "На сладенькое (СИ)"
Автор книги: Наташа Гера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
– Да.
– Просто представил тебя и понял, что они тебе подойдут. Могу я на минуту заглянуть к тебе в шкаф?
– Да, пожалуйста. – А что ему надо в моем шкафу?
Дима достал из своей коробки вешалки, а из ящика крючки и какой-то инструмент, дрель вроде. Через несколько минут я в него просто влюбилась, а мой шкаф внутри имел достойный вид. Штанга, на конец-то, заняла свое законное горизонтальное положение, на ней появились плечики, в достаточном количестве, чтобы принимать гостей. Позорные крючки на присосках удалилась вон, на их месте появились их крепкие металлические братья, способные выдержать не одну шубу.
– Благодарю тебя! Это так неожиданно и приятно. – Я закрывала и открывала зеркальную дверь, любуясь новшествами в шкафу. – Никто еще не делал для меня ничего подобного! Ты просто супермен!
– Да ладно, не преувеличивай. Здесь нет ничего особенно, просто пять минут мужской работы.
Вот именно. Заметил, что у меня в шкафу непорядок и устранил его. Настоящий мужской поступок – позаботился о своей женщине.
– Ты готова? Можем ехать? – Спросил Дима, собирая инструменты.
– Да. – Теперь хоть на край света за тобой. После всего, что ты с моим шкафом сделал.
Оказалось, что Дима живет в центральной части города, возле парка. Дорога здесь покрыта не асфальтом, а выложена брусчаткой. А дома старые – нет, не старые, а старинные, – каждый с собственной историей и неповторимым лицом. Большие окна, высокие потолки, толстые кирпичные стены, огромные комнаты, величественные лестницы. Раньше в таких домах жила местная знать.
Я всегда любила гулять по улицам этой части города, рассматривать дома, лепнину на них. Многие дома имели даже собственное название.
Вилла Камелия, вилла Черная Орхидея, вилла Бегония, вилла Колибри, вилла Пассифлора – сплошная экзотика и романтика. Дима припарковался возле уютного дома бледно-желтого цвета с лепниной в виде каких-то сказочных животных вокруг окон. Особенно меня впечатлил дракон на фасаде, который держал в лапах табличку с названием, готическими буквами было начертано «Willa Sϋβe». Пряничный домик какой-то.
В какой-то немецкой сказке в таком пряничном домике жила ведьма.
Позже я узнала, что дракона зовут Жорик, это друг Алисы. У каждой принцессы ведь есть дракон.
– А как это прочитать? – Спросила я, показывая на табличку с названием. – Это на немецком, вроде бы?
– Да, – Дима улыбался. Привык, наверное, смотреть на такую реакцию гостей на его дом. Я выглядела явно обалдевшей.
– Ой, так я учила немецкий и в школе, и в универе. Сейчас… дай подумать. «Вилла Зюсе» читается, да? Твой дом строили немцы, что ли? – Кто здесь Капитан Очевидность?
– Австрийцы, если вспомнить историю нашего города.
-Так, – я напрягла все свои мозговые извилины, достала файлы с записями немецкого языка. – «Зюс» означает «сладкий» вроде бы. А «зюсе»?
– Вилла Сладость. Изначально, богатый австриец, который жил на две страны, построил этот дом для своей любовницы фройлян Шарлотты. На первом этаже она устроила кофейню, где подавала лучшие в городе штрудели, пончики и брецели. Поэтому дом получил такое название. А на втором этаже фройлян жила сама и принимала своего покровителя.
– Ничего себе! А откуда такая информация?
– Изучал историю дома, перекопал весь наш старый архив. Я, когда впервые этот дом увидел, он был в ужасном состоянии, практически бомжатник. Прежние жильцы о нем не заботились, а у города не было денег на реставрацию. Поэтому я получил эксклюзивное право вернуть дому достойный вид за то, что расселил жильцов в хорошие квартиры.
– Вот это да! – Я рассматривала дом и даже представить себе не могла, сколько сил, энергии и денег надо вложить, чтобы из рухляди сделать такую красоту. Это ж как надо было в этот дом влюбиться!
– Давай пройдем в дом, – пригласил меня Дима. – Внутри тоже достаточно красиво.
Красиво – это просто не то слово, каким можно описать этот дом. Большие светлые комнаты, соединение современных технологий и традиций – мне все здесь понравилось. Правда, после своей квартиры, такой маленькой по сравнению с этим особняком, я чувствовала себя, как в музее. Холл, гостиная, комната с камином для отдыха, библиотека, зимний сад, большая кухня, несколько ванных комнат – и это только первый этаж. На втором были спальни. Еще был чердак, на котором Дима оборудовал для Алисы игровую, потому что все ее игрушки в одной комнате уже не помещались. А еще был подвал с бильярдным столом и винным погребом. Но добил меня внутренний дворик с фонтаном, лавочками и деревьями в кадках. Дворик был окружен с двух сторон глухими стенами соседних домов, на которых весели горшки с цветущими растениями. С третей стороны был высокий каменный забор и вид на парк.
Представила себя Золушкой, попавшей во дворец. И мысли у меня идиотские: кто все это убирает? Сколько часов под ряд надо здесь гулять с пылесосом? Как помыть эти большие окна и постирать тюль?
А Дима своим домом явно гордился и любил его. Видимо, как-то решил все эти проблемы с уборкой.
– Вот, а это наша кухня.
– Ты сам готовишь? Или тебе кто-то помогает? – Я впервые вижу кухню, у которой два окна с видом во внутренний дворик с фонтаном. Господи, куда я попала?
Выгляжу я напряженной, поэтому Дима смеется надо мной:
– Не бойся, я пригласил тебя на ужин в качестве гостьи. Заставлять готовить не буду. – Он меня целует, и я оттаиваю, расслабляюсь.
– Ну, тогда ладно. А где Алиса? Гуляет? – Со всей этой экскурсией я забыла, что принесла девочке гостинцы.
– У бабушки до конца выходных, – ответил Дима, открывая вино. Я замерла с открытой коробкой в руках. Опа, а это сюрприз!
Знала ведь, куда еду и зачем. Точно ведь не пожрать на ночь глядя хотела. Или посмотреть дом. А теперь вот стою тут и так натурально удивляюсь, что осталась один на один с мужчиной в большом пустом доме. Возможно, на сутки. Или больше. Ах, и что теперь со мной будет? Ужин в приятной компании и секс? Какой кошмар!
Наверное, все эти мысли были написаны у меня прямо на лице, потому что Дима подошел ко мне, протянул бокал белого вина и спросил:
– Что? Ты меня боишься? Не бойся, я тебя не съем, – Дима стал целовать мне шею, прикусил ушко, – у меня есть много еды. Хотя нет, – он меня дразнил, то целовал, то отстранялся от меня и смотрел близко-близко в глаза, – ты такая сладкая, что придется-таки тебя съесть.
Сто лет мне уже не говорили таких глупостей. А зря. Вот стою, зацелованная, земля из-под ног уходит, прям, бери меня тепленькую. Ну, бери же! Хоть прямо сейчас, на этом вот столе. Давай, снимай с меня платье, расстегни молнию, стаскивай зубами лавандовые трусики…
Не взял, не расстегнул, не стащил, на стол не бросил.
За этим столом мы ужинали. И Дима удивил меня очередной раз. Я думала, он закажет что-то из ресторана, или предложит какую-то жареную картошку и бутерброды. И я была бы рада. А он предложил мне сырную тарелку и мясную нарезку, еще какие-то маленькие закуски, а сам стал готовить семгу под сливочным соусом, овощи «аль денте» к ней, и салат. И он даже не разрешил мне помогать.
– Ты мой гость сегодня. Я хочу, чтобы отдыхала и украшала наш вечер.
– Первый раз для меня готовит мужчина. – Я устроилась за столом поближе к Диме и с удовольствием наблюдала, как он готовит. Не зря же говорят, что лучшие повара – мужчины. У него это так быстро и легко получалось.
– О, ты еще не знаешь, что тебя ждет на десерт!
Что? Что ждет меня на десерт? Мне не надо десерт, я не буду есть сахарно-мучное! Как вспомню, как мучилась после одной конфеты недавно, так желание съесть сладкого пропадает надолго.
Еще до того, как приготовилась рыба, я рассказала этому шеф-повару в двух словах, что случилось с моим браком. Дима спросил меня, как получилось, что такая чудесная женщина оказалась одна, почему я развелась с мужем? Он ведь и представить себе не мог, что это бывший муж со мной развелся, и уволил, и из дома выгнал, а себе завел другую семью. Если бы не это, сидела бы я сейчас в совсем другом месте. И не такая веселая. Но я совершенно об этом не жалею. И я честно ему ответила.
– Я была замужем пять лет. И за все это время не смогла забеременеть и родить ребенка. Лечилась. А он нашел себе другую женщину, которая очень быстро его сделала счастливым. – Кстати, да. У Славика и Марины, по всем подсчетам, уже должен был появится ребенок. А что мне никто об этом не сообщает? Опять берегут мою психику?
Впервые после развода я говорила об этом без слез, душевных терзаний и сожалений, почти спокойно и даже с облегчением. Я специально сказала о своей проблеме с бесплодием. Пусть Дима сразу знает все. Это был мой первый секрет. Свой второй секрет – о Даре, Книге и колдовстве на пирожках я расскажу ему…когда? Когда бы я ему это рассказала? Так, при удобном случае:
– О, а я тебе не говорила, что я ведьма? Не волнуйся, это у меня от бабушки. Могу наколдовать с помощью десертов то, что людям нужно.
Или типа того. Наступит время – расскажу. Или сам задаст вопрос прямо в лоб.
– Ответ за ответ! – Потребовала я, пробуя невероятно нежную рыбку. – А что случилось с твоим браком?
– Это длинная история.
-Я готова слушать.
– Был молодой и глупый. Влюбился в красивую куклу. Женился. Хотел весь мир положить у ее ног, работал, как ненормальный, поэтому редко был дома.
– И она тебе изменила? – А что еще ожидать от молодой красивой жены, которая сидит дома без мужа?
– Это тоже, но потом. Начались скандалы. Ей нужны были деньги. Много денег. Если одежда – то самая лучшая, отдых – только за границей и лучше целый месяц, а не неделю. Машина – самая крутая, квартира – самая большая. И я хотел все это ей дать. Я верил, что она заслуживает лучшего. Но я не мог одновременно зарабатывать деньги и быть с ней, надо было искать новые пути доходов. Нашел, но это потом тебе расскажу, это не так уж важно. Там ничего криминального нет, не бойся. Все просто и очень скучно.
– А что важно?
– Регина забеременела. Я был невероятно счастлив, думал, что с рождением ребенка наша жизнь изменится, станет лучше. А она хотела сделать аборт, очень боялась испортить фигуру. Еле ее уговорил, пообещал, что сам буду заниматься ребенком и дам ей возможность заниматься собой.
Бывают же такие мужчины. Мне кажется, если бы Дима мог, он бы сам выносил и родил дочь.
– Беременность была сложной, Регина все время психовала, не хотела слушать врачей, чуть не погубила Алису своими закидонами – ей то по клубам надо, то каблуки ни за что не снимет, то за покупками полетела. Ей сделали экстренное кесарево сечение, девочка еще месяц находилась в больнице. А ее мама больше всего психовала из-за того, что у нее шрам теперь.
– Рождение дочери ее изменило?
– Никак. Только еще больше денег надо – новую грудь, новые губы, новую фигуру, постоянно какие-то процедуры.
– А кто ухаживал за ребенком?
– Я, наша няня и моя мама.
– Ну, девочка у вас прекрасная выросла. Я бы на твоем месте очень ею гордилась.
– Я и горжусь. Жаль, что Регина не понимает, какая чудесная дочка у нее. Когда Алисе был год, Регина сбежала от нас с моим другом и партнером по бизнесу, захватив почти все деньги.
– Не может такого быть! – Я была поражена. Как Дима пережил такое двойное предательство?
– Еще как может. Теперь я понимаю, что это все случилось к лучшему. Такая мама – холодная, равнодушная и даже грубая – вряд ли нужна ребенку. И я узнал цену той дружбе. За свою слепую любовь к Регине я дорого заплатил и хорошо, что только деньгами. А если бы она навредила Алисе, я бы себе этого никогда не простил.
– Что значит – навредила? Это же мама, как она может навредить?
– Однажды, когда Алису только привезли из больницы домой, Регину так разозлил ее плач, что она налетела на нее, как бешенная, стала трясти ее и орать, чтобы та заткнулась, побежала к окну, чтобы выбросить ребенка. Я еле выдрал у нее из рук Алису. Больше не оставлял Алису наедине с ней.
– Я слышала что-то о послеродовой депрессии, может, Регине нужна была помощь специалиста?
– О, да. Ей нужна была помощь, – не хорошо улыбнулся Дима. – Только материальная. Теперь это проблема какого-то другого лоха. Партнер мой, кстати, через некоторое время вернулся. Деньги у него закончились, и Регина нашла себе нового покровителя, побогаче. Сейчас я даже и не знаю, где она живет и чем занимается. Алисе сказал правду, когда она начала спрашивать, где ее мама – она уехала далеко. Дочка думает, что ее маму заколдовала злая ведьма. Когда подрастет и захочет знать больше, расскажу, ка все было. А теперь ведь не буду же говорить ребенку, что ее мама и есть самая злая ведьма на свете.
Благородный. Надо записать ему еще один плюсик.
– А давай выпьем за то, что эти истории остались позади, и у нас есть возможность это время провести вдвоем?
– Согласна. – Вот я, например, ничуть не жалею, что его жена уступила мне дорогу.
– Так, хватит говорить на такие сложные темы. Нам пора перейти к десерту. Сегодня я хочу приготовить для тебя что-то особенное.
– Приготовить? Ты сам будешь готовить? – То, что он готовил рыбу и овощи меня удивило, но не настолько, как его заявление о том, что он собрался готовить десерт.
– А что тебя так удивляет?
– Да все, если честно. Открою тебе страшный секрет – я не умею готовить сладкое. – Тут одно из двух: или прогонит прочь с кухни с позором, раз и навсегда, или примет это, как данность, и не будет с меня требовать собственноручно приготовленных десертов.
Настал черед Димы удивляться.
– Быть такого не может! Ты не умеешь готовить сладкое? А как же твой магазин?
– Там я продаю все то, что приготовили другие.
Пока мы разговаривали, он надел черный фартук и стал доставать продукты: сливочное масло, сахар, муку, яйцо, плитку шоколада. Включил духовку.
Я бы предпочла, чтобы фартук он надел на голое тело.
– Давай, я тебя научу! – с азартом предложил Дима. – Смотри, берем черный шоколад, специальный, кондитерский, 90 процентов какао, 150 грамм. Вот, поломай его на кусочки. Можешь?
– Это я могу, да. – Надеюсь, что своими руками не оскверню продукты и не испорчу десерт. Я тщательно ломаю шоколадную плитку на кубики в стеклянную форму. Ох, какой аромат! – Дальше что?
Дима отмеряет муку и масло. Масло отдает мне:
– Пятьдесят грамм, добавь к шоколаду. Сейчас мы сделаем водяную баню и будем его топить.
О, водяная баня! Это я знаю, надо поставить форму с шоколадом на кастрюлю с водой и на медленном огне растопить.
– А еще шоколад можно растопить в микроволновке, – делюсь я своими знаниями, пока Дима собирает устраивает водяную баню и жестом приглашает меня помешивать шоколадно– масляную смесь.
– Конечно, можно. Только настоящий кондитер использует проверенные традиционные методы.
– Ха, так я точно, не настоящий кондитер! – Смеюсь я и рассказываю, как однажды решила украсить торт шоколадной глазурью и топила плитку шоколадки в микроволновке. – Не знаю, почему, но этот шоколад у меня пошел пузырями и стало вонять плавленой резиной на всю кухню. Миску я так от него не отмыла, пришлось выбросить. Короче. Торт тогда никто не ел.
– А что ты готовила?
– Шварцвальд. А получился кошмар со вкусом старой калоши.
– У тебя просто был неправильный шоколад.
Меня съедает нетерпение. Я не хочу никакого десерта, я хочу к Диме в спальню. Когда мы уже закончим эту прелюдию и перейдем, собственно, к тому, зачем мы здесь и собрались? Дима был так увлечен процессом, что я не осмелилась его прерывать.
– А что мы готовим?
– Шоколадный фондан. Это такой французский шоколадный десерт в виде кекса, с жидкой шоколадной начинкой. Подается вместе с шариком мороженого.
Кекс? Шоколадный кекс мы с тобой сейчас готовим? По телу побежали мурашки.
– Шоколад растопился, – сообщила я, выключила огонь и отставила стеклянную форму в сторону.
– Пусть немного остынет. А мы будем взбивать два яйца и пятьдесят грамм сахара.
– Как официально!
– А что ты думала? Кондитерское искусство – точная наука.
Никогда бы не подумала, что приготовление десерта может быть таким эротичным. Может, дело в запахе шоколада, который распространился по кухне? Или в том, как близко ко мне стоит Дима, как прикасается время от времени, то к руке, то к волосам. Или целует – нежно, долго, отрываясь только присмотреть одним глазом за всеми кухонными процессами.
Дима разбил яйца в миску, привычным движением стукнув яйцом по рабочей поверхности, добавил сахар и дал мне венчик, чтобы я взбивала. Я делаю это медленно и осторожно – а вдруг взобью слишком сильно. Дима подошел ко мне сзади, прижал к себе, обнял и обхватил своей рукой мою руку с венчиком.
– Надо сильнее, не бойся, – он двигает моей рукой, совершая круговые движения, яично-сахарная смесь взбивается, становится белой пеной. Кроме этой работы, он успевает еще и еще целовать. А я забыла, как дышать. Где-то повыше поясницы я ощущаю, что-то очень горячее у Димы. Твердое.
Наконец он решает, что яйца взбиты достаточно и вливает в миску растопленный шоколад. Теперь медленно перемешивает венчиком, все так же стоя у меня за спиной.
Как долго человек может не дышать?
– Муки надо 30 грамм всего лишь, – продолжает Дима мое обучение кулинарным премудростям, добавляет муку, и мы опять медленно и осторожно перемешиваем.
Потом он достает керамические формочки в виде маленьких чашек без ручки, смазывает их маслом и посыпает внутри какао.
– Заполняем формочки на две трети, потому что наш фондан буде еще расти и отправляем в духовку, 180 градусов, на 5 – 10 минут. Я уже знаю, что в моей духовке им надо пробыть ровно семь минут.
– Так мало?
– Да. Они будут готовы. Если достать их рано, они будут сырыми. А если опоздать, то получится не фондан, а обычный шоколадный кекс. Тоже вкусно, но не то. В этом и прелесть фондана, его надо готовить при гостях и подавать горячим, поэтому я и устроил это представление для тебя. Пока кексы готовятся, займемся презентацией.
– Звучит, как в лучших ресторанах Парижа. – После всего, что мы здесь с Димой делали с шоколадом и яйцами, я не представляю, как мне отказаться от десерта. Я не так уж сильно и боюсь набрать вес от одного кекса, пусть даже и самого шоколадного в мире, я боюсь каких-то других неприятных последствий, отвыкшего от сахара организма. Ну и черт с ним, с организмом!
Дима готовит место на столе для десерта, убирает лишнюю посуду, наполняет бокалы вином. Семь минут уже прошло, звякнул таймер духовки. Еще через минуту Дима выключает свет, зажигает несколько свечей, подает на тарелке готовый десерт и спрашивает:
– Ты раньше никогда не пробовала фондан?
– Никогда, – считай, что я девственница в этом аспекте. – Это так красиво выглядит, что даже жалко есть.
На большой белой тарелке прижимаются друг к другу горячий шоколадный кекс и холодное мороженое, как инь и янь, тарелка украшена тертым шоколадом и листиком мяты. Обстановка нереально романтическая и насыщена сексуальной энергетикой до предела. Скоро будут сверкать искры. Из меня так точно.
– Давай попробуем, что у нас получилось, – предлагает Дима и разламывает ложечкой шоколадный кекс. Изнутри выливается растопленный шоколад. Он набирает кусочек кекса, жидкий шоколад и мороженое и пробует. Прикрыл глаза даже. Настоящий сладкоежка.
– Ммм… вот, самое оно. Именно так, как должно быть.
Я слежу за каждым его движением, он так вкусно ест, что я тоже несознательно приоткрыла рот и ощущаю на языке эту игру запахов, вкуса, разных текстур и температуры, горечи шоколада и сладости мороженого.
Сама есть не спешу. Пью вино, любуюсь огнем свечей и своим десертом. Оттягиваю этот момент, сколько могу. Что со мной будет от одного маленького шоколадного кекса, пусть даже и с жидкой сердцевиной?
– Попробуй, – говорит Дима. – Ну же, не бойся его сломать, он для этого и создан.
Видя мою нерешительность, он сам одним точным движением разламывает мой фондан, медленно набирает на ложку кекс, шоколад, мороженое и подносит ко мне. Дима сидит совсем близко, его колено упирается в мою ногу, он держит меня за руку и настойчиво предлагает угоститься десертом. От запаха шоколада кружится голова, от его близости я уже давно тоже растаяла. Как сердцевинка фондана.
Да сколько же можно надо мной издеваться? Есть кекс. А где мой секс?
– На, возьми, сладкое.
Я быстро отпиваю еще глоток вина и, зажмурившись, даю себя накормить. Одна ложечка, только одна ложечка десерта, говорю я себе. Наверное, божественная амброзия именно такая на вкус. А еще таким могло бы быть на вкус счастье. Или любовь. Я спешу поделиться с Димой своим счастьем, одним движением пересаживаюсь верхом ему на колени, прогибаю спину так, чтобы он уткнулся лицом мне в грудь – намекаю, типа, – а потом начинаю целовать. Поцелуй получается сладким, шоколадным.
Больше я ждать не буду.
Пытаюсь целовать и раздевать его одновременно, а еще и расстегнуть молнию на платье. Тут же Дима начинает мне помогать в этом деле, ему удобнее разбираться с молнией на моей спине, а я пытаюсь снять с него рубашку и не поотрывать все пуговицы. Наконец-то платье на полу, его рубашка сверху, я почти справилась с ремнем на его брюках. Он такой горячий, и его руки такие сильные и горячие. От всего этого я немного уже сошла с ума и меня волнует только одна мысль – что я забыла, где его спальня. Где-то там, наверху, а вот как мне его туда дотащить?
Дима, наверное, прочитал мои мысли, потому что поднял меня на руки, немного помедлил, – вот, сейчас понесет в спальню, бросит на большую кровать, и мы будем до утра там предаваться утехам – и усадил на стол. Мы «предались утехам» прямо на столе, сдвинув в сторону тарелки, свечи и бокалы. Моя поясница завтра мне все расскажет, что думает о твердых поверхностях, а сегодня мне было плевать на какие-то мелкие неудобства. Хоть бы попу всю стерла. Неважно все. Кажется, я смахнула ногой что-то со стола. Лишь бы пожар не устроила.
Я раскованная, разгоряченная, я люблю свое тело, горжусь им и с радостью предлагаю его Диме. Я ничего не стесняюсь и веду себя так, будто завтрашний день не наступит. Сейчас я могу позволить себе все, чего хочу. Вот, обвила его ногами за торс и подтянулась ближе к нему. Ну, давай же, давай. Я такая голодная на кекс. Тьфу ты, секс.
Он отрывается от меня, берет мое лицо в руки, смотрит прямо в глаза и тихо спрашивает:
– Да?
Аааааа! Конечно же, да! Да, да!
– Да, – так же тихо отвечаю ему.
Он отодвигается еще чуть-чуть в сторону и что-то достает из кармана брюк.
Точно! Предохранятся ведь надо! Совсем забыла!
Это было сладко…до слез.
Это было так горячо, что я вся покрылась мурашками.
Он не был грубым, но был настойчивым. И властным. Я все пыталась взять инициативу в свои руки, показать, какая я шикарная любовница – и когда только успела придумать себе такое? – покомандовать хотела, но Дима одним движением меня осадил, подмял под себя, и я задохнулась от тяжести его тела. И еще чего-то другого.
Не буду врать, что увидела небо в звездочку и испытала невероятной силы оргазм. Или несколько сразу. Нет, не испытала. Но мне было так хорошо, как если бы я умяла целый торт! Я была готова к тому, что первый секс он такой – ознакомительный. И мое тело давно отвыкло от такого, надо бы потренироваться. И я даже знаю, с кем. Так, что все нормально.
Небо в звездочку я увидела чуть позже. Таки да, на его большой кровати, в его спальне наверху, куда он меня бережно отнес. Потому, что я со стола еле слезла, даже с его помощью. И ноги подкашиваются, и земля из-под ног уходит, и спина от стола болит.
Секс на кровати был неторопливым, таким нежным. Мы никуда не спешили и просто наслаждались. Я ощущала себя живой, желанной, настоящей. Женщиной.
Уснула я у него на плече, устав считать звездочки.
Не знаю, сколько проспала, час или несколько минут, но проснулась от сильного желания отведать ванную комнату и выпить воды. Меня немного мутило. От фондана, что ли? Дима спал с таким умиротворенным лицом, что я не стала его будить, чтобы спросить, куда мне пойти в этом его большом доме со своей проблемой.
Тихо встала и пошла на поиски. Голенькая, как спала, так и пошла. Я не знаю даже, где моя одежда. На втором этаже я открыла три разных двери в комнаты и ни одна из них не была ванной. Пошла вниз, там точно есть одна возле лестницы, я помню, я там была.
Да, нашла! Вот она, черно-белая ванная.
Вышла из ванной счастливая и даже умытая, хоть меня и дальше мутило. Решила зайти на кухню, налить себе воды. Так, по коридору налево и это должно быть здесь. Открыла дверь, зашла в кухню и ничего не поняла – вся обстановка изменилась. Света из окна было достаточно, чтобы понять, что это вроде кухня, но совсем не та. Другая мебель, не деревянная, а сплошной металл и стекло, а рабочая поверхность из искусственного камня. Много всякой непонятной кухонной техники. Окно только одно, но большое. Два, аж целых два двухдверных холодильника, а в центре не деревянный стол, на котором мы совсем недавно …э…это самое, а большая, тоже каменная, рабочая поверхность.
Ничего не понимаю. Может, меня украли инопланетяне, пока я в ванной была? Или случайно открыла портал в параллельную Вселенную? Или провалилась в пространственно – временную дыру?
Сейчас найду стакан, налью воды и спрошу у Димы, что со мной случилось. Если найду спальню с ним, конечно. Так, чисто теоретически, стаканы могут быть в навесной тумбочке возле мойки, а вода в холодильнике. Открыла дверцу тумбочки и на меня упала какая-то бумажная папка. Стаканов там не было, только несколько стопок таких же папок, что ли. Ладно. Хоть воду найду.
Открыла ближайший холодильник и не нашла в нем ни продуктов, ни бутылок воды или чего-то другого. А только полки, полки, полки, а на них в прозрачных контейнерах находились, наверное, сотни «захарочек». Вот это да! Я знала, что Дима сладкоежка, но что до такой степени! При свете из холодильника посмотрела на папку у себя в руке и сразу узнала ее. Это была фирменная бумажная коробка для «захарочек» с эмблемой. У меня в магазине есть точно такие же, большие и маленькие. Производитель «захарочек» настаивал, чтобы его продукция продавалась в такой упаковке.
– Мая, вот ты где! Я тебя по всему дому ищу! – Дима появился и включил свет так неожиданно, что я опять чуть не описалась с перепугу.
При включенном свете кухня выглядела еще более космической. Я хотела его спросить – что все это значит? Зачем тебе столько «захарочек»? Куда подевалась твоя старая кухня? Но он опередил меня с ответами:
– Я сейчас тебе все объясню, только принесу халат, ты же замерзнешь. Стой здесь.
А куда я денусь голая с этого космического корабля?
Дима появился через минуту, уже в белом халате и с таким же для меня.
– Дай мне воды, пожалуйста, – попросила я, просовывая руки в рукава. Да, одетой определенно лучше разговаривать
– Давай лучше вина, – предложил Дима и провел меня по коридору совсем в другую сторону, в ту кухню, которую я знала. С тем же столом по средине и даже с нашими тарелками сверху. И моими трусиками на полу.
– Так что там у тебя? – спросила я Диму, когда он налил мне воды, себе вина и усадил меня себе на колени.
– А ты не догадалась? – вопросом на вопрос ответил Дима.
– Ну, есть у меня смутные подозрения, – начала я.
– Сознаюсь. «ЗахарОк» – это мое любимое дело. Все те десерты, которые ты видела, это мои заказы на завтра.
– С ума сойти. Это невероятно! – Поставщика «ЗахарОк» я никогда не видела, мало того, даже голоса его не слышала, все общение происходило по электронной почте. Все было покрыто тайной. И вот сижу у него на коленях.
– Прости, что не сказал сразу. Не было подходящего случая.
– А почему ты скрываешь это?
– А ты бы заказывала пирожные у мужика?
– Да. Это так…необычно. Пикантно. Тем более, такие шикарные.
– Я занялся кондитеркой, когда Алиса была маленькой. – По его тону я поняла, что тогда, когда его бывшая жена уехала. – Сначала просто для нас готовил. Потом увлекся, изучал различные рецепты, техники, ходил на курсы. Потом стал сам изобретать. И все это вылилось в «ЗахарОк». Сначала не хотел признаваться, что я, здоровенный брутальный мужик, готовлю сладости. Стеснялся. А теперь уже привык так работать.
– Тот день, когда ты пришел первый раз в мой магазин, ты хотел посмотреть, каким спросом пользуются «захарочки»?
– Да.
– И ты ни разу у меня их не покупал! Теперь понятно, почему! И когда Алиса сказала, что новые пирожные ей нравятся, а я их не смогла найти на сайте?
– Да, да. Каюсь.
– А почему такое название?
– Потому, что моя фамилия Захаров. И еще со школы за мной закрепилось прозвище Захар.
Пожалуйста вам, еще раз.
